Чудовище

Неизвестное место.

— Ашура, я уже в пятьсот тридцать четыре раза это повторяю, но ничего с собой поделать не могу. Я тебя ненавижу! Слышишь, даттебаё?! НЕНАВИЖУ!!! — остановившись на одной из красных «дюн», прокричал блондин. Его даже перестало смущать «слово-паразит», которое вырывалось в особо эмоциональные моменты, хотя первое появление этого «даттебайо» неслабо удивило как Наруто, так и Кьюби. Всё таки оно не появлялось много лет.       Последний даже стебался над ним, за что сразу же получил ответку в виде постоянно кричащего блондина, который активно мешает тому спать, а это, на секундочку, единственное что нравилось делать Лису! Теперь о сне он может только мечтать! — Я понял, ты уже давно рехнулся, но проклинать тысячилетного покойника в пятисотый раз, ненормально даже для тебя. Угомонись ты уже! — проворчал Кьюби, которому уже поднадоели беспричинные вопли Наруто. Узумаки признался, что второй сожитель это Ашура, но Лис только покрутил когтистым пальцем у виска. Не мог отпрыск Рикудо прожить до их времени, и уж тем более Ашура не мог оккупировать черепушку такого идиота. Прежде всего сын Хагоромо был человеком, пусть и необычным представителем своей расы. — Да не покойник он! Сколько можно повторять?! Он вот в этой штуке, именно она нас сюда забросила! И теперь он мешает мне вернутся назад! — Наруто уже давно не ведёт мысленный диалог, прооратся ему всё равно никто не помешает, ведь в этом грёбаном месте ни души! — Рикудо… неужели это моё истинное наказание? Спустя столько-то лет? — Взвыл Лис. С тех пор как они очутились в этом странном месте, Наруто терроризирует его, постоянно мешая спать! Это демон должен мучать кого-то, пускай этот «кто-то» Наруто! А всё вышло наоборот!       Сейчас рыжий готов признать — он скучает по Кушине и Мито. По крайней мере две оторвы пилили мозги не ему. Они спускались только для одного дела, взять силу, а на болтовню не находили ни времени, ни желания, ни храбрости. Но этому таракашке мало того что силушки не надо, он ещё и ни капли не боится могучего Кьюби Но Йоко! — Не забывай, ты убил моих биологических родителей и пытался убить меня! Так что будь любезен потерпеть мою компанию. Да и не такой я доставучий, это ты сварливый старикашка не ценящий моей помощи в твоей социализации! — Самодовольно хмыкнул Наруто.       Длительное одиночество даже самого стойкого превратит в чудака, особенно если этот чудак не будет занят самыми любимыми занятиями — сражениями и тренировками! И с тем и другим случился тотальный облом. Сражаться тут не с кем, а тренироваться без наличия какой-либо пищи определённо смахивает на новый уровень самоубийства. Всё-таки он — живое существо. А всему живому нужна энергия в виде пищи, желательно белковой. Одним словом — Наруто попал в пустой Ад, где скука и голод главные орудия пыток. Хорошо хоть у него появилось время для развития своих ментальных сил и того же шарингана с бьякуганом. Хотя любви к этим глазкам у него ещё не прибавилось. — Гррррр… — Утробно зарычал Кьюби.       Эта музыка повторяется уже бог знает сколько времени, их ссоры в первое время были очень разнообразными. Сейчас же они повторяются из раза в раз, но похоже они надоели одному Лису, Узумаки же всё мало. Побродив по красной пустыне ещё часов шесть, Наруто наконец-то нашёл хоть что-то. — Хм? Это же… — Узумаки резко остановился, поскольку вдали увидел то что не ожидал увидеть — признаки цивилизации. С его зрением легко можно было увидеть и понять, место необитаемо, там одни лишь руины. Однако этот факт всё равно вызвал в душе парня огромный оптимизм. Если там есть что-то способное вернуть его домой или указать где можно пожрать, то мучения были не напрасны! Эта красная пустыня, где вместо песка сплошной камень, а небо цвета свежей мочи, заставили юного Развитого чуть ли не возненавидеть всё красное и жёлтое! Ещё чуть-чуть и он поменяет цвет волос на какой-нибудь другой, чёрный например.       