Путь земной

Одним прекрасным утром Богиня вновь решила спуститься на землю, проснувшись сильно раньше всех своих созданий. Она долго искала своего первого человека и в конце концов обнаружила на месте его создания. - Что ты делаешь здесь, дитя моё? – в темноте силуэт Адама был еле различим. Сомкнув пальцы и опустив протянутую руку вниз, Богиня озарила грязную пещеру светом. - Я грущу, - ответил ей опечаленный Адам, измазанный грязью, с комками земли между пальцев и под ногтями – он выглядел как закопанный заживо. - Скучаешь по любимой? – подойдя ближе, Она присела рядом с ним, согревая своим небесным теплом. - Да, очень сильно, - из его глаз непрерывным ручьём текли слёзы, оставляя на пыльной коже чистые дорожки, - её ведь больше не вернуть? Ты всесильна, Боже! - Я её вернуть не могу, - Богиня заглянула в его полные боли и тоски глаза, - она больше не в этом мире, и даже не на Небе, дитя моё, - Она обняла его, прижимая к своему метафоричному сердцу. - Но ведь её тело здесь! – Адам начал копать руками сырую землю, - здесь! Из ямы он вытащил подгнивающий труп, уже потерявший свой нос и кончики пальцев, спину и ступни, проглядывали некоторые рёбра. Богиню это привело в ужас, но, с другой стороны, по-другому это тело упрятать было нельзя. - Если ты хочешь вернуть её, - Богиня говорила очень задумчиво, - тебе нужно договорится с ней и Люцифером, который привёл её в Ад. - Я убью его! – истошно вопил Адам, прижимая к сердцу окоченевшее тело возлюбленной, целуя её костлявые руки, точнее, их остатки - во что бы то ни стало, убью, убью, убью! В Аду, тем временем, вновь шло пышное празднество, продолжавшееся уже вторые сутки. Праздновали свадьбу, праздновали победу, праздновали пятницу. Демоны придумывали новые обличия, строили планы покорения Земли и уже по пятому кругу делились боевыми подвигами. - Сераф, Сераф! – звал тот, кого звали Люцифер, - твоё имя же буквально и значит «змея», ты, храбрейший ублюдок, - Сатана трепал его волосы, - самый скользкий тип из всех, что я знаю! – расхваливал он Краули для Лилит, - представляешь, в одиночку встал против сразу двух армий! - Ты преувеличиваешь, Люц, - тот еле как выбрался из его властной хватки и поправил безжалостно растрёпанные волосы, - просто озвучил общие мысли и никому это не понравилось. - Он прав, Краули, - смягчала речь мужа Лилит, — это, в действительности, очень смелый с твоей стороны поступок. Ты молодец, Краули, мы гордимся тобой, - женщина посмотрела в глаза мужа, - Да, милый? - Всё верно, моя дорогая, - его руки обвивали её талию, лежали на её коленях и гладили шелковистые волосы, - я горжусь твоей отвагой, Краули. Назначаю тебя своим помощником, - лукавая улыбка не сходила с этого лица, давая понять, что павшему ангелу лучше уйти. Оставив их во власти страсти, Краули поднялся из Ада, чтобы проветрить мозг. Ранние утренние звёзды были к нему приветливы, словно он никогда не становился демоном, будто он навсегда останется их творцом, но за своей спиной он услышал громкий крик. - Ты, дьявольское отродье! – кричал Адам, надвигаясь на него с необычайной прыткостью, - я убью тебя! От неожиданности Краули расправил молодые крылья и взлетел, держась на безопасном расстоянии от умалишённого человека. - Что я сделал тебе? – спросил он, убедившись в собственной безопасности. - Ты забрал мою жену в Ад! – Адам был разъярён, - мы с ней должны были жить счастливо, умереть в один день и непременно попасть в Рай! - Она была грешна, Адам, - сказал Краули, - Она постоянно гневалась, печалилась из-за тебя и в конечном итоге блудила! - Мне плевать! Я люблю её! – Адам старался прыгнуть как можно выше, чтобы ухватить демона хотя бы за ногу, но всё было безуспешно – тот взлетал ещё выше, какими бы слабыми не казались