Я - Предвестник.

«… братик, отец очень сожалеет о том, что выгнал тебя в последний раз. Не сердись на него, пожалуйста, он просто беспокоится за тебя.

Как твоя служба? До нас дошли вести о твоем повышении, мои поздравления! У нас все хорошо, на днях матушка попробовала приготовить заморское блюдо, вышло не очень. Наверное, наши травы нам роднее.

Кстати, Тевкр наконец-то сказал свое первое слово, а Антон уже учит азбуку! Без тебя очень скучно, вот бы ты почаще приезжал домой. Надеюсь, следующий день рождения ты проведешь с нами.

Твоя сестра, Тоня».

      — Капитан?..       Лист бумаги аккуратно сворачивается и бережно убирается во внутренний карман. Пристальный взгляд скользит на подошедшего солдата, что выглядел как натянутая струна.       — Территория зачищена, сэр, — молодой человек перед ним бледный и высокий, худой как палка. Аякс бегло окидывает его безразличным взглядом, даже не в силах вспомнить его имя.       — Отлично. Выдвигаемся в воинскую часть, — голос холодный и безэмоциональный. Аякс встает с поваленного дерева, шагая по окровавленному снегу.       Два года пролетели незаметно. Карьерный рост для него нечто невероятно простое, но на достигнутом останавливаться не хотелось. Не волновали его титулы и награды. Чем выше статус — тем больше возможностей для сражения, тем больше прав, тем сильнее его соперники. Свежий ветер уносит запах крови, треплет рыжие волосы, от чего лицо под маской слегка хмурится. Это лето выдалось более жарким, чем обычно.       Последняя вылазка оказалась печальной, и Орден Бездны стал излишне назойливым, вылезая из всех щелей, что были сокрыты белоснежным снегом. Лично Аяксу нет дела до павших товарищей, которые на его глазах превращались в смрадно выглядящее нечто из-за контакта с гончими разрыва. Он лишь задумывается над собственными тренировками, тактикой, битвой. И над предстоящим одобрение прошения.       Капитаном быть, конечно, круто с одной стороны. Но следить за кучей безмозглых идиотов ему не хотелось. Поэтому поданное ранее заявление наконец-то дошло до Пульчинеллы. Что может быть круче, чем отправиться в одиночку патрулировать границы своей страны, собирая каждую тварь по пути?       Обычный глаз порчи ему так и не выдали. Пульчинелла строго запретил Второму предвестнику даже приближаться к Аяксу, убеждая, что у него есть потенциал и Порча лишь погубит его раньше времени. Сам Аякс был недоволен, потому что по сути от него ускользал еще один шанс стать сильнее. Хотя смотря на других капитанов и прочих вышестоящих суперсолдат, он думал о том что они… совершенно не развивают самих себя.       Большинство людей, едва дорвавшись до силы и власти, начинают полагаться лишь на это, от чего становятся уязвимыми и неэффективными. Брешью в системе армии Снежной, и Аякс испытывал к ним искреннее презрение и ненависть. Из-за таких заносчивых идиотов он периодически попадает в немилость Пятого и садиться на неделю-другую в карцер.       «Он не подчиняется приказам».       «Он ставит под угрозу всю операцию».       «Он неконтролируемый».       «Он монстр».       Снежное поле встречает ярким закатом на горизонте впереди, где за толщей густого леса стоит перевалочный пункт. Оставить там отряд и раненых, худо-бедно залатать свои травмы, а после двинуться к столице, не забыв прихватить с собой гонца, что выглядел так, словно впервые узрел трупы. Аякс невольно задумывался: что такие тряпки потеряли на службе у Царицы?       Время мчится, словно вода сквозь пальцы, возможностей перед ним открывается все больше и больше, но юный разум, омраченным жаждой стать сильнее и лучше, размышляет о способе вернуться в Бездну. За толщей необъятной тьмы, во снах его преследует зов, шепчущий ему невнятную белиберду, где среди темных волн мелькает светящаяся фигура Птахура. Скирк… интересно, она еще помнит своего ученика?       Снег хрустит, приятно разбавляя размышления, и Аякс переключается с предстоящей встречи с Пульчинеллой на обыденность происходящего вокруг. Солдаты дышут хрипло, тащут тела своих товарищей, кто-то напевает гимн, зажимая глубокие раны на собственном теле. Всех вокруг него объединяет… преданность.       