M&C II

Либертитаун (штат Мэриленд)

      Свисты и возгласы толпы плавно стихли, стоило мозолистым пальцам пройтись по струнам. В воцарившейся тишине к звукам гитары примкнули ноты банджо. — ♪♫ Я просто бедный, уставший путник. Иду за тысячи дорог. В тот дивный край, где нет страданий. Нет ни печалей, ни тревог... ♫♪ – завёл песню вокалист и публика перед крохотной сценой, кто с напитками, кто нет, кто в паре, кто в одиночку, принялась дружно покачиваться и переминаться в такт меланхоличной мелодии. — ♪♫ Иду домой, отца увидеть. И всех друзей, ушедших вдаль. Здесь, на земле, я просто странник. Иду за реку Иордан... ♫♪ – на припеве к вокалисту присоединились его товарищи по группе. И теперь уже хор из трио голос, под звуки дуэта струн, эхом разнёсся по стенам паба.       Наблюдающий за выступлением Пит довольно облокотился на барную стойку, тихо постукивая ботинком в ритм песни. Пока все посетители заворожены выступлением, у него самого выдалась возможность побыть простым зрителем. Все разобранные стаканы были доверху наполнены спиртным или чем попроще и послаще, а желающих на повтор пока что не наблюдалось. Посетители наслаждаются приятной музыкой, уютной атмосферой, да и просто хорошим завершением хорошего дня.       За окном на городок уже опустилось багровое зарево уходящего солнца. Дни стали очень коротки из-за сухой зимы, пришедшей в эти края. Почему «сухой», потому что не то что штат, а всё восточное побережье ещё не видело первого снега. Если бы не колючий холод за окном, да календарь, пришпиленный к стене, – так по виду и не скажешь, что уже минула середина декабря.       Впереди намечается ежегодный рождественский переполох, что захлестнёт всю страну, будто помешавшуюся на этом празднике. Ну а для самого Пита это знаменует пускай и кропотливое, но очень прибыльное время. Когда ты владеешь по сути единственным пабом на весь город, то город этот кормит тебя также хорошо, как ты кормишь его. А кормил Пит очень хорошо и, главное, круглосуточно.       Покупка этого бизнеса обернулась для Питера Холлмана настоящей золотой жилой. Уютненький и скромный по габаритам бар на окраине города, прямо перед поворотом на шоссе 550, что также известно как Вудсборо-роуд. В довесок – очень удачное соседство с придорожным мотелем. Правда, ту самую «золотую жилу» сперва пришлось усердно откапывать от кучи долгов, что унаследовались от прежнего владельца. Уж таков закон: «покупаешь бизнес – покупаешь долги». Раздел пятнадцатый, параграф семь.       Однако все издержки паб окупил пусть лишь с годами, но с лихвой. И в этом Питу во многом помог сам Либертитаун – городок с населением всего лишь девятьсот восемьдесят четыре человека, но при этом, подобно крестику на пиратской карте сокровищ, – расположенный на перекрёстке шоссе, что стягиваются к городу, как нити паутины к её центру. Со всех сторон Либертитаун окружён такими же городками-соседями: с севера – Джонсвиллем; с юга – Нью Лондоном; с востока – Юнионвиллем; а с запада – Вудсборо. Но главной «артерией» городка является шоссе 26, что проходит через весь город и устремляется дальше на восток, а через тридцать четыре мили впадает в Балтимор – крупнейший город штата.       Так что уставших проезжих, желающих отдохнуть от длинной дороги, в Либертитауне всегда было пруд пруди. А если учесть, что из местных достопримечательностей помимо бара в городе есть лишь парк с бейсбольным полем, то выбор у приезжих не велик. Хотя, справедливости ради стоит упомянуть, что у городка даже есть вроде как историческое место – дом Авраама Джонса. Вот только кем был этот мистер Авраам Джонс и за какие такие заслуги его дом внесли в Национальный реестр – Пит банально не знал. Интернет упёрто ссылался лишь на одного Авраама, но с фамилией Линкольн, а спросить у кого-то напрямую Питер не решался, ибо не хотел признавать тот факт, что он (возможно) бескультурное быдло.       В любом случае позорные пробелы в познаниях нисколько не расшатывали веру Пита в самого себя. Собственно, как и другой факт, что в свои тридцать четыре у него на личном фронте все ещё не вспаханное поле. Но что поделаешь? «По дороге к Лоле» стала его смыслом жизни и страстью, которую не удалось затмить ещё ни одной женщине. И да, название выбирал не он. Вывеска осталась ещё от прошлого владельца, а менять её на другую Питер просто поленился. Ну а ещё пожадничал. И вообще, ему просто нравится название! Зачем чинить то, что не сломано?!       Кхм! Так или иначе, а его дела с «Лолой» шли даже очень хорошо. Не так чтоб прям припеваючи, но грех было жаловаться. Алкоголь льётся рекой, как и ноты музыки. Посетители не буянят и в целом всем довольны. Вечер субботы приятно завершается, а впереди ожидает заслуженный выходной. И лишь одна «крохотная» деталь отчего-то всё никак не оставляла Питера Холлмана в покое.       Окинув зал паба задумчивым взглядом, пока песня, к сожалению, подходила к своему концу, он с неподдельным любопытством задержался на причине своего беспокойства. Вот представьте себе картину, неважно какую, а теперь представьте, что на эту картину поставили огромную, чёрную кляксу. И как бы вы не желали просто полюбоваться картиной, ваш взгляд постоянно будет зацепляться за это пятно.       Незнакомец, сидящий напротив, был подобен той самой кляксе. Нет, он не был весь одет в чёрное, однако его грозные габариты определённо бросались в глаза. Лицо мужчины было скрыто под капюшоном, и в довесок он сильно горбился, устало облокотившись на стойку.       Казалось бы: а в чём, собственно, проблема? Это вообще-то бар! Кто только сюда не захаживает, как с хорошим, так и с плохим настроением. И как показывает личная практика – чаще со вторым. Но время, приятная обстановка и главное алкоголь всегда помогают это исправить. Вот только незнакомец как будто был безразличен ко всему перечисленному. Он заявился в полдень, заказал бутылку тёмного и с того часа очень неспешно поцеживал её на всё том же месте. За всё время его пребывания бутылка опустела лишь на половину, а сам Пит даже не мог припомнить: хоть раз отлучался ли незнакомец?       