Пуская корни

      День ночёвки должен был стать одним из самых значимых для их команды. Однако сама Тсукишима сейчас испытывала лишь горечь вперемешку с раздражением. Хотелось рвать и метать, сказать брату всё, что она о нём думала. Вот только желание засело глубоко внутри, отдаваясь глухо, пусть и всё так же эмоционально, как вчера.       Тсукишима рассеяно взглянула на Игараши и невольно усмехнулась. Изуми выглядела так, словно тут собиралась не её команда, а консулы. Она постоянно осматривалась, примечая, сколько девушек уже пришло, а затем переводила взгляд на дверь. Чоу только головой покачала. Поразительно, что Игараши так переживала из-за сегодняшней ночёвки.       Правда, удивительным было не только это. Тсукишима оглядела комнату, мысленно подмечая дорогой и весьма изысканный вкус гостиной. Оказалось, что Игараши жила не в обычном доме, а почти в настоящем особняке. Роскошь и богатство окружали это место, но сама хозяйка подобного места даже не замечала всех изысков. Она спокойно пустила своего добермана — Рея — на белый диван и ласково потрепала пса по ушам.       Честно говоря, Тсукишима не удивилась, увидев, какой породы был питомец Игараши. Доберманы славились своей активностью. Для их Неугомонной собака была подобрана идеально. Ещё удивительней было открытие, что Рей был идеально обучен. Он не навязывался, беспрекословно выполнял немые приказы Изуми и преданно заглядывал той в глаза. Впрочем, Игараши отвечала ему тем же. Чоу даже на некоторое время показалось, что девушка и собака составляли одно целое. Рей не отходил от хозяйки ни на шаг, поддерживал её и постоянно успокаивал своим присутствием. — Что-то многие опаздывают, — тихо проворчала Ватанабэ. Рядом с ней согласно кивнула Нагата. Хасимото только головой покачала.       Тсукишима была согласна с этим замечанием. Действительно. Не было ни Комацу, ни Ёкоямы, ни Абэ. Даже Курода ещё не пришла. Но самое ужасное для Тсукишимы — Кубо задерживалась. А ведь она была так нужна! Чоу чувствовала, что болталась где-то на грани своих эмоций. Ещё немного, и они прорвутся на свободу. Держать себя в руках становилось всё сложнее. Нестерпимо хотелось поделиться с Узеджи тем, что произошло вчера вечером. Рассказать и про ссору с Кеем, и про…       Чоу оборвала собственную мысль, силой воли выныривая из воспоминаний, и повернулась к Игараши. Ей срочно нужно было отвлечься. И самой, и перекинуть внимание Изуми с двери. Она наигранно лениво повела плечами и тихо усмехнулась: — Ты походишь на своего пса, стоя около входной двери. — А ты сама на себя не похожа, но я же молчу, — тут же парировала Игараши. Тсукишима недовольно поджала губы. Неужели её состояние ни для кого не было тайной? Изуми заломила пальцы, нервно оскалилась и едва не подпрыгнула от оповещения на свой телефон.       В комнате вздрогнули абсолютно все. Оно было и неудивительно. Начало вечера волейболистки встречали как-то напряженно. Даже вечно оптимистичная Хасимото молчала, бросая на остальных задумчивые взгляды. Тсукишима едва заметно приподняла одну бровь. Что это с Теруко? Обычно она старалась сгладить углы и снять напряжение, но сегодня больше походила на тень прежней себя. Неужели у всех вчерашний вечер не задался? «Было бы иронично, конечно…»       С лёгким скепсисом подумалось Тсукишиме. Не могли они до такой степени синхронизироваться. Скорее всего, Хасимото была подавлена общим настроем и даже не представляла, как исправить положение. Как по мнению Чоу, им всем просто стоило начать говорить. Поначалу медленно, но потом, постепенно, все втянутся в разговор. И напряжение исчезнет.       Вот только кто решится первым скинуть оцепенение? Уж точно не она, Тсукишима. Ей было, о чем ещё поразмышлять…       Чоу устало прислонилась лбом к коленям и почувствовала, как напряжение сковывало всё её тело. И чем она думала, когда вновь завела с Кеем разговор о волейболе? Ведь знала же, как он отреагирует. Но нет, почему-то её потянуло на откровения. Возможно, дело было и в её собственном напряжении. Что бы она ни говорила, но ситуация с агрессивно настроенной толпой девушек всё же заставила её изрядно встряхнуться.       Она догадывалась, чем бы закончилось их противостояние, не подоспей Игараши и третьекурсники вовремя. Скорее всего, вместо той незнакомой девушки мишенью для битья стала бы сама Чоу. Вот только это её почему-то не пугало, а скорее приводило в ярость. И именно с такими эмоциями она кинулась доказывать Кею, что волейбол был частью его жизни. На что только рассчитывала?       Внезапно её телефон призывно завибрировал. Тсукишима вздрогнула, открывая глаза и поднимая голову, а затем резко полезла за мобильным. Только один человек мог позвонить ей в это время. Кубо! Вот она-то и была нужна Тсукишиме. Если Чоу продолжит вариться в своих размышлениях, то точно сойдёт с ума. Она достала мобильник и, не глядя на дисплей, приняла вызов. Изо рта тут же вырвалось: — Кубо, я поссорилась с ни-саном.       Тсукишима и сама поразилась своей нетерпеливости. На неё так повлияли все прошедшие события? Вполне возможно. Она же не такая холодная и железная, какой хочет казаться. И Узеджи это знала, она всё прекрасно поймёт. Тсукишима прикрыла глаза, ожидая реакции от подруги, но затем ошарашено замерла, когда из динамика послышался несколько удивленный, но тихий и мягкий мужской баритон: — И что этот Очкарик натворил? — Тсукишима-сан?       Чоу потеряно заморгала, выныривая из собственных воспоминаний, и с облегчением заметила рядом с собой Кубо. Гетерохромные глаза смотрели с лёгким беспокойством, но в остальном Узеджи казалась расслабленной. Она сидела рядом и неловко положила руки на колени. Точно школьница у директора. Тсукишима слабо улыбнулась, смотря на подругу, и качнула головой. Хорошо, что она пришла. Без неё Чоу чувствовала себя как на пороховой бочке. Одно неверное слово, и взорвалась бы. Причём, все эмоции были бы направлены не на волейболисток Аобаджосай, но вот выслушивать пришлось бы именно им. Этого Тсукишима не хотела. — Почему опоздала? — тихо поинтересовалась Чоу, осматривая Кубо. Та неловко улыбнулась, пожимая плечами. — Что-то случилось? — Нет, — качнула головой Узеджи. Кинула виноватый взгляд на Тсукишиму и объяснила: — Долго объясняла Хару-чан, почему ей нельзя со мной. Она очень хотела познакомиться с моей командой.       