Если не знаешь, смеяться тебе или плакать - смейся

НЕДЕЛЮ СПУСТЯ

Услышав звонок в дверь, Се Лянь поспешно отправился открыть её. Удивлённый, что кто-то пришёл почти в полночь, он взглянул в глазок, но облегчённо выдохнул — это Цзянь Лань. — Привет, ты не спал? — А, нет, — он отошёл от двери, пропуская её внутрь квартиры. — Что-то случилось? — Я звонила тебе, чтобы встретиться, но ты не брал трубку, — она пожала плечами. — Я просто хотела с тобой поговорить, не против? — Давай, — он всё ещё пребывал в замешательстве, что она пришла так поздно. Невольно Се Лянь начал переживать, что с ней что-то произошло, но она выглядела спокойно и совсем не внушала волнения. Внезапно он вспомнил, что у неё сегодня было первое собрание с членами руководящего совета и объединением директоров, так что, видимо, они закончили с проверкой по всем статьям нововведённых правил. — Ты с собрания, да? — Мг, просидели там чуть ли не с полудня, — она устало плюхнулась на диван, откладывая свою дорогую сумочку в сторону, чтобы потискать Неро у её ног. — Ничего себе… К сожалению, мне нечего предложить тебе поесть… Есть только вино, начатая банка оливок и тостерный сыр. — Ничего, обойдёмся и этим, — девушка была рада, что он ненадолго отвлечётся, и она сможет настроиться на разговор, пусть при этом она и была занята почёсыванием собаки. Се Лянь решил потратить немного больше времени, чтобы оформить канапе на зубочистках, пытаясь хоть как-то развлечь гостью. Она с радостью рассказала о том, как обломала каждого из директоров сегодня. По её словам, все они надеялись получить наивную идиотку, которая будет легко поддаваться на любые провокации и манипуляции. Однако она, не взирая на то, что была невестой принца, и готовилась стать его женой, всё же готовилась также и управлять компанией. Её отец был тем ещё параноиком, и переживал, что в конечном итоге договорённости семей могут быть расторгнуты. В таком случае он собирался дать своей дочке лучшее образование в плане бизнеса и он дал ей должный опыт, а также контакты лучших специалистов для консультаций. Так что придя на свою должность, она проверила всю работу компании, каждый отдел, и почти сразу же ввела целый свод новых правил и новый отдел по мониторингу за их исполнением. Она оставляла всё меньше воздуха для тех, кто собирался отлынивать и работать спустя рукава, так как Лань была нацелена на улучшение сервиса и укрепление бренда в целом, что не очень понравилось некоторым директорам, однако и здесь она была достаточно прямолинейна, заявляя, что все недовольства можно написать в заявлении на увольнение, с приложенной к нему копией обращения в налоговую с просьбой провести проверку личных средств и накоплений, полученных за время работы в компании. К сожалению, коррупция присутствовала, и Лань не собиралась это покрывать, наоборот угрожала, что сама свяжется с налоговой или найдёт специалистов, которые будут заниматься поиском незаконных движений денежных средств. Поставив на журнальный столик вино, два бокала и тарелку с закусками, на которую он выложил также Богом забытую пачку крекеров, он скомандовал Неро и Тою отправляться на своё место, так как они мастерски показывали голодные обмороки, когда видели, что кто-то ест у них на глазах. По началу Неро не был таким, он терпеливо ждал, хоть никто и никогда не кормил его со стола, Жое сразу учила его правильному поведению. Просто Той научил его плохим вещам — разваливаться посреди комнаты пузом вверх, обязательно в проходе, или выть под дверью, когда кто-то отлучился в уборную больше, чем на три секунды. Однако услышав команду, они вдвоём отправились на одну из своих лежанок, предпочитая спать вместе, чтобы было теплее. — Так у тебя есть какие-то новости? — Се Ляню не терпелось узнать, что именно её сюда привело. — Да нет, вроде, — она пожала плечами. — Я хотела поговорить о тебе. — Да? — Мг, и я переживаю, что тебе не понравится. — Почему? — Ты… Не знаю, как сказать деликатнее, но ты очень изменился за последние месяцы. — Все изменились, ситуация меняется, и… — Но я говорю о тебе, а не о всех, — она сделала внушительную паузу, совсем себя не ругая, что перебила его на полуслове. — У всех эти изменения входят в рамки нормального. — А у меня нет? — Я не хочу сказать, что ты псих теперь, нет. Но я имею в виду… Ты сам же это заметил, нет? — Я не понимаю, что именно ты имеешь в виду? — Почему ты не приходишь к Жое? Она же всю последнюю неделю лежит в лазарете. — Потому что она против моего решения оставить её вне дел Триады ненадолго. — Но она же твоя дочь! — Мы с ней общаемся насколько это возможно. — Ты сам себя слышишь? Ты даже понятия не имеешь, насколько ей тяжело сейчас, между прочим, я только что от неё, и у неё был нервный срыв, если тебе всё ещё интересно. Се Лянь опирался локтями в колени, но наклонился вперёд, держа в руках свой бокал. Он устало опустил голову, анализируя ситуацию, и он понимал, насколько сильно он устал. — Ты же знаешь, что её парень не выходит на связь всё это время? Она ещё и вынуждена успокаивать его родителей, мониторит новости, чтобы узнать хоть что-то. Ей несладко приходится, и ты, может, был немного груб с ней? — Лань, я понимаю, к чему ты клонишь, я действительно мог показаться ей слишком серьёзным, — он покачал головой, всё ещё раздумывая об услышанном. — И всё же, я не буду менять своё решение только из-за этого. — Я и не прошу тебя менять решение. Ты думаешь, что это она убедила меня, чтобы я уговорила тебя? Нет. Она и слова о тебе плохого не сказала. Она переживает обо всём вокруг, и врач злится ещё больше из-за этого. А ещё она переживает, что ты всё ещё злишься на неё. Это не есть хорошо, Се Лянь. Ты ей нужен, у неё нет никого, кроме тебя. Также как и у тебя нет никого, кроме неё. Заметив, что он продолжает молчать, она невольно тоже замолчала. Взболтнув вино в бокале, она снова подняла взгляд, анализируя, стоит ли продолжать. — Знаешь, я когда к ней пришла, вокруг неё было много мужчин. Я так удивилась, что она просто сидела перед ними на кровати, и рыдала. Я даже подумала, что они её обижают. Оказалось, что на самом деле она начала плакать из-за того, что у неё упала книжка на пол, но они начали расспрашивать её о том, почему она так расстроена. Думаю, они посчитали, что это из-за того, что её бросил парень, или вроде того. — Они с Эмином решили не признаваться, что встречаются, — Се Лянь грустно усмехнулся. — В любом случае, они уже знают. Они продолжали спрашивать у неё, перебирая варианты случившегося, предположили, что она безответно влюблена, но она сказала, что любит Эмина. И они все подумали, что она встречается с кем-то на стороне, но любит его. — Они забавные, — Се Лянь снова поднял взгляд. — А теперь она ещё и переживает, что наговорила лишнего и не должна была им говорить, что любит только его, и что они встречаются. Всё же, ею быть тяжело… А, знаешь, это именно она помогла мне понять, что с тобой что-то не так. — Так что не так? — Я думаю, что происходит нечто важное, о чём ты никому не говоришь. Хотя, наверное, мне кажется, что Жое в курсе этого, мне так показалось. Я знаю, что тебе сейчас несладко, Триада никогда не была лёгкой, а тебе уже удалось подавить восстание. Но мне кажется, что есть нечто, что волнует тебя. — Ты отчасти права, — Се Лянь