Если не знаешь, смеяться тебе или плакать - смейся

В Омске уже полночь, а значит у моей булочки день рождения! С днём рождения, моя дорогая соавтор, самая дорогая девочка, самая талантливая и милая. Именно ты открыла для меня многие мои теперешние увлечения, поэтому я с гордостью могу сказать, что творчески расту благодаря тебе, для тебя. Ты много для меня значишь и каждый день я нуждаюсь в тебе, и я никогда не устану говорить о том, за что я тебя люблю. Ты всегда терпелива ко мне, успокаиваешь и поддерживаешь, всегда даешь мне вдохновение и радость от каждого утра) Да, звучит как признание в любви, но я правда тебя люблю, моя дорогая! Желаю тебе сил и вдохновения для всех твоих проектов, пускай все твои желания будут сбываться, а ты будь счастлива, продолжая делать то, что больше всего нравится!

Хочу также предупредить, что далее будут сцены в рейтинге NC-21, поэтому если вам нет 18-ти или вы слишком впечатлительны, вам лучше не читать дальше! Кроме того, это мой первый опыт в написании подобных текстов, поэтому я буду рада получать критику.

— Я мужчина или женщина? — Сань Лан сел поудобнее, выпив немного вина из огромного бокала. — Ты? — переспросил Се Лянь с улыбкой, — Или человек на твоём лбу? — он указал на стикер. — А какие есть идеи? — переспросил Сань Лан, смеясь. — Ты женщина, — кивнул Се Лянь. — Красивая? — Не знаю, — пожал плечами он, поправив свои волосы к плечам и опустошил свой бокал. — Как это ты не знаешь? — удивлённо вскинул брови мужчина. — Скажу по-другому — я никогда не смотрел на эту женщину в таком роде… Ну… Я уверен, что она красивая, но я никогда не обращал на это внимание. Сань Лан нахмурился, закрывая губы ладонью, он пытался понять, кто именно та женщина, чьё имя написано на стикере, который уже пятнадцать минут висит у него на лбу. Из-за алкоголя он никак не мог сформулировать хороший вопрос, в то время как Се Лянь сразу отгадал имя на своём стикере и сейчас просто хихикал, наблюдая за его поражением. И хоть было ясно, что Сань Лан проиграл, он хотел сам догадаться об имени, поэтому продолжал задавать вопросы. Се Лянь взял бутылку вина и снова немного налил золотистого напитка в бокал Сань Лана и широко улыбнулся — ответ лежал на поверхности, но он был немного пьян, поэтому никак не мог прийти к столь очевидному ответу. — Я добрая? — вдруг спросил он. — Добрее, чем многим кажется. — Люди считают меня злой? — Скорее, невоспитанной. — Я точно не персонаж дорамы? — Точно, я же их не смотрю, — засмеялся Се Лянь. — Я реальный человек? — Почему ты вообще сначала начал спрашивать так, словно ты мужчина? — Я мужчина. — Я вижу, но если бы ты спросил сразу, ты бы выиграл! — Я пытаюсь, — лениво протянул Сань Лан. — Ладно, да, ты реальная женщина. — Ты её знаешь? — Угу. — А я? — Да. — Так… Ты что, Жое загадал? — слегка даже ошарашенно спросил он. — Ага, — сквозь смех ответил мужчина. — Да как? Почему я не отгадал? Я думал это из книги персонаж, — Сань Лан выглядел расстроенным, немного потерянным. — Надо было не думать, а спрашивать. Ну что, ты готов исполнять моё желание? — Всегда готов! — Тогда… Нарисуй что-то. — Что-то любое? — спросил он удивлённо, но поняв, что его действия вольны, он широко улыбнулся. Оторвав из своего блокнота лист, он уселся поудобнее и стал делать наброски, бросая мелкие взгляды на Се Ляня. — Ты будешь рисовать меня? — Да, гэгэ, ты не мог бы расстегнуть рубашку? — Ты будешь рисовать меня без рубашки с меня? Ты же умеешь рисовать по памяти! — с хитрой улыбкой Се Лянь пытался подловить Сань Лана. — Да, но так мне будет легче, ты же знаешь — творческим людям нужно вдохновение и оно часто находится в самых неожиданных местах, — как настоящий художник и философ сказал он, довольный тем, что его оправдание было принято — Се Лянь снял рубашку, оставаясь только в джинсах, но его щеки всё ещё розовели только от упоминания того, что он является вдохновением для него. Невольно Се Лянь и сам обратил внимание на своё тело — десятки небольших красных пятен, которые были словно метки, оставленные Сань Ланом. Он не видел свою шею, но был уверен, что она также была покрыта синевато-красными пятнами. Нажимая на