Второй шанс

***

Теперь здесь было пусто, ни души. И не скажешь, что в обед этот кабинет принимал гостей со всех углов Магикса. Не было больше тяжелого молчания в перерывах между спорами. Одно только осталось неизменно. Недоверие с каплей обреченности. — Еще несколько часов назад вы не хотели участвовать в этом. — Стекла в очках половинках отразили свет от настольной лампы, блеснув прямо в голубые глаза, ослепляя. — Что изменилось, Блум? Не стал ли причиной чей-то незамеченный визит? — За окном сгущались облака, а солнце все ближе подходило к верхушкам уже не таким зеленым ветвям елей. Даже из них всю жизнь будто выкачали, выпили. Провокационный вопрос. Не только для юной феи, но и для старшей. Ведь как она могла упустить гостей? Охрана и барьеры работают не так, как обещано? Ожидания безопасности так и остались ожиданиями? Наверно. Никто больше не отрицал безнадежного положения. — Никак нет, директриса Фарагонда. К счастью. — К счастью школы точно, но фея огня не знала, к чему именно для неё. К моральному равновесию явно. Появление мага здесь выбило бы последний клочок земли из-под ног. К большому сожалению, хранительница знала, что этот клочок с ней ненадолго. Поэтому, пока она ещё в уме, принять решение было важно как никогда. Ведь, как бы не осторожничала верховная фея, как бы не склоняла принцессу Домино ведьма и не давил Саладин, Блум не могла оставаться в стороне. И тут уже даже дело не в гордости. Собственно мировоззрение не позволило бы. По сути и выбора нет. А это значило… — Я согласна с мнением Мисс Гриффин, мадам. Мы не можем быть уверенны в том, что мне не придется вступить в игру. Пусть хотя бы у нас будет запасной план. — Рыжеволосая помедлила, кусая до садин уже разодранные губы. Мазохизм, который никогда и никого не приводил ни к чему хорошему. Если так дело пойдет и дальше, то вероятность того, что девушка помрет от рака губы, чем от руки Валтора, росла в геометрической прогрессии. — Надежда. — И вы не сдадитесь Валтору, как только в ваших руках окажутся звезды? — Это возможный исход. Самый отвратительный, гнусный и гнилой. Предательство, которое увенчается тиранией темного мага. Его моментальным восхождением на пьедестал. Не хотелось подозревать в этом несчастную девушку, но тревога так и шептала в голове. «Конечно, она этого не сделает, Фарагонда.» — Нет, директриса. Более того. Я предлагаю усовершенствовать этот план. Перестраховка нужна нам как никогда. Озадаченность и неподдельный интерес отразились в морщинках женщины, когда она сняла очки. Сухие пальцы коснулись металлической оправ, зажимая руки непринужденным действием. — Что вы предлагаете? Фея огня улыбнулась. — Что вы думаете насчет старой доброй игры с иллюзиями?

***

Четыре дня спустя

Последние дни выдались адскими. Казалось, мир буквально рушится. Не было больше и слова о стабильности. Беспокойные сны, не приносящие сил. Хмурое небо, вторящее в такт настроению. Звучащие из каждого угла ужасающие новости. Если о Валторе раньше знал лишь небольшой круг лиц, а в прошлых нападениях на магические измерения винили Трикс, о которых все давно уж и позабыли, то теперь имя мага звучало из каждой трубы. Оно гудело, повторялось гипнозом, оседая глубоко внутри тела. Каждая извилина в мозге, каждый таракан в голове причитал. Одно за одним измерение теряло свою исключительную магию. Всё повторялось. Точно ожившие воспоминания из будущего наложили на реальность. Андрос, Долона, Эраклион, Нерения, Мелодия, Тенеса. Не обошло стороной и Солярию. Чудилось, что Хранитель хотел впитать всё, забрать всё, очернить своим присутствием каждый уголок магического измерения. Ведь ему совсем не нужно было наполняться энергией солнца. Но ему нужно было оставить след, отпечаток. Заявить о себе, показать себя и вселить ужас. Ему нужно было, чтобы его имя, силу знали, чтобы она не забывала. — Ты никакующая. — Блум шла следом за Стеллой. Их небольшая группа следовала по припорошенным мелким снегом дорожкам, ведущим к выходу из Алфеи. Волосы развивались на ветру. Пуховики защищали от внешнего холода, но никак не могли защитить от мерзлоты внутри. К сожалению. — Не хочешь поговорить? Принцессе Домино было не по себе. Думалось, земля скоро пойдет волнами. Ведь если даже фея солнца и луны потеряла оптимизм, то у измерения нет надежды. — А какая я должна быть, когда моя семья в опасности? — Глухо произнесла блондинка, глядя себе под ноги. Девушка успела отпроситься по понятным причинам у Фарагонды и навестить семью. Всё было в порядке. Обошлось лёгким испугом, но сам факт, что король и королева находились так далеко, удручал. Пейзаж вокруг совсем не интересовал. Блум поджала губы, кладя руку на плечо подруги. — Прости, Блум. — Выдохнула с печалью принцесса Солярии. — Это эгоистично. Мы все в опасности. Просто… — Она, наконец, обвела взором карих глаз впереди