Профессор Магловедения

Новое начало.

      Они обе стояли на крыльце, крепко взявшись за руки, переплетя пальцы, переглянулись и бессловесно согласились на чем-то. Сердце сжалось, предчувствуя, что будет через мгновение. Они трансгрессировали. Удушающая темнота, тело будто вдавило и всосало в трубу очень небольшого диаметра. Всего пара секунд — Кассиопея и Чарити стояли на многолюдной улице Косая Аллея. Всегда такая разная, такая магическая и такая удивительная. Кассипея поправила мантию и взяла под руку свою спутницу. Им нужен был магазин волшебных палочек Олливандера.       Чарити впервые попала сюда в одиннадцать лет. Тогда она думала, что все это ей снится, ведь только в детских книжках ведьмы летают на метлах и варят зеленые зелья в котлах. Она это сама прочла в книгах, хотя в раннем возрасте ей больше нравились приключения Робинзона Крузо, потому что там ей хоть что-то казалось реальным, а вся эта магическая ерунда определенно не могла существовать. Как же она ошибалась. В это место её привела профессор Макгонагалл, её родители не сразу поверили в существование этого мира, впрочем, как и она сама. Только после того, как они прошлись по этим улицам, обменяли деньги в Гринготтс и зашли за книгами, мантиями, ингредиентами зелий и палочкой, Чарити поняла, что это все-таки не глупый розыгрыш. Что она действительно настоящая волшебница. До того как она это узнала, с ней случались разные странные истории, но родители ей не верили, считая, что она или преувеличивает, или обманывает; она потом и сама начала думать, что придумала все это. Здесь в первый раз ощутила, что принадлежит к какой-то общности, что она вовсе не странная, есть такие же люди, как она. Вспоминая все это, Чарити почувствовала старый добрый укол ностальгии.       Сейчас они проходили через все эти небольшие магические магазинчики. Во время войны некоторые из них закрылись, но сейчас наблюдался процесс восстановления после ран, которые были нанесены магическому сообществу. Помимо старых магазинчиков появлялись и новые, и те были порой ещё более причудливее, чем предыдущие.       — Слушай, а когда тут успел появиться магазин коллекционных карточек от шоколадных лягушек, его тут раньше не было?       — Он тут всегда был, ты туда разве в детстве не ходила?       — Да ты шутишь, нет же?       — У меня оттуда половина коллекции, думаешь, как я Анну Болейн нашла? Это же супер редкая карточка была, одна на сто, нет, на двести лягушек.       — Ладно, пошли дальше, любительница карточек.       — Как ты могла их не собирать?       Чарити улыбнулась и потянула Кассиопею дальше, к магазину Флориш и Блоттс. Этот небольшой, но полностью заваленный магазинчик был буквально заставлен стеллажами книг, а там, где их не было, стояли люди, изучающие как раз таки эти книги. В это время дня здесь было много пожилых людей, которым наверно больше нечем заняться.       — Да уж, у тебя места побольше, чем здесь. В твоем магазине можно наступить, при этом не на кого-то другого, — заметила Чарити, оглядываясь вокруг, стараясь протиснуться сквозь людей.       — Нет, у меня меньше покупателей, — поправила её Кассиопея, уверенно шагнув еще дальше вглубь магазина.       — Смотри, что тут появилось,— Чарити указала на новую секцию, полную ярких обложек. — Секция для молодых ведьмочек. Книжки про то, как заворожить красавца-колдуна.       — Нам с тобой это точно нужно? — Кассиопея подняла бровь с легкой усмешкой.       — Да, но нам бы больше пригодилась книга, как заворожить ведьму, — Чарити ответила тихо, но с чересчур хитрой улыбкой.       — Я тебя уже заворожила, если ты не забыла, конечно, — шутливо и немного неловко сказала Кассиопея.       — Это правда, — с довольной ухмылкой согласилась Чарити. Они осмотрели весь зал. Кассиопея делала это с корыстным интересом, подчеркивая все то, что могла бы использовать у себя, Чарити просто глазела, с непривычки удивляясь странным людям.       — Бог ты мой, хватит вынюхивать, нас скоро выгонят, хозяин наверняка знает, кто ты, — предостерегла Чарити, оглядываясь вокруг.       — Мне нужно еще немного времени, я хочу запомнить, какие у них обновления. Закажу такие же.       — Меня радует, что ты осталась точно такой же, как и прежде, — добавила Чарити, с наблюдая за её азартом.       — А меня-то как, — ответила Кассиопея.       — Ну как, ты всё запомнила?       — Надеюсь, что да, но наверно забуду ровно половину.       Они вышли из переполненного магазина и направились дальше по улице, болтая о том, что раньше Флориш и Блоттс был гораздо лучше, всегда можно было что-то по душе, конечно, раньше и трава была зеленее. Наконец они вышли ко входу в магазин Олливандера, на котором была вывеска с некогда золотыми буквами.       Чарити резко встала, словно оцепенев, сердце в ужасе забилось. Судя по ее виду, дальше ей идти, вовсе не представлялось хорошей идеей.       — Милая, все будет хорошо. Вспомни себя в одиннадцать лет, когда ты впервые сюда попала. Скорее всего, тебе было ещё страшнее, чем сейчас, сейчас же ты знаешь что тебя ждет. Ты не можешь до конца жизни избегать магии, когда-нибудь она тебя настигнет, — Кассиопея взяла её за руку и сочувственно улыбнулась.       — Я просто не уверена, что ещё могу колдовать, как будто во мне больше не осталось ни капли магии. Мне очень... мне так страшно. Вдруг я потеряла это.       — Будь ты сквибом, я бы согласилась, но это не так. Нам надо это сделать. Да, это страшно, но это поможет тебе восстановиться.       — Знаю, просто я никогда не была отважным человеком. Мне так часто бывает страшно, что как-будто страх стал моей главной эмоцией и я все делаю, подчиняясь ему.       — Ты не должна так говорить, ты не должна себя винить за то, что выжила. Это нормально, что тебе страшно, после того, что с тобой было, только сумасшедший будет в порядке.       Они вошли в лавку, где царил полумрак. Несмотря на то что здесь были окна, они не пропускали и половины солнечного света, как будто зачарованные. Три стены этой комнаты были пусты, но четвёртая — она была полностью заставлена стеллажами с коробками от волшебных палочек, ряды уходили к потолку помещения. Там же располагался стол, за которым сидел очень древний старик, чьи волосы были похожи на одуванчик.       — Здравствуйте, мисс Блэк и мисс Бербидж, кому из вас нужна палочка?       — Мне, мистер Олливандер, предыдущая была сломана, мне очень жаль.       — Что ж, прискорбно. Помню, это была из каштана и с волосом единорога, 10 дюймов, гибкая и нетерпеливая. Верно?       — Да, всё так.       — Я могу поискать что-нибудь похожее на вашу предыдущую палочку. Но не уверен, что она будет действительно похожа на неё. Так как с ваших одиннадцати лет вы наверняка изменились.       Он принёс три коробки с волшебными палочками. Первой на очереди была вишнёвая палочка с волосом единорога, но когда Чарити её взяла, то ничего не почувствовала, как будто это была обычная веточка. Вторая была из ели, тоже с волосом единорога; вышел небольшой сноп искр, сопровождающийся дымом. Палочка из яблони тоже не подошла, она выпрыгнула из её рук обратно к мастеру. Все эти палочки так сильно отличались от старой, что ей казалось, что только той палочкой можно колдовать. Как будто её руку отпилили и пришили чужую, очень небрежно и дилетантски. Олливандер принёс ещё три коробки, но всё безуспешно. Похоже, что больше магии выйдет даже из её сломанной палочки, чем из этих. Всё это время Кассиопея с тревогой смотрела на неё; Чарити хотела, чтобы она отвернулась и не видела всего этого.       