Второй шанс

***

Арена. Поле с пыльным песчанником, окруженное ещё не заполненными трибунами, что скоро займут люди с желанием заглушить жажду ежегодным представлением, где специалисты покажут всему Магиксу, чему их научил великий маг и директор школы Красного Фонтана — Саладин. Предстанут перед толпой в своём лучшем обличии: в выглаженной форме, с блестящими точенными мечами в окружении новейшей техники и драконов. Фарагонда сидела в vip-зоне для приглашенных высокопоставленных гостей в ожидании. Магические создания разбавляли пустые ряды, шум нарастал, заглушая любимые звуки засыпающей природы. Движение приковало взор, когда по левую сторону от неё села давняя подруга — директриса Облачной Башни. — Здравствуй, Гриффин. — Официальное приветствие звучало сухо, будто взрослая ведьма, которой и не дашь ста лет, была лишь знакомой, левым прохожим. Но только избранные, приближенные знали, что несмотря на многовековое противостояние добра и зла, на пакости её студенток, на вечные конфликты и ссоры, виной которым были отличные точки мировоззрения, женщины питали друк к другу тёплые чувства. Они познакомились слишком давно, чтобы обижаться друг на друга, тогда, когда по всем законам жанра сказок они были по разные стороны баррикад, сражаясь за свои интересы. Гриффин — умная, красивая, а главное могущественная ведьма, подающая надежды. Тогда то её и заметили Древние ведьмы, о похождениях которых были сложены целые легенды. Именно она попала к ним в ученицы, утирая нос каждому неприятелю, доказывая свою значимость, будто их одобрение — это смысл жизни. Так и было. Ведь сила и власть поражают сердца даже самых чистых и невинных фей при верной подаче. А подкрепляла эти цели любовь — самая сильная верёвка, привязывающая слишком крепко до ссадин на кистях. Валтор. Создание самой чёрной тьмы и пламени самого Дракона. С ним никто не мог сравниться. Он был идеален во всём. А как известно, люди часто тянутся к недостижимому. — Здравствуй, Фарагонда. — И кто бы мог подумать, что такая, как она, предаст всё, за что боролась, над чем старалась долгие годы ради мира, а не войны, боли и жестокости. — Я так понимаю, вы исключили этих трёх юных ведьм? — Строгое, но необходимое наказание. — Кивнула в подтверждение ведьма без капли сожаления. Трикс пускай и напоминали её в молодости, но их аппетит, к сожалению, был неутолим. — И теперь они действуют в одиночку, появляясь в разных точках магической вселенной. Они потеряли поддержку, но и сбросили железные оковы. — Пожившей жизнь фее не нравились происходящие под их носом события. Она знала, что если девушек не остановить — всех ждёт крах. И первая под удар попадёт Блум. «Бедная девушка ещё не знает о своей силе, о своей истории. Это её спасение, но и это её погибель.» — Я уже подала дело на рассмотрение. Осталось ждать ответ совета, но им потребуются прямые доказательства. Одних нападок на учениц твоей школы и наши предположения никого ни в чём не уверят. Люди слепы, а правительство тем более. — Гриффин говорила правильные вещи. Говорила, зная, что она права. Ведь если бы лишние мороки были кому-то нужны, то следствие уже бы началось. Но они тянули кота за яйца, будто им нравилось доводить себя до точки исступления, балансируя на лезвие ножа. — Ты права, но меня смущает масштабность их действий. Будто им кто-то помогает. Либо они потеряли всякий рассудок. Не нравится мне это. — Фарагонда покачала головой, поправляя очки на переносице. — И мне. Но наш лучший союзник — это время. Их спешка станет их ошибкой… Горячая мужская ладонь грела девичьи тонкие руки, ведя в сторону нужных мест. Блум озиралась по сторонам, охваченная возбуждением от предстоящего представления, как и многие другие. Хранительница не знала как, но Валтор смог выбить всей компании лучшие места из возможных, что находились в центре арены, предоставляя доступ на превосходный вид. По дороге она заметила несколько