идущих Винкс, а затем повернулась к рыжеволосой. — Меня бесит, что мы бессильны. Фея огня улыбнулась, хоть и на её душе точно также скребли кошки. — Но ведь это не так. — Хотелось по крайней мере в это верить. Если не они, то кто? — У нас есть преимущество. — Конечно, спустя сутки молчания Блум заявила громогласно о своём решении участвовать, о том, что приняла опасные для магии огня Дракона звёзды. Стелла поджала губы, будто вспомнив о чем-то. О ком-то. — Ты права. Только вот ты тоже можешь пострадать… — С последним словом её голос осип. Сколько надежды столько же и истощения. Это было ужасно. Да, план был, ещё какой. Но шансы… малы, как никогда, хоть зелье удачи пей. Хранительница верила в победу, а вот забыть о своей смерти никак не могла. Как же Ванесса и Майк? Они же не виделись, считай, с того нападения ведьм. Прошло чуть больше двух месяцев. Как же им, наверное, было тревожно. Единственная дочь, что отправилась невесть куда, невесть с кем. А тут вместо дочери на зимние каникулы им приедет гроб с приоткрытой крышкой… «Не приедет. Дафна же говорила о балансе Вселенной.» И для баланса два неподходящих к картине пазла нужно было перекроить, уничтожить. Только вот если Валтор нарушил законы мироздания и заключал в себе две своих версии, то Блум лишь обладала знаниями. «Может, все дело в памяти? Может, нужно изменить её?» Это были лишь догадки. Размышления поздней бессонной ночью, что не давали покоя. Бессмыслица… — Ты тоже можешь. Все мы можем. — Пострадать, умереть, никогда не вернуться. Это истина, которую Блум не озвучила. Блондинка кивнула. — Верно. — Она глубоко вдохнула холодный воздух. И тот даже отрезвил. — Так, все, хватит соплей. — Девушка взбодрилась, потрясла руками, смахивая с плеч груз, а с тела ненужную панику, которая опутала лианами. — Все будет хорошо. К ним обернулась Муза. — По другому и быть не может. — Чем больше негатива витает в мыслях, тем слабее они. Нужно было тянуться к свету, к жизни. Быть оптимистами даже тогда, когда это невозможно. — Не может. Нам просто нужно развеяться. Сейчас увижусь с Брендоном и всё встанет на места. Блум вновь натянула улыбку на лицо. Прогулка до Красного Фонтана была прекрасной идеей. Проветрится было кстати, поговорить со специалистами тоже не лишним. Девочки увидятся с парнями, почувствуют хотя бы на миг мужское крепкое плечо рядом. Но что делать, если твое плечо оказалось миражом? Усвоить урок. Усиление охраны не прошло мимо. Палладины и выходцы Красного Фонтана окружили школу, словно хоровод новогоднюю ёлку. У ребятишек — сладкие подарки, у них — оружия, пугающие своей силой. Если только представить. Одна пуля в самое сердце и ты мёртв. Убийственно до момента, пока и на этот ужас не найдётся своя управа. «Насколько сильным должен быть маг, чтобы самому залечить глубокую рану?» Мужчины в форме расступились перед феями будто по команде. Неужели не видели в них угрозы, а, может, их предупредили о гостях. Тем не менее, Винкс вошли в обитель специалистов без проблем. Перед взором предстал всё тот же темный главный зал, освещаемый сейчас редкими факелами, что лишь слегка подсвечивали силуэты проходящих учеников. Жилистые тела, груда мышц, скрытая под классической формой учебного заведения. Вроде, и не на учебё, вроде, и выходной, но в их походке всё равно виднелась излишняя чёткость и дисциплина. — Брендон! Но даже эту незаинтересованность и дисциплину мог пошатнуть звонкий голос Стеллы, которая выбежала вперёд, как только заметила среди проходящей толпы на встречу идущую каштановую макушку. Фея солнца, не обладающая выдающейся физической формой, умудрилась чуть ли не сбить с ног своего парня и выбить улыбки из всех вокруг. — Принцесса, аккуратнее! — Почти осудительно до момента проскользнувших ноток нежности и радости в голосе. Пальцы парня сжались на талии блондинки до скрежета и выпирающих косточек на мозолистых кистях, отрывая ту от пола в головокружительном танце. — Дракон. — Ривен сложил руки у груди, закатывая на выдохе глаза. Пубертатная язва. — Сколько ванильности… — Да что ты? — Усмехнулась Муза, вставая на цыпочки, чтобы оставить на устах парня такой же приторный поцелуй. И тот был совсем не против. — Привет. — Скай стоял отдельно от всех, выбиваясь из общей компании точно также, как и Блум. Теперь фея по-настоящему чувствовала скованность и неловкость, что заполнила в миг всё пространство, будто зуд на кончиках ушей. Не к месту она здесь была. Ой, как не к месту. — Ты как? Хранительница поджала губы. — Нормально, а ты? Специалист почесал затылок. — Тоже, но в твою нормальность верится мало. — В его тоже. Дела кронпринца после нападения должны были вытянуть все силы. Ведь, как оказалось, после счастливого спасения Эрендор выплатит немаленькую сумму Валтору. Так и в сговор поверить можно. Если бы народ знал ещё и о предательстве