Подорвавшись с места на всей скорости, Узумаки добрался до места назначения в считанные минуты. — Судя по всему это сооружение некогда являлось небольшим замком. — Добравшись до цели, Наруто получше смог разглядеть руины. К большому удивлению парня, за руинами оказались глубокие овраги и кратеры, явно искусственного происхождения. На своём пути Наруто ещё не встречал такого, а тут всё говорило о масштабной битве. — Не знаю кто это был, но похоже они были сильны. — Кьюби, увидев масштаб давнейшей битвы, не остался в стороне. А удивляться было чему, таких оврагов и кратеров за замком аж несколько сотен, каждый был разного размера и глубины. — Но кто с кем сражался? — исследовав местность с помощью клонов, блондин смог примерно определить возраст этого замка. Он составляет несколько веков, плюс-минус пятьсот-шестьсот лет. Понять точный возраст не представляется возможным, необходимы тщательные исследования, которыми Узумаки точно не займётся. Не время и не место, да и не археолог он. — И где тела? Даже за несколько сотен лет останки не могли рассыпаться в прах. — тут один из клонов развеялся, поделившись интересными воспоминаниями. — Хо, похоже нашлось что-то интересное. — находилось найденное место немного поодаль от самих руин. Направившись туда, Наруто увидел нечто вроде святилища, с рисунком в виде риннегана на полу и странным рогатым символом на стене. — Этот рисунок… — посмотрев на изображение под ногами, блондин провёл по ней рукой. — Странно, у лидера Акацуки глаза выглядели немного иначе. — заметив девять томоэ на изображённом Риннегане, юный Развитый составил про себя любопытную теорию. И с вероятностью в 99,9% она является более чем реальной. Все-таки руины каким-то образом связаны с Рикудо Сеннином или даже с теми, кто был до него. — Неужели Шаринган так тесно связан с божественным додзюцу? — мысли Узумаки прервались кармой на ладони. Та снова дала о себе знать, на этот раз татуировки накрыли не только руку, но и половину лица с торсом. — Ашура, неужели признал это место? — вопрос остался без ответа, казалось, Ооцуцуки не по своей воле распаковал метку. Тут из неё хлынула чакра! И та не развеялась в пространстве, вместо этого она спроецировала какое-то другое существо, и это точно не Ашура, по крайне мере на это намекает половая принадлежность.       Это оказалась высокая и стройная женщина. Она обладает изящными чертами лица, брови выполнены в форме овалов, а волосы пепельного оттенка доходили аж до пола. На голове у неё два рогоподобных выступа, её глаза имеют легкий оттенок лаванды, а на лбу находится третий глаз, самый выделяющийся — Алый Риннеган с девятью томоэ. Сама женщина одета в длинное кимоно, в центре и на рукавах которого изображены чёрные Магатама. — Что за… — Изумился Наруто, увидев такую неземную красоту. И нет, блондин не влюбился с первого взгляда, просто такую экзотическую внешность не встретишь нигде в мире. С другой стороны, Узумаки мог бы положить на неё, встреться они в живую. Это так, для справки. — Это моя бабушка, Ооцуцуки Кагуя. — Решил наконец-то вылезти из своей норы? — Прежняя злость на Ашуру исчезла, сейчас её заменило большое любопытство. — Да. Но для начала выскажусь насчёт нашего знакомства, оно вышло… — …крайне паршивым. Из-за тебя меня чуть не прикончили. — И я извиняюсь за это. Но и ты должен понять меня, существо вроде тебя напрочь лишено какой либо эмпатии к людям, а с твоей силой ты можешь легко стать настолько могущественным, что потерять голову из-за ввалившейся на тебя мощи будет легче лёгкого. — Ашуре вспомнился Индра и его печальная судьба, родной старший брат возжелал могущества, что сподвигло его на создание боевых направлений чакры.       Но почему, по мнению большинства, именно Рикудо представляется создателем боевых направлений? А всё просто, Индра старательно стёр себя из истории, таким образом он позаботился о том чтобы потомки считали именно Рикудо ответственным за создание оружия в лице Чакры.       Но это же хорошо, разве нет? Лавры создателя полностью перешли к другому. Но Хагоромо не желал подобного исхода, вовсе нет, он топил именно за Ниншуу, путь объединения и любви! Однако всё вышло совсем по другому сценарию, худшему для Ашуры и Хагоромо.       Многие из потомков проклинали Рикудо за создание боевых направлений, в то время как иные обожали его и даже молились! Воистину, месть достойная самого Дьявола, ибо старший из братьев не просто ненавидел Ниншуу, он хотел уничтожить её без следа! Низвергнуть в пучину Бездны! И план более чем сработал, спустя всего три века началась полномасштабная война между людьми прошлого.       Противоборствующие стороны разделились на два лагеря — Обожателей Хагоромо и его ненавистников. Но так называемая «война» длилась не больше двух лет. Беспрерывное кровопролитие продолжалось пока отчаяние не настигло противников чакры, что только приблизило их уничтожение. Почему так вышло? А всё просто, сторонники чакры пусть и не могли похвастаться огромным количеством, их качество было на невообразимо большей высоте, чем у тех кто этой самой чакры пренебрегал.       