Never Too Late

Иногда Тенко хочется спросить у Бога: за что он так его ненавидит? Что он сделал такого, что в его жизни есть Он. В одной книге он однажды прочитал замечательную фразу: «Наши враги дают нам прекрасную возможность практиковать терпение, стойкость и сострадание.» И она ему запомнилась, да только вот... Что делать, когда твой враг — ты сам? Тенко ничего не помнит о себе до пяти лет. Знает только то, что, возможно, он совершил что-то ужасное. Что-то такое, за что должен был попасть в места не столь отдаленные. Он не помнит ровным счётом ничего из времени, которое должно быть его детством. Но то, во что превратилась его жизнь после, тоже не сахар. Навечно помещённый в психиатрическую клинику, всегда под надзором. Вечно делающий вещи, о которых позже не может вспомнить. Но ведь он этого не делал, никогда не делал, правда. Он не может никому навредить. Он слабый, совершенно обычный ребёнок... Тогда, ещё в самом начале у него ещё была надежда, что однажды за ним приедут родители и заберут его из этого ужасного места. Он старался не плакать, не показывать, как ему больно и одиноко. Да только время шло, произошло слишком многое и, в конце концов, он понял, что за ним никогда никто не придёт. Потому что однажды он услышал случайно фразу от сестер милосердия, что за ним никто не придёт, потому что он сам их и убил. Осознавать было больно. Он тогда в порыве себя разодрал, пока его не связали и не поместили в изолятор. С тех пор он попросту не верит в чудо. В тот момент произошёл первый, на его собственной памяти, слом. Время шло, продвижений не было никаких практически, кроме урона от его второго Я, хотя Тенко и не считал его им, а врачи уже давно поставили на нём крест, как ему кажется. На самом деле врачей было не восемь. Их было гораздо больше, но чаще всего они уходили после первой встречи. Просто больше не возвращались. Тенко ненавидит себя за то, что не может обуздать Его. Не может заставить подчиняться. Это чудовище отравляет его жизнь, и он ненавидит его всей своей душой. Он хочет нормальную жизнь, но вечный тремор и страх того, что Он снова что-то сделает прекращает его жизнь в сущий кошмар. Он хочет быть нормальным. Но наличие маньяка в голове круто меняет представление других о тебе. Томура, как ему сказали, Он себя назвал, жестокий, беспринципный и отвратительный. Он запугивает персонал и других пациентов. Из-за него Тенко по тринадцать раз сидел в комнате с мягкими стенами, скрученный по рукам и ногам, потому что Томура выходил из-под контроля. И это только в один год. Иногда бывало и чаще. Со временем даже привык. Там было тихо, мягко и тепло. Никто не кричал. Так выглядело место, где ему хотелось умереть. Томура же калечил врачей, однажды чуть не выбил глаз дежурному врачу и поэтому к нему всегда относятся с осторожностью. Тенко столько плакал из-за того, что снова что-то произошло. Доктор Мори чаще просто вздыхал и отправлял его в изоляцию, пока он не сможет прийти в себя. Томура не любил это место, из-за чего ярился только больше. Иногда Тенко хотелось, чтобы ему провели трепанацию и навсегда изъяли эту опухоль из его головы. Потому что он больше не вывозит. Тенко столько раз приходилось извиняться перед людьми за то, чего он бы никогда не сделал. За всё время, проведённое в изоляции от остального мира, он почти потерял веру в то, что ему можно помочь. Пока за него не взялся Курогири. Странному мужчине удалось найти общий язык с Томурой и даже на какое-то время успокоить его, чему сам Тенко был безумно рад. Но после этого так и не нашлось врача, что смог бы сладить с ними. Это расстраивало. Ему начинало казаться, что он всю жизнь так и проведёт этих стенах и никогда не сможет выйти. — Мори-сан, а я когда-нибудь смогу выйти от сюда? — однажды спросил он у главврача, что временами приходил справится о его самочувствии. Когда не нужно было снова запирать его. — Когда-нибудь обязательно, Тенко-кун, я думаю, наша терапия поможет