В другую сторону

[Ближе к вечеру, в полицейском участке] Загнав грузовик обратно в гараж и решив заняться выгрузкой вещей чуть позже, Диско-Мишка зашел в участок. Неосвещенное фойе сегодня казалось каким-то особенно унылым, под стать обещающей дождь погоде. Голубовато-серые отблески скупого оконного света едва покрывали пространство на входе, оставляя ресепшн и повороты в оба крыла участка чуть не в кромешной тьме. Включив свет и заметив какую-то массивную фигуру в углу фойе, Диско вздрогнул и схватился за кобуру, но неведомый противник оказался всего лишь фикусом, постепенно вянущим от месячной нормы осадков, вылитой в его кадушку. Выдохнув и подумав о том, что скоро от собственной тени начнет шарахаться со своим режимом работы, медведь свернул в коридор, прошел в их с Лампи каморку, включил свет уже там. Негодующе поцокав при виде наведенного утром Флэки бардака и подумав о том, что в наказание следовало хотя бы заставить эту дикобразиху прибрать за собой (а в идеале – поручить ей выдраить весь участок), он забрал из ящика своего стола несколько бланков отчетности и карандаш, после чего проследовал на кухню, чтобы сварить себе кофе. Пока жгучий восточный (на самом деле нет, местный, из отборных сортов желудей) напиток закипал и постепенно вспучивался пенистой ароматной шапочкой, сидящий за истыканным кнопками столом Диско, высунув язык от писательского азарта, состряпал удобоваримые рапорты о своих приключениях на месте вчерашнего преступления. -Ябба-дабба-ду, крошка! –Пробасил он, найдя что отчет уж слишком хорош. –Прямо детектив какой-то, а не служебный рапорт! Запихнув бумаги во внутренний карман пиджака, мишка вспомнил про кофе, уже грозящий вот-вот спихнуть гущу на плитку, налил себе немного в чашечку и полез в кухонный шкафчик, намереваясь сточить под это дело батончик-другой, но ничего не нашел, хотя не более чем вчера лично подновлял запасы. Пошарившись еще немного, и в итоге накопав аж целую обертку от Сникерса, Диско переключил свой акцент в сторону лежащей на столе коробки вчерашних пончиков, но и в ней нашел только остатки роскоши в виде засохшей обсыпки и крошек сладкой выпечки, совсем не соответствующие его потребностям. “Лампи здорово приналег на сахар в последнее время” –Подумал медведь, закрыв коробку. –“Однозначно всё и сожрал вчера, пока выходил кофейку сварить. Поэтому, наверно, его и растащило нагрубить мне…” Вновь переведя взгляд на внутренность шкафчика и задумчиво посмотрев на сиротливо стоявшую в углу пыльную банку пикулей, предназначенную под паёк для задержанных, Диско вздрогнул, вспомнив про Мима. Стоило бы отчитать этого парня да вышвырнуть взашей – на него сейчас не было времени, да и Лампи все равно не станет заводить дело на этого оленя. Как-никак, а он у них числится другом, и всё такое… Забрав с собой кофе с расчетом выпить тот по ходу нотации, медведь дошел до корпуса для арестованных, открыл дверь и поёжился от обдавшего его холода и сырости. Из-за каких-то личных обидок и низкой раскрываемости преступлений, городской полицейский департамент жилил выделять бюджет на пригородный участок, а потому корпус с камерами больше походил на застенок замка Вольфенштейн по своей архаичности. Оттого постоянно возникали разные неприятности вроде тех же протечек в дождливую погоду, побегов посредством слома ветхой стены, возникновения болезнетворной обстановки от отвратительных условий или самовольного подселения какого-нибудь чудовища, желающего попробовать на зубок как пихаемых за решетку зверей, так и самих полицейских. Впрочем, сегодня как будто дело решило ограничиться только лютым холодом и протечкой в виде какой-то черной лужи, в которую Диско вляпался возле нужной камеры. Чертыхнувшись этому обстоятельству, он открыл дверцу и вошел внутрь. -Мим, дорогуша – я надеюсь, что ты тут еще жив, и достаточно подумал о своём поведении… –Пробурчал он, отхлебнув кофе. –Если сейчас на пальчиках покажешь мне, что раскаиваешься и больше не будешь грубить полицейским, то пойдешь… домой? Конечную часть предложения, перекатившуюся в вопрос, Диско произнес, когда понял, что в камере нет никаких признаков жизни – только промозглый ветер ухал, заглядывая в зарешеченное окошко и чуть встряхивая доску сломанных нар. Оглядевшись в поисках куда поставить чашку с кофе, медведь с огорчением был вынужден оставить ее на полу, после чего поднял нары, надеясь найти оленя под ними, но там был только окоченевший труп неизвестного енота, при виде которого наш модник сразу же брезгливо отдернул лапы. Отпущенная доска с хрустом прихлопнула труп и через момент мишка осознал, что ботинки и клеши его стильного костюмчика запачканы стылой кровью. Поразрывавшись пару минут между желанием психануть и холодно принять всё как есть, Диско благоразумно выбрал второе, опасаясь, что иначе его хватит удар. Скрестив пальцы и сделав глубокий вдох, он поправил галстучек и вышел из камеры, забыв про оставленный на полу кофе. -Я даже не знаю, что обо всем этом думать… –Сдержанно пробормотал медведь, вернувшись в приятное тепло фойе. –Лампи что ли сам его успел вытурить?.. Поморщившись, медведь крякнул и махнул лапой. Собственно, хрен с ним, с Мимом. Почему он вообще думает об этом олене, когда у него есть дела поважнее? Сунув нос в туалет и с отвращением скуксившись при виде затопленного пола, он вернулся в каморку, посильно вычистил клеши смоченными под бойлером салфетками, после чего проверил пистолет, дозарядил обойму найденным на полу патроном, и, в довершение всего, прихватив с собой блокнот, пошел на выход. Пора было вернуться к расследованию, наведавшись в больничный городок. Теперь все было завязано на той изуродованной бобрихе, которую он нашел после резни в апартаментах. Как единственная кто пережил тот ад, она должна была помнить если не все, то достаточно. Во всяком случае, своего мучителя она описать точно в состоянии – он же не одномоментно ее ободрал до состояния освежеванного куска мяса, ведь так? Хотя, по большему все и так было понятно. Он, Диско, уж точно сразу догадался кто может стоять за нападением, еще по найденной в апартаментах зеленой шерсти и очень узнаваемому почерку слепого буйства, беспощадно давящего все признаки жизни в пределах обозримой местности. Требовалось лишь маленькое подтверждение, всего лишь несколько слов, что закрепят его предположения. И если все догадки окажутся верными, то опять придется снимать с крючка одного своего сородича… Едва Диско запер участок и сошел на тротуар, как словил чёткое попадание тяжелой дождевой каплей, попавшей ему на нос. Вновь поморщившись и чихнув, медведь на момент задрал голову к грозовым тучам и продолжил путь к машине, по пути ворча: -Ну конечно, крошка! Стоило заглянуть на автомойку – и нате вам дождь, мистер Ди-Эм. Спасибо, бл-лин! Нет, серьезно – такой поганой осени я не припомню с девяносто четвертого года… Завалившись в стылый салон форда, медведь пристегнулся и сунул ключ в личинку замка зажигания. Стоило ему завести мотор, как на пригород моментально обрушился залповый ливень, точно поворот ключа переключил и саму погоду. Состроив сардоническую ухмылку, Диско даже повернул ключ обратно, проверяя, нет ли здесь и в самом деле какого-то магического влияния на дождь? Увы, нет – лить не перестало, даже ярость ливня не поутихла. Вздохнув, Диско вновь завел мотор, включил печку и, откинувшись на шуршащий целлофан импровизированного чехла, стал слушать гул прогревающейся техники под глухой барабанный аккомпанемент непогоды. Мощные капли дождя лупили по лобовому стеклу с такой силой, что мишка не особо удивился бы, пробей они триплекс и изрешети его тело. Зная, как в Веселом Лесу все устроено, такого вполне можно было бы ожидать, вот только хренушки – он как раз в безопасности внутри стального чрева служебной машины… или нет? Поёрзав на месте, медведь попытался внушить себе, что все именно что в порядке, но в нем уже успел засесть мелкий зародыш ощущения, будто дело движется к какой-то беде. То ли бушевание непогоды на него такие опасения навело, то ли мелькнувшие мысли о природе вещей в их лесу, но появившееся из ниоткуда ощущение за считанные минуты успело дорасти до вполне конкретного подозрения, что если он поедет куда запланировал, то завтра поднимется без тени воспоминаний о конце минувшего дня. Как будто этого было мало, в довесок у него образовалось и это странное чувство будто, за ним кто-то наблюдает. Хотя, здесь как будто крылось даже что-то другое - не то что бы стороннее наблюдение, уже в какой-то степени ставшее чем-то привычным, но не менее гнетущее ощущение, будто его действия… читают что ли? Неуютно поерзав на сиденье, он обернулся на зарешеченный задний ряд Крауна, затем протер запотевшее окно и посильно изучил обстановку в забрызганное дождем боковое зеркало и даже на пару минут поднял взгляд на потолок автомобиля. -Зачем? –Неожиданно сорвалось у него с губ. Тут же словив себя на странном поведении, вспотевший медведь посмотрел на зеркало заднего вида, увидел свою перекошенную в испуге морду. Нет, все определенно не напрасно! Весь этот ужас, накативший на него, имел под собой нечто обоснованное, требующее немедленных самоспасательных действий! Надо бросить все к чертям собачьим, догнать машину до дома и спрятаться на кровати… нет, лучше спрятаться под кроватью и дождаться пока леденящее душу ощущение грядущей катастрофы не оставит его… или пока та действительно не произойдет, но в его отсутствие! Судорожно ухватившись за ручку КПП, Диско перекинулся на вторую скорость и втопил акселератор. Чуть побуксовав, автомобиль резво сорвался с места и помчался по пустой улице, виляя корпусом и визжа покрышками, то и дело теряющими сцепление с мокрым асфальтом. Пусть сейчас за рулём он и выглядел, как боящийся машины студент автошколы, но это его не особенно парило. Какое, в конце концов, имеют значение всякие там эффекты, когда тебе просто хочется выжить, укрыться от угрозы? Так, абы как доехав до перекрестка, медведь, повинуясь невовремя преградившему путь сигналу светофора, остановил машину и стал нервно барабанить пальцами по спице руля. Только дождаться, пока загорится заветный изумрудный цвет! Сразу налево, потом шоссейными дорожками до домика и всё – он спасён! Нетерпеливо посмотрев на алеющий за стеклом кружок стоп-сигнала, Диско вновь выцепил отражение своей испуганной вспотевшей морды в зеркале заднего вида. Вроде, всего на момент, а как переменился ход мыслей! “Эта трусливая рожа в застекленном прямоугольнике – лик полицейского Веселого Леса?” –Размышлял он, недоверчиво глядя на своё отражение. –“Это то самое гордое создание с медвежьей кровью и богатым на события прошлым? Тот, кто вовсю гоняет криминалитет пригорода в хвост и в гриву последние несколько лет? Это тот самый Я???