И главный вопрос — Сжалились ли последователи Хагоромо над своими врагами? Нет, никакой жалости к тем кто ещё хотел бороться, не было и в помине. Они жесткого расправлялись с почти каждым, будь то ребёнок (в те времена даже детей принуждали к бою) или старик. Никто не мог избежать их ярости и жажды крови. А тем кого они щадили везло по-разному — их либо принимали в свои ряды, либо делали рабами на всю оставшуюся жизнь. Были ли среди пользователей чакры сочувствующие? Ну а как без них? В любом обществе, будь они хоть трижды представителями агрессивной стороны, всегда найдутся несогласные. Правда таких ловили особенно рьяно, ибо «паразиты» общества, и подвергали чудовищным пыткам. Так что количество предателей было не так велико, как хотелось бы.       Таким образом Индра без прямого участия сократил популяцию людей до минимума. Безоговорочная победа стоит именно за ним, что сильно огорчает Ашуру, даже в своём нынешнем состоянии младший из братьев испытывает горечь поражения. — И как завещал мне мой отец, Ооцуцуки Хагоромо, я должен защищать этот мир и его обитателей. Любой ценой. Даже если придётся убить одну из своих реинкарнаций в процессе. — Эй, опять говоришь сам с собой? — неожиданно отозвался Кьюби. — Погоди, мог бы ты и для Лиса появиться? А то этот рыжий никак не угомониться. Да и поговорить с ним будет для тебя не лишним. — Не выйдет. — Ашура отрицательно мотнул головой. — Я связан исключительно с твой душой, следовательно, меня можешь слышать лишь ты. По сути, меня и нет вовсе, но я есть. Мы одно целое. Одно и то же существо. Почему Лис не может меня видеть или слышать? Дело в том, что я существую совсем в иной плоскости твоего разума и… — Стоп, хватит, я понял. Тогда просто объясни, кто эта Ооцуцуки Кагуя такая и с чем её едят? — экранировав свой разум от влияния Лиса, Наруто решился поставить все точки над «i». — Так не пойдёт… — отрезал Ашура. — Это ещё почему? — нахмурился Наруто. — Эти знания носят опасность, прежде всего для тебя самого. — Можно немного конкретики? — Без самого рассказа ты ничего не поймёшь. — Смеёшься надо мной? Мне всё равно деваться некуда! По твоей, кстати, милости! Так что выкладывай всё как есть! — «.....» — Ашура смолчал, сейчас он активно размышляет на тему того, что не стоит рассказывать правду о Кагуе, ведь в самом худшем сценарии… Наруто полностью поддержит точку зрения Прародительницы всей чакры на планете.       Кагуя, как рассказывал Хагоромо, боялась вторжения своих соклановцев. Поэтому она решилась на отчаянный шаг — превратить почти всё человечество в белых Зецу для противостояния с другими Ооцуцуки. Однако ей было плевать на жизни обычных людей, но и истреблять их у неё не было желания, ибо она считала себя их богиней. Проще говоря — Кагуя желала защитить не самих людей, а сам мир, её драгоценный сад полный чакры. Ну а люди шли приятным бонусом. Надо же иногда прекрасной богине снимать напряжение с каким-нибудь мужчиной? Ну а как иначе-то? Богам тоже не чужды потребности и плотские желания. Хотя иметь новый детей она уже не желала. Не после предательства Тенджи, дедушки Ашуры.       Что до Наруто, то он чем-то похож на Кагую. Он не обладает человеколюбием, ему важна лишь собственная жизнь и жизни близких. На незнакомцев он смело махнёт рукой, не испытав никаких мук совести. Только весомая выгода заставит его сделать хоть что-нибудь ради помощи посторонним. — Хорошо… — Ашура, благодаря воздействию кармы, смог погрузить Наруто в ту самую «иную плоскость» разума, где Ооцуцуки предстал перед Узумаки «во плоти». Место в которое занесли блондина представляло собой светлое пустое пространство. — О как, а ты оказывается не такой уж и высокий. — Наруто наконец-то смог увидеться с сыном легендарного Рикудо.       У него короткие, заострённые, каштановые волосы, по обе стороны лица свисают два локона, обрамляющие обе стороны морщинистого лица с бородкой. По дизайну кимоно Ашуры было схоже с одеждой Кагуи, светло-серый оттенок и узор Магатама на ключицах и груди. Что до личности, то ничего кроме ярого желания защитить людей Наруто не знает. Только вот глаза у него безэмоциональные, что вызывает сильный диссонанс по отношению к этой персоне. Тот кто проповедует любовь к людям не имеет эмоций. — И что за взгляд такой? Мне думалось, тот кто обожает людей не может иметь глаза мертвеца. Или я не прав? — На наше общение отведено не так много времени, поэтому я предпочту оставить некоторые тайны при себе. — Ашура изобразил улыбку, но она не сочеталась с безжизненными глазами шатена. Это создавало так называемый Эффект Мёртвой Долины. — Слушай внимательно, я расскажу тебе настоящую историю нашего Мира. — Хм, а что, я не против послушать байки древнего старика. — Улыбнулся Узумаки. Ему всегда нравилась история, а тут целая «живая энциклопедия» из тех времён когда люди фанатично считали чакру божественным даром, или проклятьем могущественных демонов.       