Другие посетители, что заказывали выпивку, то и дело бросали на верзилу косые взгляды и особо не задерживались у стойки. А если и решались присесть, то предпочитали держать дистанцию. И как бы это ни было странно, но Пит мог их понять – громила был подобен айсбергу посреди штиля. А ещё бармен и сам не до конца мог объяснить это ощущение, но от незнакомца словно веяло холодом. Таким, что забирается к тебе в нутро, отчего оно начинает очень недовольно нашёптывать: «этот тип какой-то странный».       Вначале Питер просто отмахивался от этого предчувствия, сочтя его за разыгравшуюся паранойю. Однако время шло, часы неминуемо сменяли друг друга, а день уже начал клониться к ночи, и тогда-то Пит слегка занервничал. Мало ли кем может оказаться этот тип? Чёрт его знает откуда и с какой целью он сюда пожаловал? А вдруг этот какой-то псих, как тот маньяк в Вудсборо?       А посему, на всякий случай, Питер отлучился к Мэйсону – тучному, лысому, вышибале, обычно околачивающемуся у входа в уборную. Мэйсон работал на Пита с момента открытия паба, а до этого служил в полиции Элдерсберга, за что Питер собственно его и нанял. Однако бывший коп скептически отнёсся к подозрениям своего работодателя.       «Этот тип не напивается вусмерть и не дебоширит. Мне его выпроводить лишь за то, что он тебе глаза елозит?» – высказался он, разделываясь с обедом. Теперь же он приканчивал уже второй ужин, и, лицезря сию картину, Пит недовольно покачал головой. Дармоедство Мэйсон никогда не грешил и свой хлеб отрабатывал честно, вот только с его аппетитом, а ел Мэйсон за троих – на него харчей не напасёшься.       Отвернувшись от трапезничающего вышибалы, Питер вновь невольно вернулся к своей... да даже не проблеме, а просто загвоздке. Обычно, в подобных ситуациях, он всегда разыгрывал фирменную фишку: «может тебе уже хватит, приятель?» Да только незнакомец практически не прикасался к бутылке, а потому... — Что-либо ещё заказывать будете? – вежливо задал Пит отточенный вопрос и опёрся костяшками на стойку. — Нет, – донеслось из-под капюшона. Мужчина даже не поднял головы, продолжая всматриваться в пенящийся напиток за тёмным стеклом. Питер, конечно, знавал о выражении «искать ответ на дне бутылки», но складывалось впечатление, что этот тип сейчас занят этим буквально. — Что, плохой день? – предположил бармен, скрыв лёгкую нервозность за понимающей улыбкой. — Год, – проворчал верзила и отхлебнул уже давно нагревшегося пива. В этот момент Пит смог вскользь увидеть его лицо, и к своему удивлению под капюшон незнакомец носил солнцезащитные очки. А ещё в тени капюшона его лицо показалось бледным, как воск. Но затем бармен отвлёкся, когда к стойке подошёл коренасты мужчина с хмурым лицом и заказал стопку текилы. — М-да, даже не знаю, что и сказать, – между тем посочувствовал Пит, покачивая головой, однако громила более никак не отреагировал. — Кхм! Ну так... какими судьбами в нашем городке? Или вы просто проездом? — Можешь расслабиться. Я скоро уйду, – ответил мужчина на не заданный, но очевидный вопрос. — Эй, это всего лишь профессиональная привычка, приятель, – Пит попытался отшутиться, примирительно подняв руки. — У меня к тебе претензий нет – моя «Лола» открыта для всех. — Хм... у тебя хороший бар, – вдруг хмыкнул незнакомец, будто выдавил под капюшоном ухмылку. — Раньше я работал в похожем. — Даже так? Хе, ну тогда теряюсь в догадках: кем же вы, сэр, там работали? – неловко подшутил бармен, подавая шот мескаля, заказавшему его патлатому мужчине. — А разве не очевидно? – верзила вновь хлебнул пива, явно не разделяя шутливого настроя. — Уж прости за навязчивость, – Пит скрестил на груди руки, виновато потупив взгляд в стойку. — Просто... мне показалось, что тебе не помешало бы выговориться. — Тебе показалось, – огрызнулся незнакомец и залпом допил пиво. Однако затем, призадумавшись и отставив опустевшую бутылку, всё же добавил: — А даже если и так – ты мне не помощник. — Да брось. Чего я только не слыхивал от забрёдших к «Лоле», – заверил бармен, убирая пустую бутылку. — Дай угадаю: проблемы с девушкой?       Пит вновь опёрся на стойку в ожидании ответа, однако на сей раз незнакомец вдруг распрямился на стуле, и его лицо под капюшоном оказалось напротив лица бармена. И тогда-то он припомнил причину своего беспокойства, глядя на колоссальную разницу в росте. А затем ему и вовсе стало не по себе, когда громила опустил очки и очень пристально взглянул на него алыми, как кровь, глазами. — Если ты не возражаешь, то я предпочту ещё немного поностальгировать в полном одиночестве, – намекнул альбинос, с прищуром буравя несчастного бармена. — Да нет проблем, – тотчас выпалил Пит, изобразив неловкую и явно нервную усмешку. — Чудно, – альбинос вернул очки на переносицу и, пошаркав во внутреннем кармане ветровки, впечатал в стойку купюру. — И ещё пива, пожалуйста.       И Пит сию минуту исполнил заказ, отточенным движением сбив ключом крышку с новой бутылки тёмного. Альбинос молча отсалютовал её горлышком, давая ему понять, что на этом всё, и бармен также молча вернулся к другим своим обязанностям. Как раз в этот момент к стойке подошёл какой-то паренёк со старомодной стрижкой, как у Элвиса, и заказал рюмку вермута.       Морт проводил бармена строгим взглядом, держа бутылку на весу, и когда тот наконец-то прицепился к другому посетителю – пригубил холодного пива.       «Ещё один «мозгоправ» нашёлся», – мрачно подумал Шрайк, раздражённо мотнув головой, и грубо отставил бутылку, отчего пена брызнула из горлышка. Настроение и так было ни к чёрту, так ещё этот параноик дефис пастырь прицепился как клещ. Но кое в чём он всё же был прав:

