Вторая вода

      Гарри не мог отвести глаз от грозной рептилии, невесомо парящей в центре ритуального зала. Чешуйки переливались в мерцающем свете алтаря, щедро рассыпая по стенам синие искры. Похоже, лорд Малфой в первый раз принял свою анимагическую форму в реальном мире, а не в астральной проекции, и слегка завис, привыкая к новым габаритам и ощущениям.       – Драко! Драко! – упорно звал его Блэк. – Лорд Малфой! Быстро превращайся обратно, нам надо придумать, что будем врать аврорам!       Почти отчаявшись, он вспомнил покойного Снейпа и рявкнул во всю мощь тренированных аврорских легких:       – Пятьдесят баллов со Слизерина, Малфой! Немедленно принять человеческую форму!       Но дракон никак не реагировал на слова, только чуть трепетали полураскрытые белоснежные крылья, удерживая в воздухе мощное тело. Тогда, особо не церемонясь, Блэк, как в том странном сне-трансе, снова ухватил дракона за кончик подвижного хвоста и от души тряхнул его, пытаясь привести в чувство.       Дракон издал неопределенный звук, похожий одновременно на возмущённый фырк и зарождающийся рык, но послушно перетёк в человеческую форму.       – Ничего врать не придётся, – уже в человеческом облике уверенно сказал Драко. – Посмотри по сторонам.       Гарри огляделся. Алтарь ярко сиял синим, по его поверхности проскакивали искры синие всполохи, пахло озоном и потрескивало. Свет пульсировал как живой. Магия обратным водопадом поднималась по лестнице, нарушая все законы земного притяжения. И уже подступала к старинным дверям закрытого алтарного зала.       – Я не понимаю.., – растерянно произнёс Гарри.       – Пойдём, – Драко, ухватив Поттера за руку, потянул его за собой. – Пойдём, пойдём! Сейчас ты сам всё увидишь!       Они поднялись по лестнице, по колено утопая в колкой магии Малфоев. Драко слегка надавил на ручку двери, и она бесшумно отворилась, выпуская их и магию. Магический поток хлынул в коридор и полностью затопил его. Как полноводная река несёт свои воды по долинам между холмов, так и магия заполнила собой всё пространство и помчалась распространяясь дальше по анфиладам залов, лестницам и переходам, омывая собой всё, даже самые отдалённые и тёмные уголки. От магической артерии отделялись венами и капиллярами средние и узкие каналы, присоединяясь к магическим вещам-артефактам – люстрам, ручкам на дверях, портретам, потайным дверям.       У Гарри возникла ассоциация с кровеносной системой человеческого организма, которую он изучал в Академии – только вместо крови здесь была бурлящая сила. Аврорские байки о живых домах чистокровных оказались пугающей правдой. Дом дышал, наполнялся энергией и сам себя исцелял.              Там, где прошлась магическая волна, восстанавливались краска, обои, оконные рамы, барельефы и лепнина, паркет и светильники, порталы каминов и зеркала. Магия не могла воссоздать то, чего мэнор безвозвратно лишился в результате Второй магической войны, например мебель, редкие гобелены или скульптуру. Но обновить интерьеры до первозданного вида она была способна.       Восточное крыло – прòклятое и почти разрушенное после проживания Волдеморта со своими приспешниками – тоже было полностью восстановлено. Пахло свежей краской, штукатуркой, деревом, лаком и тем особым, непередаваемым запахом обновления, который бывает только в свежеотремонтированных домах.       – Смотри! Смотри! – не унимался новый лорд Малфой, выбегая в сад, даже не озаботившись согревающими чарами. Он все еще продолжал тянуть Гарри к пруду за руку, как перевозбуждённый малыш, не давая ему возможности перевести дыхание после выматывающего ритуала.       Магия вырвалась из парадных дверей мэнора вслед за хозяином и растеклась по саду, обвивая деревья и кустарники, фундаменты разрушенных хозяйственных построек и искусственного пруда. Сверкающее синее облако заполонило собой сад и его окрестности, добралось до границ охранного контура, подкралось к холму, где стояла одинокая рябина с пожухшими листьями.       