“ По мере развития мысли, испуганный лик медведя в зеркале сменялся на все более и более уверенный в себе. Как только сигнал светофора милостиво предоставил ему катиться куда пожелает, Диско скрипнул зубами и с пробуксовкой повернул… в правую сторону, к долгой дороге до больничного городка. -Давай же, Ди! –Процедил он себе сквозь зубы, проезжая мимо последних островков цивилизации пригорода. –Все твои страхи – плоды недосыпа и нервов! Ты слишком крут, чтобы им поддаваться. Сейчас съездим куда надо, расставим все точки над чёртовым частоколом “I”, а потом круто отоспимся, со свежачка завершим дело и пошлем Лампи лесом!.. И вот, поборов приступ неведомого ужаса, Диско проехал дорожный указатель (возвещающий о том, что на пути путешественнику последовательно попадутся больничный городок, одна из деревенек, существующий ныне только на картах город, а затем следующий на серьезном отдалении штат Айдахо), пустился на крейсерской скорости навстречу неугомонному ливню, но преодолев всего несколько миль, был вынужден сбавить темп. Машину, он, конечно же так и не добрался переобуть в зимнее (в общем справедливо полагая, что сможет отложить эту нудную процедурку примерно до октября), так что на мокрой скользкой дороге пришлось держаться до мучительного аккуратно и даже (бр-р-р) соблюдать установленный скоростной режим. В итоге, путь до больничного городка занял позорнейшие полчаса, погрузившие медведя в мрачнейшее расположение духа и непреодолимую решимость разобраться со своей задачей любыми методами. Ну, по крайней мере, для страха в его душе места больше не осталось. И вот, машина вырвалась из глухолесья на расчищенный от деревьев участок, с виднеющейся справа вдали парочкой массивных деревьев больничного городка. Пустырь постепенно перешел в стальную оградку, ограждающую территорию больницы. Добравшись до въезда, копкар мягко свернул на пропускной пункт, проехал по асфальтовой дорожке, остановился на парковке рядом с битой машиной скорой помощи и затих. Забрав из бардачка зонт, Диско вылез наружу и внимательно посмотрел на стоявшие по соседству колымаги сотрудников медперсонала. К счастью, линкольна Лампи меж них не ютилось. “Куда всё-таки этот лось запропастился? Может отдохнуть поехал, или в патруль отправился, или уже побывал тут до меня и успел убраться восвояси?” –Подумал Диско, всей душой надеясь на последний вариант. На фоне изгаженного медленной дорогой настроения ему было особенно противно вспоминать эту лосью морду, равно как и то, как как тот клеился и стелился, когда медведь озвучил намерение все бросить к чертям собачьим. Ну не хочет он больше в копов и бандитов играть! И обязательно поставит Лампи перед этим фактом, когда закончит со своим расследованием. Лучше с этим лосем пиво пить или болтать ни о чем, но только не работать! Закрыв машину, Диско запрокинул голову, хмуро посмотрел на округлые окошки больницы и озадаченно почесал подбородок. Между тем, как раз под его задачу сейчас лучше всего подошел бы именно Лампи. Медведь даже вообразить не мог, как “обрадуется” штат медиков, когда он толкнет металлическую двойную дверь и явится перед ними во плоти. Дело в том, что он умудрился стать первым в Веселом Лесу зверем, забаненным в этом медучреждении… - - - Это случилось ровно год назад, начавшись с того ночного патрулирования. Нарратор позволит себе небольшую преамбулу, сказав, что вообще обычно в Веселом Лесу сентябрь сполна тянул за четвертый месяц лета. Хотя природа, повинуясь законам биологии, послушно готовилась ко сну перед катящей в глаза зимой, но разумное зверье еще сполна могло претендовать на возможность погреть шкурку под ласковым осенним солнцем где-нибудь на пикничке или прогулке среди родных просторов, а по вечерам, расположившись возле своего домика, уже до полной блажи надышаться еще преисполненным ароматом луговых трав воздухом, слушая стрёкот поредевших сверчков и шум остатков листвы, теребимых еще ласковым (хотя и набравшим, по сравнению с летом, силу) ветром. То же было и в ту злополучную ночь. Надежно прячущиеся среди окружающих пригород зарослей сверчки переливались своими последними песнями, компенсируя естественный отток собратьев более яростным стрёкотом. Их скрип разбудил умирающую цикаду, расположившую свою потрепанную жизнью пластинчатую тушку на одном из деревьев. С трудом поворочавшись на месте, насекомое набралось сил, сердито цокнуло пару раз, полностью перекрыв гвалт прямокрылых конкурентов за право пошуметь, после чего тяжело взмыло в воздух и взяло курс на луга, намереваясь найти свою кончину где-то среди густой травы. Порыв некстати поднявшегося осеннего ветерка перебил ее последний полет, отправив жесткокрылое в штопор с последующим падением на тротуар. Лежа на спинке, не обладающее разумом насекомое все же почувствовало, что что-то идет не так и слабо забрыкалось, попутно оглашая тихую ночную улицу протестующим жужжанием, но еще один порыв ветерка сдул его в одну из щербинок асфальта, в компанию к пожелтевшей листве, опавшей днем с деревьев-магазинчиков. Признав, что лучше уже не будет, цикада успокоилась, конвульсивно подогнула лапки, что есть силы расправила истрепанные жизнью крылья… и скончалась, так и не увидев перешагнувший щербинку силуэт медвежьей туши в черной форме местной полиции. Диско-Мишка, желая немного растрясти брюшко, решил осмотреть назначенный участок пешочком, чего и делал, неспешно прогуливаясь по ночной улице и освещая себе путь лучом табельного фонарика. Стальной корпус массивного инструмента приятно отягощал лапу и наверняка сполна бы смог заменить унылую гуманную дубинку, попадись ему какой-нибудь нарушитель правопорядка. Таковых, однако, все не попадалось, да и умиротворяющая благодатность приятного осеннего вечера делала своё дело, так что медведь вскоре поддался ей и оставил свои кровожадные мыслишки, переключившись на что-то более приятное. Остановившись у случайной витрины, он поправил своё и без того безупречное афро, пригладил чуть измявшуюся рубашку. Найдя, что после этих нехитрых действий выглядит еще более блистательно, медведь двинулся дальше, вопреки своим предпочтениям мыча что-то из репертуара Дина Мартина: -And when my lonely arms need a build up, well get in my arms and keep them filled up… Дойдя до одной из подворотен, он разогнал тьму лучом фонарика. Контур света выхватил пластиковую зелень безукоризненного мусорного бачка, скользнул на стены с полуразмытыми граффити, перекатился на асфальтовый пол с редкими блестяшками битого стекла и вновь погрузился в темноту – медведь пошел дальше, так никого там и не увидев. А между тем, как было бы хорошо сейчас встретить некстати задержавшуюся на улице девочку! Схема для этих случаев у него уже была отлажена. Незамедлительно подкатив к таковой, он бы беззлобно поругался на прогулки в неподобающее время, и, тут же на месте великодушно простив это небольшое правонарушение, со всей галантностью сопроводил бы ее до дома. Конечно, местные прелестницы его и побаивались за уже указанные парой абзацев выше деяния, но все одно – лучше идти до своего домика рядом с самым настоящим служителем закона и порядка, чем дрожать по пути в одиночестве, небезосновательно опасаясь попасть в какую-нибудь страшную историю. А самому Диско много не требовалось – всего лишь послушать робкий щебет благодарности от сопровождаемой и немного потаять от счастья при виде ее кидаемых украдкой восхищенных взглядов. Вот то было бы прекрасным завершением сегодняшнего дежурства! Продолжая думать о приятном, медведь постепенно приблизился к повороту с недавно полюбившимся ему тупичком. Дело крылось в том, что этот самый тупичок был занят деревом с ювелирным магазином, в меру каких-то причин время откладывающим своё открытие, хотя всякие там колечки, брюлики и драгметаллы уже были разложены по витринам. Через это, магазин еще не открывшись успел стать центром внимания для местных модниц, с утра до вечера торчащих здесь, приникнув пушистыми мордашками к вымытому стеклу витрины. Перешептываясь и чуть помахивая хвостами, липнущие к витрине девчонки лелеяли столь долгожданного момента войти внутрь в качестве конкретных покупательниц. Диско-Мишка однажды случайно просёк эту тему, и с того момента в этом месте образовалось подобие мини-цепи – магазинчик влёк самочек, а Диско-Мишку влекли их откляченные филейные части, на которые он частенько подъезжал посмотреть, маскируя похотливый взгляд под парой громоздких черных очков. “Уверен, я и сейчас там кого-то застану…” –Расплылся в мечтательной улыбке медведь и, приосанившись, продефилировал за угол, на все двести уверенный в том, что и в самом деле сейчас застанет у освещенной дежурным светом витрины какую-нибудь девочку, жертвующую спокойным сном ради созерцания ценных побрякушек. Увы, за поворотом его розовые мечты вместе с янтарным светом фонарика почти сразу всосались в безобразное жерло черноты разбитой витрины того самого ювелирного магазина. Позволив себе на момент ошалеть, Диско перенастроился на рабочий лад. Нахмурив брови, он спешно подошел поближе к стеклянной дыре и сконцентрировал свой четкий звериный слух на звуках изнутри. Из всего выходило, что он пришел в разгар веселья – внутри еще кто-то шуровал. Откуда-то зная, что в магазине нет запасного выхода и грабители уже априори в ловушке, он без обиняков расколотил остатки витрины, расчистив себе путь и с кряхтением влез внутрь. Таким образом, громко появившись на месте преступления, он спешно пошерудил фонарем по испорченному интерьеру ювелирного в поисках грабителей, пока не обратил внимание на стойку кассира. Точнее, на подсобку позади нее, откуда слышались лязгающие звуки, чётко выдающие борьбу какого-то инструмента с чем-то вроде дверцы сейфа. Как видно, даже поднятый медведем шум не был в состоянии отвлечь преступников от попыток нечестно и быстро обогатиться. Даже немного расслабившись, Диско перекинул