Пренебречь такой «сказкой» Наруто попусту не в состоянии. Слишком велик соблазн узнать ВСЮ настоящую историю мира в котором он родился. Хотя парень также вынужден просмотреть вариант где ему будут нагло ссать в уши, но это не столь критично, как может показаться на первый взгляд. Ведь в будущем ему будет с чем сравнивать. Как там говорилось — всё тайное рано или поздно становиться явным. Правда откуда взять сведения из настолько далёкого прошлого? Должны же быть хоть какие-то записи о тех временах.       Такие мысли делают Наруто похожим на Орочимару, но в отличии от змея, блондин не столь фанатичен до знаний, и уж тем более ему на надо париться над поиском бессмертия. Он и так способен протянуть чуть ли не несколько эпох, дайте только био-массу и немного (много) чакры.       Сам Ашура тоже понимает о риске своей авантюры. Однако он уверен в правоте своих дальнейших действий. Со времён когда Кагуя ещё была цельной прошло долгое тысячелетие, а любые свидетельства давным-давно затерялись во времени. Но если некоторые из них каким-то чудом умудрились сохранится до нынешних дней, проку от них будет столько же сколько от романов главного Извращенца Всея Конохи. Про живых свидетелей даже заикаться не стоит, о них позабыли даже черви обглодавшие их тела. Естественно, он понятия не имеет о Куро Зецу, слишком хорошо этот слизняк умеет шифроваться. — Верно… старик. — Ашуре ещё при жизни не нравилось когда напоминали о его преклонном возрасте, в душе он всегда был очень энергичным и весёлым (при жизни. Сейчас он лишь бледная тень себя). Правда годы всё равно брали своё и его придурковатое поведение вызывало у многих настоящий кринж (испанский стыд). Но он всё равно не хотел сильно меняться, даже перед лицом смертельного врага, Индры, он не изменял своим принципам. Он бился с ним лелея надежу о том, что они снова будут дружной семьёй, однако реальность внесла свои коррективы, и впервые в своей жизни Ашуре пришлось убить ради защиты близких ему людей. — Кхм… оставим лирику. У нас и так времени в обрез. — Усилием мысли создав кресло себе и Наруто, Ашура наконец-то начал рассказ…

Три месяца спустя.

— Киёми-доно, первый этап подходит к концу. — в полигон Учих явился новый член команды семь, который присоединился практически сразу после пробуждения воспоминаний. Это оказался парень пятнадцати лет. У него тёмные волосы, выразительные чёрные глаза, что очень сильно контрастирует с его бледной кожей. Одет в чёрную футболку с рукавами разной длины, чёрные бриджи и такие же чёрные сандалии. По неестественному внешнему виду можно сказать о его нездоровом состоянии, но это не так, просто юноша практически всю свою юность провёл под землёй куда солнечный свет никогда не проникает. — Понятно… — сухо ответила Учиха, смотря на очередной разрушенный ею булыжник. Правая рука девушки продолжала искрится языками молнии, а всё потому что она практиковала очень мощную технику стихии молнии — Чидори. Сам Хатаке очнулся всего пару недель назад, однако из-за повреждения очага и кейракукей он будет недееспособен ещё по меньшей мере пару месяцев. Настолько сильно он пострадал. Но обязанности сенсея собаковод исполняет вполне себе исправно. И благодаря своей целеустремлённости, регенерации и жажде обрести большую силу ради мести, Киёми смогла всего за неделю освоить Чидори. — Тогда не было бы ли целесообразно сэкономить силы? Всё таки вы непрерывно тренировались ещё со вчерашнего вечера… — выразил разумную мысль парень. — Сай… — Учиха смерила своего нового товарища безразличным взглядом. — Не мог бы ты засунуть своё мнение куда подальше? — проворчала девушка. События прошлого месяца более менее забылись. Однако она всё равно в некоторой степени находится на стадии отрицания, а любое упоминание о Наруто делает её очень рассеянной. Ну а если оскорбить память о нём, то глупца ждёт неслабый удар по лицу. И это как минимум. При худшем раскладе она может и убить. — Простите, я всего лишь выразил своё беспокойство. — Хмпф, беспокойство? От тебя? Брось, можешь оставить свои тщетные попытки меня задобрить. — проходя мимо улыбающегося парня, она резко высказалась. — Ты не личность, поэтому не имеешь права разбрасываться такими заявлениями. — «А сама строишь из себя страдалицу из-за потери джинчурики. Жалкое зрелище. Твои великие предки были бы разочарованы.» — пронеслось в мыслях бледнолицего. Но в слух такого он не скажет, особенно при ней. Сай помнит их первую встречу в которой он умудрился оскорбить Учих и Узумаки, аж челюсть ноет при воспоминании о том дне.       