Прицел на Дейзи

Еще несколько дней Дейзи не могла передвигаться без физических стеснений: Ллойд не наврал, когда говорил, что она будет пенять на себя. Все ровно так и вышло. Правда на все эти несколько дней Ллойд смягчился и даже помогал Дейзи восстановиться — смазывал заживляющей мазью и всячески ухаживал. Сейчас они временно стали есть в их кровати, поскольку Дейзи было реально больно шевелиться. Поедая свою овсянку, она сегодня была особенно молчаливой без видимой на то причины. — Как самочувствие? Как считаешь, сможешь на этой неделе снова вернуться к тренировкам? — Думаю, что это вполне возможно, — Дейзи держала в руках свою тарелку с кашей и буквально уткнулась в нее носом, — Кто-то будет рядом со мной в этот момент? — Я выделю тебе преподавателя, — пообещал Ллойд, тихо радуясь тому, что Дейзи поняла наконец, что перспектив у нее нет никаких, кроме предложенных Ллойдом. На самом-то деле, у Дейзи не было больше сил хоть как-то отстаивать свою точку зрения: сейчас она была вымотана и физически, и морально. Напряжение последних нескольких месяцев начало пагубно сказываться на здоровье, что в целом было Ллойду очень на руку: все это делало Дейзи более сговорчивой и послушной. После того, как период восстановления прошел — интенсивные тренировки и правда возобновились, а в качестве преподавателя выступал, конечно же, Фрэнк. Из него был очень хороший учитель: терпеливый, понимающий, требующий ровно столько, сколько могла выдать Дейзи на пределе своих посредственных возможностей. Он подбадривал ее, мягко наставлял и старался ее хоть как-то замотивировать. — Ты же понимаешь, что ты не просто так вернулась к тренировкам, верно? — спросил он, стоя позади Дейзи, пока она целилась в мишень, двумя руками держа глок. — Он сказал, что очень этого хочет, и я должна это сделать. Пока что я собираюсь слушаться, потому что после моей последней дерзости — я чуть коня не двинула. Но не более того. — Не преувеличивай, ты выглядела хорошо тогда, — фыркнул мужчина и тут же за этим последовал выстрел. Не слишком хороший, но лучше, чем совсем ничего. — Ты видел?.. — она растеряно обернулась к Фрэнку и тот пожал плечами. — Случайно, но мне нужно было принести вам эти булочки. Ллойд очень настаивал на них, мягко говоря. Я хочу сказать только то, что он не делает ничего просто так. Так что... — Ну, может быть, ему просто хочется чем-то меня занять, чтобы не видеть мою кислую рожу на этаже и он решил, что пострелять будет полезно. — Или же он намеревается дать тебе больше свободы, — терпеливо подкинул идею Фрэнк. — С чего вдруг? — Дейзи подняла скептически одну бровь и скрестила руки на груди, вместе с оружием. — С тем, что ты тут не пленница и только ты одна этого не понимаешь, — он взглянул на дырявую мишень и покачал головой, — Соберись, Дейзи, ты даже в сустав не попала. Серьезно, будь ты тут пленницей или человеком без прав и голоса — давно б в подвале сидела, связанная и стреноженная. Но ты живешь вместе с ним, в его покоях, делишь с ним одну постель, один стол и даже имеешь наглость высказываться о том, что все это тебе не очень-то и нравится. Конечно, это не сравнится с твоей прошлой беззаботной жизнью, но пойми, это лучший вариант из всех возможных, если в твоей жизни появился Ллойд Хансен, у которого проблемы с чувствительностью и понятиями морали. — Ты его адвокат? Или он специально приставил тебя ко мне, чтобы я слушала весь этот бред? — Дейзи откровенно упрямилась, потому что никак не хотела признавать того, что Фрэнк, вообще-то, говорит дельные вещи. Уже в который раз. — Я двойной агент, похоже, — закатил глаза брюнет, — И однажды кто-нибудь из вас оторвет мне башку в итоге. Тебе я говорю, что Ллойд не так уж и плох, а ему хотя бы иногда пытаюсь донести, что стоит относиться к тебе помягче, потому что ты всего лишь женщина, напуганная такой резкой переменой в жизни. Дейзи ошеломленно уставилась на Фрэнка: она даже и предположить не могла того, что у нее появился свой потенциальный защитник, который мог замолвить за нее