свет фонарика на стены, нашел переключатель возле двери. -Открыты для ареста!.. –Мрачно пошутил он, щелкнув тумблером. Не удержавшись, и перевернув висевшую на двери табличку в положение “OPEN”, медведь ознакомился с картиной преступления уже при включенном верхнем свете. Витрины, как уже говорилось, были разгромлены начисто – досталось даже их массивным стеллажам из дорогого дерева, измятых ударами некого тупого предмета. Крошево толстого защитного стекла лежало поверх аккуратных бархатных подушечек, переливаясь и играя под светом не хуже ювелирных изделий, стащенных из-под их брони. Кстати, касаемо ценных товаров, от оных не осталось в принципе ничего – теперь в магазине было не сыскать даже жалкого колечка или микроскопического драгоценного камушка. Впрочем, ограблением дело не ограничилось. Зачем-то досталось и каталогам, некогда предлагающим украшения под заказ, и теперь разорванным на отдельные кремовые листочки из качественной бумаги, валяющиеся там и сям среди битых витрин, на бежевом ковролине и по отдельным углам магазина. Точно пытаясь за что-то отыграться, грабители разнесли и развешанные для примерки зеркала, теперь отражающих в уцелевших кусочках по десятку озабоченных морд Диско-Мишки. Кассовые аппараты новейшего образца были превращены в кучу запчастей и пластиковых обломков, раскиданных поверх лакированной стойки, будто прошедшей ковровую бомбардировку ударами какого-то тяжелого предмета. Да и ладно со стойкой – вмятины красовались даже на стенах магазина, местами из измятых обоев выглядывали уродливые обломки от деревянной стены. Подводя итог – работа была проделана нечисто, хотя и дотошно. Весь этот разгром несколько смутил Диско-Мишку. Вообще, он даже не сомневался, что имеет дело со своими заклятыми друзьями в виде нечистой парочки енотов-близнецов, да вот только непохоже это было на их работу. Подгоняемые своими клептоманскими наклонностями, Лифти и Шифти здесь надолго не задержались бы, ограничившись лишь тем, что в загребущие лапки попадет и уж точно слиняли еще до его, Диско, появления, а не продолжали шуметь в подсобке магазина. Но все же, кто бы еще то мог быть, если не они? Видимо, ребятки в кои-то веки проявили собранность, в попытке урвать действительно хороший куш. Но к чему тогда все эти бессмысленные разрушения? Еще раз бегло посмотрев на следы анархии, мишка подумал, что хозяевам магазинчика суждено в очередной отложить столь долгожданное открытие и теперь действительно надолго, с учетом всех бюрократических проволочек, связанных с будущим расследованием по поводу ограбления. И он, Диско-Мишка, тоже конкретно во всем этом увязнет, потому что это его участок, а прелестные самочки перестанут тут собираться. Чего им ловить возле пустого битого магазина? Поняв, что уже лишился одного из своих развлечений, медведь злобно усмехнулся и глянул на проём подсобки. Вот бы запереть зашкерившихся в ней воришек до утра, а уж там встретить батальон нагрянувших на место происшествия модниц и провозгласить что-то вроде: “Вот так-то, деточки – остались вы без своих bijou! А я тут как раз грабителей в подсобке запер! Если хотите их натянуть, то милости просим! Только чтобы там поместиться всем вместе, предлагаю опрыснуться массажным лосьончиком, который я совершенно случайно с собой прихватил…” Тут поймав себя на том, что уже думает о чем-то постороннем, медведь покраснел, мотнул головой и уставился на сверкающее крошево битого стекла. Еще более злобно усмехнувшись идее заставить близнецов набить свои карманы осколками, медведь подошел поближе к стойке кассы, с силой грохнул по ней фонариком и прогремел в сторону подсобки: -Лифти! Шифти! Я вам двоим головы поотрываю за то, что это случилось в мою смену и именно с этим магазином! Кидайте жребий, кому страдать первому, и выходите сюда! Из подсобки послышался шум упавшего на пол металлического предмета и последующий шорох спешных сборов, но парочка местных грабителей как-то не спешила появляться при свете софитов ограбленной ими лавчонки. Заподозрив в этом какую-то каверзу, Диско еще раз лупанул фонариком по стойке и припугнул: -Только без глупостей, шалопаи! Вы окружены – магазин оцеплен полицией Веселого Леса, спецназом Веселого Леса и войсками Национальной Гвардии Веселого Леса! У меня при себе гранатомет с полным боезапасом, а еще меня вертолет со снайпером прикрывает, просто его здесь не слышно! Выходите сюда, без шуток, или я сейчас пульну ракетку прямо к вам!!! Угроза быть подорванным в клочки на месте преступления оказалась поубедительнее обещания просто оторвать голову – в проёме подсобки наконец-то кто-то объявился, но к удивлению мишки, это была не знакомая до тошноты вороватая парочка зеленых енотов, а одна белая сутулая кроличья тушка с мордой, спрятанной под балаклавой. Вообще, в первый момент Диско подумал, что перед ним какой-то горбун, но понял, что ошибся, когда кролик сгрузил на пол свой “горб”, оказавшийся стереотипно большим мешком, в который наверняка и перекочевали ювелирные изделия с разбитых витрин. Задумчиво хмыкнув, Диско перевел взгляд с мешка на кроличью морду и подумал, что грабитель забыл сделать прорези для глаз на своей маске, но при виде маслянисто блеснувшей пары зрачков понял, что снова ошибся – просто глазки у кролика были настолько расширены, что начисто перекрывали склеру, тем самым свидетельствуя о том, что зверек находится под кайфом. -Наркоман… –Пробормотал Диско одновременно с отвращением и каким-то чувством предвкушения. Сдерживающая фонарик лапа сразу зачесалась, точно пытаясь напомнить медведю, что он хотел обрушить сдавливаемую ей тяжесть на чью-нибудь злокозненную голову, но тот до поры сдержался. Просто накрыть торчка на месте преступления – еще не повод применять силу, сколь бы ему того не хотелось… Тем временем, бегло посмотрев на Диско-Мишку и ошибочно признав в том такого же, как он, проходимца, кролик возмутился: -Пиз*абол! –Провизжал он. –Какого хрена ты меня полицией пугаешь?!! И никакого е*аного гранатомёта у тебя нет! Скажи спасибо, мудила, что у меня нет времени изуродовать тебя за всё это, а теперь проваливай отсюда – лавочка уже занята, коз-зёл! “Не из местных!” –Сделал мысленный вывод медведь, поморщившись. –“В Веселом Лесу даже у последнего отморозка язык почище будет…” Данное обстоятельство здорово подпортило ему и без того негативное настроение. Бродячего бандюка надлежало именно что арестовать и по мере возможности стараться держать в целости и сохранности до установления места рождения, после чего чуть не с шелковой ленточкой на шее отправить в родной ему лес, чтобы там его оприходовала уже местная полиция. Отколошматить его здесь и сейчас, не оставив такой возможности коллегам-соседям – дурной тон и проявление неуважения, которого гордый мишка себе ни за что бы не позволил. Тем временем, обматюгав Диско-Мишку, кролик словно забыл про него, взявшись за свой мешок и пытаясь протащить его через проём подсобки, то тягая тот за собой, то на себя, упершись задними лапами в стенки двери. Так и так, битком набитая емкость чисто физически не могла протиснуться наружу, заставляя обдолбанного ушастика нервничать, громко сопеть и тихо материться. Размышляя, как будет возиться с этим дорогим гостем, Диско неторопливо изучал его внешний вид. Из прорезей балаклавы кролика выглядывала парочка оборванных до дыр ушей, из резцов до момента их приятной встречи уцелел только один, придавая его скрытой под маской морде еще более разбойничье выражение. Белый мех преступника был неухожен, грязен и изобиловал клочками линялой шерсти, а сквозь куцый пушок над его задницей конкретно проглядывался резво мечущийся вверх-вниз хвост. С такими внешними приметами этого опустившегося типа вполне можно было записать и в матерые звери, но будучи спецом по всяким маргиналам, медведь все же определил, что парнишке не больше двадцати лет и с грустью подумал о том, что молодняк ныне совсем ни к черту пошел. Впрочем, тем лучше – такую соплю он легко перешибет, хотя вряд ли это потребуется. Лучше он просто подождать, пока этот отброс угомонится, и уже там спокойно упаковать его. Долго ждать не пришлось. Минут через пять, уставший бодаться с мешком кролик бросил ношу и стал импульсивно лупить кулачком по стене, неприлично выражаясь и с каждым ударом оставляя на ней все более и более заметную вмятину. Вымотавшись психовать, он повернул голову к медведю и визгливо спросил, топнув лапой: -Ты еще здесь, дебил?! Уткнувшись лбом в стену и как будто о чем-то подумав, он указал пальцем на мешок и предложил: -Хочешь пару монеток за помощь с этой ху*ней?! Диско многозначительно молчал, похлопывая себя фонариком по ладони. Развернувшись к нему уже всем корпусом, кролик, тараща свои обторченные глазки, повторно изучил вторженца. Запоздало обратив внимание на его черную суконную форму и характерную бляшку поверх нагрудного кармана, он весь передернулся и завизжал еще более пронзительно: -Бл*дь, да ты же свинья из полиции!!! -Догадался наконец-то! –Не удержавшись, хохотнул Диско, а затем сделал важную морду и постучал пальцем по своему жетону: -Позвольте представиться, я – Диско-Мишка! В данный момент – помощник шерифа в пригороде Веселого Леса. Указав фонариком в сторону кролика, он добавил: -А вот тебя я и так знаю – ты засранец и пакет с помоями, арестованный за налёт на магазин! Оставь в покое мешочек и иди ко мне с протянутыми лапами – сейчас я надену на тебя наручники… Постояв минутку с отупелым видом, тот изобразил полную покорность, задрав лапки и став неторопливо обходить стойку. Достав из-за пояса пару стальных браслетов, по чьему-то извращенному изыску связанных меж собой короткой цепочкой, медведь поторопил несмело приближающегося кролика: -Смелее, молодняк! Неужели тебе не хочется поскорее примерить вот эти блестяшки? -Блестяшки я люблю… –Подтвердил тот, ощерив пасть с редкими зубами. Так, завернув за стойку и оказавшись на одной с Диско линии, он продолжил путь к нему еще более медленными шажками, а потом вдруг резко смахнул на пол ошметки кассового аппарата и совершил типично кроличий прыжок подальше от медведя. Как положено, отвлекшись на упавший аппарат, Диско услышал, как что-то щелкнуло и вскинул голову в сторону грабителя. Тот стоял у стенки, дрожа всем телом и держа наготове выкидной нож. -Чё свинья, чё?!! –Яростно вскрикнул