знакомых лиц студенток своей школы, спустя время в метрах тридцати от их зон Винкс. Но как бы она себя не отвлекала, мозг искал совсем другого человека. И волнение, нарастающее от его поисков, возрастало с каждой секундой всё больше. — Твои подружки не против, что я тебя украл? — Валтор помахал знакомым лицам и отвернулся к Блум, усмехаясь. — Д… Нет. Думаю, они даже рады. — Рассмеялась рыжеволосая. Но от осознания, что данную фразу можно воспринять по разному, стало неловко. Девушка погладила себя по предплечью, скрывая неуверенность и нервозность за этим движением. — Кто это? — Она попыталась указать без рук одними только глазами. Выше, на балконе с шторами стояли рыжеволосая женщина с острыми чертами лица в зелёном платье и крепкий темноволосый мужчина в красных одеждах с массивной короной на голове в окружении охраны, что словно замерла на месте и не дышала. — Король Эрендор и королева Самара. Правители Эраклиона. — Поймав её взор, ответил Валтор. — Родители Ская? «Интересно. Скай уже познакомил Стеллу со своими родителями? Если да, то как они её приняли?» — Верно. — Пара села на кресла, устраивая удобнее. — Ты будешь выступать? — Спросила рыжеволосая, замечая отсутствие специалистов на трибунах. — Конечно. Я же обещал показать тебе драконов. — Доброжелательно улыбнулся маг, вспоминая свои слова, произнесённые в уютном кафе. «Как я могу не сдержать слово, милая Блум.» — И тебе не страшно? — Удивлённо произнесла фея, уже представляя внушительные габариты существ, что одним выдохом пламени могут испепелить тебя до пепла, не оставив и косточки. Так по крайней мере, было написано в её книгах. Но страх удел нерешительных и слабых. А Хранитель не был таковым. Валтор свёл брови к переносице, в отрицании. — От чего же? Драконы любят меня, они чувствуют свою кровь во мне. — Он взял Блум за кисть, ощущая всего на секунду, как она вздрогнула от неожиданности, и приложил к своему сердцу, что чёткими ритмичными движениями било ей в ладонь. Такой приторный поступок до скрежета зубов, такая показуха. Но это производило впечатление. — Чувствуют свой огонь во мне. — Его баритон переходил на гипнотизирующий шепот. И казалось, будто гам голосов затихал при каждом слове всё больше и больше, заставляя осязать кожей удары и смотреть в водящие в транс ледяные глаза. И тогда девушка поняла в чём была притягательность этого мужчины. В контрасте. Жар и пробирающий мороз сплелись в нём. — Как я чувствую это в тебе. — Маг коснулся рукой её груди, там же, где и была её рука на его горящем теле. Без пошлости, соблюдая нормы приличия. В горле в момент пересохло, а дыхание сбилось под напором трепета. — Мы одно и то же, Блум. — Щеки загорелись лёгким румянцем, а в животе затанцевали бабочки с их первого танца, оставляя на талии отпечатки. — Мы звенья одной цепи… Тук. Тук. И кровь бурлит в ушах, отзываясь кипящей жидкостью, что срывается со стенок сосуда, падая прямо в языки вьющегося пламени. Вспышка. Первая, вторая и мир охватывает убийственная стихия, сжирая существующую реальность. — Мы не одно и то же. — Доносится голос из вне, из её рта с такой злобой и презрением, что под ним хочется сжаться, исчезнуть с лица земли, лишь бы не быть целью. — Приветствую вас, дорогие гости. Я с гордостью открываю… — Через динамики проносилась, словно гром, приветственная речь директора Саладина, заглушившая в секунду и ропот зрителей, и тревожный звонок в сознании. — Начинается. — Валтор кивнул в сторону поля, где уже встали на исходные позиции специалисты. И это начало заставило выкинуть лишние мысли в урну с мусором и поддаться вперёд к сцене. Громкая тишина и звук двигателей разнесся над ареной, словно пчелиный рой, выпуская группы парней на ветролётах. Они разгонялись до неведомых скоростей, разрезая воздух бортом до свиста. Ветер проникал под их одежду, развевал плащи и волосы. В шлемах сверкали блики солнца, а в руках лезвия обнажённых