Зов крови

Бледные лицо девушки теперь заливал румянец. В правой руке она держала меч, немного великоватый для нее, левой теребила край рубашки. Большие черные глаза она вперила в него, Финдэкано. — Если нужно, то я знаю основы исцеления, — неловко предложила она, — Даже не так, это обязательно, тем более, что я хочу загладить свою вину, — и даже не слушая робкие протесты нолдорана Мориэль заявила: — Я настаиваю! — после чего, нашептывая нечто неразборчивое, провела тонкими пальцами по его щеке, — Простите, я правда не хотела, — вновь извинилась она. — Я не в обиде, — заверил эльф, улыбаясь. Уголки губ полумайэ дрогнули. Она убрала руку, сложила их за спиной, повисла неловкая пауза. Некоторое время они смотрели друг на друга. — Думаю, мне пора, — произнес, наконец, Нолофинвион, отмечая, что расставаться не так уж и хочется. — Да-да, конечно, не смею вас задерживать, — поспешно сказала девушка, — До свидания. — Всего доброго, — пожелал Золотые Ленточки. — Вам тоже! — в сердцах воскликнула она, помахав рукой. Чуть поодаль Фингона ожидал Майтимо, в особенности мрачный. Стоял, облокотившись о стену замка, сверля недобрым взглядом Мориэль, возобновившую беседу с невестой Сулмелдира, которая, кажется, работала в палатах целителей. — Она тебя ранила, — без предисловий объявил феаноринг. — Пустяки, тем более, что она же и исцелила, — отмахнулся нолдоран. — И все равно, где это видано, поднимать руку на короля? — продолжил кузен. — Нельо, у нас был поединок, — протянул он, — Тем более, я ей не король, леди Мориэль не давала присягу, — при упоминании «имени» девушки, ружеволосый фыркнул. — Так что мешает? — Мы не можем заставить ее сделать это, — возразил, нахмурившись, Ноловинвион. — Можем, например так: или остается, но дает присягу или пусть уходит из города. — предложил лорд Химринга. — Нет, — покочал головой нолдо, — Я ведь только поставил Мори на должность менестреля, тем более, что это будет совсем несправедливо по отношению к ней. — Мори, — усмехнулся Маэдрос, — Что ж, дело твое, — добавил он. * * * — Ты почти победила! — восторженно произнесла Куинманиэль. — Почти не считается, — заявила я. — А как на тебя смотрел аран Финдэкано, а ты на него… — мечтательно протянула эльфийка. — Куини, мы знакомы лишь пару дней и между ним и мной ровным счетом ничего не может быть, — категорически произнесла я. — Не зарекайся, — ухмыльнулась она и рассказала: — Вот мы с Сулме полюбили друг друга с первого взгляда. — Так он не король, — рассудила я. — И все же, — не отступила девушка, — Это было бы так романтично… Я лишь усмехнулась. Что за глупости, я не пара Фингону, с моим то происхождением. Да даже будь я на стороне Светлых, все равно. Тем более, будь между нами любовь, а так… Нолдоран просто добр ко мне и все. Хотя, такая щедрость до сих пор казалась мне странной. Уже у входа в замок, к нам подбежал жених рыжеволосой. — Сулме! — обрадовалась последняя, повиснув на его шее, — Ты как тут? Разве не должен быть на посту? — Куини, — нолдо обнял возлюбленную, — Меня послали сообщить леди Мориэль волю арана Финдэкано! — рассказал он, — Через два дня, если, конечно, все пойдет по плану, должен приехать лорд Финдарато, король Нарготронда! В честь этого события будет устроен пир, на котором вас пригласят выступасть, — передал эльф. — Спасибо, — я не знала, радоваться ли. С одной стороны, то что нолдоран мне доверяет, поручает петь на вечере, который состоится уже через пару дней после нашего знакомста, несомненно льстило. С другой, у меня остается совсем мало времени, чтобы подготовиться. К тому же, Финрод. Его появление весьма некстати. Вдруг он узнает меня? Дура, Ася, нельзя было отпускать его! Но все же это было давно, да и вряд ли Фелагунд постоянно вспоминает о пленении. Как ни как, там убили десятерых верных ему воинов, почти друзей, возможно, он предпочел забыть обо всем, как о страшном сне. Ну, или нужно будет исправить ошибку. У меня должно получиться перехватить нолдо, и тогда дело останется за малым. Всего лишь одно, если, конечно, все выйдет по замыслу, движение ножа, тогда мою маленькую тайну удастся сохранить. Но что, зря мы с Эйри спасали Финарфиниона? Тем более, я не была уверена, что смогу сделать это, не только справлюсь ли физически, но и морально. Вряд ли совесть позволит, да и брать еще один грех на душу не прельщает. Значит, нужно будет поговорить с ним, убедить, что я с добрыми намерениями или вообще, что это не я. Ну, или, в крайнем случае, изменить воспоминания. Пусть это может негативно повлиять на короля Нарготронда, но так я хотя бы смогу оставить его в живых. Действительно говорят «Меньше знаешь — крепче спишь». И живешь, несомненно, дольше. — Мори, мне, наверное, уже нужно идти, тем более, что господин Аноротрад сказал, что если я еще хоть раз опоздаю, то он отлучит меня от должности и, вообще, на порог не пустит, — пожаловалась Куинманиэль, — Так что пока! — попращалась она и поспешила куда-то в сторону, где, видимо, и распологались целительские палаты. — Мне тоже следует вернуться на пост, — заметил светловолосый воин, — До свидания! — До встречи, — ну а мне только и оставалось, что