обдолбыш, пару раз резанув воздух. –Только приблизься – кишки выпущу и задушу тебя ими же! Знаешь, как меня кроет?! Я и не такое смогу!!! Диско на это только прищурился, внешне оставаясь невозмутимым, но всей душой уже пропитываясь жгучей, требующей решительных действий ненавистью по отношению к преступнику. Эта прыгучая сволочь смеет угрожать ножом ему?! Да не будь этот сосунок заезжим, он бы уже его мозгами зашпаклёвывал дырки в этом злосчастном магазине! Сопротивление приказам полиции вместе с угрозой оружием уже развязывало ему лапы, позволяя в процессе задержания отбить нарушителя в подающий слабые признаки жизни фарш. Но ведь нельзя! Надо собраться с мыслями, и произвести арест как полагается… “Обоюдоострый клинок с фронтальным выбросом” –Прикинул медведь, пытаясь успокоиться. –“Запрещенный предметик, и грозит он в мою сторону. Нет, ну этот любитель морковки и дури точно напрашивается!..” -Хорошо, плохиш, –сдержанно буркнул он вслух, –поздравляю! Лет десять за решеткой ты себе обеспечил! Теперь брось свою игрушку и иди уже сюда… До затуманенного дурью маленького кроличьего мозга наконец-то дошло, что он только что здорово влип со своими угрозами. Злобная кривая ухмылка на морде зверька сменилась закрывающей скобкой, единственный резец задумчиво закусил нижнюю губу. Диско уже подумал, что дело как будто на мази, и сейчас этот паразит бросит дурить, но кролик вдруг запрокинул голову и зашелся истеричным, дурацким хохотом, а затем ринулся в сторону Диско с хриплым возгласом: -Я лучше посмотрю, как твоя кровь блестит, свинья!!! Диско только этого и ждал. Без труда уклонившись от режущего удара, он дождался пока бандит развернется и швырнул наручники ему в морду. Не поняв маневра, кролик отшатнулся, а медведь в это время рубящим ударом фонаря выбил нож из его хватки. Лезвие по рукоять ушло в ковролин. Даже не дав кролику повопить над сломанными пальцами, Диско схватил его за плечи и согнул навстречу удару с колена в грудь. Поймав такую подачу, кролик пал на четвереньки и схватился за сжавшееся после удара горло, хапая ртом воздух. В его выпучившихся до предела глазах наконец-то стал проглядываться белок. Скрутить это тело не составило бы никакого труда, но Диско уже не к этому стремился, окончательно осатанев после нападения и полностью поддавшись нахлынувшему на него желанию расправиться с кроликом прямо на месте. За нападение на зверя в форме этого торчка уже и пристрелить можно было, но пистолета медведь с собой не взял, да и не стал бы его применять, будь такая возможность. В применении огнестрельного оружия нет изюминки расправы, нет такого простора для богатой, взращенной десятилетиями фантазии, направленной на причинение страданий и боли тому, кто, по его мнению, был в чём-то очень сильно неправ. Схватив за уши кролика, продолжающего стоять на коленях и сипеть после отбившего дыхание удара, Диско нагнул ему голову и что есть силы обрушил увесистый корпус фонарика на его затылок. Кости черепа, покореженный от удара металл и линза фонарика – все это хрустнуло в унисон. С легким стуком разлетелись по углам магазина пузатые батарейки, выдавив лопнувшую от удара крышку фонарика. Ушастик, затихший еще на моменте удара, мягко завалился на пол, уткнувшись мордой в плеяду осколков от разбитой витрины. С его расколотого и залитого кровью затылка закапали густые темные капли, гадя бежевый ковролин так и не открывшегося магазина. Больше ничего как будто и не было – только звенящая тишина, нарушаемая тихим гулом верхнего света, чуть слышным стрекотом сверчков с улицы, да тяжелым дыханием Диско-Мишки, только что в порыве ярости проломившему затылок своему оппоненту. -Вот и вся любовь... –Устало прокомментировал расправу Диско. Выбросив погнутый и замызганный окровавленной шерстью фонарик, он неторопливо выбрался на улицу, дошел до ближайшего таксофона. Взявшись за трубку и смахнув богомола, заснувшего на корпусе аппарата, медведь набрал 911 – надо было связаться с больницей и поручить, чтобы забронировали место в реанимационной… Тем и закончился тот эпизод с кроликом-наркоманом, но связанные с ним проблемы у Диско-Мишки были только впереди. Следующей их встрече предшествовал январский вечер с бураном, сквозь который медведь прокладывал дорогу к больничному городку, взрывая мощным капотом копкара лежащие на дороге снежные бразды и понося на чем свет стоит идиота Лампи, поручившему его навестить с допросом жертву того сентябрьского ночного дежурства. В процессе дела, поднятого вокруг того эпизода с ограблением, вдруг обозначились коллеги из леса соседнего штата, признавшие в задержанном одного из своих преступников и попросившие посильно допросить его по поводу участия в нескольких преступлениях, совершённых еще “дома”. Тот как раз вышел из комы за пару недель до Рождества, к январю уже успел немного оклематься и наверняка был в состоянии ответить на пару вопросов. Лампи, в лучших традициях себя, решил отправить на беседу именно того, кто предварительно искалечил арестованного. Хоть Диско-Мишке на тот момент и совсем было не до того (на днях он вновь перестарался, избив одного невинного, и теперь был занят тем, что “убеждал” свидетелей в непричастности полиции к происшествию), а все же ему пришлось бросить все дела и ехать в такую опасную погоду по столь неприятному делу. Пронизывающий ветер гнул и без того согбенные над дорогой ёлки, руша с них на полицейскую машину целые комья оледенелого снега. Колючие снаряды яростной метели отбивали дробь на крыше форда, оставляя заметные вмятины по всему черно-белому корпусу автомобиля. Включенные дальний свет и противотуманки не справлялись с этими условиями, выхватывая лишь мелкий пятачок на пути Диско-Мишки. Машина то и дело подскакивала на обледенелых пригорках, зимняя резина периодически сдавала превратностям погоды и пытаясь отправить машину в неконтролируемый занос. Только тридцатилетний стаж в качестве водителя мешал бурану отправить мишку в канаву и погрести живьем вместе с автомобилем под толщами снега. Да уж, лютая зима в очередной раз здорово отыгралась за приятную бархатную осень… Догнав измятый непогодой копкар до больничного городка и кое-как проложив себе дорогу внутрь основного корпуса, густо облепленный подтаивающим снегом медведь вскоре поднимался на этаж с палатами-одиночками, пытаясь натянуть визитерский халатик (никак не желавший налезать на полицейскую куртку), и терпя следом за пургой погодной уже словесную пургу от сопровождающего его Сниффлса: -…осколки костей и стекла от фонарика плотно вошли в затылочную долю. –Бубнил в хобот муравьед, рассказывая о состоянии больного. –Мы то все удалили, но с головой у него теперь совсем плохо – слишком тяжелые повреждения. Соображает он едва, разговаривает с трудом, писать и читать больше не сможет из-за невозможности сконцентрировать взгляд. А также он мучается от отсутствия сна, дезориентации и эпилептических… -Перестань из меня слезу давить, малыш! –Раздраженно прервал его Диско, продолжая воевать с треклятым халатом. –Насилие порождает насилие. Он накинулся на меня с ножом, зная, чем ему грозит нападение на представителя власти. Я сделал то, что должен был сделать. -Я не давлю на тебя, Диско, я просто рассказываю про последствия твоей “работы”. –Мягко отозвался муравьед, задержавшись у нужной двери. –Да, этот парень – асоциальный элемент, но после твоих стараний он еще и безнадежный инвалид. Тебе не кажется, что стоило подумать, прежде чем раскроить ему череп? -Это ему следовало подумать, прежде чем попытаться меня прирезать! В любом случае, я ни о чем не жалею, и давай оставим это, крошка. Если с этим всё, то открой уже… Поворот ключа, ушедшая вправо створка открывшейся двери, пара шагов – и вот друзья уже в новом обиталище избитого им нарика, теперь недвижно лежавшего на больничной койке. Честно говоря, увидев его, медведь на момент заподозрил, что Сниффлс привел его не в ту палату. Хрупкое создание, накрытое по грудь покрывалом, ничем не напоминало того самого грабителя. Его вычищенная шкурка блистала стерильной белизной, истрепанные ушки безвольно и миленько свисали перпендикулярно земле, а чистенькая мордашка с прикрытыми глазами, чуть дрожащим розовым носиком, и закусившим нижнюю губу резцом выражали молчаливую муку после страшного удара по голове, о котором напоминал наложенный на затылок бинт с жутковатым углублением на месте пролома. Ни дать, ни взять – маленький пушистый вислоухий ангелочек, несчастная жертва, согрешившая по молодости лет и все же немилосердно истерзанная местной карательной системой. Хоть агитматериалы печатай с этого бедняжки, чтобы все увидели, какие зверства вытворяют полицейские в Веселом Лесу! Хрен докажешь, что этот “страдалец” недавно ходил с обторченной рожей, страшно сквернословил и хохотал, а потом пытался прирезать полицейского, будучи застигнутым на месте преступления. Несмотря на то, что происходило это непосредственно с Диско-Мишкой, сердце у того дрогнуло, и на сей раз не из-за возрастных болезней. -Бог ты мой, детка… –Сдержанно пробасил он, чувствуя, как его накрывает удушающим чувством омерзения и ненависти к себе. Да, перед ним лежал преступник, или даже потенциальный убийца, что по меркам леса было тягчайшим правонарушением наравне с рабовладением, садизмом, совращением малолетних или ношением огнестрельного оружия. Но в корне, если вдуматься, это такой же лесной друг, как и все остальные. Может, виной его падению было тяжелое детство или не менее тяжелая жизнь в каком-нибудь малолесье или равнинах, где вынужденные ютиться на маленьком клочке земли звери дуреют настолько, что впоследствии пытаются урвать от жизни побольше без оглядки на принципы морали и закона. Да, этот зверь напал на него и возможно даже убил бы, но Диско его обезвредил и следовало бы этим все закончить, но ведь ему в такой момент приперло еще и покарать его. И кто кого покарал по итогу? Теперь эта заезжая мелюзга, по его прихоти ставшая инвалидом, поселится еще одной несмываемой кляксой у него на душе. Чувствуя, что ему становится совсем уж не по себе от увиденного, Диско достал из-за ворота куртки блокнот с карандашом, постоял, держа их наготове и отложил на прикроватную тумбочку, даже не представляя, как будет браться за дело. -Ты ведь что-то хотел от него? –Уточнил Сниффлс, а затем подошел к койке и притронулся