мечей. — Любимый момент. — Они разошлись по сторонам, чтобы наброситься друг на друга, словно враги, ударяя по оружию, создавая искры. — Всегда надеюсь, что кто-нибудь упадёт. — Ухмыльнулся маг то ли в плохой шутке, то ли в правде. Но это было не важно в тот момент, когда всё внимание было не рядом с ним, а там, внизу. «Есть ли среди них Брендон?» Звучало в голове неумолимым вопросом. И она пыталась найти ответ, всматриваясь в размазанные силуэты, в поисках тех самых золотых волос. В ход пошли бумеранги, долетающие до зрителей, до самого неба и возвращающиеся чудом назад в руки обладателя. Перчатки с вёревками, связывающие крепко накрепко светящимися узлами чистой энергии, пистолеты с искрами, которые рассыпались звёздами над полигоном. Хлопок. И со стен взорвались фейерверки, усыпающие яркими разноцветными пятнами. И глядя на эту точную безошибочную последовательность, производящую должный, сбивающий с толку эффект, фея могла только открывать и закрывать рот, находясь под впечатлениями. — Блум. — Мужчина рядом коснулся её плеча, отвлекая. — Я оставлю тебя ненадолго. Скоро мой выход. — Она даже и не поняла смысл, лишь кивнула и продолжила смотреть, упираясь локтями в колени, чтобы удержать лицо в раскрытых ладонях. Время шло, а девушка совсем не замечала пропажи друга. Вскоре послышались первые хлопки, что переросли от редкого дождя до оглушающего проливного ливня. Собственные ладони горели от аплодисментов. — Это так круто, Валтор. Валтор? — Она повернулась в бок и заметила только пустое кресло. — Поприветствуйте неповторимых драконов! — Рыжеволосая резко повернулась обратно до хруста шейных позвонков. Ворота, ведущие в загон, открывались медленно. Слишком медленно под скрип ржавых механизмов. Тени падали на песок, и Хранительница, не сдерживаясь, встала с места, чтобы заглянуть за завесу тайны. «Боже мой.» Её дыхание остановилось, когда на свет появилась огромная, тяжёлая, покрытая чешуей когтистая лапа, поднимающая ввысь пыль. Лазурные глаза скользили дальше, а мозг был не в силах осознать то, что они живы, то, что они существуют вообще. И вот за лапой идет туловище, а за ним и шея, широкие и длинные крылья, и наконец, голова, обрамлённая перепонками и острыми ушами. Нос грозно выдыхает дым, а красные глаза смотрят в самую душу. В её душу. «Они правда чувствуют нас?» Дракон отводит взор на приставленного к нему человека, что отдаёт команды. «Как они их приручили?» Четыре специалиста вели четырех древних существ прямо в центр, чтобы каждый смог уверовать в легенду о создателе. Там был Валтор, что подмигнул незаметно ей, но упало точно несколько десятков девушек. Стоял принц Скай, и казалось, что Блум услышала визг Стеллы наверху. Стоял Ривен, что получал наслаждение от всеобщего внимание. И он. Её Брендон, что не знает о её присутствии. Его тело облегал костюм, подчеркивающий натренированные годами мускулы, его синие глаза, которые она не видела, но точно помнила их цвет, его распущенные волосы. Он был сосредоточен на номере, а она на нём. И мерещилось, что шаг к примирению был сделан, что осталось совсем немного. Чувство эйфории было нереально. Синхронный жест, взмах рукой и вот крылья расправлены, а ноги зверей напряжены, чтобы оттолкнуться и устремиться к мнимой свободе. Сигнал. Толчок, приковавший всех к одному месту, вызывая панику. Блум прижала руки к ушам, заглушая взрыв, что раздался над головами протяжным хлопком. Тишина и крики людей зазвучали в ушах, а рёв драконов заговорил об опасности. И точно не для них, а для людей, которых они затопчат, купаясь в крови. Блум со страхом вскочила с кресла, проталкиваясь через охваченных паникой гостей, к подругам. — Блум! — Новый взрыв уложил на землю. — Что происходит? — Голос Стеллы был наполнен сомнением и тревогой. Вызывал ужас не возможный обвал, а незнание. Сожгут ли тебя сошедшие с ума драконы или затопчут каблуками до сломанных позвонков