Чоу беззлобно хмыкнула. Младшая сестра Кубо была едва ли не её полной противоположностью, если судить по рассказам самой Узеджи. Активная, общительная и почти бесстрашная. Единственное, что могло испугать Харуми — это пауки. Младшая сестра Узеджи их терпеть не могла. А вот с Аобаджосай ей хотелось познакомиться уже давно, как говорила Кубо. Харуми было интересно, о ком так положительно отзывалась её старшая сестра.       Тсукишима отвела взгляд от Кубо и с удивлением заметила, что уже почти все волейболистки расселись в гостиной. Не хватало только Комацу, но и та спустя пару минут едва не влетела в дом и смущенно извинилась за опоздание, сказав, что задержали на подработке. Чоу покачала головой. С какой же скоростью Сузу бежала к Игараши, если так тяжело дышала? — Ну, наконец-то все в сборе, — довольно протянула Абэ, насмешливо прищуриваясь.       Тсукишима мимолётом отметила, что в кругу команды Умеко уже давно перестала носить свои солнечные очки, в отличие от обычных дней в школе. Можно ли это считать признаком доверия? Чоу была готова утверждать, что да. Абэ, конечно, была непредсказуемой, но в этой ситуации действовала по одному и тому же принципу. С незнакомыми людьми она всегда носила солнечные очки, и неважно, день это или же ночь. — Верно, — кивнула Ёкояма, игнорируя довольную ухмылку Абэ. — Твои родители не будут против такой большой компании? — осторожно спросила Нагата и заслужила шиканье от Хасимото и Ватанабэ. Тсукишима недоуменно нахмурилась. Что такого было в подобном вопросе? Вполне закономерно поинтересоваться о мнении родителей Игараши.       Изуми же, на удивление Чоу, нахмурилась, порывисто погладила Рея, а затем наигранно беззаботно махнула рукой: — Нет, всё хорошо. Ото-сан ещё в Токио, опять какой-то проект обсуждает, — Игараши дёрнула плечом, однако сама Тсукишима ощутила, что отца их Неугомонной всё же не хватало. Но, похоже, такие отлучки не были редкостью. — А ока-сан с нами уже давно не живёт.       Что-то в интонации Изуми подсказало волейболисткам, что лучше уйти подальше от столь скользкой темы. Очевидно, что отношения с матерью у Игараши были не самые лучшие. Это угадывалось и по сжатым кулакам, и по металлическому блеску в серых глазах. Тсукишима пожала плечами, решая не зацикливаться на этом, а обдумать позже. Не стоило портить вечер допросом о прошлом Игараши, особенно учитывая её нежелание им делиться. Слишком тяжелая и личная тема для разговоров, а они всё же знакомы не так долго. — Игараши, а где у тебя кружки? — тихо и мягко поинтересовалась Комацу, приподнимая пакет, и ласково улыбнулась. — Я принесла сок. — О, а какой? — тут же подхватила тему Хасимото, с интересом посмотрев на ношу капитана. Игараши тоже подалась вперёд.       Сбоку рассмеялась Ватанабэ. Абэ беззлобно ухмыльнулась, плавно перетекая из положения сидя на ноги. Это было едва уловимое движение, и Тсукишима в который раз поразилась грации Умеко. Она действительно напоминала змею и в то же время кошку. Причём не простую, а обязательно большую. Какую-нибудь пантеру. Ёкояма рядом с ней невозмутимо взглянула на усмехающуюся Абэ и уже как-то привычно осталась равнодушной к её выходкам. Нагата довольно улыбнулась. Курода же насмешливо фыркнула, но её спокойно проигнорировали. Даже сама Чоу. Вступать в очередную перепалку с Тоши ей не хотелось. Сейчас было дело поважнее. Пока Комацу с улыбкой рассказывала, что взяла несколько видов сока, Тсукишима наклонилась к Кубо и тихо пробормотала: — Вчера кое-что произошло. — Что? — тут же переключила на неё внимание Узеджи. Она вновь обеспокоенно осмотрела Чоу и осторожно поинтересовалась: — Ты вообще спала?       Тсукишима устало кивнула. Поспать-то она поспала. Правда, всего пару часов, но разве это сейчас важно? Она слегка наклонилась в сторону Кубо и рассказала о ссоре с Кеем. Узеджи отреагировала именно так, как и ожидала сама Чоу. Глаза её становились всё больше по мере того, как возникали подробности в рассказе подруги. Тсукишима почувствовала слабый отголосок благодарности к внимательному слушателю, а затем смущенно запнулась, когда закончила говорить о ссоре с Кеем. Что ж, половину пути она прошла. Но как решиться на вторую? — Неужели Тсукишима-сан так не любит говорить о волейболе? — тихо ужаснулась Кубо.       Чоу поморщилась. О, Узеджи даже не представляла, насколько Кея трогала эта тема. Вздохнув, она выдавила: — У нас в семье произошла не очень хорошая история, связанная с волейболом, — она умолкла, опасаясь, что Узеджи попросит подробностей. Но та лишь кивнула, продолжая внимательно смотреть в глаза Тсукишимы. Во взгляде Кубо не было и намёка на недовольство тем, что подруга не хотела раскрывать все детали прошлого. Чоу была ей за это благодарна, и пока это чувство не исчезло, смогла выдавить: — Но дальше было ещё кое-что… — О ками, неужели вы подрались? — ужаснулась Кубо, резко бледнея. Тсукишима в ступоре посмотрела на девушку, а затем тихо рассмеялась, качая головой. Какие мысли-то пришли Узеджи в голову! Подрались? Нет, они не настолько варвары, чтобы решать свои проблемы кулаками. — Нет, — Чоу подкрепила движение словами, а затем нервно повернулась в сторону остальных. Не заметив интереса к их дуэту, Тсукишима вновь выдавила: — Мне позвонил Куроо-сан. — Что? — пораженно выдохнула Кубо. Тсукишима же прикрыла глаза, вспоминая. Она начала тихий рассказ. Понемногу Чоу успокаивалась, припоминая детали разговора с Тетсуро.       Кто бы мог подумать, что она примет капитана Нэкома за Кубо? Вот уж точно, насмешка судьбы, не иначе.

