Гарри Поттер и зелье Отмены

      После того странного разговора с Волдемортом (нет, очевидно, ему стоит называть его Томом, чтобы хоть как-то различать двух Темных Лордов) прошло несколько дней. Гарри, поразмыслив какое-то время, пришел к выводу, что все складывается не так уж плохо. Том сказал ему выжидать и не предпринимать пока никаких действий: им нужно было, чтобы Петтигрю смог воссоединиться со своим хозяином. Если поймать Питера раньше времени — он не сумеет вовремя воскресить Волдеморта и лишит их тем самым главного преимущества: знаний о будущем. А значит, до конца четвертого курса Гарри мог забыть о Волдеморте. Реддл сказал, что уже забрал диадему из Выручай-комнаты и вскоре отправится за остальными крестражами. К сожалению, они не знали наверняка, уничтожен ли в этой реальности дневник — об этом было известно лишь Дамблдору и Чарли Поттеру. Том надеялся, что сможет разговорить директора и узнать у него подробности произошедшего в прошлом году, а Гарри решил попытаться сблизиться со своим братом. Только из-за дневника, разумеется. — Сложности возникнут только с чашей Пуффендуй, — рассуждал Реддл. — Без Беллы мне не попасть в хранилище, а значит, её так или иначе придется освобождать из Азкабана. Гарри невольно нахмурился. Его отнюдь не радовало, что эта сумасшедшая вновь окажется на свободе. К тому же он сомневался, что остальные крестражи достанутся им так легко. Как, например, они собираются попасть в дом Блэков, где хранится медальон? Гарри уже хотел было задать этот вопрос, но вовремя осекся, осененный внезапной догадкой.       Реддл, должно быть, понятия не имеет, что медальон в пещере с инферналами — фальшивка! Он навещал то место лишь раз после воскрешения, когда там уже ничего не было, поэтому мог и не знать, что Регулус Блэк подменил крестраж. А вот это уже интересно… Теперь у Гарри было преимущество, пусть он пока и не имел понятия, как выгоднее его использовать, всё же осознание того, что Реддл не всеведущ грело душу. Этот козырь может еще пригодиться, если вдруг окажется, что Темный Лорд все это время обманывал его.       Гарри обмакнул перо в чернильницу и поставил жирную точку в своем эссе для Флитвика. Он задержался в библиотеке допоздна, делая домашнюю работу, и мадам Пинс уже недовольно поглядывала в его сторону. Собрав свои учебники, он собирался было пойти обратно в гостиную, как вдруг заметил одинокую фигуру, склонившуюся над толстым свитком пергамента. — Привет. Ты Гермиона Грейнджер, верно? Она подняла голову и вопросительно посмотрела на него. Гарри невольно улыбнулся: опять наверное, написала сочинение раз в пять больше требуемого. Вон на щеке осталось крохотное пятнышко от чернил, а пальцы едва заметно подрагивают от усталости. В этом вся Гермиона. — Ну да, а что? — Я Гарри Снейп. Мы учимся на одном курсе. — Да, я помню тебя, новенький. Ты что-то хотел? — судя по всему, ей было не слишком комфортно разговаривать со слизеринцем. Гарри собрался с духом. Настало время осуществить его маленький коварный план, который он вынашивал с первого дня в Хогвартсе. — Все вокруг говорят, что ты самая умная ученица на нашем курсе. А я довольно неплохо разбираюсь в заклинаниях, — мальчик сглотнул и мысленно извинился перед Снейпом. — И в зельях. Я подумал, мы могли бы заниматься вместе. — Вдвоём? — брови Гермионы поползли вверх. — Вместе со всеми, кто захочет присоединиться. Организуем что-то вроде клуба для тех, кого больше волнуют знания, а не соревнование между факультетами. Будем отрабатывать чары, варить зелья, обсуждать уроки и всё такое. — Это… Вообще-то звучит довольно неплохо! Дай мне время подумать, хорошо? А где мы будем заниматься, в библиотеке? Гарри оглянулся на мадам Пинс, хмуро сверлившую их взглядом. — Не думаю, что нам разрешат. Давай так: с тебя участники для нашего клуба, а с меня — место для тренировок. — Идет! — она улыбнулась и протянула ему руку. Гарри с радостью пожал её, всё внутри него ликовало. Он надеялся, что этот клуб поможет ему заново подружиться с Гермионой, а там наверняка и Рон присоединится. Он очень-очень скучал по своим друзьям и хотел чтобы их трио наконец воссоединилось.       