люди. — Атакован южный и главный корпус школы. — Текна бегала по компьютеру, играя пальцами на клавишах, доставая информацию, которая, к сожалению, никак не успокаивала. — Что будем делать? — Муза пригнулась, когда с верхушки упал камень, что по велению создателя, никого не убил. Блум сглотнула вязкую слюну, выравнивая дыхание. Она выглянула в центр, где обезумевших животных, несмотря на обстановку, пытались усмирить растерянные и испуганные ученики во главе с Кадатортой, что бил кнутом по земле, лишь распаляя их. Один хлёсткий удар, нервное движение и лапа отбрасывает Брендона в сторону. Дракон кричит, срывая связки, шествуя к центру прямо на них. — Брендон! — Рыжеволосая тянет руку к парню, находясь на обрыве паники. К нему подбегают учителя, подбегает принц Скай, что героически пытается спасти лишь своего сквайра, защитника, подставляясь под удар. Существо открывает рот, выпуская красно-оранжевое пламя, что отражается в широких чёрных зрачках. И кажется, что они умрут прямо здесь, на празднике. Но как только огонь достигает людей, директрисы и маги выставляют купол, отражая атаку. Им это даётся сложно. Они загибаются, по вискам стекает пот, и жар пекла уже проникает внутрь. Наверху пытаются контролировать потоки нескончаемых людей, что толкаются в борьбе за жизнь, проявляя эгоизм. Охрана подняла щиты и навострила мечи, в готовности отдать жизнь за королевскую семью. — Блум, волшебница Винкс. — Магия окутывает тело. Она взлетает вверх. Дыхание дракона и слюни рвутся наружу. Он обнажает зубы. Видно как в мягкой глотке образуется новое сияние, что точно убьёт каждого. — Блум! — Стелла перехватывает полёт, отпихивая подругу в другую сторону, чтобы уйти от удара. Они крутятся в воздухе от дезориентации, чуть ли не падая с высоты десятиэтажки, устремляясь прямо на арену, счесывая локти и колени до проступающей кровавой росы. Блум прикладывается головой до тупой боли в висках. Маг использует ментальную магию, подчиняя разум одного из существ, запрыгивая на спину. Шелест крыльев. Тень проносится сверху, заграждая солнце. Вспышка, оставляющая в голове лишь отголоски удаляющихся воспоминаний. Кожа саднит, кости ломит. Мигрень туманит почти отключившийся мозг. Хранительницу подташнивает, когда её поднимают, подхватывая под колени и спину. От визгов, от грязного воздуха и недостатка кислорода хочется сбежать, исчезнуть, провалиться в сон. Но рыжеволосая лишь открывает с трудом слипшиеся веки, глаза прожигают лучи. Она щурится. — Валтор. — Хриплый голос звучит так тихо и вымученно, заставляя мужские руки в переживаниях сжаться вокруг неё сильнее. Девушка морщится и мотает головой, хочет встать, но ей не дают. — Ты как? — Он оглядывает её спутанные волосы, покрытые штукатуркой, смятый и грязный костюм, испачканное юное лицо. Хранительница облизывает пересохшие губы. — Нормально, жить буду. — Стоять можешь? — Да. — Под пристальный взор холодных глаз, маг ослабляет хватку, но не убирает руки полностью, придерживая фею. Она оступается, правая нога подкашивается, но Блум не падает. — Что произошло? Драконов уводят в загон, преподаватели что-то обсуждают, охрана рассеялась у завалов, с надеждой не найти под ними мертвых, медики осматривают пострадавших. Блум садится на камень, понимая, что она пропустила заключительную часть представления. — Где Стелла? — Вспоминая последний миг, спрашивает рыжеволосая. Валтор указывает на девушку, которую обхаживают медсёстры, одна из которых шествует прямо на Хранительницу. «Брендон.» Врывается в её голову слишком быстро. Девушка скользит дальше по изломанной арене и видит его в окружении королевской семьи. С души падает тяжкий груз, даруя лёгкость. «Всё обошлось.» — Мой принц! — Словно в замедленной съёмке к специалисту подбегает высокая статная девушка в красно-белом платье с бафами, вышивкой на груди и вырезом на ноге. Блестящие блондинистые волосы, закрученные в идеальные волны, отпружинивают