Деревья зашумели, скидывая остатки листвы, встряхнулись и, вдруг, скачкообразно выросли; вода в мутном, затянутом тиной пруду,посветлела; на месте разрушенных конюшен, птичника и оранжереи стало мутно, магический поток словно сгустился, а рассеявшись, явил новые постройки.       Гарри вертел головой, боясь упустить детали и буквально оказался поражён силой и невероятным буйством магии. Это волшебство было каким-то особенно волшебным, не привычным, и искристо-чистым, как первый декабрьский снег.       – Драко, да объясни же ты, наконец, что происходит! – воскликнул всё ещё ничего не понимающий Блэк, дёрнув сжавшую его руку.       – Магическое поместье, в отличие от твоего городского дома на Гриммо, столетиями стояло на земле, принадлежавшей моим предкам. Они напитывали силой не только дом, но и всё вокруг. Ещё несколько минут – и магия полностью впитается в землю, как вода, насыщая её после долгой засухи. И никто даже не узнает о том, что мы проводили ритуал Испытания!              – Так вот, значит, почему Волдеморт выбрал ваш мэнор в качестве своей резиденции? – задумчиво проговорил Гарри. – Похоже, он надеялся спрятать творимую им тёмную магию.       – Но не преуспел! – с кривой усмешкой ответил Драко. – Магические дома не только могут скрывать волшебство, они могут выполнять пожелания своих владельцев, даже невысказанные, и защищать их в случае опасности. Ты ведь помнишь, когда вас притащили егеря, как парадная люстра сорвалась вниз именно в тот момент, когда в поместье появился Он.       – Я всегда думал, что это Добби, – отозвался Гарри.       – Нет, это дом почувствовал, что мы хотим избавиться от наглого гостя, и сделал, что мог. Добби ведь тоже был частью нашего дома, – тихо произнёс Драко. – А теперь смотри внимательно!       Он прикрыл глаза, словно сосредотачиваясь на чём-то, видимом только ему, выпустив, наконец, изрядно помятую ладонь Гарри, взмахнул руками, как дирижер и особняк стал меняться прямо на глазах. Хозяйственные постройки снова приобрели полуразрушенный вид, Восточное крыло опять выглядело обшарпанным. Свой блеск сохранила только центральная часть мэнора.              – Ну как тебе? – спросил Драко. – Выглядит достаточно убого?       Гарри не смог ничего ответить. Да, он давно жил в волшебном мире, знал, что можно превратить стол в свинью, изменить внешность с помощью зелья или стереть воспоминания, но никогда он не видел такого древнего, масштабного и удивительного волшебства. Такого живого и настоящего! Рядом с Драко он словно прозревал, задним умом понимая, почему с таким ожесточением маги из древних семей стремились во что бы то ни стало сохранить свои поместья. И если в условиях политики нового Министерства Магии это было невозможно, то многие предпочли закрыться в мэноре или вовсе погибнуть вместе с ним.       Аврор вспомнил Теодора Нотта, вызвавшего Адское пламя и замкнувшего заклинание на родовое гнездо. Тогда поступок слизеринца выглядел как бессмысленное упрямство, но сейчас, после того что он увидел, его мнение кардинально переменилось.       «Так не доставайся же ты никому!» – Гарри прошептал последние слова Нотта, после которых пламя взвилось вверх, уничтожая абсолютно всё в замкнутом куполе, становясь гигантской огненной могилой. Теодор не мог позволить отдать на поругание единственное живое существо, которое поддерживало и принимало его всегда, пусть даже этим существом оказался родовой дом.       Синее сияние постепенно истончалось. Малфоя лихорадило. То ли от всплеска адреналина после Испытаний, то ли от осеннего ветра, порывы которого пронизывали их обоих до самых костей.       