улыбнулся, отмечая, что изменились все, кроме проницательной Цзянь Лань. — Так… Что происходит? Я могу об этом знать? — она звучала осторожно, переживая, что маленькая тень ироничной улыбки на лице принца предшествует его грубому ответу. — Я думал, что стоит тебе рассказать об этом… Я надеялся, что это будет более благоприятный момент, безопасный и всё такое, что не придётся прятаться при этом по углам. — О чём ты? — Причина, по которой я стал главой Триады, знаешь её? — Они похитили Хуа Чэна? — Грубо говоря, да, — Се Лянь кивнул. — Я заметила, что у вас доверительные отношения, даже Цзюнь У радовался, что вы дружите. Так что… Не вижу в этом ничего плохого. — Это не всё, — Се Ляню и правда было любопытно узнать её реакцию на такое признание. — Дело в том, что… В тот раз, во время сражения между двумя частями Триады… Вернее, нет, не так, это не важно. В целом, мы состоим в отношениях. — С Хуа Чэном?! — Да. — В отношениях, типа… Романтического плана? — Мг, — он кивнул. — Ты серьёзно? — её вопрос не звучал так, словно она посчитала его сумасшедшим, а недоверчивая улыбка заставляла поверить, что это приятная новость. — Я не могу в это поверить. В смысле, я… Ты же знаешь, что это немного сложно, наши с тобой отношения и всё такое… И я переживала, что ты тоже закрываешься от романтики и всего такого чисто из привычки. — Ну, я бы не сказал, что не делал этого раньше. Но сейчас, вернее, до того, как всё это случилось, эти отношения были моей наградой за то, что пришлось вытерпеть. И сейчас, да, я хотя бы знаю, что он жив, и у меня есть шанс его вернуть, но… — Я даже не могу себе представить, как ты переживаешь за него, и во время этих звонков! Это просто ужасно. — Это и правда сложно, — он слегка растерянно кивнул. — Мне кажется, что именно поэтому я становлюсь таким… Каким я вам не нравлюсь, да и себе тоже. Иногда спрашиваю себя о том, почему я веду себя как придурок, и что бы об этом сказал Хуа Чэн, увидев бы меня сейчас? Я даже не знаю, в кого превращаюсь. Я впервые в жизни запретил ей что-то, впервые в жизни мы с ней поругались, и я… Я действительно становлюсь другим человеком. — Тебе сложно справляться с тем, что его нет рядом? — И это, конечно, тоже. Злюсь, что не могу просто взять его и спасти вот прямо сейчас. Знаешь, сколько раз он спасал меня самыми неожиданными способами? Он всегда был для меня опорой и человеком, который давал хорошие советы. Что бы я ни спросил, и о чём бы ни хотел посоветоваться, он будто всегда знает все ответы. — Он задал планку, — Лань кивнула. — Да, и… Я не могу сесть и отдохнуть, потому что я начинаю злиться на себя, что мог бы сделать что-то полезное. Я действительно много переживал раньше, у меня всё время болело в груди и я не мог перестать о нём беспокоиться. Но сейчас, наверное, я стал каким-то психопатом. Мне тяжело видеть, как с ним обращаются, да, но… Я словно потерял всякую мотивацию, я уже ничего не чувствую — ни страха, ни переживаний, и ни радости, что мы продвигаемся всё ближе. Чувствую себя овощем. — Наверное, ты слишком измотан, чтобы твоя психика работала так, как нужно, — Лань пожала плечами. — Как ты пытаешься справиться с этим? — Рисую каждый вечер, почти изрисовал два альбома. Это считается терапией? — Не совсем. Знаешь, мне кажется, что когда это закончится, ты сможешь выдохнуть, и эта апатия пройдёт, когда ты снова увидишь, насколько ярким мир будет рядом с ним. Я не знаю, чем могу помочь тебе, но я знаю, что тебе чертовски повезло с возлюбленным, с твоими друзьями, ну и, конечно, с дочкой. Ты же помнишь? У вас есть только вы. Прямо сейчас. Её слова звучали как призыв к действию, и она хорошо это понимала. Пожелав ему спокойной ночи, она отправилась на следующий этаж в свою квартиру, чтобы хорошенько расслабиться перед завтрашним днём. А он обдумывал её слова. Всё как-то сумбурно, но он понимал, что именно должен сделать. Оставив в раковине два бокала и пустую тарелку, он спешно обул кроссовки, и даже не закрывая дверь на замок, сбежал из квартиры. Уже час ночи, из-за военных действий люди не решаются появляться в Триаде, а раньше ведь они с Сань Ланом в это время только выходили на открытый балкон его квартиры, чтобы в объятьях друг друга понаблюдать за оживлённой улочкой внизу. Его ласковый взгляд, смелые прикосновения под пледом, которые он мог только чувствовать, насколько мягкими и опьяняющими были его винные губы — всё это до безумия могло довести. Принц был готов на что угодно в эти моменты. А сейчас они казались такими далёкими, словно из прошлой жизни. Все их моменты, которые они провели друг для друга, отныне казались такими, словно из старого фильма, название которого он и не помнит. И это отчасти слегка пугало, словно их отношения, которые всё ещё были в силе, которые никто не смел прерывать, уже стали проблемой. И он заметил это только сейчас, идя в главный офис Триады посреди ночной улицы. Пройдя пост охраны, он только успокоил их — ничего не случилось, он просто идёт к Жое. И, как оказалось, в палате она была не одна, а с тем же доктором, который остался здесь на ночное дежурство. — Прошу прощения, могу ли я приватно поговорить с Цзыи? — М? Ладно, — он, конечно, был не в восторге, что его просто просят уйти, однако идти против решения главы Триады он тоже не мог. За открытой ширмой, прямо у окна стояла больничная кровать, а на ней худое тело, которое казалось таким хрупким и слабым. Она уже уснула, и он старался тихо себя вести, сев на краю её постели. Поглаживая её короткие чёрные волосы, он невольно снова вернулся к мыслям о Хуа Чэне, и о том, что он на самом деле боится перемен в отношениях. А если он испытывает то же, что и принц? Что, если это приведёт только к плохим последствиям? — Папа? — сонно потирая глаза, Жое едва ли могла различить его в поплывшей картинке. — Мг, — он кивнул, дожидаясь, когда же она придёт в себя. Усевшись в своей постели, она потихоньку проснулась, не веря, что это он. Взяв его руку в свою, она нахмурилась: — Извини, я не хотела, чтобы обо мне так переживали. Мне казалось, что это была хорошая идея. — Я надеюсь, что ты пересмотрела некоторые моменты в своём питании? — Мг, я еле могу есть три раза в день, такое чувство, что я просто лопну от еды, но всё равно ем. — Скоро всё встанет на свои места. — Но, правда, я не хотела, чтобы ты так переживал, надеялась, что всё будет лучше. — Я тебе верю, и вовсе не злюсь. — Тогда почему ты не приходил всё это время? — По правде говоря, — он сделал внушительную паузу. — Я думаю, потому что я идиот. — Правда? Немного похоже, — кивнула Жое, при помощи локтей поднимаясь чуть выше, чтобы сесть. — Настолько было заметно? — Да, ты стал совершенно другим. Иногда, конечно, настоящий ты тоже появляешься, но в основном, нет. — Что ж, — он снова опустил голову, подыскивая слова. — У тебя что-то случилось? — Жое показала обеспокоенность. — Нет, ничего такого, — он снова поднял голову. — Просто, я думаю, я даже не замечал этого, думал, что… Это нормально, вроде того, что это просто было изменение вследствие ситуации, и мне казалось, что все стали такими, но как оказалось, только я стал таким. — Я знаю, что тебе сложно сейчас. — И тебе ведь тоже, — Се Лянь поднял на неё взгляд. — Знаешь, я, кажется, понимаю, в чём дело. — Это из-за шиди? — Наверное, нет. Я имею в