Аякс не понимал еще, что для него значит эта преданность.       Пока все приносили клятву Царице и Снежной, и делают все, чтобы их голова не полетела с плеч за предательство, он принял присягу не задумываясь о целях своей родины. Пока он мог получать то, что ему было необходимо — остальное было не важно.       Ночь на перевалочном пункте навевает странные воспоминания о проведенном времени в мире Тьмы, когда тишина вокруг давила на его плечи жаждой сражений и усталостью мышц. Дозорные на своих постах, раненые отдыхают, и те немногие, что еще бодрствовали решили собраться и сыграть в карточную игру, переговариваясь и басовито смеясь от пережитых мучений. Аякс же накинул на плечи меховую дубленку, взял обычную леску с кусочком хлеба, и вышел за разбитый лагерь к реке, отломив от дерева прочную ветвь.       Сев на примятый снег, он сбрасывает перчатки на время, обнажив исцарапанные пальцы, и довольно умело делает себе самодельную удочку, благо не зря таскал с собой всегда леску и крючки. Можно было бы и взять у постояльцев этого лагеря, но не хотелось лишней мороки с людьми. Аякс считал их недостойными своего внимания.       Подростковый возраст по прежнему побуждал в нем напыщенную самоуверенность и тягу к разрухам — это, казалось, останется с ним до самой смерти. Закинув в заново подготовленную лунку наживку, Аякс сел и просто… задумался. Возможно, в этой жизни он делает что-то не так.       Сейчас, сидя с удочков в руках, его уже не заботило — будет ли улов или нет. Тишина снежного леса погружает истерзанный разум в воспоминания, и ему кажется что с темной проруби на него что-то смотрит. Аякс не шевелится — прекрасно понимает, что там ничего нет, хотя хотелось бы…       Хотелось бы, чтобы хоть что-то там было.       — Капитан? — слышится со стороны палаток и Аякс тяжко вздыхает.       Чувство, что кто-то пристально смотрел со дна реки испарилось в тот же миг.       Снег хрустит под торопливыми шагами, и гонец замирает на расстоянии полутораметров. Аякс даже не оглядывается, попирая ногами всю воинскую дисциплину, безразлично мыча в ответ.       — Вы… рыбачите? Можно с вами присесть?       И не дожидаясь ответа, тело плюхается рядом с ним. Ночь хорошая, безветренная. Рыба все еще не клюет.       — Постояльцы говорят, что тут плохо ловит, — парень, очевидно, решил завести непринужденный разговор, ну, или уберечь начальство от разочарования.       — Мне все равно на улов, — нехотя отзывается Аякс спустя, казалось бы, минуту молчания, от чего гонец вздрагивает.       Парень что был выше него на головы две минимум, наклоняется вперед и заглядывает прямо в лицо, удивляясь отсутствию маски. Аякс не считает это преступлением, потому что он желал провести это время наедине.       — Аякс… Который из деревни Морепесок, верно?       Повернувшись и одарив назойливого человека взглядом, Аякс только сейчас обращает внимание на его внешность. Сложно было различать лица из-за масок, но даже так было видно что человек перед ним не многим его старше, с торчащими во все стороны белобрысыми волосами. И хоть раньше была другая стрижка, да и сам он был меньше, узнавание приходит почти сразу же…       — С ума сойти, — с нервным смешком говорит парень, стягивая свою маску с лица. — А я то думал… Помнишь меня, да?       «К несчастью», — Аякс молчит, вернув взгляд на прорубь, и с легкостью вытаскивает рыбешку. Главный задира его деревни, кошмар его детства, тот, из-за кого в ту роковую ночь он поругался с отцом и рухнул в Бездну. И кому потом с безразличием сломал руку.       — Допустим, — говорит он с непринужденностью, а после роняет кусочек хлеба из-за шлепка по плечу.       — Слушай, прости меня… Ну, за то, что было в детстве. Плохая компания там, все дела… Я заслужил тот перелом.       — Мне не нужны ни извинения, ни что-либо еще, — сухо обрывает его Аякс, снова закинув крючок в прорубь. — Если это все, то можешь уходить.       Парнишка рядом вздыхает, и после встает на ноги, кинув взгляд на прорубь. Поежившись, он говорит тихо:       — Ну, эм… Я пойду, пожалуй.       Звук шагов стих, и Аякс с раздражением осознал, что рыбачить уже не хочется. Хочется кому-нибудь набить морду.