них, он чувствовал еле заметную боль, как укол иголкой, но это его не расстраивало, а переносило мысли далеко, с каждой секундой всё дальше, туда, где Сань Лан снова и снова жадно покрывал поцелуями татуировку на его шее, словно пытался перекрыть её своими губами, отчего становилось только жарче. Се Лянь замотал головой, стоит взять себя в руки, так что он снова взглянул на мужчину напротив, который старательно выводил линии на бумаге. Он был сосредоточен и явно прилагал усилия, чтобы его рисунок получился красивым. Сам Се Лянь рисовал не очень красиво, хотя ему нравилось, когда они рисовали с Сань Ланом вместе. Он облокотился на столик, упираясь подбородком в ладонь и с мягкой улыбкой заново изучал тело Сань Лана, скользя по нему без тени сомнений. Оголённые плечи слегка вздрагивали при движении его рук, старательно выводящих линии на бумаге. Белоснежная шея, тонкие кисти рук, длинные пальцы, торчащие костяшки выпирали, когда он поворачивал кисть. Тонкие и длинные пальцы обхватывали карандаш, что задержало взгляд Се Ляня. Он взглянул на свои ладони и покрутил их, чтобы рассмотреть, но он не находил их такими привлекательными, как у Сань Лана. Они словно были выточены из мрамора искусным мастером, который постарался сделать из них своё лучшее творение. Лицо Сань Лана не обладало тонкими чертами, но в нём было много очарования — тонкие губы, изгибаясь в лёгкой улыбке становились слегка пухлее, острый взгляд всегда был нежным и внимательным, когда Се Лянь его встречал. Слегка острый нос и скулы делали его лицо особенным, придавали ему немного грубого изящества. Когда он был сосредоточен на своей работе и находился среди подчинённых, он выглядел даже немного устрашающе, но как у него получалось выглядеть так нежно, всматриваясь в лицо Се Ляня украдкой, что его лицо говорило только об огромной любви и верности? — Всё, рисунок готов, — сказал Сань Лан, пряча карандаш за ухо. — Покажи, — заклянчил Се Лянь, протягивая руки. — Не-а, — Сань Лан просиял мальчишеской улыбкой. — Это же моё желание! — потребовал Се Лянь. — Не-а, ты загадал рисунок, но ты не загадал его увидеть, — Сань Лан встал с места, прижимая рисунок к чёрной майке и стал отходить назад, вызывая парня в игру. Се Лянь принял его правила и тоже встал, чтобы всё-таки увидеть свой портрет в исполнении Сань Лана, хоть видел уже десятки таких, но каждый из них был другим, они никогда не повторялись, поэтому ему хотелось увидеть и этот, тем более Сань Лан так старательно его прятал. Они несколько минут бегали по всему номеру, не минуя диваны и обе кровати, но Сань Лан всё ещё оставался очень ловким. Наконец, он был загнан в небольшой коридор, где всё ещё пытался выиграть время — он поднял руку с рисунком вверх, зная, что Се Лянь не достанет к нему даже если подпрыгнет. Однако Се Лянь и не пытался отобрать лист, решив сыграть на опережение. Схватив Сань Лана за майку, он просунул ступню вперёд, поворачивая её вправо, а после резко потянул её на себя, убирая точку опоры Сань Лана и заставляя его потерять равновесие. И в то же время он держал его за майку, не давая со всей силы грохнуться на пол. Вышло так как он планировал — Сань Лан лежал на полу, всё ещё держа руку вытянутой, но он выглядел удивлённо, словно не ожидал, что такое вообще возможно. Се Лянь же без зазрения совести уселся на его живот и выхватил листок, чтобы взглянуть получше. Оголённое тело, лежащее на смятой простыни, на зажмуренных глазах виднелись капли слёз и он сам закрывал рот рукой, а второй сжимал ту самую простынь. Рисунок словно был живым и было несложно представить, что именно происходило на рисунке. — Как непристойно, — Се Лянь смущённо улыбнулся, откидывая рисунок на пол. — Почему это непристойно? — Сань Лан внезапно сел, обнимая Се Ляня за талию. — Но я видел это. Се Лянь снова посмотрел на него, слегка зажмурив глаза, он легонько ударил его по плечу. — Что? Почему ты можешь быть таким соблазнительным, а я не могу тебя таким рисовать? Это ты меня вдохновил, — засмеялся Сань Лан, обнимая Се Ляня и прижимая его к себе. — Это очаровательно. — Что? — буркнул Се Лянь, устраиваясь поудобнее на плече. — Что ты так