Какого чёрта ты здесь забыл, Шрайк?

      Морт скрестил руки и, облокотившись на стойку, вновь сгорбился, будто гигантская черепаха, забравшаяся в свой панцирь. С прошлой ночи его мучила назойливая мигрень, в довесок ещё и чувствовал себя выжатым лимоном после... после вчерашнего кошмара. Стоило лишь панической атаке разжать свои когти, как Шрайк тотчас сорвался с места. Остаток ночи и половину нынешнего дня он провёл в дороге, мчась из Балтимора назад, в Вудсборо. Но стоило ему въехать в этот проклятый город, как он потонул у самого берега. А как ещё это назвать?! Отсюда до Вудсборо – каких-то жалких пять миль! Оставалось лишь повернуть на шоссе, но нееееееет! Перед чёртовым поворотом, обязательно нужно было построить этот чёртов бар! Даже теперь, проторчав в нём практически полдня, Морт до сих пор не мог объяснить: почему сделал это и продолжает делать?       Да какого чёрта?! Сейчас не время и не место! Предаваться кризису идентичности будешь после того, как разберёшься со всей той бесовщиной, что ждёт не дождётся тебя в Вудсборо! И плевать, что произошло в кошмаре! Плевать, чем ты там стал! Ты сделал то, что должен был! То, что делал всегда! Так что изменилось, Шрайк? Почему ты всё ещё здесь, а не там?! Почему ты... почему я так страшусь... вновь увидеть их? Но это же какой-то бред! Тот ублюдок, тот другой – это был не я! Я никогда бы не причинил бы им вред! Но тогда почему... почему я помню всё?       Морт просунул под капюшон руки, зарываясь ими в седые волосы. Уже очень давно он не испытывал такого дикого желания завыть от переполняющей его бури бессилия и безысходности. И страшнее всего было не то, что он помнил её взгляд, её налившиеся слезами карие глаза, смотрящие со смесью мольбы и ужаса. А то, что он почувствовал при этом... и ему это понравилось.       Лишь за одно это – он едва сдерживался от клокочущего гнева к самому себе и к той твари, что живёт в нём! Едва сдерживался, дабы не раскроить себе череп от бессильной ярости! Будь всё так просто, будь на кону лишь одна его проклятая жизнь – он бы уже давно покончил с ней. Но сейчас – он не мог себе этого позволить. Не тогда, когда мир буквально сходит с ума, а боги и монстры угрожают его близким!       Морт стянул очки и, отшвырнув их на стойку, устало потёр переносицу. Утопая в раздумьях и терзаемый проблемами, он не сразу заметил, как некто присел на соседний стул. — Какие люди! – вдруг поприветствовал бармен знакомое лицо, тогда как Шрайку было откровенно плевать на творящееся вокруг. Он безразлично потянулся за своей бутылкой и уже основательно залил в себя её содержимое, когда сбоку вдруг донёсся... — Здравствуй, Пити. Мне как обычно, – ...женский голос. Очень знакомый голос. Настолько, что от удивления Морт поперхнулся и, округлив глаза, прыснул пивом. — КХЕ-КХЕ! – откашливаясь и вытирая рукавом рот, он поспешно обернулся к соседу, коим оказалась... — Боже, Морт?! – ...Дарси Пайнс, собственной персоны.       Она смотрела на Шрайка не менее округлёнными глазами, и признаться в первые секунды встречи он её не признал, ибо Пайнс на удивление была без своих очков, а обычно собранные в тугой хвост волосы были распущены и полностью обрели свой естественный, шоколадный цвет. Что было непривычно, так как Дарси любила экспериментировать и уже испробовала чуть ли не все цвета радуги. Однако относительно недавно она как-то резко изменила имидж, и очень подозрительно эта перемена началась после той неловкой встречи с Лесли Клайд. — Вы знакомы? – вдруг напомнил о себе Пит, бегая глазками от Дарси к Морту и обратно. — Да / Ага, – хором ответили те и дружно обернулись к бармену, однако дальнейшую инициативу поспешно взяла на себя Пайнс. — Кхм! Пит, это мой друг из Вудсборо... – начала она с вежливой улыбкой, указывая на Морта, но Питер поспешил её остановить, подняв ладонь. — Д-да мы вообще-то уже познакомились, – с неловкой улыбкой заверил он Дарси, при этом активно протирая стойку от брызг. — Ага, – повторился Шрайк, покосившись на уже метнувшегося зачем-то под стойку бармена, и вернулся к Дарси, что мигом подобралась на стуле. — Вот так встреча. — Что могу ответить? Поймана с поличным, – отшутилась та, подняв руки и стараясь скрыть смущение за усмешкой. — И с каких это про ты у нас посещаешь подобные заведения? – полюбопытствовал Морт, облокотившись на стойку, из-под которой тотчас вынырнул Пит. — Да и вообще пьёшь? – добавил он, заметив в руке бармена бутылку виски. — Это мои слова, – возразила Пайнс, увильнув от ответа. — Уж кого я точно не ожидала здесь встретить, так это одного из двух главных трезвенников Вудсборо. — Я раньше работал в подобном месте. А какое твоё оправдание? – парировал Шрайк, скрестив на груди руки. — Да так... просто плохой день, – призналась Дарси, беззаботно пожав плечами. — Вот как? – хмыкнул Морт, призадумавшись о чём-то своём, и как заметила Пайнс – о чём-то грустном. — Значит нас таких теперь двое.       А тем временем, наблюдающий со стороны Пит, очень медленно выкрутил пробку из горлышка, боясь даже скрипом потревожить интригующую беседу. Уж что, а сплетником он был ещё тем, и Дарси это хорошо помнила. — Пит, прости, но я передумала, – с тёплой улыбкой обратилась она к бармену, когда тот уже собирался наполнить стакан. — Можно просто пива? — Как скажешь, – Пит ловко вогнал пробку на место и, убрав виски под стойку, организовал для Дарси бутылку светлого. — Спасибо, – поблагодарила та и следом обратилась уже к Шрайку: — Не против составить мне компанию? – предложила она, намекающе кивнув на столик у окна. — Отчего нет? – Морт пожал плечами и, забрав бутылку, проследовал за Дарси к указанному месту. Признаться, знакомой компании он сейчас действительно был не против – всё же лучше, чем заниматься самобичеванием наедине со своими чертями. Да и этот бармен хоть не будет встревать своим длинным носом не в свои дела. — Он хороший парень. Просто чересчур любопытен, – вдруг заявила Пайнс, будто прочла мысли Шрайка, а возможно всё и так читалось на его лице, или она просто очень хорошо знала этого Пита. — Я заметил, – безрадостно кивнул Морт, вежливо отодвигая для Дарси её стул. — Благодарю, – та заняла своё место, пока Шрайк возился с ветровкой. — Ну так... о чём ты хотела поговорить? – первым спросил тот, накинув куртку на спинку стула и усевшись напротив, ожидающе взглянул на собеседницу, что тоже решила избавиться от курточки. — Ну, во-первых, давно не виделись, – начала Пайнс, оставшись теперь в вишнёвой рубашке, и, будто для храбрости, хорошенько промочила горло. Пускай она и ведёт себя более уверенно, чем раньше, однако её фирменная робость никуда не делась. — И то верно, – Морт слегка улыбнулся, задумчиво уставившись в никуда. — Но куда ты пропал? – вопросила Дарси, привлекая к себе его внимание. — То есть не пойми неправильно – после вечеринки на озере ты как в воду канул. Из Виктора и клещами двух слов не выпытать, а в клинике сообщили, что ты вообще уволился. — Постой. Ты искала меня? – удивился Шрайк. — Ну-у-у... да, – с лёгкой обидой ответила Дарси, но затем смущённо призналась: — После случившего на озере... я волновалась за тебя. — ... ... ...Прости, что накричал тогда, в лесу, – Морт облокотился на стол, виновато опустив взгляд. — Просто... многое плохое навалилось скопом: сперва нападение на Виктора, затем нежданные вести, а затем ещё этот чёртов туман и... в общем я тогда перепугался... за всех вас. — Мы все тогда испугались, – Дарси неосознанно обняла себя за локти, будто от нахлынувших воспоминаний ей вдруг стала холодно. — И не только тумана. — Ты о чём? – насторожился Шрайк, заметив поведение Дарси. — Да просто... странно это как-то, – призналась она, нахмурившись взглянув в пустоту. — Я помню, как страшно испугалась, когда набежала мгла, но... не понимаю почему? То есть оно и понятно – мы заблудились в лесу, и все разнервничались когда ты, Вик и Лесли вдруг потерялись. Но я также помню, как мы бежали через лес, будто от этого зависели наши жизни. А ещё... – Дарси вдруг запнулась, о чём-то призадумавшись. — Что такое? – Морт напрягся, подобравшись на стуле. — ...ещё я помню тебя, – тихо закончила она, взглянув в его лицо. — До того, как мы разделились в лесу. Я помню, как ты велел всем нам спрятаться за тобой, когда туман только выполз на берег, – она робко отвела взгляд к окну, встретившись в нём со своим отражением. — В тот момент у тебя был такой вид, словно ты был готов сокрушить весь мир.