к плечу кролика. Тот вздрогнул, приоткрыл скошенные в разные стороны глаза, теперь с абсолютно нормальным зрачком. -Кто там… ко мне?.. –Слабо прошептал он, без каких-либо визгливости и агрессии, сопровождающей прежнюю его встречу с Диско-Мишкой. Отступив от койки и стараясь не попадать в поле зрения кролика, медведь поднял растерянный взгляд на хмурого муравьеда и прошептал: -Так что ты говорил про этого парня, Снифф? -Можешь не прятаться от него и спокойно говорить полным голосом, Ди. –Прежде ответил тот, а затем с какой-то мрачной охотой пояснил: -Из-за вызванных травмой осложнений, он практически оглох и теперь что-то слышит только вблизи. Потом, он тебя почти не видит, распознавание зрительных образов у него сбито. Обычное дело при повреждении затылочной доли. Затем, у него сложности с осмыслением обращенной к нему речи, хотя он действительно старается вникнуть во все, что ему говорят. Я мог бы еще много чего рассказать, но мне кажется, что хватит и того. Все это последствия одного твоего удара… От этих слов Диско почувствовал, будто его самого по голове хватили, хотя никто этого и не делал. Тело как-то странно полегчало, в голове зашумело, а по морде растекся нестерпимый жар. Чувствуя, что морда еще и пунцовеет, медведь повернул голову в сторону тумбочки с дежурной вазочкой и не менее дежурным букетом цветов, не желая, чтобы Сниффлс увидел, как его жжет стыдом. Дождавшись, пока ему полегчает, он с трудом произнес: -Зачем давить на одно и то же, Сниффлс? Я уже все прекрасно понял – я очень нехороший зверь, злобный садист и всё такое. Лучше скажи… разве он не придет в себя, со временем? -Постепенно его состояние улучшится… –Подтвердил муравьед, и тут же развёл лапами: –…но каким бы он до того ни был, прежним он уже никогда не станет. Пойми, наконец, Диско – ты проломил ему голову, безнадежно испортил его мозг. Я уже говорил, что теперь это инвалид, нуждающийся в сторонней поддержке до конца жизни. -Кажется, понимаю… –Растерянно произнес Диско и, замявшись, спросил: -Так я могу с ним переговорить? Мне по службе… надо. Сниффлс кивнул, наклонился к кролику и что-то зашептал ему на ухо, явно представляя ему визитёра. -Где он?.. –Чуть двинул головой ушастый, пытаясь высмотреть медведя. Диско подошел к койке, склонился как можно ближе к его уху и раздельно спросил: -Я. Здесь. Я. Могу. Тебе. Чем-то. Помочь? -Это точно ты… тот самый? Не говори со мной… как с тупым… и не говори… вообще. Наклонись… я хочу… кое-что сказать… -Я слушаю тебя, друг – говори. –Отозвался медведь, стараясь звучать как можно теплее. Убедившись, что тот на достаточном расстоянии, кролик заговорил… и вот тут какая-либо трогательность сцены ушла с шумом воды при спуске унитаза! Еле орудуя непослушным языком, постоянно сбиваясь и делая паузы, ушастик за пятнадцать минут осилил: 1) Осыпать проклятьями и грубой бранью Диско-Мишку. 2) Наговорить много приятного в адрес местной полиции. 3) Обхаять “бл*дский” Веселый Лес, в который его занесла нелегкая. 4) Вновь переключиться на Диско-Мишку, точнее, на его давно покойных родных, обрисовывая богатые комбинации, в которых “имел” и “е*ал” каждого из членов его семьи, вплоть до отдаленных предков. Он еще продолжал хаять все на свете и явно не собирался затыкаться, когда Диско оторвался от него, почувствовав, что сейчас буквально познает суть выражения “уши завяли”. Не заметив этого, больной продолжал бормотать гнусные вещи, а медведь поджал губы, подошел к ошарашенному Сниффлсу: -Вот с какими “несчастными” мне приходится дело иметь, Сниффи. –"Похвастался" он. –Скажи-ка мне, друг – это у него тоже какое-то последствие травмы проявляется, или ты в чем-то затемнил? И без того пунцовый после выслушанных от пациента выражений муравьед неопределенно помотал головой и молча удалился из палаты, а Диско вновь подошел к ушастому сгустку ненависти и послушал еще немного интересных откровений о половой жизни своих родственников. Внешне морда медведя была абсолютно спокойна, а вот внутреннее состояние даже ваш покорный слуга не в состоянии точно описать, но от жалости и недавнего покаяния там не осталось и следа. Внимательно дослушав похабности до того момента, пока кролик не закашлялся и не стал сипеть, чаясь даже из пересохшей глотки выдавить что-то оскорбительное, Диско набрал из графинчика стакан воды, приподнял голову больного и поднес стакан к его губам. -А ты вообще знаешь, почему я тут, дорогуша? –Поинтересовался медведь, помогая кролику напиться. -Знать… не хочу… –Булькнул тот. Напившись, он уронил голову обратно на подушку, и вновь завел свою пластинку, уже чуть бодрее: –…ты жирный… х*ев бурдюк с костями… п*дор в е*учей коповской… форме… со сраной прической… и родители у тебя бл*дские, со всем… вашим е*аным лесом… жаль, что я не вижу… твоего дебильного рыла… плюнул бы… и горло перегрыз… я так еще долго… буду продолжать… возьми табуретку… гадина… -А я все же скажу, почему я тут… –Вновь склонился Диско к уху продолжающего бормотать гадости кролика. –…я тут, недобиток, потому что ты даже копа нормально прирезать не можешь! Кролик неожиданно примолк, явно учуяв к чему все идет. Пальцы его дрожащей лапки скользнули к бортику койки, пытаясь нащупать кнопку вызова медсестры, а медведь, поднявшись, неторопливо расчехлил дубинку, похлопал ей по ладони и стал прикидывать, куда бы нанести первый удар. Вновь вмазать ушастому по пальцам лапы, пока он таки не дотянулся позвать на помощь? Или хряпнуть ему по грудной клетке, чтобы эта мразь захлебнулась своими погаными словами вместе с кровью? Или повторить тот решающий удар, но уже по лбу, повредив еще какой-нибудь участок мозга? Если выживет, то уж точно насовсем заткнется! Или перебить ему задние лапы? Все равно почти не ходит, зачем ему ножки?.. -Ты предлагал мне… помочь?.. –Вдруг проскрипел кролик, прервав размышления Диско-Мишки. На момент озадачившись, тот подтвердил: -Ну да… -А твоя дубинка… с тобой? –Уточнил ушастик. -Даже ближе, чем ты можешь себе представить, детка. –Усмехнулся медведь, слегка поддев резиновым поделием кончик его уха. Он уже догадался, что собирается выдать эта сволочь, и совсем не ошибся, услышав: “Вот и сунь ее себе, поглубже…” “Очень остроумно!” –Подумал Диско, глядя на слабо хрюкающего собственным словам кролика, а затем перевел взгляд на свою дубинку. И в самом деле – почему бы не послушать его и не сунуть ее туда, куда солнце не светит? Только вот не себе, конечно, а, например, в это гнусное хамло, не чурающееся говорить мерзости даже про чьих-то родителей… -Говоришь на меня – переводишь на себя… –Пробормотал медведь, вновь взяв со стола графин. Деловито ополоснув в нем кончик дубинки, он чуть помедлил в сомнениях, а потом раздраженно крякнул, содрал с кролика покрывало, махом перевернул его ослабевшую тушку на живот и уселся на него сверху. -Ты что делаешь, урод?! –Проскрежетал ушастый, елозя лапками по покрывалу. –Отпусти!!! -Ты посмотри, как ожил! –Хохотнул Диско, а затем схватился за кустик его хвоста, и заревел, целясь на отверстие, которое тот до того прикрывал: -Куда дубинку сунуть?!! Туда?!! С НАШИМ УДОВОЛЬСТВИЕМ!!! Заслышав душераздирающий болезненный ор, донесшийся даже до первого этажа, сотрудники больницы чуть не всем штатом подтянулись на третий этаж, где и застали Диско-Мишку, который с ужасной улыбкой на морде содомировал дубинкой уже успевшего впасть в бредовое состояние кролика. Сперва обалдев от нового уровня полицейской жестокости, часть смельчаков из персонала, на всякий случай поджав хвосты, ринулась прервать чудовищный акт ректальной дефлорации. На их счастье, медведь к тому времени уже отвел душу, так что в итоге они отделались травмами средней тяжести, и арестом “за вмешательство в процесс следственных мероприятий”. Во всяком случае, сам Диско утверждал именно это, последовательно тыча пытающихся пошевелиться медиков мордой в пол и поминутно требуя от них “оставаться на местах и заложить лапы за голову”. Кто знает – быть может, он и в самом деле бы отвез их в участок и распихал по неуютным камерам, но приехавшие по чьему-то вызову сослуживцы кое-как убедили его успокоиться и вернуться с ними в участок. Увидев, что после учиненного варварства Диско уходит не с позором в наручниках под вооруженным конвоем, а своим ходом, сопровождаемый даже в чем-то сочувствующими ему коллегами, персонал больницы натурально захотел крови, или хотя бы честного суда над этим отморозком в форме. Лампи, однако, своих пейзанов очень ценил, и, приложив как титанические усилия, так и свою собственную принадлежность к медработникам, умудрился полностью замять этот эпизод. Сам Диско тоже этому поспособствовал, впоследствии раскошелившись на нехилые “компенсации” пострадавшим, но даже так к миру прийти не удалось, пока медики не добились неофициального запрета на его появление в ближайших окрестностях больничного городка (исключая “утилизацию” тела в результате очередной смерти). Медведь полностью принял эти условия и просто перешел на учет в другую больницу, в целом считая, что легко отделался. Ну, а теперь он снова здесь, и непонятно, что сейчас будет... - - - Когда створки входной двери в больницу распахнулись под уверенным толчком извне и по направлению к ресепшну зашагал никто иной как презренный в этой локации Диско-Мишка, тусующаяся у стойки компания зверей-медиков здорово напряглась. -Иисусе, опять этот монстр! –Воскликнул один из них, встревоженно оглянувшись на коллег. –И его дубинка с ним! Я хрен забуду, как он ей… нет, не хочу опять вспоминать! -Хук с левой у этой сволочи – моё почтение. –Потер подбородок другой зверь. –Мне пришлось четыре зуба вставлять после того, как я попытался его оттащить от того бедолаги… Восседающий за стойкой розовый барсук-регистратор поднялся с места и произнес: -Я беру его на себя, а вы пока предупредите остальных, спрячьтесь и не высовывайтесь… Не обратив ни малейшего внимания на шмыгнувший в разные стороны персонал, Диско подошел к стойке ресепшна и виновато улыбнулся вышедшему к нему навстречу барсуку. -Здравствуйте, мистер Ди-Эм. –Исподлобья уставился на него тот. –Вам за ваши отвратительные поступки, кажется, запрещено появляться здесь… -Помню, хороший мой! –Продолжал улыбаться медведь. –А я вот взял, да появился, как видишь! Не хотелось бы долго действовать на ваши тоненькие нервы, так что уточните мне побыстрее, где