Добравшись до Академии, на крыше которого уже ждал Саске, Киёми осмотрелась. — Сколько наших догадались о сути первого этапа? — Поинтересовалась девушка. — Практически весь наш выпуск справился на второй день. — брюнет озадаченно вздохнул. — Представляешь, Кумовцы догадались в конце первого же дня, практически одновременно с командой Шикамару. — Ну, он же Нара, не стоило ожидать от него чего-то другого. — Хмыкнула брюнетка. — Но у Кумо нет клана ананасоголовых, а они считаются лучшими умами чуть ли не среди всех селений шиноби. Как так получилось? Я бы понял, пойми они обо всём на второй день, но в конце первого… странно это.       Суть первого этапа и простой, и вместе с этим неимоверно сложный. Нужно быть банально настороже, слушать и внимать каждому действию или слову из окружения. Не зря же учителя Конохи обязали своих учеников стать предельно внимательными прямо перед началом этапа. За этими словами скрывалась их дальнейшая задача — каждая команда должна быть начеку и внимать каждой необычной мелочи, особенно когда по родному селению разгуливают потенциальные враги. Гостям же и так нужно быть настороже и обострить все свои чувства, ибо неизвестность, хотя их сенсеев уведомили о сути первого этапа, с последующим предупреждением о неразглашении. — Не бузи, Облачники всегда специализировались именно на шпионаже и разведке. Не зря же в своё время они предприняли попытку похитить бьякуган. — Это да, — усмехнулся брюнет. — самый большой позор «зорких» Хьюга. — «…» — Киёми не стала упоминать о фиаско самих Учих, ведь оно убило всех красноглазых за одну ночь. И оправдание им есть, удар нанесли свои же, а это уже будет посерьёзнее чем вторжение чужаков на свою территорию. — Кстати, где этот бледный? — Не знаю, — девочка заозиралась. — вроде бежал за мной. Неужто заплутал? — Тогда давай ждать, нужно собраться нам всем, чтобы всё обсудить.       Спустя минуту явился упомянутый бледный подросток. — Прошу извинить мою задержку, я не смог за вами угнаться. — спокойно ответил Сай. Он даже и не пытался за ней угнаться, потому что не зачем, да и не чета он ей, разница в физической силе и объёмах чакры слишком велика. — Отлично, а теперь всё обсудим… — Начал Саске. Дело в том, что они участвуют в экзамене чисто формально, ибо каждый из них уже переступил порог обычного чунина. Будь сейчас военное время им уже присудили бы по званию джоунина минимум B-ранга.       Сейчас их основная цель совершенно иная — они должны следить за гостями. Сперва был расчёт на то чтобы просто показать мощь нового поколения Конохи, однако всё изменилось, в основном из-за присутствия шиноби Кумо, которые в прошлом умудрились сорвать мирные переговоры в Конохе. Такая наглость сразу зарекомендовала их как не самых честных и дружелюбных соседей.       Им только дай повод, и они уже что-нибудь натворят. Например ещё раз предпримут попытку похитить Бьякуган. Да и кто гарантирует, что среди «генинов» Кумо не затаились матёрые джоунины? И вообще, от Райкаге ожидались следующие слова в письме — «Знаешь куда я хочу засунуть твоё приглашение?!» — А может статься так, что в Кумо стало известно о гибели главного оружия Конохи, джинчурики Кьюби. Раз так, то они могут воспользоваться моментом и уничтожить главного конкурента.       Суна тоже начала какие-то подозрительные активности, вот, джинчурики своего прибуксовала в потенциально вражескую деревню. Даже Наруто в своё время не хотели отправлять куда-либо, в совете было единогласно решено — Узумаки Наруто будет проходить экзамен исключительно в самой Конохе и нигде больше, а тут такое.       К слову о исключительности, этот песчаный исключительный неадекват, ни на минуту не перестаёт фонить жаждой чужой крови и будто бы готов сорваться на всех и вся в любой момент. Учитывая подобное нестабильное состояние, его вообще должны были в цепи заковать, потому как этот, с позволения сказать, «джинчурики» годится лишь для войны, и то в качестве одноразовой бомбы последнего шанса.       В целом Суна не дружит с продвинутым Фуиндзюцу по типу запечатывания сущности в живого человека. Предшественник нынешнего сосуда, Бумбуку, избежал сумасшествия только лишь благодаря Узумаки, которых частенько нанимали для подобных занятий по типу запечатывания чего либо в кого-либо, пока их не истребили, естественно.       