его чёрные крылья. - Она мертва, а то, что мертво, - Краули опустился ниже, - должно оставаться мёртвым! Этого человека он совсем не боялся, думал лишь о том, что если Богиня не спит, то точно их слышит. - Я хочу в последний раз с ней поговорить! - залившись слезами, Адам пал на колени перед Краули, - пожалуйста, хоть пару слов! - Тебе нужно призвать Сатану, - ответил демон, и вовсе не желая больше общаться, улетел на восток, чтобы первым встретить рассвет. - Как мне его призвать? Как? – подняв руки к небу, единственный на Земле человек взмолился со страшнейшей печалью, - просто позвать? Краули его не слышал. Ему хотелось увидеть свою причину не спать в такое время и именно на Восточной стене он мог сделать это как можно приятнее для себя, наконец перестав боятся всего. Там, на ночном посту, стояла причина, по которой он ещё жив, стоял тот, кто защитил его и тот, кем он дорожил больше всего на свете. - Здравствуй, - сказал демон, удобно усевшись на стене, - давно я не видел тебя. Голубая луна улыбнулась ему, став ярче и разогнав облака. - Сатана приди, - протяжно завывал Адам, так и стоя на коленях, - приди ко мне, Сатана! - Как там на небе, свет мой? – Краули улыбался тоже, в своих глазах отражая небесное тело. Сам Сатана, будучи в Аду и прибывая в моменте неизмеримого экстаза после глубочайшего физического контакта с возлюбленной услышал эти мольбы, но пока решил не отвечать. - Как твои звёзды, все полсотни тысяч миллионов, как твои спутники? - кажется, в этот момент ангел и вправду вопрошал луну о её жизни, по-настоящему находил удовольствие в этом диалоге со своим любимым спутником Земли. Солнце, что в небе, тот совсем любить бросил – то обжигало его глаза после долгого нахождения в кромешной тьме Ада. - Приди, Сатана! – в третий раз вскрикнул Адам, после чего Сатана, в момент своего внезапного исчезновения целовавший любимую женщину, появился прямо перед ним, но в виде энергетики, чувства присутствия, сразу окутавшего Адама, каждый его орган. - Чего ты хочешь, смертный? – вид у него был крайне деловой, но Адам мог его только слышать. За пределы Ада его физическое тело было не в состоянии выйти – слишком измотанное и раненое, больное и просто раскалённое. - А как моё солнце живёт? – демон чувствовал умиротворение и спокойствие. Завывания Адама прекратились, а значит, он успокоился. Спросил он о солнце думая о ком-то другом, представляя перед глазами живое существо, а не звезду, так сиротливо покоящуюся в небе. Он видел того, кого любить только начинал и ждал его ответа, сидя на его стене. - Хочу видеть Лилит, - проговорил изумлённый услышанным в собственной голове голосом Адам, - в последний раз! - Обещай, что после этого никогда больше не будешь меня звать, - Сатана зевнул, - а то твоя создательница ещё твоей жёнушки мне не простила. – чисто по привычке Люцифер подмигнул. Вернувшись своим разумом в ад, тот внимательно посмотрел на испуганную Лилит. - Дорогая, твой бывший муж хочет тебя видеть, - взяв её руку в свою, он встал на одно колено и поцеловал внешнюю сторону её ладони, - я могу пойти с тобой, а можем не ходить вообще, как только ты пожелаешь. - Думаю, нам с ним правда стоит увидится, - Лилит по очереди поцеловала его щеки и улыбнулась, взяв в свою руку его большую ладонь, - пойдём. На поверхность они поднялись не расставаясь, как единое целое, всеми частичками сросшееся. - Адам, я здесь, ты слышишь меня? – с максимальным спокойствием, она старалась объяснить ему, почему он не может её увидеть. - Слышу, любовь моя, - в ответ на это Лилит прыснула смехом, но не стала продолжать. - А кто твоё солнце? – в тишине Краули впервые услышал ответ, испугался, разумеется, - кого ты ждешь здесь, рыжий демон, искуситель души моей? - Я тоже