находится один пациент. Мне надо с ним поговорить… -Опять?!! –Опешил барсук. -Опять, опять. –Утвердительно покивал Диско. –Или “снова”, если хочешь… Тут он ненадолго примолк, заметив на стойке пару буклетиков с рекомендациями по заботе о здоровье для тех “кому за 30”. Взяв их и кратко пробежавшись по ним глазами, он сунул чтивце в карман пиджака и, откашлявшись, продолжил: -Итак, даю описание. Это бобр, девочка с наркозависимостью, шкура круто изорвана и что-то там еще такое, в чем вы лучше разбираетесь. Забрали ее сюда к вам вчера ночью, после того как ее откошмарил один ублюдок. Вот она то мне сейчас и нужна… -Собираетесь доделать его работу? –Не удержавшись, ухмыльнулся барсук и тут же похолодел, ужасаясь собственной смелости, а когда Диско-Мишка обхватил его лапой за шею и приткнул его морду к своей морде, вообще чуть не опростался от страха. -Слушай меня, недомерок полосатомордый. –Процедил медведь. –Тебе не обязательно знать, что я с ней собираюсь делать. От тебя требуется только сказать, где она там у вас отдыхает, чтобы я мог продолжить свою работу… На этом моменте грубо отпихнув барсука, он спросил: -Ты это усёк? Барсук с перепугу не соображая, что творит, истерично хихикнул и проговорил: -“Работу”, значит? Я вас понял. Вам баночку вазелина выдать под вашу “работу”? Едва он сказал это, как глаза Диско здорово округлились, его сопящее дыхание замерло. Барсук растерялся, даже не зная, что думать. То ли сейчас медведя хватит инсульт от услышанного, то ли он его, барсука, сам сейчас хватит чем-то тяжелым. Однако, постояв так пару минут, Диско вдруг зашелся басовым хохотом: -ХА-ХА-ХА! БАНОЧКУ ВАЗЕЛИНА?! –Весело проревел он, и взъерошил шерсть на макушке барсука. –Ну ты и жгун, парниша! ХА-ХА-ХА!!! Вроде бы успокоившись, медведь вдруг пошел на второй заход, залившись еще более громким хохотом. Не в силах совладать с накрывшим его весельем, он снова обхватил барсука лапой за шею, и подвел его к стойке ресепшна, не переставая ржать над шуткой. Барсук даже чуть расслабился, несмело улыбнулся и даже успел издать пару робких смешков, прежде чем с ним произошло нечто непонятное и крайне болезненное – какая-то неимоверная сила согнула его пополам, в глазах мелькнуло что-то вроде искры, а в следующий момент всю его морду накрыло тупой ошеломляющей болью, даже отключившей зверька на некоторое время. Придя в себя через пару минут на полу с тяжелой головной болью, он облизал разбитые губы, тронул языком шатающийся резец, перевел взгляд опухших глаз на нависшего над ним медведя, и как-то догадавшись, что тот его со всей дури поцеловал с гладью стойки, тихо засопел, пуская разбитым носом пузыри кровавых соплей. -Уже не до шуток, засранец? –Спокойно поинтересовался Диско, уперев лапы в боки. –Видишь, каким боком могут выйти насмешки над старым нервным медведем? Ты станешь говорить по делу, или тебя еще раз настроить на нужный лад? Могу сделать это так, что у тебя и из ушей кровь пойдет… -Не надо… –Задыхаясь от слез, замотал головой барсук. –...я просто ничего не знаю о вашем пациенте, и не могу знать, простите. Вчера всем занимался Сниффлс. Он сегодня не здесь… Такой ответ, однако, только разозлил медведя: -Проклятье, душка! Вы что, не ведете какого-то учёта поступившим больным? –Раздраженно спросил он, рывком поставив барсука на ноги. Держа его за шиворот халата, он прошел с ним за стойку, спихнул того на стульчик и указал пальцем на заваленный макулатурой стол: -Посмотри в своих бумагах! Сниффлс, бл*дь, что – только на словах всем распоряжался?!! -Да, да, точно… –Всхлипнул барсук, боязливо ёжась. –Я как-то и забыл… но здесь нет… бумаги у нас в одном из кабинетов… С трудом поднявшись на ноги, он заверил: "Я посмотрю… я ненадолго…", и подпирая плечом стенку, и капая на пол кровавыми бляхами с разбитой морды, проковылял за угол, шагнул внутрь ближайшего кабинета, где запер за собой дверь, и обессиленно разлегся на полу с искренней надеждой, что остальные тоже успели попрятаться. Прождав у ресепшна минут десять, Диско начали одолевать подозрения, что барсук ему натянул нос с этим своим “ненадолго”. Выругавшись, он оторвался от стойки и зашел за угол, но не увидел никаких признаков скорого возвращения регистратора. Вернувшись к ресепшну и решив дождаться кого-то еще из персонала, он потерял еще минут пять, но на горизонте так никого и не объявилось. Вновь зайдя за угол, медведь сложил ладошки рупором и пробасил: -Эй, есть тут кто, чёрт возьми?! У меня нет времени торчать на месте! Так никого и не докричавшись, мрачный мишка зашел за стойку ресепшна, уселся на стульчик и стал беззастенчиво копаться в бумагах на столе. Это самоуправство тоже ничего особенного не дало – пустые регистрационные бланки, какие-то листы с постановлениями, пара десятков карикатур, подписанных ничего не говорящими ему именами и всё. Ни картотеки, ни журнала учета, ни чего-то в этом роде. Раздраженно смахнув на пол всё, что под лапу попалось, Диско вышел из-за стойки, пустил еще один негодующий рев в сторону коридора, и даже немного прогулялся вдоль кабинетов, надеясь хоть кого-то выцепить, но вскорости повернул обратно из опасения заплутать. По пути услышав, как за спиной хлопнула одна из дверей, он обернулся в надежде увидеть хоть кого-то, но напрасно – в длинном коридоре с одинаковыми белыми дверьми по-прежнему не было никаких признаков жизни. Догадавшись, мишка подергал ручку ближайшего к нему кабинета, но та не поддалась. Постучавшись в дверь и не дождавшись ответа, он озадаченно похмыкал и вернулся в фойе, где прождал еще десяток минут в одиночестве, раздраженно пыхтя и ходя кругами, словно ждущий под дверьми родильного отделения будущий папаша. На шестьсот шестьдесят шестом круге случайно кинув взгляд на висящие над стойкой часы и поняв, что торчит на месте уже с час, медведь грохнул кулаком по стене, проревел: “Какого дьявола тут происходит?!!” и уже собирался вернуться в коридор с намерением взять штурмом первый попавшийся кабинет, когда из-за угла вырулил… Сниффлс собственной персоной! Спутанный в кокон каких-то собственных мыслей муравьед даже не обратил на него никакого внимания, направляясь к выходу из корпуса. -О-о-о, да-а... –Пробурчал обрадованный Диско и скользнул вслед за ним. Неслышно нагнав друга, он шутливо похлопал его по левому плечу и отклонился вправо. Когда муравьед повернул голову налево, он похлопал его уже по правому плечу и отклонился в противоположную сторону. Тот послушно повернул голову направо. Назабавлявшись таким образом, Диско по-дружески обхватил вздрогнувшего от неожиданности Сниффлса за шею своей лапищей и с нескрываемой теплотой пробасил ему в ухо: -Э-э-эй, Сниффлс, детка – как оно?! -Ох... здравствуй, Диско. –Корректно поприветствовал его муравьед, чуть улыбнувшись. –Поздороваться зашел? -Не совсем... –Признался медведь, улыбаясь в ответ обезоруживающей улыбкой. –...но к чему торопиться с делами? Расскажи, как жизнь, как остальные? Я с августа ни с кем кроме Лампи не общался! Можешь себе представить, каково мне было? Ты то здесь наверняка почаще видишь наших, разве не так? -Если и вижу, то они обычно не в том состоянии, чтобы с ними можно было пообщаться. –Признался Сниффлс и попытался смахнуть лапу мишки с шеи. –Знаешь, Ди – если ничего серьезного, то давай как-нибудь в другой раз поговорим? Мне сейчас действительно некогда... Не переставая улыбаться, Диско покачал головой, развернул муравьеда в сторону коридора и, чуть не насильно ведя его мимо кабинетов, произнес: -А время под меня все-таки придется выкроить, молодняк. Но я его много не отниму, даже буду предельно краток, из уважения к твоей важной персоне. Давай только зайдем куда-нибудь туда, где ты не исчезнешь в самый неожиданный момент… -Чего? –Удивился муравьед, но медведь промолчал до поры. Пройдя с ним до конца коридора, он задержался возле закутка с цветочным уголком, где за небольшим цементным бортиком, сплошь засыпанным землей, под сенью раскинувшейся фейерверком драцены цвели комнатные растения, пожертвованные некоторыми сотрудницами больницы ради облагораживания своего храма здравоохранения. Аккуратные кустики азалии, похожие на розу рододендроны, многоцветковые стебельки пеларгонии и всякое такое прочее образовывало плотную мозаику из пестрых цветов, под листьями которых проглядывался ковёр газончика с сочной травой. Рядом с цветником стояла лавочка без спинки, а позади нее торчала пустая пузатая кадушка, скорее всего рассчитанная под пальму. Весь этот альпийский лужок так приглянулся Диско-Мишке, что он решил тут и остановиться. Удовлетворенно хмыкнув, он усадил муравьеда на лавочку, встал напротив него. -Значит, так... –Произнес медведь, скрестив лапы на груди и сделав морду посерьезнее. –Интересует меня самочка одна – бобриха-наркоманка, шкурка ободрана по самое "не могу", да и в целом круто изуродована. След вел сюда, а теперь как будто обрывается в этих ваших коридорах. Так, у меня возникает такой интересный вопрос – где вы ее положили? Я тут уже час кручусь, но у вас как будто все вымерли в один момент, даже спросить не у кого… Муравьед угрюмо молчал, косясь куда-то в сторону – помня ужасные последствия прошлого визита Диско-Мишки, он даже не сомневался, что тот опять намерен сделать нечто нехорошее. Нетерпеливо потопав ботинком, медведь посмотрел на черный квадрат заливаемого дождём окна позади цветника, перевел взгляд на растения. Заметив среди них бегонию со странными листьями кислотного градиента, он отвлекся и с неподдельным восхищением заметил, нагнувшись поближе: -Ух ты, какая красота у вас тут!.. Поглазев на цветы пару минут, медведь пристально вгляделся в глаза смирно сидевшего на скамейке Сниффлса: -Однако, Снифф, ты вроде как торопишься, а сидишь, будто воды в свой хобот набрал. Где девочка, друг? -Не знаю. –Соврал муравьед, отведя взгляд. –Сейчас другая смена в больнице дежурит – лучше тебе спросить у кого-то из них. -Все ты знаешь, Сниффлс. Не обманывай меня, пожалуйста. –Укоризненно произнес Диско. –Хорошие друзья так не поступают. -А я и не обманываю! –С достоинством заявил Сниффлс, поднявшись со скамьи. –Если ты мне не веришь, то и общаться больше не о чем. Извини, но у меня действительно есть дела, которыми я должен… -Малыш, ну куда ты так рвешься? –Скучающе поинтересовался медведь, легким движением лапы усадив его на место. –На