Ландыш мой душистый

      Вернувшись в родовое гнездо ещё до ужина, Константин прошел в кабинет, в который просил чуть попозже подойти и сына. Он снял тяжёлый мундир, достал любимые сигареты и, устроившись в уютном кресле у распахнутого окна, с удовольствием закурил. Из кармана он достал тот самый шелковый платок, что держал в руках Дмитрий. И даже через терпкий табачный дым от него веяло весной и нежностью. Юноша обронил его в беседке, а Гром-старший не нашел в себе сил его вернуть. Константин усмехнулся - даже во времена юности не таскал он в карманах платков от своих возлюбленных, а тут...       В дверь постучали и он торопливо сунул вещь в карман, не желая показывать сыну странность ситуации в которой оказался.       - Входи.       Игорь выглядел уставшим и немного растерянным, вероятно, он не до конца понимал зачем его вызвали.       - Ничего не хочешь мне поведать, сын? - уточнил глава семьи, взглянув с прищуром, и только после отрицательного ответа продолжил.       - Тогда скажу я. То что к Дмитрию ты испытываешь исключительно дружеские чувства, ясно мне как день, и то что симпатия твоя обращена к прекрасной Юлии мне тоже понятно - не зря ты ее сторожишь как пёс цепной на всех вечерах, и запахом помечаешь. - Игорь после этой фразы даже смутился, будто его застукали за чем-то неприличным, заставив усмехнуться Константина.       - А вот, что именно ты с этой помолвкой задумал мне невдомек. Разбивать сердца омегам ты вроде не научен, да и другом ты дорожишь.       Константин тяжело вздохнул, затушив сигарету. Он действительно не понимал мотивов сына, но не мог позволить тому испортить жизнь себе и дорогим ему людям.       - Вывод мой таков - помолвке вашей не бывать. - он даже пристукнул рукой по подлокотнику собираясь уже подняться, когда услышал реплику сына.       - Отец прошу, этот брак нам нужен.       - Кому он нужен? - уточнил глава семейства, ожидая что Игорь сейчас объяснит - что же всё-таки происходит.       Тот замолчал ненадолго обдумывая ответ, а потом заговорил.       - Да, люблю я Юлю, и она меня. Но Дима наш друг. А там этот... Отчим... - по тому с каким отвращением сын произнес это слово, Константин понял, что отношение к этому человеку очень нехорошее, - Матери его мозги запудрил, она Дмитрию срочно мужа ищет, и кандидаты там не ахти, да и сам этот ... Клинья подбивает.       Игорь был похож на маленький вулкан, который готовится взорваться от смеси отвращения и негодования.       - И вы решили пострадать все вместе. - вздохнул Гром-старший, обдумывая новую информацию, - другого варианта нет?       - Дима бы уже из дома ушёл, но мать сдает последнее время. - огорчённо продолжил Игорь, - Ты не думай, Дима не жаловался никогда. Это всё нам Вера рассказала... Ему из дома одна дорога замуж. Ты же знаешь, отец. А там уже супруг решает, что да как.       - Знаю, знаю.       Константин вздохнул. Что бы там не говорили, а к омегам до замужества отношение одно. Вырастить здоровыми, воспитать в уважении к старшим и будущему мужу, да образование кой-какое дать. А после замужества считай муж тебе и Царь и Господь Бог. Как Дима ещё лицей окончил - загадка. Обычно омеги и половину срока не учатся, новоиспечённые мужья запирают их в имениях, да обвешивают детьми.       Усмешка сама появилась на губах, - "Не так прост этот Дмитрий, раз сумел."       - Иди отдыхай, сын. За ужином встретимся. Подумать надо. Когда за Игорем закрылась тяжёлая дверь и внезапный сквозняк перестал щекотать шею сентябрьским вечерним ветерком, Константин снова достал белоснежный платок из кармана форменных брюк. В голове всё крутились отрывки диалога и самым отвратительным казалась фраза брошенная об отчиме Дмитрия.       Гром поднес платок к лицу, ощущая нежность ткани и свежесть аромата. Он прикрыл глаза, пока в голове крутилась только одна мысль.       "Надо разобраться во всем этом, надо помочь."       