Сын Хорса

Бескрайний ковёр высоких сосен простирался до самого неба, создавая ощущение отдалённой, неведомой глубины. На небольшой возвышенности, одетый в плотный чёрный плащ со вшитыми бронепластинами, крепкие сапоги и серого цвета уплотнённые штаны, с капюшоном, стоял путник. Медленно, с явным усилием, он спустил капюшон, открывая своё лицо. Лисья морда, залитая мягким светом закатного солнца, внимательно смотрела вдаль, будто сама природа прислушивалась к его намерениям. Он остановился на холме, откуда открывался завораживающий вид на бескрайнюю тайгу. В его руке крепко сжималась карта, и напряжение в пальцах выдавало внутреннюю борьбу. — Как же надоела эта тайга, — прошептал он, его голос хрипел, напоминая шёпот ветра, играющего среди листвы. — Куда ни глянь — одна картина. Он провёл указательным пальцем по карте, останавливаясь на маленькой точке, обозначающей посёлок. Взгляд его был проницательным, как у хищника, всегда настороженного, готового к действию. В голове витали мысли о том, что ему нужно продолжать свой путь, невзирая на одиночество. — Неподалёку расположен посёлок, — продолжал он, отстранённо. — Думаю, местные будут не против, если я остановлюсь неподалёку. Никто ничего не заметит. Он тщательно положил карту в карман под плащом, затянув его потуже, и вновь надел рюкзак, наполняя пространство своей решимостью. Вокруг него повисла тишина, только изредка прерываемая треском сучьев под ногами. Прошло больше месяца с тех пор, как он отправился в путь. Это было вынужденным решением: люди всё больше вгрызались в лес, пробивая землю экскаваторами, вырубая вековые деревья, прокладывая нефтепроводы и строя новые города. Они угрожали его дому и самому существованию. Внутри него зрела пульсирующая ярость, но больше всего — страх за всё то, что он потерял. Семьдесят лет минуло с тех пор, как его жизнь изменилась навсегда. Обрывки воспоминаний о человечестве пронзали его, зная лишь последние часы перед преображением в лесного духа, Сына Хорса. Он забыл своё имя, свою семью и друзей, если они, в самом деле, когда-либо существовали. Чувство потери и одиночества сжимали его душу, как стальные тиски. Но как бы он ни старался, ему вновь и вновь становилось тоскливо. Эти мысли нависали над ним, как тёмные облака, угрожая обрушиться в любой момент. Он осторожно шагал между стволами деревьев, прислушиваясь к каждому шороху. Вдаль, на небольшом расстоянии, еле виднелась поляна, покрытая сплошным слоем снега. Она манила его своей чистотой, но путник инстинктивно понял, что в этом волшебном месте скрывается что-то большее, чем просто пейзаж. Он решительно решил оставить её за спиной. Слишком много тайн хранил этот лес, и он не был готов столкнуться с ними лицом к лицу. ---------------------- — Короче, заряжаем вот так... — произнес Саша, опуская задвижку с некоторым трепетом. Он вставил петарду в заднюю часть ствола, снова задвинул механизм и, наконец, прицелился. Его глаза блестели в лучах солнца, в них читалось детское любопытство, переплетенное с нервным волнением, как у ребёнка, впервые держащего в руках костюм супергероя. — Пдыщ-щ-щ! — с радостным восторгом закричал он, поднимая самопал и изображая отдачу. Примитивное оружие на мгновение стало воплощением всей его детской фантазии. Мы находились на небольшой полянке неподалёку от посёлка, окружённой мрачными силуэтами деревьев, которые шептали древние сказания. Саша, гордясь своей самоделкой, продемонстрировал нам кустарный самопал, созданный из тонкого бруса, обернутого черной изолентой. Ствол, составленный из металлической трубы, выглядел грубо, но в то время это казалось ему настоящим сокровищем. Задвижка, позаимствованная с обычной калитки, служила затвором — примитивная, но по-своему гениальная конструкция. — Ты стрелять пробовал? — спросил я, опираясь на сухой ствол дерева и скрестив руки на груди. Создавалось чувство, что от каждого движения зависело будущее нашей дружбы. — Я не пробовал, но все должно работать, — заверил он, его лицо светилось самоуверенностью. В этом свете