смущаешся, краснеешь, отводишь взгляд, но ты всё равно такой смелый, когда дело касается..., — он не смог договорить, так как Се Лянь закрыл его рот ладонью. — Не говори этого вслух, — сказал он тихонько. — Ты всё ещё смущаешься, когда мы так близко друг к другу? — шёпотом спросил Сань Лан. — Нет, — тихо ответил он, встречая его взгляд. — Тогда почему ты так на это реагируешь? Нет ничего зазорного в том, что ты выглядишь соблазнительно для меня. У меня самый красивый парень, — сказал Сань Лан, легонько прикасаясь к губам Се Ляня, который всё ещё неотрывно следил за ним, внимательно его слушал и чуть заметно улыбался. — Самый милый, — ещё один поцелуй. — Самый добрый, — и снова соприкосновение. В одной из комнат зазвенел телефон, стандартная мелодия точно принадлежала Се Ляню, так как Сань Лан всегда держал телефон на беззвучном. — И самый занятой, — буркнул Сань Лан, но в этот раз не успел подарить следующий поцелуй, потому что Се Лянь поднялся на ноги, взял обе его руки и потянул на себя. И хоть всю неделю ему названивали с работы и он каждый раз брал трубку, отвлекаясь от развлечений, но в этот раз позвонила Жое, он даже не успел ответить на звонок, когда Сань Лан просто забрал телефон из его рук и наигранно обиделся, смотря ему в глаза сверху вниз. — Ха-ха, ну ты чего? — спросил Се Лянь, усаживаясь на спинку дивана и обнимая того за плечи. Сань Лан улыбнулся, бросив телефон на диван и подобрался ближе к Се Ляню, обнимая его в талии и проводя носом по линии шеи. — Я никак не могу понять, чем же ты пахнешь, — сказал Се Лянь, зарываясь в волосы Сань Лана. — Я не чувствую твоего запаха, — удивлённо моргнул Сань Лан. — А я твой чувствую, — похвастался он снова, улыбаясь. — Ты пахнешь как-то... знаешь, запах металла, такой лёгкий, почти неощутимый, и запах цветов, что-то между лилией, — тихо сказал Се Лянь, а после снова зарылся в волосы Сань Лана, — и, наверное, мягкий запах ирисов? — Металл и цветы? — спросил он, на секунду отрываясь от шеи возлюбленного. — Да, сила и изящество, — кивнул Се Лянь, обхватывая его талию ногами. Он крепко обнял мужчину за плечи, прижимая к себе поближе и продолжал наслаждаться накатывающими волнами мурашек по телу — сначала от мягких и медленных поцелуев, а после от глубоких вдохов и выдохов, когда горячий воздух проходился вниз по его шее и плечам. Властные ладони Сань Лана снова и снова изучали уже знакомое тело, каждый раз наслаждаясь изящными изгибами тела принца, охватывая всё, к чему только можно было дотянуться. Длинные пальцы каждый раз убирали пряди каштановых волос с плеч, чтобы продолжать изучать ключицы поцелуями, пока дыхание Се Ляня не стало сбивчивым и в поисках прохладного воздуха он не закинул голову назад, после чего блестящие пряди щекотно поползли вниз с плеч. Обе ладони Сань Лана остановились на узкой линии бёдер Се Ляня, он опустил глаза вниз, на секунду прервав поцелуи. Он даже сейчас не мог поверить что всё это реально — изгиб талии, вздымающаяся грудь принца, который не находил воздуха, джинсы, которые облегают каждый сантиметр его бёдер, выделяя все его формы, в которые он был просто до безумства влюблён. И как бы тесные джинсы сексуально не выглядели на нём, без них было куда лучше. Стоило Сань Лану взяться за край своей майки, чтобы выкинуть её, как Се Лянь остановил его, аккуратно взяв за кисти рук. Мужчина никак не мог понять, почему же принц так любит, когда он остаётся в верхней одежде? Когда стало понятно, что мужчина пойдёт на уступки, Се Лянь улыбнулся ему и снова поцеловал его уже слегка пухлые и горячие губы. Аккуратной, но крепкой оказалась хватка Сань Лана, который не пропускал ни единого поцелуя принца, отвечая на каждый, он показывал лёгкую ухмылку, когда тот говорил что-то, на секунду отвлекаясь от прикосновений. Сейчас он сказал, чтобы Сань Лан не держал его на руках, ведь он тяжелый, при этом сам обхватывал его руками за шею и ногами за талию. Сань Лану не оставалось ничего, кроме как исполнить желание возлюбленного — он аккуратно опустил его на широкие и мягкие подушки дивана. Наверняка это тягостное чувство что время летит, как падающий метеорит, когда они проводят