Связанные судьбой: кровная нить

Год прошёл слишком стремительно для большинства учеников и их родителей. Поттеры Спиннеты и Блэки вместе отметили Рождество. Мелисента помогла Джеймсу с успеваемостью, пока у Сириуса не было и одного предмета, результат которого был ниже «Превосходно», хотя бы этим Вальбурга могла быть довольна. Когда холодная зима закончилась, наступил приветливый март. Весенне тепло ласкало и поднимало настроение после долгих снежных бурь. Именно тогда друзья и родители Мелиссы выявили у неё некую болезненную особенность. Как то раз девочка сидела на уроке профессора Слизнорта, когда тот попросил ее самостоятельно рассказать тему урока около преподавательского стола. Стоять перед публикой Мелисса всегда побаивалась, но на этот раз тревожность взяла верх над всеми остальными эмоциями. Мелисента едва смогла устоять на ногах, теряя сознание у всех на глазах. Такое случалось и после несколько раз ,даже летом, когда все волнения, казалось бы, должны были уйти на второй план. После нескольких посещений лекарей, всё же было выявлено, что потеря сознания всегда была лишь защитной реакцией от стресса. Как бы девочка не старалась, волнения побороть она не могла, от излишней чувствительности избавиться было невозможно. Лечению её очередная особенность не поддавалась. Поттер и Блэк едва ли могли хоть день провести по раздельности летом. Почти каждый час эти двое буквально не отлипали друг от друга. Разделить их удавалось в редкие дни официальных приёмов в доме Блэк. Тогда уж Сириусу никто никаких поблажек делать не собирался. Вальбурга, по её мнению, и так позволяла слишком много ребячества сыну. Сириус же считал, что матушка была к нему слишком строга, из-за чего временами в семейном особняке Блэк раздавались крики и споры, быстро пресекаемые хозяйкой поместья—миссис Блэк. Сама же Мелисса по своему личному желанию захотела отправиться в Египет с тётушкой Оливией. Доминик подобному решению был не рад, но в последнее время его участие в жизни дочери сводилось к нулю. Половину недели он проводил на работе в Министерве, вторую половину тратил на дела в сети магазинов. Мелисенту заметно беспокоила такая холодность от отца. Девочка за столько лет уже привыкла к его постоянной занятости и одиноким дням в полупустом дома, но чем старше она становилась, тем меньше любимый отец появлялся у неё на глазах. После того, как Доминик всё же решил поделиться с дочерью ужаснейшей историей смерти её всемилюбимой матери, Мелисента закрылась в себе, боясь контактировать с внешнем миром. Одна мысль, что отец может когда-то отказаться от неё пугала настолько, что девочка до истощения мучила себя собственными стараниями. Казалось, что любовь могут заслужить только идеальные дети. От подобных мыслей удалось отвлечься лишь с поездкой в Египет, но долго безмятежность продолжаться не могла. Вернулось первое сентября, вернулись и все проблемы. Хогвартс встретил привычной тёплой атмосферой своих учеников, хотя сентябрь выдался дождливым и мрачным. Доминик не соизволил выделить час из своего плотного расписания, чтобы проводить дочь на станцию, поэтому половину осени Мелисента засиживалась в библиотеке в попытках стать тем самым идеальным ребёнком, заслуживающим внимание и любви. Попутно с этим к ней все время подсаживался Римус, приносящий ей фрукты с обедов, которые она часто стала пропускать. Лили хоть и любила посидеть за книгой,за подругу девочка стала переживать. Такой образ жизни приведет Мелисенту лишь к упадку сил. В один день все недостатки в ее организме и бесконечная усталость сложилась воедино.