шестнадцатилетней давности своего короля, то суд был бы неизбежен. Но к счастью, злые и ведающие языки молчали. Рыжеволосая хмыкнула, пожимая плечами. — Что ж поделать. Скай покачал головой, никак не реагируя на её фривольность. Нет. Нормально никак не может быть, сколько бы Блум не скрывалась за своей циничностью, которой понабралась явно не от Винкс. С кем поведешься… — Я серьёзно, Блум. — Его кисть коснулась её, заставляя опешить. Взгляд на его пальцы, затем в на его лицо полное нескрываемых переживаний. И, правда, серьёзно. — Мы же так и не поговорили после твоего возвращения. Не то чтобы мы вообще много говорили после того фокуса Валтора. — Ребят, давайте до конюшен дойдём. — Предложил Тимми совершенно спонтанно. — Там же драконы. — Будто подслушав разговор, воскликнула Стелла. — Драконы безобидны в вольерах. И там всегда маячит Кодаторта. На этом они и сдвинулись с места. — Фокус фокусом, но и твоя вина там есть. В общем, что было, то прошло. — Отмахнулась даже как-то слишком бесцветно девушка. Предательство Ская не сравнится с предательством Валтора в любом случае. Там — мимолетная симпатия, тут разбитая вдребезги влюблённость, которая умудрялась ещё жить даже в этих дребезжащих крупицах. — Да, но мы друзья. — Ведь на этом они сошлись той хэллоуинской ночью. — И я переживаю за тебя. Я ведь вижу, что что-то не так. Что что-то произошло неделю назад, но ты всячески отрицаешь это. — Скай, ну что могло произойти? Валтор оказался тёмным магом, у которого в планах лишь разрушение мира. Меня использовали. — Опять. И очень изощренно. Если бы не Ривен, от которого вообще добра не ждёшь, то Блум бы сидела дальше в золотой клетке и ждала чуда. — Чуть не убили, ну или, по крайней мере, попытались взять в заложники. — Даже голос не дрогнул. Настолько атрофировалось чувство обиды после нескольких литров слёз в полном одиночестве. Такой список должен был оставить постравматическое расстройство, не меньше, но пока оставил только пустоту. Может, психика находится в таком шоке, что всё кажется и не реальным вовсе? — И ты не хочешь поговорить об этом? — Глупые вопросы. Принц Эраклиона ощущал себя бездарным другом, эмпатом, психологом. Но что ему делать, если он не встречал за свою жизнь никого, кого бы также испытывала на прочность судьба? Парень хотел ей помочь, быть для неё нужным. В конце концов стать плечом, которое если не может защитить, то поддержать точно сможет. Но она посмотрела на него в тот же момент так… Так… Так отстранённо, поражая своим лазурным спокойствием ледяных морских вод, что душа ушла в пятки, а на сердце появился тяжелый груз. — Нет, Скай. Давай сменим тему, от этой я уже устала. — Она была яро убеждена, что никакая помощь ей не нужна. Или именно его не нужна была. Отступил. — Как скажешь. — Чтобы попробовать другой способ. — Если хочешь, то можем после прогуляться с Леди? Неплохое предложение. Животные успокаивали, дарили ту самую безграничную и безусловную любовь. Если люди могли найти тебе замену, то для зверюшек ты навечно их хозяин. Преданность до самой смерти… От этого должно было стать легче. Винкс и специалисты вышли к конюшням. Повеяло прохладой. Синее небо начинало чернеть, давая загореться звездам на полотне особенно ярко. — Почему бы и нет. Блондин кивнул с улыбкой. — Славно. Пойдём, покажу тебе моего дракона. — Вам выдают личных драконов?! — Шокировано спросила принцесса Домино. Брендон, что придерживал ладонь Стеллы, которая гладила уже одного по чешуйчатой морде, ответил быстрее. — На первом курсе специалистов обучают первоначальным навыкам борьбы на мечах и в том числе дают собственного дракона. — То есть по окончанию учебы вы можете улететь на нём буквально на выпускном? Парни прыснули задорным смехом. — Не думаю, что у кого-то есть ангар для такой махины. — Выдал Тимми, помня о габаритах такой машины на крыльях. — Не то чтобы. — Продолжил Скай, подводя Хранительницу к чешуйчатой твари. — За каждым учеником просто закрепляется дракон, за которым он ухаживает, учиться с ним обращаться, летать, усмирять. Знакомьтесь. Катарсис — одна из рода серебряных. Катарсис и правда была серебряной. Её кожа отливала холодным блеском снега, а в громоздких крыльях преобладали переливы синего, как и в прямых рогах. Единственный пугающий элемент, кроме того факта, что данное чудо могло раздавить тебя и не моргнув, это глаза. Красные, алые, как жерло самого вулкана. Фея огня зачарованно протянула холодные пальчики. Катарсис любопытно моргнула, а затем фыркнула, заставляя сердце принцессы Домино на секунду остановиться. — Хорошая девочка. — Блум была уверена, что эта девочка отгрызёт ей пару фаланг, но дракон зажмурился и наклонился ближе к девушке, принимая лёгкие касания. «Господи Боже.» — Ты ей нравишься. — Одобрительно закончил знакомство принц Эраклиона. Ривен язвительно хохотнул. — Ещё бы ей