В гостиную он возвращался в самом приподнятом настроении. Оставался всего час до отбоя, а ему еще надо было собрать учебники на завтра и написать письмо Снейпу — он чувствовал неловкость, от того что до сих пор откладывал его. Стоит хотя бы сообщить, на какой он факультет поступил. И узнать как там дела у деда, не переругались ли они с Северусом в его отсутствие?.. Гарри чуть не споткнулся о каменную статую грифона, когда до его ноздрей донесся очень необычный для Хогвартса запах. Как будто кто-то варил огромный котел с земляничным вареньем. Он настороженно принюхался и понял, что манящий аромат исходит от двери в заброшенный класс. Не в силах совладать с любопытством, он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. На скамье за покрытой пылью партой скрючился старшекурсник в слизеринской мантии. Гарри его внешность показалась смутно знакомой и, подойдя поближе, он вспомнил его фамилию — Монтегю. Он помнил его по квиддичу, а еще когда-то именно его Фред и Джордж затолкали в Исчезательный шкаф, натолкнув тем самым Драко на мысль, как привести Пожирателей в Хогартс. Да, неприятный был тип. Но это было в прошлой жизни, а сейчас перед Гарри парень, которому явно нужна была помощь. — Эй, ты в порядке? Грэхэм? — он вспомнил его имя. Парень сначала дернулся от него, словно пытаясь спрятаться под парту, а потом его глаза засветились надеждой. — Снейп, ты же омега, да? Принеси из моей комнаты… в красной шкатулке. Он пошарил в кармане своей мантии и достал оттуда небольшой медный ключик. — Что принести? — не понял Гарри. Парень застонал и схватился руками за живот. Запах в комнате стал еще отчетливее. — Быстрее, Снейп. — Может позвать мадам Помфри? — Нет! — слизеринец зашипел так, словно владел парселтангом. — Не смей никому говорить! Просто… принеси мне. Гарри бросился бежать и добрался до гостиной в рекордные десять минут. Запыхавшись, он отмахнулся от что-то спрашивающего у него Малфоя и направился к спальням пятикурсников.       Дверь с деревянной табличкой, на которой серебристыми буквами значилось «Г.Монтегю» он нашел быстро. Комната была заперта простым Колопортусом и он без труда попал внутрь. Оглядевшись по сторонам, Гарри заметил на прикроватном столике довольно большую шкатулку из красного дерева. Отперев её ключом, он на мгновение застыл в нерешительности: внутри было множество мягких шариков, из материала, похожего на вату, только черного цвета, и несколько крошечных флаконов с каким-то зельем. И что из этого ему принести? Пожав плечами, Гарри рассовал по карманам пригоршню маленьких шариков, несколько больших и три флакона. — Мерлин, куда так много-то? — простонал Монтегю, когда он вернулся в класс. — Ну извини, ты не уточнил сколько! — огрызнулся Гарри, уставший во время этого суматошного забега до гостиной и обратно. К тому же теперь он точно не успеет вернуться в спальню до отбоя и имеет неплохие шансы залететь на отработку, если его поймает дежурный профессор или Филч. Монтегю засунул в обе ноздри по маленькому шарику и залпом выпил содержимое одного флакона. Земляничный аромат тут же исчез. Вспомнив, что Снейп рассказывал ему про запахи, Гарри с опаской спросил: — А разве подавители можно пить до совершеннолетия? — Нельзя. Но я хочу играть в квиддич, так что приходится выкручиваться. — Причем тут квиддич и твой запах? Грэхэм устало вздохнул. — Снейп, ты и правда тупой или притворяешься? Омег не берут в команду. — Почему это?! — Потому что мы хрупкие и слабые, — Монтегю выбрался из-за парты и потянулся во весь свой исполинский рост. Гарри невольно вспомнил, что в прошлой жизни этот парень телосложением напоминал Дадли, и, хотя в этой он был скорее плечистым, чем полным, на хрупкого и слабого он явно не тянул. — А еще это неприлично, когда омега переодевается вместе с кучей альф. — Но ты все равно это делаешь. В смысле, и переодеваешься, и играешь. Зачем скрывать правду? — Затем, что меня