***

26 января 1973 год. С Джошем Мелисента общаться не перестала, хотя он иногда изрядно раздражал своей зацикленностью на чистой крови и остальных стереотипных соображениях, напоминая о происхождении Лили. Одним зимним утром, когда на улице валили огромные хлопья снега, заметая все дороги в округе, мародёры решили, что просто не могут обойтись сегодня без прогулки. Мелисента покинула гостиную прежде, чем узнала, о затее друзей Том же подумал, что идеи лучше, чем полетать на своей новой спортивной метле, он уже просто не придумает, поэтому без всяких уговоров потянул за собой на улицу Спиннет. Покрепче ухватившись за черенок своей метлы,он указал девочке на место сзади него.Сев для собственного удобства боком, Мелисента обхватила его спину. Через секунду они уже оба парили в воздухе, ловя стремительный ветер. Мороз сотворял красный румянец на щеках гриффиндорки. Джеймс с выбором своей подруги детства так и не смирился, но если он вовсе не стеснялся показывать свой гнев на публике, бранясь на этого слизеринца, пока Спиннет не видела, то праведная ненависть Сириуса была скрытой от чужих глаз. Кажется, её замечал только Римус. Одно упоминание фамилии Холланд Поттером заставляло его сжимать свои кулаки и изменяться в лице. Питер в этой ситуации был перелётной птичкой. Куда ветер подует,туда он и полетит, то мнение и примет. Римус пытался сохранить нейтралитет. Слизеринец и его не впечатлял, но идти против подруги и вставать на сторону ревнивых мальчишек Люпин не собирался. Радостно выбежав из школы, мародёры заметили знакомую метлу в воздухе. Именно этим довольно дорогим предметом Смит хвастался на уроках перед гриффиндорцами. Вот только на этот раз слизеринец был на своей метле не один. Поттер покраснел то ли от злобы, то ли от мороза.Теперь понятно было почему подруги в нужный момент не оказалось в комнате. — Эй, Смит!— раскатисто крикнул Поттер, так что его крик разнёсся эхом по всему двору. Блондин повернул голову в сторону собравшейся компании гриффиндорцев и, широко ухмыльнувшись ,спустился чуть ниже,теперь паря над огромным сугробом. —Чего тебе надо,Поттер? Вы собрались опять жаловаться на нас вашему любимому декану?—нахально заявил Джош, огибая взглядом всю компанию. — С каких это пор мы стали стукачами?— прошипел Блэк. —Джош.—злобно процедила Мелисента позади слизеринца. Она никогда не предавала и не предаст свой факультет. Смит не был полным глупцом, каким показался на первый взгляд, с ним вполне можно было интересную беседу сложить, но вот эти постоянные издёвки в сторону её друзей никак не давали покоя. —Мелисса, а мы тебя искали сегодня.— подала голос Эванс, ступая чуть вперёд. Смит тихо хмыкнул, собираясь что-то особо язвительное сказать, но Спиннет его бегло перебила своим прерывистым шёпотом. —Назовёшь мою подругу грязнокровкой или попытаешься еще раз её оскорбить,не видать тебе нашего общения, Джош. Будь добр, промолчи, когда это необходимо. Парень равнодушно замолчал,ожидая что разговор продолжит его спутница. —Я с самого утра решила прогуляться. Вы, видимо, тоже?— её миловидный тон только сильнее раззадорил самого недовольного из компании Блэка. — Ой, а как же ты догадалась? Неужели, решила глазками до таких, как мы, опуститься? —Хотите, идите поплачьте, что ваша дорогая подруженька выбрала себе компанию получше, чем несколько ободлдуев и их ненаглядных девочек .--непрошено встрял в разговор Джош. Мелисента почувствовала, как мир в глазах начинал стремительно двигаться и темнеть. Голова закружилась, из-за чего Спиннет пришлось оторвать руки от чужих плеч. —Повтори, что ты сказал!