не понравилась Хранительница огня их предка. — Хм. Резонно. — Интересно, если вы сразитесь, кто победит? — Задумчиво протянул Тимми. Стелла пошла в защиту. — Думаю, при должной подготовке, Блум одолеет любого. Лестно. — Точно. — Согласилась Флора. — Она талантливая фея! «Любого… как же.» — Фея и дракон? — С сомнение вставил свои пять копеек Ривен. Ну да, бравому первокурснику виднее. — А почему нет? — Тут же воспротивилась Муза. Разжигался ярый спор. Чисто теоретически Блум должна была быть сильнее, но глядя в глаза чудовищу, что выше тебя на несколько этажей, теория рассыпалась в пыль. — Эй! — Блум вскинула ладони, обращая на себя внимание. Даже дракон начал вертеть головой, с любопытством глядя на тараканов под своими лапами. — Давайте не будем проверять, мне еще пожить хочется. — Как скажете, принцесса Домино. — Подмигнул Скай. — Так! Почему на площадке потусторонние? — Громкий басистый голос прервал распри совершенно неожиданно. Новая команда света сжалась, поворачиваясь к трибунам. — Кодаторта… — Пропищал Тимми тонко-тонко. Учитель боевых искусств призрачной фигурой вырос незаметно вдалеке. Несмотря на ноябрьский холод, мужчина был чуть ли не голым. Массивные ботинки с забившейся у подошв пылью, хлопковые свободные штаны и жилет не стесняющий движения. Мускулистые руки упёртые в бока, зализанные назад каштановые волосы и густые брови отдавали грубостью. Орлиные глаза находились далеко, но смотрели прямо на цель. — По-моему, пора делать ноги. — Специалисты переглянулись и согласно кивнули, принимая решение. Словно нашкодившие дети, парни схватили девушек и понесли в сторону выхода, избегая наказания учителя. Смежное помещение, где в темноте путаются ноги, коридор, налево, налево, прямо. По сравнению, со всем бредом, происходящим вокруг, страх от наказания должен был быть минимальным. Но эта надуманная ими же погоня заставляла сердце глухо и быстро биться в грудной клетке, а адреналин струиться по венам, срывая с губ смех. Будто тебе снова пять, будто ты снова играешь в догонялки с отцом, думая только о том, ка спастись, увернуться, обмануть противника. — Эй, все же ушли направо. — Задыхаясь, сказала Блум, смотря на удаляющиеся тени, что свернули в другом направлении. Скай в ответ уже достал телефон, слегка замедляясь, чтобы написать смс. — Мы сразу за Леди. Петляя по коридорам Красного фонтана, что не отличались особой разнообразностью, Скай и Блум добрались до вольеров. Как только два знакомых силуэта появились в зоне видимости, а голос хозяина заставил разлепить глаза от сладкого сна, собака, точно заскучавший человек, со всеми сантиментами бросилась к выходу, лая и активно махая хвостиком. Принц взял шлейку с поводком, но только для вида, ведь животное не нуждалось в контроле, оно было воспитано лучшими кинологами, а затем и самим наследником трона, поэтому дверку открыли совершенно спокойно. Леди тут же проскочила к ногам специалиста, ластясь словно кошка. Светлая ухоженная гладкая шерстка, темные глаза наполненные таким количеством преданности, что на душе сразу теплело. — Мы с ней уже гуляли, так что предлагаю сделать пару кругов, и мы тебя проводим. — Как скажешь. — Улыбнулась фея, переключая внимание на себя. Девушка присела на корточки, выдвигая вперед ладошку, чтобы напомнить о своем запахе, о том, что они уже виделись. Но Леди даже не нужно было воспоминать о гостье, и так помнила, либо же была очень доверчивой и любвеобильной. Как ещё объяснить то, что собака сразу же запрыгнула на Хранительницу, опираясь лапками на её колени, чтобы зализать до смерти. — Но ей будто бы мало. — Со смехом сказала рыжеволосая, вставая и выдвигаясь обратно к улице. — Ей всегда недостаточно. Кто-то не знает меры. — Без зла бросил специалист, озвучивая просто черту характера своего питомца, в котором он души не чаял. Леди была с ним, когда он был ещё относительно ребенком, страдающим от излишнего внимания прислуги, в числе которых учителя. Она отлично разгружала напряженные мозги после фехтования или занятий арифметикой. Снимала стресс после очередной ссоры с родителями одним только поглаживанием шерсти. Поддерживала в самые трудные моменты, когда было невозможно отвлечься. Даже после расставания собака была его опорой, островком безмятежности. Утром мысли о ней, днем, ночью до бессонницы, во время тренировок, приемов пищи. О своих проступках, об ошивающимся вокруг Блум Валтор, который всячески действовал на зло. Но затем наступал вечер. Поводок в руках, в ушах музыка, с губ срываются облачка пара, а питомец скачет задорно рядом, принося мячик. Только тогда не было лишних мыслей, лишних тревог. А когда то они гуляли вместе, прямо, как сейчас. — Королевскую собаку грех не разбаловать. Скай весело хохотнул, наклоняясь за приглянувшейся у ног палкой. — Это точно. — Замах, бросок в даль, и собака стремглав