время вместе, для друг друга, просто обычная случайность? Но Се Лянь каждый раз хотел бы схватить время и задержать его хотя бы на немного. Но как только они полностью отдавались друг другу, оставаясь без одежды и жадно глотая воздух от жара между их телами, казалось, время уже не имело значения. Всё, что ему было нужно — Сань Лан, его взгляд полный любви, его нежные прикосновения и понимание того, что вот — они одно целое, они чувствуют одно и то же — удовольствие и накатывающее волнами счастье от близости друг к другу. В такие моменты их эмоциональная связь была особенно сильной, хоть это и сложно было понять, но они словно понимали друг друга без слов, словно им не нужно было признаваться друг другу в любви — это делали их тела. И всё равно эти признания звучали, дополняя всю гамму звуков в комнате. Сань Лан особенно любил наблюдать за реакцией принца. Стоило медленно двинуться ему навстречу, он словно забывал о том, как горячая плоть обхватывает его самого, удовольствие отходило на второй план, когда принц снова зажмуривал глаза, выгибал спину и прикрывал рот ладонью, но это не помогало ему заглушить тот самый первый стон. Ресницы начинали дрожать и он привыкал, сам начинал двигаться ему навстречу, но всё также подавлял все стоны. Однако чем дальше он входил, тем меньше он думал, казалось, ничего не имело значения, кроме принца, кроме его рук, которые блуждали под чёрной майкой, задирая её выше, но не снимая. Из последних сил Се Лянь сжимал бёдра на талии Сань Лана, как бы он ни хотел быть ближе к нему, у него не выходило из-за тянущейся слабости в пояснице, которая растекалась по ногам и животу. Но именно из-за этого он расслаблялся и особенно ярко ощущал каждый толчок, каждое движение бёдер возлюбленного. Его руки всё также изучали утонченные изгибы тела, мягкие ягодицы, которые двигались в такт с ним по серым подушкам. Се Лянь особенно любил слегка открывать глаза, наблюдая за тем, как Сань Лан закусывает губу, как его тонкие блестящие волосы прилипают к его широким плечам, как вздрагивают ресницы, когда он зажмуривается и сдавленно стонет, когда их взгляды встречаются и следует долгий поцелуй, как награда, тихий и сдавленный голос шепчет на ухо признания в любви, он любит отвечать на них, любит слушать как сильны чувства Сань Лана. Однако ему самому не хватало слов, чтобы рассказать, что именно он чувствует, как сильно он влюблён, как обожает то, что между ними не остаётся пространства, только жар, как он любит, когда Сань Лан тяжело дышит, сжимает его бёдра и талию. Насколько он влюблён в опасную улыбку Сань Лана, стоит принцу сказать ему что-то смелое. И в то же время принцу казалось, что его стоны слишком громкие, слишком постыдные, даже не зная что на самом деле его любовник так жаждет услышать их больше, чем что-либо ещё, какими бы громкими они ни были. Хуа Чэн решил покончить с этим и снова позвал своего гэгэ низким и хриплым тоном, он словно звучал из преисподней, но заставлял Се Ляня каждый раз возноситься выше. Сань Лан даже не мог себе представить насколько сильно это возбуждало его. Однако стоило услышать обращение к себе, он что-то промычал, словно не был готов отвечать на вопросы, ведь его мысли были не здесь. Однако он чуть приоткрыл глаза, снова наслаждаясь видом слегка сдвинутых тонких бровей, челкой, прилипшей к широкому лбу. Сань Лану точно стоило усилий просто говорить сейчас, сосредоточиться на чём-то. — Не делай этого, гэгэ, — также тихо сказал он, убирая ладонь от его лица. Они переплели пальцы, словно до этого их тела не были достаточно близко. Сань Лан снова опасно улыбнулся и продолжил: — Я люблю тебя слушать, поэтому не сдерживайся. Голова Се Ляня снова пошла кругом, казалось он проваливался в холодную воду, из которой не мог выбраться сам. Он приглушённо слышал звуки, которые окружали его, но стоило услышать голос Сань Лана, он мог вернуться, чтобы подарить ему поцелуй и прикосновения. Хотя он считал, что Сань Лан ещё не знает, как сильно его возбуждает этот низкий тон, его улыбка и пронзающий взгляд, который разъедал заживо, читал все его тайные желания и мысли, но всё чаще он думал о том, что Сань Лан