***

— И что этот Очкарик натворил? — Вы кто? — резко и потрясенно выдохнула Тсукишима.       Голос показался ей смутно знакомым, но Чоу никак не могла понять, кому он принадлежал. Видимо, с этим человеком она не так хорошо общалась, чтобы быстро его распознать. Значит, вряд ли это кто-то из мужской команды Аобаджосай. Неужели тот менеджер Ширато? Тсукишима невольно нахмурилась, стараясь не поёжиться.       Одно воспоминание о менеджере раздражало неимоверно. Но, к своему облегчению, Чоу быстро откинула подобную мысль. Андо не знал о Кее. К тому же, голос у него другой. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем Тсукишиму не будет передёргивать от тех слащавых нот в его тоне. Значит, всё же не Андо. Тогда кто остался? Чоу нахмурилась, пытаясь сопоставить голос со всеми своими знакомыми, но ничего не получилось. Правда, долго томиться в ожидании ей всё же не дали.       Смутный знакомец наигранно печально выдохнул, растягивая слова на манеру Абэ: — Я возмущён! Как меня можно не узнать? Конечно же, общались мы недолго, но не думал, что меня так просто забыть. Ты разбиваешь мне сердце, Тсукки-чан.       Что-то щёлкнуло у Тсукишимы в голове. Пазл сложился в полноценную картину. Чоу удивленно приподняла одну бровь. На её губах заиграла рассеянная ухмылка, уже привычно прилепившаяся к лицу. Этого просто не могло быть. Она не давала ему свой номер телефона! Правда, теперь голос не узнать было невозможно. На памяти Чоу, только два человека посмели называть её «Тсукки». Абэ, которая не признавала границ и была с ней в одной команде, и капитан Нэкома. Куроо Тетсуро — вот с кем она сейчас говорила по телефону. И, честно говоря, это вводило в ещё больший ступор. — Как вы узнали мой номер, Куроо-сан? — пробормотала Тсукишима, прислоняя похолодевшую ладошку ко лбу. Потрясений на сегодняшний день оказалось достаточно. — Добрые люди поделились, — насмешливо протянул Тетсуро. Чоу поджала губы. Очевидно, что волейболист не собирался раскрывать то, как он сумел достать её телефон. В сумку к ней уж точно не заглядывал. Да и брат вряд ли с лёгкостью продиктовал её номер сомнительному капитану Нэкома. Не после его насмешливых высказываний. — Лучше скажи, что натворил твой братец, а, Тсукки-чан?       Чоу сжала в руках мобильный так, что побелели костяшки, и прикусила нижнюю губу. Ей совершенно не хотелось делиться своими разногласиями в семье с малознакомым человеком. Но внутри бурлило от недавней ссоры, а выговориться было некому. Конечно же, можно было сбросить чужой звонок и попытаться дозвониться до Кубо. Она бы точно выслушала и поддержала.       Тсукишима задумчиво посмотрела на время в телефоне и невольно качнула головой, хмурясь. Узеджи могла спать. Конечно же, она бы ничего не сказала на внезапный и поздний звонок подруги, но самой Чоу от этого было бы не легче. Чувства вины испытывать не хотелось, а вот выговориться — ещё как. И что ей теперь делать?       Чоу тяжко выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. Говорить ли Куроо о произошедшем? Но ведь тогда он начнёт спрашивать, с чего бы Кею злиться из-за разговора про волейбол! И как тогда это объяснить? Тсукишима едва подавила тихий стон, слушая на другом конце мобильного тихое и размеренное дыхание. Тетсуро ожидал терпеливо, словно и не он недавно насмешничал. Неужели догадывался, что она разрывалась между нестерпимыми эмоциями и нежеланием рассказывать обо всём, по сути, постороннему человеку? Наверняка. Уж кем-кем, а глупцом Куроо точно не казался. — Долгая история, — предприняла последнюю попытку увильнуть Тсукишима, пытаясь справиться с накатившим раздражением к брату. Вечно он так! Сам не понимал, как ему был необходим волейбол, постоянно острил, но при этом всё равно делал всё для того, чтобы играть. Какой же он временами глупец! — А разве я куда-то спешу? — тихо и мягко спросил Куроо, и Чоу не выдержала.       Вскочила на ноги, нервно оглянулась на входную дверь, прикусив губу, а затем начала рассказывать. Долго, планомерно, выплёскивая столько эмоций, сколько от себя даже не ожидала. Ей нестерпимо хотелось выговориться. До зуда на ладонях. Кажется, даже если бы ей позвонил Ойкава, Тсукишима всё равно выплеснула бы на него все эмоции. И потом объясняй капитану Аобаджосай, что на неё нашло. К счастью, позвонил всё же не Ойкава.       Куроо оказался поразительным слушателем. Он ничего не говорил, позволяя Чоу высказать всё, что она думала. Лишь изредка что-то уточнял тихим и осторожным тоном. Тетсуро не пытался ни заступиться за Кея, ни поддакивать. Если бы он сделал хоть что-то из этого, Тсукишима бы просто замкнулась. Она это знала и чувствовала. Вот только вместо хоть каких-то обвинений — в её или в адрес брата — Куроо слушал. Просто слушал. И это оказалось именно тем, что было ей так необходимо.       