виду, что… Конечно, из-за того, что его здесь нет, и он неизвестно где, и я не знаю, что с ним, это очень тяжело понимать и мириться с этой мыслью. Она сидит в мозгах круглосуточно, и это правда сложно. Я просто ненавижу себя за то, что не могу ничего сделать. И тут приходишь ты, говоришь, что ты собираешься лезть в самое пекло, что ты категорически не согласна с тем, что я хочу защитить хотя бы тебя, и… — Ты поэтому так злился, да? — Жое подсела к нему ближе. — Если бы я знала о твоих чувствах, то мы могли бы намного раньше всё это уладить. — У тебя ведь тоже было и есть миллион проблем, мне не хватало ещё бегать и плакать к тебе. — Это проблема в вас, в мужчинах… Что такого случится, если о ваших проблемах узнают? Меня это всегда бесило. — Дело в воспитании, — Се Лянь пожал плечами. — Мой папа всегда мне говорил, что я слишком нежный, и что плакать не должен, даже когда я был ребёнком. — Если у меня будет сын, он будет плакать столько, сколько ему потребуется, — тут же заявила Жое, вызывая улыбку на лице принца. — В любом случае, мне жаль, что я понял это так поздно, и не был для тебя опорой всё это время, как и было нужно. — Не говори так, пап, — уложившись к нему на плечо, она обняла его за руку. — Я знаю, что тебе тяжело, так что не могу на тебя злиться. — Но, знаешь, ты всё время была для меня поддержкой, ты такая умница, — поцеловав её в макушку, он всё же обнял её, прижимая к себе поближе. — Как давно ты меня не обнимал, — зарывшись в объятья, она едва ли сдерживалась, чтобы не заплакать от радости. — Я слышал про Эмина, — спустя минуту он подал голос. — Ты как? — Ну, не скажу, что хорошо, но я стараюсь… Не получается, но я стараюсь. Сегодня расплакалась из-за этого, и выболтала перед парнями, что я встречаюсь именно с ним… Не знаю, как они на это отреагируют. — Я думаю, они будут рады. — Почему? Мне показалось, они всё время над ним шутят. — Может, так и есть. Но лучше, чтобы это был тот, кого они знают, чем кто-то, кого ты скрываешь. Ты ведь их принцесса, они хотят тебя защитить от плохого к себе отношения. Эмина они знают, пройдёт время, и они многое увидят в том, как он о тебе заботится. — Если он вернётся. — Он обязательно вернётся, — отстранившись, Се Лянь уверенно встретил её взгляд. — Незадолго до того, как были те первые обстрелы в соседних областях, у меня сломалось колечко, которое он подарил. — Это всего лишь кольцо, ты же знаешь, что это ничего не значит. — Да, но, — она не удержалась, чтобы не пустить несколько слёз. — Но, знаешь, я была у него дома, и там я случайно увидела, что он сделал завещание. Он подписал его в день, когда уехал. — С его стороны это просто предосторожность, он всё же шёл в зону боевых действий. — Но он обещал, что вернётся! — Жое звучала до края обиженной на такой его жест. — Он обещал мне, но сделал это! — Милая, он ведь хотел сделать как лучше, — Се Лянь вытер её слёзы, с жалостью наблюдая за ней, не в силах выдержать того, что он ничего не мог поделать с её болью. — Он указал в этом завещании меня, — она подняла нерешительный взгляд наверх. — Он завещал мне 35% всего своего имущества, столько же родителям, и остаток своему брату, когда он станет совершеннолетним. Ну как он мог подумать, что он может так поступать?! Я знаю, что он хотел как лучше, но как он себе это представлял? Что я просто заберу эти деньги? И что это хоть как-то поможет мне забыть его? Я сожгу их, я убью всех, кто устроил эту долбанную войну! Если с ним хоть что-нибудь случится, я убью их всех, и их семьи убью! — Не говори так, — тихо попросил он. — Хочу и буду! Ради чего это всё?! Почему они могут у меня забрать то, что я люблю, а я не могу? Я могу! И я это сделаю! — Жое, я понимаю твой гнев, и я иногда тоже чувствую что-то такое. Давай будем злиться, когда будет что-то известно, ладно? Представь, какое облегчение ты испытаешь, когда ты поймёшь, что он всё это время был в безопасности? Ты подумаешь о том, что зря переживала и изводила себя. — Я не хочу себя утешать! Они всю последнюю неделю не останавливаются, всё стреляют. А он даже в сети не был ни разу. — Солнышко, это разведка, они очень следят за собственной безопасностью, он, наверное, уже говорил тебе, что они не могут свободно пользоваться телефонами? Наверное, они не рискуют, переживая, что их могут обнаружить, особенно после того, как обстрелы стали такими частыми. Я не знаю, что там случилось, в порядке ли он. Но знаю то, что изводить себя этим не нужно. Может, его мама могла бы связаться с его руководством и запросить информацию о его состоянии? — Я не могу ей сказать, что он не выходит на связь… Она слишком эмоциональная, я думаю, что это чревато… — Но она имеет право знать, — Се Лянь был таким спокойным, что за его тоном и она тоже стала немного себя контролировать. — Да, но… Ты не знаешь госпожу Фэн, она очень его любит и она очень поддаётся влиянию негативных эмоций. Я боюсь, если я скажу ей правду, с ней может что-то случиться. Не хочу её волновать, ты же сам сказал, что это не повод раздувать скандалы и переживать, пока ничего не известно… А я? Я могу что-то узнать? — Теоретически, да, — он пожал плечами. — Но я не думаю, что тебе что-то расскажут. — Почему? — Была бы ты его законной женой, тогда, да, а так ведь просто девушка. Если у него есть родители, то они скорее им отдадут предпочтение, чем тебе. А если всё же попытаешься, и они, окажется, будут знать его родителей, то могут им настучать, что ты просишь информацию. Из добрых побуждений, конечно, но… Тебе же этого не нужно? — Это точно, — Жое опустила взгляд, стараясь смирится с новыми мыслями. — Давай просто подождём ещё немного? Хочешь, я узнаю у господина Пэя, может ли он узнать что-то? У него скорее всего есть связи в военной структуре. — Да, если бы он мог с этим помочь, я была бы рада… Тем более, я ему очень помогла. — Это правда, ты хорошо потрудилась, найдя госпожу Ю. — А дело не только в том, что я её нашла, — Жое внезапно улыбнулась. — Госпожу Ю выписали вчера вечером, и, знаешь, Веики очень плакала, и не хотела возвращаться домой, потому что у господина Пэя ей очень понравилось, так что я смогла убедить госпожу Ю, что ради безопасности ей стоит некоторое время воздержаться от того, чтобы вернуться домой. Так что она на некоторое время переехала к нему домой. — Жое, — он нахмурился, замечая её хитрую улыбку. — Что? Но ведь правда опасно! За её квартирой скорее всего следят, а так она сможет быть в безопасности, так как у нас там есть охрана, мы уже наладили защитные процессы у него дома, а у неё это было бы проблематично. Ну и как ты можешь оставлять Веики плачущей? — Ты меня почти убедила, — он спокойной улыбнулся. — Главное, что я убедила её, — она гордо кивнула. — Может, когда нибудь она тебе за это скажет спасибо, — Се Лянь пожал плечами, — а пока я скажу тебе спасибо, если ты снова уснёшь. — Пришёл тут, разворошил, а теперь спать отправляешь? — нахмурилась Жое, всё же продолжая ворчать, но она легла в постель. Се Лянь аккуратно укрыл её, и погладил по голове, прежде чем пожелать ей спокойной ночи, и уйти, оставляя её одну. Весь день сегодня для неё был целым фонтаном из эмоций, она боялась, что не сможет снова уснуть, однако она так устала, что провалилась в свой сладкий сон ещё прежде, чем успела обдумать всё, что случилось за сегодня.

