Para Bellvm

Февраль 852 года

      Метель шумела, словно яростный клич миллиона солдат; обдувала уши своим морозно-стальным ветром, забивая все открытые части тела снегом и едва не инеем. Сегодня стихия разгорелась не на шутку: во всей Элдии такие штормы происходят крайне редко. Так совпало, что это ещё и день, когда должно было состояться отплытие — главный отряд Разведки, состоявший из зелёных солдат, готовился к тому, чтобы попрощаться с одним из своих соратников.       Ставка согласовала план. Общение с сопротивлением Марли доверили части отряда Леви и нескольким группам, которые должны были присоединиться к сопротивлению в качестве спящих агентов. Майор Зоэ, завершив очередной проект по изучению титановой силы, должна была встать в руководство группой вопреки всем её протестам, и поддерживать связь через спящих агентов, посланных отдельно. Армин, в свою очередь, из всего отряда единственным должен был отплывать — как активный участник и самый ценный ресурс. Конечно, непокорных бунтовщиков ждали и на острове, но они могли прибыть в любой возможный момент; и тем не менее, пока к Парадизу не причаливали. Время шло, войны проходили, с горем пополам контакт Парадиза с внешним миром налаживаться начал, но явно недостаточно.       Было множество споров о том, как лучше поступить: отправить специально обученных агентов, знающих марлийские диалекты; изменить состав группы; или же ждать удара самим, и разбить всю армию силой титанов в защите. Но медлить было нельзя — развал империи с точки зрения выгоды был наилучшим вариантом, и только Сопротивление могло положить ей конец. Ждать тоже было вообще нельзя: на материке знают, что их ждёт на острове, во всяком случае примерно к этому готовы. Армин, который обладал даром убеждать и договориться, явно имел куда больше способностей к действию, чем простые агенты: в том числе и потому, что колоссального титана даже с артиллерией уничтожить не так-то просто в случае чего, не говоря уже о клинках или винтовках. Обычный элдиец же легко умрёт от первой же пули, даже если та будет всего лишь шальной.       И вот, задымлённые пургою силуэты стояли у работающего в снежном аду причала в занятом порту, глядя на готовящийся небольшой корабль, который и должен был направить сына страны островных дьяволов на материк. Матросы шумели, поднося в судно нужное снаряжение: оружие, УПМ, сумки с запасами еды разных видов, карту, чернила, стопку запрошенных Армином книг — всё это несли ему в каюту… На отдалении о чём-то говорили пришедшие проводить сослуживцы. Сквозь перчатки руки ёжил жуткий холод, но от прикосновений Энни ему становилось куда лучше — даже тяжёлый рюкзак, полный карт, одежды, книг и личных вещей не так сильно беспокоил. Смотрел он, правда, в любимое им море — в пурге было очень сложно разглядеть яркий сапфир её глаз.       — И всё-таки, ты плывёшь от нас один. Тебе не будет там скучно?       — Верно. Нам сулит большая опасность, если мы так просто заявимся и оставим остров без себя. Тут не до скуки. И как я помню, марлийцы разыскивают не только меня.       Её намерения Арлерту было легко прочитать, и поэтому он остановил её поток мысли сразу, прямо здесь — как бы ему не хотелось, чтобы они поплыли вдвоём. Но она не из тех, кого этим можно остановить.       — Едва ли это меня останавливает. Там будешь ты, и отец. Большего мне уже не нужно.       Ему было тяжело говорить о том, что командование решило их разлучить. Разговоры об этом шли не первый месяц, накаляясь с каждым разом, когда «жить, как ранее» не получалось. Всё потому, что он колебался в том, что для него важнее — долг или любовь, а рядовой Леонхарт очень хотелось повидаться с отцом и не разлучаться с ним.       С одной стороны, поддавать её опасности, нарушать устав, вступать в перепалки с руководством и рисковать всем успехом миссии из-за её розыска на родине не хотелось; с другой, без неё задача представлялась куда более сложной. Инфильтрация инфильтрацией, но такой поход означает банальное перечёркивание всех прошлых связей с Разведкой и Элдией вообще — только скупые письма раз в несколько месяцев, если ещё повезёт кому их доставить. К тому же, марлийский акцент и диалект ей хотя бы был знаком с детства, а не обретён за четыре месяца интенсивных курсов, как в случае с Армином.       