всё же очень наблюдательный. Хуа Чэн словно задумал что-то, продолжал улыбаться, слегка отдаляясь от столь обожаемого тела. Он снова окинул его взглядом. Узкие бёдра были так близко к нему, они плавно переходили в ещё более узкую талию. Взгляд следовал по тропинкам красных отметин на светлой коже, которые он оставлял каждый раз, когда ему давалась такая возможность. Пятна были и слегка синеватыми, и ещё совсем красными, а Се Лянь только сейчас увидел, насколько сильно его партнёру нравится смотреть на собственные творения на его теле, он словно каждый раз убеждался, что абсолютно всё это прекрасное тело принадлежит ему, хотелось целовать его каждый раз заново, чтобы выразить хотя бы малую часть той любви, которую нельзя сказать словами. Он заботливо обхватил талию гэгэ, помогая ему немного подняться. Ему так нравились эти моменты, когда они внезапно менялись местами, просто меняли позу, потому что Се Лянь обхватывал его, словно боялся отпустить и потерять. Сань Лан всё ещё держал бёдра принца в своих руках, помогая ему принять удобное положение. Для Се Ляня это было бо́льшей новинкой, о чём говорил его громкий стон, когда он понял, что Сань Лан может оказаться ещё глубже в нём, чем до этого, так как его ослабленные ноги сразу же разъехались в стороны, заставляя бёдра опуститься до упора вниз. Лёгкая дрожь прокатилась от живота до груди и он сжал чёрную майку и подушку за спиной Сань Лана, который оставался так близко к нему всё это время. За таким долгожданным стоном последовала улыбка: — Да, гэгэ, вот так, — Сань Лан говорил тихо, но властно, казалось это было больше похоже на рык. Словно опасаясь, что гэгэ снова попытается закрыть рот ладонью, он стал водить по его губам большим пальцем, периодически касаясь кончиков зубов, придерживая мягкий изгиб подбородка принца. Сам же Се Лянь даже не думал об этом, однако такой жест оказался куда более соблазнительным, из-за чего он мягко целовал пальцы, которые медленно исследовали его уста. Теперь всё зависело от него самого, нужно было найти силы, чтобы начать двигаться, но ему так не хотелось этого делать, ведь именно сейчас он просто ощущал удовольствие от того, что твёрдый член Сань Лана просто был в нём. Однако стоило слегка приподнять бедра и снова медленно их опустить, глаза сами закрылись и снова тот самый громкий стон. Он и подумать не мог, что от движений можно получить ещё больше. В их первый раз было заметно волнение от обоих, но Сань Лан быстро осмелел, он первым начал говорить о том, чего он хочет, он стал таким смелым и даже временами дерзким, но всё равно это так нравилось Се Ляню. Сам же принц боялся сделать ошибку, он проявлял инициативу, но не так часто, как бы ему самому хотелось, однако стоило ему сказать что-то о своём желании или сделать смелый комплимент, Сань Лан всегда улыбался и это придавало ему уверенности. В такие моменты, казалось, Сань Лан был настоящим экспертом, он словно читал всё, чего хотел принц и делал всё это с особым усердием, тогда как сам принц очень боялся сделать не до конца, или неправильно, его всё время терзали опасения — «А что если ему не понравится?». Однако сейчас всё было иначе, он понимал это где-то отдаленно, полностью забывая обо всём, лишь изредка убеждаясь, что Сань Лан тоже поглощён процессом, как и он сам. Накатывающие волны дрожания и наслаждения уносили его, но он на подсознательном уровне продолжал двигаться так, как чувствовал, вот, сознание само говорит: «Быстрее!» и бёдра сами делали это. Се Лянь каждый раз отмечал, что всё же их желания с Сань Ланом часто совпадали. Сань Лан же с особой любовью наблюдал за тем, как вскакивают брови Се Ляня, когда его глаза всё ещё закрыты, как он нахмуривается, иногда целуя его пальцы. Он жадно хватал воздух ртом, не прекращая стонать и двигаться то медленно и нежно, то быстро и резко, упираясь обеими руками в живот и широкие плечи Сань Лана, сжимая ткань майки и изредка царапая кожу. Сейчас принц словно открывался с другой стороны, за чем он не мог перестать наблюдать. Его грудь быстро вздымалась, руки бесконтрольно сжимали его плечи, а насколько же были смелыми и громкими стоны, которые наполняли