what a lie,Sever

      Габриэлла Лилиана Трэверс вот уже шестой год только и слышит от своего объекта воздыхания: «у Лили такая чистая душа! Лили лучик света в моей жизни! Лили удивительная! Лили сегодня волшебно выглядит, заметила?». Везде эта Эванс! Куда не посмотри, все очарованы ей.       Но как бы Габи (или как её часто называл Северус — Элла) недолюбливала Эванс, отрицать тот факт, что она и вправду была очень хороша и прекрасно справлялась со своими обязанностями старосты факультета — не могла. Не смотря на все это, Элла уже давно поняла, что из себя представляет гриффиндорская ведьма.       Но как бы Габи не пыталась доказать Северусу, что Лили совсем не такая, как он себе вообразил — итог был один и тот же, Северус и Габриэлла ссорились, да так громко, что вся гостиная и спальни были уведомлены о ссоре. После они конечно же мирились, но каждый оставался при своём мнении.       Вам могло показаться, что Лилиана замечает только то, что касается Эванс. Нет, это совсем не так. Мисс Трэверс одна из первых всегда замечает, когда Северус начинает заниматься самокопанием. Одна из первых, кто пришёл поддержать острого на язык юношу, когда умерла его мать.* Ему не нужно было говорить ей что случилось, а она в свою очередь не расспрашивала, за что Снейп был благодарен ей, ведь знала: «захочет — расскажет». А когда понимала что задумчивость, подавленное состояние из-за рыжеволосой ведьмы, старалась поддержать его, но так как наш юный слизеринец никогда бы не принял ее помощь в делах сердечных, то находя его за раздумьями: «почему Поттер, а не я», — она садилась рядом и без лишних вопросов брала его ледяные руки в свои и начинала поглаживать их. Так они и сидели, пока её возлюбленный не приходил в себя.       В один из дождливых дней Габриэлла вместе с Люциусом, Регулусом, Эйвери и Мальсибер отправилась в Хогсмид, развлечься в какой-нибудь бар.       По дороге туда мальчишки не переставали смеяться над чём-то или (вероятнее всего) над кем-то, но девушке было не до этого. Целый день она не могла найти Северуса. — Ну и чего ты опять киснешь? А? — поинтересовался Мальсибер и улыбнулся. — И сегодня суббота, можно отдохнуть. Погодка конечно так себе, но уверяю тебя через два часа (максимум через три) нам будет глубоко всё равно на погоду. — Меня волнует тот факт, что наш общий друг сейчас непонятно где, а учитывая то, что Мародёры никогда не упускали возможности поиздеваться над ним, то причины для волнения есть, — проговорила Габи, при этом попутно обводя укоризненным взглядом всех собравшихся. — Ясно все с тобой… Втрескалась по уши в нашего Принца, — пристально посмотрев в глаза подруги, Эйвери поспешил удалиться, чтобы не получить нагоняй от мечущей молнии слизеринки.       Такие вот реплики Элла всегда пропускала мимо ушей, потому что ответить было нечего. Сказать что Снейп ей безразличен — не могла, потому что со своими друзьями старается быть честной, а сказать правду пока не готова.       Компания змеек быстро добралась до бара, тучи сгущались — промокнуть не хотелось. Про наличие волшебных палочек — благополучно забыли. А пока наша компания ищет себе свободный столик (в субботу вечером найти свободный столик тот ещё квест), хотелось бы дать вам хоть какое-то представление о наших змеях.       Эйвери — слизеринский заводила, эдакий тамада на вашей свадьбе или похоронах, смотря куда пригласите. Атлетически сложенный шатен с немного грубым овалом лица. Тупые шутки и сложный характер — вот почему иногда его хочется придушить.       Мальсибер — ведёт себя как ваш отец: особо не замечает вас, но иногда у него случаются приливы нежности и заботы. Это пугает. Высокий брюнет с ярко выраженными скулами и тёмными глазами. Да, за него девчонки со всех факультетов готовы были душу продать, только чтобы он хоть раз заговорил с ними. Но за красивой внешностью стоит скверный характер и жестокость, по отношению к гриффиндорцам. В этом его поддерживает его верный друг — Эйвери.       