улице льет, как из ведра, не стоит торопиться портить себе здоровье. Ты ведь там лапы промочишь, или хобот застудишь. Медицина у нас дорогая, а твоим коллегам и больным особенно туго придется, если еще и ты выйдешь из строя. Ко всем прочему, тебе на больничный вообще нельзя ложиться – ты даже на нем умудряешься копыта отбросить. -Чего-то я такого не помню… -Да и чего об этом вспоминать? Лучше вспомни, где там твоя девочка, которую к тебе с апартаментов привезли. Мне твои коллеги успели шепнуть, что привезли ее сегодня ночью, в твою смену. Шепнули, а потом загадочно поисчезали кто куда. Следовательно, сейчас только ты мне можешь помочь ее найти… Взяв муравьеда за подбородок, Диско развернул его морду к себе и в очередной раз повторил, буравя взглядом его глаза: -Где она, Сниффлс? -Зачем она тебе? –Спросил тот, отведя взгляд. –Она действительно прибыла к нам, в очень плохом состоянии. Та самочка пострадала от обильной кровопотери, потеряла большую часть шкуры. Мы с трудом нашли на ней уцелевший участок кожи, кое-как восстановили губы и веки… -Хватит, все это лишние подробности. Они меня не касаются. Протри свои очки, очаровашечка четырехглазый, и перестань пялиться в пол – я не там валяюсь, а перед тобой стою. А еще я очень хочу знать, где лежит та девочка. -Диско, я все скажу, но прежде ты мне ответь. Что ты от нее хочешь? -Ну, Снифф, деточка – на некоторые вопросы нельзя так, с кондачка, ответить. Просто скажу, что это служебная необходимость. -Как раз именно это меня беспокоит. Ты в тот раз тоже по служебной необходимости явился, и до чего все дошло? Ты последовательно сделал инвалида, а потом еще и психбольного – у того кролика открылась шизофрения после твоих… действий. -Как же мне та история надоела! –Простонал Диско-Мишка, вцепившись в шар своей шевелюры. –Честно, Снифф – я, похоже, до конца своих дней теперь буду ненавидеть кроличью породу. Почему-то из них самые гадливые преступники получаются… и живучие, блин! Привалившись на скамейку, он вновь обхватил Сниффлса за шею и повторил вопрос, предварительно подбавив к своему тону металла: -Сниффлс, вся эта история с тем кроликом ужасна, и всё такое, но все же не отклоняйся от темы и не делай из медведя попугая, заставляя его повторять один и тот же вопрос. Скажи мне уже наконец, где у вас лежит наркоманка из апартаментов? -Мы же друзья, Ди?.. –Повернул к нему морду муравьед. –Почему ты меня допрашиваешь? -Я задал тебе вопрос, Сниффи. Да – мы именно что друзья, и я задал тебе простой вопрос. Ты на него собираешься отвечать? -Диско, но зачем она тебе всё-таки? Широко улыбнувшись, медведь покрепче обхватил Сниффлса за шею, и понемногу усиливая хватку, заговорил: -Начнем с того, что я тебе задал вопрос первым, на секундочку. Это во-первых, уж извини за тавтологию. Во-вторых, вопросом на вопрос отвечать неприлично… -Диско... –Испуганно просипел Сниффлс, чувствуя, что от объятий мишки у него перехватывает дыхание. –Ди... -...в-третьих, –невозмутимо продолжал медведь, давя предплечьем на кадык муравьеду, –прямо сейчас ты сейчас не с другом болтаешь, а с ведущим расследование представителем охраны правопорядка... Уже на полном серьезе надавив на "яблочко" другу, наливающемуся нехорошим фиолетовым цветом, Диско сменил свой до того дружеский тон на тихое злобное шипение: -…в-четвертых, ты же торопился куда-то? Разве не проще ответить на простой, мать его, вопрос, и идти, куда ты там шел, сукин сын?! Сниффлс продолжал упорствовать, хотя в глазах у него уже стало темнеть, его торчащие ушки наполнил звон наподобие того какой слышно при проблемах с давлением, а язык непроизвольно полез из хобота. Почувствовав, что вот-вот натурально кончится от удушья, муравьед собрал остатки сил и прохрипел, пуская слюнявую пену: -В реанимации… -Ну вот! Разве это было так сложно? –Добродушно произнес медведь, тотчас отпустив Сниффлса. Почувствовав слабость от удушья, муравьед мешком завалился на спинку скамейки, но поскольку той не было, он упал прямо в полупустую кадушку из-под какого-то растения – только задние лапы остались торчать наружу. Когда Сниффлс чуть пришел в себя и зашевелился, пытаясь выбраться из горшка, Диско поднялся с места, обошел его сбоку и протянул другу ладонь, но тот насупился и резко мотнул головой, демонстративно отвергая помощь. Неопределенно пожав плечами, медведь присел на корточки, отряхнул землю с рамки кадушки, сложил на нее локти, подпер ладонью щеку и заговорил, наблюдая за пытающимся вылезти из горшка муравьедом: -Сниффи, детка – почему все так любят доводить дело до чего-то подобного? Почему все так себя ведут со мной, когда я исполняю свои обязанности? Почему я должен грубить, хамить, угрожать и применять силу по отношению к невинным? Я же не испанский инквизитор, не гестаповец и не русский NKVD, а помощник шерифа. И все же я сталкиваюсь с постоянными недомолвками, попытками темнить или избежать общения. Как мне не проявлять силу, если вы не хотите иначе? Умолкнув, Диско вопросительно посмотрел на Сниффлса. Муравьед сердито пыхтел, впустую возил перепачканными в земле лапками по ободку скользкой кадушки и всем своим видом показывал, что не слушает медведя. Понимая, что едва ли дождется ответа, Диско продолжил: -Ты не видишь в этом некую странность, Сниффлс? Согласись – действительность нас, зверей, ненавидит, постоянно пытается отправить нас на тот свет и успешно с этим справляется. Только вот там мы тоже явно кому-то не по душе – иначе как объяснить, что мы всегда возвращаемся? Ни тут, ни там мы не нужны. Казалось бы, достаточно сказать "Хорошо!", и пытаться жить нашу странную жизнь не нарываясь на неприятности. Но вместо этого каждый зверь считает своим долгом всячески ерепениться и искушать судьбу даже в каких-то мелких моментах, вроде разговора с такими как я. А ведь мой долг – служить и защищать вас от всяких подонков. Порой, это просто нельзя сделать это здесь и сейчас, и мне приходится искать того или иного отморозка по ниточкам, полагаясь на вас, гражданских. Звучит слаженно и отработанно, не так ли, малыш? Но нет же, вместо этого мне постоянно приходится клещами тянуть информацию из тех, кто, кстати говоря, обязан мне помогать в моей работе, для своего же блага. Вот почему так, Сниффлс? Сниффлс не ответил и на это. Поерзав еще пару минут в кадушке, он наконец-то вылез наружу, отряхнул землю с хвостика, открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого закашлялся и скривился от боли в связках. Решив, что на этом все, Диско поднялся с места и уже собирался уйти, когда муравьед схватился за рукав его пиджака: -Диско… -Лапы, Сниффлс! –Рявкнул медведь, заметив, что муравьед своими грабалками перепачкал роскошную ткань его костюма. –Чёрт возьми, думаешь, мне загаженных кровью брюк не хватило? Ты знаешь, сколько эти грёбаные тряпки стоят?! Отпихнув перепачканного в земле друга, медведь достал из нагрудного кармана платочек, посильно обтёр грязь с рукава и подошел к указателю, вывешенному возле одного из поворотов за угол. Выяснив, что за путь к реанимации отвечает нанесенная на пол красная линия, он уже собирался идти вдоль нее, когда к нему опять подошел Сниффлс: -Диско… –Прохрипел он, морщась и продолжая держаться за саднящее горло. –…я могу только догадываться, что там у тебя теперь на уме, но раз ты сам… *кха-кха*… расписался в нашей дружбе, то… пожалуйста, держи себя в лапах! Это… *кха*… несчастная девушка, к тому же теперь изуродованная и ослабленная от полученных травм. Не надо насилия, хотя бы над ней! -Я сам прекрасно разберусь, как мне поступать. –Высокомерно заявил Диско-Мишка. –Теперь исчезни с глаз моих, дорогой друг! -Э-э-э… Диско… там не стоит… –Начал, было, Сниффлс, но медведь отмахнулся от него устало произнес: -Сниффлс, хватит! Я уже все сказал… -Да нет же, Диско, –мотнул головой муравьед, –я хотел сказать, что тебе не туда… -Так, послушай меня! –Развернулся к нему Диско. –Я своими глазами вижу, что мне надо именно туда! Если ты так хочешь знать, что мне от той бобрихи надо, то изволь – я веду расследование, и она мне нужна, как свидетель произошедшего! Если будешь сбивать меня с толку, или попытаешься запороть мне что-то – я кину тебя в каталажку за препятствование ходу расследования! Теперь иди, друг, и занимайся своими делами! Сниффлс попытался еще что-то сказать, но в итоге махнул лапой и ушел восвояси, а мишка бодро последовал красной линии, мурлыча что-то из репертуара любимого жанра. Конечно, его немного ела совесть за насилие и угрозы, примененные к муравьеду, но в целом этот нёрд сам напросился. Мог бы и не тянуть его за яйца своими глупыми попытками затемнить – все же уже не совсем ребенок, прекрасно знает, какая у него, Диско-Мишки, роль в этом лесу и чем чреваты попытки водить его за нос. Пусть еще спасибо скажет, что он не решил его и в самом деле сунуть под арест. Подумав обо всём этом, медведь остановился посреди пустого коридора и залился басистым смехом, вспомнив, как гостивший вчера у них в участке человек назвал его “добрым копом”. Рассказать бы этому реднеку хотя бы о сегодняшних похождениях, да посмотреть на его бесшерстную морду… хотя нет, кажется у людей это называется “лицом”. Интересно, а где этот парнишка теперь шатается и что делает? В самом ли деле он пришел как-то навредить их мирному и гордому анклаву, или это первый турист с Большой Земли, по недоразумению замешанный в обычные для них дела? Если последнее, то Веселый Лес сделал себе ту еще рекламу… Нахохотавшись, Диско заметил рядок вендинговых автоматов, мирно стоящих в одном из закутков. Орешки или кофе его мало интересовали – в данный момент он задержался взглядом на приземистом деревянном аппарате по продаже сигарет. Чуть поколебавшись и нервно пожевав губами, медведь нерешительно приблизился к нему. Покопавшись в карманах, он кинул монетку на металлический язычок монетоприёмника, после чего ткнул наугад кнопку выдачи и забрал выпавшую в лоток пачку, стыдливо пряча взгляд, хотя видеть его было попросту некому. Он даже не думал закуривать, но почему бы не носить с собой пачку сигарет? Можно их просто мусолить или пожевывать фильтр в какие-нибудь важные моменты – это явно придаст какой-то нуарный шарм его образу. Уже после этого Диско-Мишка продолжил путь безо всяких там задержек, постепенно познавая безумие строителей больницы. Коридорчики с нанесенной