слушаю тебя, милый, - оставив отпечаток своего призрачного холода на его шее, та самозабвенно улыбалась, понимая, что счастлива именно сейчас, когда Адам остался по другую сторону жизни. И пусть для всего мира она мертва – она остаётся живой рядом с тем, кого по-настоящему любит. - Я всё ещё люблю тебя, - его глаза смотрели в беспечное небо, видя пару одиноких синих звёзд её глазами, - в душе моей любовь, быть может, угасла не совсем, не до конца… - Кажется, я жду именно тебя, - встав с холодной поверхности, демон побежал навстречу ангелу, которого так хотел увидеть. На его глазах наворачивались слёзы. - Почему ты ушла? – сев на землю, тот опять посмотрел на небо, представляя свою любимую рядом, - ты правда была со мной несчастна? - Была, - ответила Лилит. - Почему ты мне об этом не сказала? – Адам по-настоящему рыдал, чего Лилит никогда не видела. - Ты даже слушать меня не хотел, - им обоим этот разговор приносил боль. - Ты не боишься находится здесь? – с трепетом в сердце, Азирафаель прижал к себе давнего друга, совсем не желая отпускать, - неужели ты здесь совсем один? - Не один, - неловко отпустив приятеля, Краули посмотрел в его глаза, - я здесь с тобой, - только сейчас демон понял, что его мог увидеть кто угодно из Эдема, услышать любой, сидевший сейчас на Небе. Но страшно тому не было, совершенно и точно. - А сейчас, там, в Аду, - мужчина говорил прерывисто, - ты счастлива там? - Да, счастлива, - Лилит не могла отвечать развёрнуто. Ей не хотелось вовсе видеть когда-то любимого в таком состоянии, но ещё хуже она чувствовала себя от того, что стала этому причиной. Она не была злой, просто была несчастной. Не была простой, она испытывала целый спектр эмоций, желая и помочь и молча уйти одновременно. - Тебе нравится в Аду? – Азирафаель совсем не знал, о чём ещё мог спросить. - Если скажу, что нравится – совру, - Краули усмехнулся, - если скажу, что не нравится – не скажу правды. - Прошу тебя, - преклоняя колени перед духом её, Адам вновь протягивал руки к небу, - всегда будь счастлива. Но он больше ничего не слышал. Она ушла. Люцифер увёл её, потому что Лилит начала плакать так же, как Адам – тихо, но так тяжело, что ничего более сказать не могла. - А нравится ли тебе в Раю? – в своих опалённых ладонях демон держал мягкую руку, принадлежащую кому-то прекрасному, и рассматривал каждую костяшку тех белых пальцев, внимательно обводя контуры их глазами. - Ты знаешь, что мой ответ – да, - улыбаясь каждому аккуратному прикосновению, Азирафаель заключил чужую ладонь в свои, ощущая инородное, далеко не небесное, тепло, - прекрасно знаешь, мой милый Сераф. - Знаю, - последнему жесту он тоже улыбнулся, и пересилив себя, заглянул в полные звёзд глаза собеседника, - но я хотел услышать, как ты скажешь это мне. Хотел запомнить твой голос, которым ты говоришь эту фразу, - в тех глазах его звёзды казались в сотни раз красивее. Будто именно для этих глаз создавалось их сияние, именно для них, освящённых сейчас тем далёким, но нужным светом. Они смотрели друг другу в глаза, заговорчески улыбаясь. Они улыбались, держась за теплые руки, зная, что руки эти так же рады быть объятыми. - Почему ты не прогоняешь меня, ангел? – смотря прямо в глаза стражу, спросил Краули. - У меня на то свои причины, - тот еле уловимо и хитро подмигнул, отворачивая голову к восходящему солнцу. Краули не спешил следовать его примеру. В самых первых, белых лучах утренней звезды, его спутник казался ещё прекраснее. Белые кудри, именно в этот момент их редких встреч становившиеся похожими на волны дивного молочного моря, голубые глаза, сливавшиеся с цветом нынешнего неба. Стоило однажды отчаяться. Кажется, абсолютно всё вело его к тому, чтобы в этот момент сделать следующее. Наклонив голову