возвращаться к себе в покои. Предстояло составить список песен, написать текст, так, на всякий случай. К тому же неплохо было бы написать ноты, однако я совсем их не знала. Жених пытался меня научить, но ничего не вышло. Значит, мне предстоит выступать без музыки. Ну, или придётся кое-как объяснять музыкантам, если, конечно, таковые найдутся, мотив. В голову, как назло, все никак ничего не лезло, что же можно спеть? То слова или смысл не подходили, то текст я помнила не полностью, хоть меня и можно было назвать меломаном, и слушала музыку я много, но так вышло, что я так и не запомнила некоторые песни. Первым делом я проследовала в долгожданную купель. Счастье, что хотя бы сюда эльфы догадались вставить замок, а то пришлось бы заклятие накладывать. Механизмы были идентичны тем, что в Ангбанде, тае что справилась с многочисленными краниками я самостоятельно. Наконец-то смою с себя всю грязь! Не без труда я расплела туго затянутую косу и залезла в уже набравшуюся ванну. * * * Некоторым временем ранее, после расставания с Мориэль. — Аран Финдэкано! — гонец вбежал в кабинет вышеупонятуго, предварительно постучавшись и получив утвердительный ответ. — Что такое? — удивился Нолофинвион, до этого распологавшийся в одном из кресел и меланхолично наигрывающий нечто незаконченное на арфе, а теперь поднявшийся и отложивший музыкальный инструмент в сторону. — Пришел ответ от лорда Финдарато! — оповестил эльф и протянул запечатанный конверт. — Спасибо, — поблагодарил нолдо и забрал бумагу, — Ты можешь быть свободен, — произнес он и, дождавшись, пока уйдет воин, извлек письмо. Лист был исписан ровными рядами чернильных букв тенгвы с характерными завитками. В личной переписке Финдарато использовал квенья. Внизу стояла подпись, без королевской печати, которой, к слову, не было также на воске. «Здравствуй, дорогой Финьо! По твоей просьбе отправляю с другим гонцом, которому доверяю, как самому себе, личное письмо. Мы уже двинулись в путь и, как я уже писал тебе в другом, официальном письме, предположительно через двое суток, если, конечно, все пойдет хорошо, должны достигнуть Барад Эйтель. Я прочитал твое послание и сжег, как ты просил. Понимаю твою осторожность и не могу не признать ее разумной. Напоминаю, что ты писал о том, что вами на границе была встречена девушка, принявшая как имя «Мориэль», что весьма необычнно, как и ее рассказ про свое прошлое и происхождение, а также то, что это оказалось правдой. К тому же я не могу не отметить ее странную внешность, ты писал про черные глаза, насколько я помню, у майар никогда таких не видел. Хотя, не могу утверждать, что сие точно. У меня есть некоторые догадки насчет ее, но излагать их здесь слишком опасно и неразумно, так что выскажу их я тебе при личной встрече. Твое решение оставить девушку в городе я поддерживаю, однако слова Нельофинвэ также признаю весьма резонными. В любом случае, я хочу лично встретиться с ней. Это письмо также, как и твое, лучше будет сжечь. Финдарато Инголдо Артофиндэ Финарфинион, король Нарготронда, твой кузен.» Перечитав все еще раз и постаравшись запомнить как можно дословнее, Золотые Ленточки поднес краешек письма к уже догорающей свече. Бумага тут же потемнела, а через мгновение вспыхнула. Черные пятна поползли вверх, оставляя только пепел, съедая слова, которые уже никто и никогда не прочитает. Оставшийся краешек Фингон отпустил, дав ему упасть на огарок и сгореть до тла. Теперь уж точно все меры предосторожности выполнены. Интересно, о чем так хочет поговорить с ним третьедомец и почему не написал об этом, если все равно послание уничтожено? Или не доверяет даже этому гонцу? Неужели там настолько важная информация? В любом случае строить догадки пока бесполезно, нужно дождаться приезда Финдо. И обсудить это с Майтимо, предварительно выслушав тираду на тему, какие они неосторожные, такое писать. * * * Завернутая в полотенце, принесенное в мое отсутствие, я зашла в комнату, непривычно прохладную, и сразу же приступила к записи песен. Очень кстати пришелся бы благополучно оставленный мной в Ангбанде телефон со всеми текстами. Приходилось обходиться без него, из-за чего работа шла мучительно медленно. Солнце давно зашло, а я все сидела за работой. Так что пришлось сначала искать свечи, а не обнаружив таковых — зажечь собственный огонь на кончике пальца и им подсвечивать. Глаза слипались, буквы плыли, причем в реальности или лишь потому, что я хотела спать понять было невозможно. Особым навыком письма пером я не обладала, за все время в Арде не так часто мне приходилось им пользоваться, так что буквы выходили корявые и неразборчивые. Не совсем я разобралась, как работает вся система «перевода», однако везде я видела свой «родной», а вернее, язык прошлого мира, а вот окружающие - это зависело уже кому изначально предназначалось начертанное. Если кому-нибудь из Железной Крепости, то слова были на Черном наречии, а вот эльфы, видимо, должны были видеть синдарин, квенья, ну, или ваниарский диалект. Закончила я, уже когда время перевалило за полночь, и, уставшая, завалилась на кровать, даже не переодевшись и так и оставшись в полотенце.