Путешествие в Россию

      POV: Александра Вишневская       Четыре года назад, 14 января       Конечно же, меня устраивала моя только успевшая начаться карьера пилота. Но обучение молодых оборотней… В мире так мало школ для таких как мы. Так что через несколько дней я позвонила Юре и сказала «да.» Сейчас выпросив буквально пару дней отпуска, я направлялась во Владикавказ. Милый и красивый город. Юра сказал прийти в бар «Ирокез.» Планировалось отметить Старый Новый год и познакомиться. С неба хлопьями валил снег, люди, закутавшись в пальто, спешили куда-то, куда обычно спешат люди. Домой, отмечать праздник.       А вот и бар. Двухэтажное здание, на вид довольно старое, но в хорошем состоянии. Рок-бар «Ирокез» — гласила вывеска. В виде логотипа там был изображен неоновый череп с вышеупомянутой прической.       — Закрыто, — прочитала я на вывеске. А дальше я сказала уже мысленно. — Эй, тут есть кто-нибудь?       За окнами мелькнула тень, и вот дверь открылась. Там стоял молодой человек лет тридцати. Голубые глаза, ярко выраженные скулы, длинные серебристые волосы спускающиеся по плеч и ложащиеся на ключицы.       — Гм, добрый вечер. Вы ведь Александра?       — Да это я.       — Очень приятно, — оборотень, как я поняла, протянул мне руку. — Ярослав Черняев, член Совета.       Я удивленно вскинула брови.       — Ого, вы член Совета?       — Да, в Совете я отвечаю за безопасность. И можно на «ты.»       — Круто. Я Александра Вишневская. Меня можешь тоже на «ты» называть.       — Вот черт, — выругался Ярослав.— Кто через порог здоровается. Проходи.       Я зашла в помещение. Довольно просторное, с высокими потолками и деревянной массивной мебелью. В одном из углов была сцена, в другом — барная стойка. То тут, то там стояли лампы. На стенах висели постеры с рок-группами. Довольно приятное место.       Мой новый знакомый направился к непреметной двери.       — Нам сюда.       — Ясно, — кивнула я ему и сняла куртку. — А какой ты зверь?       — Ирбис. Ты росомаха, я знаю.       Мы поднялись по лестнице, и зашли через еще одну дверь на второй этаж. Пара комнат, и вот мы в зале. Мои органы чувств напряглись: в помещении ощущалось большое количество оборотней, в воздухе смешивались разнообразные запахи. Стол ломился от еды, группа оборотней разного возраста о чем-то оживленно беседовала.       — Народ, а вот и Саша. Можно просто Саня?       Со всех сторон послышалось: «Привет.»       — Можно. А вы что, типа металлисты? — спросила я.       — Не все, но многие. Некоторые еще не пришли, — услышала я детский голосок.       Это была рыжая девочка лет десяти. Она уверенно глядела на меня снизу вверх, сложив руки на груди.       — Правда? — улыбнулась я девочке. — И ты тоже что ли?       — Да, — бойко ответила мне она. — Я уже Металлику и Айрон Майден и Моторхед давно слушаю. И на бас-гитаре играю.       — Понятно. Как тебя зовут?       — Кира.       — А я Александра. Во втором обличии росомаха. А ты кто?       — Тигр, — ухмыльнулась Кира и оскалила свои превращенные клыки. В таком раннем возрасте может частично превратиться. Неплохо.       — Ты очень сильный зверь, Кира, — мягко сказала я девочке. У нее было красивое лицо, и выразительные зеленые глаза.       У Киры загорелись глаза.       — Да, я очень сильная. И я стану еще сильнее чтобы всех защищать! Я защищу всех, и моих друзей и взрослых! И вас я тоже защищу.       — Спасибо, — улыбнулась я девочке, а потом, когда она пошла к столу, я обратилась к Ярославу. — Это твоя дочь?       — Кира? Нет, я ее опекун. Но она все равно называет меня папой.       — Мне кажется это хорошо и очень мило.       — Я стараюсь все сделать для моих детей. Сережа и Никита, еще мои дети. Сережа родной, а Никита пришел из леса к жить к людям и мне пришлось все оформить будто он мой племянник с которым ужасно обращались родственники, — улыбнулся Ярослав. — Да я можно сказать многодетный отец. Многие считают что возиться с детьми дело не мужское, но я просто делаю, что считаю нужным. Кстати где эти двое? Не видела?       — Нет, я никаких детей кроме Киры ни тут, ни на улице не видела.       — Ну ладно, мозги у них есть, никуда не убегут. Ты познакомься со всеми, а я пока за шампанским сгоняю.       Я села на свободный стул рядом с мужчиной с длинными чуть кудрявыми волосами. Он беседовал о чем-то с другими оборотнями, мужчиной лет сорока и женщиной лет тридцати пяти и еще одним мужчиной того же возраста. Они не обращали на меня внимания, так как были поглощены спором.       — Дим, я честно тебе говорю, ты его откровенно бесишь, понимаешь? Он тебя недолюбливает, постоянно жалуется на тебя. Даже не знаю как вы мириться будете, не то что дружить.       — Да ладно вам, я-то понимаю, что он просто прячется за маской равнодушия, — ответил, судя по всему, Дмитрий. — Слава ты же с ним дружишь, да? Тебя-то он к себе подпускает.       — Мы просто знакомы очень давно. И ладно бы ты еще нормально себя вел, а ты своими выходками специально выводишь его из себя.       — Во-первых я нормально себя веду. Вот кто вычислил взломщика на прошлой неделе? Я.       — Ага, а еще ты куришь сигары в помещении, открываешь окна на распашку и пьешь виски и играешь в дартц. На рабочем месте.       — Зато столько преступников успел переловить, столько дел сдвинул с мертвой точки. Во-вторых, да я вывожу его на эмоции, чтобы расшевелить чуть-чуть. А то он с каменным лицом ходит, будто ему на все наплевать. Понимаешь, нельзя так жить.       — Ты хочешь изменить его? Тогда, лучше начни с себя.       — Слава, — Дмитрий отпил шампанское из фужера. — Я не меняюсь сам, а меняю людей и мир вокруг себя.       — Такие как он не меняются. Почти никогда, — сказала девушка.       — Хм, посмотрим.       