В основном песчаные шиноби известны благодаря своим смертельным ядам и уникальным куклам. Во всех войнах именно они держали ответственность за крайне мучительные смерти людей, ибо противоядия от их ядов практически нет, а если они появлялись, то Суна мигом перевооружалась, этим самым продолжая сеять неизбежную смерть среди своих врагов.       Доходило и до такого — новички чуть ли не мочили штанишки от одной мысли о битве с песчаными шиноби, а опытные бойцы начинали сильно нервничать, если повстречают хотя бы одного единственного Суновца, ведь даже одна единственная царапина, полученная в бою с подобным противником, может стать причиной мучительной смерти. —…ладно, насчёт третьего этапа всё и так ясно, будут бои один на один. Только вот что нас ждёт во втором этапе? — начал рассуждать Сай. — Лес Смерти/Лес Смерти. — уверенно заявили Учихи, одновременно щёлкнув пальцами. Они посмотрели друг другу в глаза, усмехнулись и стукнулись кулаками. Но данное действие чуть не заставило Саске поморщится от острой боли в руке. — С чего вы это взяли? — На прошлой неделе в башню 44-го полигона завозили свитки с запечатанными продуктами. — дала краткий ответ Киёми. — И откуда вы об этом знаете? — Вот уже несколько лет этот лес является нашим основным полигоном для тренировок. — признался Саске. — Но Лес Смерти всегда закрыт для посещений и находится под постоянной охраной. — Сай вскинул левую бровь, про себя удивляясь смелости (глупости) этой парочки. Даже опытные джоунины не принялись бы тренироваться в таком опасном месте на регулярной основе. Слишком велик шанс откинуться от местной флоры и фауны. — А нас такое никогда не останавливало. — засмеялась Киёми. — Вижу, времени вы зря не теряете. — послышался знакомый голос в стороне. Подростки были так сильно погружены в свои мысли, что не заметили приближающегося гостя. — Какаши-сенсей. — улыбнулась Киёми, и тут же нахмурилась. — Ваше состояние ещё не улучшилось, почему вы здесь? — скрестив руки, она посмотрела на него своим шаринганом. Его тело уже более менее восстановилось, однако очаг всё ещё был не в самом лучшем состоянии. Да даже обычное Хенге причиняет тому сильную боль. К несчастью, Какаши узнал об этом не от врачей, а на собственном горьком опыте о котором он никогда и ни при каких обстоятельствах не будет ни с кем говорить. — Поверьте, я очень сильно хочу прилечь и отдохнуть. Но своих учеников я был обязан повидать, всё же это последний день когда я официально являюсь вашим сенсеем. — улыбнулся Хатаке. — Вы всегда будете нашим учителем, даже когда мы официально станем джоунинами. — поспешила подбодрить мужчину Киёми. Саске на слова сестры только кивнул, не любитель он поговорить о чувствах, особенно своих. — Прошу, не смущай старика навроде меня… — Хатаке посмеялся, хотя ему самому на данный период времени всего тридцать лет. Пепельноволосый подошел к перилам и стал разглядывать мирную Коноху. — Такое чувство, будто со дня нашего знакомства прошло всего лишь несколько дней. — Подставив лицо к ветру, Хатаке придался ностальгии.       Три подростка, в головах которых присутствовала романтика, точнее одна из троицы грезила о несуществующей романтике — Сакура. Наивная девочка стала шиноби, чтобы стать сильной куноичи и выйти замуж за достойного мужчину, коим она считала Саске. Какаши на тот момент бы образцом чёрствости и сразу же высказался о бесперспективности подобных мечтаний, и что ей надо бы поскорее о них забыть. Увы, розовая упрямо отстаивала своё мнение. Пока не померла на первом же задании вне стен деревни.       Учиха Саске — на тот момент мрачный мститель, который ни с кем не хотел выстраивать близких отношений, даже с собственной сестрой. Единственной его целью в жизни было отомстить Итачи, неважно какой ценой. Теперь же молодой глава вырос над собой, воздвиг моральные ориентиры и сейчас его основная цель, это защитить сестру и возродить свой клан.       Учиха Киёми — что тогда, что сейчас является активной девчушкой с огнём в глазах. Но сейчас этот огонь превратился в нечто иное, чуждое, и оно отлично прячется в недрах сознания брюнетки. По видимому, катализатором к подобному изменению служит смерть Наруто, единственного человека с которым она была близка ещё с со времён Академии. Характер у неё тоже сильно изменился, если в прошлом она относилась к незнакомцам нейтрально, то теперь любые люди, не имеющие к ней никакого отношения, выглядят в её глазах как потенциальная угроза или помеха.       