тебе стать лучше. И обрести себя. Эти слова успокаивали. Мори не сказал нормальным. Просто быть лучше, чтобы не доставлять другим проблем. Он бы с радостью был именно таким, но Томура с его мнением явно не согласен. В какой-то момент он почти смирился с тем, что, возможно, всю жизнь проведёт здесь, в клинике, где в принципе... Временами было не так плохо. Но хотелось быть как обычные люди: гулять, общаться с другими и играть, учиться. Врачи поощряли самообучение, но этого было мало, хотелось общаться с кем-то помимо странных людей, хоть многие из них и рассказывали интересные вещи. Когда ему исполнилось двадцать, он пообещал себе больше не надеяться. К тому моменту Шигараки проявлялся реже, но врачи всё ещё опасались брать именно его. И Тенко понимал их. Никому не хотелось повторять судьбу тех, кого когда-то ранил Томура. Но весной его впервые привели в комнату для проверок и на какое-то время оставили одного. В какой-то момент он ненадолго ушёл в себя, а когда очнулся, то в комнату вошёл молодой человек. Он даже не был уверен, что таким молодым может быть врач, но не озвучил эту мысль вслух. Мидория Изуку оказывается интересным и ярким человеком. Его спокойная манера речи, уверенный взгляд и расслабленный вид подкупали. Тенко забыл даже, какого это, когда с тобой говорят как с равным. Другие врачи всегда были... Довольно серьезными и от них Тенко всегда чувствовал некую угрозу. Это ощущалось почти от всех, кроме, пожалуй, Курогири, его психотерапевт всегда старался быть доброжелательным. Разговаривая с Изуку, Тенко не чувствовал давления или опасности, только какое-то странное спокойствие и равновесие. Тревога не качала его на волнах ужаса, как это обычно бывало. А уж от прикосновения и жеста доверия он и вовсе растерялся. Другие люди никогда не давали ему свою руку. Он даже как-то слышал шутку с тем, что будь у человека выбор: упасть с выступа или взяться за предложенную руку от Тенко, они бы выбрали первое. Но Изуку смог разговорить его, убедить, что ничего страшного не произойдет. И впервые за почти десять лет Тенко снова позволил себе поверить. Уходя после почти полуторачасовой консультации, он надеется, что этот молодой врач действительно вернётся. Потому что он замечательный. После разговора с ним нет тревоги, кожа почти не чешется и он не чувствует себя раздавленным. — Мидория Изуку. — он повторяет это имя как мантру, пока пытается заснуть, но без таблеток это всегда очень сложно. Во сне ему снится протянутая ладонь, за которую он хватается, но та рассыпается и он в ужасе просыпается. Однако, это лишь тревога за то, что он снова останется один. Курогири, что приезжает его проведать через день после этого, говорит, что всё будет хорошо. И Изуку действительно возвращается, с документами и большой новостью: Тенко попал в программу, по которой его будет курировать один врач целый год. Звучало очень необычно и Тенко хотелось узнать о данном эксперименте больше, но Мидория пообещал рассказать всё позже, когда они приедут в новый дом. Переезд был неожиданным, но приятным событием. Потому что для него такие моменты очень запоминаются, он крайне редко покидал стены уже почти родной клиники. А тут совсем другая атмосфера. Он пребывает в каком-то нетипичном состоянии, которое даже описать не может. Впервые за последние полтора года он засыпает не от таблеток, которые ему обычно давали в больнице, а от чая. А может переизбыток новых ощущений заставил его исчерпать себя. У него не так много эмоциональных ресурсов, чтобы тратить их всё время. Когда годами ничего не меняется, привыкаешь часть эмоций держать при себе. Но в день переезда он действительно испытывал больше, чем за последние лет пять, наверное... Но самое приятное — проснуться и понять, что ты действительно в месте, которое похоже на дом. Не маленькая камера-палата, а дом. Он ещё долго просто лежит и смотрит в потолок, пытаясь осознать, что это не сон. Ему часто снилось, что он покидает