мигом выкинут из команды, если узнают. Никто из соперников не захочет играть против омеги, все будут обвинять слизеринцев, что мы намеренно выпустили слабака на поле, чтобы альфы из других команд его не слишком прессовали. — Бред! — фыркнул Гарри. — Что, девочки по такой логике тоже не играют? — Нет, — пятикурсник с сомнением посмотрел на него. — Снейп, ты как с луны свалился, честное слово. «Да это ваш мир, как будто на луне» — захотелось крикнуть Гарри. Что за несправедливость? В его прошлой жизни куча девчонок превосходно играла в квиддич и никто и не думал относиться к ним со снисхождением. Чжоу, Джинни, Кэти и Анджелина… Они бы стерли в порошок того, кто посмел бы сказать им, что девушкам не место в квиддиче. — Ладно, хватит тут торчать. Давай уже перейдем к делу: что ты хочешь за молчание? — Ничего, — пожал плечами Гарри. — Хватит придуриваться, Снейп, — Монтегю закатил глаза. — Так не бывает. Ты оказал мне услугу, и теперь я должен тебе что-то взамен: так устроена жизнь. Гарри задумался. — Ну допустим… А что если я скажу, что мне нравится смотреть, как один хитрый омега обманывает кучу тупых самцов, считающих, что круче них никто не играет в квиддич? — Это… — парень нахмурился, а затем вдруг улыбнулся. — Заметано! Приходи на матч и увидишь, как я раз за разом уделываю этих придурков. Он похлопал Гарри по плечу и проводил его обратно в гостиную. К счастью по пути им так никто и не встретился.       Уже поздно вечером, дописывая письмо Снейпу, он все-таки решил поподробнее расспросить его о подавителях для омег. Раз уж Монтегю вынужден притворяться бетой, может есть способы снизить токсичность зелья для организма? Наверняка для того, кто усовершенствовал антиликантропное зелье, эта задачка окажется вполне по зубам. Кстати, интересно, а где сейчас Ремус Люпин?

***

— Итак, еще раз, дети: какое заклинание мы используем, чтобы сотворить щит? — Протего! — раздался нестройный хор детских голосов. Ремус оглядел поляну, заставленную разномастными толстыми бревнами, которые заменяли им скамьи. Он давно уже оставил попытки трансфигурировать их в парты: подвижные маленькие оборотни никак не могли спокойно сидеть за столом. Над лесом раздались раскаты грома и с пасмурного неба закапал мелкий дождик. — Так, похоже, на сегодня урок окончен. Не забудьте повторить к завтрашнему дню все способы защиты от красных колпаков! Дети с радостным визгом бросились наперегонки к хлипким деревянным хижинам с травяными крышами. Ремус взмахом палочки заставил трансфигурированную классную доску исчезнуть. — Ты напрасно тратишь время. Он обернулся и столкнулся взглядом с высоким мускулистым оборотнем с седой гривой. Традиционным мантиям Сивый предпочитал простые рубаху и штаны из грубого полотна. На груди его болталось с десяток амулетов с волчьими клыками. По слухам, это было все, что осталось от оборотней, посмевших перейти вожаку дорогу. — Они никогда не получат палочек, так зачем ты заставляешь их зубрить заклинания? — Получат, — спокойно возразил Ремус. — Каждый совершеннолетний оборотень имеет право обратиться в комиссию по надзору за волшебными существами и пройти тест на возможность получения палочки. — И много ты знаешь тех, кто сдал этот тест? Мы должны доказать, что не агрессивны, но маги всё равно видят в нас угрозу. Ремус скептически поднял бровь. — О, я даже и не знаю. Возможно, это потому, что ты обращаешь маленьких детей? Но я докажу, что не все оборотни — такие как ты, Сивый. Мои ученики смогут пройти тест и получат право на палочки. — Я не позволю членам своей стаи стать цепными псами Министерства! — Фенрир шагнул ему навстречу и угрожающе зарычал. Ремус в ответ только лениво подбросил в руке палочку. — Так в этом твой план? Жить как отбросы посреди леса, в самодельных домах и без палочек, изредка выбираясь к людям и кусая их детей? И как долго Министерство будет это терпеть? Наступит момент, когда волшебникам надоест по ночам стеречь своих сыновей и дочерей и они решат, что проще разом избавиться от всех оборотней. И эту