помчалась за своей новой целью. Сколько всего было утрачено, потеряно безвозвратно. Хотелось верить в лучшее, но слепым глупцом — никогда. Досаждать не время, добиваться тоже. Мог бы подождать, но на носу конец света и нерасторгнутая помолвка. Столько обстоятельств и все не на руку. Не по судьбе? — Как проходит твое обучение? Уже стала первоклассной феей? Хранительница усмехнулась, качая головой. — Столько всего происходит, что кажется, будто я пары совсем не посещаю. — Но это не умоляет твоего таланта. — Господь, Скай, давай только без подхалимства. Ещё в сентябре я не могла и цвет волос поменять на занятиях Уизгиса. — Тогда и трава казалась зеленее, и жизнь проще. — Зато сейчас можешь. Ключевое слово в этом всем «ещё». — Не унимался специалист. Только вот это «ещё» опять же заслуга общего врага. Как Блум будет с ним драться, если все, что она умеет — его заслуга. Он же может предугадать любой шаг. — Как скажешь. Если хочешь, то и тебе поменяем. — Девушка повела плечами, по обыкновению сбрасывая с плеч долбанного шепчущего на ухо грязь демона. — Не думал насчет красного? Глаза принца расширились от удивления, когда рыжеволосая подняла в воздух руку, чтобы театрально щелкнуть пальцами и сотворить магию. — О-о нет, нет, нет. — Парень перехватил девичью кисть, чувствуя как сердечко дало сбой на секунду. Будто что-то заклинило. — Давай оставим это Ривену. Фея поджала губы и хмыкнула. — Что ж, жаль. Красный отлично контрастирует с голубыми глазами. — Обойдемся без контраста. Блум поглубже вдохнула морозный почти зимний воздух, щипающий покрасневший нос. Хлопки подозвали животное, глаза устремились на дорогу, ведущую к школе. — Как дела с помолвкой? — Неожиданно даже для себя поинтересовалась фея огня. Видимо какой-то части себя ей хотелось знать о делах бывшего и аристократки. Её руки в замок прижаты к груди, сохраняя тепло. Его в карманах куртки. Размеренные шаги и затянувшееся молчание, которое, казалось бы, продлилось точно до прихода в Алфею. — Пока отложена. — Заморожена, если быть точнее, из-за нежелания принца. Но никто ещё об этом не знает. Обещания, как лапша, ложились на уши окружающих, даже спешащей вечно с этим делом Диаспоры. — Хотя отец всячески настаивает на скором венчании. Мир под угрозой. Её родители очень богаты и влиятельны, и наша свадьба с Диаспро могла принести великое процветание Эраклиону, укрепить наши позиции. — Неужели он думает, что «укрепление позиций» как-то вам сейчас поможет? — Озадачено спросила Блум. Брак по расчету, наверное, то, что и ждешь от королевских семей. — Нет, конечно. — Усмехнулся блондин. — Это просто предлог. Не то, чтобы отца волновала сильно проблема мира. — Пока она не затронет прямо вас. — Верно. — Что ж, Хранительница от Эрендора большего и не ожидала. Выгода на первом месте. Пусть Блум и была принцессой, но даже в будущем король Эраклиона всячески отрицал данную кандидатуру для принца. Ещё бы. Принцесса мертвой по его вине планеты и девочка с золотой ложкой во рту, воспитанная ему в угоду. — В любом случае, не хочу сейчас об этом думать… Близился вечер. Небо быстро темнело. Зеленые ели, облезлые деревья, истоптанные дороги с застывшей грязью — неудачный пейзаж не радующий глаз. Он пролетал мимо мозга, в котором царила пустота. Разговор больше не клеился, да и настроения для поддержания бессмысленных бесед не было. Так, в почти постоянной тишине, пара добрела до замка фей. — Береги себя. Кивок. — И ты. Быстро, оборванно Блум распрощалась со Скаем, а затем и с довольной Леди, прогулка которой подходила к концу. Фея прошла установленный Фарагондой барьер, ворота. Фонари зажглись, освещая наступившие сумраки. Будто по команде для принцессы, точно выложенная красная дорожка. Но тропа казалась теперь бесконечной. Что-то день совсем выжил из нее все соки, которые за непродолжительную ночь и восстанавливаться то не успевали. Открытые двери встретили заметным после улицы теплом. Заледеневшие щёки тут же избавились от бледности, а кожа начала оттаивать. В холе проносились феи: напряженные от новостей, уставшие после занятий, веселые из-за разговоров и пролетающих шуток, что разряжали обстановку. Если не приглядываться, то жизнь не останавливалась, а, к удивлению, шла почти также размеренным чередом. «Может, оно и к лучшему.» На ходу развязывая шарф и растёгивая куртку, Блум свернула налево, к студенческому общежитию. Хотелось принять душ, выпить чай Флоры, укутаться посильнее и провалиться в ещё один безмятежный сон, где иногда, но можно было найти пристанище. Без учебы, без проблем, без спасения мира, без Валтора, от которого и смс не приходило. Если бы пришло, было бы странно, наверное. Писать подружке после того, как от души поиздевался над ней, поугрожал и отпустил было не логично. Хотя в поступках мага логика часто терялась. Чего только стоили те розы после его