клинику, но сны никогда не имели продолжения. А сейчас он узнал, что действительно бывает по-другому. Тенко осторожно поднимается, осматривается и идёт в сторону комнаты, откуда доносится приглушённый звук. Это приводит его в кухню, где они буквально вчера с Мидорией готовили ужин. Воспоминания о еде заставляют живот заурчать. Парень сглатывает подступившую слюну и заглядывает в кухню. Мидория, что нарезал что-то, оборачивается как раз в этот момент, застав его, и чуть улыбается, отложив ложку с чем-то жидким в сторону. — Доброе утро, Тенко-кун. Проходи, пожалуйста, я почти закончил. — он оборачивается полностью и вытягивает руку, подзывая Тенко к себе. Шимура чуть сомневается, но всё же подходит к врачу, чуть понурив голову. И чувствует как Изуку мягко поглаживает его по голове. Это заставляет его поднять голову, столкнуться со спокойным взглядом. — Д-доброе, Мидория-сан. — он шепчет это сипло, потому с утра ему всегда хочется пить, из-за привычки спать с открытым ртом. Поглаживания не прекращаются и он даже расслабляется немного. Теплое ощущение. Оно не вызывает отторжения сейчас. Он ведь даже проснулся не до конца. Но приятно. Почему-то захотелось уткнуться в чужое плечо и стоять так, пока его гладят. — Я собирался пожарить блинчики. А тебе стоит сходить умыться и принять лекарства, они в твоей комнате наверху. Я не стал тебя вчера будить, но в следующий раз лучше всё же спать в спальне. Гостиная не такая теплая. Я не хочу, чтобы ты простыл на сквозняке, Тенко-кун. Понимаешь? Тенко слушает этот спокойный, негромкий голос и он словно гипнотизирует его. Его хватает только на то, чтобы бездумно кивнуть и отойти, уйти из-под такого приятного прикосновения. Когда наваждение отпускает, он слышит, что всё это время в комнате шумел негромко телевизор. Какая-то музыкальная передача. Он только сейчас замечает, что там кто-то поёт. Он наблюдает за анимированными персонажами пару минут, после чего тихо уходит из кухни. В гостиной помимо пледа на диване он так же замечает чашку. Она пустая, потому что он вчера выпил весь чай. Тенко задумчиво царапает запястье, думая о том, что ему делать с кружкой. Наверное, стоит отнести её в кухню и... Спросить Мидорию, нужна ли ему помощь. Но сначала умыться и принять лекарства. Он заглядывает в комнату и замечает, что на кровати лежит книга, сборник рассказов, который ему очень понравился несколько месяцев назад, сверху на ней лежит записка. Почерк Курогири сложно не узнать, но почему-то факт того, что мужчина приезжал, чтобы отдать ему книгу, радует его. Он оставляет записку под подушкой, а книгу ставит на полку. Пока его комната не выглядит обжитой, да и вещей у него всегда было немного. Но ему бы хотелось хоть немного сделать её своей. Эта мысль выходит неожиданной и он гонит её прочь. Маленькая коробочка с секциями, с его лекарствами, лежит на столе, там же стоит обычная кружка и графин с водой. Удобно. Он привычно закидывает таблетки в рот, не раскусывает и глотает, после чего запивает водой. Без этих лекарств его депрессивные переходы совсем плохи и он чувствует себя ужасно, поэтому он и не может представить свою жизнь без таблеток. Ванная, расположенная на втором этаже, миролюбиво была отдана в его полное пользование. Мидория сказал, что в любом случае будет проверять её, но они не будут таким образом мешать друг другу. Спальня и ванная комната. Личное пространство. Непривычно для него. Да, его будут проверять, это обязанности Мидории, как врача, не стоит забывать об этом. Он смотрит в зеркало и видит сонного, немного худощавого подростка. Он не выглядит на свои двадцать, слишком худой и... Его детские черты лица всё ещё не прошли. Он всматривается в зеркало, сжимая пальцами раковину. Но глаза по прежнему серые. — Не приходи. Пожалуйста. Дай мне жить нормально, прошу. Никогда не приходи. — повторяет заученную наизусть мантру, после чего открывает кран. Но когда он поднимает голову снова, то столбенеет от