словечко. Отношение Дейзи к Фрэнку стремительно менялось с тех пор, как они начали хоть сколько-нибудь общаться и сейчас она проникалась к нему симпатией: она знала, насколько бывает опасно и трудно разговаривать с Ллойдом на личные темы. Но то, что он до сих пор жив и вполне здоров, говорило только о том, что Ллойд очень высоко ценит своего подчиненного, раз даже приставил его к Дейзи в учителя после всего этого. — Должно быть ты бесстрашен, — пробормотала Дейзи, — Ллойд не терпит подобных вмешательств в свое личное. — У меня итальянские корни, горячая кровь. Иногда я говорю первее, чем могу об этом подумать, — усмехнулся тот невесело, — После того, как это происходит я обычно думаю, что жить мне осталось ровно три секунды, но от чего-то я все еще жив. — Ты не отсюда, да? — полюбопытствовала Дейзи. — Отсюда, я вырос в Чикаго, — покачал головой Фрэнк, — Но у меня масса родни на Сицилии, в том числе и бабка с дедкой. Предки переехали сюда за американской мечтой. — Привезешь мне как-нибудь настоящих канноли? — улыбнулась Дейзи в шутку. — Легче будет отвезти тебя на Сицилию, — тоже улыбнулся он и снова вернулся к стрельбе, — Тебе надо увеличить количество занятий, это очень важно. Я не знаю, что там готовит твой благоверный, но по опыту могу сказать, что пренебрегать всем этим не стоит. Нужно как следует подготовиться. Слова Фрэнка и весь этот разговор дал обильную пищу размышлений для Дейзи. Вообще, с недавних пор, она чувствовала себя здесь словно шпион: получая некоторые крупицы информации, которые видимо были не предназначена для ее ушей, она анализировала и делала свои выводы, постепенно сформировывая в своей картине сознания психологический портрет своего мучителя и общее понимание той обстановки в которой она находится, вместе с ее правилами. Фрэнку она инстинктивно доверяла: по крайней мере он был практически единственным знакомым, не считая Кэсси, который никак ее не обижал и даже наоборот, хотел как-то помочь. С приходом Кэсси в жизнь Дейзи пришли и некоторые изменения: ее появление теперь провоцировало перманентное беспокойство Дейзи за жизнь подруги. Кэсси ей нравилась и Дейзи надеялась на то, что они смогут стать подругами ближе, чем сейчас, но в то же время она этого страшилась: Кэсси теперь была одним из слабых мест Дейзи, чем мог спокойно воспользоваться Ллойд, при желании. Конечно, он сказал, что не собирался никак вмешиваться в это и даже, вроде как, дал свое слово. Но Дейзи верила во все это с трудом. Она старалась во многом держать себя в руках, не перечить Ллойду и выполнять его указания только потому что боялась, что он может что-то сделать Кэсси, которая вообще ни в чем не виновата. Сейчас, оглядываясь назад, на произошедшую не так давно очную ставку с Ллойдом после его долгого отсутствия, Дейзи ощущала угрызения совести: следовало сдерживать себя получше. Все это разрывало ее изнутри и потому, когда Кэсси приходила заниматься с Доджером — Дейзи выглядела подавлено. — Ты в норме? — уточнила Кэсси, когда занятие кончилось, — Твои движения скованы и ты не проронила и словечка за все время занятия. — Да, все хорошо. Просто плохо себя чувствую. Немного. — Я заметила. Что произошло? — Решила заняться спортом, отпахала целую тренировку и тело с непривычки взбунтовалось, теперь у меня болят все мышцы, — на ходу соврала Дейзи, чувствуя внутри жгучий стыд за свою трусливую натуру. — Особенно ноги, да? — сочувственно покивала Кэсси, — Но ты такая молодец! Спортом заниматься очень полезно. Слушай, я тут хотела тебе предложить... Может быть вместе сходим на маникюр? В один салон, одновременно, а потом где-нибудь перекусим, а? Что думаешь? — Ты хочешь чтобы я… — Дейзи запнулась и замолчала, не найдясь, что ответить. — Ты сказала, что мы как-нибудь пообедаем вместе в городе. Возможно настало это время? — улыбнулась Кэсси, — Кстати, у меня до сих пор нет твоего номера телефона. Мы могли бы созвониться или списаться как-нибудь об этом, что скажешь? Очередная волна горячего стыда окатила Дейзи с ног до головы: сейчас она ощущала себя настолько жалко, насколько это было возможно в принципе. Как будто бы все в твоем классе поняли, что ты носишь самую дешевую обувь не из-за принципиально высокой позиции, а просто потому что нет денег на что-то другое. Как свинтить с темы? Как обойти стороной то, что у Дейзи не было ни телефона, ни прав, ни голоса в этом доме? Ей очень было приятно то, что Кэсси хотела сблизиться и сердце рвалось на части от того, что Дейзи банально даже не могла сказать сразу, встретятся они или нет на неделе. Просто потому что не могла ступить и шагу за периметр без разрешения. Видимо что-то такое отразилось на лице Дейзи, что Кэсси тут же перестала улыбаться и взволнованно взглянула на нее. — Ты не хочешь да? Ладно, давай забудем. — Нет, я просто не ожидала, что ты захочешь встретиться со мной вне работы, провести немного времени вместе, — потупила взгляд Дейзи. — Почему ты так решила? — удивилась Кэсси. — Потому что из меня так себе подружка: я молчалива, не сильно о себе рассказываю, обрываю тебя, если не хочу говорить. Если честно — я бы не стала общаться с таким человеком как я, решила бы, что больно уж велик уровень высокомерия. — А ты высокомерная? — улыбнулась Кэсси. — Нет, — Дейзи покачала головой и Кэсси расплылась в улыбке. — Значит мне очень повезло с подругой. Эти слова и подбодрили Дейзи, и одновременно расстроили: ей было не уговорить Ллойда на то, чтобы он ее выпустил. Она это хорошо понимала и осознание того, что встрече с Кэсси так и не суждено состояться, страшно расстраивало. От внимательного взгляда Ллойда это не укрылось: он наблюдал внезапно погрустневшую Дейзи вот уже несколько дней и поначалу решил, что она просто не в духе по каким-то своим причинам, или потому что Ллойд ей снова надоел. Но потом он понял, что ответ кроется в чем-то другом: слишком уж подавленной она была. Она даже не замечала пристального взгляда своего бойфренда и его правой руки все эти несколько дней. Но в конечном счете, такая ситуация, где Дейзи грустно молчала и чахла прямо на глазах — ему надоела и тогда, когда они уже готовились ко сну, кое-кто не выдержал: — Ну что там у тебя? Что случилось? — раздраженно проворчал крупный мужчина, устраиваясь на кровати, когда Дейзи уже легла к нему спиной и уставилась в тумбочку невидящим взглядом. — Какая тебе разница, — пробормотала она даже без вопросительной интонации. — Стрельба не получается? — попытался догадаться он, — Переживаешь, что поездка может сорваться? — Нет, — она даже ответила не сразу, лишь спустя время. — У тебя что-то болит? Дай мне посмотреть, — он уже сел на кровати и стал нависать над ней, как Дейзи закатила глаза и фыркнула. — Ты что, врач? Ничего у меня не болит! — Так говори тогда, что там у тебя случилось из-за чего на тебе вообще лица нет! Что еще могло с тобой произойти? — он сердито повысил голос находясь в реальном нетерпении от этой игры в глупую молчанку. Дейзи не знала, стоит ли разговаривать с ним об этом: Ллойд был действительно непредсказуемым и мог отреагировать по-разному. Но то, что она не могла ничего сделать со сложившейся ситуацией — давило на нее и Дейзи не знала к кому пойти и что сделать, поскольку теперь она очень сильно зависела от Ллойда. Если не полностью. Она не хотела ничего говорить, но горячая ладонь на ее талии вернула Дейзи в реальность: если она не хотела злить Ллойда — следовало строить с ним диалог хоть как-то. — Я не хочу говорить с тобой об этом, — она попыталась соскочить с темы, но по его смешку поняла, что тактика была неверной. — Ты щас договоришься так, что не сможешь еще неделю ходить, Хоффман, — прорычал он, спускаясь своими руками вниз, в желании забраться руками под ее черную шелковую сорочку. — А какая разница?! — воскликнула в сердцах Дейзи и обернулась назад, на Ллойда, — Я и так и так ходить никуда не могу! Какая разница, не смогу я встать, или не смогу выйти во двор? Ты забрал у меня все, все до последней вещи, которая могла помочь мне почувствовать себя нормальным человеком! И будь твоя