пропажи? Но теперь Хранитель отмалчивался. «Готовился?» Готовился. От одной этой мысли шли мурашки по коже, хотя всю её бросало в жар от страха. Как будто фея говорит о каком-то выступлении, а не о убийствах. Коридор, зал, ступени на которой этаж к ещё одному коридору уже с дверьми. Пройти почти в самый конец и окажешься в апартаментах Винкс, где вечно горел свет, ведь фей много, всегда кто-то будет. Но в этот раз было пусто, темно и неприятно. Не то, что ожидаешь, когда идешь домой. Блум шагнула внутрь, дверь за ней закрылась с щелчком, приносящий дикую тревогу. Пульс ускорился до ненормальных цифр, будто сама интуиция уже кричала: «Беги!». Мгла настигнувшего вечера. Свежий воздух из приоткрытого балкона, ласково колышащий занавески. Его же закрывали, нет? — Стелла? Текна? Муза? — Каждое имя озвученные поочередно. «Неужели ещё с парнями? Но ведь они должны были придти раньше. Может, задержались.» Блум облизнула губы, снимая с себя верхнюю одежду и вешая её на крючок. Что ж. Провести время одной, то что нужно. Только фея, горячая вода и расслабляющая пена. Если принести сладкого, то райское наслаждение. Осталось снять ботинки и добраться до шкафа, чтобы взять сменное белье и пижаму. Совершенно расслаблено Блум зашла в спальню, разминая по пути забитую шею, которая давно просила о массаже. Включила свет и… растерялась. — Флора? — Флора лежала в одежде прямо на крови ни на что не реагируя. Совершенно непривычное поведение для правильной девушки. Без сознания, на спине, руки вытянуты по швам, точно перед Хранительницей кукла. Блум прикусила щеки от волнения. — Флора. — Настойчиво. От такого нельзя было не проснуться, нельзя было и глазом не моргнуть, когда фея огня принялась трясти соседку за плечи. — Она не слышит тебя. — Голос бьющий током до предсмертных судорог. Даже оборачиваться не хотелось. Сколько ждала этой пугающей встречи, столько же и опасалась. Выпрыгнуть сразу в окно, если она состоится. Но ведь нельзя… не по плану. Это транс. Блум уже видела такое. Видела в воспоминаниях при нападении на Облачную башню. Время шло, а методы не менялись. — Чего тебе? — Валтор усмехнулся со всем злорадством и напыщенной артистичной обидой. Да… актерскому мастерству ему не занимать. Маг прислонился к дверному косяку с любопытством, присущем довольному коту. Только этого не выкинуть за шкирку. — Ни привет, ни здравствуй. Какое невоспитанное молодое поколение подрастает. — Принцесса Домино устало и громко выдохнула весь воздух из легких, опуская грудную клетку. Девушка прощупала пульс подруги. Бился, неспешна, равномерно, словно та и правда просто спала. — Мне не до шуток, Валтор. — Рыжеволосая, наконец, обернулась. Голос огрубел, приобрел стальные нотки. Ей даже не приходилось играть злость и обиду, она плескалась в ней, презирала его. Его поступки, его отношение к ней. — И твои цирковые представления мало меня интересуют. Так что выкладывай и убирайся. — Ни грамма грусти на её лице, стыда, жалости. Лишь равномерный серый бетон. Посредственный, вездесущий, безэмоциональный. Одним словом — скучный. Где же весь перец, где вся присущая фее страсть? Блум прошла мимо, захлопнула двери. По комнатам лежат живые трупы, а они стоят в гостиной, как в эпицентре всего мрака с куполом над головой, который отделял от всего мира. — Ты ведь знаешь ответ на вопрос. Посмотреть на свои портреты исполненные твоими руками, конечно, забавно, но мы оба знаем что, я здесь не за этим. «Забавно». Это теперь так называется. Девушка лишь обезьянка на потеху публике. И как только он не сгорел ещё в аду за все свои деяния? — Я пришел за водными звездами. — Будничным тоном, словно он пришел в магазин за хлебом. Блум прошла ближе к окну с приоткрытой на балкон дверью. Морозно, свежо, отрезвляюще и вместе с тем только хотелось дрожать и нервно дергаться, в надежде, что после отстрела это все быстро закончится. Перетерпеть, чтобы потом повторить. И так по кругу. Долбанный незаканчивающийся цикл, подсаживающий на эмоциональную иглу, точно на героин. Убийственный кайф, с которого не слезть без помощи. — И ты думаешь, что я тебе их отдам? — Блум вскинула брови в кричащем вопросе. Наглость вызывающая только возмущение. Без боя, на коленях, вытянув ручки — так он это себе представлял? — У тебя нет выбора. У вас нет и шанса. Я и без них выиграю, но опыт научил перестраховываться. — По расслабленности в поведении, в высоких речах можно было увидеть без очков его уверенность в успехе. — Я, конечно, могу убить твоих подружек для большей драматичности. — Шаг. Скрип половиц. За ним второй под ненавязчивые рассуждения мужчины, что развел легко руками. С каждым сантиметром тело наливалось свинцом, наравилось прилипнуть к паркету и больше никогда не двигаться. — Попытать тебя, но давай ради наших нежных чувств пропустим данный этап. — Он остановился в интимной