у плеч. Её одежду, её ободок, её тело украшают драгоценные сверкающие рубины, что так прекрасно сочетаются с алой помадой на пухлых губах. — Девушка, куда вы? — Будто под гипнозом Блум встаёт с места под непонимающий взгляд лекаря и осознанный, ясный и злорадный Валтора. Маг складывает руки на груди, наблюдая за такой долгожданной картинкой с таким упоением, что кажется, будто он достигнет оргазма только от предвкушения. Диаспора отталкивает представленного к королевской семьи доктора, заключая истинного кронпринца в удушающие объятия. А затем осыпает острые скулы поцелуями, оставляя розовые следы на коже. Фея огня замирает в нескольких метрах от пары. Чудится, будто это всё кошмар, ещё одна галлюцинация, что мучают её не первую неделю. И она надеется, что она сейчас моргнет. Раз. Два. Три. И всё исчезнет. Но словно чей-то злой умысел, словно издевка, видение не рассеивается, не превращается в золу. Её Брендона. Ласкового и доброго, заботливого и нежного, честного и открытого, любимого ею обнимала не она. Обнимала незнакомка так неистово, так преданно. — Брендон? — Сначала тихо, потом громче, пока блондинка с укладкой не оборачивается в непонимании. Пока её голова не освобождает ему обзор. На его лице сменяются эмоции. От испуга до принятия. От вины до сожаления. И каждая из них противна. — Это кронпринц Скай Эраклионский. Наследник трона. — Её медовые глаза с острым прищуром не врали. — Вы обознались. — Поставленная речь отчеканивает предложения, проводя игриво ножом по спине, прежде чем воткнуть в тело, доставая до сердца. — Ты поставил моего сына под удар, глупец. — В метрах пятнадцати стоял судя по всему король и королева, а в ногах у них настоящий Брендон — сквайр принца Ская. Он сидел на коленях, отдавая честь, признавая свою ошибку. И Эрендор сдерживает себя, чтобы не отпинать мальчишку на глазах у всех. — Блум! — Голос Ская звучит зовом. Но на него больше не хочется пойти. На него больше не хочется смотреть. На них. Всё болит. Физически. Морально. Блум буквально чувствует как немеют пальцы, как её разрывает внутри тянущее чувство, чувствует, как внутри что-то надламывается. Как ограда её мира постепенно рушится, как рушилось всё здесь ещё десять минут назад. Но пока внутри неё разруха, внешне она каменеет, не давая ни одному мускулу двинуться с места. Всё в ней крепко держится. И только красные глаза и горло, зашедшееся в нестерпимом спазме, говорит об обратном. — Блум. — Тёплые ладони опускаются на её плечи. — Ты можешь быть ранена, тебя нужно осмотреть. — И она кивает голосу Валтора, отворачиваясь от полностью разбитых ожиданий, что теперь не склеить ни разговором, ни клеем. Как бы не хотелось. Валтор обнял её. Поддержал её. И снова он, находится в нужный момент рядом, будто сама судьба указывает на мага, в котором она сомневалась изначально. И его так хорошо знакомые руки, что поглаживающими движениями окружают коконом, пробивают на всхлип, что фея подавляет одними лишь сжатыми губами. Ей не хочется здесь плакать, не хочется быть слабой, не хочется в момент сорванного праздника, посреди школы, где до сих пор витает запах ужаса, обречённости и крови. Но поддержка друга, поддержка значимого человека разбивает и перетирает в труху любые попытки успокоиться. Сзади послышались грузные шаги. — Здравствуйте, молодой человек. — Всё тот же грозный голос, что ещё мгновение назад прибивал к земле сквайра. — От лица короны, от лица всего Эраклиона, я хочу лично поблагодарить вас за спасение. Возможно Валтор и поклонился бы, отдавая честь, соблюдая нормы приличия. Но он не мог отпустить столь разбитую фею, в честь которой было устроено представление. Поэтому он только кивает, перебирая рыжие волосы в своих пальцах, словно локоны любимой куклы. — Вы можете всегда обратиться к нашей семье с любой просьбой. — Благодарю вас, король Эрендор. — Шепчут губы благодарность старому товарищу, что предал Домино во имя безопасности своей задницы. Если бы не этот состарившийся мужчина, в шоколадных волосах которого уже проскакивала седина, с телом, что давно утратило привлекательность, то древние ведьмы потерпели бы крах. — Не сочтите за неуважение, но моей подруге нужна помощь. — Он с извинениями перевел взгляд на девушку в своих руках. — Да, конечно…