Когда Тсукишима выдохлась, она вновь села на порожки и устало вздохнула. Раздражение, гнев и вина перед Кеем отпустили. Скорее всего, ненадолго, но сейчас это было подобно глотку прохладной воды. Чоу прикрыла глаза, хрипло дыша. Она столько не говорила уже очень долго. А уж так эмоционально — вряд ли хоть когда-то. Звуки улицы стихли, в ушах была лишь спасительная тишина и чужое, размеренное дыхание. Куроо дал ей ещё пару минут, чтобы успокоиться, а затем тихо протянул: — Да-а, не думал, что долгая история окажется действительно долгой.       Чоу вспыхнула. Она почувствовала, как по шее пополз жар, и невольно прикусила костяшку указательного пальца. Может, зря она всё же рассказала? Надо было съязвить, как обычно, или вообще бросить трубку. Но, оглядываясь назад, Тсукишима могла с уверенностью сказать, что не смогла бы. Сил на язвительность у неё не осталось, а эмоциональные качели не позволили нажать на «отбой». Ей нужно было выговориться, так есть ли её вина в том, что под раздачу попал именно капитан Нэкома? — Извините, — всё же выдавила Чоу, ёжась от прохладного ветра.       Похоже, она уже немало времени провела на улице. Ей следовало вернуться домой и запереться в своей комнате. Но была вероятность встретить маму, а та вряд ли пропустила бы эмоциональное состояние своей дочери. Уж кто-то, а Нана слишком хорошо успела изучить двойняшек. — За что? — искренне удивился Тетсуро. — Вообще-то я тебя почти вынудил мне всё рассказать. Знаешь ли, я неплохой манипулятор.       Тсукишима вспомнила о том, что Куроо задал лишь один вопрос, и невольно прыснула. Вынудил! Ну да, конечно. А ещё Карасуно на самом деле не вороны, а чайки. Смешок пропал, но на губах у неё осталась лёгкая улыбка. Тсукишима качнула головой и уже спокойнее парировала: — Манипуляции подразумевают под собой несколько другое, Куроо-сан. — Конечно, — тут же согласился Тетсуро. Динамики передали тихий смешок, и Чоу расслабилась окончательно. Поразительно, как легко ей стало после рассказа. — Но манипуляции бывают разные, Тсукки-чан. — Не зовите меня так, — тихо и запоздало запротестовала Чоу, уже зная, что вряд ли сможет переубедить этого волейболиста. С Абэ не вышло, так почему должно получиться с Куроо? Тсукишима помолчала ещё пару секунд, а затем всё же выдохнула: — Спасибо. — Обращайся, Тсукки-чан.       Вопреки раздраженному вздоху, на губах у Чоу заиграла лёгкая улыбка.

***

      Тсукишима умолкла, взглянув на Кубо. Та, кажется, была в лёгкой прострации. Гетерохромные глаза смотрели в никуда, а губы беззвучно шевелились. Узеджи пыталась сопоставить факты и разложить рассказ подруги по полочкам, но, судя по нахмуренным бровям, выходило у неё не очень. Чоу невольно усмехнулась.       Раз уж Кубо решила попытаться проанализировать диалог с Куроо, то сама Тсукишима мешать ей не станет. Пусть попробует хоть немного об этом подумать. Может быть, у неё возникнут идеи, откуда у капитана Нэкомы номер Чоу? Сама Тсукишима так и не сумела это выяснить, хотя после её рассказа они с Тетсуро говорили ещё долго. Обо всё и не о чём. Но рассказывать Кубо ещё и это Чоу не стала. Подумала, что подруге уже имеющейся информации с головой хватило. — То есть, — Узеджи умолкла, старательно хмурясь, — Куроо-сан помог тебе, верно?       Тсукишима прикрыла глаза, размышляя. Помог ли? О да, в этом она была уверена. Без того эмоционального монолога Чоу бы ещё долго ходила сама не своя. Для полной гармонии ей не хватало только поговорить с Кубо. Но теперь, когда она всё это сделала, можно было с уверенностью сказать, что ссора с Кеем не вызывала столько бурных эмоций. Да, ей всё ещё было неприятно пренебрежение брата. И раздражало его упрямство. Но в остальном Чоу чувствовала, что вернулась к прежним ощущениям и эмоциям. В ближайшее время ничего Ойкаве она рассказывать бы точно не стала. — Да, помог, — подтвердила Тсукишима, слабо улыбнувшись. — Честно говоря, без его звонка я бы не сдержалась, и Кей вновь получил бы минералами по голове.       Кубо удивленно вскинула брови, слегка побледнев. Видимо, представила, как её подруга закидывала брата камнями. Один бы обязательно попал в висок и… Тсукишима тихо рассмеялась, качая головой. Иногда страхи Узеджи были просто невообразимыми. Даже слегка нелепыми. Тот же ужас перед высокими парнями. Из-за чего он вообще возник, интересно? Почему-то Чоу казалось, что логичной и рациональной причины не было. Просто Кубо — это Кубо.       Вздохнув, Тсукишима перевела взгляд на остальных девушек в гостиной и невольно насмешливо ухмыльнулась. К ним вальяжно плыла Абэ, слегка щуря свои необычные змеиные глаза. Неплохо. Сама Чоу была не против устроить с Умеко лёгкую перепалку. Поднять боевой дух, так сказать. Кивнув всё ещё размышляющей Кубо, Тсукишима легко встала с дивана и направилась навстречу Абэ. Та одарила её широкой и ехидной улыбкой.       Вечер набирал обороты.