близости, входя, врываясь в зону комфорта без спроса. Принцесса Домино буквально могла спиной чувствовать колики, ощущать его дыхание в свой затылок, на котором волосы вставали дыбом от предвкушения. И он ударил разрядом электричества, касаясь незатейливо ее волос, возвращая к жизни. — Иди к черту. — Занавески бились об стекла, лизали пол, вена пульсировала на лбу от напряжения. Нежные чувства… О чем речь? Этот мерзавец даже понятие не имел, что это такое. — Надеюсь его пытки сведут тебя с ума. — И это было бы наименьшее наказание. Обезуметь, как обезумела она. — Юмор судьбы в том. — Его пальцы обвели ухо, заправляя волосы, и соприкоснулись невесомо с холодной шеей, оставляя на обратной стороне тканей ожоги. Маг наклонился, прижимаясь виском к её голове так, чтобы она точно слышала. — Что ты и есть моя пытка, Блум. — Блум закрыла глаза. Жар от головы заструился по всему телу, вызывая больную смесь агонии и удовольствия. Будто та, вторая её сторона, наконец, слилась с мраком. — И твои вечные препирательства и бег от неизбежного меня изводят до глубины души, понимаешь? Понимала. Он клонил её к тьме, желал, чтобы она присоединилась к нему, как равноправная. А она молила оставить все ошибки прошлого и начать сначала. Им бы разбежаться по разные стороны и никогда больше не встречаться, забыть, не мешаться под ногами, скрыться в горах, чтобы не испепелять из раза в раз свои внутренности, да только невозможно противиться притяжению. Валтор притянул её к себе рывком. Одна рука сжимает талию, другая отводит голову в сторону, чтобы припасть влажными губами к девичьей шеи. До скрежета зубов, до блеска слюны и фиолетовых разводов, что она свела. Избавилась от его отметин, как от мусора, не оставив и следа. Ведь общество не одобрит связь с преступником. И это уже её пытка, личный круг. Осуждение, но самый большой враг Блум и была сама Блум. Никто не заставит упасть её ниже в грязь, чем личные желания, никто и не заденет её гордость, чем осуждающий голос в голове. Горячий язык мужчины, вырисовывающий круги на сонных артериях — пинок за позволение. Его ладонь сжимающая до боли и удовольствия грудь — удар поддых за разврат. И пощечина. Грубая, сильная, крепкая, наотмашь до звезд перед глазами, за то, что девушка откинула голову в блаженстве назад, чтобы соприкоснуться своими искусанными устами с его. Быстро, рвано, ненасытно. Как в первый раз в беседке, как в последний на его кровати. Время шло, а интерес не угасал. Влечение разгоралось, словно вспыхнувший слишком жарким и сухим летом пожар в лесу. Не остановить. — Не скрою. — Его хриплый голос, её сбитое дыхание до огня в груди от отвращения и стремления слиться, отзывались издевающейся истомой внизу живота. — Твое сидение на двух стульях очаровательно. — Одно движение в развороте, смазывающем расплывающуюся картинку и они лицом к лицу, грудью к груди, губы к губам. Девичьи пальцы сжали светлые волосы, сухие мужские подцепили подбородок, приподняли вверх, зубы задели рану, вызывая саднящую боль. Язык проник во внутрь, обрисовывая неба, сталкиваясь с её языком до тихого стона, ласкающего уши. Белье намокло, закрытые глаза жгло. Валтор отстранился, добавляя несколько сантиметров между ними всего на миг, чтобы стащить с нее кофту. А она позволила без тех самых пререканий и язвительности, откинула взлохмаченные рыжие волосы, струящиеся водопадом, назад, срывая с губ усмешку удовлетворения. Секс в стенах Алфеи с пай-девочкой — это что-то новенькое. Что-то от чего член начинал в момент болеть от не освобожденного возбуждения. Фея будто прочитала его мысли, приблизилась, кладя руки на его грудь, а затем ударила. Обожгла огнем, отбрасывая мага на несколько метров прямиком в дверь, призывая шкатулку. — Пришел за водными звездами — получи. Ещё блестящие губы зашептали текст. Концерт разыгранный одной актрисой был достоин аплодисментов всего Магикса. Хлопок справа. Скорости реакции не хватило. По ногам пошли колики, когда кожу охватил ледяной кокон, а из рук выбили артефакт. — Хорошая попытка, Блум. — Секунды выделенные на попытку сохранить остатки гордости. — Я даже почти поверил. — Разбить куски льда, уклониться и все равно оказаться прижатой к стене за шею, что целовали только сцену назад, точно собачонка, трясущаяся то ли от недостатка скинутой одежды и холода в комнате, то ли от страха, что это мгновение станет последним в её жизни, прежде чем бездыханное тело упадет навзничь на пол, ударяясь головой до бурых пятен. Взгляд внимательных серо-голубых глаз резанул по лицу. Чудилось, лезвием провели по горящим щекам, выпуская кровь. А затем зрачки сместились бесстыдно вниз на полупрозрачное бра, держащее округлую грудь с вставшими от ветра сосками, царапающимися неприятно об ткань. Уста мага дернулись в тике. Ярость вырывалась из-под беспристрастной маски, горя искрами в