На обед следующего дня к Громам был приглашен старый друг и товарищ по службе - Прокопенко Фёдор Иванович со своей драгоценной супругой Еленой Прокофьевной, по совместительству крестной Игоря. Грома старшего и эту прекрасную пару объединяет и общая юность и общая работа и заботы о маленьком Игоре, что остался без матери в малом возрасте.       - Ну здравствуй, здравствуй, старая ты калоша, - смеялся Фёдор, приветствуя друга и обнимая крепко, - давненько тебя не было слышно и видно, считай, месяц молчал.       - Здравствуй, друг мой, сам-то не новее будешь! Усы седеют а ума не прибавляется. Леночка, как ты его терпишь? - обратился он к куме, целуя руку.       - Ох, Костя. Выбору своему верна до гроба и нисколько не жалею.       Гром старший усмехнулся, с любовью глядя на таких родных людей, крепкого, будто в землю уходящего, надёжного Фёдора и лёгкую, нежную как тоненькая яблонька, Лену. Эти двое сохранили теплые чувства сквозь годы и беды, и все тот же блеск счастья видит он в их глазах.       За обедом речи шли о службе, да о новостях старого Петербурга. Ввиду секретности Гром не сильно распространялся о своей работе, зато Игорёк весело болтал о своей, и Федор с Константином вспоминали прошлое и своих, тогда юных, товарищей.       Чуть позже, поднявшись в кабинет, два друга за стопкой "рябиновки" завели неспешный разговор.       - Скажи-ка мне, друг мой, правду говорят, что ты Игорька женить собрался? - покряхтывая в усы спросил Фёдор.       Гром-старший только усмехнулся, сеть осведомителей у Феди работала отменно и без сбоев.       - Нет, ты не подумай, - зачастил тот, - дело твоё - отцовское. Я то так с боку припеку... Эхх, жалко что не успела тебе Маринка ещё сыночка родить, чахотка будь она не ладна... или дочурку... Представляешь? Ухх какая была бы у меня крестница...       Константин помнил, как друг мечтал стать крёстным второму сыну Константина, уступив честь быть крестной Игорька любимой супруге. Хотя баловал не меньше.       - Ой нет, ты бы был наседкой пострашнее своей Леночки, я б ее вообще замуж никогда не выдал.       - Ну а с Игорьком-то что? - вернулся друг к вопросу.       - Да как тебе сказать... - задумался Гром. - С одного боку да, с другого и нет. Запутанно тут всё... - нахмурился он, ответив, и продолжил, - Я, знаешь, помощи твоей просить хотел.       Не очень Константин любил быть в долгу, или упрашивать, но с другой стороны это же Федька, он всегда поможет.       - Ну-ка ну-ка, интересно, даже. - пригладил тот усы с прищуром глядя на товарища.       - Узнай, что сможешь о том мужичке, что нынче у Дубиных обитает, вроде как Екатерина Андреевна даже замуж за него вышла. Всё что сможешь узнай, только незаметно, так как ты умеешь. - подмигнул Константин другу.       - Чем он тебя так заинтересовал? - удивился Фёдор.       - Да говорят, руки распускает, ведёт себя неподобающе, а может, что и пострашеее есть. Ты поищи, Федь, поищи.       Они выпили разлитую по чаркам рябиновку, и Прокопенко шумно выдохнув, - "ухх, хороша!", похлопал друга по плечу и ответил.       - Сделаю, Константин Игоревич, сделаю. Редко ты меня о чём-то таком просишь, значит и правда важно. - чуть помедлив он, усмехнувшись спросил, - А всё же? Кто жениться-то собрался Игорь, или тебя кто покусал?       Фёдор рассмеялся, а Гром вдруг задумался, после смерти жены немало красавиц и красавцев его охаживало, мечтая примерить на себя статус его партии, да только как-то его никто не привлекал, все, как дым, развеивались в памяти. А Дмитрий... Он...       - Тьфу ты, - вслух выругался Константин, потирая лоб.       - Эээ, друг. - серьезно посмотрел на него Федя, - Ну хоть на старости лет, эта горячка тебя накрыла.       - Да ну тебя! - откликнулся Гром. - Ну-ну, ты хоть заранее предупреди, когда сватов собирать. - Вновь подколол того друг и громко засмеялся, с теплом и задоринкой, знакомой самым близким.