Так значит... она что-то да помнит...

— Дарси, послушай... мы все в тот момент были на взводе из-за недавних происшествий, – попытался Шрайк успокоить девушку, тогда как внутри чувствовал себя паршиво от каждого слова. Потому что это была ложь. Пускай и во спасение, но легче от этого как-то не становилось. — Но, признаться, я сам впервые столкнулся с таким явлением. Так что это... — Спасибо, – вдруг вымолвила Пайнс, отчего Морт осёкся. — Я ведь так и не поблагодарила тебя... за заботу и за то, что защищал нас... даже от простого тумана, – она одарила его благодарной улыбкой, отчего Шрайк забыл, что собирался сказать, и вместо этого просто ответил: — Иначе я не мог.       Что бы тогда с ней стало? Я бы забыл её, как все остальные забыли тех двух ребят? Или же продолжил бы её помнить? А миссис Пайнс? Помнила бы она своего единственного ребёнка? Как-то раз я бывал в её доме и видел стену в прихожей – она вся украшена семейными фотография. Но был бы от них прок, случись худшее? Узнала бы мать свою дочь на тех снимках, что видит каждый божий день? — Ну так... где ты пропадал всё это время? – поинтересовалась Дарси, тем самым нарушив уже ставшей неловкой тишину и вырвав Морта из мрачных дум. — Появились кое-какие неотложные дела, вот и пришлось их улаживать в экстренном темпе, – туманно ответил тот, смыв остатки тревожных мыслей очередным глотком пива. — Настолько, что ради этого пришлось уволиться? – то ли удивилась, то ли усомнилась Пайнс. — Ага, – Шрайк равнодушно пожал плечами. — Я и так израсходовал все отпуска с больничными, да и терпение главврача тоже. Но, поверь, оно и к лучшему. После всего случившегося в клинике – у меня нет желания возвращаться туда. — Я понимаю, но... надеюсь твой отъезд не связан с Виктором? – осторожно спросила Дарси. — С чего ты так решила? – Морт насторожился. — Потому что с тех пор, как ты уехал, он ведёт себя как робот, – ответила Дарси и виновато отвела взгляд к окну. — А ещё... потому что в день на озере я попросила его поговорить с тобой. А в итоге – на следующий день ты резко срываешься с места. Вы поссорились или что? — Нет, мы не...

(Я НаКоНеЦ-То сМоГу вСлАсТь сОдРаТь с тЕбЯ СкАлЬп!)

(ПрЕдСтАвЬ МоЁ РаЗоЧаРоВаНиЕ)

(ВсТаВаЙ, МаСкОт!)

(Ну чТо?! кАк тЕбЕ ПеНиЕ «ПтИчКи»?!)

...всё сложно, – тихо ответил Морт, опустив взгляд.

— Это из-за этой Рамоны? Или как там её? – предположила Дарси, тогда как внутри чувствовала, что дело далеко не в этом. — С момента, как она заявилась, – ты и Виктор вели себя как не в своей тарелке. — Что-то вроде того, – отрешённо проворчал Шрайк. — Её визит был связан с делом Химены Вильялопес.       — Да... я помню её, – сказала Пайнс слегка поникшим от воспоминаний голосом, на что Морт лишь медленно кивнул ей, не глядя в ответ. — Кхм! В общем... вскрылись новые обстоятельства, и нужно было срочно мчаться в Балтимор, дабы во всём окончательно разобраться.       И убить практически неделю на то, чтоб прошерстить весь город, проникнуть в международный аэропорт и влезть в его базу данных! И всё это лишь ради того, чтобы нарыть хоть крупицу информации о том, кого, как оказалось, просто не существует! Потому что тот, за кем я охотился, оказался хтоническим мудаком, что сам на меня и вышел, пока я, как полный кретин, впустую тратил время! — Тааааааак... ты, значит, обращался в суд Балтимора? – осторожно уточнила Дарси, ибо видок у Морта сделался мрачнее тучи. — А? – опомнился тот, мигом переменившись в лице. — Кхм! Да, всё так и было, но... – он вдруг запнулся, вновь переживая обрывки кошмара, и Дарси заметила, как на долю секунды его лицо дрогнуло под каменной маской. — В тот день, накануне отъезда... я и Виктор... мы не сошлись во мнении и... да, мы повздорили. — То есть... все эти дни вы даже не общались? – сказать, что Дарси забеспокоилась, значит ничего не сказать. Как-никак, а она хорошо знал, что Шрайк и Крейн всегда стоят друг за друга горой. И казалось, что ничто не в силах это изменить. — Не совсем, – ответил Морт и даже не покривил душой. После многократных звонков от Виктора, он сам ему перезвонил, сразу же как только смог взять себя в руки и привести в порядок мысли. Правда, разговор вышел кратким и односторонним. Шрайку было достаточно услышать голос Виктора и знать, что с ним, Адсилой и Лесли всё в порядке. Всё остальное – не имело значение. А на вопросы Крейна Морт лишь ответил: «Я возвращаюсь. Поговорим при встрече». — Мы говорили по телефону, когда я покинул Балтимор, – продолжил Морт, сцепив руки в замок, дабы скрыть распаляющуюся нервозность. Потому что то, что он собирался поведать Дарси дальше, не было вымыслом. — Но... — Но ты боишься, что он тебя не простил? – закончила за него Дарси, отчего Шрайк поднял на неё удивлённый взгляд. — И поэтому ты здесь? – продолжила она, с сочувствием в салатовых глазах смотря на поникшего Морта, и ему не понравился этот взгляд. Уж чего он терпеть не мог, так это жалости в свой адрес. Её он ни от кого не ждал и никогда не просил. Однако как бы он не желал это отрицать, но в чужих словах была правда. А потому Шрайк смиренно ответил: — Да.       Поэтому я здесь. Потому что страшусь услышать правду... от них. Да как они смогут доверять мне после вчерашнего, если я сам себе не доверяю?! Ведь я сам и породил дьявола в своей голове! А что, если это повторится?! Что, если тот другой возьмёт вверх?! Что если... — На тебя это не похоже, – твёрдый голос Дарси вырвал Морта из пучины вопросов, и он растерянно всмотрелся в строгое лицо напротив. — Мортимер Шрайк, которого я знаю, не стал бы отсиживаться из-за трудностей, как какой-то барсук в норе. И он уж точно не стал бы избегать проблем в баре, – уверенно заявила она, пускай и понимала, что сама не лучше. Однако от её слов Шрайк лишь горько усмехнулся. — Поверь: в бегстве от собственных проблем – я мастер, – заявил уже он, откинувшись на спинку стула. — Так даже мой психотерапевт говорила: я зацикливаюсь на проблемах других, дабы забыться и не думать о собственных. — То есть, по-твоему, ВСЁ, что ты сделал для миссис Каллиген и Виктора, – ты делал не потому, что дорожишь ими? – всё не сдавалась Пайнс, упрямо скрестив руки. — Конечно, нет! – Морт с вызовом заглянул в глаза Дарси. — Они мне как семья. — Тогда тебе ли не знать, что в семье принято прощать обиды, – упрекнула его Дарси, но затем будто пристыдилась от собственных слов и продолжила уже сдержанней: — А в такой, как у тебя, – тем более быть не может разлада.       Не может? Нет, это не так. Когда Виктор только вступил в армию... я был так сильно зол на него, что в какой-то момент мне стало просто всё равно. Моя злость заглушила страх за его жизнь, и за это – я горько поплатился, когда Вик лишь чудом выжил и не остался калекой.       А что было после? Да мы едва не схлестнулись накануне вылета в Бангор! И из-за чего?! Из-за девчонки, или потому что я усомнился в нём? Но то, что произошло вчера, – это не просто ссора.