***

— Вот, смотри, — Веики указала на гору игрушек в углу гостиной, — а там моя комната, мы можем спать вместе, настолько там большая кровать! Пэй Мин проводил их взглядом, не скрывая улыбки. Удачным было то, что он встретил доставку продуктов практически сразу, как пришёл домой, и не пришлось ждать. Из одной из спален он слышал радостные возгласы Веики и Ю Лан, которая старалась звучать спокойно и уверенно. — Вот какая у меня кровать, — заявила девочка. — Мы можем жить вместе в этой комнате, да? Дядя Пэй подготовил для тебя другую комнату, но ты же можешь остаться тут, да? — Солнышко, ты же знаешь, как быстро привыкаешь спать с кем-то, ты уже большая девочка, — Ю Лан погладила дочку по растрёпаным волосам. — Тогда идём, я покажу твою комнату, — не теряя вдохновение, девочка ухватилась за руку мамы и потащила её в коридор. Пэй Мин бросил взгляд на небольшую сумку Ю Лан, и её кошелёк, лежащий на столе. Стоит помочь Веики с экскурсией, так что, оставив продукты на столе, он направился в гостевую, лишь ненадолго заскочив в свою комнату. — Ваши вещи, — он поставил сумку на стул рядом с туалетным столиком. — Спасибо, — Ю Лан всё ещё находилась под впечатлением от панорамных окон и того, что эта комната была по размеру, как её квартира. Она продавала такие квартиры одну за другой, но считала, что это непрактично. Пэй Мин сторонник простого дизайна, и он может себе позволить, чтобы его панорамные окна вымыл клининг. Конечно же, в глубине души она мечтала о большой и роскошной квартире, но решила не откладывать на неё, предпочитая депозит для Веики на обучение или даже на её собственное жильё. Да, их квартира была небольшой, но за то для них двоих там хватало места, и она была уютной и тёплой. А здесь она чувствовала себя немного не в своей тарелке, и, может, это из-за Пэй Мина, и из-за того, что обстоятельства вынуждают её всё ближе и ближе к нему находиться. Но это ведь вопрос безопасности, она здесь без вещей, как иждивенка, потому что даже не может поехать к себе домой, чтобы собрать вещи — слишком большой риск, и она не хотела подвергать себя ещё одной опасности. В этот раз её похитители могут оказаться не такими добрыми, и просто её убьют. — Госпожа Ю? — Да, — она засмотрелась на окно, стоя в середине комнаты. — Где Веики? — Кормит щенка, — он едва улыбнулся. — Я, к сожалению, должен на несколько часов уехать в офис, чтобы доработать кое-что. Думаю, Веики, если что, уже знает где и что лежит. — Спасибо. — Я также заказал продукты, но не знаю, может, вы предпочитаете что-то другое? — Не переживайте об этом, господин Пэй, — женщина постаралась показать всю свою скромность. — И всё же, у вас даже нет вещей, так что, — он достал из кармана свой кошелёк и почти сразу же протянул ей кредитку. — Вы что? С ума сошли? — Ю Лан не поверила, что он действительно делает это. — У меня всё ещё есть собственные деньги, и… — Нету, — он как-то загадочно улыбнулся. — Пока вы в моём доме, я не могу позволить, чтобы вы тратили свои деньги. — Но это абсурд! — Не совсем, вы в этой ситуации только из-за меня, поэтому я и должен сделать ваше пребывание здесь комфортным. Ю Лан вздохнула, закрывая рот только теми самыми словами Жое о том, что ему нужно довериться. Да и с другой стороны, если уж и показать характер и пресечь его попытки заботы, то он может и обидеться на это… Ему нужно дать возможность успокоить собственные нравы, иначе это не закончится никогда. — Если вам будет что-то нужно, что угодно, вы можете это купить, — он снова настоятельно протянул ей карточку, и она всё же её взяла. — И что с моим кошельком? — Я спрятал его в сейф, — он пожал плечами, снова пряча кошелёк, довольный, что выиграл. — Когда у вас будет возможность вернуться к своей обычной жизни, я отдам его вам. Но пока вы здесь, позвольте мне о вас позаботиться. — Спасибо, — сквозь гордость сказала женщина. — Вы многое сделали для нас. Никогда бы не подумала, что всё так обернётся, и что в тяжёлой ситуации я смогу положиться именно на вас. И вы… Вы правда отлично справились с Веики, я не ожидала этого. — Я рад вам помочь, — он улыбнулся, едва ли сдерживаясь от счастливой улыбки и того, чтобы просто не потрепать её по волосам. На лице ведь написано, как ей сложно это признавать, и это показалось настолько милым, что, как оказалось, ему действительно было сложно проявить самообладание. — Но не считайте, что когда это закончится, что я больше не буду готов быть для вас помощью, ладно? Знаю, что вам сложно принимать её, особенно от меня, но я действительно хочу быть частью вашей жизни, и не просто как какой-то мужик, который разрешает вашей дочке заплетать себе косички по выходным. Пусть мы не можем этого делать, как настоящие родители, и всё же, я хочу, чтобы вы воспринимали меня как надёжного человека, которому лично вы можете доверять. — Спасибо, — Ю Лан чуть поклонилась, не ожидая такой тирады, и, сказать честно, такие его слова и вся его серьёзность здорово врезались ей в память и сбили с толку. Но стоило ему уйти, она почувствовала себя немного лучше, хоть и всё ещё находилась будто на иголках. Однако успокоиться даже так и не смогла, так как в двери снова кто-то позвонил. Осторожно она подошла к двери, чтобы посмотреть на панель доступа, но на экране вместо ожидаемых бандитов, она увидела улыбчивое лицо Цинсюаня, хоть узнала его не сразу. — Здравствуйте, госпожа Ю, — он зашёл внутрь, не скрывая многих пакетов в руках. — Как обосновались? — Мы только приехали, — она улыбнулась. — Господин Пэй, к сожалению, не предупредил о вашем визите. — О, давайте на «ты»? — дождавшись кивка, он радостно продолжил. — Дядя сказал, что вы поживёте здесь, и я подумал, что у вас наверное будут трудности в первое время, ну, с одеждой, и всё такое. Так что я привёз кое-что из своей коллекции. — Цинсюань! — Веики с криком бросилась к нему в объятья. — Привет, вождь индейцев, ну как? У тебя всё хорошо? — Я кормила своего ручного медведя, — похвасталась она. — Ого! — Цинсюань опешил. — Правда что-ли? — Но он ещё совсем маленький! Я покажу тебе, когда вы с мамой закончите, ладно? — Хорошо, — Цинсюань погладил девочку по голове. — Вам не стоило этого делать, — Ю Лан указала на пакеты с вещами. — Ну, я всё равно ими никогда не пользовался… Знаете, мне предлагают снять рекламу, и присылают много подарков от бренда, все эти вещи мне не нужны, и я их никогда не ношу, но храню на всякий случай, потому что это же подарок. Идём, я покажу их, уверен, что вы останетесь в восторге! Веики осталась в гостиной, чтобы посмотреть мультики, но при этом всё равно бегала в спальню к маме, чтобы проверить, какую одежду она себе выбирает. Цинсюань притащил очень много разной одежды — от пижам и до деловых костюмов. Среди одежды были и комплекты, и самостоятельные предметы, и среди этого богатства у Ю Лан разбегались глаза. А Цинсюань, как ходячая Википедия, просто рассказывал про то, как он получил каждый из предметов одежды, из какой он линейки. Она ожидала, что он принёс нечто, что нужно надевать на подиум или что-то вроде, однако почти вся одежда оказалась обычной, привычной ей. И лучше было так, чем ездить в торговый центр под охраной, и тратить деньги Пэй Мина. Она смогла выбрать несколько комплектов одежды и была благодарна, что для этого не пришлось тратить чужие деньги. Одним из следующий вопросов, которые следовало бы решить, был ужин. Его нужно приготовить, и она не то чтобы знала, что именно следовало бы сделать. Веики пожала плечами — она не хочет ничего особенного, и обычно они заказывали еду из ресторана. Но Ю Лан не могла просто взять и сидеть весь день, ожидая, что кто-то привезёт для неё покушать, особенно тогда, когда «покушать» было за деньги Пэй Мина. Вздохнув, она отправилась на кухню, чтобы изучить всё то, что у него было. Пачка пива, бутылок десять вина, несколько упаковок самого разного мяса… Остальные продукты тоже выглядели, как тычок в небо, или даже как набор «на всякий случай, вдруг пригодится», потому что он действительно не знал, что обычно готовит Ю Лан. Посетовав на этого отчаянного холостяка, она тут же услышала оправдания от Веики — дядя Пэй просто много работает, но когда он готовит еду, то это всегда очень вкусно. Закивав, она себе просто представила, что он может готовить? И почему именно это так нравится ребёнку? Наверняка он готовит нечто из фаст-фуда, тоже вкусно, но ведь не полезно и жирно зачастую. Однако интересоваться кулинарными изысками Пэй Мина всё равно не было времени — уже шесть часов, а он приедет совсем скоро, так что она принялась за готовку. Изначально она хотела сделать спагетти с фрикадельками в томатном соусе, но заметила, что среди коробок с макаронами затесались несколько упаковок листов для лазаньи. Видимо, даже здесь он не привык делать выбор, так что заказал буквально все виды изделий от понравившегося бренда. Но лазанья действительно звучала лучше, чем просто спагетти, а по сути — один и тот же набор продуктов. Было удобно, что Веики была на виду, и не приходилось бегать из комнаты в комнату, чтобы найти её и посмотреть, всё ли у неё хорошо. Стоя у плиты, и старательно размешивая соус Бешамель, она невольно наблюдала за Веики. Девочка действительно чувствовала себя здесь хорошо, ей нравилось здесь, и не только из-за Пэй Мина, щенка и других подарков. Из-за того, что эта квартира стала для неё домом. Вот почему она так плакала в последние дни перед выпиской, потому что не хотела уходить, и ей здесь действительно было комфортно. Она была не как большинство детей, и это было заметно. Лично Ю Лан, когда была маленькой, просто обожала оставаться у своей бабули, а во время каникул так и вовсе на месяц могла отпроситься. Целыми днями читала книги из бабушкиной библиотеки, ходила купаться с остальными детьми, а ещё просто обожала лакомиться фруктами из сада, ходить в лес и просто поедать холодный арбуз, сидя на деревянной платформе посреди сада. Веики же была совершенно другой. Она, безусловно, любит и бабушку и дедушку, и очень им доверяет, часто по ним скучает, но оставаться у них она страшно не любит, и никто не знает почему. Конечно, иногда случаются такие ситуации, что просто приходится мириться с этим, и она, как любая послушная девочка, идёт на уступки в таких вещах. Но долгое время она переживала, что что-то произошло. Отец Ю Лан держит свой небольшой ресторанчик на первом этаже дома, и, конечно, Веики всегда находилась под вниманием посетителей. Начитавшись форумов, которыми она тогда была увлечена, Ю Лан уже и не знала, что думать? А если кто-то её обидел? А что, если кто-то угрожает ей? Почему она не любит оставаться у бабушки? Однако со временем все успокоились, ведь поведение Веики совсем не изменилось, да и психолог не заметила ничего странного. Однако здесь она вела себя иначе, она была рада тут находиться и наслаждалась своей свободой, будто действительно была дома. Когда очередь дошла до укладки слоёв теста и начинки, Веики это очень заинтересовало и она решила немного понаблюдать со стороны. — А ты правда на работу не будешь ходить? — Веики подняла взгляд вверх. — Пока да, — Ю Лан улыбнулась. — Потому что ты всё ещё болеешь? — Мне нужно восстановиться, — женщина кивнула, предлагая Веики самой налить соус. — А потом? — Потом я пойду на работу. — Дядя, наверное, расстроится… — Что ты имеешь в виду? — Ну, тебе пришло письмо от начальника, я его открыла и бросила в сторону, потому что он писал плохие слова, а дядя это увидел, он расстроился тогда. — Где ты взяла почту? — Учительница прислала табель, и мы пошли к нам домой, — Веики подняла взгляд. — Там было много почты. — И где же она вся? — Вот тут, дядя положил всё в этот ящик, — Веики подошла к углу столешни, демонстрируя маме груду корреспонденции, о которой она позаботилась. — Там были журналы, и я уже сделала отметки, какие комнаты и цвета мне нравятся больше всего! — Умничка, — отложив полотенце, она потрепала девочку по голове, достав всю почту. Однако письма от начальника она не нашла. Женщина посчитала это странным, но всё же списала всё на то, что он посчитал это слишком грязным, и просто выбросил. И всё же мысль о том, что он прочёл письмо, навевала дискомфорт, ведь… Он ведёт себя достаточно загадочно с момента, как она вернулась. Он непредсказуем и его уверенность сбивает с толку, она чувствует себя так, словно находится в логове зверя, не зная его тактик, и даже не имея при себе оружия. — А вот и счета… Да это грабёж! За доставку насчитали почти тысячу, — Ю Лан возмутилась, сосредоточенно изучая платёжки. — Дядя уже оплатил. — Что?! — Ну, ты сказала, что когда я забираю почту, то мне нужно сразу отдавать счета тебе, чтобы сразу их оплатить… Я, ну, тебя же не было, поэтому я отнесла их дяде, — Веики звучала так непосредственно и по-детски, что Ю Лан даже не удосужилась выдать нервный смешок. Этот мужчина продолжает заводить её в какую-то ловушку, и она даже не знает, в чём же дело? А эта маленькая очаровательная леди, как оказалось, играет в этом не самую последнюю роль!