войну, Сивый, мы проиграем. Вожак презрительно фыркнул в его сторону. — Если тебе не нравятся наши дома и наш уклад, можешь идти на все четыре стороны. Ты выглядишь и разговариваешь как волшебник, но я напомню, что это ты попросился в нашу стаю. — Я сделал это, потому что мне не все равно, что будет с оборотнями. Я забочусь обо всех нас, а не думаю только о своей гордыне и жажде мести волшебникам. Если мы хотим выжить — мы должны научиться с ними сосуществовать. — Не тебе решать за всех оборотней! — Сивый выпятил грудь и обнажил зубы. — Я здесь Альфа. — Ты хреновый альфа, — спокойно ответил Ремус. — Так это вызов? Ремус едва заметно вздрогнул, когда зубы Фенрира клацнули в опасной близости от его уха. Вожак оборотней был уже немолод, но всё же… Именно он когда-то обратил его, и Ремус опасался что первородная сила будет не на его стороне. Если бой состоится, то во время обращения он не сможет использовать палочку, а вынужден будет полагаться лишь на инстинкты и скорость реакции своего зверя. Нет, еще не время. Он не может рисковать собой, не после того, как вселил в маленьких оборотней надежду на лучшее будущее. Ремус опустил голову и сделал шаг назад, признавая поражение. Сивый одобрительно рыкнул. — То-то же! Но я шел сюда не за этим: возле опушки шляется волшебник. Я не приказал перегрызть ему глотку только потому, что он утверждает, будто вы с ним друзья. Ремус вздрогнул. Раньше у него были друзья, но теперь это давно в прошлом. И кому из бывших знакомых понадобился оборотень? — Иди и поговори с ним. Пусть уходит, волшебникам нечего делать на территории оборотней. Или, — продолжил он, оскалив острые зубы, — следующим утром у нас появится новый член стаи. От его оскала Ремуса пробила невольная дрожь, и он поспешил поскорее отделаться от незванного гостя.       Конечно, это был Сириус. Кто еще из бывших Мародеров способен безрассудно заявиться в деревню оборотней в одиночку, да еще и накануне полнолуния? Ремус внимательно оглядел бывшего друга: все тот же небрежно-вольготный вид, длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам и кожаная куртка в магловском стиле. Предательское сердце тут же бешено застучало, но Ремус мысленно огрызнулся на него. Все это в прошлом. — Зачем пришел? — вопрос прозвучал грубее чем он планировал. Сириус с любопытством царапнул пальцем резьбу на охранном столбе: искусной рукой мастера на осиновой коре были вырезаны фазы луны. — Так вот где ты теперь обитаешь… Выходит, все обучение в Хогвартсе было зря. Я думал, ты всегда больше причислял себя к волшебникам, чем к этим… Ноздри Ремуса раздулись от прилива ярости. Как он смеет! — Я с теми, кто никогда не считал меня предателем, — он выделил голосом последнее слово, злобно уставившись в глаза Блэка. Тому хватило совести смутиться и опустить взгляд. — Послушай, я говорил им, что это не ты!.. — Ложь. Я подслушал твой разговор с Джеймсом в пабе. «Это точно не Питер, он такой трус! Должно быть, тёмная часть души Лунатика все же победила…» Разве не забавно, что тёмная тварь оказалась честнее вас всех? Его уязвленное самолюбие на мгновение возликовало, стоило увидеть как поникли плечи Сириуса. — А знаешь что? — горько усмехнулся он. — Пожалуй, я даже могу понять, почему Питер предал Джеймса. Блэк вскинул на него полный гнева и возмущения взгляд. — Просто Мародеров никогда на самом деле не существовало. Были вы с Джеймсом, и мы с Питером — ваши вечные подпевалы, парочка неудачников, на фоне которых вы с Поттером могли сиять еще ярче. Вы никогда не относились к нам как к равным — так почему Питер должен был рисковать своей жизнью ради его сына? Вы вообще спросили, готов ли он пойти на это? Или просто как обычно надавили на него, пользуясь тем, что «мы же друзья». Он с усмешкой протянул последнюю фразу, передразнивая манеру Сириуса лениво растягивать гласные. — А может это ты струсил, а? — продолжил Ремус, медленно обходя вокруг Блэка, словно зверь, настигший добычу. — Испугался Волдеморта и решил подставить под удар Питера? А сын Джеймса… в конце