в сторону, тот раскрыл свои карие глаза, запоминая это выражение полного спокойствия. Краули уже вкушал выражение удивления на чужих глазах, чувствовал, что ему этого выпада не простят, никогда не простят, но как же ему хотелось это сделать, как не мог он держать себя более в руках… Приблизившись своим лицом к чужой мягкой, манящей и ведущей на грех щеке, Краули мимолётно поцеловал Азирафаеля. Воздушно, совсем ненастойчиво и наивно, будто прикосновение кошачьей лапки к воде - кошка сразу её одёрнет. - Мне нужно идти, - прошептал демон на ухо ангела, встал и ушёл, оставив его на том месте совсем одного, напоследок оглянувшись. Пушистые ресницы его ангела буквально смешивались с облаками, разгоняя их своим еле ощутимым ветерком. Азирафаель же остался там. Он сидел на своём посту, толком не зная, что именно ему стоит сделать. Демон уже скрылся из вида, а голова Стража так и не дёрнулась. Он ждал, потому что чувствовал приближение чего-то страшного. Краули увидел Адама, заснувшего у признанного самой Богиней входа в Ад, заснувшего в неестественной и закрытой позе, будто снова и снова обливающегося ручьями горя, закапываясь ещё больше в остывшие за ночь пески Эдема. Таким Он был жалким. Он ждал выхода своей любимой, ждал, что та вернётся к нему, в то время как сам не сделал ровным счётом ничего. - Краули, скажи, где ты был? – спросила Лилит, единственная, кто не спал в Аду тем холодным утром. - Мне нужно было навестить друга… - отмахнувшись, тот направился ближе к ядру Земли – там спать было приятнее всего. - Твой друг, наверху? – Лилит улыбнулась, - если вы друзья, то почему он всё ещё не здесь? - Он выбрал остаться там, - поставив в их разговоре точку, демон удалился в самый длинный из тёмных коридоров, пронизывающих весь Ад и уснул на полу, толком не придумав, куда ещё ему деться. - Никого подозрительного я не видел, - встав по своему обыкновению в строгую позицию, Азирафаель рассказывал о событиях прошедшей ночи Михаилу. - Почему кого-то? – после этих слов архангела Азирафаель понял, что может выдать себя. - Я оговорился, - немного замявшись попытался оправдаться он, - ничего странного или подозрительного. - Твой разум совершенен, Азирафаель, - Михаил был настроен более чем скептически, - ты не можешь так ошибаться. - Я уже не одну ночь стою здесь, Михаил, - взгляд херувима стал острее, а брови поднялись вверх, показывая и его презрение, - разве я не заслуживаю отдыха? - Твоя работа проста подобно… - архангел обошёл его вокруг, - даже сказать не могу, на сколько! Разумеется, не заслуживаешь. От чего бы тебе устать? Всё ещё ошеломлённый подобной наглостью со стороны подчинённого, Михаил пошёл по стене далее, пересиливая желание обернутся и посмотреть на Стража вновь. Разумеется, архангел считал это нападением, буквально ножом в спину от обычно спокойного Азирафаеля и по этой причине Михаил решил на него донести, но для начала – обойти сам Сад. Жизнь играла с дочкой, а под деревом, недалеко от них, Смерть разговаривал с Адамом. - Я не хотел, чтобы она ушла, - Адам был крайне подавлен, - я проявлял свою любовь так, как мог, я хотел, чтобы она любила меня!.. - А хотела ли она любить тебя? – Смерть уже несколько устал от этого разговора. - Но вы же были созданы друг для друга, и вы любите! Любите безусловно и бескорыстно, хотел бы я оказаться на твоём месте! – первый человек горел только завистью, из неё вырастал и неизмеримый гнев. Безусловно, тот сожалел о произошедшем, но виноватым себя не считал. В его картине мира была виновата Лилит, Богиня, Люцифер, Смерть, но никак не он сам, нет. - Мы с самого сотворения только и говорили, - заметил Смерть, - мы не сразу были вместе, хоть изначально говорили на одном языке – ангельском, - теперь он отвернулся