И наконец новенький — некий Сай. Очевидно, это не его настоящее имя. О нём никто ничего не знает, да и знать там особо нечего. Вырос в задворках Корня, где его насильно лишили большинства эмоций и, судя по всему, заодно вырезали все кости с языка. При первой встрече он чуть не помер на месте, а всё из-за его неуважительного отношения к Наруто. Благо, Киёми понимала, убивать бледного нельзя, ведь следующий претендент в напарники может оказаться не лучше, или того хуже, бесполезным. Как говориться — лучше мириться с мудаком с талантами, чем с бесполезным добряком. — Действительно… — Учихи тоже предались воспоминаниям. Киёми вспоминала былые деньки с некоторой иронией. Саске же было немного стыдно за своё тогдашнее поведение. Один лишь Сай стоял в стороне и не мешал им. — Только вот Сакура-чан портила такой чудесный момент. — Хмыкнула брюнетка, вспомнив о пищащем недоразумении. — Киёми, пусть Сакура и не годилась для ремесла шиноби, она была твоим товарищем. — Какаши укоризненно посмотрел на ученицу. — Ладно-ладно, поняла. Правило номер один в команде семь — не оскорблять усопших. Впредь так делать не буду. — Киёми подняла руки в знак капитуляции. Она слишком хорошо знает, что тема потери товарищей для Хатаке слишком болезненна. — «Мне ли об этом не знать…» — вспомнился ей инцидент с Саем.       В Академии прозвучал звонок, это знак того, что первый этап завершён. — Жаль, даже поговорить толком не удалось. — вздохнул Хатаке. — Раз так, мне остаётся пожелать вам удачи. — Удача — это миф. — в один голос произнесли Учихи, в следующий миг они исчезли в вихре листьев. — До встречи, Хатаке Какаши-сан. — вежливо поклонившись, Сай последовал за временными напарниками. — Да, до встречи. — Какаши снова обратил свой взор на Коноху. Не смотря на безмятежную атмосферу, интуиция была неспокойна, а далёкие серые тучи только сильнее вызывали чувство беспокойства. — Тебя что-то беспокоит, Какаши-кун? — позади светловолосого послышался старческий, но ровный голос. — Теучи-сан, — Хатаке не удивился приходу этого человека. Всё же владелец раменной тоже в какой-то степени сенсей Учих. — Да, такое чувство будто… — Грядёт что-то неизвестное? — Верно, это… напрягает. — Ну, тут мы ничего не можем поделать. — пожал плечами старик. — И неизвестное необязательно должно быть чем-то опасным. — Слишком уж часто неизвестность преподносила неприятные сюрпризы. Вам ли не знать об этом. — вздохнул Хатаке. — Тут ты прав. — так же вздохнул старик. — Весть о смерти Наруто-куна стала для меня настоящим шоком. — Теучи успел привязаться к блондину, потому что тот в компании Киёми (порой присоединялся Саске) частенько захаживал к нему в Ичираку. Иногда чтобы отметить успешно выполненное задание, а иногда просто для того чтобы вкусно поесть. Хозяин забегаловки уже тогда начал гадать, какими будут их дети.       Правда судьба решила иначе, отобрав у этого мира хорошего человека. Это правда, жизнь Узумаки была полна боли, и у него было полное право возненавидеть всех в Конохе, однако парень оказался с сильной волей и железными нервами. За маской равнодушия и злобы скрывался доброй души юноша, тем не менее он понимал насколько жесток мир к которому ему пришлось подстроиться.       И кто бы что ни говорил, но чтобы отвоевать себе место под солнцем одной доброты будет мало, иной раз нужно пройтись по головам и проявить жёсткость, а иногда жестокость, чтобы достичь своих целей. Именно такое впечатление блондин оставил у Теучи, ведь если бы слухи о нём были правдивы, он не улыбался бы так искренне и не стремился бы отдать жизнь за своих близких. Чудовище на такое просто не способно. — Если бы я не приказал Наруто в полном одиночестве отправится за Дото, он сейчас был бы с нами… — кулаки Хатаке плотно сжались. Воспоминания о наглом, но в то же время добром парне, снова и снова возвращали его в прошлое, в прошлое которое было погружено во тьму. — Такими мыслями ты только сильнее загоняешь себя в пучину бессмысленных сожалений. Пойми, там от тебя ничего не зависело, тебя там не было, вина лежит не на тебе, а на убийцах Наруто-куна. — строго высказался Теучи. — Но если тебе полегчает от моих слов, слушай, на том задании ты всё-таки смог оправдать ожидания своего ученика. — Хатаке вопросительно посмотрел на старика. — Я говорю о Киёми-чан, ты смог защитить её, буквально вырвать из лап Шинигами. Уже этого достаточно, чтобы он гордился своим учителем. — ладонь Теучи ободряюще легла не плечо Копирующего. — Возможно вы правы… но даже осознав это, я не могу не чувствовать вину перед Минато-сенсеем и Кушиной-сан. — Ну, тут до конца не ясно, были бы они на тебя злы. Так что не забивай этим голову, лучше позаботься о том, чтобы Киёми-чан и Саске-кун были счастливы. Всё таки сенсей — это практически родитель, а родитель должен поддерживать детей даже после их взросления.