Его задачей было наладить контакт с главной ячейкой сопротивления в Либерио и окрестных зонах, а также выведать данные о расположении крупных военных объектов империи в зоне близ Элдии: баз, складов, снаряжения… также, по возможности, ему нужно было отослать чертежи судов или какие-либо материалы по кораблестроению: это бы значительно упростило транспортировку титанов, если бы не поддержало их артиллерией. С учётом имевшихся у острова возможностей, такая информация стала бы весьма и весьма полезной — рабочих рук всё ещё полно, особенно на заселяемых вновь окраинах, а занять их было нечем. Благо, хоть голод кончился.       Из кобуры на поясе торчал револьвер — оружие на случай, если всё совсем пойдёт прахом и придётся скрываться и там. В таком случае разведка дала Арлерту план Б: примкнуть к отрядам Сопротивления и содействовать им с диверсиями соответствующих объектов, но уже руководствуясь только сноровкой и возможностями. Инфильтрация предполагала, что он станет марлийским офицером или хотя бы гражданином с особыми возможностями — участие в рейдах повстанцев ставило бы на этом крест.       — И что же ты сделаешь? Сбежишь со мной, чтобы кто-то из нас погиб?       — Пора бы и тебе поиграть в рыцаря, Армин, — с лёгкой степенью иронии сказала девушка, — Мне всё равно нечего здесь делать без тебя. Райнер и остальные — явно не моя компания, и рукопашному бою учить я их не нанималась.       — Не боишься, что у нас титанов отнимут?       — Я бы даже не начинала говорить, если бы меня это волновало. Нет, я готова рискнуть. Сделаем то, что должны.       — Хорошо, твоя взяла. Только проберись по тихому, — сбавил тон Армин, — чтобы они не заметили пропажу.       — Ты меня обижаешь. Я сделаю это быстрее, чем они моргнуть успеют.       Морозный воздух оставлял на её щеках румянец, когда она с лёгкой улыбкой окинула Арлерта взглядом. В Энни просыпался азарт и росло предвкушение: с делами на острове у неё всё закончено, а вот теперь пора нанести визит на материк. Там и теплее, и отца навестить можно, и Армин рядом будет. Да и титан, честно говоря, простаивает — чего бы не пользоваться, коли уж нужда возникла.       В такие моменты юноша не мог замечать, что несмотря на всё ими пережитое, Энни стремится вперёд, как и он сам, и ни капельки не боится возможных последствий. То, что за шпионаж в Марли предусмотрена казнь с предшествующими пытками, хорошо знали оба, и у обоих источники были свои.       И тем не менее, когда его послали назад, прыгать в эту бездну с целью ускорить конец всего этого безумия, отравлявшего жизни миллионов — их в том числе, она была согласна прыгнуть с ним, без особых раздумий — сейчас, и здесь. Дальше, в акватории, ловить их никто не будет — во всяком случае, если она не раскроется раньше времени. Потом, когда на неё документов в Марли не найдётся, уже точно нужно будет думать.       Они так стояли ещё пять минут, перекидываясь любезностями, пока носитель Колосса не обратился к своим друзьям и капитану, ожидавших его. Энни молча стояла рядом, окидывая взглядом корабль и порт, раздумывая о том, как же незаметно пробраться на судно.       Здесь, на пристани собрались очень многие люди, знакомые Арлерту. Эрен, Микаса, которые проболтали с ним всю дорогу; капитан Леви, заменивший ему и всему взводу отца; Ханджи, оставлявшая напутствия и пускавшая искромётные шутки; вечно угрюмый Райнер, Петра, Саша, Конни, Жан и прочие… перешёптывания, едва не перешедшие в очередную потасовку Жана с Эреном прекратились, когда Армин подошёл к толпе.       — Похоже, что мне пора, ребята.       — Уже садишься? Они же не готовы ещё, — воскликнула Микаса.       — Так быстро хочешь свинтить от нас?       — Нет, Жан… — улыбаясь, отвечал паренёк. — Была б моя воля, я бы остался здесь. Не переживайте, это всего лишь командировка. Я обещаю, что вернусь живым.       — Ага, смотри мне, Армин! С тебя гостинцы! Я слышал, что у марлийцев вкусное кофе, куча мяса, рыбы и сахара! — облизываясь, поддерживал дискуссию Конни.       — Мясо?!!! Армин, ты его слышал! Привези МНОГО мяса!       — Конечно привезу, Саша. Все вместе попробуем, как летом в замке! Ладно, ребята. Мне…       — Погоди, Армин. А как же прощальные обнима-ашки?        Что интересно и характерно, сказала это Петра, до недавнего времени державшаяся особняком среди всех. Это её постоянное присутствие возле капитана сказалось; Гюнтера и прочих тот гонял, как только мог, ибо уже не зелёные. Плюс, Бозарда недавно перевели в другой отряд — за то, что себя в руках не держал.       — И правда. Кто же так уходит?       