Я испугал их... и испугался себя самого...

— Всё не так просто, – Шрайк устало облокотился на стол и, зажмурившись, потёр переносицу. — Эй, – его руку накрыла тёплая ладонь, и он поднял взгляд на Дарси. — Я не знаю, что вы там друг другу наговорили и спрашивать не стану, потому что не моё дело, – она слегка сжала его руку и с уверенной улыбкой заявила: — Но что бы то ни было – оно не сможет перечеркнуть десять лет дружбы. — ... ... ...Хм, – Морт задумался, опустив взгляд. — Возможно. — И потом, – Пайнс хлопнула его по руке. — Ты же теперь не собираешься всерьёз избегать Вудсборо? Потому что не знаю, как Виктор, а вот миссис Каллиген так точно скоро объявит тебя в розыск, – Шрайк вяло улыбнулся шутке, однако слова в ней заставили его всерьёз задуматься.       А смог бы я? Смог бы я сделать то, что должен был сделать ещё десять лет назад – исчезнуть. Просто развернуться и уйти. Уехать, куда только взбредёт. Да хоть в тот же чёртов Уолкерсвилл или даже злосчастную Вирджинию-Бич. Смог бы я?       Конечно же НЕТ! Возможно я действительно прячу проблемы собственные за бедами других, но эта хтоническая тварь совершила большущую ошибку, нацелившись на дорогих мне людей! Так что мне плевать, кто я там: человек или монстр?! Плевать, если близкие мне люди устрашатся меня! Пусть лучше так, но больше я убегать не стану!

Больше никогда!

— Ты права, – Морт кивнул самому себе. — Мне не следовало оттягивать неизбежное. — Эй, порой нам всем нужно время, дабы просто разобраться в себе, – подбодрила его Дарси и, словно отмечая крохотную победу, решила побаловать себя напитком. — В этом нет ничего постыдного. — И поэтому ты сейчас за пять миль от дома – тоже разбираешься в себе? – подметил Шрайк, с прорезающимся лукавством наблюдая за ней. — Ну-у-у, не совсем, – призналась та, отчего-то испытывая смущение. — Просто... в особо хреновые дни, как этот, я приезжаю сюда, дабы приподнять себе настроение. — И для этого нужно ездить в соседний город? – продолжил Морт допытываться. — Если в соседнем городе не живёт твоя мама, то да, нужно, – яснее некуда намекнула Пайнс, с прищуром буравя его. — Оу. Так она... — Да. И я надеюсь ты меня не выдашь. — У меня аналогичная просьба, – усмехнулся Морт и скрепил договор, чокнувшись бутылками с Дарси. — Но должен подметить – бармен тебя в лицо знает. Неужто так часто досаждают плохие дни? — А ты думаешь, что лишь у тебя они и могут быть, мистер угрюмое лицо? – отшутилась она, подпирая подбородок рукой. — Да над тобой лишь тучки с льющим дождиком не хватает.       Морт поддержал Дарси искренним смехом, однако о своём вопросе не забыл. — Ну а если серьёзно – что стряслось, Дарси?       — Я же сказала – просто плохой день, – она пожала плечами. — Но это местечко –самое верное от него лекарство. — У миссис Пайнс всё хорошо? – настороженно спросил Шрайк. — Да. Даже замечательно, – всё также беззаботно ответила Дарси. — Она сейчас в Аннаполисе вместе с Патриком. Его отрядили в командировку, и он пригласил маму посмотреть столицу. — А разве они успеют вернуться к Рождеству? — Возможно и успели бы, но... мама призналась, что Рождество они хотят провести в Аннаполисе. — Так значит... в этом всё дело? – предположил Морт. — Что ты, нет! – изумилась Дарси. — То есть это, конечно, будет первое Рождество, что мы проведём врозь, но это же не конец света. Пф! Мне не шесть лет, Морт, и я счастлива за маму с Патриком. — И всё же ты чего-то не договариваешь, – заявил Шрайк, окидывая Дарси изучающим взглядом. — Ты уж прости, но на миссис Пайнс это совсем не похоже. — Я сказала правду, как она есть, – возразила Дарси, но под строгим взглядом алых глаз таки добавила: — Только... — Только «что»? — Я боялась, что из-за меня она передумает. Поэтому сказал ей, что планирую провести Рождество с Фрэнком, – нехотя, но таки призналась Пайнс. — Лишь тогда-то она и успокоилась. — Быть может так и стоит поступить? – предложил Морт, искренне не видя проблемы. — Это плохая идея, – Дарси вдруг спрятала взгляд в стол. — Это потому что вы коллеги? – предположил Шрайк, когда надо было просто заткнуться. — Нет, – Дарси подняла на него взгляд. — Потому что мы уже встречались, – и в воздухе резко повеяло неловкостью.

Вот же старый дурак!

Хоть бери и пиши книгу «Как смутить девушку, задав неловкий вопрос»!