от Адама, стараясь заметить возможную опасность, угрожавшую бы его любимым, - в конце концов, может она ушла в вечное пекло, потому что ты был к ней слишком холоден? - Мы придумали свой язык, чтобы быть вместе! - мужчина стоял на своём, до последнего надеясь на свою правоту. - На нём мы сейчас и говорим, милый Адам, - Смерть ухмыльнулся ему, - так же, как ты бы и говорил с ней. Эти слова задели Адама. — Значит, ни с кем, кроме неё, на этом языке я говорить не буду! С этими словами первый человек удалился. Тема сегодняшней беседы с Господом ему была неизвестна, но от того не менее интересна – говорить на своём языке он не мог, а ангельскому его никто не обучил. - Адам, здесь ли ты, сын мой? - Богиня видела его вечером накануне, и точно знала, что ему тяжело сейчас. Она пыталась, пыталась показать собственную обеспокоенность его состоянием, но остаться строгой и важной фигурой. Адам промолчал. - Ещё раз спрашиваю, Адам, слышишь ли ты меня? – её интонация стала мягче, но не менее строгой, пусть Она и пыталась просто быть хорошей Создательницей. Он вновь и вновь молчал, саму Богиню наказывая своим молчанием. - Ты всё ещё страдаешь из-за неё? – негодующая Богиня хотела как можно скорее разговорить его, сидящего на своём любимом месте во всём саду – на большой поляне. Она видела, как Он потупил взгляд, видела, как отвечает на её слова движениями, но так и не отвечал. Без этого она не могла начать. - Я люблю её! – не выдержал мужчина и слёзы хлынули из его глаз. - Разве во имя любви ты готов предать своего Бога? – это задело, до самой глубины всей Её сущности - Моим Богом теперь стала она, - возразил Адам. - Я создавала тебя мужчиной, - Богиня нервничала, - а не рабом какой-то жены! Мужчина должно звучать гордо, а во что превратился ты? Разве твоим потомкам будет приятно рождаться мужчинами, после того как ты, жалкое подобие человека, предал своего Бога, вслед за своей гулящей женой? На этом прервался их диалог. Адам вернулся в свою пещеру, собрав перед этим букет прекрасных цветов. Могилка, постоянно раскапываемая, теперь была украшена так, будто склеп стал чьим-то дорогим сердцу домом. - Милая, я вернулся, - обняв начавший гнить со спины холодный труп, поцеловав тыльную сторону ладони его, мужчина посадил её, оперев на стену и попытался добыть огня, который был бы подобен языкам пламени, время от времени поднимавшимся из Ада. - Может, тебе было слишком холодно со мной? – держа её холодные ладони в своих горячих руках, Адам улыбался, - посмотри в мои глаза, милая, - тот поцеловал её давно очерствевшие губы, - скоро будет тепло. Ранее он видел, как исчезали в саду деревья, оставив после себя только чёрные тени. Адам взял большую ветвь и дождавшись столба адского огня, поджёг большую кучу палок, принесённых в сырой грот пещеры. - Скоро будет тепло, - повторял он вновь и вновь, смотря, как огонь постепенно захватывает всё новые кусочки коры, прожигая каждое кольцо по отдельности. Больше этого терпеть Он не хотел, а сгорев в адском пламени можно было бы попасть к ней, снова к ней, которую он больше всего любил…с этой мыслью гореть было совсем не больно, лишь немного щекотно. Когда было достаточно много дыма, полностью заволочивщего отданное пространство, Адам обнял остатки Лилит и в последний раз улыбнулся этой Земле. Ноги его уже опалил страшный огонь, руки его были измазаны в чёрной копоти, дышать было совсем тяжело. Именно в таком виде, в последний раз обнимая любовь всей своей жизни, Адам покинул этот мир и перенёсся в мир иной – в Рай. - Адам, у меня к тебе только один вопрос, - Богиня была неописуемо испугана, когда к ней зашёл Метатрон и сказал, что Адам попал в Рай. - У меня тоже есть вопросы! Почему я здесь, а не в Аду, с Лилит?! – Адам закипал