Эрен подал руку другу и сказал:       — Мы все будем очень рады увидеть тебя живым и здоровым, когда ты вернёшься. Будем скучать и постараемся писать письма. Главное — не подведи! Ты наша главная надежда, и моя в том числе, дружище.       После чего обнял Армина, и услышал от него тихое:       — Береги Микасу, Эрен… И остальных тоже.       — Я постараюсь. А ты вернись живым и покажи нам море.       — Я вернусь.       Отстранившись от объятий, отбывающий боец направился прощаться со всем отрядом, пока очередь не дошла до капитана, на лице которого смущение отгадывали только хорошо знавшие его Петра и Ханджи.       — Армин, можно просто… — еле промолвил Леви, перебитый возгласами солдат:       — Да ну чего вы, капитан?       — Вы что? Мы же как семья!       — Кто тут за нами наблюдать будет? Не стесняйтесь! Это же наш Армин!       Сопротивляться Аккерман не стал, и когда Армин обнял его, то сказал:       — Спасибо вам, Капитан. Я постараюсь применить там всё, чему вы меня научили. Храните порядок здесь.       — Хорошо, Армин. Бывай.       Наконец, напоследок он подошёл к даме, всё это время топтавшейся вдали от компании, у самого судна. Выведя её из размышлений весьма чудным образом, парнишка, не боясь или даже не зная, что на него глядит полвзвода, взял её за руку и поцеловал её, словно старинный аристократ. Затем прижал к себе и шёпотом едва промолвил в ухо:       — Действуй. Я пошёл.       После чего спустился на судно, где уже всё было готово, ожидая его и ещё пару пассажиров, которые тоже готовились к погрузке.       Это был небольшой пассажирский кораблик, в котором было всего десять кают: для капитана корабля, пары юнг, механика и шесть запасных — в них и должны были отдыхать агенты. Он намеревался причалить в дикой зоне, где все участники и должны будут распределиться по стране своими силами — на то им столько припасов.       Зазвучал корабельный горн, предупредивший о скором отплытии. Леви стал собирать бойцов, а Энни завороженно смотрела на один из тех редких кораблей, которые в своей жизни видела. Как же попасть внутрь?       Идея в голове появилась быстро: капитан сейчас проведёт сбор. Надо только отпроситься, а уже затем, пользуясь сноровкой, пробраться внутрь в момент, когда матросы будуи не на палубе. Нужно было только хорошо сыграть, вовремя — так, чтобы это сработало.       — То, что должно быть сделано, будет сделано… — шёпотом сказала себе Леонхарт, придавая уверенности. Нужно было сделать всего пару движений…

***

      — Мы отправимся с Ханджи к Эрвину, он ожидает нас у доков на разговор. Рал — со мной, все остальные — назад в отель. Джин за старшего. Провести перекличку по прибытии, и при отсутствии провести розыск. Всё ясно?       — Так точно, — ответил громко отряд.       — Замечательно. Я прибуду через час, ещё раз проведу перекличку. К вечеру прибудут кареты, и мы поедем назад. Готовьте вещи.       — Есть!       И тогда гульба в солдатском тронулась, а две невысокие фигуры неспешным шагом удалились к докам.       — Ка… Леви, тебе не кажется, что мы что-то пропустили? — сказала рыжая, отдавая волю чувству. На публике она должна была дальше называть его капитаном, но в пурге их вряд ли бы кто-то услышал — до доков ещё дойти надо.       — Не знаю, о чём ты.       — Да я сама не знаю… просто, у меня чувство, что мы что-то пропустили, в плане… не могу объяснить.       — Обычно ты первая что-либо подмечаешь. Может быть. Надо будет проверить, как переговорим с Эрвином.       — Хорошо. Мне…       — Эй, коротышка! Ты сегодня снова с «адъютантом»?       Сзади беседовавшей парочки вдруг показался звонкий голос Ханджи. Та, укутавшись в пару слоёв зимней одежды, не упустила возможности подшутить над другом, зная его слабости.       — Словно ты с Моблитом не воркуешь, четырёхглазая…       — Да ладно тебе, я же шучу! Потом поболтаете. У меня к тебе пару слов есть, — добавила Зоэ, приблизившись к ходу парочки.       — Валяй.       — А как же…       — Не переживай за это. Никто не узнает. Верно?       Леви хватило одного взгляда, чтобы Петра закивала и молча обернулась на залив.       — Вот и отлично. Говори.       — Мне передали, что в море повышенная активность марлийского флота. Могут готовить заход к нам, или же утопить разведкорабль…       — Едва ли они знают. Я думаю, будет рейд. Главное, чтобы несчастные не попали к этим железкам на прицел. Это ж надо — такое упустить. Чем думали…       — Да… у них же даже пушки на борту нет… просила же, выдайте миссии боевое судно… «у нас нет снаряжения, бла-бла-бла…». Достали. Ну, хотя бы дали возможность кое-что проверить.       — Ты о чём?       — Двигатель. Помнишь, я упоминала, что видала у инженеров?       — Ну, было что-то.       — В общем, они ТАКОЕ сделали! Ты бы видел, — расплылась в своей одержимой ухмылке очкастая. — Они машину сделали! И ещё какую! Едет быстрее велосипеда, и это всё на пару! А представь, если такую войску дать!       — Угу. Это обязательно поможет нам победить марлийцев, — скептически отозвался капитан. — Что ещё расскажешь, Ханджи?       — Ворчишь, как обычно. Вот когда на паровом двигателе мы в воздух полетим…       — Как взорвётся, точно полетим. Не отвлекайся от титанов и миссии, иначе они прилетят на своих приблудах, и паровые повозки нам уже не помогут.       Было видно, что коротыш не в лучшем состоянии духа — вероятно, из-за оказанного смущения при отряде, не говоря уж о присутствии Ханджи, сломавшей очередной диалог между ним и Петрой. В их отношения постоянно кто-то вклинивается, и каждый день они ходят на очевидной грани раскрытия.       — Это всё?       — Э неет. Ты определённо недооцениваешь силу нашей науки! У нас такие гении собрались, ох, ты бы видел…       — Когда изобретут, тогда и увижу. Средства связи, например, обещали.       — Да, обещали. Я… Ходила к естествоиспытателям, но они пока работают с передатчиком сигнала. У страны денег нет — всё ушло на перевооружение и выплаты переселенцам…       — Чтобы победить в этой проклятой войне, придётся до последней монеты всех обокрасть. Либо Армину и остальным поднапрячься. В обороне-то мы выстоим, но сколько это ещё будет длиться?       — Не знаю. Будь я на твоём месте…       — В первый же день всё изучили? — прыснула Зоэ, оглядываясь на своего непросвещённого сотоварища. — Учёные — не солдаты, с ними помягче надо. Не везде помогает кнут. Исследуют всё, но я теперь реже смогу им на помощь приходить — это передали другим отрядам, пока мы с нашими будем связываться.       — Но передатчики то нам дадут?       — Конечно! Когда соберут. А чтобы он ещё пересылал сигнал на далёкое расстояние… Придётся подождать и надеяться на наших.       — Верно, капитан! — вклинилась рыжая. — Не теряйте веры! Армин и прочие справятся лучше лучших!       — Вот видишь, коротышка — даже твой адъютант так считает.       — Не называй её адъютантом, — сердито ответил брюнет, — Хорошо. Лишь бы все вернулись на остров живыми, и эти марлийцы наконец отвалили.       Глаза, направленные на дымку пурги, едва узрели в доках высокую крепкую фигуру, одиноко бродившую у воды. Эрвин уже, вероятно, замёрз — пока они болтали.

***

      Солнце лишь слегка прикрылось за облаками, впервые дав земле тень. В столице, как и всегда, было жарко и безветрено: не шумели своими листьями пальмы, из тени не выходили даже птицы с уличными котами и собаками, люди освежали себя, чем могли, используя для того воду, молоко, а порой и просто шляпы, защищавшие от не в меру знойного света.       Страдали даже те, кто был «поближе к небу»: высотки, выступавшие в качестве центров крупных компаний, и те от жары едва могли спастись, чему огромные панорамные окна вряд ли помогали.       Так или иначе, столица Марлийской империи продолжала жить, как и прежде, как и в любой обычный вторник. Жить с огромными пробками на дорогах, доносящихся песен из кафе, чайхан и автомобилей; с занятыми клерками и идущими по делам студентами; с вывесками на разных языках и дирижаблями, на которых налеплены рекламные транспаранты; с едва слышным за городским шумом морским бризом и далёкими верфями, где простые рабочие станками и паяльниками приближали Империю Морей к её безраздельному господству, неподвластному ни Хидзуру, ни Средневосточному Союзу, ни растущей заматериковой Атландии, ни уж тем более отсталым государствам севернее.       Жара витала и в воздухе Сената, который только что закрылся после внеочередного собрания. Последние несколько месяцев после раскрытия информации о небоеспособности армии и активных слухов о потере титанов в ходе миссии на острове Парадиз сенат буйствовал, осознавая уязвимость государства не только перед внешними врагами, а уже и перед внутренней угрозой. И несмотря на очень ожесточённое отрицание со стороны военной верхушки, крупную речь наиболее влиятельного сенатора Тайбера и поддержку со стороны лояльных ему лиц, парламентарии были очень и очень недовольны, поднимая всё больше и больше вопросов о том, куда катится марлийское общество. И куда его ведут элдийские «лазутчики», коим было даровано слишком много доверия.       