воля — ты отобрал бы еще больше! Пока она так гневно восклицала — в глазах появилась блестящая влага и она не заплакала только из чистого упрямства: не хотела доставлять такого удовольствия Ллойду. Он, нахмурившись, внимательно ее слушал и вглядывался в ее лицо, понимая, что такие мысли в ее голове возникли не на пустом месте. — А подробности будут? — терпеливо вопросил мужчина, — Чего ты хочешь, Маргаритка? — Чтобы ты убрал от меня свои руки, а еще лучше поехал бы на свою работу и там бы где-нибудь сдох, быстро и без мучений, так уж и быть! — Ага, снова хочешь стать свободной, я понял, — вопреки ее словам, он теперь прижался к ней вплотную со спины, рукой все же залезая под ее сорочку и поглаживая плоский живот, — Жаль тебя расстраивать, но это невозможно. Или не жаль. Но ты, если перестанешь упрямиться и расскажешь мне, что же все-таки такого произошло — я подумаю, что можно сделать. Давай, я жду. Это было последнее предупреждение: это было совершенно очевидно по титановой хватке Ллойда — еще одно слово неподчинения и за этим последует очередная порция боли. В таком контексте, выбирая из двух зол меньшее, Дейзи решила все ему рассказать, потому что за правду он ее точно не ударит, в отличие от новых демонстраций упрямого характера. — Кэсси звала меня пообедать несколько недель назад и я сказала что когда-нибудь да, мы сходим обязательно, но не сейчас, — Дейзи начала рассказывать глухо, все также отвернувшись от Ллойда, хоть он и прижимался к ней со спины, тиская в свое удовольствие, — А несколько дней назад она предложила сходить вместе на маникюр, как подружкам, а потом вместе пообедать где-нибудь. Предложила обменяться номерами, чтобы быть на связи, и списаться о предполагаемом месте и времени встрече. А я не могу, у меня даже телефона нет. Я уж и не говорю о том, что предки мои вообще наверное с ума сходят о том, где я и что со мной. — Не сходят, — пробормотал Ллойд, — Я взял на себя смелость от твоего имени написать им смс, что все нормально, просто мы с тобой укатили на какое-то время в отпуск туда, где совершенно другой часовой пояс. Твоя матушка скептически отнеслась к этой новости, но я думаю, что она понимает, что не может решать за тебя. В отличие от меня. — Здорово, — саркастичный ответ Дейзи Ллойда только обрадовал и он усмехнулся, колюче целуя ее в нежную кожу плеча. — Согласен. Так что ты ответила Кэсси? — А что я могу ответить? — вскинулась Дейзи, выпутавшись из объятий и в отчаянии уставившись на своего усатого бойфренда, — Что у меня нет ни компьютера, ни телефона? Что у меня нет права выйти отсюда? Что ты меня похитил? Или может быть то, что я без пяти минут рискую быть привязанной в подвале к крюку? — Про крюк это ты верно заметила, — улыбнулся он, любуясь раздраженной пассией. — У меня раньше не было подруг, которые хотели бы меня куда-то позвать. А раньше я была более приветливой и открытой. А сейчас, она хочет со мной пообщаться, а я не могу даже выйти отсюда, я тут в заточении! Мне одиноко здесь и не надо шутить о том, что мне тебя не хватает, потому что даже если бы я испытывала к тебе прежние чувства — этого все равно мало, ты не можешь стать для меня всем миром разом! — Но ты же смогла стать для меня целым миром, — просто ответил он и тяжело вздохнул, укладываясь на спину, — Знаешь, наверное даже хорошо, что ты меня не уговариваешь. Ты бы ко мне ластилась, была бы пушистой и нежной, а потом попросила бы выйти — не было бы предела твоему разочарованию, после того, как ты получила бы отказ. А так ты сразу знаешь мое мнение на этот счет. Как у тебя дела со стрельбой? — Откуда мне знать? — раздраженно фыркнула Дейзи, — Спроси у своей правой руки, он в этом разбирается лучше меня, даже говорит, что есть какие-то успехи, хотя мне кажется, что он просто меня подбадривает. Ты же не умеешь этого. Только командовать и манипулировать можешь, в свое удовольствие. Мужлан неотесанный. — Рот закрой, пока я в хорошем настроении, — попросил Ллойд раздраженно, — Твою идиотскую привычку отвечать слишком