от негодования – до того момента всё было ему понятно, со слов его единственного Бога, но теперь его устройство мира рушилось и рассыпалось, подобно песку, уходящему сквозь пальцы. - Прошу тебя, дитя моё, - Богиня смотрела на него с болью и отчаянием, уже совсем без стыда, - я действительно погорячилась, потому что ты предал меня, но сейчас послушай… - Я больше ничего не хочу делать для тебя! – Адам чувствовал, как по щекам обжигающе поползли змейки горьких слёз, почувствовал и побежал прочь. - Адам, стой! – Голос Богини раздавался со всех сторон сразу, из-под ног первого человека ушло подобие земли, по которой он привык ходить. Больше ничего его на ней не держало. - Отпусти меня к ней! – сейчас он больше всего хотел быть с той, кто его отвергла и отвергла гнусно, подло. Адам был готов простить ей всё, что угодно, любые поступки и слова, лишь бы только оказаться с ней рядом. - Она не хочет тебя видеть, - Богиня сознательно избегала имени Лилит. Она чувствовала себя преданной и ненавистной, совершенно не понимая, что сделала не так, когда всем желала счастья. - Я хочу увидеть её! – Адам окончательно потерял возможность двигаться и осознал себя в небе. Он был высоко, на столько, что Эдемский сад казался размером с капельку росы на утренней траве. - Дитя моё, пожалуйста… - Богиня не успела договорить. - Я не просил меня создавать! – заламывая руки, Адам одновременно защищался от всевидящего взгляда и старался выглядеть спокойным, - от части поэтому убил себя! Богиня была разбита. Слыша эти слова из уст своего создания, слыша от того, к кому относилась с таким трепетом и раскрывала все тайны этого мира, с кем говорила каждый день с момента, как они вместе придумали свой язык. Отбросив попытки его успокоить, Всевышняя удалилась в свои покои, оставив растерянного мужчину там, где они говорили. — Вот скажи, Метадронт, - Адам сидел рядом с ним на полу и ковырял ранку на руке, - почему она ушла? - Я - Метатрон, - ответил престол и ядовито улыбнулся, - может ты слишком невыносим? Поэтому и ушла. Встав из-за своего стола в канцелярии приёмной, Метатрон ушёл за ближайшее облако. Адам встал и пошёл за ним. — Ну это не ответ, Метротан, - по-свойски Адам положил руку ему на плечо, - разве ты никогда не любил? Ну вот, чтобы…по-настоящему? - Я - Метатрон, - брезгливо тот за один средний палец убрал с себя чужую руку, - и нет, не любил. - А как же Богиня? Что вы, не изучаете тела друг друга? - У нас нет тел, мой милый мальчик, - Метатрон искренне заглянул в чужие глаза, - как и у тебя больше нет. Ты сжёг его, помнишь? - Почему обязательно нужно напоминать мне о моих ошибках? – Адам тяжело выдохнул, - ну да, погорячился, вспылил… - Может я напоминаю тебе об этом, потому что это случилось буквально пару земных часов назад? – Метатрон не мог больше смотреть на него, поэтому ушёл. Адам остался совсем один – от того он просто бегал из стороны в сторону, совсем не чувствуя усталости. Он купался в потоках ветра, в кристалликах каждого облачка, которые, кажется, проходили сквозь него, задевая каждый орган. С земли поднялся Михаил. Адам увидел архангела издалека и двинулся на встречу, поняв, что и раньше видел это существо, но лишь издалека. - О, привет, - Адам подошёл к нему, улыбаясь. - Что значит это слово на вашем земном диалекте? – Михаил был несколько напряжён, в том числе тем, что человек оказался на Небе, - и почему ты здесь, а не на земле, Адам? - Оу, такая красивая и знаешь, кто я…- взяв руку архангела в свои ладони, Адам улыбнулся, - я не помню, чтобы мы были знакомы, такую женщину я бы точно запомнил, - первый человек чуть было не начал осыпать поцелуями захваченную изящную руку незнакомки, как она была выдрана из его хватки. - Животное! – буквально пропищал от