всю комнату! Се Лянь был так увлечён, словно утопал в их страсти и уже не пытался сопротивляться, переживать о том, как он выглядит и звучит — с этим было покончено и он просто поддался своим инстинктам, которые взяли над ним верх, отчего он становился таким пылким любовником. Каждый громкий стон вперемешку со вдохами, отчётливыми шлепками заставлял душу Сань Лана дрожать. Ему оставалось удивляться тому, что он до беспамятства влюблён в неловкого и неуверенного в себе Се Ляня, который то и дело боится сказать лишнее слово. Но нельзя было отрицать того, что в огромный восторг его вводил именно этот Се Лянь, который просто забывал обо всём, который наклонялся над ним и даже не обращал внимания на свои волосы, которые мешали ему. Сань Лан продолжал внимательно слушать каждый звук, издаваемый его принцем, следить за каждым его движением и самым маленьким изменением на его лице, всё также сжимая его упругие и уже покрасневшие бёдра. Адреналин подскакивал каждый раз, когда он вспоминал, что они так и ни разу не повесили табличку «Не беспокоить» на дверь и каждую секунду, пока они наслаждались телами друг друга, задыхаясь от собственной страсти, их могли внезапно застать. Но стоило только взглянуть на ночь через панорамное окно, огромный город у моря, который только оживал... Он мог только гадать, сколько же людей ходят там по улицам, внизу, в то время как они вдвоём делились своей любовью друг с другом, упиваясь страстью допьяна. И именно сейчас всё остальное казалось неважным, плевать сколько там внизу людей, кто может войти или просто постучать — для Сань Лана сейчас существовал только его принц, а для Се Ляня только его опасный и смелый Сань Лан. Время вообще перестало ощущаться, он даже не слышал собственные стоны, когда ускорился до самого предела, когда казалось что вот — вся грань между ними исчезла и больше ничего не имеет значения, он ощущал что вот-вот наступит тот самый момент, он ощущал это каждый раз, когда Сань Лан с особым усердством сжимал его ягодицы и прерывисто дышал прямо ему в шею, когда он мог услышать его стоны совсем рядом, и они звучали лучше, чем любая похвала на свете. Он впервые ощущал настолько сильные чувства, когда его словно било током, но так слабо, что почти щекотно. Это странное чувство расходилось по всему его телу, от живота и выше, казалось, они никогда не закончатся. Мышцы достигли своего самого напряжённого состояния, руки с силой сжимали плечи Сань Лана, а бёдра плотно прилегали к его телу, словно боялись пропустить хоть ещё один толчок, хоть одну волну разрядов тока, сжимая плоть вокруг члена внутри с каждой секундой сильнее. — Гэгэ, — внезапно простонал Сань Лан, но в этот раз ему не удалось выхватить его из уже горячего моря, которое поглощало его всё сильнее. Заряды внезапно прекратились, он почувствовал как его тело словно сводило судорогой, от чего хотелось прижаться к Сань Лану ещё сильнее. Он словно больше не мог ничего сказать, он не понимал ничего, просто был наедине со своим внезапно сильным ощущением удовлетворения, которое ещё несколько минут накрывало его тело, а сам он принимал это как должное, у него не было сил и желания думать о том, что это — ему это чертовски нравилось, он хотел испытывать это снова и снова, он хотел чтобы Сань Лан испытал то же самое, чтобы они вдвоём почувствовали это, даря друг другу самые страстные объятья, прикосновения и поцелуи. Эти чувства накрывали его выше, чем с головой и ему потребовалось время, чтобы выйти из этого состояния экстаза, он лишь удивлялся тому, насколько становился жадным, насколько сильно ему хотелось ощущать Сань Лана внутри снова и снова — медленно или быстро — это не имело значения. Его плечи всё ещё мелко дрожали, казалось, от холода, но ему было настолько жарко, что он всё ещё продолжал хватать воздух, иногда даже казалось, что его тело начинало плавиться от такой температуры. Приходя обратно в сознание, он слегка улыбался, тяжело дыша — он был обессилен и находился в тех самых нежных объятьях возлюбленного. Было всё равно как они выглядят сейчас, они просто обнимали друг друга покрепче и молчали, словно укладывали все новые впечатления