скрывалась и неуверенность, нежно трепещущая под поверхностью. — Точно сам делал, или папа помог? — поинтересовался Матвей, его недоверие повисло в воздухе, и в этом мгновении время замерло. — Лгать не буду, батя помог, — признался Саша, опуская самопал. На его губах играла тень смущения. — Но стрелять из него как-то стрёмно: вдруг рванёт? — добавил он, и в его голосе прокралась тревога, как тень, нарушающая покой солнечного дня. Я отошёл от ствола и встал напротив Саши, намереваясь поддержать его, но в моих глазах отражалась ирония, я старался скрыть её, чтобы не обидеть друга. — Не рванёт. Должно, по крайней мере... — проговорил я, пытаясь излучать уверенность, хотя и сам чувствовал рабочее напряжение внутри. Саша почесал затылок, будто собираясь с мыслями, потом засунул руку в карман и вытащил небольшой металлический шарик. Он с лёгким движением запихнул его в ствол. — Короче... ну это… С богом, — произнёс он, и в его голосе послышалась нотка прощания, как будто он оставлял нечто большее, чем просто страх. Саша отодвинул задвижку, достал зажигалку из кармана и, подождав мгновение в ожидании, поджег фитиль, направив ствол в сторону леса. Ветер пронёсся через поляну, унося прочь звуки нашей беседы. — С-сука, блять. Блят... — он замялся, его слова, полные сомнений, растворились в воздухе, приглушённые звуком выстрела. Он разорвал тишину, поднимаясь над бескрайними просторами тайги. Птицы вспорхнули, словно мириады ошеломленных душ, заполняя собой небо. Саша, испуганный от неожиданности, закрыл глаза и зажмурился, отстранившись от реальности. ---------------- — Утренний рассвет… — напевал я себе под нос, стараясь заглушить шум ветра, пронизывающего мои уши. — На-на-на на, на-на-на-на-на. Я выбрал место недалеко от небольшого озера, наполненного прозрачной водой, где можно было поймать рыбу и не беспокоиться о питьевом запасе. Я отлично разбирался в разжигании костров и кипячении воды. Однако, открытое пространство вокруг озера вызывало определённое беспокойство — придётся сооружать шалаш в лесу, но это не казалось мне большой бедой. Внезапно громкий звук заставил меня вздрогнуть. Над головой пронеслось нечто, и бесцеремонно ударилось о дерево. Пуля. — Охотники? С-суки... — вырвалось у меня, когда я инстинктивно вскинул арбалет, готовясь к защите. Моя рука уверенно легла на рукоять, пальцы обхватили её, и я снял предохранитель. Ответная реакция пришла быстро: стрела с легким щелчком вырвалась из арбалета и устремилась в сторону поляны. ——————————— — Ахренеть! — воскликнул Саша, его голос разлетелся по воздуху, наполненному адреналином. Он запрыгал на месте, переполненный радостью и восторгом. — Хороший выстрел! — похвалил я его, иронично добавляя: — Ворошиловский стрелок! — Внатуре, — подтвердил Матвей, его взгляд прожигал самопал, в глазах плясал огонь. Он тоже явно хотел попробовать себя в стрельбе. Однако наша радость продлилась недолго: в метре от Матвея раздался треск и стрела вонзилась в дерево. Саша от неожиданности чуть не подпрыгнул, Матвей присел на корточки, его лицо выражало полный ужас. — Атас! Бежим!! — прокричал Саша, и его слова были перекрыты свистом следующей стрелы, резонирующего с моими самыми глубокими страхами. Мы с Матвеем не сомневались и мгновенно рванули в чащу. Деревья стояли плотно друг к другу, и пробираться через этот лес было непросто. Он, казалось, живёт собственной жизнью, стараясь запутать нас, затянуть в свою зелёную пучину. Адреналин пылал в моих венах, не позволяя ни на мгновение замедлить бег. Опасность, как охотник, была где-то сзади. Спустя некоторое время я потерял Сашу и Матвея из виду. Страх охватил меня, отнимая последние капли уверенности: куда я бегу? Как найти дорогу? Я продолжал бежать, пока вдалеке не заметил очертания замёрзшего озера. Возможно, ребята были там. Я не собирался терять ни минуты и направился в сторону воды. ——————————— Я чуть сбросил арбалет с плеча. Громкие крики с поляны говорили о том, что, похоже, я попал в цель. Но стоять на месте было крайне рискованно: у них был боевой