Очень информативно. Интересно, о ком это они? Тут я услышала голос. Женский. Который обращался ко мне по имени.       Рядом со мной сидела девушка с блондинистыми волосами до плеч, серыми глазами и приятной улыбкой. Она выглядела как человек очень оптимистичный, готовый поддержать человек. Тот, кому нужно довериться.       — Эм, привет, — сказала я.       — Привет, — улыбнулась девушка. — Я Майя. Работаю гидом-переводчиком.       — А я Александра. Можно просто Саша. Я пилот гражданской авиации.       В воздухе витал запах алкоголя, соленых огурцов и икры. За окном стемнело, хлопьями валил снег был слышен гул ветра. Мебель деревянная из темного дерева, на полу пушистый зеленый ковер. Слышались разговоры, звон бокалов, гул телевизора.       — Очень приятно, — искренне сказала Майя. Я хотела сразу сказать что у меня три...       — Та-ак, а вот и еще шампанское, — прервал Майю голос Ярослава. С ним было двое детей. Одному лет десять, вылитый Ярослав. Те же серебристо-белые волосы, и голубые глаза. Второму где-то тринадцать, может четырнадцать. Длинные волосы, которые казались темно-серыми, спускались до лопаток, а из-под густых бровей на мир смотрели необычные янтарно-карие глаза.     — Здравствуйте, — сказал мне мальчик постарше.     — Привет, — ответила я ему. — Я Александра. Во втором обличии росомаха. А как тебя вас зовут, и что вы за звери?     — Я Никита, волк. А это Серый или Серега, он ирбис.       Дети ушли в соседнюю комнату со словами: "Мы позже подойдем."       — Так, Саш, мне, точнее нам, нужно разрулить кое-что. Скоро вернемся. Я, Юра и все остальные. Давай, не скучай, — сказал Ярослав и ушел.     Тут на меня обратили внимания те, кто раньше были поглощены спором. Дмитрий, Слава и неизвестная мне женщина со светлыми волосами и рыжеволосый мужчина.     — Какие люди, — расплылся в улыбке Дмитрий. — Я — капитан Панов, а это полковник Шуйский, и старший лейтенант Исаева.     Шуйский закатил глаза.     — Зачем тебе эти формальности? Повыпендриваться захотелось?     — Конечно, — ухмыльнулся Панов, и через секунду сделал грустный голос, хотя в глазах его мелькали озорные искорки. — Будешь меня осуждать, да?     — Артист, — фыркнула Исаева. — Театр одного актера.     — Нести фигню с умным лицом это тоже талант, — наигранно грустно сказал Панов. — И врать тоже.     — Так, Дима, извини меня, но завали. Очень не вежливо разговаривать рядом с человеком, делая вид что его нет. И так, я Вячеслав Шуйский, во втором обличии лабрадор.     Шуйский протянул мне руку. Я ответила на рукопожатие.     — А я Зарина Исаева, рысь, — протянула мне руку девушка.     — Я Эмир Исаев, — поздоровался со мной мужчина. — Только вот я не полицейский а адвокат. Во втором обличии американский таракан.     — Я Александра Вишневская. Росомаха. Очень приятно с вами познакомиться.     — Саша, можно же так обращаться к тебе? А, ясно. Ты чего ничего не ешь? Оливье возьми, давай я шампанское тебе налью,— засуетился Вячеслав.     Через пару секунд у меня на тарелке лежало оливье, пара бутербродов с икрой, а в фужере пузырилось шампанское.     — Спасибо, — улыбнулась я.     — Так, я полностью не представился. Дмитрий Панов, скопа во втором обличии.     — А кто это? — спросила я.     — Хищная птица. Питается рыбой.     — Ясно.     Тут и Вячеслава зазвонил телефон. Диалог продлился не больше минуты, а потом Шуйский сказал:     — Он идет сюда.     — И зачем? — удивленно спросила Зарина.     — Хочет посмотреть где это я и Дима хотят детей учить.     — А про кого это вы? — не выдержала я.    — Да про начальника наша. Глава МВД всей республики. Идет сюда. Познакомиться с вами.     — Понятно. Он человек или оборотень?     — Хвала Дарвину что оборотень, — хохотнул Дмитрий. — Если бы был человеком то не пустил на с Славой никуда.    — Да, ты прав, Дима.    — Как всегда.    Тут в поле моего зрения появился мальчик лет двенадцати. Блондин, с почти черными глазами. Первый раз вижу оборотней с такой внешностью. А за ним по пятам семенил рыжий мальчик, самый из младший из всех детей которых я видела. Ему было не больше девяти.     — Ой, здрасьте, — сказал мне рыжий. — Я Шон. Таракан. Только не смейтесь! А то я... Я... Обижусь на вас.     — Не грусти, — улыбнулся ему его... брат? — Тараканы вот могут жить без головы неделю, а зимородки такого не умеют.     — Ага, ну и зачем мне жить без головы неделю? Превратиться в человека я не смогу, умру ведь.     — Так, мальчики, хватит спорить. Никто не собирается смеятся над тобой Шон.     — Да, Шон все в порядке. Очень хорошее второе обличие, — попыталась подбодрить я паренька. — Я Александра, росомаха.     — Росомаха? Кру-уть! — старший брат буквально сиял. — А я Карим. Зимородок. Обличие от дедушки досталось.     — Мама, папа, позовете как все собирутся? — спросил Шон.     — Обязательно, сынок, — улыбнулся Эльмир. — Вы сейчас что делаете?     — Да фильм смотрим, пап, – ответил отцу Карим и пошел в комнату в которую ушли Кира Никита и Сережа. Шон поспешил за ним.     — Ваши дети? — спросила я супругов.     — Да. Наши мальчики, — с гордостью сказала Зарина.        Некоторое время мы болтали на самые разные темы: истории из жизни, вторые обличия, профессии. Пока как гром среди ясного неба в зал не ввалилась целая толпа оборотней: Ярослав, Юра, двое незнакомых парней, еще один неизвестный мужчина и девушка.     — А вот и мы, — разулыбался Ярослав. — Мы все решили, все отлично, все пучком. Ну что, будем праздновать!     Ко мне подошел Юра. Короткие светлые волосы растрепались от ветра, в бутылочно-зеленых глазах плясали искорки.     — Привет, — сказал ме он. — Очень рад что ты согласилась и смогла приехать.     — Привет. Я просто решила что так правильнее поступить. Не знаю, будто бы по зову сердца.     — Вот и правильно. Нужно всегда следовать за своим сердцем!     — Вот уж нет, — вставил Ярослав. — Нужно думать головой, а не сердцем. Оно для этого не предназаначено.     — Да иди ты со своей головой, — фыркнул Юра и помотал головой, мол, не согласен я с тобой. Серебрянной вспышкой блестнули серьги в его ушах. Массивные украшения представляли собой клык на цепочке, украшенной зеленым камнем.     — Зачетные серьги, — оценила я их. — У тебя в прошлый раз были другие. Просто черные колечки с шипами.     Юра смущенно рассмеялся и улыбнулся солнечной улыбкой:     — Спасибо. Это Машин подарок. Сейчас я вас познакомлю.      Машей оказалась обаятельная девушка с каштановыми волосами до плеч и большими карими глазами.     — Я Мария, или просто Маша. Во втором обличии филин. Работаю авто и мотомехаником, — кратко рассказала о себе она.     Я тоже представилась и пошла знакомиться с остальными. С Константином, расслабленным и спокойным художником и музыкантом, во втором обличии волком. Рыжеволосый и рослый Лев, только вот он не лев, а амурский тигр. Арур, со шрамом через переносицу и гордым профилем. Оказался ястребом-тетеревятником. Оба парней, конечно же, были с длинными волосами.     Из комнаты вышли дети, все собрались за одним столом и стали просто отмечать. Веселиться, рассказывать анекдоты, истории, делиться новостями. Мне было очень уютно в теплой гостинной, пока на улице дули холодные порывы ветра.     Вдруг, послышлася мысленный голос:     — Есть тут кто-нибудь? Кто школу строить собрался?     — А вот и Скворцов, — сказал Вячеслав.     Ярослав вышел из-за стола, крикнув что сейчас будет и исчез. Через минуту он появился вновь, с оборотнем лет сорока. И тут я удивилась. Этот невысокий человек, ростом, ну, чуть повыше метра шестидесяти пяти и есть глава МВД по республике? На вид он был очень уставшим, с каким-то каменно-непроницаемым лицом. Не длинные, а скорее отросшие темные волосы с проседью растрепались от ветра, твердая походка, развевающийся черный плащ.     — Добрый вечер, товарищ полковник, — вскочил Панов.     Скворцов даже не посмотрел на него, только скользнул равнодушным взглядом.         — И вы что-ли решили строить школу для оборотней? И кто из вас директор? — сухо сказал он.     — Прошу прощения, — встал со своего стула Юра. — Это я. Директор. Меня зовут Юрий Клыков.     — Ты, парень? А лет-то тебе сколько, Юрий Клыков? Да и что ты за зверь? — с какой-то издевкой спросил Скворцов.     — Девятнадцать. И я дальневосточный леопард, — немного смущенно ответил Юра.     — Ага. То есть вы предлагаете поручить руководство школой девятнадцатилетнему парню у которого даже нет высшего образования?     — Прошу заметить, товарищ полковник, что высшее образование у меня есть, — отрезал Юра.     — Да ну. Когда ты успел его получить?     Дмитрий хмыкнул:     — Юра просто гений. Закончил школу в четырнадцать. А потом в институт поступил.     — Вам, Панов, я не разрешал вступать в диалог, — процедил Скворцов. В его голосе отчетливо читалось раздражение.     — А с чего это я должен спрашивать вас, чтобы говорить в нерабочее время, м?     Очень дерзко со стороны Дмитрия было говорить такое. Но Скворцов промолчал и вновь начал говорить с Юрой.     — Высшее образование, говорите. И в какой области?     — Прикладная лингвистика, — кратко ответил Юра.     Скворцов вздохнул, и скал чуть более мягко:       — Ты уж извини меня, парень, я просто беспокоюсь. Вспоминая себя в твоем возрасте, какой ветер тогда был в голове...     — А вы не беспокойтесь, товарищ полковник. Я же не один.      Скворцов оглядел всех нас.     — Вижу. У вас, ребята, огонь в глазах. Это хорошо. Я готов вам помочь.     — Ну так это замечательно, — улыбнулся Юра. — Вы уже уходите? Может останетесь с нами праздновать? Конечно, не Новый год, но все же...     — Нет, не хочу, спасибо, — прервал его полковник полиции и развернулся на каблуках.      — Да оставайтесь, мы все только рады будем! — крикнула Майя вслед уходящему оборотню.     — Нет.     — Товарищ полковник, неужели вы думаете  что закрываясь ото всех вы решите свои проблемы с общением с другими людьми?     Это был Дмитрий. Он улыбался, вернее даже ухмылялся. Я переводила взгляд то на него, то на Скворцова. Это было еще более дерзким заявлением. И я чувствовала что так просто Дмитрий не отделается.     — Что вы сказали, Панов? — тихо, но очень отчетливо сказал Скворцов.     — Я сказал, что ваши проблемы со взаимотношениями нужно решать. А не бегать от них будто вы заяц.     Так как Дмитрий все это время стоял, Скворцову не заставило особого труда схатить оборотня-скопу за грудки и прошипеть в его лицо:    — Вы позволяете себе прилюдно рассказывать о моих проблемах?     Панова будто совершенно не смущала вся сложившаяся ситуация.     — Так значит, вы уже признаете что проблемы у вас есть? Это хорошо, хоть какой-то прогресс.     — Ублюдок.     Я почувствовала яркое, сиюминутное желание врезать Панову, стереть вечную ухмылку с его высокомерного лица, увидеть как кровь стекает по искривленным в надменной гримассе губам. Так, стоп. Это вовсе не мои чувства. Это Скворцов был в такой ярости, что не контролировал свои мысли.     Тут между двумя оборотнями, готовыми буквально вцепиться друг другу в глотки попытался встать Вячеслав.     — Арсений Димитриевич, — осторожно начал он. — Дима просто выпил, вот и немного не следит за языком.      Вячеслав говорил спокойно и убедительно. Но полковника полиции это не успокоило. — Да он наглым образом выставляет меня посмешищем!     — Я просто хочу вам помочь! Проблемы есть у всех, но вы их не решите просто плюясь ядом и прячась от них. Я же вижу что вы хороший, но одинокий человек, — ответил Панов.     — Вот, видите, Шуйский? Он думает будто в праве такое мне говорить, — озлобленно сказал оборотень. — Я не хочу иметь с вами, ничего общего, Панов. Я не нуждаюсь в вашей дружбе и помощи. Вам ясно?     — Мне ясно все, — улыбнулся Панов. — Хорошо вам провести праздник, товарищ полковник.     Скворцов не сказал ничего. Он развернулся, и хлопнув дверью, вышел из помещения.     — Вот зачем ты все это устроил? — спосил Шуйский.     — Просто хотел как лучше, — спокойно ответил Дмитрий, хотя в глазах его плясали черти. — Ну что, продолжим праздновать?       POV: Джефри Быстролап Бейкер Я словно в забытии брел по коридору. Та ложь, которая два раза соскочила с моего языка все никак не хотела выскочить из головы. Может признаться прямо сейчас?      — Джефри, что это было? — тихо спросил меня Клифф.      Я и не заметил как я с моей стаей оказались одни в коридоре.     — Что? — переспросил я, немного не осознавая что меня спрашивают.      — Зачем ты им соврал? — напустился на меня Бо. — Они же наши друзья. А врать это плохо.      Я посмотрел на моих друзей. Тикаани выглядела очень мрачной и не говорила ни слова, Клифф разочаровано таращился на меня, Бо сердито сверлил взглядом. Малыш Миро еще ничего не понимал, он грыз шнурки на моих кроссовках.      — Ребят, вот именно что они наши друзья. Думаете они будут с нами дружить после того как узнали бы о том кого мы поддерживаем? Мы по разные стороны баррикад...     Меня прервал голос. Не кого-то из ребят, а голос кого-то взрослого. Кого-то очень заитнересованного в том, о чем мы говорим.     — И кого же вы такого поддерживаете, стесняюсь спросить?      Это был Дмитрий Панов. Он, скрестив руки на груди, обвел взглядом мою стаю. И по его тону я понял что задавать такие вопросы он ничуть не стеснялся.      — Мы, э-э, — выдавил я из себя.      — Что? Я вижу что вы. И так, спрошу еще раз. Кого. Вы. Поддерживаете? — с сильным нажимом сказал учитель.     Я чувствовал себя будто на допросе. Хотя, по факту, это и был допрос. Без лампы, светящей в глаза, без наручников, без полицейской формы и погон. Но эффект был тот же: я не имел ни малейшего понятия как выкрутиться из этой ситуации.     — Я... Мы... да ничего.     — Нет уж. Я жду объяснений.     Из голоса Дмирия Панова пропала вся расслабленность и задор. Он стал жестким, сухим и очень требовательным. Он посмотрел прямо мне в глаза. Я не отвел взгляд. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, но потом я все-таки моргнул. Проиграл в эти гляделки.     — Мы поддерживаем одного блогера, — выпалила Тикаани. Я мысленно благословил ее находчивость.     — Правда? — поднял бровь мистер Панов. — И какого же?     — Дрима, — сказал Бо. Мы считаем что он не использует всякие модификации. А другие ребята считают по-другому.     — Ладно. Все с вами ясно, — сказал учитель таким тоном, что я тут же понял что он ни капли не поверил в нашу ложь. Уж очень неубедительно она звучала. Но самое главное мы скрыли. — А теперь идите в класс. Живо.     Мы, конечно, не собирались и не хотели перечить его словам. Так что через несколько секунд мы заши в класс и расселись за партами. Я с удивлением обнаружил на них микроскопы. Справа от меня сидели Бека и Никита. Бека, во втором обличии кавказский тур,  добрый и славный парень. Хотя, конечно, то еще от травоядного ожидать. Но почему-то последняя мысль не принесла мне былого удовольствия.     За нами в класс зашел Дмитрий Панов. Он улыбнулся нам всем. Только вот когда его взгляд остановился на мне, его убылка на долю секунды стала похожа на оскал. Это правда? Или у меня началаись паранойя и галлюцинации? По моей спине пробежал холодок. С ним шутки плохи, это я уже понял. И эта осечка уж точно ему не забудется. Он спросит у наших учителей и узнает о том, что мы поддерживаем Эндрю Миллинга. И тогда все. Прощай друзья, прощай нормальные отношения с русскими учителями. А мне так нравятся эти оборотни, аж выть охота из-за своей оплошности.     Я вздохнул, достал тетрадь и ручку из сумки (да, я взял с собой тетради) и стал конспектировать то, что рассказывал учитель. Про роль крови в нашем организме (учавствует в газообмене, доставляет вещества в клетки. Нужна для гомеостаза — постояноства внутренней среды организма) ее состав (плазма крови и форменные элементы. Сама плазма состоит из воды, белков и различных неорганических веществ. Форменные элементы это эритроциты, лейкоциты и тромбоциты.)     — Эритроциты. Или красные кровяные тельца. Это клетки крови которые переносят кислород по организму. Выглядят как двояковыгнутые диски.     Дмитрий Панов изобразил на доске то, как выглядел эритроцит.     — У эритроцитов нет ядра. Это нужно для того чтобы у клетки была такая двояковыгнутая форма. Так она захватывает больше кислорода. В красных кровяных тельцах содежится белок гемоглобин. Именно благодоря ему эритроциты могут переносить кислород и углекислый газ.     Я старательно записывал и зарисовывал то, что говорил мистер Панов.     Потом мы кратко записали информацию про лейкоциты (выробатывают антитела, уничтожают чужеродные тела, этот процесс называется фагоцитозом) и тромбоциты (благодаря ним сворачивается кровь и мы не умираем от кровопотери из-за небольшой ранки. В них содержится белок фибриноген, который под действием вещества тромбина становится фибрином, нерастворимым веществом, нити которого являются основными компонентами кровяного сгустка)     — Ну что, теперь от теории перейдем к практике, — потер руки Дмитрий Панов. — Я надеюсь тут нет тех, кто падает в обморок от вида крови?     Почти все покачали головой. Даже Нибл и Виола. Они хоть и травоядные, но, я должен признать, не совсем трусы.     — Извините, а ее много будет? — неуверенно спросил Лерой.     — Немного. Пара капель на дне ваших пробирок.     — А чья это кровь?      — Не моя, — белозубо улыбнулся учитель. — И так, кто знает что это такое?     На учительском столе стоял какой-то прямоугольный аппарат.     Руки подняли Лу, Кира и Тикаани.     — Ну что же, тогда я попрошу оставшихся предположить что это такое. Давайте, смелее.     Я задумался. Вряд ли эта штука нужна для изготовления поп-корна или чего-то в этом духа. Нужно опираться на нашу сегодняшнюю тему.     — Это устройство для определения состава крови? — спросил Караг.     Вот гад. Только про это хотел сказать.     Остальные тоже согласились с Карагом.     — Вы двигались в правильном направлении. Это центрифуга. Она нужна чтобы зазделить жидкость на составляющие ее компоненты. Работает не только с кровью а с любой жидкостью.     Потом он поставил пробирку с кровью в эту центрифугу. У нас же были другие пробирки, с красной жидкостью. Мы смотрели на нее через микроскоп, и зарисовывали что видим. Эритроциты я узнал сразу. Красные диски, их больше всего. Белые шарики с фиолетовым — лейкоциты, а объекты непонятной формы с какими-то крючками — тромбоциты.     Потом нам рассказали про группы крови.     — В большей части Европы и России самая распространенная группа крови — вторая. В Китае, Монголии, Индии и прочих азиатских странах самая распространенная группа крови — первая. В Испании и Англии первая, а так как в Северной и Южной Америке были по большей части колонии этих стран, самая частовстречаемая группа крови там — первая. В Австралии все так же. Однако, в Пакистане больше всего людей с третьей группой крови.      Нам даже карту с этими группами крови показали. Где какая самая распространенная.     Еще оборотень-скопа рассказал нам о том, что обладатели первой группы крови универсальные доноры, а четвертой универсальные реципиенты (им можно перелить кровь любой группы, но сейчас врачи все равно стремятся переливать людям идентичную группу крови)     — Дмитрий Владимирович, (это, видимо, правильное обращение к человеку или оборотню на русском. По имени и имени отца) а какая у вас группа крови? — спросила Жанна, оборотень-песец.     Учитель задумался на секунду, будто решая, стоит ли раскрывать о себе такую информацию, но потом все-таки сказал:     — Вторая положительная.     — А у меня четвертая, — сказал Шон.     Потом выключилась центрифуга. И мы увидели такую картину. Раньше бордовая однородная жидкость распределилась по слоям. Наверху была желтоватая жидкость,  ниже совсем тонкий прозрачный, а под ним и красный слой. Мы записали, что больше всего в крови плазмы, (желтоватая жидкость сверху) около пятидесяти пяти процентов, потом идут эритроциты, порядка сорока одного процента, (красные внизу) а меньше всего, четыре процента от общего объема крови приходится на лейкоциты и тромбоциты (прозрачная прослойка) Прозвенел звонок и урок закончился. Фух, я уже боялся что не выдержу находиться с Дмитрием Пановым в одном кабинете. Пускай он потом даже не смотрел в мою сторону, мне все равно было очень некомфортно.     Оставшийся день прошел как в тумане. На алгебре проходили квадратные уравнения. Если запомнить формулу дискриминанта, то это не так уж и сложно. Потом физика. Перед отъездом мы начали изучать энергию. Потенциальную, кинетическую и внутреннюю. Например, при столкновении падающего свинцового шара с землей его кинетическая энергия станет внутренней энергией и поэтому шар деформируется. Но если мяч упадет на наклонную плоскость, то он деформируется не так сильно из-за того что не вся кинетическая энергия обратиться во внутреннюю.     — Получается, именно поэтому Серега когда спрыгнул с того дерева не переломал себе лапы? Из-за того что скатился вниз по склону? — спросил Брэндон.     — Да, верно, — ответила ему Александра Вишневская. — Если бы он приземлился на лапы, то в лучшем случае сломал бы их. И, конечно, даже то, что он скатился вниз по склону не отменяет того факта что это было ужасно рисковано.     Учительница строго посмотрела на Серегу. Тот мотнул головой так, чтобы прядь серебристых волос упала ему на глаза. Прячется от гневного взгляда.     А потом история и поведение в особых ситуациях. Ох. Я слушал про то, как можно оказать первую помощь, буквально молясь чтобы Дмитрий Панов не смотрел на меня. И он не смотрел. Вел урок как обычно. Но воздух был будто наэлектризован от напряжения. Когда уроки закончились я выдохнул с облегчением.     После обеда небо затянуло тучами. Они были такими низкими, будто давили на плечи. Затишье перед бурей. Не пели птицы, не скрипели сосны, снег уже полностью растаял а земля высохла. Я вздохнул. В воздухе витал запах озона и хвои.     — Ты что такой грустный, Джефри? — спросила меня Кира.     — Да неважно.     — Ну что ты скис, пошли в баскетбол сыграем что ли, — похлопала меня по плечу девушка. Не только тигр. Не смотря на то, какой секрет она нам раскрыла, я ни разу не видел чтобы она превращалась к кого-то кроме тигра. Ни в беркута, ни тем более в крокодила.         Я согласился. А что мне было еще делать? Пока никто не узнал наш секрет, нужно было насладиться компанией своих друзей.     Мы пошли в сторону зала. Вдруг, Кира частично превратила свои уши: они переместились выше и покрылись рыжим мехом. Через несколько секунд они снова стали человеческими.     — Километрах в сорока от сюда гроза, — сказала девушка.     — Это ты на слух определила? — усомнился я.    — Ага. Тигры общаются при помощи инфразвука, ты знаешь что это такое?     Я кивнул.     — И, соответственно, мы может его хорошо различать. Инфразвук он очень хорошо проходит через препятствия: горы, дома. И доходит до нас. Киты и слоны тоже так могут, только лучше. И еще, я слышу горы. Слышу, едва различимо, как трутся литосферные плиты в недрах Земли.     — Ого, это реально очень круто. Что ты еще можешь делать?     — Так как тигры могут издавать инфразвуки, которые влияют на наш организм, когда тигры рычат, того кто это слышит ненадолго парализует. Может на долю секунды, но этого хватает.     — Вау, — только и смог сказать я. — Можешь... показать, пожалуйста?     — Давай как-нибудь в другой раз. Для этого нужно очень громко рычать, не хочу никого пугать.     Мы дошли до зала. Играли почти все те же ребята. Только вот в команду к русским вместо Лили пришел Николай Кравец. Его уговорили с нами поиграть. И да, не смотря на свой возраст играл он просто отменно. В этот раз русские победили. На время игры я смог отвлечься от навязчивых мыслей, но как только все разошлись по своим делам я вновь почувствовал ужасную пустоту в груди. Может быть сходить на охоту? Пожалуй, лучший способ разъвеяться...     POV: Караг     Сыграли мы славно. Только вот Джефри был будто заторможенным и вялым, явно думал о чем-то. Только вот о чем? Как шпионить для Миллинга? Но почему он тогда выглядел таким поникшим? Непонятно. Бриджер, конечно, говорит НТП — не твоя проблема, но когда дело касалось Миллинга, любая проблема тут же становилась моей. Так что над этим мне еще придется подумать.     Приятная боль после баскетбола покалывала мне руки и ноги. Пожалуй, сейчас нужно занятся чем-нибудь спокойным. Посмотреть телевизор, может почитать, поболтать с кем-нибудь. Кстати, это вариант. Я заметил как Лу и Миру. Они заходили в домик, судя по всему в учительский. Что это там? Мы, кошки, ужасно любопытны и я подошел к массивной деревянной двери за которой уже скрылись девочки. Из-за нее слышались голоса и смех. Я приоткрыл дверь.     Группа ребят из обоих школ и несколько взрослых смеялись над историей которую рассказывала Лили.     — Он, конечно, отрицал это, но у него все руки были в краске.     — Это фиаско, — прокомментировал Дориан в обличии кота.     — Да, не повезло, — добавил мистер Бриджер.     — Добрый день, Караг, — поприветствовал меня Дмитрий Панов. — Будешь чай?     Минуточку, как он узнал что это я? Сидит спиной ко входу, а я сам ни слова не сказал.     — Просто догадался.     — Что?..     Я сказал это вслух? И что за туманные ответы? Как обычно.     — Так ты чай будешь или нет?     — Да, наверное, — выдавил я из себя. — А что тут происходит?     — Да просто все собрались, как-то так получилось. Сейчас сидим, истории рассказываем, — ответил учитель биологии и протянул вне кружку с душистым чаем.     — Так, теперь моя очередь рассказывать, — сказала Кира. У нее в кружке была ярко-оранжевая жидкость. Ее любимый облепиховый чай.     — Вы когда-нибудь испытывали полуденный ужас? — спросила девушка.     — Что? Какой еще ужас? — спросил Сумрак.     — Это когда в полдень резко становится очень жутко. Я не знаю как это по-английски называется.     — Я когда-то слышала про такое явление. Ты его когда-нибудь испытывала, Кира? — спросила Лисса Кристалл.     — Да. Было несколько раз, но могу рассказать об одном случае, который мне запомнился больше всего. Это было прошлым летом. Мы тогда ездили до Каспийского моря на микроавтобусе. Ну сколько до Астрахани примерно отсюда? Километров пятьсот пятьдесят. Не важно. Хотели покупаться в море...     — А в итоге кое-кто влез в разборки с бандитами, — вставил Дмитрий Панов.     — Так, а вот с этого момента прошу по подробнее, — сказал мистер Бриджер.     — Мне тоже интересно что за история с бандитами.     — Ну, если коротко, гуляли мы по Астрахани. Мы, это я, Кира, Серый, Никита, Карим и Эф, — начал рассказывать Шон. — Услышали как кто-то из катера большого на помощь зовет. Решили помочь, только вот в этой лодке было какое-то сборище наркодиллеров и головорезов. Заложника мы спасли, но так-то ничем хорошим это не закончилось. Никита, вот, две ноги сломал     — А тебе вообще плечо прострелили, — фыркнул Никита. — Мы что хотим сказать. Не повторяйте наших ошибок. У кучки подростоков маловато шансов против толпы вооруженных людей. Если есть возможность, лучше вызывать полицию. Нам просто повезло выжить, да и то дело кончилось тяжелыми травмами.     — Повезло это очень слабо сказано.  Вам просто невероятно повезло выбраться оттуда живыми, — очень сторого сказал учитель.     — Но, прошу заметить, что если бы не мы, то полиция бы не успела спасти заложника. Ему уже готовились пустить пулю в висок, — ответила Кира.     Несколько секунд мистер Панов и Кира смотрели друг другу в глаза. Учитель сщурился. Кира ухмыльнулась. Из-за клыков, которые были чуть больше и острее чем у большинства людей, ее улыбка получилась самую малость хищной.     — И кстати, Шон, врачи рассказали что когда ты был без сознания и тебя везли на скорой помощи, на фоне играло какое-то радио. Ты очнулся на пару секунд, успел сказать: "Я не хочу умирать под Джастина Бибера, включите рок," — а потом снова отключился, — хохотнул Никита.     — Я вот такого не помню, — пожал плечами Шон.     — Можно я продолжу рассказывать про полуденный ужас? Когда мы возвращались, в нашем микроавтобусе пробило колесо. Мы застряли посреди степи. Я вообще не люблю открытые пространства, а там степь плоская как... как... Короче, глазу не за что зацепиться, только пара деревьев была, и все. Мы, то есть дети, обед готовили, пока взрослые с колесом разбирались. Я открывала консервную банку и как-то неудачно ножиком ее поддела, что он улетел далеко в кусты. Я пошла за ним. Выхожу с другой стороны кустов и вижу степь. Жара плюс тридцать пять, а то и сорок, над землей стоит марево, впереди ровное поле, небо какое-то плоское и без облаков. И еще тишина. И ветра нет. И в тот момент так страшно стало, пульс подскочил, голова закружилась. Из-за того что солнце стояло в зените некоторые вещи будто не отбрасывали тени. Это выглядело так... странно. И пока я ножичек искала, даже трава не шумела, ветра не было. И вот, нашла я ножик, но тут я увидела какое-то движение за кустом. Я подумала мало ли, какой-то алкаш из деревни неподалеку, помочь же нужно. Подошла, заглянула за кусты, а там чучело стоит. Возможно, там раньше поле было, растения убрали а пугало осталось. Оно было в просто ужасном состоянии. Ободранный черный плащ, мешок вместо головы, пуговицы вместо глаз, соломенная шляпа. И вот тогда я испугалась еще сильнее.     — Ну так, наверное, просто плащ развевался от ветра, — сказал мой любимый учитель.     — Ветра не было, мистер Бриджер. Даже трава не шумела.     Джеймс Бриджер удивленно посмотрел на Киру.     — И что же было дальше?     — Да ничего такого. Я просто дала деру и как только увидела остальных страх как рукой сняло. Колесо подлатали и подкачали, мы дотянули до близжайшего города, там и сменили колесо. Но, как видите, произошедшее меня сильно впечатлило.     Тут заговорил Николац Кравец. Он за все это время не произнес ни слова, просто сидел и слушал. Но, видимо, он захотел поведать нам свою историю.     — Я тоже вспомнил одну историю, это не полуденный ужас, но что-то в этом духе. Я тогда совсем молодым был, лет двадцать может. Я тогда восходил на пик Ленина, в Кыргызстане. И как сейчас помню. Небо тогда было синее-синее, без облаков. Сияло солнце, и наша група альпинистов начала восхождение. Но вдруг, я перестал слышать пение птиц, стрекот насекомых, даже ветер будто затих, а время замерло. Тут я почувствовал какой-то гул и вибрацию из-под земли. И тут слышу скрип. Это сосны скрипели. Ветра не было, а верхушки качались из стороны в сторону. Вдруг у нас буквально ушла земля из-под ног, мелкие камни и ветки подскакивали и подпрыгивали. А потом был толчок. Тряхнуло так, что мы все упали. Земля задрожала еще сильней. Было еще несколько более слабых толчков. А потом все закончилось. Будто бы ничего и не было.     — Это было землетрясение? — спосил я и еще несколько ребят.     — Да, землетрясение.     — Вы занимались альпинизмом? — задала вопрос Лу.     — Да, альпинизмом и спелеологией.     — А, кстати, хотел вам кое-что показать, — вдруг сказал Дмитрий Панов. Он открыл ящик и достал странную круглую фотографию, на которой были видны очертания человеческих ребер.     — И так, у кого есть предположения на что похож этот рентгеновский снимок?     — На пластинку, — ответили несколько ребят.     — Да, вы правы.     — Только не говорите что на рентгеновском снимке записана музыка! — воскликнула Нелл.     — А ты думаешь что такого быть не может? — улыбнулся учитель.     — Идея записать музыку таким образом звучит просто невероятно, — сказала Лисса Кристалл.     Учитель ухмыльнулся и вставил пластинку в проигрыватель, который стоял у него на столе и поставил иглу. Все затаили дыхание. Он нажал на кнопку. Ah, ah We come from the land of the ice and snow From the midnight sun where the hot springs flow.     По помещению разнеслась музыка! Просто фанатстика!     — Офигеть, — сказал Брэндон.     — С ума сойти! — восторгалась Нелл.     — Никогда бы не поверила что музыку можно записать подобным образом, — шокированно сказала Мира. On we sweep with, with threshing oar Our only goal will be the western shore     — Что это за песня и какой группы?     — Это Immigrant song, группы Led Zeppelin, — ответил Джеймс Бриджер. — А тут весь альбом? Или только эта песня? Много у тебя еще таких пластинок? И откуда они? Полагаю, делать их было незаконно.     — Отвечаю по порядку. Тут две песни, эта и Friends. Пластинок таких у меня не очень много, но и не мало. Есть с песнями Pink Floyd, The Beatles, Queen, Black Sabbath, тоже есть пластинка с той самой песней Paranoid, еще есть песни групп Rainbow, The Doors, The Rolling Stones, The Who. Вроде все. И да, изготовлять такие пластинки было нелегально, достались мне они от бабушки. Моя бабушка любила такую музыку.     Потом время пролетело быстро. Дмитрий Панов показал нам еще несколько таких пластинок, а потом все рассказывали свои истории. Потом был ужин, где давали странный красный суп из свеклы. Борщ. Довольно вкусно, особенно с мясом. Затем мы смотрели фильм про человека-паука. Учителя за ужином обещали завтра что-то особенное и попросили завтра одеться в спортивную одежду.     И еще я увидел Майю Громову и Юрия Клыкова во втором обличии. Их было легко различить. Молодой директор был поистене большой кошкой. У него был яркий, жёлто-оранжевый мех и пронзительные зеленые глаза. У учительницы географии шерсть же была напротив, более тусклая, будто бы пыльно-желтого цвета, глаза как свинцовые тучи на небе, а морда более вытянутая. Я наблюдал, как две изящные и гибкие пятнистые кошки скрылись в лесу.     — Караг, ты на что смотришь? — спросил меня Никита.     — Да так, не важно.     Я наслаждался, наслаждался общением, наслаждался смехом, наслаждался улыбками. Как хорошо не думать об Эндрю Миллнге. Он далеко, пока я и мои друзья в безопасности.     End POW     После ужина была уже чисто взрослая беседа. За окном шумел ветер и было достаточно темно. Сейчас, Константин Шевченко рассказывал двум американским гостям о чаче — грузинском алкогольном напитке с чудесным запахом винограда.     Тут разговор прервал Дмитрий Панов, который пил очередную кружку чая и переписывался с кем-то:     — Представляете, меня Арсений Димитриевич на светский вечер зовет. В честь юбилея какой-то компании, его позвали, и разрешили взять с собой супругу или друга.     — Ого. И когда? — заинтересованно спросила Лисса Кристалл.     — Завтра.     — Я помню как меня однажды позвали в "Ритц." — сказал Юрий.     — У вас во Владикавказе есть "Ритц?" — удивился Джеймс.     — У нас во Владикавказе метро нет. "Ритц" в Москве, — ответил оборотень-леопард.     — И как тебе?     — Ну, как сказать... Еда и алкоголь там что надо, но я не особо люблю очень торжественные мероприятия и места. Где все в строгой и дорогой одежде. Не люблю я такое, мне не комфортно. И я, кстати, тоже скоро уезжаю. Сегодня ночью. На встречу с Советом.     — Юра, ты серьезно? Мог бы еще позже сказать, — возмутилась Мария.     — Ладно, каюсь, со всеми этими делами не сказал.     — Погоди, Юра. Ты же не член Совета, почему тогда ты едешь на собрание? — спросила Лисса.     — Ну, я как бы не член Совета, но как бы мое мнение все спрашивают и зовут на собрания. Я, можно сказать, неформальный член Совета. Не знаю как так вышло, пару раз помог, потом на собрание позвали и началось...     Вдруг, молодой директор напрягся.     — Блин, где Саня? Обещала же прийти скоро.     — Да ничего с твоей Саней не случится, — ухмыльнулся Константин.     Юрий покраснел, затем что-то сказал Константину по-русски и ушел из домика под хохот последнего.     На улице дул холодный ветер, не смотря на то, что на завтра обещали жаркую погоду. На небе не было видно звезд, а лес окружал домики непроглядной темной стеной. Молодой человек направился к небольшому домику и постучал в массивную деревянную дверь.     — Саня, ты тут?     — Да тут, заходи, Юра.     Александра сидела на полу и прикручивала колеса для новенького, без царапины скейтборда.     — С наждаком провозилась. Все никак не отставал от деки.     Александра встала и отряхнула руки: они были черные от смазки.     — Эм, Саня. Я тут билета два достал в театр. Агата Кристи, "Десять негритят." Не хочешь сходить со мной? Через две недели?     Девушка игриво улыбнулась:     — С радостью.     Юрий смущенно рассмеялся:     — Вот и отлично.     Через пять минут, в другом домике, Мария Власова сказала:     — Теперь они оба пропали.     — Да пошли в лесу гулять, боже, — фыркнул Константин.     — Они что, встречаются? — тихо спросила Лисса.     — Нет, но мы думаем что это вопрос времени, — ответила Мария. — Дима, ты что молчишь?     А Дмитрий Панов пил уже, наверное, сотую кружку чая с какими-то одному ему известными травами. Он думал. Конечно, Дмитрий понимал кого именно поддерживает волчья стая. Но как гласит известная пословица: доверяй, но проверяй.     — Джефри и его стая поддерживают Миллинга, не так ли?     Лисса Кристалл вздохнула:     — Да, к сожалению, это так.     — Но вы решили оставить их в школе чтобы узнать по их исчезновению когда начнется День мести?     — Кого-кого они поддерживают? — услышали все присутствующие в домике.     Это был Шон. Окно было открыто, так что небыло сомнений: Шон все слышал. Рыжая челка, вопреки обыкновению, не закрывала глаза. И в них отчетливо читалась гремучая смесь из разочарования и гнева.     — Хотя, ладно, я все понял. Значит, он нам наврал, а сам шпионил, гад. Ну ничего, сейчас я его найду.     — Шон, стой! — крикнула ему Мария, но парень уже растворился в темноте.     — Что произошло? — спросил Юрий, приоткрыв дверь.     — Шон узнал что Джефри поддерживает Миллинга.     — Джефри? Поддерживает Миллинга? — в один голос сказали Юрий и Александра.     — Да, — ответил Джеймс.     Юрий и Александра выругались.     — Вот черт, это очень плохо. А мне еще и уезжать...     — Куда ты собрался?     — На встречу с Советом.     — Прямо сейчас?     — Да.     — Стой, ты один едешь? Или ребят с собой возьмешь? — спросила Мария.     — Мы уже обсудили это. Если мы все пропадем, то это будет выглядеть подозрительно. Так что они остаются в школе.     Через тридцать минут Юрий в черной косухе, которую украшали шипы, футболке группы Opeth, таких же черных джинсах и высоких берцах вышел с территории школы. Ночь была поистине черной, тучи заволокли небо, в бездонной глубине которого не было видно ни звезд, ни луны. Молодому человеку на волосы упало несколько снежинок.     Мрак и тишину пронзил свет фар и рев мотора. На площадку рядом со школой выехала черная тойота.     Оборотень-леопард открыл дверь. Там уже было двое его друзей: Ярослав и Лев.     — Чуть не задавил тебя. Не видно в темноте, ты же весь в черном,— пошутил рослый и мускулистый Лев, с гривой роскошных рыжих волос и небольшой бородкой.     Ярослав, вылитый Серёга, как по внешности так и по характеру (разве только у первого волосы были длиннее) сказал Юрию:     — Привет.     Пока обротни до аэропорта, Лев с горостью рассказал что его пятилетняя дочь Вероника первый раз частично превратилась. Она оказалась лесной кошкой, как и ее мать. Потом и Юрий рассказал как проходит обмен.     — Ну ладно, ребят, давайте, удачи вам, — сказал Лев и обнял поочереди Юрия и Ярослава.     Молодые люди прошли досмотр и стали ждать рейс. Он был в час ночи и длился три с половиной часа. Оборотни играли в карты, в слова и города, вообщем, развлекались как могли.     Посадка прошла быстро и оборотням очень повезло: они сидели вдвоем. Юрий посмотрел в окно: снаружи было очень темно и мрачно, задували порывы ледяного ветра, а на холодном стекле появились брызги воды. В самолете, с его приглушенным желтоватым светом, теплом и тихим гулом пассажиров создавался какой-то странный уют, будто бы противоположность того что творилось на улице. Буря. Все набирала силу. Различные беспокойства в мире оборотней все чаще всколыхивали то тут то там. Решение впервые собрать все шесть Советов было вполне себе оправданным. Юрий всем сердцем надеялся что они правятся. Они не имели права на ошибку и, пожалуй, оставались главной надеждой для мира.