ужаса. Красные глаза смотрят на него по ту сторону и Тенко бы закричал, но он может лишь парализованно наблюдать. — Не надо... Он не такой, пожалуйста... Не надо... — шепчет одними губами, чувствуя, как контроль над телом возвращается постепенно. Он жмурится до пятен перед глазами и когда открывает их снова, то ничего уже нет. Только вода шумит. Он смотрит в своё отражение и выдыхает от облегчения. — Не трогай его, пожалуйста. Я прошу только об этом. — он проговаривает это вслух, после чего выключает воду и спешит выйти из ванной. Не хочется заставлять Мидорию ждать. Однако, когда он снова подходит к кухне, то невольно слышит чужое пение. Он замедляет шаг и осторожно выглядывает из-за косяка. Да, Изуку поёт. Негромко, под играющую песню на фоне. Но красиво. Он слышит только концовку, но ему нравится, как она звучит. ...Мы способны все это преодолеть, Но ты ответишь вновь, что хочешь умереть. Мы продолжаем ждать, мы продолжаем жить Я прошу, осознай, что еще не поздно взять и все изменить. Я прошу, осознай, что еще не поздно взять и все изменить и все изменить. Я прошу, осознай, что еще не поздно взять и все изменить... Он сжимает косяк двери пальцами, даже стараясь не дышать, наблюдая за тем, как Изуку напевает песню и раскладывает блинчики по тарелкам. Запах стоит просто шикарный, впервые за последние несколько недель его так манит еда, приготовленная кем-то ещё. Последний раз такое было ещё в клинике, там одна из медсестер угостила его домашним печеньем. Очень вкусным. Он снова уходит в себя, роется в собственных мыслях, но когда его плеча касается чужая ладонь, он чуть ли не взвизгивает, испуганно крутанувшись на месте. — Тише, тише, тише, всё хорошо, Тенко-кун! — Изуку поднимает руки перед собой, но не спешит его трогать. Тенко выдыхает заполошно, но сразу после на него обрушивается стыд. Мало ли что мог подумать Мидория-сан, увидев его тут. — П-п-прости-ите. — он кланяется несколько раз, после чего ему хочется сбежать, но... — Тенко-кун, всё нормально. — теплая ладонь снова опускается на голову и Шимура широко распахивает глаза, смотря на своего доктора. — Н-но я же, я... — он пытается сформировать мысль, но паника сталкивается с неожиданно спокойной реакцией самого Изуку и он замирает, не зная, как поступить. — Тш-ш-ш, всё в порядке. Пойдём, ничего страшного не произошло. Я не злюсь, не застигнут врасплох, ни думаю о тебе плохо. Ты задумался просто, Тенко-кун. И у тебя губы шевелились. Тенко слушает, стараясь понять, не врут ли ему, но Мидория не выглядел даже раздраженным, он был спокоен и его голос так же успокаивал. — Тогда я... Могу... Пройти. — Конечно. Идём. Рука опускается и тепло, задержавшись ещё немного, пропадает. Но Тенко кажется, что он по-прежнему чувствует эфимерные касания к голове. Приятно. Он проходит в кухню и устраивается за столом, но мысль о том, что Изуку пел никак не выходит из головы. — Что это... Была за песня? — тихо спрашивает он, заметно смутившись от самого вопроса. — Вы... Вы пели её, напевали даже. Мне понравились строки. Вы знаете... Изуку, отпив чай, кивает. — Я могу включить её тебе сейчас, если хочешь? — А можно? — Конечно. Секунду. Изуку роется в телефоне пару минут, прежде чем кладет его на стол и песня заполняет комнату, а Тенко обращается во слух. Он не слышит приглушённый звук телевизора, он вслушивается в песню. В слова, что так странно притягивают его: Я знаю, этот мир не будет прежним Разбитые мечты и все надежды Я помогу забыть, с тобою рядом быть Прошу пойми, что не поздно взять и все изменить В исполнении Изуку песня звучала пусть и не так хорошо, но он бы с радостью послушал его версию снова. Оригинальное звучание мягкое, словно бы обволакивающее и немного трогает что-то в груди. Изменить, да? Возможно, это действительно было бы неплохо. Мы способны все это преодолеть Но ты ответишь вновь, что хочешь умереть Мы продолжаем ждать, мы продолжаем жить Я прошу, осознай, что еще не поздно взять