арсенал. Я бросился в лес, постоянно оглядываясь назад; если меня обнаружат, никто не станет церемониться: убьют на месте. Я спешил к озеру, к месту, которое могло стать моим временным укрытием. Прошло уже пять минут, а озеро всё не появлялось. Черт! Я запутался, а если выразиться проще — заблудился. В голове начала складываться картина: — Т-так... значит, я бежал в лес, а до озера надо было идти вперёд. Ага... Значит, надо повернуть туда… Блин! — я снова достал карту и начал водить пальцем по нарисованной местности, чувствуя, как отчаяние сжимает сердце. — Ну вот же, черт! Значит, сейчас налево и прямо метров восемьсот, и я на месте... — я глянул по сторонам — через заросли не было видно ни черта! Собрав мысли, я вскинул арбалет на плечо и снова рванул в сторону озера. Каждое моё движение отдавалось гулом в ушах, а страх, как могучий хищник, наблюдал за мной из тени деревьев. Я уже выходил из лесного лабиринта на открытое пространство, как вдруг, неожиданно на пол пути в меня на всей скорости кто то влетел. Я не удержался и кубарем покатился вниз. вместе со мной кто то тоже изрядно колбасился. Мы связались узами запутанных рук и одежды, и пробыли в таком положении, пока не докатились до самого берега. Мы встретились взглядами. -------------------- Простонав от боли, я медленно открыл глаза. Над моим лицом нависал незнакомец — его лисья морда была зловещей, с острыми зубами, готовыми разорвать на части. Сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди. Я собрался с силами и начал сопротивляться, издавая приглушённые стоны, пока его ладонь не закрыла мне рот, лишая возможности кричать. — Прекращай! — прогремел его жуткий голос, пробираясь в моё сознание, но я не слушал. Каждый новый рывок приносил боль, заставляя незнакомца рычать и сжимать меня в своих захватах так, что воздух едва доходил до лёгких. — Успокойся, чёрт возьми! — выкрикнул он, его голос звучал сквозь грозу эмоций. — Делаешь себе хуже! Силы покидали меня, и я остановился, чувствуя, как хватка немного ослабевает, хотя он всё ещё не отпускал. Я кивнул, потирая запястья. — Угомонился? — спросил он и нужно было быть не в себе, чтобы не заметить, как его тонкий голос напоминал шёпот ветра, полный недовольства. Он отпустил меня, и я встал, вздрогнув от неожиданного ощущения свободы. Снег хрустел под ногами, холодные крупицы щекотали кожу. Воспоминания о его хватке ещё бурлили в сознании, и я, всё ещё дрожащий, уставился на незнакомца. Внезапно мой взгляд привлек его хвост, неумолчно шевелящийся под плащом, создавая атмосферу таинственного магического существа. — Да к-кто ты такой? — пролепетал я, страх сжимал горло. — Лесной дух, — ответил он, продолжая копаться в рюкзаке. Словно сам лес пытался подписать его существование. — Если тебя такой ответ устраивает. Меня поразило это странное существо. Лисья морда, подобно маске, скрывала под собой нечто большее. Его глаза сверкали, как угли в костре, а черный плащ, зачёсанный небрежно, внушал тревогу. И неожиданно, мой взгляд наткнулся на арбалет, крепко привязанный к его поясу. — Так это ты стрелял? — удивлённо спросил я, сбитый с толку. Он уставился на меня с гневом, его взгляд словно накалялся с каждой минутой. — Так это вы стреляли?! — крикнул он, вставая так быстро, что мир вокруг меня закружился. Его лицо наполнило злоба, когда он оказался напротив: — Вы меня чуть не убили! Страх охватил меня с новой силой. Я отступил назад, унося свои мысли к бегству. Огонёк — его глаза начали загораться, трансформируясь в пламя, и я, не удержавшись на ногах, споткнулся и упал на спину, белый снег засыпал меня. — М-мы не хотели! М-мы не знали!! — шептал я, а страх пробирался в каждую клеточку моего тела. — Да мне плевать! — его рык раздавался, как раскат грома, и вновь он прижал меня в снег. Холод пробирался в сердце и лишал движения, в тот момент, когда я вновь оказался в его власти. — П-прости... — выдавил я, ощущая, как глотка сжимается от страха и боли. Мои глаза наполнялись слезами, пока я не издал тихий всхлип. Незнакомец продолжал