—в унисон закричали Блэк с Поттером,направляя палочки на метлу. Паника гриффиндорки подступила к горлу. Недавно на тренировке Мелисента свалилась с метлы, больно ударившись ногой. Испытать сейчас ту же участь ей не хотелось. Спиннет прерывисто задышала, стараясь не смотреть на волшебные палочки. — Прекратите! Вы же можете её задеть.— Люпин схватил Поттера за руку, пытаясь того остановить, но Джеймс, будто бы и не слышал возражения. Тело становилось неуправляемым. Последним,что Мелисента смогла запомнить, было взволнованное лицо слизеринца перед собой. Спиннет камнем повалилась в тот самый огромный сугроб, над которым они возвышались все это время. Сириус первым бросил палочку наземь, со всех ног порываясь к своей ненаглядной «невесте». Гриффиндорец быстро вытащил её уже замёрзшее, всё в снегу, бессознательное тело, уложив к себе на колени. Обычно, когда девчонка теряла сознание, ей давали несколько минут отдыха, но этот случай был другим. На улице бил чуть ли не тридцатиградусный мороз, а снег уже успел проникнуть Мелисенте за воротник, в сапоги, тая на красных от мороза щеках и влажных ресницах. Все девочки заметно перепугались. Они к её многочисленным бессознательным состояниям привыкнуть никак не могли, каждый раз переживая всё больше и больше. Обеспокоенная Лили и взволнованный Джеймс склонились над подругой, пока Сириус, не став сюсюкаться, взял девчонку на руки и понёс в Больничное крыло. Джош же недовольно заворчал что-то себе под нос, даже не стараясь изобразить печальное лицо. —Это очень хорошо, что вы принесли её сюда так скоро. Еще бы немного и всё, заработала бы она себе обморожение.—сказала Помфри после эмоциональной истории детей, проходя к кушетке за ширмой. Лекарша быстро сняла с гриффиндорки всю промокшую одежду, накладывая согревающее заклинание. Ничего особо страшного, как выразилась Помфри, не произошло. Два тёплых одеяла, горячий облепиховый чай и несколько часов сна помогут волшебнице окончательно прийти в себя. Друзья дожидаться Спиннет не стали, отправились в гостиную после неудавшейся вылазки на улицу. Римус, изъявив собственное желание, решил остаться в Больничном крыле ещё на какое-то время. Грустный вид второкурсников, сидящих у разогретого камина в гостиной не сулил ничего хорошего. —Это мы виноваты...—тихо заворчала Лили, взглянув на потрескивающиеся угольки. —Мы? Мы же её спасли,точнее Сириус спас.— возразил Джеймс, вовсе не согласный с заявлением симпатичной однокурсницы. —Это же виноват этот Смит!— поддакивал Петтигрю. Он редко высказывался сам, но любил склоняться к чужому мнению. — Ну нет, глупцы. —Ты! Ты виноват в общей сложности Джеймс, если уж так судить! —Я? Но я же пытался её защитить. —Разве она не была в безопасности до того,как пришли все мы?— еще раз высказалась Эванс. —Поттер, как же ты не поймёшь? Нам всем не нравится этот слизеринец, но она его выбрала, значит в нём уверена.Он еще ничего плохого до этого момента ей не делал!—стала разъяснять Мэри. —Вы так часто с Сириусом спасали её от этих обмороков,что не заметили,что все они происходили из-за вас. Марлин всегда была самой прямолинейной из компании девочек. Иногда мародёрам казалось, что благодаря этому качеству, она бы вполне могла уживаться на Слизерине. —Попробуйте защитить её от себя!—твёрдо отчеканила Маккиннон, смотря в упор на пару юношей. Джеймс, кажется, был в растерянности, в то время как Сириус выражал свое привычное спокойствие, едва отличимое от безразличия. Тень от камина скрывала вторую часть его лица. Сейчас он был похож на бесчувственный камень, которого даже на дюйм не затронули чужие слова. Мелисента вскоре пришла в сознание, укутавшись подальше в пуховое одеяло. Тело всё равно еще пробивала мелкая дрожь. Рядом, на краю кровати сидел читающий какую-то книгу Римус. Он почти сразу дёрнулся, когда почувствовал, что подруга проснулась. —Римус...— зевнула Мелисента.