***

— Ты всё же приехал, — Пэй Мин ухмыльнулся, наблюдая за загадочной фигурой в чёрной тканевой маске. — Здравствуйте, — Се Лянь поклонился, и после снова с радостью предался ностальгии, так как находился в своём любимом офисе. Он принял решение бросить эту работу, но всё ещё продолжал свою деятельность. Его проект, над которым он работал ещё до войны между двумя частями Триады, не так давно начал выходить в эфире, но военные действия никак не позволили продолжать выпускать материалы. В последний свой разговор с Сань Ланом он принял решение, что даст господину Пэю использовать своё имя в титрах. Но для руководителя и этого было мало, он собирался платить ему до тех пор, пока проект не окончен. Однако слишком рискованно было просто заключить с ним контракт снова, так что раз в месяц Се Лянь был вынужден приходить в офис, и с помощью Линвэнь подписывать новый контракт под новым именем, и она была единственным человеком, которая могла просто в обход всех правил принять кого-то на работу, а так как она являлась подругой Пэй Мина, с этим проблем не было. — Как поживаешь? — Всё отлично, — его улыбка не была заметна. — Видел вчера видео, которые вы выложили. Вы не забыли про Японию. — Она сидит у меня в мозгах уже столько времени! Пора бы уже хоть что-нибудь сделать. Если мне не изменяет память, помимо моего интереса, также и господин Ло начинал вести переговоры? Ты не знаешь никакой информации? — А, ну… Всё заглохло, — Се Лянь пожал плечами. — Господин Саико считает, что обращение к господину Фухаю было ошибочным, так как на разных должностях в разных городах есть и другие люди с такой фамилией. Якобы из разговора не было ясно, что именно с тем человеком он и говорил. — А то что он говорил про корабль? Ничего не напоминает? — Он не упоминал слово «корабль», обращаясь к Фухаю. В любом случае, это что, первый раз, когда император Саико так морозится? Когда вы выложили свой проект обо мне, они тоже сказали, что помогут, но в итоге — ничего. — Ты прав, он ведёт себя странно. В любом случае, я использовал аудиодорожку и в ней отчётливо было слышно это имя, посмотрим теперь, как они официально запоют, — Пэй Мин всё же не упускал надежду ткнуть в семью императора Японии посильнее. — Кстати, забыл сказать, к госпоже Линвэнь сегодня нужно поспешить, так как у неё сегодня назначен какой-то экономический форум, так что она уходит. Мне сходить с тобой? — Нет, я могу и сам, но спасибо, — Се Лянь чуть кивнул, ведь за маской его улыбку попросту не было бы видно. — К слову… Госпожа Ю в порядке? — А, думаю, да, — он активно кивнул. — Жое посоветовала для неё специалиста, они общаются. Она не очень хочет об этом говорить, но… Насколько я могу судить, она чувствует себя лучше. — Это хорошо, — Се Лянь убрал руки за спину, чуть раскачиваясь. — А Жое? Она не приходила в последние дни, так что мы держали связь по телефону. Приболела? — А, ну… Немного перетрудилась, так что грохнулась без сознания, а сейчас она вроде как под домашним арестом, но вне Триады. — Это так необходимо? Конечно, шутки со здоровьем вещь плохая, но… — Дело не только в её здоровье, хотя и в нём тоже. Вы же знаете, она занята и делами Триады, работает, проходит обучение в тероборону, ещё и готовится к поступлению, а к этому ещё добавились её переживания насчёт недавних обстрелов и того, что её парень не выходит на связь всё это время. Так более того, она посчитала необходимым сесть на жёсткую диету. Я вообще в шоке, что она была в состоянии работать всё это время… — Ну, знаешь, молодой организм износ претерпевает лучше, — Пэй Мин покачал головой. — Но дело также в нашей встрече с императором Ло. Я считаю, что независимо от того, расскажет он советникам о том, что я ему рассказал, или нет, они будут за мной следить. — Император? — Советники. Он упоминал, что там есть люди, которые против его общения со мной, но он не упоминает их в разговоре. Думаю, мы с Жое сейчас находимся под угрозой того, что за нами могут следить, чтобы доказать связь с Триадой. Для некоторых это было бы слишком большим счастьем. — И правда, — Пэй Мин кивнул. — Логичнее было бы перестраховаться. — Именно так я и решил. Поэтому она не будет ездить в Триаду, а я постараюсь лишний раз не высовываться. Даже сюда держал путь через муки и страдания, ехали два часа с несколькими пересадками в тайных убежищах. — Всё настолько серьёзно, — мужчина покачал головой, на секунду опуская взгляд. — Я надеюсь, что удастся избежать проблем. — Но ты планируешь… Чего вообще ты хочешь добиться? Ну, с императором. — Я буду наблюдать за его поведением. Сейчас он притих. Если он решит игнорировать меня и избегать контакта — мне плевать, я предупредил, что если мне закажут его свергнуть, я это сделаю. Но если он захочет диалога, значит, он готов к мысли о том, что среди его людей есть крысы. — Так он и так это знает, — Пэй Мин нахмурился. — Он не хочет в это верить. Он жалуется, что у него не выходит просто делать то, что он должен, что его решения блокирует парламент, однако он ничего не делает с этим. Может, он боится мысли, что эти люди слишком близко? Я не знаю, но это, наверное, для него испытание на силу. — А если он захочет говорить с тобой? Тогда что? — Тогда и буду решать, — беззаботно улыбнулся Се Лянь. — Да брось, я знаю, что ты не без плана! — У меня готовы пути решения, у меня есть цели, но я не хочу об этом говорить, но я буду держать ситуацию под контролем — слишком многое стоит на кону. — Видимо, ты действительно знаешь что-то, о чём не говоришь, — Пэй Мин погладил подбородок, изучая глаза Се Ляня, хоть и прекрасно знал, что такой жест даже не заставит его переживать, не говоря уже о том, чтобы он выдал все свои тайны… Хотя с некоторыми другими людьми это всё же срабатывало — Дядя Пэй? — из офиса рядом выглянул знакомый журналист. — О, и ты здесь! Как жизнь? Пэй Су не собирался выходить, только выглянуть и сообщить новости, но он уже сто лет не видел Се Ляня, поэтому вышел, чтобы крепко пожать ему руку и также крепко хлопнуть его спине, выражая радость от встречи. — Всё отлично, — Се Лянь действительно был рад этой встрече. — Дядь, мне только что удалось узнать, что японские послы в Пекине подготавливают почву для официального визита высокопоставленной личности. — Откуда ты знаешь? — Они запросили инструкцию на случай военной угрозы, на момент, когда их человек будет пребывать в Пекине, а также запросили сопровождение в несколько полицейских машин, а также пятерых человек из специального корпуса королевской гвардии. — Значит, приедет не чиновник, — Пэй Мин улыбнулся самодовольно. — Видимо, ваш вчерашний репортаж наделал шуму, — Се Лянь поспешил поздравить своего руководителя. — Мне бы хотелось узнать детали, если что-то будет известно. Оживлённый внезапным успехом, Пэй Мин буквально светился от счастья, но ему предстояло много работы, чтобы урвать эксклюзив. Для начала поднять свои связи, пригласить выпить своего друга из посольства, и убедиться, что все его ниточки работают как надо. И, да, предупредить госпожу Ю, что он сегодня задержится. — Ты предупреждаешь её о таком? — Пэй Су удивился. — Ну… Вчера она приготовила ужин, да и… А если станет волноваться? — Я тоже предупреждаю Баньюэ о том, что задержусь на работе, только она моя невеста, — хохотнул он, прикрывая губы кулаком. — Речь в банальном нежелании доставлять ей неудобства! — Конечно, — Пэй Су кивнул, всем своим видом показывая, что он на самом деле расскаивается, хоть это