***

      Хасимото устало привалилась к спинке дивана, довольно улыбаясь. Она помогла Комацу и Ёкояме накрыть на стеклянный столик. Пусть они и не сильно старались, но теперь перед глазами были нарезанные фрукты, немного сыра и даже колбаса. Игараши с независимым, как она думала, видом сказала, что уже закала пиццу. Теруко широко улыбнулась. Не надо быть эмпатом, чтобы видеть, как сильно нервничала из-за первой ночёвки в её доме Изуми. Она постоянно находилась рядом с Реем, словно пёс дарил ей поддержку. Впрочем, сам доберман это тоже понимал.       Он продолжал следовать за Игараши повсюду, но остальных девушек тоже не забывал. Дружелюбно вываливал язык, когда кто-то подходил к Изуми, и просил его погладить, подставляя голову. Хасимото была от Рея в полном восторге. Поразительный пёс! А уж как обучен! Теруко никогда бы не подумала, что у Игараши хватит на это терпения, однако результат был на лицо, ходил с ними по одному дому. — Может быть, развеемся немного? — протянула Абэ, окидывая всех внимательным и насмешливым взглядом. — Например? — тут же встрепенулась Курода.       Хасимото видела, что их Асу слишком скучно просто сидеть и тихо разговаривать с Нагатой. Она постоянно пыталась влезть в перепалки Абэ и Тсукишимы, но оказывалась «за бортом». От этого злилась лишь сильнее. Однако, что поразительно, Курода сегодня ни разу не попыталась задеть Игараши. То ли чувствовала, что той и без перепалок было плохо, то ли опасалась Изуми из-за её непредсказуемых действий. Теруко не знала, зато была уверена в другом.       Предложение развеяться от Абэ поступило явно неспроста. Умеко вообще редко что-то делала без умысла или выгоды. Хасимото успела заметить, что обычно её предложения носили разный характер. И сейчас под простым определением «развеяться» Абэ имела в виду нечто иное. И, судя по настороженным глазам Комацу, та думала о том же. Захотелось устало вздохнуть. Все только успокоились, и атмосфера перестала давить на виски. Однако кое в чём Теруко была с Абэ согласна — им надо придумать, как провести время. Развеяться, иначе говоря. — Могу предложить небольшую игру, — Умеко прищурилась, окидывая взглядом всю компанию. Казалось, она желала завладеть вниманием каждой, что у неё и получилось. Абэ довольно прикрыла глаза, поясняя: — Недавно нашла одну в интернете. Называется «Три факта». Правила просты: каждая из нас по очереди говорит о себе три факта. Один правдивый, два других — выдумка. Наша задача — понять, какой из фактов правдив.       Хасимото переглянулась с Ватанабэ. Честно говоря, идея этой игры ей понравилась. И даже открылся мотив Абэ. На этот раз он был на благо всей команды, как ни странно. Теруко внимательно посмотрела на Абэ и довольно улыбнулась. Похоже, в последнее время Умеко всё больше проникалась идеей волейбола и командного духа. А игра могла хорошо им в этом помочь. Сложно полностью сплотиться, когда вы плохо друг друга знаете. Так что идея о фактах из жизни нравилась Хасимото всё больше. К тому же, это могло дать понять, кто из них обладал неплохим аналитическим складом ума. Или просто подтвердить чужие догадки.              Взгляд Теруко сам собой перешёл на Узеджи. У Кубо должно быть меньше всего проблем в этой игре. Она наблюдательна, часто подмечала детали, даже не осознавая этого, и делала правильные выводы. Будет любопытно посмотреть на неё в такой игре. Как и на Абэ. Та, вопреки своим насмешкам, тоже хорошо умела просчитывать людей. И сама об этом знала, в отличие от той же Кубо. — Почему бы и нет, — тихо, с лёгкой вопросительной интонацией кивнула Комацу. Её глаза тут же нашли Ёкояму, ожидая от вице-капитана ответной реакции. Хасимото тоже следила за Аземи. Мнение этой волейболистки было важно для всей команды. — Я не против, — согласилась Ёкояма, внимательно посмотрев на Абэ. Умеко ответила широким и довольным оскалом. Словно знала, что Аземи согласилась бы с её предложением. А может, так и было? Всё же в последнее время лёд между этими двумя стремительно таял. И не заметил бы это только слепой. — Тогда начнём? — хлопнула в ладони Ватанабэ, вопросительно оглядывая остальных девушек. Ответом ей был нестройный ряд кивков. — Кто первый? — Кто предложил, тот и начинает, — ехидно улыбнулась Тсукишима, смотря на Абэ.       Хасимото невольно перевела дыхание. В начале этого вечера Чоу была не похожа на саму себя, но сейчас, похоже, она вернулась в строй. Что ж, Теруко была не против, если игру начнёт Абэ. Всё же Тсукишима права. Кто предложил, тот пример и подаёт. — Я только за, — пропела Абэ. На некоторое время она замолчала, задумчиво щурясь. Видимо, перебирала в голове все факты и выдумывала ложные. Хасимото почувствовала лёгкий азарт. Интересно, с чего начнётся игра? С незначительных фактов, или Абэ сразу задаст высокую планку? — Я прекрасно танцую в восточном стиле. Не переношу кофе. И последнее — люблю ярко-рыжий цвет волос, но мне, к сожалению, не пойдёт.       Последние слова Абэ сопровождались плавным пожиманием плечами. Хасимото же в удивлении вскинула брови. Она не могла сказать, что факты были серьёзными или слишком лёгкими. Скорее, что-то среднее. Теруко внимательно посмотрела на волейболистку, сопоставляя сказанную информацию с её образом. Честно говоря, это было не слишком сложно. Хасимото мягко улыбнулась. Факт про кофе она отмела сразу. Прекрасно видела, как мечтательно закатывались глаза Абэ, когда по улице распространялся дивный аромат этого напитка. С волосами и восточными танцами было сложнее. Однако Хасимото уже сделала выбор. Как и остальные. — Танцы, — хором высказались Тсукишима и Кубо. Их поддержали Комацу, Ёкояма и сама Хасимото. — Кофе, — хмыкнула Курода. Ватанабэ лишь кивнула в знак согласия. — Ярко-рыжий, — Нагата и Игараши переглянулись, поняв, что проголосовали за одно и то же. Юка мягко улыбнулась Изуми, и первокурсница ответила ей тем же.       