по полочкам. — Гэгэ, кажется, вошёл во вкус, — Сань Лан ласково убирал волосы с лица Се Ляня, отдыхающего на широкой груди любимого. Всё, что он смог сделать, — снова улыбнуться и сжать объятья ещё чуть сильнее, но Сань Лану этого было достаточно. — Ты совсем без сил? Знаешь, это так возбуждает, когда думаю о том, что ты тратишь все свои силы на меня, — его голос тоже казался уставшим, а движения были плавными, словно в руках тоже не оказалось сил. — Ты тоже это чувствовал? Се Лянь удивлённо поднял глаза, он был уверен, что испытал это один и поэтому непременно хотел, чтобы Сань Лан тоже это почувствовал, неужели он тоже ощущал это сейчас? — Это было лучшее, из того, что я когда-либо испытывал, — честно признался Сань Лан, поглаживая слегка мокрую щеку принца. — Напоследок я почти не обращал внимания на тебя и, мне кажется, что это плохо, — сказал он, приближаясь ближе к его лицу. — Я наблюдал за тобой и теперь у меня есть ещё одна идея для рисунка, — сказал он тихо, еле улыбаясь. — Ты был таким увлечённым и мне это нравится. Больше слов было не нужно, силы понемногу возвращались и Се Лянь с особым трепетом обнимал любимого, гладил его плечи, дотрагивался к щекам и губам. Они оба отдыхали в объятьях друг друга и это казалось таким забавным — сначала они изматывали друг друга до крайности, а после обнимались и нежно целовались, отдыхая и наслаждаясь послевкусием их внезапно прекрасной близости. В конце концов действительно расслабиться они смогли только в ванной. Выключив свет, они сидели в тишине и любовались городом в ночи, жаль только не слышали звуки моря, к которому они так и не вышли ни разу за неделю. Из-за того, что завтра вечером нужно было возвращаться обратно в Пекин, они оба немного грустили, ведь каждый вернётся к своей работе — едва ли у них будет время хотя бы для одной смс в день? Словно ощущая то же самое, Сань Лан прильнул к принцу и обнял его, укладывая голову ему на плечо, он также тоскливо смотрел за окно и изредка вздыхал. Се Лянь лишь улыбнулся, гладя его по голове и время от времени целуя его в макушку. — Сань Лан, нам нужно хотя бы завтра купить сувениры, откладывать уже некуда, — сказал он. — Хорошо-хорошо, — он улыбнулся и даже немного повеселел. — Я даже не купался ни разу, — Се Лянь чуть вздохнул с тоской. — Давай сходим сейчас, море ведь как раз тёплое, — предложил он, оживившись. — Куда? Уже поздно, — Се Лянь пальцем постучал по лбу Сань Лана. — Нужно идти спать. Прошло много времени прежде, чем они оба полностью пришли в норму, выровняли дыхание, и хоть тогда, лёжа на диване, они уже чувствовали, что полностью лишились сил, однако сейчас, размокнув в горячущей ванне, они вдвоём то и дело зевали, но никто не предлагал уходить. Пока в тишине огромного номера не послышался мерзкий скрипучий звук — телефон Сань Лана катался по стеклянному столику, издавая неприятный звук. — Это Эмин, — сказал Сань Лан, приподнимаясь на руках. — Ну и что? — Се Лянь надул губы и обнял его за плечи. — Когда звонила Жое, ты выбросил мой телефон. — Там может быть что-то важное, — ответил он, не удержавшись от мягкого поцелуя в пухлые губы принца. — Она тоже могла позвонить по важной причине, — буркнул он. — Уверен, Жое умная девочка и понимает всю важность нашего здесь пребывания, — сказал он низким тоном, словно боялся, что его услышит посторонний, однако на самом деле он уже давно знал, как сильно его принц любит слышать именно такой его голос. Снова поцеловав своего любимого, Сань Лан поднялся на ноги и обмотался полотенцем, прячась от изучающего взгляда принца, который в самые жаркие моменты их ночей так и обожал выдавать самые непристойные комплименты о его теле, наблюдая за румянцем на щеках Сань Лана и хихикая от этого. Иногда ему казалось, что принц хочет довести его до приступа. Се Лянь ещё немного полежал, понаблюдал за огоньками города, за пролетающим самолётом в небе, за тем, как блестело море. Ему уж точно не хотелось уезжать отсюда, даже если он видел море только из окна их номера, даже если дышал солёным воздухом только с балкона и всё, что он делал утром, пока Сань Лан спал, плавал в бассейне, он всё равно ни о чём