ледяных радужках. — Убьешь меня? — Горло саднило, дыхание спирало от сжимающейся удавки на трахее, а он все смотрел, держа в руках заветную коробку с побрякушками, что могли уничтожить их, не оставив и пыли. — Зачем же? — Философский вопрос в пустоту без права на верный ответ. — Ты так отчаянно пытаешься спасти этот мир, раздеваясь перед тем, кто тебя использовал. — Камни трескались под лопатками, под ребрами от каждого слова трескались осколки сердца, что рассыпались колющей стекловатой внутри, затрагивая каждый орган. Сначала незаметно, разрезая миллиметр за миллиметром от каждого прерывистого вдоха недостающего кислорода, затем ощутимо, до железного послевкусия во рту. Валтор слегка склонил голову в сторону, изучая каждую эмоцию, каждую морщинку на белеющем лице Хранительницы. — Что может дать тебе этот шанс, раз ты готова упасть так низко? Используешь свой потенциал по-максимуму, преступая все моральные нормы и личные принципы. — Ненормальная улыбка исказила красивое лицо, заставляя поежиться, вывернуться наизнанку. — Отсосешь мне прямо на этом кресле, пока твои подружки сладко спят в своих кроватках, а бывшая команда Света ходит по Алфее с чистой совестью. Тогда я, так уж и быть, оставлю вам шанс и не буду забирать звезды. Бред. Просто бред психопата, в чьих глазах отражалось её заготовленное лицо, полное сомнения и решимости. Унижение ради победы. И Валтор видел это шаткое согласие в полуприкрытых ресницах с детским ликованием до расширенных зрачков. И казалось, что все выйдет из-под контроля. — Шучу, я же джентельмен. — Коробка исчезла, хватка ослабла. Дрожащие от низкого давления ноги еле держали. Блум была готова сползти вниз по стене и отключиться с мыслью, что это все — ещё один чудной кошмар. Но кошмаром было то, что маг придержал её, как ни в чем не бывало. Снял с себя пальто, укрыл её плечи, подхватил на руки и донес со всей заботой до долбанного злосчастного кресла. — Спи, милая Блум. Ведь впереди ещё наше восхождение на пьедестал. — Хранитель склонился в последний раз, оставляя после себя запах парфюма и приторно нежный поцелуй на лбу. И тогда Блум поняла, что в темноту сна идти одна совсем не хочет.

Через три дня

Солнечно и морозно. Идеально для подходящей к своему логическому завершению осени. Дальше зима, дальше очищающий пространство искристый снег, что всё пытался выпасть маленькими серебристыми крупицами на подметенные дороги очаровательного Магикса. Чудесная безветренная погода, выпавшая на выходные, способствовала тому, что люди с прекрасным настроением повылезали из своих берлог, словно заспанные медведи после спячки, заполняя улицы. В теплых куртках, в вязанных шапках, в уютных шарфиках, укрывающих шею. Забитые покупателями магазины, откуда маги выходили с полными пакетами. Полная посадка в кафе, запах свежего кофе и выпечки из которых отпечатывались на обонятельных рецепторах, сжимая голодные желудки в спазмах. Ожившие парки, музеи, выставки, фитнесс залы. В прозрачных окнах — группы танцующих, занимающихся рисованием, йогой, лепкой глины. Приятный звон колокольчика, оповещающий о новой гостье, что прошагала прямиком к витрине. — Добрый день. — Доброжелательная девушка за кассой в фартуке песочного цвета с бейджиком «Лилиан». Её вьющиеся каштановые волосы заплетены в высокий пучок, а на лице сияют красивые голубые тени, что так ярко подчеркивают её синие глаза. — Вам что-нибудь подсказать? — Нет, спасибо. Можно тыквенное латте с собой. — Конечно. Какое имя написать на стаканчике? — Мия. — Мия сняла с рук красные кожаные перчатки, растирая ладони. Пальцы совсем одеревенели после неспешной прогулки. — Минутку. Всего через мгновение Мия села за дальний столик у окна, наслаждаясь восхитительным вкусом бодрящего напитка. Солнечные лучи падали на стол с раскрытым на середине романом, ласкали лицо со смуглой кожей, зарывались в каштаново-медовые волосы. Взор скользил по строкам, пальцы неумолимо слегка стучали по деревянной поверхности, пытаясь угнаться за быстрым повествованием. Встреча героев, разворачивающаяся пылкая ссора и поцелуй. Щёки горели от литературы, от теплого помещения, от согревающего кофе, от испуга, что парализовал всего на миг. — Что происходит? — Озадаченные вздохи, шепот. Шатенка оторвалась от фолианта после громкого звука. Только сейчас она заметила, что все люди столпились у выхода, что солнце давно уж и не светит, а уют незаметно испарился. Только холод витает в атмосфере, сильный ветер ломит ветки крепких деревьев, гонит засохшие листья и пыль по застывшим дорогам. Сгущающиеся на небе тучи напоминали вечернее небо, забирающие последние капли света и утаскивающие их во мрак. — Жители Магикса. — Громкий мужской голос заставил медленно подняться с места под протяжный скрип стула. — Я даю вам двадцать четыре часа на то, чтобы сдаться и приклонить своё колено…