было не так, а стоило Пэй Мину коротко попрощаться и уйти в офис, чтобы совершить нужные звонки, Пэй Су наклонился к Се Ляню и тихо шепнул, не скрывая улыбки, — эти женатики все себя так ведут! И Се Ляня это здорово рассмешило. И Жое как-то активизировалась, даже внушила им мысль, что им нужно жить вместе, хотя среди ребят Триады были те, кто бы идеально подошёл, чтобы охранять Ю Лан и Веики в их собственном доме, и это не было бы проблемой. Кроме того, даже Пэй Су шутит об этом, хотя за время их совместной работы, Се Лянь понял, что Пэй Су не очень-то разделяет любовные интересы дяди и часто просто игнорирует любую информацию о том, какие женщины его окружают. Ну или просто закатывал глаза и вздыхал, когда это приходилось услышать. И Се Лянь, как оказалось, многое пропустил, и ему было бы интересно самому узнать, что же там такого происходит между ними — независимой женщиной, которая раз разом повторяла, что ей не нужна никакая помощь, никакой мужчина и она всё может сама, и между Пэй Мином, который, узнав о ней информацию, просто сказал, что ему не интересно и плевать он хотел. Невольно он чувствовал себя катализатором, а также надеялся, что последствия не станут слишком проблемными. Вспомнив об экономическом форуме, Се Лянь негромко ойкнул, и таки быстро направился к лифту. Линвэнь ждала его, хоть всё ещё была не в восторге от того, что Пэй Мин заставляет её нарушать закон, всё ещё держа Се Ляня на работе. Однако она выдавила из себя вымученную улыбку, откладывая работу над сценарием. Документы она подготовила заранее, протянула ему папку и молча ждала подписи, тогда как Се Лянь внезапно нахмурился: — А договор о неразглашении? — пролистав несколько документов, он поднял взгляд. Линвэнь ещё раз всё проверила, кивнула, бормоча о том, что забыла, и таки принялась искать документы в файлах компьютера. Отправив нужный документ на печать, женщина встала со своего места. Принтер медленно печатал текст, который всё равно никто не читал, а Линвэнь всё крутилась рядом, подливая воду в горшки с цветами на подоконнике. — Мне кажется, в прошлый раз здесь была печать, — он поднял документ, чтобы показать его женщине. — Мг, поставь её сам, пожалуйста, — она указала на другой край стола, где стояла подставка с одной единственной печатью. — Нижний левый угол, и там дату надо поставить. Се Лянь наклонился через весь стол, из-за чего его подвеска выскользнула из-под лёгкой футболки под пиджаком. Не придав этому значения, он аккуратно прицелился и таки поставил печать. Линвэнь протянула ему ещё один контракт, и он, наконец, закончил расставлять свои вымышленные автографы. Закрыв ручку колпачком, он поставил её в стакан, а папку с документами протянул женщине, чуть кланяясь в знак признательности и благодарности за проделанную работу. — Тоже используешь этот носитель? — она смотрела прямо в глаза, сразу замечая удивление. — Носитель? — Мг, — она подняла левую руку, демонстрируя тонкое кольцо на безымянном пальце, которое со стороны казалось обручальным, что отвадило от неё очень много ненужного внимания. Се Лянь присмотрелся поближе — серебряное кольцо было украшено золотой линией посередине. Форма и размер были до боли похожи на кольцо, которое висело у него на шее, невольно он взял его в руки, сжимая между пальцев, что придавало ему какого-то спокойствия. Его кольцо выглядело иначе, но всё же у них были общие черты. — Я храню в этом кольце всю чёрную бухгалтерию, здесь вся подноготная канала, — она подняла свою ладонь, чтобы полюбоваться колечком, горько улыбаясь. — Это что-то вроде… Флешки? — Это проводник, который позволяет заглянуть на собственный сервер. Кольцо является ключом, ты не знал? — О, ну, мне его просто подарили… — Видимо, этот человек хотел тебе что-то сказать, — женщина измученно улыбнулась, хотя он не был уверен, что она умела улыбаться как-то по-другому. — А как… Его использовать? Нужно его куда-то отнести? — У меня есть такая станция, — она указала на покрытый тонким металлом плоский диск, который лежал на столе. — Он подключается к компьютеру через беспроводную связь, и с ним можно работать как с флешкой, только на самом кольце информация не хранится. — То есть, нужно открыть носитель на компьютере? И всё? — Там может быть пароль, — она пожала плечами, — во всяком случае, это сразу переведёт тебя на твоё хранилище. — Вот как, — Се Лянь медленно кивнул. — Значит, нужна подставка… — Без неё никак. — И купить такую нельзя? — Они идут в комплекте. Как замок и ключ, — она снова кивнула. — Другой такой подставки нет. — А восстановить? — Я такое делала, но на это уходит время — нужно отправить кольцо обратно, и они перешифруют ключи доступа и отправят кольцо назад с новой подставкой. Но это заняло больше месяца, так как производитель находится в Англии. Судя по всему, ты действительно не знал, что это носитель, да? — Да, я был уверен, ну, знаете, что это просто украшение, знак внимания, и оно… Я использую его именно так, — он всё ещё поглаживал выемку в форме бабочки со внутренней стороны кольца. — Может, тогда стоит его проверить? — предложила она. — А не может быть, ну, что человек посчитал это просто украшением? — Такие кольца, насколько мне известно, можно купить сейчас только из первых рук, и точно не в ювелирных магазинах. — И правда, зачем кому-то покупать кольцо не в ювелирном магазине? — Се Лянь нахмурился. Он всё ещё будто был не в себе, не в силах осознать произошедшее. Линвэнь отпустила его без лишний вопросов, лишь устало качнула головой, погружаясь в работу над сценарием, в то время как Се Лянь стремглав побежал на улицу, ведь нужно как можно скорее вернутся в район Химер. Вылетев из здания, он невольно оглянулся на знакомую аллею перед зданием, которая раньше каждый день встречала и провожала его — это место казалось таким знакомым и незнакомым одновременно. Сколько обедов он провёл здесь, сидя на лавке? А тот раз, когда господин Мо напал на них с Сунь Цзинь? Он выбежал из здания и тут же упал в объятья Сань Лана, спасаясь и укрываясь в нём. Здесь было много воспоминаний, но сейчас что-то явно мешало. Здесь, так как это одна из центральных улиц, нельзя было парковаться на обочине, но вдоль дороги стояли достаточно большие рейсовые автобусы. Кое-где группами стояли мужчины в военной форме. Одни обсуждали что-то, другие же ожидали кого-то или чего-то. Се Лянь нахмурился, ведь не может же быть, чтобы им объявили сборы здесь? А где тогда их матери и жёны? Где распределители, которые следят за порядком и списком всех, кто должен отправится? В голове что-то ёкнуло, и он, кажется, заметил, как кто-то собирает всех солдат вместе, из автобусов повалили ещё мужчины, и в конце концов, один за другим, автобусы уехали. Достав свой телефон, он набрал один из номеров, который был последним в списке вызовов. — Господин Пэй? Вы ещё в офисе? — Нет, а что? Еду на встречу. — Рядом с офисом куча военных. — Что? Ты уверен? — Да! — Зачем? Может, сборы? — Автобусы уехали, они все высадились. — Это плохо. Может, это будет какой-то протест? Или какая-то акция? — Мне не очень хотелось бы стать свидетелем этого события, — признался Се Лянь. — И у меня нехорошее предчувствие. Выключив звонок, он спрятал телефон и приложил все усилия, чтобы убраться отсюда поскорее. Стоило ему оглянуться назад, когда он отошёл достаточно далеко, как он заметил, что мужчины направились ближе к зданию телеканала. Однако ему следовало убраться отсюда, пока было не поздно.

