Зов крови

Уже когда процессия совсем скрылась из вида, я заметила подошедшую ко мне Куини. Даже провожать супруга она вышла, будто бы на бал, в изящном фисташковом платье, конечно же, с несколькими юбками, и двумя низкими пучками волос, с несколькими свободными прядями, развеваемыми ветром.       — О, и ты тут, — отметила она, с тревогой вглядываясь в даль.       — Да, — потвердила, без всякой надобности, я, девушка словно бы меня и не услышала, продолжила говорить:       — Сулме говорит, что они только на пару дней, но ведь даже за несколько часов может что-то случиться.       — А ты не говори такое, и не случится, — заявила я, — Все будет в порядке, сколько еще воинов отправилось, не один же твой Сулме.       — И все равно, страшно мне, а сделать ничего нельзя, — и прежде, чем я успела вставить хоть слово, она добавила: — Остается лишь просить Эру о том, чтобы они победили.       — Ага, — мрачно кивнула я, конечно, не собираясь ни о чем никого просить. Не из-за большой верности туманному и совсем не ясному понятию «Велткая Тьма», а из-за страха перед Илуватором, вдруг, ему не понравится, что я отвлекаю его… от созидания, так еще развоплотит, проблем не оберусь.       — Что ж, ладно, мне пора, рада была увидиться, — засобиралась эльфийка, я ее не останавливала, постояла еще немного на прежнем месте и отпоавилась во свояси. Обычно в такое время я хожу к попрошайкам, но мы только расстались, так что можно приступить к тренировкам. Путь до замка не такой уж и близкий, ну, ничего, может, развеюсь. Чтобы никто уж точно не заметил меня, я наложила заклинание для отвода глаз. На улицах, впрочем, пустынно в такую рань. Фингону я не соврала, туман мне действительно нравился. В такое время впору ожидать чего-нибудь нехорошего. Может, тот адан захочет отомстить? Сегодня у меня нет настроения для боя, так что нежелательно. Если я его и встречу, следует постараться ограничиться одним ударом ножа. Тьму нельзя использовать, слишком подозрительно. Я словила себя на мысли, что думаю о глупостях. С каких пор я настолько уверилась, что каждый второй — враг? Нет, конечно, в Барад Эйтель даже каждый первый, но никому ведь не известно о моем происхождении, так что беспокоиться не о чем. Наконец, можно помолчать. Молча я и тренировалась, размахивая мечом, повергая воображаемого противника, то протыкая его мечом, то отрубая такую же воображаемую голову. И вызывала то Тьму, то огонь, то лед тоже молча. Только несколько дополнительных заклятий, чтобы никто не смог зайти ко мне и увидеть происходящее, прошептала. Так тихо. И это мне нравилось. Казалось, даже природа на миг замерла. Необычно, определенно необычно. Когда я брала Феникс, захватила с собой и морне лоте. Оно уже достаточно выросло, возможно, скоро придется покупать ему новый горшок. Листочки заметно позеленели. Да и бутоны тоже пышнее стали. Впрочем, я не льстила себя надеждами, что я такой хороший садовод. Отнюдь, стоило один раз остаться дома без тети, как каждое второе растение начало желтеть. Скорее всего, в обоих случаях дело в моей Тьме. Только вот не знаю, насколько она была мне доступна в том мире.       — Ну что, хочешь на солнышке постоять? — поинтересовалась я у, конечно, безмолвного цветка, — Только вот, куда тебя поставить… На траве еще красовался иней, я боялась, что морне лоте, даже в горшке, замерзнет. Решение «растопить» траву тоже не оказалось самым лучшим. Возглас «Великая Тьма!» и загоревшаяся лужайка были тому свидетилями. Правда, пожар удалось убрать также быстро, как и создать. Поставив горшок с растением на потемневшую траву, я, по привычке, погладила листочки, играя с ними Тьмой. Такого хорошего, хотя, сюда больше подойдёт спокойного, ведь понравилось мне и с Фингоном тренировка, только вот тот день был отнюдь не умиротворенным, скорее немного сумашедшим, особенно приход обеспокоенных кузенов нолдорана, утра не было. «Бездельничаешь?» — растянувшаяся было на земле, я села, огляделась, но никого не обнаружила. Потом с подозрением взглянула на цветы, но не морне лоте же это. После взгляд мой упал на клубы черной дымки.       — Тьма? — вслух спросила я, не так уж и страшно, один раз подобное даже случалось. Однако теперь Сила осталась безмолвной, сочтя, наверное, что уже оказала мне непомерную честь. Интересно, а это я с ума схожу, или она и с Мелькором разговаривает? От представшей перед глазами картины: Темный вала беседует с пустотой, ну, или дымом, ее ответы тоже слышит только он, а обеспокоенные подчиненные шепчутся, что сильмариллы совсем свели с ума Владыку, — пришлось приложить усилия, чтобы не рассмеяться в голос. Улегшись обратно, взору предстало светлеющее небо. Легкий ветер теребил листву на живой изгороди. Один из листочков, к слову, оторвавшись от ветки, приземлился аккурат мне на лицо, заставив задуматься, не проделки ли это Манвэ? Хотя, какое дело ему до племянницы-искаженки? Листок все никак не хотел сдуваться, закрывая мне обзор. В конце концов, я решила оставить ветру шанс снять его с меня.

* * *

Пролежав еще с некоторое время в саду, я сочла, что уже достаточно. Пока заносила морне лоте, после вешала меч, а потом и решила устроить уборку, я совсем не заметила, как наступило время отправляться к Ливине. После нескольких раз я запомнила к ней дорогу, и девушке уже не требовалось идти за мной, я находила дорогу сама. Теперь на улицах людей прибавилось. Я ускорила шаг, так и не сняв заклятия, да и зачем, меня вполне устраивало невнимание. Я ускорила шаг, выглядывая в дали знакомую покатую крышу с неровно выложенной черепицей. Взбежав по ступенькам, не боясь оступиться и упасть, я постучала в дверь. Через несколько минут та отворилась, правда, только на цепочку, на улицу высунулась темноволосая голова Ливины.       — А, Мориэль, это вы, — она, приветливо уоыбнувшись, впустила меня внутрь.       — Добрый вечер, — поздоровалась я, — Привет, — заметив с интересом рассматривающего меня, будто видит в первый раз, Белегохтара.       — Иди спать, — шепотом сказала девушка сыну, он послушно исчез в другой комнате, — Я, честно говоря, забыла его вовремя уложить, — призналась она.       — Ничего страшного, — заверила я аданет. Корзинку, к слову, я уже начала плести, правда, обычную, без узоров. Как объяснила Ливина, сначала нужно научиться желать хоть такие, а после уже пробовать изображать на ней что-то. Впрочем, я была согласна с девушкой. Присев за стол, я тут же взялась за полусплетенную корзинку, ожидая инструкций. Она заняла место рядом, взяв свою плетенку, которую, между прочим, аданет начала одновременно со мной, но уже почти закончила.       — Ваш муж тоже с остальными уехал в этот поход? — решила спросить я и пояснила: — Видела вас у ворот.       — Да, — беспечно подтвердила она, продолжая плести, совсем не позодя на обеспокоенную за Сулмелдира Куини.       — Вы так спокойно об этом говорите, — рискнула заметить я.       — Ага, — кивнула дочь торговки, — А чего беспокоиться, он же не один поехал. Да и он бы не беспокоился, отправься я с араном Финдэкано.       — Что же получается, вы совсем не боитесь друг за друга? — та покочала головой, я, напомнив себе свою рыжеволосую подругу, уточнила: — А как же любовь? — конечно, я сама не совсем верила в такое понятие, оно стало неважным в Ангбанде, да и я давно не маленькая девочкая любящая сказки про то, как доблесные принцы спасают своих избранниц от дракона. Честно говоря, даже тогда я сочувствовала скорее ящеру.       — А при чем она здесь? — поинтересовалась, к моему удивлению, Ливина.       — Но, вы же вышли замуж, — напомнтла я.       — Да, — заметив непонимание на моем лице, девушка уточнила: — Потому что матушка сказала. Наконец, пришло понимание. Что же, в другом мире раньше тоже, да и в новейшем времени, только реже и не во всех странах, родители выбирали женихов или невест детям, договаривались между собой, порой без ведома, собственно, будущиз супругов, пока не придет время.       — Вот как, — даже стыдно кпк-то, что я не догадалась раньше, в начале разговора, хотя, проведя большую часть жизни в обществе, где уже принято заключать браки по любви, не так уж это и очевидно, — Простите, если я затронула личную тему.       — Да что там, — отмахнулась аданет, — Так у многих принято, что личного-то? И несмотря на ее ответ, весь вечер я ощущала некоторую неловкость, пусть и вида постаралась не подать. Распрощались, однако же, мы на хорошей ноте. Корзинку через пару дней я должна была уже закончить, чему несказанно радовалась. По дороге в замок, уже в который раз подряд, я обратилась в ворону. Только вот сегодняшний вечер отличался тем, что я решила полетать немного дольше. С высоты город было не так легко разглядеть. Еще было не очень темно — лето, с каждым разлм день лишь увеличивался, да и погода стояла ясная — но свет горел не во всех домах, да и в тех слабый, что сказать, свечи. Половина комнат в замке тоже пустовала. Непривычно даже как-то. Очень мне нравилось ощущение полета. То ускоряясь, то паря, я кружила над верхушками домов, а иногда падала вниз, у земли снова взлетая. Наверное, одним из лучших аспектов сущности айну была возможность менять множество, сколько угодно, ипостасей. А больше всего из обликов мне полюбилась птица. Правда, я и с другими экспериментировала. Лиан, не преднамеренно, до жути напугала я, обратившись змеей. Оказалась, подруга их на дух не переносит. И внешность я иногда пробовала менять. Одного желания хватало, чтобы волосы стали светлыми или кудрявыми, а глаза, например, красными. Правда Мелькор моих стараний, когда я явилась к нему почти полностью скопировав сначала Эйри, а потом и Куэ, не оценил, и я, в глубине души, предположила, с чем шепотом, предварительно оглядевшись, согласились и подруги, что жто из зависти. Впрочем, все это были шутки. Внешность моя меня более, чем устраивала, пусть я и не считалась никогда не была писаной красавицей, а самой обыкновенной, можно даже сказать, заурядной. Проживя с ней всю жизнь, совсем непривычно глядеть в зеркало на, скажем, себя с пшеничными волосами, будто не я, а кто-то другой. Снижаясь, я заметила одиноко идущую фигуру. В голове тут же всплыл идиотский, но забавный план. Пронзительно вскрикнув, вернее, каркнув, я пролетела над самой головой, как, оказалось, Айнона. Тот вздрогнул, покосившись на, казалось бы, обычную птицу. Потом отмахнулся от меня. Удерживаясь от того, чтобы рассмеяться, я улетела. Жаль, вороны не умеют улыбаться, хотя, может это и к лучшему, а то напугаю еще его больше, заикаться начнет, чего доброго. Торжествуя, что шалость удалась, я, наконец, вернулась в замок, по обыкновению уронив на пол пару перышек, когда вернула себе человекоподобгый облик. Взгляд упал на мешочек с деньгами на столе. Завтра можно сходить на рынок, купить себе что-нибудь. Сувенир на память, например. Нечто полезное и пямятное, вроде клинка с гравировкой «сделано в Барад-Эйтель». Или ленты для волос, какие-нибудь, кроме черных. А, может, подарочек подругам, Корнулару и Шарку. Мелькор вряд ли примет купленное у Светлых.