злости и смущения Михаил, хорошенько ударив Адама по лицу, с характерным звонким хлопком, сотрясшим все Небеса, - не приближайся ко мне! - Как скажешь, милая! – заткнуть дыру в сердце новым интересом не удалось, из-за чего Адам усомнился в собственной исключительной привлекательности. Обняв себя за колени, мужчина пытался спрятаться от холодных витков ветра, пытался согреть своё несуществующее больше тело, которому теперь целую вечность суждено мёрзнуть здесь. Вечность? Богиня точно что-то говорила о том, что за смертью следует вечность, проведённая на Небе. Но что она имела ввиду? Ответа на этот вопрос не знал и Кроули, сидевший мирно в своём кабинете. Недавно он проснулся, осознал, что лежит на раскалённом полу, и искренне постарался впустить это тепло в своё тело, хотел стать пропитанным им до самой последней мысли, но не мог. Внутри стоял холод, холод его последнего рассвета, холод тех глаз, что он безмерно любил и осознавал это только сейчас, когда всё, что может согреть его душу – само ядро их Земли. Кажется, всё, что их объединяет лежит выше его нынешнего уровня: поверхность, где их общий сад, небо, где их общая Богиня – всё это целиком и полностью теряло смысл и уходило из души павшего ангела, вовсе перестав его волновать. Теперь вся судьба его лежала в его руках - в этих хрупких, обожжённых открытым огнём пальцах, в шершавых ладонях, покрытыми новыми причудливыми рисунками, языками пламени, сменившими мягкие облака. Правда ли он хотел очутиться здесь? А как он здесь оказался? Михаил дописывал очередной донос, надеясь, что глупого херувима Азирафаеля как следует накажут. За что именно – он сам объяснить не мог, зато считал это первой необходимостью. Адам метался по бескрайним просторам неба и звал Богиню, она не приходила. Потом он звал Люцифера, звал и ждал, что тот придёт. Он не пришёл. Никому не было дела до брошенного и убитого горем Адама, кроме Метатрона, чьи нервы он активно проверял на прочность. - А много на земле людей? – пытался выпытать сочувствие к себе Адам, - нет, я один! Всего один, понимаешь? - И я тут один, Адам, - Метатрон нервно улыбнулся, губы его дрожали, - всего один помощник Господа! - Да, но какой бы был соблазн, будь вас однажды двое! - И людей скоро будет много, - престол попытался обойти Адама, но получилось это только после того, как он отошёл на несколько шагов, - посмотри вокруг! Каждый из этих островов будет населён, везде будут свои люди, разные. - Но ведь я всё равно останусь первым? - Адам ходил вокруг него, не унимаясь. - Разве это так важно? Ты будешь первым для одной группы людей, кто-то другой будет первым для другой, и все вы будете правы, - старался успокоится архангел, не понимая, почему это создание господня такое невыносимое. - Но я..! - Прекрати, дитя, - прервал его речь Метатрон, - зачем гнаться за статусом первого, когда можно просто жить счастливо? - А ты разве жил? – парировал мужчина, начиная смеяться, - что о жизни может сказать бессмертный? - О твоей мне сказать нечего, - отвернулся престол, задетый его словами, - твоя не имела другого смысла, кроме как завести потомство, но ты потерял свою жену, и что теперь? - Теперь я сам по себе, - улыбнулся Адам, - свободный человек, из плоти и крови. - Из глины и древесины ты хотел сказать? – Метатрон улыбнулся ему так же. - У нас с тобой один Создатель, что дал нам душу, - Адам внимательно, буквально ястребино смотрел в его глаза, - разве мы можем сами создать ему подобных? - Ты можешь создать оболочку, - архангел указал на внешние половые органы мужчины, - если правильно используешь это. А здесь мы дадим твоему дитю душу, самую настоящую. - А в аду могут создавать души? - его любопытность вновь и вновь вспыхивала. - Я не знаю…не произноси этого