***

— Как хорошо, что все целы. — Нежным голосом пролепетала Флора. Когда осмотр был закончен, а феи смогли привести себя более менее в порядок дело дошло до отправления в Алфею. Как бы девушки не вызывались помочь пострадавшим, коих было достаточно, Фарагонда была неприступна. Слишком много впечатлений на один день. В шоке были все. Независимо от сил, происхождения, рода деятельности. Удивляла наглость нападения. Выступление было сорвано в самый разгар, отводя внимание охраны и зрителей. Никто ещё не давал объявлений, не подтверждал слухи, но они уже ходили. И первая утечка информации гласила о пропаже ценных фолиантов. И вновь никаких следов, никаких свидетелей, никаких предположений. Но только малый круг понимал в чём дело. Блум почти успокоилась, хоть и знала, что эта сорвавшаяся с выступа лавина была остановлена на время, и скоро можно будет поджидать следующую, что с двойной силой ударит по ней. Но сейчас она была в полном порядке. Почти. Укутываясь сильнее в предложенную Валтором кофту, что никак не могла согреть. И сейчас они стояли все за стенами не такого уж и преступного замка. — Встретимся в Алфее? — Спросила в который раз Стелла, что не хотела оставлять подругу в таком состоянии. После раскрытия правды. Пускай и ей было паршиво. Наверное, впервые за эти месяцы Флора была рада, что не встретила свою влюблённость, избегая разочарования. Хранительница огня кивнула, ей ещё нужно было попрощаться. Блондинка выдохнула, отпуская из-под своего крыла рыжеволосую, чтобы разрезать пространство порталом с помощью скипетра. — Мы будем ждать тебя со сладостями и чаем. — Коснулась её Муза, ободряюще. — Звучит славно. — Фея огня натянуто улыбнулась, уже чувствуя запах фирменного апельсинового пирога Флоры, тающих печеньев с орехами и шоколадом, наивкуснейших кексов с кремом наверху и успокаивающего чая с жасмином. Винкс исчезли в блике света, оставляя Блум один на один с Валтором. Так по крайней мере казалось, пока из ворот, оглядываясь, не вышел Скай, что завидев нужный силуэт, сорвется на бег. — Блум! Блум. — Он задыхался в спешке, проглатывая слоги. Первая реакция — бежать. Но здравый смысл заставил стоять на месте. Хотя бы для того, чтобы услышать хоть одно значимое оправдание. «Дракон, как ты жалок.» — Прости меня. — Всё, что смог выдать принц с треснувшей на лице маской роли. — Прости. — Он сделал шаг вперёд. Она — назад. Фея сложила руки у груди, неосознанно закрываясь от непрошенных гостей. — Если это всё, то уходи, ты нам мешаешь. — Отчеканила девушка, вкладываю в свои слова всё презрение мира. Всю злобу, что вспыхивала в ней искрами, что вскоре превратятся в огонь ярости от обиды. Принц мотнул головой, всё ещё пытаясь достигнуть девушку, что не позволяла ему, не уступала и йоту, сохраняя дистанцию. И это убивало. Да, конечно, Скай был испуган после ситуации в Облачной Башне, был до разговора с другом. Но дальше он просто хотел защитить её, хотел уберечь от ненужной информации, от Диаспоры, что не имеет никакого значения. Их брак — брак по расчёту. И какой бы не была податливой, воспитанной, красивой, вылизанной до блеска, парень не чувствовал к ней и процента того, что чувствовал к Блум. К его Блум. — Нет. — Специалист отрицательно качнул головой. — Я не хочу на ней жениться! — И эти оправдания воспринимались, как глупые причины не идти в школу. — Я люблю тебя, Блум. — От этой фразы фея закрыла глаза. Сердце забилось быстрее. Как же Валтору сложно было сдержать победную улыбку, своё злорадство, которое не могло найти выход. Хотелось кричать, рвать всё