концов, тебе никогда не нравилось, что твой драгоценный Поттер завел семью. Он остановился за его спиной, и тихо прошептал, почти касаясь его уха губами. — Не с тобой. Сириус дернулся, как от удара, а через мгновение они сцепились, катясь по траве и норовя заехать друг другу в челюсть. Сириус, как опытный аврор, был в отличной физической форме, но ему далеко было до оборотня накануне обращения. В конце концов, Ремус оседлал его, прижав спиной к промокшей траве и навис сверху, угрожающе скалясь. — А теперь говори, зачем ты пришел, Блэк, и проваливай, если не хочешь сам стать проклятой тварью. Сириус еще несколько мгновений яростно смотрел на него, а затем вдруг обмяк и произнес куда-то в пустоту. — Ты неправ. Я все сделаю ради Джеймса, Лили и Чарли. И сейчас мой крестник в опасности. Питер на свободе и захочет отомстить. — Разве не для этого Джеймс уговорил Фаджа отправить в Хогвартс стаю дементоров? — Я не думаю, что Питер отправится в школу. Ты прав, насчет того, что мы никогда не считали его… и тебя, по-настоящему близкими друзьями. Прости. Но Хвост не станет мстить ребенку, да еще и под носом у Дамблдора. Нет, он захочет отыскать того, кто помог ему сбежать из камеры с анти-анимагическими чарами под носом у дементоров. Своего хозяина. Ремус моргнул, отпуская запястья Сириуса из своей стальной хватки. — Сам-Знаешь-Кто мертв. — Дамблдор так не считает. Ты знал бы об этом, если бы не ушел из Ордена. — Как я мог остаться там, где все считали меня шпионом Пожирателей? — Прости и за это тоже, — вздохнул Блэк. — Я знаю, что ты больше не в Ордене, но мне больше некого просить о помощи. Никто не слушает меня: Джеймс немного, как бы это сказать… помешался на безопасности Чарли, а Дамблдор, хоть и разделяет мои опасения, не обладает полномочиями Министерства и не может выделить мне никого из членов Ордена. К тому же, он думает, нам не следует принимать поспешных решений и ждать, пока Хвост сам проявит себя. Пожалуйста, Лунатик, — он с мольбой посмотрел на него, и Ремус возненавидел себя за то, какой щемящей тоской сдавило его грудь в ответ на этот взгляд. — Мы должны остановить Хвоста. Сделай это не ради меня или Джеймса, а ради всего магического мира. Ремус затаил дыхание и, проклиная свое желание убрать с его лица прядь мокрых волос, нехотя слез с Сириуса. — Каков твой план?

***

— Проклятая птица, тут снова дохлая мышь на моей подушке! Иди сюда, я пущу тебя на куриный суп, — разъяренный крик отца заставил Северуса отложить книгу и выглянуть в коридор. Тобиас, благодаря его целебным зельям уже мог с помощью костылей потихоньку передвигаться по дому, и сейчас он безуспешно пытался поймать кружащую под потолком Корицу. Увидев Северуса, сова залетела в гостиную и приземлилась на спинку кресла. Тобиас кряхтя проковылял за ней следом. — И чего ей вечно от меня надо? — Думаю она принесла письмо от Гарри. — От Гарри? — старик просветлел. — Ну же, давай, читай! Северус протянул ладонь и снял пристегнутый к лапке совы крошечный мешочек с чарами расширения. Оттуда выпал аккуратно свернутый в трубочку лист пергамента. Северус пробежал по нему глазами и невольно улыбнулся. — Гарри поступил на Слизерин. — Куда? — не понял старик. — Он же в какой-то там Хробартс собирался. — Это факультет, на котором учился и я. — Мда, не свезло. Ну, будем надеяться, что там из него не сделают такого же хмыря. Северус скептически поднял бровь и посмотрел на отца, которого тоже сложно было назвать самым приятным и дружелюбным человеком в мире.       Дальше Гарри виртуозно обошел момент со своим попаданием в Больничное крыло, списав все на простое переутомление. Сердце Северуса сжалось: он должен был предугадать, чем закончится встреча мальчика с Лили. Хорошо что у него конфисковали всё Успокаивающее. Надо будет зачаровать флаконы так, чтобы из них не возможно было отмерить больше безопасной дозы в день.       