Абэ довольно сощурилась и потянулась, а Хасимото уверилась в своей правоте. Человек, не занимающийся танцами, редко имел такую грацию и гибкость. Во всяком случае, по её мнению. Потому Теруко лишь победно улыбнулась, когда Умеко подтвердила её догадку: — Я занимаюсь танцами лет с десяти. Больше всего мне нравятся восточный стиль и танго. Итак, кто следующий? — Давайте я, — тут же отозвалась Теруко. В голове уже вертелись варианты ложных фактов, от чего улыбка не сходила с её лица. Атмосфера в комнате стала гораздо мягче и приятнее. Хасимото нахмурилась, прикусив нижнюю губу. Но что ей выбрать из правдивых фактов? Разве что только… — Я панически боюсь пауков. Каждое утро готовлю, потому что мне это нравится. Прекрасно умею играть на флейте.       Теруко умокла и с интересом взглянула на девушек. Все они оказались в лёгком замешательстве. Кубо задумчиво взглянула на Хасимото, прикусывая щеку изнутри. Тсукишима рядом с ней слегка прищурилась, беззвучно шевеля губами. Теруко была уверена, что Чоу просто просчитывала варианты.       Абэ довольно усмехнулась, откидываясь на спинку дивана. Она выглядела умиротворённой и уверенной, но Хасимото знала, что это больше напускное. Как бы Умеко не умела скрываться и играть на публику, сейчас её было весьма просто просчитать. Комацу удивлённо вскинула одну бровь, с ласковой улыбкой покачав головой: — Все три факта очень неожиданные, Хасимото. — Это точно, — хмыкнула рядом с ней Ватанабэ, задумчиво взглянув на свою одноклассницу. Теруко с трудом подавила победную улыбку. — Честно сказать, мне сложно представить, что у тебя арахнофобия. — Мне тоже, — внезапно для всех кивнула Курода. Она пожала плечами. — Я за готовку.       Её поддержали Нагата, Ёкояма и Ватанабэ. А вот остальные угадали верно, пусть и с недоверчивыми улыбками. Абэ потянулась, усмехаясь: — Тебя и с флейтой тяжело представить, Теруко-чан. — Я давно занимаюсь, — Хасимото улыбнулась, довольная, что правдивый факт вызвал такое удивление. — Лет с семи, наверное.       Девушки ещё немного обсудили увлечение Теруко, а затем возобновили игру. Хасимото с всё большим интересом выслушивала сокомандниц. Оказалось, что у многих были внезапные хобби или увлечения. Кубо оказалась ярой фанаткой произведений Стивена Кинга, что представить оказалось для всех не так-то просто. Даже Абэ была ошарашена открывшейся правдой. Только Тсукишима посмеивалась с девушек, и Хасимото справедливо полагала, что этот факт был ей известен. Сама же Чоу тоже оказалась с сюрпризами. Отгадать насчёт коллекций минералов и мягких игрушек оказалось не сложно. Но Теруко промахнулась в другом. Кто бы мог подумать, что их весьма нелюдимая и язвительная Центральная Блокирующая хорошо поёт! Игараши тоже смогла поразить. Недолго думая, она спокойно выдала и своё хобби. Хасимото не была удивлена, когда почти все промахнулись с выбором правдивого факта. Единственные, кто смог правильно ответить — Кубо и Комацу. — Подожди, ты правда рисуешь? — Ватанабэ с лёгким недоумением взглянула на кивнувшую Игараши и скрестила руки на груди. — Покажи!       Дважды просить не пришлось. Изуми спокойно достала из своей школьной сумки весьма потрепанный скетч-бук и показала девушкам. Даже Курода уважительно присвистнула, когда они попали на середину страниц. Рисунки были фантастическими. Очень правдоподобными и с немалым количеством деталей. Они умудрились попасть на пейзаж обычным карандашом, но даже так Хасимото почувствовала ласковый солнечный свет и ветер, что шевелил траву и листву деревьев. Абэ покачала головой, с интересом посмотрела на Изуми и внезапно довольно улыбнулась: — Так вот куда вся твоя усидчивость уходит! — Верно, — беззлобно рассмеялась Комацу, и вся команда подхватила этот смех. Даже Игараши широко улыбнулась, резко кивая головой. Её серые глаза горели точно изнутри, но так тепло и мягко, что Хасимото только громче рассмеялась.       Выяснилось, что и сама Сузу не обделена хобби, хотя Теруко и не понимала, как она всё успевала. Младшие сёстры и брат вряд ли давали ей передышку. Но даже в таком распорядке дня Комацу всё равно умела выделить время для игры на гитаре. Оказалось, что Нагата и Ватанабэ знали об этом увлечении их капитана, а после и дополнили тем, что помимо игры Комацу ещё и неплохо пела. Хасимото не могла не восхищаться капитаном, как и Тсукишимой. Те, кто имел хорошие голоса и музыкальный слух, всегда возвышались в её глазах.       Нагата после призналась, что отлично чувствует себя на высоте и с удовольствием занялась бы скалолазанием. Это вызвало уважительный кивок от Тсукишимы и, как ни странно, Ёкоямы. Отгадать факт Аземи же не составило для Хасимото никакого труда. Она пару раз замечала, как их вице-капитан с удовольствием пьёт сваренный кофе. Игра приняла странный оборот резко и неожиданно. Хасимото и глазом моргнуть не успела, как Ватанабэ довольно усмехнулась и свернула тему разговора в другое русло. А Курода её поддержала. — Высокие парни действительно красивы, — кивнула Тоши, довольно щурясь на лукавую улыбку Нобуко. — Особенно, если они темноволосые. — Ты поэтому с такой тщательностью бегала за Иваизуми-саном и Ойкавой-саном? — поддела её Ватанабэ.       Хасимото удивленно заморгала. Как они переключились с простых фактов на парней? И почему остальные девушки оставались всё такими же расслабленными? Неужели игра окончательно притупила их настороженность по отношению друг к другу? — И потом постоянно смотрела на капитана Нэкома, — поддержала Нобуко Нагата, неодобрительно качая головой. — С Куроо мне ничего не светит, — слегка поморщившись, признала Курода, а затем хитро улыбнулась. — Он уже просил меня об одной услуге. — Это о какой же? — хмыкнула Абэ, слегка прищуриваясь. Хасимото скорее почувствовала, нежели увидела, как напряглась Тсукишима. — Дать номер нашей язвы, — Тоши пожала плечами, не замечая, как внезапно накалилась атмосфера. Зато это прекрасно ощутила Теруко.       