в клочья от бушующей энергии, смеяться до саднения в горле, но этого никто не знал. И всё, что он мог — это впитывать каждую секунду их сладострастного разрыва. Даже тогда, в далёком будущем, когда блондина опоили любовным зельем, Хранитель не мог испытать такого счастья. Ведь разрыв там — дело рук магии, рук самого мага и опытного зельевара. Но здесь всё совсем по другому. Здесь Скай сам разрушил всё то, за что цеплялся. — Любишь? Любишь?! — Блум сорвалась на крик, идя к нему слишком быстро, чтобы влепить звонкую пощечину, что выбила все мысли. Каждый из треугольника был ошарашен. Скай приложил руку к горящей щеке, на которой уже проступали красные отчетливые пятна пальцев. — Ой, прости, надеюсь это не повредит твоему имиджу принца. — И последнее было выделено нарочито четко. — Блум, ты не понимаешь, это брак по расчету. — Знаешь, да мне плевать! — Первый удар в грудь. — Плевать. — Второй. Третий. Она вбивала в него все свои эмоции, в надежде, что он почувствует хоть каплю той же печали и разочарования. В надежде, что она пробьёт его рёбра, разбивая сердце, как он разбил её. — Ты обманул меня. — Голос начал терять силу, срываясь. Горло сжимали силки в спазме. А красные глаза наполнялись влагой. — Ты мог признаться, сказать, а не убегать, как маменькин сыночек! — Слёзы застилали взор, срываясь с накрашенных длинных ресниц чёрными каплями. — Лжец! — Блум. — Касания к плечам с его стороны возымели тошнотворный эффект. — Не трогай меня. — Хранительница толкнула его в грудь, чуть ли не отбрасывая в противоположную сторону. Она провела руками по волосам, закрывая веки всего на секунду, чтобы стереть с лица земли кронпринца Эраклиона хотя бы на сетчатке. — Я знать тебя не хочу. — Девушка отвернулась. — Ты не слышишь меня. Я хотел сказать. — Скай не унимался, причитая одно и то же из раза в раз с рукой у сердца, будто заведённый. Будто это могло что-то исправить. — Скай. Шаг назад. — Предупреждая сказал Валтор, забирая свою драгоценность обратно в цепкие лапы. Блондин поднял голову к небу, сжимая губы. — Да что ты вообще вмешиваешься? Ты рад? Скажи, что только этого и ждал. — Яд капал с его уст. И если бы было можно, то мужчина сейчас бы проник в голову специалисту, оставляя там фразы, что были оставлены ему по возвращению из Омеге. — У Блум есть свои желания. И так вышло, что желает она меня. Но это грозило раскрыть его. И какого было удивления, когда ногам принца упал огненный шар, отрезающий людей друг от друга. Разделяющий игровое поле на две части. — Следующий полетит тебе в голову. — В руках феи горело пламя. Пламя, от которого не спасёт его никто. Даже Брендон. Блум хотела поговорить. Хотела тогда, даже, казалось, что и сейчас. Но сколько бы он не объяснялся, сколько бы она не пыталась найти в лике того парня, спасшего её от тролля в Гардении, сколько бы они не кричали — ничего не могло сейчас вернуть на круги своя. Это понимал каждый, но каждый не принимал по своему, терзая только себя и другого. — Я правда не хотел что бы так вышло. — Его голос совсем стих, прежде чем не растворился среди скамеек и деревьев, как и силуэт. Всё в момент потеряло смысл. Чудилось, что и сам волшебный мир, такой красочный и яркий превратился в серую, жухлую обёртку. Газету, которую сомнут и выкинут после прочтения. Это добивало. Нападки со стороны ведьм, всплытие того, что она приёмная, и фея никогда скорей всего и не узнает свою историю, постоянные видения, кошмары и уроки не могли сравниться с лучшими сторонами. Даже те больше не приносили радость. И теперь финальной точкой стал парень. Огонь дракона — сила, что может убить, а может подарить жизнь. Любовь, что может стать самым сильным оружием и спасти миллионы судеб или превратиться в ненависть. И как же была тонка грань между ними. — Пожалуйста, перенеси меня в Алфею. Просить второй раз не пришлось. Чужие руки сомкнулись на талии, унося за мили от злополучного места…