— Прости, – Морт с виноватым лицо спрятал взгляда в бутылку. — Да, нет. Всё нормально, – с усмешкой успокоила его Дарси, заправляя выпавшую прядь. — Это уже в прошлом. — Раз так, то как скажешь, – Шрайк заметно приободрился. — Просто мне он казался нормальным парнем. — Так и есть, – согласилась Дарси и с грустной улыбкой предалась воспоминаниям. — Знаешь, несмотря на то, что порой я крыла его километровым матом – он всё равно набрался смелости пригласить меня на концерт. Ну тот, что был в поддержку Себойса. — Да, помню такой, – Морт медленно кивнул, тоже предавшись воспоминаниям о минувшей осени. — Он проходил в октябре, но такое чувство, будто целый год тому назад. — Аминь, – Пайнс отсалютовала горлышком бутылки. — Время вообще странная штука. — Ха! Помнится всего-то парой месяцев назад ты обращалась ко мне «мистер Шрайк», – с ухмылкой напомнил Морт. — Боже, я тогда себя таким стариком начинал чувствовать. — Не вижу в этом ничего зазорного, – Дарси пожала плечами, помешивая напиток в бутылке и задумчиво посматривая в окно. — Моя матушка всегда говорит: «Изюм слаще винограда», – невозмутимо заявила она, отчего Морт поперхнулся пивом. — Кхе-кхе! Кхм! Ну так, как прошёл концерт? – живо сменил тот тему. — Всё было здорово... – продолжила Пайнс в прежней, беззаботной манере. — ...пока концерт не окончился, и мы не решили прогуляться по парку. — Что произошло? – Шрайк тотчас насторожился, тогда как Дарси сохраняла отрешённое хладнокровие. — То, что обычно случается в парке, ночью – к нам пристала стайка каких-то приезжих панков, и они вежливо попросили оплатить им билеты до дома. — Они...? — Они нас не тронули, Морт, – успокоила Дарси и наконец-то отвернулась от окна. — Всё обошлось. — Ты обращалась в полицию? — А смысл? – она вновь пожала плечами. — Ради двух бумажников и кипы купюр? Брось, это всего лишь деньги. К тому же те придурки исчезли из города вместе с концертом, так что копы всё равно не стали бы за ними гоняться. Я это знаю потому, что Фрэнк подавал заявление, но в участке ему дали отворот-поворот. — Да уж. Наша бравая полиция по-прежнему не разочаровывает, – проворчал Шрайк и утопил своё негодование в очередном глотке. — Ну а что Фрэнк? — А что с ним? – даже как-то удивилась Пайнс. — Он жив-здоров. Мы видимся на работе каждый день. — А как вы... после случившегося? – осторожно полюбопытствовал Морт. — На следующий день я порвала с ним, – призналась Дарси и бровью не поведя. — Ух! Жёстко, – Шрайк качнул головой, восхищаясь её хладнокровием. — Знаю. Самой было от себя противно, – согласилась Пайнс, отвернувшись к барной стойке. — Он славный парень. — Отчего ж тогда не срослось? – недоумевал Морт, однако Дарси не спешила с ответом. — А хотя, знаешь – забудь, – он неловко улыбнулся, мысленно отвесив себе оплеуху, однако в этот момент Дарси обернулась к нему. — Случившееся в парке дало мне понять, что... – она запнулась, явно борясь со смущением и самой собой. — ...я хочу быть с тем, с кем я бы чувствовала себя, как за каменной стеной, – наконец-то призналась Пайнс, словно выдохнула. — Чувствовала... как тогда на пляже, когда нахлынул туман, и... мы все укрылись за тобой, – едва ли не шёпотом закончила она, на глазах покрывшись румянцем, и не то что робко, а как-то боязно взглянула в вытянувшееся лицо Морта.       Эх-х-х... и снова-здорово. Мы же это уже проходили. Не, я, конечно, хвалю за упорство, но чёрт возьми, она же не слепая и проблем с головой у неё нет! Кажется. Так-то у меня к ней претензий ноль. Разве что к её кулинарному «таланту» и сквернословию. Кхм! Ну а в остальном – она довольно привлекательная, смышлёная и даже бойкая женщина. Но неужели ей и так не хватает в жизни проблем? — ... ... ...Дарси... – наконец-то заговорил он, после напряжённой паузы. — ...ты же понимаешь, что из нас ничего не получится? – Морт догадывался, что как бы он не произнёс эти слова – для Дарси они прозвучат как приговор. Однако... — Я знаю... что ты не думаешь обо мне в том же ключе, что я о тебе, – тихо ответила она, одарив его пусть и грустной, но дружеской улыбкой. — И я понимаю... что вряд ли когда-нибудь станешь. Но... притворяясь в обратном – это помогает мне чувствовать себя лучше, чем есть. Потому что ты мне нравишься, – её улыбка стала ярче, и Дарси всплеснула руками, будто безмолвно заявляя: «Вот! Я это сказала!»       Сказать, что Морт не был удивлён, значит солгать. Потому что он всерьёз ожидал ответа в духе: «Это потому что я не умею готовить?!» Однако от слов Дарси, он возможно впервые посмотрел на неё, как на взрослую, умудрённую женщину, а не на влюблённую дурёху. Как будто без яркой краски в волосах Дарси стала не только выглядеть, но и вести себя взрослее. А возможно так было всегда, просто Шрайк этого не замечал или ему было всё равно. В любом случае её откровение нисколько не избавило его от проблемы и кажется – лишь её усугубило. А потому Морт облокотился на стол, так, чтобы их лица были на одном уровне, и пристально заглянул в салатовые глаза напротив. — Поверь: знай ты, кому сейчас говоришь такое – так бы никогда не сказал, – от его голоса повеяло холодом, потому что говорил он чистую правду.

Решила поговорить по-взрослому? Хорошо. Будем говорить по-взрослому...

— А я считаю – ты ошибаешься, – тем не менее твёрдо возразила Пайнс, пускай по спине и пробежались мурашки. — Да ну? – Морт прищурился, словно наивная уверенность девушки позабавила его. — Ты же понятие не имеешь, кто я. — И чего же я, по-твоему, не понимаю? – в тон ему прищурилась Дарси и с вызовом придвинулась ближе. — Что ты бывший коллектор, а до этого – солдат? Шрайк, мои деды, Патрик, да даже... – она вдруг осеклась, усмиряя внезапную вспышку гнева, и продолжила уже сдержанней: — ...даже мой «папаша» – все они были солдатами. Все мужчины в моей семье уходили на войну. И представь, я знаю, ЧТО они там делали, дабы вернуться домой живыми, – её взгляд устремился сквозь Морта в пустоту, а голос стал ещё тише: — И я видела, как война меняет человека, – взгляд прояснился, будто Дарси опомнилась, и вновь обратился к Шрайку. — Так что тебе не следует делать вид, словно ты один-единственный повидал ад на земле и сам же его вершил.       Когда Дарси закончила, Морту показалось, будто от её слов все в пабе скопом заткнулись. Даже музыка стихла, словно весь бар, затаив дыхание, прислушивался к её словам. Но так лишь казалось. Паб продолжал жить своей шумной жизнью, не обращая внимание на две фигуры у окна.       Шрайк молчал, задумчиво потупив взгляд в стол. Ответ не спешил рождаться в его голове, ибо мысленно он был не здесь и не сейчас, а двадцатью годами ранее. Перед глазами он видел не лакированную поверхность стола, а искажённое ужасом лицо талиба – ещё совсем юноши, что стоит перед ним на коленях и жадно глотает воздух, пока бледная рука на его шее медленно выдавливает из несчастного дух. Кругом лежат тела его собратьев. От стен ущелья эхом отзываются его предсмертные хрипы, что захлёбываются в чавканье рвущейся плоти и хрусте ломающихся костей. Морт тряхнул головой, прогоняя наваждение и не подымая на Дарси взгляда, основательно хлебнул пива. — Ты в порядке? – встревожилась Дарси. — Да, в полном, – успокоил её Шрайк, но прозвучало как-то неубедительно. — И ты верно сказала: я – не один такой. Но...