много и не по делу надо убирать, надоело уже. — Ну так выбей из меня всю дурь, ты ведь только этого и ждешь, — выплюнула Дейзи с горечью и отвернулась, накрывшись одеялом, — И лучше бы ты не рассчитал силы и прибил бы меня до конца, потому что сил жить с тобой у меня нет. Лучше умереть, чем быть с тобой. — Не закроешь рот сама — я тебя снова хлороформом угощу, ясно? Я кажется попросил тебя замолчать, — угроза уже была слишком явной и Дейзи действительно пришлось затихнуть. Эту ночь они оба практически не спали: Дейзи думала о своей разрушенной и неудавшейся жизни, а Ллойд просто молча смотрел в потолок, обдумывая что-то в своей голове. Из них двоих лишь Ллойду удалось задремать на несколько часов, в то время как Дейзи, под утро проревевшись в подушку, не сомкнула глаз. Когда пришло время вставать — она ушла в ванную раньше будильника, чтобы умыться, а когда вернулась — Ллойда уже нигде не было. Тем было лучше для нее: видеть человека, разломавшего ее жизнь под самое основание было просто невыносимо. Пытаясь собрать себя по кускам, Дейзи начала убираться в их жилом этаже, решив позавтракать позже, когда аппетит нагуляется: сейчас кусок в горло не лез совершенно. Казалось, Что Ллойд чувствует Дейзи лучше, чем кто бы то ни был: только она закончила делать горячие сэндвичи и сварила в турке кофе — хлопнула входная дверь и Ллойд в мгновение ока оказался сидящим за обеденным столом. Дейзи молча налила ему кофе и поставила на центр стола блюдо с бутербродами, после чего стала наливать кофе и себе. — Поздний завтрак? — поинтересовался мужчина, с аппетитом поедая сэндвич, — Можешь уже начинать говорить. — Не было аппетита, — отрезала Дейзи, уставившись в свою чашку. — Значит так, будешь слушать меня сейчас очень внимательно, — сказал он, после того как в последующем молчании съел два сэндвича подряд, — Во-первых, для начала, я бы хотел больше уважения к себе, мне не нравится, как вольно ты себя ведешь, но об этом позже. Во-вторых, я решил пойти тебе навстречу и поискать компромисс. Покажешь мне как ты стреляешь, будет пять мишеней. Попадешь 5 из 5-ти — и я разрешу тебе раз в месяц выходить отсюда самостоятельно, без меня. Чтобы ты делала свои маникюры, педикюры, ела эту свою собачью еду и вспоминала прочие прелести своей прошлой жизни. У тебя будет комендантский час, но об этом и о других подробностях — поговорим с тобой тогда, когда ты успешно сделаешь 5 из 5-ти целей. А сейчас, быстро дохлебывай свой завтрак, и идем со мной вниз, в подвал. — Зачем? — Дейзи так была удивлена такому потоку новой информации, что единственный вопрос, который она могла задать — был именно этот. — Затем, что я хочу тебе теперь показать, как я работаю, когда "вынудили" поработать. Это очень важно, — спокойно ответил он, — Я зашел за тобой, но запах был настолько потрясающим, что я решил еще и перекусить. Ты действительно очень вкусно готовишь. Вопросы есть ко мне? — Масса. Например, почему вдруг ты... — Потому что устал от твоей кислой мины, надоело хуже горькой редьки, — отрезал он, — Это будет твоей привилегией. Но одно неосторожное слово или поступок — и ты ее лишишься навсегда. Всю ночь пыхтела, ерзала как ребенок, рыдала как... — Раз ты за мной следил ни один месяц — ты знал какая я и как примерно буду реагировать на такие сложные перемены в моей жизни. Разрыв твоего шаблона — не мои проблемы, Крис. Ты не можешь осуждать меня за то, что мне очень плохо здесь. — Пошли в подвал, — сказал он, чудом не разразившись гневной тирадой на едкое замечание Дейзи. По правде говоря, ему было больно видеть ее такой: грустной, тающей на глазах, ненавидящей его и без конца рыдающей. Ллойд любил ее своей какой-то странной и извращенной любовью, но все же очень любил. Решение пойти ей на уступки далось ему крайне не просто: слишком уж задели его за живое ее жалобы на то, что у нее впервые появилась подруга, которая "ей не по карману", а Ллойд маниакально относился ко всем подобным вещам, стараясь обеспечить Дейзи всем необходимым и даже сверх этого понятия — всем желаемым. Только желаний в последнее время поубавилось. Конечно, ему больше нравилась идея совместной поездки куда-либо, но он с зубовным скрежетом решил в который раз ей уступить и сделать так, чтобы она свой выходной могла получить проще и легче, чем отпуск наедине с Ллойдом. Даже сократил количество экзаменационных мишеней в два раза. Лишь бы ей угодить. Идея привести ее снова в подвал — родилась очень своевременно. У него была одна простая цель: запугать Дейзи до смерти, чтобы она боялась опоздать или не вернуться сюда также, как Ллойд боялся вернуться однажды в пустой дом. Он делал ставку на нежность и впечатлительность ее натуры, решив показать ей, что будет, если она вдруг, во время одной из таких вылазок решит, что сможет от него сбежать. Он играл грязно и прекрасно это понимал, считая, что цель оправдывает любые средства. Они быстро и молча спустились в подвал и Ллойд указал Дейзи на стул, на котором она сидела в прошлый раз, будучи зрителем. В этот раз она также выступала зрителем, сидя напротив какого-то мужчины, который ожидаемо был связан, слегка побит и явно "удручен". — Сиди и смотри внимательно, Хоффман. У тебя будет возможность задать мне вопросы, но позже, вечером. Сейчас — я работаю, — предупредил он, буквально приковывая ее к стулу своим взглядом. Дейзи нервно кивнула, вцепившись пальцами в подлокотники старомодного стула: ей здесь было не по себе и трудно было ее за это осуждать. Помещение было очень стерильным и в нос сильно бил запах чистящих средств, что пугало еще больше: все понимали почему здесь так пахнет. — Ну так что, Итан, солнце мое, где водитель? Расскажешь папочке? Солнышко Итан покачал головой и остался безмолвным: ему, конечно, мешал кляп во рту, но при желании говорить Ллойд бы великодушно освободил его от этой помехи. Последний грустно вздохнул и мощным кулаком ударил его в челюсть спереди, очевидно сломав парочку зубов. — Значит тебе ни к чему твой рот и способность говорить, верно? — обманчиво мягко поинтересовался Ллойд, снова ударив его в то же место, улыбаясь болезненному стону несчастного Итана. Дейзи сидела тихо и с ужасом наблюдала за всем этим зрелищем, лишь смутно понимая смысл своего нахождения здесь. Когда Ллойд остался удовлетворенным полученным результатом, он больно взял волосы своей жертвы на затылке в горсть и, резко потянув за них, уже более раздраженно спросил: — Где водитель? У тебя есть возможность посотрудничать прежде, чем я замучаю тебя до смерти! Говори и тогда умрешь быстро и безболезненно! — рявкнул он. Итан побулькал что-то невнятное, но очень похожее на "пошел ты" и Ллойд взглянул на него со злым восхищением: таких кадров, которые не выдавали информацию даже через подобные увещевания — надо было поискать. И беречь их как зеницу ока. — Ну значит молись, если ты уверовал. Потому что сейчас ты начнешь свой переход к праотцам! Ллойд отошел ему за спину и взял довольно старомодные ножницы, которые выглядели в собранном состоянии как кусок цельного, но длинного прямоугольника. Когда он их раскрывал, то глазу показывались круглые отверстия и Дейзи сглотнув, с ужасом поняла, что сейчас Ллойд будет отрезать ему пальцы. Мозг мягко подсказывал ей, что она уже видела это раньше, однако теперь, когда она собиралась стать свидетелем такого зверства во второй раз — ей было не отвертеться от этого и не спихнуть на то, что психика закроет этот момент, как особо травмирующий. Проще говоря, сейчас, во второй раз наблюдать это было намного тяжелее, чем в первый. И в десять раз страшнее. — Хочешь подержать мою игрушку в руках, родная? — он обернулся на Дейзи, взвешивая в руках свои экзотические ножницы, — Не бойся, просто оцени их вес. Они выглядят как игрушечные, и будто бы очень легкие, но стоит их взять в руки... С этими словами он подошел к Дейзи и аккуратно передал ей ножницы, которые она взяла обеими руками и с удивлением поняла, что они страшно тяжелые, и нужна недюжинная физическая сила, чтобы ими что-то отрезать. — Тяжелые, да? — улыбнулся он и взял