давить на меня, но его хватка ослабла; он стал изучающе смотреть на моё выражение. Огненные искры в его глазах угасли, оставив лишь хрупкое свечение, будто светлячок, теряющий силу. — Ну всё... Вытри слезы, — произнес он, отступая. Я, тяжело дыша, вытер глаза воротником куртки и медленно открыл их снова. Незнакомец поднялся и направился к своему рюкзаку, его движения были быстрыми и резкими. Вокруг нас нависла тишина, прерываемая лишь треском снега под его ногами. — Я остановлюсь здесь на пару дней и пойду дальше. Ты меня не видел и не слышал, понял? — П-понял, — ответил я, поднимаясь с земли, где ещё остались следы нашего столкновения. — Вот и хорошо, — тихо сказал он, застёгивая рюкзак и переводя взгляд на гладь озера, чёрную, как смоль. В его голосе послышалась новая нотка, и в сердце мне стало немного легче. — Если это действительно недоразумение, то я мог бы забыть это. Он посмотрел на моё лицо, залитое слезами, и, как будто смягчившись, засунул руку в карман: — Ну всё, не обижайся. Держи барбариску! — произнес он, протягивая мне засахаренную конфету. Отказаться было бы невежливо, но мысли о том, чтобы сбежать от этого странного существа, сражались с любопытством. Я взял барбариску, снял фантик и положил конфету в рот. Сладкий вкус наполнил рот, убаюкивая мои тревоги, как тепло одеяла в ненастный день. Конфета таяла, оставляя за собой сладкое послевкусие. — С-спасибо, — пробормотал я, не в силах отвести взгляд от его ремешка, где висели ножны с охотничьим ножом и вырезанная из дерева дудка. Воспоминания о брате пронзили меня острым холодом: а что, если именно он стоит за похищением детей? Я сомневался, но всё же собрался с духом и спросил: — Так это ты танцевал там, на опушке вчера утром? Незнакомец вопросительно уставился на меня, его взгляд полон недоумения. — Что? Я нигде не танцевал. С чего ты взял? — Невидимая стена снова возникла между нами. Ветер усилился, поднимая снежные вихри вокруг, и напряжение заполнило воздух, словно предвестник грозы. — П-просто... — начал я, собирая мысли. — Мой брат рассказывал, что под его окном танцевали звери. Я разрешил ему взять фотоаппарат, чтобы он сфоткал... И он действительно сфоткал. Незнакомец наклонил голову, его внимание было сосредоточено только на мне. — Можешь принести его сюда? — спросил он, в голосе сквозила неподдельная любопытство. — Могу, но чуть попозже... вечером, — ответил я, чувствуя, как неловкость накатывает волной. — Ладно, не знаю, какие у тебя звери, но ты меня заинтересовал. Давай, топай, — его тон поддерживал во мне искру надежды, что все это не просто зловещий сон. — А я... не знаю, куда, — замялся я, теряясь в пространстве. — Я позавчера переехал и не знаю здешних мест. Лис закатил глаза, словно мой ответ показался ему слишком детским. Он вытащил из рюкзака потрёпанную карту, развернул её на холодном воздухе. — Значит! Восток там... — он указал на озеро, его голос звучал уверенно. — Запад там... — указал он на лес, и я чувствовал, как его уверенность подталкивает меня к действию. — Твоё село на северо-востоке от сюда... Значит, идёшь в ту сторону, — он указал на лес, туда, где темные деревья прятали свои тайны. — И по прямой. Понял? — Да, — кивнул я, пытаясь расслабиться, хотя на душе оставалось слишком много тревоги. — Спасибо. — Давай, топай, у меня ещё дел по горло, — сказал он, и в его голосе появилось раздражение, как будто его неумолимые заботы напоминали о безграничной природе. — А как тебя зовут? — решился я спросить, ощущая, что после пережитого я должен знать больше о своём непонятном сопернике. — Просто называй меня Духом леса, ок? — его ответ заставил меня затрепетать, будто в воздухе повеяло холодком. — Ок, — тихо произнес я, делая шаг назад. — Я подойду вечером. Я помахал ему на прощание, и, устремясь в сторону своего нового дома, чувствовал, как напряжение начинает ослабевать, хотя в душе оставалась неясная тревога. Лес тихо шептал мне о неизвестных опасностях, и я не мог избавиться от чувства, что это лишь начало чего-то гораздо более глубокого...