Она нервно сглотнула, посмотрев в сторону Чоу. Всем и так было понятно, кого имела в виду Курода. Только одна волейболистка из их команды могла быть «язвой». К тому же, на их глазах этот самый Куроо просил у Тсукишимы номер телефона. Видимо, она ему отказала, и он нашёл пути отхода. Теперь же они раскрылись. — Так это ты… — тихо, но очень недовольно буркнула Тсукишима. Она приподнялась со своего места, и Кубо рядом с ней стремительно побледнела. Честно говоря, Хасимото хотелось сделать то же самое.       Чоу выглядела так, словно прямо сейчас вцепится в Куроду. Её глаза замерли на шее Тоши. Теруко нервно поёжилась, невольно прячась за Ватанабэ. В комнате повисло мрачное молчание. Надо было хоть что-то сделать! Но сама Хасимото словно приросла к своему месту. Что ей надо сказать? Как снизить градус напряженности?       «А ведь мы только успокоились и расслабились!» — Конечно, я! — фыркнула Курода. Она не скрывала довольную усмешку, но Хасимото всё же показалось, что на дне её глаз что-то сверкнуло. Опасение? Вполне возможно. Тсукишима сейчас выглядела так, будто её из Преисподней вызвали.       Теруко её понимала и тоже была крайне недовольна выходкой Тоши. Она терпеть не могла, когда так спокойно нарушали чьи-то личные границы. Подумать только, дать кому-то чужой номер телефона! И вообще… Откуда у самой Куроды номер Тсукишимы? Хасимото уже нахмурилась, но затем с некоторой досадой вспомнила. Они все обменялись номерами, чтобы в случае какой-либо чрезвычайной ситуации предупредить или связаться друг с другом. Теруко прикусила внутреннюю сторону щеки, невольно заёрзав на месте. Получается, так они сделали только хуже? — Курода, ты не имела права так делать, — тихо, со сталью и холодом в голосе отчеканила Ёкояма.       Хасимото поёжилась. Сейчас их вице-капитан действительно походила на ёкая. Холодная злость затаилась в глубине тёмно-синих глаз. Похоже, что и сама Курода это почувствовала. Она как-то съежилась едва заметно, но затем фыркнула и выпрямилась, гордо задрав подбородок. Фиалковые глаза вспыхнули самым настоящим гневом, и Теруко едва не завопила. Всё выходило из-под контроля! Однако вскоре Курода внезапно помрачнела и недовольно посмотрела на всё ещё напряженную, как струна, Тсукишиму. — Извини, — с трудом выдавила Тоши, старательно отводя взгляд. Её внезапно прорвало. — Я подумала, что Куроо хоть немного отвлечёт тебя от Иваизуми!       В комнате образовалась поразительная тишина. Хасимото удивленно моргнула. От Иваизуми? Тсукишиму? О чём Курода вообще говорила? Неужели их Чоу увлеклась вице-капитаном парней Аобаджосай? Теруко перевела взгляд на Чоу и с удивлением заметила, как та замерла. Она словно зависла, уставившись в одну точку. По её бледным скулам медленно расползался румянец, и Хасимото не была уверена, что он вызван гневом. Неужели Курода всё же права, и Тсукишима действительно увлеклась Иваизуми? Припомнив все встречи с волейболистами, Теруко была вынуждена признать, что верилось ей в это с трудом. Скорее уж сам Хаджиме заинтересовался Чоу. Но кто знал. Может, это была взаимная заинтересованность? — Я понятия не имею, о чём ты говоришь, — тихо прошипела Тсукишима, вырывая Хасимото из её размышлений. Затем Чоу устало выдохнула и внезапно расслабилась. — В этот раз извинения приняты. — Но не стоит такое повторять, Курода-сан, — мягко, но с явным неодобрением поддержала Чоу Комацу. Она слегка нахмурилась, смотря на возмущённую Тоши. — Я всё понимаю, но такое поведение ужасно. — Без вас знаю, — без прежнего запала огрызнулась Курода. Помолчав, она всё же буркнула: — Больше не стану.       Хасимото выдохнула с облегчением. Ситуация всё же разрешилась без глобальных ссор! И это было чудесно. Хотя после такого признания атмосфера явно накалилась, но это было делом поправимым. Стоило только поменять тему и… — Я бы хотела сразиться с Иваизуми-саном, — внезапно призналась Игараши. Теруко чуть не застонала. Ну зачем? Зачем поднимать тему Иваизуми-сана? И почему он вообще такой популярный? Да, надёжный и сильный парень, но всё же… Сама Хасимото считала его скорее одним из самых адекватных волейболистов, с которыми можно было поговорить. Но не более того. — Но я с ним не справлюсь.       Кажется, это признание далось Изуми очень нелегко, однако говорила она твёрдо. Все вокруг тихо рассмеялись, и Хасимото смогла перевести дыхание. Атмосфера вокруг ослабла. Слава ками! Тогда всё же хорошо, что Игараши решила развить тему с Иваизуми, пусть и поначалу Теруко думала, что это безрассудно. — Ты бы ещё с Кьётани сразиться решила, — беззлобно фыркнула Ватанабэ. Теруко в удивлении подняла брови. Кьётани? Что-то знакомое… Но, кажется, Хасимото никогда с ним не сталкивалась.       Зато у Игараши так ярко загорелись глаза, что Комацу около неё напряглась. Ватанабэ, тоже заметив энтузиазм Изуми, глухо застонала. Абэ ухмыльнулась, прищуриваясь. Похоже, она знала, кто такой этот Кьётани, и мысль о его поединке с Изуми её только позабавила. Нагата покачала головой, Курода чуть не подскочила со своего места. Ёкояма едва заметно повела плечом, будто пыталась сбросить какой-то невидимый груз.       Зато Тсукишима и Кубо выглядели такими же потерянными, как и сама Хасимото. Узеджи неуверенно посмотрела на Комацу, после на Игараши и переспросила: — Кьётани? — Второгодка, — мягко пояснила Комацу, слегка нахмурившись. — Он немного… — Дикий, — любезно подсказала Ватанабэ. Кубо заметно побледнела. — Агрессивный парень. — Но неплохой, — тихо возразила Сузу, посмотрев на Ватанабэ. Та только плечами пожала. — Я была с ним в одной средней школе. И во втором классе мы были одноклассниками. Кьётани неплохой парень, но очень вспыльчивый и мрачный. К нему просто надо привыкнуть.       Хасимото и остальные промолчали. Да и что им можно было сказать? Кьётани они не знали так хорошо, как Комацу. И всё же внутри у Теруко разгоралось любопытство. Интересно, какой он, этот Кьётани, раз Сузу его защищала? Вряд ли она стала бы заступаться за полного негодяя. Значит, что-то хорошее в этом парне действительно было. Хасимото нахмурилась. Правда, в одном она была уверена.       Ей пока не хотелось бы встречаться с этим Кьётани. Особенно один на один.