ножницы обратно, — Это потому что они режут кости. Металл должен быть тяжелым, чтобы прорезать костную ткань. Это, кстати подарок, от друзей. С этими словами он быстро развернулся и, резко размахнувшись, обрушил удар этими ножницами по скуловой кости Итана: сдавленный вопль наполнил этот подвал и Дейзи стало жарко от смеси страха и адреналина. Ллойд сломал ему лицевую кость так, будто бы выкинул в мусорку фантик. Удар был такой силы, что стреноженный и связанный Итан упал вместе со стулом на пол, и Ллойд, играючи размахнувшись этими же ножницами, ударил его под коленный сустав, ломая ему ногу, выворачивая ее в итоге в другую сторону. Итан, должно быть, пожалел, что не стал сотрудничать, поскольку Ллойд в игривом настроении был способен еще и не на такое. Улыбаясь, он снова поставил стул на место, поправляя одежду на своем заключенном. — Что мне отрезать тебе сперва, м? — он сел на корточки перед своим пленником и ножницами невесомо коснулся пальцев, — Пальцы? Или кончик носа? А может быть сразу член? Зачем он тебе? Тебе жить осталось максимум часов 15. Ну 20, если ты из крепких ребят. Не на той стороне ты стал работать, мой сладкий. Итан, в ужасе чувствовал прикосновения холодного метала то к паху, то к пальцам, то к носу и слышал тихое бормотание Ллойда себе под нос: он говорил детскую считалочку, поскольку не мог определиться с чего начать первее. Итан в отчаянии посмотрел на ни живую, ни мертвую от страха Дейзи, сидящую за его спиной, глазами моля о помощи, но она в оцепенении смотрела в спину Ллойда, впервые видя, как он вышел из себя из-за того, что его кто-то реально выбесил. — Ты можешь не смотреть так туда, — посоветовал Ллойд, — Она не станет тебе помогать, потому что она моя. Даже если она тебе и сочувствует — она знает, что ничего не может сделать. У тебя здесь нет спасения, Итан, ты сам его только что профукал, — прошипел Ллойд и резко, без предупреждения, взял его за руку и, в мгновение ока щелкнув ножницами, лишил его безымянного пальца на левой руке, — Упс, теперь ты никогда не женишься! Хохот Ллойда заглушал только отчаянный вопль боли Итана. Дейзи стало дурно от этого зрелища: на подкорку навсегда впечаталась картинка отскакивающей фаланги пальца и обильно текущей после этого крови. Ей стало казаться, что стены подвала на нее давят, что ей нечем дышать и она вот-вот потеряет сознание. Дейзи опустила голову вниз, прижав руку ко лбу, начав глубоко дышать, пытаясь привести себя в порядок. — Перерыв, моя булочка с начинкой из упрямства, — прищелкнул языком Ллойд, обращаясь к Итану, — Дейзи, идти можешь? Это обращение к ней было очень мягким и обеспокоенным и она лишь молча кивнула, боясь и рта раскрыть. Дейзи встала со стула и, слушаясь знаков Ллойда, пошла вместе с ним к выходу из подвала на ватных ногах. Выйдя из этой комнаты, он оценивающе уставился на побледневшую Дейзи и выдал: — Я надеюсь, что мне больше не придется звать тебя сюда и, что ты сможешь самостоятельно усвоить урок, из всего увиденного, — с этими словами он протянул Дейзи ее старый телефон и ноутбук, которых она не видела с тех пор, как поселилась здесь, — Твои вещи. Будь умницей и не расстраивай меня, ты поняла? — Д-да, — кивнула Дейзи, дрожащими руками, принимая обратно частицу своей прошлой жизни. — Все, поднимайся наверх, отдыхай и набирайся сил. Сегодня не стреляй, вечером мы еще раз поговорим. — Что на ужин? — спросила она непослушными губами. — Свиные ребрышки, это мое единственное пожелание. Поцелуешь? — спросил он, смотря в ее бледное лицо. Она осталась стоять на месте, слишком потрясенная страхом и Ллойд смягчившись, сам наклонился к ней, нежно коснувшись своими губами ее, погладив руками по талии. Он не без удовольствия отметил то, как Дейзи даже немного ему ответила и после этого он оторвался от нее, указав подбородком на лестницу, ведущую на их жилой этаж. Дейзи развернулась и пошла к лестнице еще до того, как услышала хлопок тяжелой двери, ведущей в подвал, в который она надеялась и правда больше никогда не вернуться.