Северус улыбнулся, читая историю про уменьшенного Малфоя (у Люциуса от такого обращения со своим наследником случился бы сердечный приступ) и нахмурился, когда узнал, что за идеальное зелье с его сына сняли баллы. Лили, Лили… Ни в своих талантах, ни в гениальности Гарри он не сомневался, а значит бывшая подруга все-таки не смогла удержаться от мести. И ладно бы ему конверт с проклятьем прислала, но отыгрываться на Гарри, который ни в чем не виноват — это по-настоящему низко. Если бы он только смог найти в себе силы написать ей…       Дойдя до конца письма Северус по-настоящему встревожился. Гарри спрашивал про подавители для омег, хотя и уточнял, что это для какого-то там «друга». Он что, держит его за идиота? Неужели у мальчика уже случилась стычка с кем-то из альф и он не чувствует себя в безопасности? Решив обязательно встретиться с сыном во время выходных в Хогсмиде, Снейп передал письмо отцу. Тот внимательно прочел его и, аккуратно сложив, сунул за пазуху. В комнате повисла неловкая тишина. — Без него тут пусто, — наконец сказал Тобиас. — Я собираюсь подать заявление на наследство своего деда, — невпопад ответил Снейп. — А что, там что-то осталось? Твоя мать ничего не получила. — Она не имела права, так же как и я. Но Гарри рожден от двух волшебников, а значит может претендовать на титул лорда Принц. — Лорда значит… — присвистнул старик. — Выходит, мать-то твоя не врала, что из благородных. Ну что ж, дело хорошее, подавай. — Если всё выгорит… — замялся Северус. — Мы с Гарри переедем в фамильный особняк. Там гораздо больше места, и Гарри сможет спокойно колдовать на каникулах. Тобиас притих, а Северус, сам не зная, что вдруг на него нашло, сказал: — Ты с нами? — Зачем вам немощный старик? — Мне ты не нужен, — честно ответил Северус. — Но Гарри привязался к тебе. Мы не сможем часто навещать тебя в этом доме, и он будет скучать. К тому же, я припоминаю что у Принцев довольно большой парк и собственное озеро. Жизнь на природе пойдет тебе на пользу.       Странно… всю свою юность Северус мечтал о том, как покинет Паучий Тупик и навсегда вычеркнет отца из жизни. Видимо, Азкабан вытравил из него почти все воспоминания о тяжелом детстве, заменив их на новые, и старый пьяница Тобиас больше не казался самым жутким злом этого мира. — Посмотрим, недовольно пробурчал отец, пытаясь скрыть свое смущение. — Еще неизвестно, выйдет ли что-то путное из этой затеи. Лорд, надо же… Он поковылял обратно, возвращаясь к старенькому телевизору, который вот-вот должен был начать показывать вечерние новости. Северус растерянно погладил перья притихшей Корицы, размышляя над тем, что ему ответить Гарри, как вдруг раздался стук в дверь. — Ты ждешь кого-то? — крикнул он отцу и услышав отрицательный ответ, достал из кармана палочку. Увидев незваного гостя, Северус тут же попытался захлопнуть дверь, но тот ловко просунул в щель ногу в поношенном ботинке. — Убир-р-райся! — прорычал Северус, но гость только улыбнулся, будто зашел по приглашению на чашку чая. — Прошу тебя, Северус, удели мне пару минут. — Назови хоть одну причину, по которой я не должен убить тебя на месте! — Полагаю, ты не хочешь снова отправиться в тюрьму? — пожал плечами гость. — Прошу, речь идет о жизни и твоего сына тоже. Северус на мгновение опешил, но тут же направил кончик палочки в горло наглеца. Если и этот посмеет хоть как-то угрожать Гарри… — Говори! Живо! — Ты уверен, что о нашем разговоре должна знать вся магловская улица? Северус зашипел, но все же сделал шаг назад, пропуская гостя в дом. Не говоря ни слова, он ухватил его за рукав и потащил за собой на кухню. Окутав дверь заглушающими чарами, он злобно уставился на гостя. — Тут довольно мило, — оборотень оглядел наведенный трудолюбивым Гарри уют и присел на стул. — Меня не интересует твое мнение. Ну? — Для начала, позволь мне извиниться. У меня так и не было возможности сделать это раньше… — У тебя был миллион возможностей. После той ночи, когда ты чуть не убил меня, мы проучились в одной школе несколько лет. Ты решил потратить эти годы на идиотские шутки и вылизывание задниц Поттера и Блэка. — Я признаю это, — он смиренно опустил глаза. — И мне очень стыдно за свое