***

      Утро Комацу встретила с лёгким чувством тревоги. Отборочные начинались сегодня! Неужели это действительно происходило? У них в команде было немало новичков. Способных, да, но всё же. Комацу чувствовала себя так, будто ей на плечи свалился невидимый и тяжкий груз. Только сейчас она в полной мере осознала, что это такое — быть капитаном.       На неё все рассчитывали! Да, был тренировочный матч с Ширато, но это всё же нельзя было назвать официальной игрой. А сегодня… Да, именно сегодня Комацу становилась полноправным капитаном со всеми вытекающими обязанностями. Но сможет ли она справиться? Ей предстояло успокаивать нервных или пугливых волейболисток. Таких как, например, Кубо. Или сглаживать углы от высказываний Абэ, Тсукишимы, Игараши…       Комацу тяжко вздохнула. Похоже, у них в команде действительно собрались очень проблемные девушки. Но разве раньше они были другими? Нет! Просто Сузу никогда не осознавала, что в официальном матче многое ляжет ей на плечи. Да, есть ещё Ёкояма-сан и Оотани-сенсей, однако и самой Комацу нельзя было отлынивать от своих обязанностей. Сузу покачала головой. Похоже, нервность от таких мыслей только росла.       Внезапно её телефон мягко завибрировал. Комацу невольно вздрогнула, закидывая на плечо спортивную сумку. Ей как раз надо уже выходить, чтобы не опоздать на сбор команды. Лучше бы прийти одной из первых. Это тоже её прямая обязанность как капитана. — Я ушла, — тихо сообщила Сузу, подхватывая телефон. В ответ ей раздалось пожелание удачи от ока-сан и младшего брата. Это заставило улыбку появиться на её лице. Хотя бы поддержка семьи у неё есть.       Стоило выйти из дома, как телефон вновь завибрировал. Комацу недоумённо нахмурилась. Кто это мог быть? Её команда вряд ли уже на месте, а значит и писать им смысла не было. Но тогда?..       Девушка быстро разблокировала телефон, открывая сообщения. Через секунду пришло ещё одно. Сузу нахмурилась, открывая по очереди каждый диалог. Первым сообщение было, как ни странно, от Савамуры. Они с Дайчи обменялись номерами, чтобы в случае чего поговорить о капитанских обязанностях, о командах и, конечно, отдельно об Игараши. Комацу невольно улыбнулась, когда сообщение от Савамуры наконец-то открылось. Захотелось довольно рассмеяться.       Удачи на игре.       Коротко и ёмко, но Комацу почувствовала, как невидимые тиски понемногу её отпускали. И чего она стала переживать из-за своей должности капитана? Ведь не первый день занимает это место! Её авторитет в команде заметно возрос, да и никто не сомневался в способностях Сузу. Кроме неё самой. Но разве это не смешно? Комацу коротко ответила, пожелав того же Карасуно. Всё же хорошо иногда пообщаться с другим капитаном, пусть и парнем. Так ей было гораздо спокойнее.       Следующие сообщения были от Иваизуми и Кьётани. Сузу удивленно подняла брови, смотря на значки. И если Иваизуми ещё был в пределах её понимания ­– как-никак, но общались они весьма неплохо — то Кьётани выбивал Комацу из колеи. Что он мог ей написать? Сузу тряхнула головой, сперва открывая сообщение от Хаджиме. Как она и думала, Иваизуми просто пожелал удачи на Отборочных. Сделав то же самое, пусть и без того же желания, что было с сообщением Савамуре, Комацу открыла диалог с Кьётани. Поразительно, что у него всё ещё хранился её номер! Она-то думала, что Кентаро уже давно удалил его из своих контактов. Как оказалось, ошибалась. Сообщение было ёмким и вполне в стиле Кьётани.       Не трясись, как испуганная мелочь. Ты не оплошаешь.       Комацу тихо рассмеялась, не сумев подавить улыбку. Что бы кто ни говорил о Кьётани и каким бы он ни был «диким», как его назвала Ватанабэ, а всё же и в нём скрывался весьма неплохой парень. Просто разглядеть за маской агрессии это не так просто. Сузу качнула головой, окончательно успокаиваясь. Впереди их команду ждали Отборочные.       И теперь капитан женской команды Аобсаджосай была готова к ним не только физически, но и морально.