Но сомневаюсь, что хоть кто-то из твоей семьи творил тоже, что и я...

— ...но после случившегося с Хименой... я не стремлюсь к отношениям.       Если ранее Дарси стойко сносила его правду, то от этих слов её броня дала трещину. Словно она наконец-то прозрела и от этого – ей стало противно от самой себя. — Ты... любил её? — Мы были друзьями, – честно ответил Морт. — Но... стать кем-то большими друг для друга... мы не успели.       Дарси сглотнула сдавивший горло ком, чувствуя, как уже начинают жечься глаза. — ... ... ...Прости, – промолвила она севшим голосом и склонила голову, дабы скрыть влагу и стыд в глазах. — Я не... чёрт! – она качнула головой и встала со стула. — Я лучше уже пойду. — Эй, – Морт вдруг взял ей за руку, удержав на месте, и Дарси растерянно взглянула в его лицо. — Останься, – попросил он, смотря в раскрасневшиеся глаза, и она поддалась. Возможно, потому что не желал спорить у всех на виду. А возможно, потому что действительно хотела остаться. И лишь когда Дарси вернулась за столик – Морт отпустил её руку. — В конце концов ты здесь, дабы хорошо провести время, – он посмотрел в окно, задумавшись о чём-то своём. — Кому лучше уйти – так это мне. — А тебе нужно... уходить сейчас? – осторожно спросила Дарси, будто страшась, что может отпугнуть его. Морт обернулся к ней, и возможно ему показалось, но в её глазах он увидел мольбу. И возможно он сейчас совершит ошибку, возможно он пожалеет о том, ЧТО собирается сказать, но всё же ответил: — Если расскажешь, что тебя тревожит, – могу задержаться, – и Дарси сдержанно, но с благодарностью ему улыбнулась.

Ты снова это делаешь, Шрайк

Ты вновь играешь в «спасателя»

Идиот...

— Патрик сделал предложение моей матери, – призналась Дарси после короткой паузы в раздумьях. — И она согласилась. — Стоп, что? – едва не опешил Шрайк. — То есть... это же чудесные новости! Мои поздравления. — Спасибо, – Дарси заметно повеселела. — Но ты сможешь сказать им это лично, потому что поверь: ты УЖЕ в списке гостей. — А когда хоть состоится церемония? — Они ещё сами не знают. Сейчас им не до этого – небось уже вовсю празднуют помолвку. — Так значит поездка в столицу...? – наконец-то догадался Морт. — ...затевалась только ради этого, – закончила за него Пайнс. — Патрик хотел устроить ей сюрприз, поэтому насочинял про командировку. И признаться, даже я купилась. — Но сюда-то ты приехала не помолвку отмечать. — Не совсем, – туманно ответила она и для храбрости осушила бутылку. — Ты... не рада за мать? – предположил Шрайк, пускай и понимал, что определённо ляпнул глупость. — Конечно, я рада! – чуть ли не вспылила Дарси. — Ты не представляешь, КАК ей повезло с Патриком! Настолько праведного человека ещё надо поискать, а он буквально живёт по соседству! Да я даже проверяла его на вшивость! Искала скелеты в шкафу! Но нет! Он просто хороший, отзывчивый, дружелюбный сосед. — Тогда в чём проблема? – слегка растерялся Морт. — Именно! – Дарси развела руками. — Её просто нет и быть не может! Но я... я почему-то так зла на него. — За что? Он что-то сделал? – Шрайк насторожился, отчего Пайнс поумерила пыл и, устало склонив голову, уткнулась в щёку кулаком. — Нет. Не сделал и не сделает, – поникшим голосом ответила она, уронив взгляд на стол. — Он искренне любит маму, и я знаю, что он никогда её не обидит. Но тогда... где был этот «рыцарь в сияющих доспехах» двенадцать лет назад? Где был он, когда «папаша» возвращался домой пьяным? Это я, а не добродушный сосед заботилась о маме. Она была разбита, а я собирала её по осколкам все эти годы. А теперь он сделал ей предложение, но вместо радости я... я чувствую себя... — ...лишней, – вдруг закончил за неё Морт, отчего Дарси подняла на него взгляд, но увидела лишь, как он также отрешённо всматривается в пустоту. — ... ... ...Да, – тихо согласилась она, словно боясь его потревожить. Пайнс не знала, сколько они так просидели, молча уйдя в себя самих, пока Морт наконец-то не взял слово. — Дарси... – он склонился к девушке ближе, дабы она внимательно на него посмотрела и услышала. — ...замужество твоей матери никак не изменит её отношения к тебе. Ты всегда будешь её дочкой. — Я знаю, Морт. И я не усомнилась в этом, просто... – Дарси убрала от лица руку и отвернулась к ночному городку за окном. — Пойми: сколько себя помню, мы с мамой жили душа в душу, как одна команда. Ради меня она научилась быть сильной, и я сама стала сильной ради неё. Мы с ней больше походили на сестёр, чем на мать с дочерью, – она улыбнулась самой себе и тем тёплым воспоминанием. — И... она стала моей лучшей подругой. — Но? — Но теперь я не чувствую себя частью команды, – продолжила Дарси, отвернувшись от окна. — Теперь у неё есть тот, кто будет защищать и заботиться он ней, – она устало свесила голову и уткнулась лицом в скрещенные руки. — А о ком теперь заботиться мне?       На этот вопрос Морт не знал ответа, как и не знал, должен ли на него отвечать. А что он, собственно, сейчас может? Ляпнуть что-то в духе: «не переживай, ты обязательно кого-нибудь да встретишь»? Нет, это не слова утешения, это словесная заглушка, дабы убить неловкое молчание. Но и хоть что-то искреннее, что-то, что могло бы по-настоящему утешить и поддержать девушку – всё не приходило на ум. Однако к счастью для самого Шрайка неловкое молчание прервала сама же его виновница, пустив смешок. — Забавно, но я немного ей завидую, – вдруг призналась Дарси и, подняв голову, взглянула в лицо Морта. — Это странно? — Нет, – тихо ответил тот и, улыбнувшись лишь уголками губ, добавил: — Нисколько, – и от его слов с пускай грустной, но искренней улыбкой – Дарси улыбнулась в ответ.       А в это время вниманием посетителей завладели новые музыканты, дерзнувшие взойти на крохотную сцену. Краем глаза Шрайк подметил, что это был дуэт. Две девушки вальяжно заняли свои места: одна у микрофона, как вокалистка; вторая – присела на высокий табурет, возложив на колени гитару. Обе девушки были рыжие, с роскошными, распущенными гривами и цветом красного вина. Но у вокалистки они вились, как лозы винограда, а у гитаристки – лились водопадом.       «Хм. Должно быть, сёстры», – предположил Морт, наблюдая за приготовлениями дуэта. Дарси проследила за его взглядом и тоже присоединилась к всеобщему ожиданию.       Но уже вскоре перешукивания толпы стихли, когда гитаристка прошлась медиатором по струнам и, ловко перебирая их пальцами, завела неспешную мелодию. Посетители, затаив дыхание, ожидали, когда к звукам гитары примкнёт мелодичный голос певицы. Но та не спешила, позволяя слушателям как следует насладиться мелодией струн. И её мотивы показались Шрайку подозрительно знакомыми, как будто раньше мелодия звучала иначе, не из гитары, да и тон был совершенно другим. И тогда вокалистка наконец-то запела:

♪♫ Не чужда нам любовь ♫♪

— О, Боже, – вдруг сокрушённо взмолилась Дарси, отвернувшись от сцены и спрятав в ладони лицо.

♪♫ Её законы весьма просты ♫♪

— Что не так-то? – удивился Морт. — Хорошая же песня.

♪♫ Тебе во всём опорой стать готова ♫♪

— Я надеялась, Рикроллинг «умер» десятилетием назад, – вымученно проворчала Пайнс, убрав от лица руки.

♪♫ Подобной щедрости от других не жди ♫♪

— Рик-что? – честно не понял Морт.

♪♫ Яяяяяяя хочу сказать тебе о чувствах ♫♪

— Это дурацкий розыгрыш в интернете, – пояснила Дарси. — Не заморачивайся.

♪♫ И надеюсь, ты поймёшь ♫♪

— Ну сейчас начнётся, – и она обречённо зажмурилась.

♪♫ Не посмею отступить ♫♪

♪♫ Не посмею подводить ♫♪

♪♫ Не посмею навязаться и бросить ♫♪

      На припеве, слова которые каждый из нас слышал хоть раз в жизни, к певице присоединилась гитаристка, и дует их голосов обрёл ту самую решительность, что поётся в песне.

♪♫ Не подам причин для слёз ♫♪

— ♪♫ Не скажу «Прощай» всерьёз. Не скажу и лжи, что боль приносит ♫♪, – вдруг тихо подпел Морт с повеселевшей ухмылкой, и он такой был не один. Некоторые посетители также тихо подпевали, но даже их хор не смог бы перепеть и заглушить мощный дуэт на сцене. — Пожалуйста, только ты не начинай, – взмолилась Дарси, исполнив фейспалм, однако от Шрайка не укрылась её улыбка. — Да ладно. Это же Рик Эстли – бессмертная классика. Как такого можно невзлюбить? – он откинулся на спинку, вопросительно разведя руками. — Можно, если он как заезженная пластинка, – парировала Дарси, не убирая от лица руки, отчего она не увидела, как Морт задумчиво покосился на танцпол. А ещё она не увидела как он лукаво и даже слегка зловеще ухмыльнулся своей задумке.       Возможно, всему виной был алкоголь, пускай кроме пива Шрайк более ничего и не пил. А возможно, простое желание прогнать тоску зелёную, нависшую над их столиком. Но так или иначе, а пока дуэт на сцене исполнял ♪♫ Не посмею я, не посмею я... ♫♪, а публика дружно подпевала ему ♪♫ Никогда! ♫♪ – Морт проворно выбрался из-за столика и, столь же проворно оказавшись за спиной Дарси, плавно отодвинул её стул вместе с самой девушкой. — Воу! – испугалась та, растерянно хватаясь за край столика. — Стоп! Что ты делаешь? – паника вмиг усилилась, когда Шрайк бережно взял её под локоть. — Пойдём. Будет весело, – вдруг прошептал он на ушко, помогая Дарси подняться, отчего та забыла, что вообще-то собиралась сопротивляться. Опомнилась Пайнс лишь когда Морт развернул её к сцене. — О, нет, – всё что смогла она вымолвить, осознав коварный замысел. — Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет, – Пайнс отчаянно попыталась затормозить, но её потуги были тщетны – прорубив собою путь через толпу, как ледокол, Морт завёл на танцпол сгорающую от смущения Дарси. — Расслабься, – спокойно протянул он, развернув её к себе лицом, и лукаво вскинул бровь. — На пляже тебя это не смущало. — На пляже не было ТАК людно, – шикнула на него Дарси и в отместку хлопнула ладошкой по плечу. — Давай лучше уйдём – все же смотрят, – она попыталась отстраниться, но Морт сцепил руки вокруг её талии, пристегнув к себе. — Все смотрят на сцену, – успокоил он, смотря сверху вниз. — Или заняты тем же, что и мы.       Дарси осмотрелась и действительно – никому не было до них дело. Посетители либо наслаждались песней, либо медленно танцевали перед сценой. Но даже если и были любопытные взгляды, то их больше приковывала к себе грозная фигура Морта, нежели робкая девушка в его руках. И от понимания этого – ей стало намного спокойней.

♪♫ С тобой знакомы мы давно ♫♪

♪♫ Но, что печалит сердце, мне не отвечаешь ♫♪

      Он медленно покачивался и кружился с ней в обнимку, а она положила руки на его плечи, на сколько позволял её рост, и под тканью чёрной футболки ощутила, как напряжены литые мышцы. Пускай Морт и выглядит расслабленным из-за хмеля, но в действительности – ни на секунду не терял бдительности. Уж что, а танцевал он как медведь, и этот факт вызвал на лице Дарси весёлую улыбку.

♪♫ В чём дело, понимаем всё равно ♫♪

♪♫ И прежнюю игру начинаем! ♫♪

      Она скользнула руками вниз, плавно оглаживая его плечи, пока не опустилась до границы рукавов и коснулась грубой кожи. Морт замедлился, опустив на Дарси взгляд и почувствовав его на себе – Дарси подняла голову.

♪♫ Яяяяяяя хочу сказать тебе о чувствах ♫♪

♪♫ И надеюсь, ты поймёшь ♫♪

      В его взгляде не было вопроса, не было протеста, но и равнодушным он тоже не был. В нём было спокойствие, печаль, а ещё сочувствие. Он не жалел Дарси. Нет. Он просто её понимал. Понимал её страх перед туманным будущим. И за это – Дарси прижалась щекой к его груди и крепко обняла. Даже сквозь музыку и голоса песни она расслышала, как бьётся его большое сердце, в котором, как она надеялась, возможно, когда-то... найдётся место и для неё.

♪♫ Не посмею отступить ♫♪

♪♫ Не посмею подводить ♫♪

♪♫ Не посмею навязаться и бросить ♫♪

♪♫ Не подам причин для слёз ♫♪

♪♫ Не скажу «Прощай» всерьёз...