***

— Как прекрасно, что ты нашла время поужинать с нами, — заявила госпожа Сон, обнимая дочь. — Как твоя работа? — Полна сюрпризов из-за ваших друзей, — Чорин уселась за стул, беря в руки салфетку. — О чём ты? — поинтересовался отец. — Мама перевела мои документы в Чаншу, так что я видела там кучу наших знакомых, они отвлекают меня от работы, — может, она понадеялась на то, что отец встанет на её сторону, однако он отложил свой планшет, внимательно смотря на неё из-под бровей. — Эта больница даст тебе ещё одну ступеньку в карьере, так что, думаю, стоит потерпеть, — он вздохнул. — Я понимаю, — Чорин всё равно понимала, что ничего не изменит, так что смирилась. — Знаешь, мы с папой недавно говорили о том как было бы хорошо, если бы кто-то продолжил дело нашей семьи — работать у власти. — Что ж, у вас нет других детей, — Чорин пожала плечами, вздохнув. Обычно она такой и была, и никого это не удивляло, просто с посторонними она была более вежливой. Но сегодня этот холод чувствовался особенно сильно. Родители приняли решение ничего не говорить, поддерживая отвлечённый разговор друг с другом, тогда как девушка, вся как куколка с обложки, сидела рядом, и просто поедала свою порцию слабо солёной красной рыбы и салата. Её узкие плечи, на которые спадали выпрямленные длинные волосы, ничуть не колебались от её движений, отточенных годами. Невольно, когда она была в этом зале, она вспоминала, как родители учили их Черин сидеть прямо, привязывая к спинке стула. До недавних пор эта мысль вызывала улыбку, ностальгию — у них была цель и никакого опыта в воспитании, поэтому они были намного строже. Однако сейчас она не хотела возвращаться сюда, потому что ей было неприятно вспоминать эти эпизоды, неприятно было видеть, как во время ужина Черин стояла с опущенной головой, пока отец ругал её за оценки, а она так и продолжала спокойно сидеть и есть свой ужин. А тот раз, когда она внезапно вернулась с ярко выкрашенными волосами? Родителей чуть удар не хватил, и всё же она получила тогда сильную взбучку. Каждый раз, когда Черин получала наказание или просто её ругали, Чорин не делала ничего. И почему она вспоминает об этом только здесь? Может, потому что именно здесь это и происходило? Столовая — единственная комната, где они собирались вместе для завтрака и ужина, в остальное время все были заняты. Все, кроме Черин. Но она точно помнила, что когда ей было около десяти лет, она спросила у мамы, почему они ругают Черин, если она устала и не хочет учиться считать, ведь она была маленькой, и все дети, которых она знала, точно также впадали в истерики и не знали даже половины того, что уже знала Черин в её возрасте. Но мама пожимала плечами и убедительно смотрела ей в глаза: — Когда ты была маленькой, ты тоже так себя вела. Мы с папой хотим для вас лучшего, иногда приходится прибегать к наказанию. Она должна понимать, что это важно, иначе после ей будет очень сложно. И Чорин не знала, была ли она такой скандалисткой в три года, но подчинилась. И во второй раз тоже: — Чорин, ты ведь хорошая девочка? Ты же хочешь, чтобы Черин была в порядке? Она будет легкомысленно относиться к тому, что мы говорим, если ты будешь продолжать играть с ней, как сейчас. Игры — это хорошо, но она плохо контролирует себя, понимаешь? Ей нужно научиться работать, когда нужно. Давай ты пока перестанешь с ней играть? Ей нужно понимать, что она совершает ошибку. Мама же знает, как лучше. Именно так она думала, будучи ребёнком. А сейчас? Сейчас Чорин понимала — она никогда не была такой же активной и капризной, как Черин, хоть мама и вынуждала её считать, что всё наоборот, ставя её саму себе в пример: «Видишь, наш с папой подход помог тебе — теперь все вокруг говорят какая ты умница, Черин тоже станет такой же, как ты. Когда она исправится, ты снова сможешь играть с ней». — Она не была такой, как я, а я никогда не была такой, как она, — тихо заявила девушка, прерывая разговор родителей. — О чём ты? — Черин. Я не была такой же, как и она в детстве. — Была, конечно же, была! — мама улыбнулась с какой-то лаской. — Все детки такие милые и активные! — Почему ты так радостно об этом говоришь? Ты же говорила мне, что это плохо. — Не совсем так, я говорила, что ребёнок должен научиться распределять время. Организованный ребенок, даже если он активный или пассивный, он всё равно лучше всякого сокровища. — Вы ошиблись на её счёт. Она была другой, и это вы виноваты в том, что с ней случилось, — так же спокойно заявила девушка. — Как ты смеешь быть такой?! Ты знаешь, что это неуважительно по отношению к нам? Мы старались сделать из неё человека! — отец попытался защищать собственную честь. — Она родилась уже человеком. Генетика творит чудеса, — она всё также выглядела серьёзной, но на её лице появилась саркастическая ухмылка, искажая её нейтральных вид. — «Нелюдем» её сделали вы сами. Если бы не ваше враньё и постоянные мучения, она бы не сбегала из дома, и не вынуждена была бы искать понимания у каких-то проходимцев. Она же и не должна была быть такой, как я. — Конечно же, нет! Я обобщала, я имела в виду твою организованность и прилежность. — Вместо того, чтобы запихивать в неё эту математику… А вы вообще слышали, какой у нее ангельский голос, когда она поёт? Как ей хорошо удавалось играть на гитаре? У меня никогда так не получалось. — Потому что ты талантлива в другом, — мама ласково улыбнулась, но от её улыбки становилось тошно. — Почему? — Чорин слегка поправила берет на голове, сжимая пухлые губы, отчего мягкие щёки-полумесяцы аккуратно двигались в такт её нерешительным попыткам сказать что-то. — Почему я не могу заниматься музыкой, ведь я талантлива в другом? Почему Черин не могла заниматься музыкой, потому что она не талантлива в математике и языках? — Есть определённый минимум, ты же знаешь, — снова заговорила женщина. — Хватит, — Чорин отложила салфетку на стол, поднимаясь. Её ледяной взгляд медленно проскользил назад, и она просто направилась к выходу, не желая больше поддерживать этот разговор, но госпожа Сон поспешила её остановить, срываясь на бег. — Чорин, ты же понимаешь, что мы хотели как лучше? — она попыталась взять дочку за руку. — Мы хотели, чтобы она была умной, чтобы она могла сама о себе позаботиться, постоять за себя. Чорин всё же остановилась, не имея сил уложить эти слова в пазл в своей голове. Значит, это ложь. Миллионы людей живут, не зная этого, тысячи бизнесменов не знают элементарной грамматики, получали двойки в школе, или вовсе прогуливали. И это не помешало им быть успешными. Так чем же отличалась Черин? Почему они не могли дать ей шанс стать певицей, или моделью? Чорин всегда завидовала её красоте, младшая сестра была намного её красивее, даже когда плакала, так почему нет? Неужели певицы и модели получают так мало? — Мам, правда же тебе стало легче, когда её не стало? — Чорин побоялась обернуться, чтобы на секунду, прежде чем она успеет взять эмоции под контроль, не увидеть отблеск правды в её глазах. — Чорин! — громкий крик отца привёл их обеих в чувства. Он вскочил из-за стола, несясь прямо к ней. Казалось, жена пыталась его остановить, но он лишь дёрнул рукой, сбрасывая с себя две маленькие и нерешительные ладони. Ударив дочь по щеке, он приблизился к ней настолько, насколько мог, замечая, как она медленно приложила к пылающему лицу прохладную руку. — Я никогда не позволю своей дочери так обращаться со мной и с мамой! Ты ещё слишком молода, чтобы понимать наши решения! Да как ты смеешь говорить все эти вещи?! Я никогда не учил свою дочь быть такой! — Считай, — она провела по уголку губ тонким пальцем, а после взглянула на каплю крови, — что у тебя больше нет дочки.