Чёрный колёсный вагон унёс разочарованного почётного члена Сената. Сегодня его инициативы по увеличению военного бюджета, небольшому повышению налогов и тарифов, а также голосование об усиленном финансировании секретных служб потерпели фиаско, находясь в подвешенном состоянии из-за пары-тройки голосов, набрать которые так и не удалось.       Пускай его клан и обладал очень большим влиянием, едва ли не крупнейшим, в некоторых случаях ситуация выходила из-под контроля его камарильи. К огромному сожалению, после кризиса 841 года это стало происходить куда чаще, а с провалом его инициатив — и подавно. Провал «победоносной операции» на Парадиз, нанесённое на границе Среднего Востока поражение, мятежи во флоте и активизация партизанской деятельности… При всём своём могуществе непрошенная империя, которая была брошена ему на плечи родителями, всё больше напоминала обузу. Бесполезную, глупую, сломанную обузу, которую и тащить-то не хочется, окромя как применив её в виде оружия перед островными дьяволами.       Земля уходит из-под ног прямо сейчас и прямо здесь. Излишняя уязвимость, политический раскол и слабость перед кризисом могут обречь Марли, сильнейшую из лучших империй Человечества, занимающую четверть суши и правящую всеми морями, на развал и забвение. А что здесь будет, если островные дьяволы окажутся на этой земле?       Не радовало и то, что на острове, похоже, сменилась власть, менее пассивно отнёсшаяся к нарушению марлийцами Клятвы мира. По периметру южной части имперской акватории эсминцы и подлодки едва ли не каждые несколько дней фиксируют обилие пиратских кораблей и какую-либо активность. С южных элдийских земель нередко даже преправляются контрабандистские суда, снаряжённые пушками и пулемётами, а порой и крупнокалиберным противовоздушным оружием — на случай крупной операции. Об этом уже давно пишут вовсю оппозиционные издания, и, вполне вероятно, могут пользоваться и островные дьяволы, и сопротивление — если вдруг они работают в тандеме. Огромных караванов морских судов флот не встречал, и ничего ярче инцидента с угоном эсминца так и не случилось; но этого достаточно, чтобы Имперский двор обратил внимание на это недоразумение, и стёр эту лазейку с лица земли, пока это не сделали запертые сородичи, в руках которых есть оружие, в любой момент позволяющее им стереть с лица весь этот мир.       Магат, с которым Вилли заключил отчасти нечестивый союз на случай излишнего недоверия к нему правительства, денно и ночно работал над кованием нового отряда Воинов. Несмотря на потерю многих образцов, у отечества остаются целых три варианта из девяти: Грузовой, Звероподобный, и козырь в лице Молотоборца, носители которых скоро могут отправиться на покой. Вместе с этим на столе уважаемого генерала лежали стопки планов, материалов морской разведки, и телефон — едва ли не ежедневно разрываемый от звонков с вышестоящим начальством — такими же союзниками этого нахального аристократа элдийской крови, в интересах которых было сохранение государства, и в чём Тайберу они доверяли. Было почему.       Яркий оратор и бесчувственный интриган, Вилли Тайбер зарекомендовал себя как быстрорастущий и перспективный политик, способный объединить вокруг себя народ даже несмотря на то, что относится к этносу козлов отпущения. В начале его непростого пути, род, по легенде некогда брошенный королём Фрицем на материке из-за своей мятежности, был всего лишь одним из влиятельных кланов. Сегодня же он представляет собой крупнейший придворный кластер, имеющий огромное влияние на короля и парламент. И даже если его подвинут, доверяющая ему ставка даст скипетр в руки, поскольку его грамотные решения на постах, которыми он заведовал последние десять лет, доказали его исключительную полезность священной Короне.       И теперь, когда на повестке дня вопрос с контрабандой, флот и пехотинцы мобилизуются, чтобы направиться на юг… осталось лишь получить согласие парламентариев — это, в отличии от многих других аспектов, в которых депутаты разделились на ряд фракций, более чем возможно и даже почти гарантировано.       Уже ближе к ночи, ожидая очередного собрания правительства в следующий вторник, Вилли, усыпая в своей столичной резиденции, мимолётом думает: «Вот же повезёт, если именно в этот момент дьяволы что-то замышляют в море!»