Cloud Meadow: Reborn

      — Чё, кадет, как впечатления? — рассмеялся Игорь.       — Да иди ты нахер, — выдохнул я и рассмеялся в ответ. — Взмок, как будто кур воровали… И у меня, походу, встал.       Мужик откровенно захохотал:       — Вопросы возникли бы если б у тебя НЕ встал! А так, как по мне, ты хорошо справился для новичка.       — Да ладно…       — Нет, я серьёзно, — он унял смех и добавил уже спокойным тоном. — Вообще, первый контакт стажёра с коровами только под присмотром инструктора происходит. Животные крупные, любвеобильные, а многие так и своенравные ещё, да и новый работник ведь не из камня — тут всякое быть может, сам понимаешь А ты… Вышли девчонки с довольными лицами, так что ты точно справился.       — Ну, спасибо, что ли? — усмехнулся я.       — Пойдём поедим тогда, — Игорь легко сменил тему. — Ты ж не завтракал ещё?       — Не. Проснулся недавно. Дочка твоя и её малолетняя банда к тебе привели — в общаге одному скучно стало.       — Ну и правильно, — покивал мужик. — Нечего тухнуть в четырех стенах.       — А там больше никто не живёт?       — Это для стажёров здание, и для пополнения в стадо. Потому интерьер там попроще.       — Пополнение это про то, что Иваныч должен ещё девчонок привезти с собой?       — Ага. И девчат. И пару ребят, наверное, для пополнения племенного фонда. Но бычки сразу к Юле пойдут… Помнишь, кстати, Натаху и Катьку?       — Чай, память не как у рыбки. Естественно помню.       — Они кто-то вроде учениц нашей Юли-кудесницы, секреты её мастерства перенимают. Иваныч расширяться планирует и быков понадобится больше, а одна пастушка за большим стадом уже не углядит, так что этот дуэт пока «во студенчестве» — везде и нигде, всем подряд помогает. Они, скорее всего, и будут с молодыми бычками работать. А вот девчонок новеньких… Пойдем, в общем, по дороге и потрещим…

* * *

      «Бурёнки» этим утром развили непонятную, но крайне деловую суету и чуть в отдалении от столовой занимались возведением какой-то рамочной конструкции на пляже. Не в одиночку, разумеется — под присмотром «пастухов». А ещё промеж них ходили совсем уж здоровенные ребята, которые издали казались здорово выше даже рослых коров. Далеко, чтобы наверняка разглядеть, что за «перцы» такие, но я предположил, что это те самые «быки», и оказался прав — Игорь подтвердил догадку.       — А что они там затеяли? — спросил я, кивая на раму из блестевших на солнце тонких металлических труб.       — Так пятница же! — будто само собой разумеющееся, пояснил Игорь. Тут же спохватился: — А, ты ж не в курсе. В общем если, то у нас заведено, что первая суббота месяца — Фестиваль. На него наши коровы устраивают большую вечеринку.       — Вроде ж и так каждую субботу куролесят? Разве нет?       — Так то большая вечеринка — не только свои, но и гости придут.       — Гости?       — Ага, — кивнул Игорь, с досадой цокнув языком. — Эх, жаль, не увидишь! Почти сотня коров, размалеванных бодиартом и пляшущих в свете разноцветных прожекторов — это, я тебе скажу, зрелище. И конкурс «молочных фонтанов» будет, и публичное осеменение коров и тёлок с эструсом, и наши быки наверняка с жеребцами подерутся за какую-нибудь их кобылку или нашу коровку, и… Ох, до чего же горячие у них кобылицы — мы с супругой даже обсуждаем, чтобы взять в семью одну девчулю…       — Стой. Какие жеребцы? — перебил я.       — Да говорю же, гости! Тут, довольно недалеко, один тип предприимчивый лошадей разводит на племя, вот они и гуляют к нам по субботам. Жеребцам этим в радость покрасоваться, пар выпустить, а коровки наши только и рады потереться о мужиков пришлых. Зато наши бычки их лошадушек горазды «топтать»… Расход контрацепции в этот вечер — просто мама не горюй, коровы и кобылы её горстями жрут… Сперма рекой течёт… А в позапрошлом месяце, пардон за мой французский, так вообще перееблись все со всеми — мы с женой тогда как раз одну молодуху себе приглядели…       Игорь с усмешкой махнул рукой:       — Да чего уж там, — сказал он. — Плохо, что Дима завтра утром приезжает, а не в воскресенье, иначе глянул бы на наш Фестиваль. Но ничего не поделать… Хотя, если интересно, можешь у Сергея взять ссылку на его стримершу — она, вроде, даже транслировать собиралась. Глянешь потом в записи. А сейчас, пойдём поедим, да к работе вернусь.       — Ничего, если я и потом с тобой?       — Так мне коров маслом натирать надо, иначе мошкара их, бедных, погрызёт.       — Мошки? Я не заметил совсем.       — Так ты человек потому что, — хохотнул Игорь. — Коровки наши другие. Мы для мошек не вкусные. Точно пойдёшь? Не сбежишь потом?       — Ну, из доильного ж не сбежал? — не без толики гордости парировал я.       — Факт, — согласился «пастух». — Тогда идём, нечего валандаться.       Мы завернули в столовую и снова получили знакомую порцию «супо-каши» и кусок мяса. Меню не баловало разнообразием, зато вкусовые качества блюд нивелировали этот недостаток.       Поварихами на этот раз дежурили другие «коровки», а верховодил ими Шурик. Я поздно сообразил, что тут работают очевидными сменами, но было уже поздно — Игорь заметил, как верчу головой.       — Что, Шания глянулась? — усмехнулся он. — Вот я Алене пузатой всё расскажу.       — Так ты ж говорил!.. — растерялся я.       Игорь рассмеялся:       — Да шучу я, мужик. Для коров нормально гаремами жить. Два десятка бурёнок и один бык-осеменитель в стаде — это излюбленный их вариант. А Шания и вправду вроде как на тебя глаз положила.       — Ну… — я набрал воздуха в грудь, готовый придумать что-то в оправдание, но тут же виновато заулыбался. — Вообще-то, да. Очень красивая девушка… т-то есть «бурёнка».       — И не сомневайся даже, коровки у нас самые симпатичные. Если хочешь, я Валерке скажу, так он отпустит Шанию на часок-другой вечерком.       Она ж и сама не против. Если уж завтра съезжаешь, то лови момент — когда ещё на той стороне такую девчонку встретишь?       — Не, не нужно, — замотал я головой. — А то совсем уже как-то погано получается. Что я, тряпка какая, что ли, чтобы за меня другие просили? Тем более, в таком деле.       — Верно говоришь, — ухмыльнулся Игорь. — Тогда слушай. Чтобы дойти до коровника Валеры, от общежития это налево, за доильный. А если отсюда, то…       Мы направились к раздаче, пока «пастух» объяснял, как пройти до места, где живет Шания. Я сперва хотел его остановить — «да какого хрена?» — но так и не сказал ничего. А в самом то деле, почему нет? Она мне действительно понравилась — и красивая очень, да и никогда я не знакомился с негритянкой, — а «бурёнка» тоже не против. Едва ли впредь удастся с такой девушкой время провести.       Пока завтракали, компанейский Игорь, как находка для шпиона, за словом в карман не лез и без утайки отвечал на мои вопросы. Я-то пытался, как мог, не бить в лоб с самых неудобных направлений, чтобы не «спугнуть», но весёлому мужику это, похоже, было ни по чём. Он говорил прямо, почти не раздумывая, и откровенно подкупал своей непринужденностью, чертяка.       Я ожидал, что незадолго перед отъездом все начнут ненавязчиво и как бы между делом меня уговаривать остаться, но ни Шурик, который в этот день за столовую отвечал, ни мой товарищ «пастух» о подобном даже словом не обмолвились. Отчего находилось всё меньше поводов подозревать Игоря в неискренности.       Например, он не смог однозначно ответить про источник электроэнергии на ферме и откуда давление в водопроводе — «ага, вывел я тебя на чистую воду!» — но тут же запросто разболтал, что на аварийные случаи у них есть своя генераторная с немалым запасом горючки, насосная, для подачи воды, и даже резервный узел ретранслятора мобильной связи. А ещё куча оружия и всепролазные автомобили, с которыми фермеры катаются ящеров добывать на прокорм себе и «коровам».       — И холодильники есть площадью, как моя квартира, в которой я раньше жил. Но такого мастодонта в обычный же не засунешь, а за раз не слопаешь, — Игорь, знай себе, орудовал ложкой да меня наставлял. — А чего замер? Давай, ешь от пуза. Честно говоря, Сань, никто тут до сих пор так не знает наверняка, как и когда работник или корова преображаться начинают. Но мы с ребятами думаем, что это… Ну, это фактор преображения что ли, он и в еде имеется.       — Ага, хрючево у вас отменное, — не мог не согласится я, после чего обернулся к раздаче. — Шура, твои девчонки — просто кудесницы!       — А то, — усмехнулся парень, складывая на груди руки. — В моем стаде лучшие поварята. Правильно я говорю, малышки?       «Бурёнки» в фартучках, суетившиеся возле плит, услышали это и весело захихикали, завиляли толстыми попами, перешептываясь.       — Ты ешь, давай, не отвлекайся, — Игорь облизал ложку и ткнул ею в мою сторону. — Тебе ж завтра в обратную дорогу — успей хоть немного здоровья набрать на местной еде.       — А что, — усмехнулся я. — Такой квелый и бледный?       «Пастух» прожевал и замер на миг:       — Саша, ты извини, конечно, но на фоне наших ребят — кто угодно выглядит, как дистрофик. Согласись.       — Ну, есть такое, — я улыбнулся. — Вы тут все, как Олимпийские боги.       — Э… Да не бери голову и уплетай. У меня самого в начале вообще половины зубов не было — остальные с пломбами, — залысина, как у монаха католического, и геморрой со сливу, а теперь…       Я кивнул, не желая в подобные чудеса верить, но не находя иного объяснения тому, почему все «пастухи», как один силачи да красавцы. Помогая себе пластиковым ножом, подковырнул вилко-ложкой прядь вареной «диназаврятины». Отправил её в рот, не уставая наслаждаться вкусом настолько простой вроде бы трапезы. Прожевал, проглотил.       — Откровенно говоря, до сих пор кажется, что вы меня не отпустите, — сказал, хотя и сам не понял, зачем разоткровенничался.       Если с этим местом действительно что-то не так, то самое время плотно взять меня в оборот и уже наверняка не отпускать. Однако Игорь вскинул на меня взгляд и рассмеялся, откладывая столовый прибор:       — Саша, да езжай себе на здоровье, — он хлопнул меня по плечу, силищей своей вбивая задницей в сиденье стула. — Сам посуди: вот возьмём и похитим тебя — или как ты там это себе представляешь, — а что дальше станем делать? В карцер посадить и держать на голодном пайке для «перевоспитания»? Так ты ж со временем всё равно преобразишься, как и все местные, но в конец обозлишься и начнёшь вредить. А утихомиривать, как ты сказал, «олимпийского бога» — такое себе, у нас и без того забот полон рот.       — Но тут же место идеальное для всякого незаконного, — озвучил я факт. — Отрицать не будешь? Ну, там, наркоту разную варить или… Или органы у несогласных вырезать на продажу…       Вот так сыпать необоснованными подозрениями в ответ на радушный прием — это бессовестная наглость, какой поискать и после которой мне запросто могли в нос кулаком засветить. Или Игорь с полным моральным правом послал бы нахер, как минимум, и замолчал в ответ на расспросы. Но человеком он оказался понимающим, в чем я в очередной раз убедился. «Пастух» добродушно похлопал меня по плечу:       — Окстись, Саша. Какие наркотики, какая чёрная, драть её в сраку, трансплантология? Ты б ещё рабство и торговлю людьми вспомнил. Память как у бурёнки и забыл уже? У тебя ж в тарелке с супом без пяти минут панацея от всех болезней! Да если получится выяснить, что именно на коров и пастухов таким образом действует, то мир на той стороне очень сильно изменится…       Прерывая нас, к столику подошла одна из бурёнок с кухни и подала два стакана молока.       — Дядя Игорь, это вам с другом от нас с девочками.       «Пастух» оглянулся, но Шурик в этот самый момент с демонстративным видом «…я ничего не заметил» направился к варочным плитам.       — Спасибо, милая, — Игорь улыбнулся и похлопал девушку по тугой толстой попе. — Ступай, а мы обязательно выпьем твоих сливок.       Бурёнка словно расцвела в улыбке. Качнув массивными титьками, с которых ещё капало молоко, по очереди поцеловала нас в щёки и весело ускакала на кухню, словно сто тридцати килограммовая девчока-подросток.       — Вообще, не положено доить коров не по графику, — пояснил «пастух», — но парное ж всегда вкуснее, верно?       Он взял свой стакан и залпом выпил его, с довольным видом утирая губы. Постучал ногтем по пустой таре:       — Что ни говори, а женское молоко ни с чем не сравнить… Мы тут думаем, что именно в нем львиная доля трансформирующего «фактора», так что если здоровье не лишнее — не забудь выпить.       Он помолчал немного и добавил:       — А глупостей всяких не воображай. У нас только добровольцы — босс настрого запретил удерживать кого-нибудь силой, если уйти захочет. Лично я считаю, что дисциплину не лишне и подзатянуть немного, а то однажды это аукнется… Но раз уж пока работает, то пусть так. В общем, пойду, работы — вагон. Ты со мной, или?       — Или, — кивнул я, решительным движением опрокидывая в себя остатки теплого молока, непривычно благоухавшего «женщиной». — Хочу сходить к Шании.       — Тогда, если что, знаешь, где меня искать, — Игорь встал из-за стола, после чего подал руку. — И пакедова на всякий случай, товарищ кадет. Вдруг до завтра уже и не увидимся?       Я поднялся следом, ответил на рукопожатие:       — Ага, прощай…