поведение. Знаю, что ты не должен прощать меня… — И не буду. Что дальше? Я не нанимался тебе в исповедники. — Дело касается Петтигрю. Снейп усмехнулся. — О да, один из придурков, кошмаривших всю школу, оказался трусом и предателем. Кто бы мог подумать, правда? Люпин прикусил губу. Снейп раздраженно подумал, что видеть своего врага униженным оказалось менее приятным, чем он представлял. — До той ночи Сириус и Джеймс подозревали, что это я — шпионю для Темного Лорда. — Какие у вас всех доверительные отношения! — восхитился Снейп. — Даже странно, что такая милая компания решила назвать себя «Мародерами». — Я давно уже не Мародер! — вскинулся Люпин. — И не общался с Джеймсом и Сириусом много лет. Однако теперь, когда Питер сбежал, Чарли и твой сын оба в опасности. Существует Пророчество… — О котором я же и рассказал Лорду. Ваш Орден плохо информирован, неужели Дамблдор держит все в секрете от своих верных соратников? — Ты? — карие глаза Ремуса округлились от изумления. — Но ведь твой сын тоже подходит под условия Пророчества! — А я знал тогда, что у меня будет сын? Лили до последнего держала все в тайне, — проворчал Снейп. — Но в любом случае, Гарри ничего не грозит: Тёмный Лорд не допускает и мысли о том, что его противником может оказаться омега. — А если он передумает? — Не имеет значения, о чем думает мертвец. — Ты ведь знаешь, что это не так. Твоя метка… — исцарапанные пальцы Люпина потянулись к его рукаву, и Северус хлестнул по ним палочкой. — Что. Тебе. Нужно. От. Меня. — Зелье поиска, — оборотень поднял ладони вверх, призывая его успокоиться. — У нас есть кровь Питера, которая осталась на вещдоках после его задержания. Северус поднял бровь. — Как ты верно заметил пару минут назад: я вовсе не мечтаю вернуться в Азкабан, а изготовление запрещенного зелья с помощью кровной магии — прямой билет к дементорам. К тому же у меня нет рецепта. Ремус сунул руку за пазуху своего серого плаща и достал небольшую книгу в кожаной обложке с серебристым тиснением. — Оно здесь, фамильный рецепт. Книгу ты можешь оставить себе в качестве оплаты за помощь.       Северус мигом забыл про собственную неприязнь и потянулся к драгоценному фолианту. Древние страницы приятно зашелестели в руках, в то время как глаза волшебника скользили по строкам с описанием уникальных рецептов. И все они на крови. Даже в родовой библиотеке Принцев вряд ли есть что-то подобное. А почему бы и нет? Какое ему дело до Петтигрю: пусть Мародеры разбираются сами между собой. — Кто еще знает о твоей затее? Мне нужны гарантии, что после того, как я выполню работу, в мой дом не нагрянут авроры. С Поттера хватило бы наглости устроить все это лишь для того, чтобы подставить его. — Знаем только я и Сириус. Это его книга. Ну конечно, как он сразу не догадался. Вряд ли семейство Поттеров когда-либо интересовалось чем-то подобным. Это плохо. Взбалмошному придурку Блэку он не доверял, пожалуй, больше всех из этой банды. — Мне понадобится клятва, — всё же решился он. — И еще одно условие. — Какое? — Блэк же является действующим членом Совета Лордов? В скором времени мне понадобится его голос.       Пора потихоньку начать пробивать путь в светлое будущее для Гарри. Для того, чтобы право на титул одобрили, ему нужно как минимум две трети голосов. Некоторые лорды наверняка будут против: у Принцев хватало неприятелей среди старых семей, один лишь Малпеппер с союзниками будет против конкурентов на рынке зелий. И Гринграссы наверняка предпочтут оставить себе ту долю теплиц, которые выкупили по дешевке после смерти старого Принца… Северус вспомнил краткое досье на все известные фамилии, которое прислал ему Люциус и поморщился. Как ни крути, а поддержка Блэка ему не помешает. Он пробежался глазами по рецепту. Чего греха таить — ему и самому было интересно поработать с таким зельем, когда еще выпадет шанс? А если представить, сколько за такое же зелье будут готовы предложить заинтересованные лица из Лютного… — Я согласен. — Скрепим сделку рукопожатием? — улыбнулся Люпин. — Только через твой труп.