—Я опять в больничном крыле? — К сожалению, да. Мне жаль. Получилось так, что... —Передай мальчикам спасибо.—сказала Мелисса, кротко улыбнувшись. Только вот гриффиндорец не понял смысл её слов. Чисто гипотетически, если размышлять,то именно Джеймс был виноват в её потере сознания. За что же было тогда благодарить? —Это сейчас был сарказм или очень тонкая издёвка? —Нет, чистая правда. — Ничего не понимаю. —Я совсем не обижаюсь на них, Римус. Сириус и Джеймс, как бы то ни было, защищали меня всё детство и сейчас пытались .Я как-то не замечала или просто не хотела замечать, какой Джош всё же подлый человек. Он не сделал мне ничего плохого, но это не отменяет того весомого факта, что он ни во что не ставит вас. —Он ведь дружит не с нами, а с тобой. Как ты и сама сказала, тебе ведь он ничего плохого не сделал. — Пока нет. Но оскорблять моих друзей, значит оскорблять меня. Как только выйду отсюда, сразу скажу ему, что больше не хочу общаться. Так будет правильно. —Ты же понимаешь... —Прекрасно понимаю. Я знаю,что он захочет отомстить, ведь это будет выглядеть, будто его бросила «какая-то гриффиндорка», он позора среди своих не оберётся.— вздохнула Спиннет.— Просто передай им, что я извиняюсь за свое поведение и прошу у них прощения. Про благодарность не забудь. Я останусь здесь до завтра, попроси Лили, чтобы та принесла мне форму. Я сразу отсюда пойду на завтрак в Понедельник. Не хочу пропустить приём пищи, чтобы вы в который раз твердили мне, как это плохо. —Конечно.—тепло улыбнулся Люпин,поднимаясь с кровати. — Римус! —Да? —И тебе тоже спасибо, что не оставил меня тут одну. —Не за что, правда не за что. Держи.— протянул гриффиндорец ту книгу в жёлтом переплёте, что читал пару минут назад.—Чтобы не скучала. «С каких пор ты увлекаешься магловской литературой, Люпин?»

***

—Ребята, скорее!—закричала на всю гостиную запыхавшаяся Мэри, выбегая из прохода. —Что случилось?—взволнованно отозвался Люпин. —Нет времени обьяснять! Побежали же скорее. Быстро спустившись по лестнице с Мэри, они заметили ужаснейшую картину. Около входа в Большой зал столпились хохочущие слизеринцы, огибающие трёх девушек. Среди них находилась Мелисса, вся в липкой тёмно-зелёной краске. Волосы, лицо, одежда и кожа— всё было измазано в ней. Рядом с ней стояла Лили, пытаясь рукавом мантии убрать краску с чужих закрытых век. Будто защищая их собой, стояла боевая Марлин, вытаращив руки вперёд, как преграду, прожигая надменных слизеринцев своим строгим взглядом. —Не подходите! Прочь, идиоты! Дементоров на вас не хватает. Сделайте ещё шаг, и я сверну каждому из вас шеи!— её крики походили на раскаты грома. Несмотря на явное превосходство слизеринцев в числе, те всё же не спешили наступать. Тотчас парни пробились сквозь толпу к девушкам, отпихивая самых наглых слизеринцев в разные стороны. Со всюду слышались возгласы возмущения. Люпин мигом оказался рядом со Спиннет, крепко хватая за руку. —Испачкаешься же.—грустно улыбалась та. — Даже не представляешь, как мне на это плевать. Петтигрю за спинами Сириуса и Джеймса присоединился к неотступающей Марлин. — Вот же слизни гадостные! И где только ваш ненаглядный Слизнорт, когда он так нужен?—гневно прорычал Поттер, осматривая толпу.—Мозги бы себе прикупили на те деньги, что вам дают ваши мерзкие семейки. Без головы на плечах вы опасны для общества. Блэк молчал, лишь окидывая чернейшим взглядом каждого слизеринца в самоуверенной шайке. Наконец, отыскав свою цель, стоящую совсем в стороне, подло ухмыляющуюся своей крысиной мордой, Сириус пробился сквозь толпу, направляясь прямо к Смиту. Тот даже и сказать ничего не успел, как получил кулаком по правой части своего уж больно довольного личика. Удар следовал за ударом, пока Блэк не услышал злобный голос своего декана. Силы у мальчишки было не так много, но разукрасить лицо слизеринца удалось прилично. — Что здесь творится? Блэк, немедленно отпустите его! Слышите меня? Я исключу вас за нападение на однокурсника! Макгонагалл бросила жалостливый взгляд на Мелисенту и после выдоха произнесла: —Мистер Блэк, мистер Поттер, мистер Петтигрю, мисс Маккинон и мисс Макдональд, живо ко мне в кабинет. А вы, молодые люди.