***

      Тем временем верные стражи ворот Изумо и Котецу как всегда несут свою вахту. И как всегда ничего не происходит, только присутствие нескольких сотен шиноби из чужих деревень вызывает некоторые беспокойства. Тем не менее, Чунины ответственно выполняли свои обязанности стражей деревни. — Котецу… можно тебя попросить? — Ты повторяешь этот вопрос каждый раз когда хочешь отойти по большому. — вздохнул Изумо. — Только давай по быстрому, если начальство застукает тебя за этим делом в неположенное время, достанется нам обоим. — Мы-люди! И ТАКОЕ большое дело не может совершаться по быстрому, друг мой. — произнеся философскую ахинею, Деятель Большого Дела на большой скорости удалился в кусты. Он до сих пор не мог понять, как он проглядел просроченный продукт у себя в холодильнике? — Дал Ками напарника. — недовольство Изумо вызвано проявленной безответственностью напарника, ведь в Конохе сейчас сотни шиноби чужих деревень. Может они засланные диверсанты, которые только и ждут момента поубивать всех к чёртовой матери! — Извините… — пока Изумо сокрушался, к будке подошёл молодой парень с светло-каштановыми волосами, серо-зелёными глазами и немного заострёнными чертами лица, как у Инузук. Одет он был в серую кофту, чёрные брюки и тёмно-синие сандалии. За спиной у подростка расположилась сумка с неизвестным содержимым. — А? Что? Кто? — Вы в порядке? — обеспокоенно спросил незнакомый юноша. — «Как я проглядел появление этого пацана?!» — негодование и стыд тисками захватили душу Чунина. Сейчас он был благодарен тому рамену, заставивший его напарника отойти по делам, хотя без этого самого рамена всего произошедшего не было бы. Двояко получается. — Кхм, да, всё нормально. С какой целью вы прибыли в Коноху? — Посмотреть на Чунин Шикен, конечно же. А ещё мой дедушка должен будет прибыть через несколько недель, чтобы продать наш урожай. — Торговцы? Хм, а почему ты пришёл один, а не с дедушкой? — Я должен буду найти место в котором мы могли бы остановится, вот я и двинулся раньше него. — Хм… судя по всему вы можете манипулировать чакрой. — Изумо не сенсор, но даже он способен чувствовать чакру человека на такой близости. Правда у парня её немного, уровень слабого генина. — Да, мой дедушка бывший шиноби Конохи, но из-за травмы он давно отошёл от дел. Именно он научил меня владеть чакрой, хоть и на посредственном уровне, чтобы я мог помогать ему в сельском хозяйстве. — Вот как, понятно. — Изумо не удивился. Многие ветераны войны получали настолько сильные раны, что более не могли продолжать карьеру шиноби. Вот они и начинают жить обычной жизнью, некоторые так вообще покидают Коноху и уходят жить в других маленьких деревнях. Правда странно, что пацан владея чакрой не подался в шиноби, но чем чёрт не шутит, может старый ветеран один с внуком остался, вот последний о нём и заботится — Ну, тогда подпишитесь тут и тут. — пацан поставил свою подпись на специальный бланк. Судя по заполненным бумагам, его зовут Кори. — Вот и отлично, добро пожаловать в Коноху. — Спасибо большое. До свидания. — поклонившись, подросток переступил врата и глубоко вздохнул. — «Ну здравствуй, Коноха. Встречай своего блудного сына.» — глаза парня на мгновение изменили цвет из серо-зелёных на небесно-голубой и обратно.