***

      Дамблдор еще раз прошелся глазами по заявлению и вздохнул. — Помона, дорогая, я не могу его принять. — С меня довольно, Альбус! — обычно добродушная профессор Трафологии и по совместительству декан Пуффендуя, сейчас напоминала разъяренную медведицу. — Я устала терпеть твой фаворитизм и нежелание смотреть правде в глаза. Ты каждый раз обещаешь, что примешь меры, но в итоге все остается как прежде. Я терпела жалобы своих барсуков на проделки этих хулиганов, но третью теплицу я простить не могу. Они уничтожили всю рассаду Звенящей росянки! Теперь Поппи останется без большей части зелий, а школе придется закупать ингредиенты в другом месте. И искать нового профессора. Я ухожу! — Поппи, душа моя! — Дамблдор весьма резво для своего возраста опустился на колено. — Что мне сделать, чтобы ты передумала? Сейчас мы с Филиусом починим твою теплицу и закупим любую рассаду, какую только пожелаешь. Только не бросай нас. Подумай о своих барсуках, кто станет их деканом, Трелони? — Ни за что! — ужаснулась Стебль и сдалась. — Просто признай, Альбус, близнецы Уизли и Чарли Поттер — хулиганы и заслуживают наказания. И ты не можешь снова просто снять с них баллы: Гриффиндор все равно победит за счет своей квиддичной команды. Нет, три месяца отработок, и не у Филча, а под моим руководством. Может быть, хорошенько измазавшись в драконьем навозе, они научатся ценить мои растения. «Это маловероятно» — подумал Альбус, но кивнул, радуясь, что смог успокоить Помону. Когда декан Пуффендуя вышла, напоследок громко хлопнув дверью, он устало прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла.       Эти дети посланы ему в наказание. И если близнецы Уизли были в основном проблемой несчастной Молли, то Чарли Поттер стал его личным воздаянием за грехи. Порой, в самой глубине души, Альбус жалел, что мальчик не остался сиротой в ту роковую ночь, и вырос таким избалованным и ослепленным собственной славой. При полном потворстве своего отца, Чарли наводил на Хогвартс ужас, пользуясь тем, что никто из преподавателей не может всерьез отчитать Героя. И это была полностью вина Альбуса.       Дело в том, что он солгал. Услышав пророчество Трелони, он на миг потерял дар речи. Ну разве это не удивительная ирония судьбы — рожденный без любви Волдеморт, жить не сможет без ребенка одного из своих противников. Позже, ломая голову над толкованием предсказания, Альбус решил, что «не сможет жить без другого» означает именно связь двух душ, а не какую-то иную зависимость. Его догадка подтвердилась, когда после попытки убить Чарли, Темный Лорд исчез, но не умер — иначе бы в доме Поттеров осталось его тело. Должно быть, магия Пророчества защищала обоих своих избранных и они просто не могли погибнуть от рук друг друга. И это означало… Он похолодел. Вот он, ключ к победе над врагом: убить его вторую половинку, беззащитного ребенка. Принести в жертву одного и спасти тысячи невинных.       Но он не смог.       Так же, как и не смог сказать Лили и Джеймсу правду, опасаясь что кто-нибудь из них решится на отчаянный шаг, чтобы избавить мир от зла. Пусть Чарли и суждено умереть, но не от рук своих родителей и уж точно не его, Альбуса. Мальчик погибнет в тот момент, когда будет уничтожен Волдеморт, и детям в той войне нет места. В конце концов, Альбус уже сразил одного Темного Лорда, а теперь у него есть ключ к уязвимости второго…       Он выдвинул ящик стола, запечатанный множеством защитных чар и осторожно коснулся обугленного дневника в черной обложке. — Так вот, какой путь ты избрал на пути к бессмертию, Том. Крестражи. И сколько еще таких ты успел сотворить?       Ему необходимо будет отыскать их все, прежде чем нанести Волдеморту решающий удар. А пока у Чарли Поттера еще есть время, чтобы жить, шалить и разрушать теплицы. Нет, всё же три месяца отработок — это слишком много, можно ограничиться и одним. Помона, конечно, будет ворчать, но она отходчивая. Хорошо хоть с новым учителем по Защите нет никаких проблем, отличный оказался юноша…