не жалел, очень хотелось остаться тут наподольше. Однако им обоим нужно было возвращаться к делам. И всё же у них оставалась ещё одна ночь и целый день, чтобы запомнить их маленький отпуск, чтобы создать новые впечатления. На этой позитивной ноте принц тоже решил вылезать из ванной и готовиться ко сну. Дверь в гостиную была открыта и он слышал все разговоры Сань Лана, снова Ци Жун натворил дел и Эмин разбирается с этим. Он обречённо вздохнул, вытирая полотенцем лицо. Сань Лану нужно было ещё кое-что уладить, поэтому он делал свои звонки, сидя на диване в гостиной, даже не включив свет, казалось, они вообще его почти не включали за всё это время. Переодевшись в свою светло-коричневую пижаму, Се Лянь вышел на балкон, чтобы на ночь подышать свежим воздухом. Казалось, уже была глубокая зима, но воздух был таким горячим, спасал только лёгкий ветерок. Надышавшись морского воздуха, он со скучающим видом вернулся, однако Сань Лан продолжал заниматься своими делами — писал смс, звонил куда-то и совершенно не обращал на него внимание, постояв так несколько минут, Се Лянь решил действовать незамедлительно. Он подошёл к Сань Лану, сидящему на спинке дивана и отобрал у него телефон. Даже несмотря на его лицо, он знал, что тот выглядел удивлённо. Слегка наклонившись, он подхватил юношу на руки и лёгкой походкой отправился в их спальню, где по «счастливой» случайности было две кровати. Он аккуратно опустил крепкое тело из рук на кровать, полностью игнорируя его ошарашенный взгляд, навис над ним, пристально смотря ему в глаза. Сань Лан смотрел на него с неким немым удивлением и восхищением, словно не верил сам себе. Се Лянь чуть наклонился к нему, изучая его черты лица, словно видел их впервые, а после потянулся к его лицу ладонью, собираясь погладить, но вместо этого мягким движением поправил подушку под головой Сань Лана и широко улыбнувшись укрыл его пледом. — Спокойной ночи, Сань Лан! — сказал он и громко и быстро нырнул во вторую кровать, от всего сердца радуясь, что шалость удалась. — Стоп, что?! — послышался голос Сань Лана. Он поднялся и подошёл ко второй кровати, чуть дёргая фигуру под одеялом. — Гэгэ, так нельзя, — сказал он. — Гэгэ… Однако Се Лянь делал вид, что совершенно ничего не слышит, он даже не пошевелился, но ему так сложно давалось это, хотелось смеяться во всю глотку — чего только стоило выражение его лица. — Это всё равно, что приставать и потом не дать, — заклянчил он, несколько раз дёрнув одеяло. Однако снова никакой реакции. — Гэгэ, пожалуйста~, — он снова заканючил, как маленький ребёнок, не получивший заслуженную конфету. — Ты и правда такой жестокий, сначала делает вид, что соблазняет, а потом смеётся под одеялом… Ну, гэгэ! Се Лянь уже засмеялся вслух и резко поднялся, сминая руками одеяло, они оказались лицом к лицу. — Что? — Что? — уже даже немного возмущённо сказал Сань Лан, обнимая Се Ляня. — Ты такой жестокий. — Тебе разве не достаточно трёх раз за сегодняшний день? — Уже за полночь, уже завтра, — буркнул юноша. — Ты должен отвечать за свои действия, гэгэ. — Всё, что я могу тебе предложить, — спать со мной, — Се Лянь немного поддался Сань Лану. — Ну нет, если бы эти демоны дали нам нормальный двухместный номер, мы бы и так спали вместе, это не честно. — Но это и есть двухместный номер, не так ли, Сань Лан? — Нет, я и так думал, что мы будем спать вместе, так что это не считается за компромисс. Изучив его взглядом, Се Лянь только хмыкнул и снова улёгся, забирая одеяло: «Не хочешь, как хочешь!» буркнул он напоследок. — Хочу-хочу, — внезапно заявил Сань Лан. — Я хочу, я буду с тобой спать! Он перелез через Се Ляня и всё же смог забраться под одеяло, получая в награду крепкие объятия и тёплую постель. Они ещё долго лежали и болтали, целовались и слушали дыхание друг друга. Се Лянь был уверен, что они быстро уснут, однако он утопал в объятьях снова и снова, отрываясь от нежных поцелуев только чтобы ухватить хоть немного воздуха, он снова ощущал губы на своей шее, плечах и ключицах, с трепетом слушая каждый комплимент, который Сань Лан ронял, он отвечал на них поцелуями. Он снова поддавался Сань Лану и снова не жалел об этом.