***

— Ты ищешь что-то конкретное? — Хуалин металась по кабинетам за Се Лянем, пока он нервно не остановился, зачёсывая волосы назад. — Нет, я сам найду. — Ты уверен? — Да, — он закончил осматривать свои ящики, сразу же направляясь к выходу. Тан и Хуалин переглянулись, но решили не встревать в это. И это было верным решением. Он думал о слишком многих вещах, чтобы суметь отвечать и вообще говорить. Кабинет Хуа Чэна тоже оказался пуст. В нём не было и намёка на то, что здесь можно найти эту платформу для кольца. Ему казалось, что там должно быть что-то важное, это было предчувствие, но он не мог его объяснить. Оставалось лишь одно место, где могла бы находится эта подставка — квартира Хуа Чэна. Он также стремительно направился в коридор и вниз по лестницам, прокручивая у себя в голове вопрос Сань Лана: «А тебе когда-нибудь дарили Триаду?». В тот раз ему казалось, что они лишь шутливо мерялись подарками, ведь в пятнадцать лет принц получил лошадь, а Хуа Чэн в четырнадцать был признан преемником главы Триады. Но на отрицательный ответ принца он сказал: «Дарили-дарили», а после так стремительно сменил тему, и он не успел даже обдумать его слова тогда. Нажав на кнопку лифта, он поднял взгляд на экран с цифрами. Слишком долго ждать, поэтому он сразу же побежал к лестницам, преодолевая один этаж за другим, ища знакомые двери. Ему казалось, что в тот раз Хуа Чэн имел в виду их воссоединение в подвалах Триады, тогда ведь был День рождения принца, они признали свои чувства друг к другу, и, ему казалось, что в тот момент он позволил ему стать частью руководства Триады, при этом не являясь настоящим и посвящённым членом Триады. Пробежав пальцами по циферблату, он даже не обратил внимания на дружелюбную приветственную мелодию, и сразу же вбежал внутрь, даже не сняв обувь. Быстрым шагом он направился в личный кабинет Хуа Чэна, игнорируя все те воспоминания, которые всплыли в этой комнате, все сказанные слова о любви, медленные поцелуи, когда они оба больше не собирались работать, но всё равно оставались здесь, нежась в руках друг друга. Всё это причиняло боль, наводило слёзы на глаза, поэтому он старался не думать о том, как же сильно скучал за теплом его дыхания на своей шее, за его беззаботными комплиментами. Каждая комната в этой квартире была пропитана его запахом, его парфюмом, стены впитали его слова и эхом повторяли их до сих пор. Но слышать их мог только он один. Переворачивая один ящик за другим, он ни к чему не пришёл, здесь нет ничего, что отдалённо бы напоминало ту штуковину. Может, он незаметно отдал её принцу? Подложил в его вещи, у него была уйма возможностей сделать это. Медленно идя по коридору тёмной квартиры, он машинально свернул в его спальню, поддаваясь соблазну немного отдохнуть и подумать о том, где же продолжить поиски. Идеально застеленная постель, ни пылинки на поверхностях. Он завалился на кровать, проваливаясь в пространстве, окунаясь в тёплую комнату, освещённую ночником, туда, где они лежали в постели и сотый раз за вечер желали друг другу спокойной ночи, но продолжали неотрывно смотреть друг на друга, целоваться так нежно и чувственно, что прямо сейчас, только от одних воспоминаний он ощущал на себе обжигающие следы от холодных пальцев, скользящих по телу. Эти фантомные боли заставляли его до горькости в сердце плакать, несмотря на всю нежность воспоминаний. Он был так нежен и спокоен, всегда был рядом, и разве они догадывались, что всё обернётся вот так? Он снова и снова предавался этим мыслям, но в этот раз он действительно постарался выплыть из тёмной глубины наверх, туда, где был свет, старался оставаться в ясном сознании, но излюбленный образ раз за разом нарушал его покой, шепча что-то на ухо, напоминая, как было приятно, когда он заводил его волосы за ухо, как улыбался, как просто без спроса тащил его к себе и не отпускал, пока вдоволь не наобнимается и не получит достаточно поцелуев, как уговаривал его жениться поскорее, или просто спонтанно среди ночи, которую они никак не могли провести в обнявшихся снах, предлагал уехать отсюда прямо сейчас, и никому ничего не сказать, обещал показать рай, снимая с него одежду рассыпался комплиментами и обещал весь шёлк мира ему одному. А когда он говорил, что исполнит любое желание принца прямо сейчас, и Се Лянь верил ему, знал, что он сделает что-угодно, буквально. И всё равно заказывал поесть чего-нибудь. А сколько раз он доводил принца до смущения только взглядом или несколькими словами. Как в тот раз, когда он внезапно с широченной улыбкой прицепился к его словам, переспрашивая: «Так это уже официально твоя сторона кровати?». Невольно он улыбнулся. В тот раз он что-то искал, и принц сказал ему, что положил это в тумбу с его стороны кровати, и его реакция была настолько милой, что он не удержался от тихого смешка. Когда вдруг улыбка померкла, он нахмурился. — Моя тумбочка, — он внезапно поднялся, включая лампу над кроватью. Выдвинув верхний ящик, он увидел лишь сладости — чёрный шоколад, который так сильно любил. Сань Лан держал тут целую коллекцию самых разных вкусностей на случай, если его любимый принц захочет полакомиться. Второй ящик открывался в сторону, демонстрируя две полки внутри. Внизу был мини-холодильник с газировкой, а на верхней полке лежал конверт, который он никогда не видел. И проблема была в том, что он хоть и считал эту часть кровати своей, просто всё ещё считал этот дом чужим себе, поэтому и не осмеливался так свободно рассматривать содержимое ящиков. Дрожащей рукой взяв конверт в руки, он медленно его открыл, заметив на нём короткую надпись: «Для моего принца». Внутри, как оказалось, был сложенный лист бумаги с напечатанным текстом внутри.

«Привет, судя по всему, если ты читаешь это письмо, меня рядом нет, и ты нуждаешься в помощи. Что ж, я подготовился. Предмет, который ты ищешь, в этом ящике. Но я должен предупредить тебя о двух вещах.

Первая заключается в том, что информация, которая станет тебе доступна, может стать оружием в твоих руках против кого-угодно. Ты сам решишь, чего ты желаешь. Ты можешь уничтожить Триаду этим, а можешь и освободить. Всё зависит от того, какое из этих действий спасёт тебя. Я знаю, какой ты выбор бы ни сделал, он всегда будет верным, ведь твоё сердце никогда не ошибается.

Вторая вещь заключается в том, что я безмерно люблю тебя. К сожалению, я не знаю наперёд, что случилось со мной, раз ты в таком отчаяньи. Но… Люблю тебя, любил всегда, и буду продолжать любить и быть верным тебе одному. Ты — моя судьба, моя смелость, моё сердце и сила.

Не позволяй ничему омрачать твою прекрасную улыбку, в которую я так влюблён, ведь в мире просто нет ничего прекраснее. Не бойся неудачи за своим решением, твой страх не даст тебе действовать смело.

И ещё, напоследок я хочу напомнить тебе твои же слова. Если перед тобой будет стоять выбор между собой и мной, ты должен выбрать себя, к чему бы это ни привело. Наверное, это было бы самым большим счастьем для меня — видеть, как ты наконец научился выбирать себя, а не кого-то другого, ставить свои интересы, свою жизнь превыше всего. Я так отчаянно пытался тебя этому научить всё время, что было отведено мне сейчас.

P.S.Пароль заключается в том дне, когда ты впервые сказал мне, что любишь меня, подарив мне надежду и силу.

Навеки твой Сань Лан»

Он не заметил, как между строк о словах любви внезапно упала слеза, а после ещё одна и ещё. Он всё знал, Жое была права. Он знает всё, и понимает всё. И Се Лянь не мог понять — Сань Лан знал, что именно случится? Или просто собирался подготовить пути отступления заранее? Ответа на этот вопрос не было, но теперь, кажется, он понимал чувства Жое, когда она жаловалась на то завещание. Он не злился, но ему было горько. Никакая Триада, никакая власть и информация ему не нужны, если всё это стоило ему Сань Лана! Он готов отдать совершенно всё, лишь бы вернуть его обратно живым и невредимым. К чёрту, придётся ему уничтожить Триаду, или убить императорскую семью, он уже был охвачен своей болью настолько, что был готов сделать это прямо сейчас.