Драко смотрел в светлеющее осеннее небо шальным, немного бессмысленным взглядом и в этот миг был невероятно похож на Сириуса в его самые худшие дни.              – Драко, ты продрог, пойдём в дом! – окликнул его Гарри.       – Нет, Гарри! – решительно отозвался Малфой. – Я должен завершить ритуал. А для этого мне нужно обойти свои владения, вливая магию в охранный контур. Но, знаешь, у меня возникла идея получше, – с хитрой улыбкой обратился он к своему побратиму. – Гораздо быстрее получится облететь владения в анимагической форме. Ты как? Со мной? Давно не катался на драконе?       Гарри нервно засмеялся, а после закашлялся, получив рукой по спине увесистый шлепок . Такой Малфой его и радовал и пугал. Радовал тем, что тихая апатия, которая сопровождала Драко всё время после освобождения из Азкабана, исчезла, а пугал какой-то неконтролируемой безбашенностью и самоуверенностью. – Отойди! – повелительно произнёс Драко.       Гарри снова ничего не понял, но, на всякий случай, возражать не стал. А когда стройная фигура Малфоя смазалась и потекла, как заблюренная сцена в кино, до него дошло, что побратим перекидывается в аниформу.       Секунда – и на земле фруктового сада возник белый дракон. Огромный и прекрасный. Совершенный! Гибкое тело, покрытое чешуйками, что в преддверии рассвета отливали перламутром. Широкие крылья, которые рефлекторно распахнулись при переходе в анимагическую форму. Мощные лапы, увенчанные острыми прозрачными когтями. И хвост! Игривый, подвижный с костяным выростом на конце.       Гарри некоторое время с восторгом рассматривал аниформу побратима. Самое древнее магическое существо, если верить легендам, неуловимо отличалось от своих диких собратьев. Взгляд! Дракон смотрел без ненависти или хищного интереса! Глаза у него были серые, как грозовое море, как глаза Драко: чуть-чуть насмешливые.       Гарри без страха подошёл к рептилии, протянул руку и когда дракон фыркнул и склонился к нему, нежно погладил влажный чувствительный нос, бархатисто-розовый, чуткий, обрисовал надбровные дуги, провёл по чешуйчатой скуле, чем вызвал довольный рокот в глубине драконьего горла.       Драконы не социальные существа, и если анимаг-дракон предлагает кому-то прокатиться – это высшая степень доверия, какая только может существовать между людьми. А ещё – это значит, маг-дракон предлагает защиту. Не дурацкую защиту для принцесс – в уединенной башне на всем готовом, а защиту в бою, когда человек руководит драконом, а он – подчиняется.       Блэк ловко вскарабкался по спущенному крылу и уселся в ямку у основания шеи, где можно было хоть как-то держаться, не соскальзывая с гладкой чешуи. Дракон напружинился и одним слитным рывком взмыл в воздух, рассыпая вокруг себя синие искры. На фоне затянутого тучами осеннего неба его силуэт выглядел устрашающе.       Брауни с восторгом следил за тем, как две староанглийские легенды растворяются в первых лучах восходящего солнца.       – Наша Королева будет довольна! – тихо бурчал он себе под нос, прикрывая входную дверь, чтобы магия не вытекала наружу. – Очень, очень довольна!                                                                               ***       Со всеми этими перипетиями Гарри оказался на Гриммо только в половине пятого утра. Ложиться спать всего на полтора часа не имело никакого смысла, и он привычно выпил Бодрящее, которое всегда было в шкафчике ванной комнаты спальни, где вяло поплескал в лицо холодной водой.       Кричер, почтительно встретивший его, сервировал завтрак на кухне. Блэк пил свою первую чашку кофе, всматриваясь через окно в ещё пустую площадь, и мысленно составлял отчёт, с которым должен был прийти на доклад к Долишу. У него как раз хватало времени для того, чтобы изложить мысли на бумаге, точнее – на пергаменте, как того требовало дотошное начальство.       