Олливандер задумался и предложил ей кипарисовую палочку с сердечной жилой дракона. Когда он вложил эту палочку в её руку, то сразу же по всему телу, начиная с правой руки, разнеслись волны тепла. Она помнила это чувство с того самого момента, как в одиннадцать лет впервые его ощутила, облегчение наконец появилась на её лице.       — Люмос, — едва слышно прошептала она.       Тут же из конца палочки появился шар света, удивительно большой, больше, чем когда-либо у неё получалось. Вероятно, это было из-за эмоций, которые она вкладывала сейчас, когда уже полностью отчаялась.       — Поздравляю тебя с новой палочкой, — с довольной улыбкой сказала Кассиопея и протянула семь галлеонов мистеру Олливандеру.       — Не сломайте и эту палочку, — серьезно сказал продавец.       — Это больше никогда не повторится.       Они довольные вышли из магазина. За то время, что они там провели, глаза уже совсем отвыкли от солнца. Щурясь, они пошли в кафе-мороженое Флориана Фортескью, чтобы отдохнуть от всех этих эмоциональных потрясений. Заказали по порции мятного и шоколадного мороженого и сели за столик на веранде, который был в тени от зонта.       — Слушай, я все хотела тебя спросить про Андромеду. Как она?       — Вот с ней все хорошо, а вот дочь её — сущий кошмар. Мне кажется, даже тайфуны спокойнее, чем она. Когда в последний раз они были у меня в гостях, Нимфадора взяла мою палочку и перекрасила мои шторы в красный. Ума не приложу, как она это сделала, а потом заперлась в ванной и не хотела выходить, зная что мать ее точно отругает. В такие моменты, ты не представляешь, как я радуюсь, что она не мой ребенок.       — Кстати, она до сих пор просит называть себя Тонкс?       — Да, мы с Андромедой думали, это у неё пройдет, но мне кажется, что уже нет.       — Хоть кто-то должен веселиться за всех нас, подрастет, уже будет не до смеха.       Кассиопея серьезно посмотрела на неё, словно учитель на провинившегося ученика. Чарити не стала сдавать назад.       — Ну вот, посиди с ней денек, и я с радостью на тебя посмотрю.       — Она знает, что ты добрая тетя Кэсси, вот поэтому и вьёт из тебя веревки. Ты совсем не внушаешь страх, еще бы она тебя слушалась.       — Ты не представляешь, как твои слова ранят моё бедное тетушкино сердце.       — Мне надо было сказать, что ты страшная тетя?       — Нет, так ещё хуже. Просто ешь уже своё мороженое.       — Так, а ты шторы обратно перекрасила?       — Не знаю как, пусть пока в шкафу полежат, может, колдовство выветрится.       — О Великий Тайфун Нимфадора Тонкс, не представляю, что будет с ней в Хогвартсе, хотя нет, что будет с другими.       — У Хогвартса есть ещё три года, чтобы подготовиться к пришествию.       Они обе рассмеялись; то переживание, которое было в магазине Олливандера, уже исчезло. Кассиопея отодвинула опустевшую миску с мороженым и, наклонившись вперёд, положила подбородок на ладонь, глядя на Чарити.       — Ты ведь знаешь, что тебе придётся это сделать, — добавила она с лёгкой улыбкой. — Ну, перекрасить шторы, хоть как-то мне отплатишь за проживание.       Чарити на мгновение задумалась, затем рассмеялась:       — А почему бы и нет? Если она в следующий раз зайдёт к нам, попрошу её сделать их ещё ярче, может, розовыми?       — Ох, только не учи её плохому, она очень способная к этому делу ученица. И я не уверена, что розовый впишется в интерьер. Может, лучше зеленый?       — Как скажешь, можно и в зеленый.       Они вышли из кафе и, стоя сбоку улицы, трансгрессировали.