и все изменить Он не сразу замечает, что в глазах собралась влага. Он так давно не плакал, что резкий взрыв эмоций прямо сейчас стал неожиданностью. Слёзы катятся по лицу бесконтрольно. Никто не сможет сжечь воспоминания Увидеть твою боль, твои страдания Я помогу забыть, с тобою рядом быть Прошу, пойми, что не поздно взять и все изменить Он слышит этот мягкий голос, но не сразу замечает, что Изуку сидит прямо перед ним, смотря серьёзно и совсем немного виновато. Мелодия прерывается и он словно бы выходит из состояния вакуума. Музыка больше не играет. — Тенко-кун? Ты как? — в руках у Изуку оказывается платок, которым он осторожно утирает слёзы с глаз. — Он поёт о том, что всё можно изменить. — всхлипывает парень, сжавшись. — Но ведь не у всех есть шансы, не у всех, Мидория-сан! — Это не так. — мягко произносит Изуку. — Я докажу, что это возможно. Хочешь, мы заключим пари? Если за год я не сбегу и поставлю тебя на ноги, то мы съездим на цветение сакуры в следующий раз. Как раз оно через год. Парень моргает, смотрит влажными глазами и, подумав, соглашается. Он мечтал увидеть сакуру очень давно, поэтому предложение звучит логично. — Мы сможем взять и всё изменить. — проговаривает Изуку, чуть сжав кончики его пальцев и погладив ободранные костяшки. Тенко кивает. Он должен попробовать. В конце концов хуже уже в любом случае не будет. — Но а как же Томура? — тихо бормочет, почесывая свободной рукой шею. — Я обещаю, что смогу найти компромисс и с ним. Поверь, я сделаю всё, чтобы тебе помочь. Ты — мой пациент и твоё здоровье и хорошее самочувствие отныне моя забота. — твердо произнёс молодой доктор. Тенко снова прослезился. Забота и внимание, да? Ему правда хотят помочь. — Тенко-ку... — Спасибо. — Тенко кладет руку на голову Изуку и чуть растягивает губы в улыбке. — Спасибо, Мидория-сан. Я... Постараюсь тоже. Не могу пообещать, что всё будет хорошо, но я правда обещаю, что не буду мешать меня лечить. Изуку кивает медленно, не сбрасывая чужую ладонь с головы. Немного погодя они возвращаются к завтраку и Тенко понимает, что это самые вкусные блинчики, что он когда-то пробовал. А если добавить к ним сироп... — Я поговорил с доктором Мори и он разрешил сделать для тебя кое-что. — уже после говорит Мидория, когда они снова сидят в гостиной. Тенко пьёт горячий шоколад, который Изуку сделал специально для него. — М? Что? — Это. — Мидория достаёт небольшую коробочку и отдаёт её в руки Шимуры, — Открой. Тенко откладывает чашку с горячим шоколадом и приступает к распаковке неожиданного подарка. Внутри оказывается телефон, обычный смартфон. — Ого, это... Но мне разве можно такое? — Конечно. Для связи со мной и Курогири. Там же в коробке лежит СИМ-карта и зарядное устройство. Дома есть вай-фай, так что ты сможешь выходить в интернет. Тенко осторожно достаёт из коробочки телефон и рассматривает. У него... Никогда до этого не было смартфона. Был обычный кнопочный телефон, через который он периодически звонил Курогири. Но его никогда не давали ему в личное пользование. — Мне правда можно взять его? — Да. — Но я... Не умею с ним обращаться. Ему стыдно не знать такого, но Изуку хлопает по месту рядом с собой и помогает разобраться, как работает эта шайтан машина. Спустя час он уже почти освоил его, но всё ещё иногда пугался внезапных уведомлений. — Если что-то будет непонятно, скажи. Я объясню и мы разберемся вместе. Или... — Мидория-сан. Спасибо. — он прижимает гаджет к груди, а сам упирается головой в чужое плечо. Эмоций так много, так много слов благодарности хочется сказать, но его хватает только на это. Он всё ещё не может поверить, что такое возможно, но ему нравится, что Изуку терпелив к нему и объясняет даже самые незначительные мелочи. Это оставляет теплое ощущение где-то внутри. Он чувствует лёгкие объятия и застывает так, прикрывая глаза и стараясь всего на миг не думать о том, что завтра всё может пойти не так. Можно он побудет нормальным совсем немного...