поверх пола красной линией петляли то влево, то вправо. Незаметно для себя медведь постепенно с шага перешел на аллюр, а затем и на нелюбимый им галоп, продолжая держаться красной линии. Кинь кто-нибудь здесь рельсы да поставь пару вагончиков, и получился бы неплохой аттракцион, пусть и грозящий переломами от настолько резких поворотов. По крайней мере, Диско бы от такого варианта не отказался, хоть бы и ценой парой сломанных костей. Потом коридоры закончились и выяснилось, что это были лишь цветочки, поскольку дальше его путь пролегал через какие-то неосвещенные подвалы, где он, по пути зажигая спички, чуть не на четвереньках ползал по полу в поисках чёртовой линии, в азарте даже не обращая внимания на взирающие на него из кромешной темноты десятки чьих-то красных глаз, мелькающие там и сям странные тени, да едва различимые жутковатые звуки вроде глухого воя или леденящего душу скрежета. Вскоре проклятая линия вывела его из подвала на какую-то ведущую вверх тесную лестницу, хотя бы уже освещенную. Если бы запыхавшийся медведь посчитал пройденные пролёты, то с удивлением бы обнаружил, что махнул уже несколько десятков их, и что покоряемая им лестница явно нарушает логику дерева высотой всего в пять этажей. -Вот за такое строительство… казнить надо!!! Дважды в год… до самого конца жизни!!! –Кряхтел он, поднимаясь по ступенькам, держась одной лапой за бешено колотящееся от нагрузок сердце, а другой за перила и изо всех сил борясь с желанием упасть замертво тут же на лестнице. Но, как известно, дорогу осилит идущий. Наконец-то выбравшись с лестницы обратно в коридоры и упрямо продолжая уже на четвереньках следовать линии, Диско в какой-то момент уткнулся головой в двойные двери, под которыми эта самая линия перешла в многозначительную поперечную черту. С трудом подняв запотевшую морду к стенке и удостоверившись по висящей на ней табличке, что он достиг своего финиша и находится прямо перед отделением реанимации, Диско с трудом дополз до стоящей возле дверей скамейки, со второй попытки вскарабкался на нее, устало завалился набок и с хрипом задышал, приходя в себя. Наконец оклемавшись и даже наскоро приведя в порядок свою роскошную шевелюру, он решил заглянуть в коридор рядом с реанимацией, чисто ради интереса. Сделав десяток шагов, медведь вышел… к пустующему ресепшну, где не так давно выяснял отношения с барсуком. Офигело протерев глаза и убедившись, что перед ним не галлюцинация, медведь обошел ресепшн, заглянул в коридор с противоположной стороны и убедился, что именно оттуда он начал треклятый путь до реанимации, угробивший кучу его сил. Тут же наконец-то пришло понимание, почему Сниффлс отговаривал его идти именно там. Пообещав себе, что при следующей встрече с муравьедом обязательно оборвёт тому уши, медведь вернулся к дверям в реанимацию, подергал ручку и постучался. В течении пары минут так никто и не открыл. Неужели, и тут ему придется провести бог весть сколько времени? Приткнувшись ухом к двери, медведь расслышал за ней звуки мелкой возни и удовлетворенно хмыкнул. Рано или поздно все равно кто-нибудь выйдет, а вот он как раз в этот момент нагрянет в этот оплот экстренной помощи. Завалившись на лавочку возле входа, и таким образом взяв дверь под караул, Диско решил почитать прихваченные на респешне буклеты, и потянулся во внутренний карман пиджака, но пальцы вдруг нащупали какой-то толстый глянцевый рулон. Озадачившись, медведь вытянул его и увидел, что держит в лапах порножурнал, прихваченный в номере Лифти и Шифти. Посмотрев на обложку с некой человеческой женщиной, откровенно демонстрирующей самые постыдные места своего обнаженного тела, медведь на момент смутился и уже собирался убрать чтивце для извращуг обратно, но быстро передумал. Когда еще достанется возможность посмотреть что-то подобное? Откинувшись на спинку скамьи поудобнее, он открыл журнал на случайной странице, попав на страницу, обозначенную заголовком: “КАКИЕ КАДРЫ СДЕЛАЛ ДИРЕКТОР ХАЙЛЕНДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, ПОДГЛЯДЫВАЯ ЗА СТУДЕНТКАМИ В ДУШЕВОЙ? ПЕРЕВЕРНИТЕ СТРАНИЦУ И ПОСМОТРИТЕ!!!” Послушно перевернув страницу, Диско увидел, что в душевой университета и в самом деле происходило нечто, стоящее внимания. Обе страницы занимали кадры с восемью девицами, навеки запечатленными на моменте бодрого стаскивания одежды со своих аппетитно выглядящих тел. Последовательно вполне невинная подготовка к принятию душа у девушек перешла к откровенно срамным действиям с применением разносортных игрушек, бог весть откуда взявшихся в душевой учебного заведения. Насмотревшись на иллюстрации, медведь больше возмутился общему, чем частностям: -Ни тени шерсти кроме волос, –бурчал он, –резцов нет, молочные железы как арбузы, а рост почти как у Лампи, или даже выше… как все это может хоть кого-то в лесу привлекать?! Клянусь, как только Лифти и Шифти попадутся мне в лапы, я организую им визит к сексологу!.. Закрыв срамной журнал, и уже ища глазами мусорку, чтобы утилизировать его, Диско вдруг задумался, снова посмотрел на обложку и неожиданно признал: -Впрочем, что естественно, то не безобразно… После чего вновь открыл журнал на странице с балующими в душе девушками. -Ч-чёрт, детка… –тоскливо пробормотал он, потея от постепенно пробуждающегося в нем возбуждения, –…компании этих бесстыдниц явно не повредил бы один красавчик-мишка со стильной прической! Со мной даже никаких игрушек не понадобилось бы… *      *      * Между тем, совсем не в хайлендской, но больничной душевой плескала вода, разливаясь по мозаичному полу. Ей вторил не совсем подходящий к этому месту надсадный кашель и редкие звуки плевков. Это Сниффлс в очередной раз отмывал шерсть под душем, кашляя и корча мордашку от боли, продолжающей стягивать горло даже спустя десяток минут после того, как Диско-Мишка его чуть не задушил. "Какая скотина!.." –Возмущенно думал муравьед, наконец выйдя из-за занавески и отряхнувшись. –“Что ни говори, а у этого нарцисса хватка что надо, да и с агрессивностью на пустом месте, как у прочих медведей, тоже полный порядок. Спасибо еще, что не задушил насовсем…” Впрочем, чёрт с ним, с удушением. Сниффлс в целом с беспокойством думал о факте появления Диско-Мишки в этом месте. Конечно, тот четко обозначил цель своего визита, что-то собираясь проделать с поступившей ночью бобрихой и за нее муравьед не переживал, зная, что в реанимационное отделение мишку все равно никто не пустит. Однако, его беспокоило что, потерпев облом, этот медведь может начать крутиться по всему корпусу, и случайно наткнуться на Натти, которого полиция неспешно, но все же искала. Конечно, белк сидел на запертом этаже под замком в своей палате, но зная самоуверенность и пробойный характер Диско-Мишки, он и туда может проникнуть. Увидев Натти, он его даже в лежачем виде загребет, а зная самого Натти, с его бешеным темпераментом, все это дело наверняка перейдет в очередной кровавый эпизод, в котором даже непонятно кто кого одолеет, но исход однозначно рисовался ужасным. “Перевести Натти в психбольничный корпус?” –Размышлял Сниффлс, пытаясь вытереться мокрым полотенцем. –“А если Лампи нагрянет, как и собирался? Да и сам Натти может что-то учудить по пути, со своим стремлением на волю…” Все эти размышления особо ни к чему не привели – куда ни кинь, всюду клин. Понадеявшись на то, что Диско-Мишка попросту не доберется до Натти, муравьед решил вернуться в свой кабинет и продолжить думать над реабилитационной программой для друга. Задержавшись у зеркала и мысленно посетовав, что даже шампунь не осилил отмыть землю, оставившую некрасивые бурые пятна на шкурке, он вышел в коридор, прихватил чей-то оставленный на ресепшне зонтик и вышел под как будто только еще более разыгравшийся ливень. Еле удерживая зонт, вот-вот собирающийся сломаться под штормом, Сниффлс нашел свой Фольксваген на парковке, забрал из багажника запасной противогаз и большую стопку старых газет, которые все никак не мог донести до пункта переработки. Впрочем, тем лучше, что не донес – сейчас пригодятся. Подумав, он заглянул в салон машины, достал из бардачка несколько завалявшихся там ментоловых леденцов и сунул их в хобот, надеясь с помощью острых карамелек пригасить боль в горле. Закончив свои дела у машины, Сниффлс побрел в корпус психиатрической лечебницы. Добравшись до фойе, он сунул безнадежно искалеченный непогодой зонт в урну, свернул хобот в колечко, натянул на морду противогаз и пошел на свой этаж. Пользуясь прекрасным шансом подпортить паркетный пол этажа, дождь самозабвенно хлестал внутрь своей бесчисленной армадой капель. Убив несколько минут на то, чтобы позапирать все окна, муравьед, отряхивая на ходу промокшие лапы, возвратился в свою вотчину. Отобрав более-менее сухие газеты, он раскидал их по изгаженному ракетным топливом ковру, аккуратно притоптал все это дело, помня, как агрессивно воздействует на кожу эта дрянь. Наконец наведя порядок, он сходил на балкон, где раскидал учебную литературу из шкафа и вскоре вернулся оттуда с насквозь мокрым учебником по наркологии. Задумчиво посмотрел на отекающую коротким ручейком книжицу, он перевел взгляд на стол, где валялось еще несколько газет, не задействованных в уборке. Замеченный среди них свежий выпуск “Daily Acorn” окончательно решил всё. Немного помявшись и постыдив себя, Сниффлс с неохотой признал, что настроение на работу сегодня у него отбито надежнейше и разлегся на кожаном диванчике уже с газетой. Без особой реакции поглядев на титульник с тревожной статьей о пожаре, он уже собирался поискать что-то поинтереснее, чем в общем обыденное для их леса событие, но непроизвольно скользнув по строчке с адресом квартала, нахмурился, вспоминая, где же этот частный сектор находился, а затем распушился от ужаса: “Чёрт!” –Подумал он, подорвавшись с дивана. “Выходит, Натти остался без дома! И без кровати! Запасного жилья у него однозначно нет. Значит, теперь за этой белкой надо во все четыре глаза смотреть! Если он вздумает сбежать и где-нибудь скапутиться, то…” Даже не желая думать о том, что последует за этим “то”, Сниффлс подбежал к двери, но та распахнулась, почти приложив его по морде, не сделай он вовремя шаг назад. Быстренько протерев успевшие запотеть линзы противогаза, муравьед обескуражено уставился на троицу зверей, стоявших за прямоугольником открытой двери…