После написания отчёта Гарри спустился в тренажерный зал, оборудованный в подвале, чтобы выбегать свои ежедневные три мили на беговой дорожке и окончательно проснуться, так как накопительный эффект от приема зелий заметно снижал их эффективность. Сходил в душ, побрился, переоделся в служебную форму, проверил работу записывающего артефакта Гермионы, а артефакт, который устанавливал Кричер, после проверки, напротив, спрятал в потайной сейф кабинета.       Несмотря на то, что Драко его ни о чём не просил, Гарри понимал, как болезненны для гордого аристократа напоминания о его унижениях, о странном поведении Нарциссы, которую бывший Поттер раньше всегда считал образцом материнства.       Повезло, что увидеть Долиша удалось ещё до начала еженедельной планёрки. Зам. главного аврора внимательно изучил как сам отчёт, так и стенограмму с записывающего артефакта Гермионы, запротоколированные показания свидетелей и справку о неисправности камер общественного наблюдения в день инцидента.       – Хорошая работа, Поттер! – скупо похвалил его Долиш. – Или уже не Поттер? – вдруг спросил он, резко наставляя палочку на Гарри, активируя запирающие чары и плетения конфиденциальности, встроенные в защиту кабинета.       – В смысле – не Поттер? Тёмный Лорд, что ли? – фыркнул Гарри, внутренне собираясь, раскачивая на всякий случай энергию магического ядра.       То, что шутка не зашла, было видно по лицу Долиша, кислому, словно он хлебнул уксуса вместо кофе.       – Так мы ещё и шутим? Острим? – повысил голос заместитель начальника аврората, раздувая ноздри крупного носа. – Ознакомьтесь!       Открыв красную папку с рапортами о чрезвычайных происшествиях, он вывалил на стол целую стопку магловских газет. Случалось, что отголоски магических событий проникали и в мир маглов, так что Гарри не был удивлён, что британские таблоиды что-то опять разнюхали. Кричащие заголовки «Сан» и «Дейли Миррор»: «Тусовка косплееров или преступный синдикат?», «Мультикультурализм – не повод для беззакония!» – заставили его мысленно застонать. Там же он увидел рапорты аврора Селби, как начальника группы быстрого реагирования, и зачарованные бланки Отдела Тайн, где смог идентифицировать только эмблему, видимо у него ещё не было доступа на просмотр документов такого уровня. Теперь о том, что он принял род, станет известно всем!       – Почему я узнаю из газет, что была предпринята попытка взять штурмом дом начальника отдела по неправомерному применению тёмного волшебства? Почему вы – как действующий аврор, более того – как руководитель одного из ключевых подразделений, – не объяснили мне, что там у вас происходит? Откуда среди магловского города всплеск темнейшей магии? – всё больше распалялся Долиш. – Вы же были у меня утром в субботу! Когда вы успели всё это наворотить?!       – Разрешите объяснить, заместитель начальника аврората, – покаянно произнёс Гарри.       – Ну, валяйте! – рявкнул Долиш.       – В субботу после общения со старыми друзьями, я был так взволнован, что придя домой, сам не помню как, оказался в ритуальном зале Блэков, где магия инициировала ритуал Испытания. Который мне пришлось пройти, – Гарри сознательно не упомянул Малфоя, ведь ему, как поднадзорному, не разрешалось участвовать ни в каких ритуалах.              При этих словах Долиш побледнел, неверяще уставившись на Гарри и выдохнул свистящим шёпотом:       – Мерлин мой, ну, какой идиот! Удачливый идиот! Прошёл Испытания, – Долиш откинулся на спинку жёсткого кресла, в раздумьях побарабанил пальцами по столу, словно бы решая что-то в уме. – А вы подумали о том, как всё это выглядит со стороны? – вдруг мягко спросил он.        Гарри недоуменно пожал плечами, но ласковые нотки в голосе старшего аврора ничего хорошего не предвещали.       – Вы так ратовали за молодого мистера Малфоя, так показывали своё неподдельное участие и поддержку, так стремились к восстановлению справедливости в отношении него, а сами вынудили его участвовать в ритуале Испытания, воспользовавшись своим служебным положением! Вы ведь знаете, что любое участие в ритуалах для бывших Пожирателей означает новое тюремное заключение! Или это у вас такая форма мести по-гриффиндорски? – с гримасой брезгливости спросил Долиш.       Гарри опешил. Даже в страшном сне ему бы не приснилась подобная дичь!       – Откуда вы вообще взяли, что Драко принимал участие в ритуале?! Я ему не приказывал! Я даже не знал, что Испытание нельзя проводить без Хранителя! Его позвал домовик, который испугался за меня! – эмоционально выпалил Гарри, сжимая кулаки и непроизвольно нависая над начальником.       Лицо Долиша чуть смягчилось.       – Я почти разочаровался в вас, Поттер-Блэк! – глядя в глаза, сказал старый аврор.       – Просто Блэк, – огрызнулся Гарри. Справедливые упреки Долиша подлили масла в огонь его вечно воспалённой совести. – Можно ли теперь как-то защитить Драко? – прямо спросил он.       – Можно, если вы расскажете, что происходило на Гриммо на самом деле, и как вы всё это объяснили группе быстрого реагирования и невыразимцам, – спокойно сказал Долиш.       – Что я за это буду вам должен? – обречённо спросил Гарри.       – Я – не Министр! Слышите вы, мальчишка!!! – яростно выскочил из-за стола Долиш, тыкая его пальцем в грудь. – Как вам вообще пришло в голову сказать, нет, даже подумать такое? Мерлин и Моргана, и этого бестолкового человека я готовлю себе на смену!       Гарри замер, ошарашенный услышанным. А Долиш внимательно вглядывался в него, считывая реакцию.       – Вы правда думали, что сможете всю жизнь тихо просидеть в своём отделе?       – Но я никогда… Даже и мыслей таких не было, – Гарри снова почувствовал себя крайне неловко, как перед портретами своих предков.       – Вот и зря!       Долиш подошёл к нему вплотную и, глядя в глаза и подкрепляя каждое предложение постукиванием ладонью по письменному столу, стал перечислять:       – Вы отважны и в то же время расчётливы, что, конечно, удивительно для гриффиндорца, но очень хорошо для нашей работы.       Знаете нормативные документы и при этом можете оперативно принимать решения и давать отчет своим действиям, хотя последнее, ввиду недавних событий все же под вопросом.       Разбираетесь в людях: у вас прекрасная команда – преданная и исполнительная.       И, наконец, самое главное: вы невероятно порядочны для силовика. Ни одного скандала до вчерашнего дня. Иногда на вас жалуются за излишнюю прямоту и резкость в суждениях, но никто и никогда не жаловался на жестокое обращение или неправомерность ваших действий.       Вот почему я так повёл себя, когда предположил, что вы воспользовались служебным положением, чтобы заставить мистера Малфоя оказать помощь вам в ритуале. Мне показалось, что это совершенно не соответствует вашим личностным характеристикам.       – Это Кингсли, да? – ошеломлённо спросил Гарри. – Это он попросил вас готовить меня на должность заместителя начальника аврората?       – Нет, Министр ничего не знает! Главный аврор Робардс попросил меня приглядывать за вами. К сожалению, Кингсли сейчас стал гораздо больше политиком, нежели аврором. Вы ведь уже наверняка в курсе тех странных слухов, что распространяются о вас в аврорате?       