***

      Как и прежде, кабинет встречает его запахом дорогого импортного чая, но Аякс не садиться в кресло, стоит в дверях не решаясь зайти. Пульчинелла шкрябает пером в документах, над чем-то сокрушенно вздыхая.       — Ах, мальчик мой… Проходи, — усы изгибаются от улыбки, прищур старика по прежнему выглядит лукавым, но и в какой-то мере искренним. Аякс не смеет перечить, шагает ближе к столу, говоря спокойным тоном:       — Здравия желаю, Господин Пульчинелла.       Сев в кресло, Аякс поправил шарф на шее, прищурившись под маской. Слишком тепло, он привык к прохладе улицы. Пятый дописывает что-то в своих бумажках, а после откладывает их в сторонку, возвращая свое внимание на подопечного. Не идеального, но с огромным потенциалом.       — Добрый день, капитан Аякс. Как прошла вылазка?       Аякс повествует спокойно и медленно, акцентируя внимание на основных моментах и ситуациях, приводя статистику раненых и погибших. Пульчинелла слушает внимательно, покручивая между пальцами усы и кивая, делая какие-то одному ему ведомые выводы.       — Орден Бездны… не тот противник, на которое бы хотелось тратить время.       И снова — что-то, что лежит на поверхности, но ему — Аяксу, — не зримое. Он решает промолчать, чтобы диалог не ушел в совсем странное русло.       — Господин Пульчинелла, мое прошение…       — Ах, точно, — предвестник качает головой, снова начиная копаться в бумагах. — На счет твоего прошения… я не могу его удовлетворить.       Аякс не меняется в лице, ни одна мышца в его теле не дергается. Но на дне синих глаз виднеется что-то, что Пятый не может никак охарактеризовать. Ни гнев, ни боль, ни обида. Что-то… что-то не из этого мира, если такое возможно.       — Но могу собрать отряд элитных бойцов, чтобы вы устроили обход границы. Дело серьезное и опасное, не вернешься на воинский полигон пару лет точно.       — Ограничения? — спрашивает прямо и без стеснения. Смысл искать обходные пути, если все прекрасно знают, какой у него нрав?       Слава бежит впереди него, слагая странные легенды о сопляке на поля боя, который радостно вскрывает глотки монстрам. А Аякс думал, что выглядит со стороны не как безумец. Пульчинелла снова крутит ус, слегка щурясь.       — Вы будете все одного ранга. То есть, никто никому не вправе указывать, что делать. Само собой, на пограничных пунктах вы будете переходить под ответственность выше стоящих чиновников, однако… — Пятый не стал договаривать, дав жирный намек на развязанность рук.       — Сколько ждать формирования отряда?       Делать все равно нечего. Ему скучно на обычных вылазках, ему надоело следить за слабыми и немощными солдатами. Глаз Бога на поясе слегка завибрировал, словно чует настрой хозяина пуститься с головой во все тяжкие.       — Одна неделя.       Одна неделя — и возможно он встретит достойных не только союзников, но и соперников. Перчатки снова стали мокрыми, пропитавшись самопроизвольно выплеснувшейся скверной.