—обратилась она к толпе слизеринцев.—Вместо смеха лучше отведите мистера Смита в Больничное крыло и позовите в мой кабинет профессора Слизнорта. Это не просьба, а указ. —Мисс Спиннет, вы желаете пройти со мной, или мне поговорить с вами позже? —Я зайду к вам чуть позднее, мэм. —Тогда, мистер Люпин и мисс Эванс, проводите девочку, чтобы она могла привести себя в порядок. Помогите, пожалуйста, своей сокурснице. Надеюсь, это не проблема Уже в кабинете Макгонагалл тяжело вздохнула, оглядывая свой факультет. Эта компания слишком часто создавала проблема и никогда не создавала решения к ним. —Я так понимаю, причина ваших постоянных попаданий в этот злосчастный кабинет—излишняя гриффиндорская смелость? Я вижу свой факультет чаще, чем мне хотелось бы. —Простите, мэм, но в этот раз ситуация критическая. Вы и сами всё видели. Разве можно было молчать? —Ох, я понимаю. Я уже не беру в расчёт проделки этих затейливых, бедоносных мародёров, мисс Макдональд.— женщина потёрла переносицу, пытаясь сосредоточиться.—Что же произошло на этот раз? —Профессор, Мелисента недавно прекратила общение с одним из слизеринцев по личной вполне понятной причине. Тот видимо решил ей отомстить, тем самым облив её краской на глазах слизеринской публики. Они окружили её, начали громко смеяться и издеваться.—начала объяснение Мэри, как менее замешанная во всём этом. — Не обвиняю её в ни в чём, но, может, Мелисента его чем-то обидела ,что могло сподвигнуть его на такой неприятный поступок? —Вы же знайте Мелиссу, мэм! Она и мухи не обидит просто так. —Я понимаю вас, мистер Поттер, но то, что вы там устроили,просто не подлежит никакому правилу! Благочестивые гриффиндорцы так себя не ведут. Мистер Смит будет немедленно наказан деканом Слизерина, я лично за этим прослежу, но и вас обделять я не стану после вашей выходки. —Мистер Поттер, Петтигрю и Блэк, вам назначено неделя отработок за драку мистера Блэка и отрицательные действия в сторону других учеников у нашего лесничего Хагрида. А вам, мисс Маккинон, назначены две отработки у миссис Галатеи, преподавателя Астрономии. —За что, профессор? —За бранные слова в сторону других учеников. —Простите,мэм.— смерила свой пыл Маккиннон.—Не смогла удержаться. —Теперь можете быть свободны. Если мисс Спиннет лично захочет пожаловаться на этого ученика ,то передайте, что она может зайти ко мне, как только ей станет лучше. Если же нет, я не буду её тревожить, пусть отдыхает. Группа друзей мигом кивнула, не став спорить с наказанием, убегая в гостиную. На диване сидели Эванс и Люпин в полной тишине, поглядывая за подругой. Спиннет стояла все еще вся в незасохшей зелёной краске около двери в общую ванну. Услышав звуки со стороны картины, она обернулась, видя своих друзей. — Спасибо вам, правда спасибо. —Да ты чего! Разве друзья требуют благодарность? —Я бы сейчас вас обняла, если бы не была вся в краске. Компания заговорчески переглянулась, окружая девочку со всех сторон. Резким движением они прижались к ней, обвивая руками. Объятия были до невозможности нежными и тёплыми. Даже хладнокровный Блэк, по-актёрски закатив глаза, всё же приобнял свою «невестушку». Как только вся компания оторвалась от Мелисенты, они взглянули друг ну друга, громко засмеявшись.Теперь уже принимать ванну просто необходимо было всем. С ног до головы все были в зелёной едкой краске. — Мы напоминаем огромных гусениц.— улыбнулся Джеймс.