слова здесь, мы не любим говорить о тех ребятах. - Что они сделали вам? - Не знаю точно, но их никто не любит, вот и мы не пытаемся. У тебя они забрали жену, у нас – одного из первых людей и половину созданий Господних. Разве хорошо это? – Метатрон был похож на очень мудрого ангела, но Адам предпочёл пропустить его слова мимо ушей, смотря вниз. - А что станет с моим домом? – прервав ход мыслей престола, спросил мужчина. - Богиня сейчас решает это, вместе с архангелами. – Метатрон порядком устал от этого диалога и просто убежал, не считая дальнейший возможный разговор важным. Адам был для него глупым и избалованным, подобно новоявленным Богом ангелам, совсем ничего не смыслящим об этом мире. «Стоило дать ему должное воспитание» как Богиня сама повторяла изо дня в день, понимая собственную ошибку. - Мы вернём его на землю, и дадим ему новую жену, - предложил архангел Гавриил, - разве мы не можем сделать так? - Он не примет новую, - Богиня выглядела потерянной, - либо вернём старую, либо он убьёт эту. - А на меня он как кинулся, Боже! – отозвался Михаил, - он, наоборот, даже рад будет! Разве у нас нет запасной женщины? - Нет, придётся делать из того, что есть, - Уриил была обеспокоена всем происходящим, - можно сделать их единым целым, а не равноценным? - В чём разница? – Михаил хотел лучше понять её фразу, Богиня молчала и слушала, Гавриил сам всё понял и не мешал. - Лилит была равной Адаму, из-за этого и ушла. Будь у нас кто-то, кто буквально будет его частью, а не таким же первым человеком, то она точно не оставила бы его, - Уриил думала о Лигуре. Они с ним тоже были чем-то равноценным, из-за чего выбрали разные дороги. Всем хотелось бы, чтобы любимые не пропадали. Только, кажется, Азирафаель уважал выбор Серафа, потому что считал, что это не выбор вовсе. Для каждого, кто остался на Небесах, падение было «вынужденной мерой», на которую шли возлюбленные, чтобы их защитить. Азирафаель же считал, что Серафа забрали из-за его отношения к миру. Никто из них не был прав. Люцифер забирал всех, кому плохо сиделось на Небесах. Всех, кто был в нижних рядах, всех, кто был чем-то недоволен. Последними он забрал бойцов, которые не хотели воевать. Так в Аду оказалась Вельзевул, о которой думал сейчас Гавриил. Он скучал, так же скучал по ней, как Адам по своей Лилит, но был бессмертным. Поступок Адама для всех стал признаком храбрости. Все чувствовали, что не оставят своих мест в Раю, Адам же перечеркнул этим всю жизнь. Поэтому сейчас все хотели вернуть ему жизнь, дать ему второй шанс любить – потому что сами ничего сделать не могли. Их право любить забрали их возлюбленные, ушедшие тогда под землю. Их право, на счастье, было отобрано теми, кто не слушал просьб быть осторожнее, за что им не хотелось мстить. Им хотелось вернуть любимых домой, но теперь они вечно по разные стороны. - Решено, отпустим Адама на землю, забрав что-то незначительное, создадим жену его, - Богиня подытожила собрание и исчезла. Общих мыслей и настроений ей не понять, но, если они считают, что так будет лучше – пусть Адам получит второй шанс. Он же не предатель какой-то, просто запутался. Выбрал не тот путь, оступился. Кто она такая, чтобы винить его в этом? - Адам, есть хорошие новости, - Метатрон нашёл его на том же месте, где оставил, - тебя возвращают на землю, с новым телом и правом на исправление! - Когда? – Адам спросил это лениво, совсем без энтузиазма в глазах. Он ещё не понял, что умирать вовсе не хотел. Он понял только то, что его здесь необыкновенно любят. - Сейчас! – Адама кружило в воздухе, он падал и падал с очень большой скоростью. Набирая воздух в лёгкие, чувствуя струи воздуха между пальцев, Адам вновь осознал себя живым и очнулся в своей же пещере, откуда вышел когда-то.