Люциус — тот самый друг, которому лучше не пить. Аристократ, который временами не прочь размять руки об кого-то. Слишком сосредоточен на себе и своей красоте. Но как говорится, раз в год и палка стреляет. Так что Малфой умеет быть внимательным к остальным, если ему это надо или вы близкий ему человек.       Регулус — вот он высокий брюнет с волосами до носа, со скулами и убеждениями своей семьи. Эдакий старший брат в этой компании. Тут нет золотой середины: либо он завалит вас чувствами либо будет холодным словно тот айсберг, с котором столкнулся Титаник.       Северус — дорогое сердцу Габи имя. Неприступен, словно горные вершины, а характер, как у самого Дьявола. Все, что вы можете от него услышать: ядовитые выпады, колкие замечания и язвительные ответы. Равнодушен ко всем, кроме как к одной рыжей гриффиндоркой ведьме. Для неё он готов переступать через свою гордость, прятать свой весьма тяжёлый характер куда подальше, лишь бы она была довольна.       Габриэлла — невысокая, стройная девушка. За словом в карман не полезет. В рот палец не клади, дай только повод по локоть откусить. Стальной характер, временами бывает излишне жестока — последствия воспитания, если его можно таковым назвать. Все, что ей нужно — сердце холодного змея, ведь своё она уже давно отдала ему.       Всех их связывало что-то общее. Точно сказать невозможно, но предположительно — аристократы для окружающих, не позволяющие сказать что-то лишнее, или упаси Мерлин, начать конфликт (Малфой конечно был исключением, поэтому Трэверс, Эйвери, Блэку-младшему, Мальсиберу и Снейпу часто доставалась миссия: «Вытянуть заносчивую задницу Малфоя из очередной передряги»), а для близких людей становились ручными миленькими змейками, до тех пор, пока не будет задета их гордость или слабости.       Предлагаю вернуться к нашей дорогой компании, которая уже уселась и определилась с выбором напитков. — Слыхали, как Дамблдор говорил свою вступительную речь? — проговорил Малфой. — Меня уже начинает тошнить от этих сладостных речей и конечно (впрочем как и всегда) не обделил вниманием своих дорогих львят. — Ладно тебе! Этот старикан уже давно из ума выжил. Нет, вы вообще слышали за что он в прошлом году начислил баллы Гриффиндору? — Эвейри уже месяц, после начала учебного года, вспоминает этот прошлогодний инцидент и все никак не может успокоиться. — А на что ты надеялся? Что он действительно даст выиграть змеям Кубок Школы? — ответила Габи. — Учусь с тобой уже шестой год, а ты все продолжаешь меня удивлять.       У подростков завязался спор. Люциус активно жестикулировал, при этом, что-то с сарказмом подмечая. Мальсибер же внимательно слушал, иногда вставляя свои пять сиклей. Регулус по обычаю не встревал в эти споры. А Эйвери — зачинщик этого спора, беспрерывно пытался доказать, что такая вседозволенность и потакание гриффиндорцам не приведёт ни к чему, кроме как конфликту между факультетами. В этом он был прав. Но юной слизеринке было не до выяснений: «Что справедливо? А что вопиющее преступление со стороны господина директора».       Как обычно, проводя усталым взглядом по бару, девушка наткнулась на пропавшего слизеринского друга. Сидел он в одиночестве и потягивал огневиски. Взгляд был задумчиво-усталый. Меж бровей залегла морщина, как обычно бывает, когда он о чём-то рассуждает. Пальцы сжимали стакан, да так сильно, что побелели его костяшки.       Решив, что никто из компании не заметит ее отлучки, она юркнула из-за стола, принялась пролаживать себе путь к такому родному любимому юноше.       Наконец пройдя сквозь волшебников, среди которых были подростки с разных факультетов, девушка подсела к своему Северусу. Правда называть его так, она позволяла себе только в мыслях. Парень еле ощутимо вздрогнул, но не спешил поворачиваться к своей сокурснице. Кажется, он снова задумался о Эванс. Предстоял долгий разговор.