Гарри утвердительно кивнул. А Долиш продолжил:       – Эти слухи неспроста. Кому-то очень важно дискредитировать вас в глазах общественности прямо накануне очередных выборов Министра Магии. А поскольку одним из главных суеверных страхов магического общества является страх перед перед появлением нового Темного Лорда, то довольно легко достать позабытое пыльное чучело из чулана. Ещё проще изобразить эпическую битву и тем самым заработать себе политические дивиденды и репутацию героя Британии вместо утратившего всенародное доверие, – заместитель начальника с сочувствием смотрел на Гарри. – Обидно, когда бывшие соратники показывают не самые лучшие свои качества…       Молодой аврор с выражением глубокого изумления вглядывался в лицо своего непосредственного начальника, пытаясь определить, верно ли он понял довольно непрозрачные намёки.       – Министр? – спросил он с горькой усмешкой. – Все эти дурацкие слухи запустил Министр?!       Долиш коротко кивнул ему, в глазах отразилось чувство глубокой удовлетворенности тем, что он не ошибся в своём подопечном.       – Не лично, конечно. Скорее всего, дал поручение доверенным людям, – продолжил Долиш. – Знаете ли вы, что после скандала с молодым мистером Малфоем и без того невысокий рейтинг доверия Министра обвалился со скромных 50 до позорных 34-х пунктов. Кажется, меньше было только у Пия Толстоватого, но при нём официальный рейтинг вообще не публиковался.       Так что Министру нужна маленькая победоносная война или, как вариант, громкая фальшивая победа. К тому же попытка якобы захвата власти может быть использована для нового ужесточения законодательства и усиления контроля, в том числе и над авроратом со стороны Министерства...       Всё это Долиш проговаривал, монотонно вышагивая по кабинету из одного угла в другой, а Гарри неотрывно следил за ним.       – Я не знаю, что подтолкнуло нынешнего Министра к активным действиям, но, похоже, ты сам дал ему какой-то повод? – обратился он к Гарри.       – Малфой! – уверенно ответил тот. – Вроде бы это совпадает с моей просьбой перевести Малфоя под мой персональный надзор. Хотя, нет, я обратился к министру с данной просьбой еще до скандала… Нет, я всё равно не понимаю! Может быть, скандал с Финнеганом… – отозвался Гарри.       – Вы ещё подумайте на досуге, – продолжил Долиш. – Порисуйте так любимые Аберкромби схемы, пособирайте информацию, только чтобы дальше отдела ваши умозаключения не пошли.       Долиш подошёл к своему рабочем столу и сел в кресло. Сложил руки домиком, и Гарри вдруг понял, что начальника разговор вымотал не меньше, чем самого Гарри.       – Что касается служебного расследования, то вы действительно провели большую работу. Я лично сделаю всё, чтобы уволить Финнегана в связи с его полным служебным несоответствием, но вам надо быть готовым к рассмотрению дела о нарушении общественного порядка мистером Малфоем. Думаю, легко не будет, но это отличная возможность определить, кто непосредственно поддерживает министерство в аврорате и Визенгамоте.       – Дело Малфоя будет рассматриваться в Визенгамоте? – с ужасом спросил Гарри.       – Полным составом. А как вы хотели? – устало хмыкнул Долиш. – Он же преступник-рецидивист.       – Но это ведь значит, что его отправят в министерскую следственную тюрьму? – перебил Долиша Гарри.       Тот поморщился, но продолжил:       – Совсем не обязательно. Вас же не отправили в тюрьму, хотя ваше дело о неправомерном использовании волшебства в присутствии маглов также слушалось Полным составом. Вы можете выступить его поручителем; ему могут определить залог, выбрать ночной домашний арест или же круглосуточный. Так что варианты есть... И последнее: об изменении вашего социального статуса придётся официально объявить на планёрке во избежание недоразумений и неразберихи в документах, ведь с момента принятия рода ваша магическая подпись изменилась.       Гарри только вздохнул, соглашаясь с более опытным аврором.       – Дружеский совет в завершение беседы, – Долиш добавил, помедлив. – Не выпускайте из поля зрения своих друзей-гриффиндорцев. Мне кажется, все они – марионетки в руках опытного кукловода. Опытного и беспринципного…