Горизонт на востоке

      Ни Малборн, ни Брелас не могли сказать, сколько они просидели на той пристани, любуясь морем, но когда солнечный диск коснулся горизонта, босмеры поняли, что пора наведаться в грот за купленными у контрабандистов припасами.       Брелас чувствовала себя намного лучше — после того, как она выплеснула накопившиеся эмоции, на душе чувствовалась только непривычная лёгкость. Теперь девушка полностью доверяла Малборну, но признаться в ответной симпатии по-прежнему немного побаивалась.       «Мне просто надо подыскать для этого удобный случай, а не говорить обо всём просто так…» — размышляла эльфийка, поднимаясь по каменистому склону на небольшую возвышенность.       Беженцы остановились перед темнеющим входом в грот, где можно было расслышать издалека какое-то урчание и прерывистый рык. Туннель уходил куда-то вниз по пологому склону, и в настолько густой темноте даже остроглазый каджит не разобрал бы, кто или что поджидает внизу.        — Свет Ауриэля! Что за чудовища там внизу? — Брелас осторожно попятилась, — почему контрабандисты вообще держат их в своей пещере?        — Наверное, хоркеры, — Малборн безошибочно определил животных по звуку, — они тяжёлые и сильные, но очень медленные на суше. Похоже, Гулум-Ай решил напоследок отомстить таким изощрённым образом.        — И что нам теперь делать? — эльфийка вытащила из рюкзака лук и колчан, бросила последний на землю и положила первую стрелу на тетиву, надеясь, что со стороны она выглядит достаточно грозно. Босмерка попробовала слегка натянуть тетиву, но, как оказалось, это было сложнее, чем Брелас думала. И, тем более, она не представляла, как из этого оружия целиться.        — Если пещера просторная, будем бегать и стрелять в них издалека, — констатировал Малборн, протягивая руку к оружию спутницы, — давай поменяемся. Я отдам тебе топор, а ты мне — лук.        — Ты умеешь стрелять? — девушка была приятно удивлена. — Мне казалось, ты почти всё время прожил в городе.        — Немного, — пояснил Малборн, перекидывая колчан через плечо, — потом как-нибудь научу тебя тоже, если хочешь, но для этого нам понадобится лук полегче.       Брелас осторожно приняла от своего спутника боевой топор и взвесила его в руке — оружие не казалось каким-то тяжёлым, вполне приемлемого веса, и в случае чего эльфийка могла бы расколоть им полено. Однако она не вполне представляла, как будет сражаться топором в настоящем бою.       Малборн отошёл на несколько шагов и уже отметил для пристрелки деревянную подпорку на пристани. Босмер решил ограничиться пятью попытками для пристрелки — на случай, если стрелы сломаются о камни или будут унесены прочь течением.       Выпрямив спину и твёрдо встав на ноги, Малборн положил первую стрелу на тетиву и медленно поднял лук, чтобы было удобнее целиться. Перед выстрелом необходимо задержать дыхание, и делать всё быстро, пока пальцы не устали — это он помнил, но очень давно брался за какое бы то ни было дистанционное оружие в прошлый раз.       Босмер отпустил тетиву — мимо, стрела воткнулась в пирс. Малборн сразу же приметил, что нордские длинные луки отличаются от валенвудских наборных и слегка поменял хват, чтобы лучше распределить напряжение «плеч». Решение оказалось правильным — траекторию следующего выстрела лучник предсказал весьма точно. Осталось разобраться с натяжением, но пристрелка в целом прошла неплохо.       Брелас некоторое время наблюдала за Малборном и быстро решила, что ей тоже стоит немного упражняться, но в глубине души надеялась, что топор ей не понадобится, что Малборн справится сам и перестреляет всех хоркеров издалека или что кто-нибудь придёт к ним на помощь, как тогда, в пещере под талморским посольством.       Когда Малборн обернулся, то увидел, как его спутника увлечённо отрабатывала удары топором, рассекая оружием воздух, но сейчас это было бессмысленно: к хоркерам не следовало подходить близко.        — Брелас! — позвал напарницу босмер, пряча оружие. — Прибереги силы. Хоркеров трудно убить, и я чувствую, что нам придётся много от них бегать или куда-нибудь карабкаться.        — Извини, — Девушка на секунду замерла, держа оружие над головой, а потом медленно опустила руку. — Я просто тоже хотела бы быть для тебя полезной в бою.        — Самое лучшее, что мы можем сделать друг для друга — это пережить сражение, — успокаивающим тоном сообщил Малборн, — Давай немного отдохнём, а потом спустимся в пещеру, хорошо?        — Может, тогда немного подкрепимся? — предложила эльфийка, — мы с утра ничего не ели.        — Нет, только не перед сражением, — твёрдо возразил Малборн, — если нас ранят в живот, будет лучше, если он останется пустым. По крайней мере, мне так говорили родители, а они в этих вещах разбирались.        — Твои родители были воинами? — поинтересовалась девушка, — что с ними случилось? Ты говоришь так, словно они уже…        — Целителями. Но сейчас не лучшее время для такого разговора, — Малборн уклонился от ответа, и Брелас опять почувствовала, что её спутник почему-то не хочет разговаривать о своей родне.       «Что могло случиться? Почему он избегает этой темы? — взволнованно перебирала идеи Брелас, — Малборн говорил, что талморцы в чём-то его победили, но что он имел в виду? Неужели они что-то сделали с его родителями и… лучше пусть Малборн сам расскажет.»       Малборн первым шагнул в пещеру и сделал несколько осторожных шагов. Во мраке, вооружённый луком и с капюшоном, накинутым на голову, он был похож на крадущегося в темноте разбойника — наверное, с такого ракурса даже контрабандисты приняли бы беглого сотрудника посольства за своего.       Рык был всё ближе, но самих хоркеров Малборн и Брелас не видели, пока наконец не спустились по пологому склону в скудно освещённую факелами пещеру со множеством сталагмитов, скудной растительностью и небольшим прудом по центру. В воздухе витали запахи рыбы, жира и затхлой воды.       Завидев впереди массивную тушу хоркера, Брелас зажала рот рукой, чтобы не крикнуть — вонючее, покрытое множеством складок жира и явно очень тяжёлое животное четыре фута в холке. С громким чавканьем, пошлёпывая по земле передними ластами, заменявшими лапы, животное поедало что-то лежащее перед ним и не обращало внимания на происходящее вокруг. К счастью, в это время хоркер лежал спиной к незваным гостям, но расстояние между ними и зверем не внушало оптимизма — едва ли десять шагов.       Малборн закинул сумки на возвышенность и жестом указал на уступ слева — достаточно высокий, чтобы зверь не смог туда залезть, но при этом на пару футов выше обоих босмеров. Брелас довольно быстро, но максимально тихо приблизилась к подъёму.        — Ступай сюда, потом хватайся за корни и подтягивайся наверх, только тихо! — прошептал босмер, подставляя сложенные вместе ладони, чтобы помочь своей спутнице залезть на безопасный уступ. — Тебя они выдержат.       Брелас довольно резво оттолкнулась от импровизированной ступеньки и ухватилась за корни. Оставалось подтянуться, что было несколько труднее, чем она ожидала, особенно бесшумно. Медленно проползая вперёд, держась руками за выступающий корень, эльфийка наконец взобралась наверх, но, к сожалению, сделать это тихо у неё не получилось.       Не успела босмерка, лежащая на животе, подняться на ноги, как чавканье замолкло, и хоркер медленно поднял голову. Малборн поднялся во весь рост и попытался запрыгнуть, но земляной выступ только обвалился под его весом.       В голове Брелас мелькнула мысль, что судьба её спутника теперь оказалась в её руках, и если она не поможет ему сейчас, Малборн погибнет. С невиданной даже для самой себя прытью босмерка вскочила с места, развернулась, наклонилась над уступом и протянула руки своему спутнику, пока хоркер медленно разворачивался к источнику шума.        — Малборн! — позвала девушка своего спутника, — Хватайся за руки!       Сам Малборн рассчитывал выбежать из пещеры и справиться с хоркером на открытой местности, но оставлять Брелас в одиночестве, тем более в таком опасном месте, было весьма рискованно. Что, если на том уступе уже разлёгся другой хоркер?       На размышления времени больше не было — зверь раскрыл пасть, где особенно выделялись три устрашающих клыка, издал низкий рык и медленно, неуклюже цепляясь ластами за почву, полз в сторону непрошенных гостей. Разбежавшись, Малборн прыгнул…       Босмер успел обхватить тонкие ручки спутницы в районе локтей, но опереться ногами было больше не на что. Брелас вскрикнула — она не ожидала, что её спутник будет тяжёлым, но всё-таки в ответ обхватила его руки своими тонкими пальцами и медленно поползла назад, подтягивая Малборна наверх.       Хоркер не успел: его добыча теперь спряталась на уступе вне досягаемости.       Вытянув напарника, Брелас повалилась на землю, тяжело дыша и приходя в себя. Руки словно горели от непривычно сильных нагрузок, и в какой-то момент эльфийке показалось, что Малборн просто перетянет её вниз, но, по крайней мере, босмерка выдержала, спасла друга, и при этом даже не надорвалась и ничего не растянула.        — Прости, Малборн, но, кажется, я уже не боец, — неловко призналась девушка, медленно поднимаясь на ноги и стараясь пока ни на что не опираться руками, — я не думала, что ты так много весишь.        — Когда слушаешь рассказы о том, как герои одной рукой поднимают возлюбленных и друзей, повисших над краем пропасти, всегда думаешь, что это легко. А потом тебе приходится делать это самому. — отшутился Малборн. — Спасибо.        — Знаешь, может они и называются героями, потому что так легко всех вытягивают? — с лёгкой улыбкой предположила девушка, — Не всё же тебе меня спасать, я тоже что-то могу.        — Только мы ещё не спасены, — предупредил Малборн, указывая на хоркеров внизу — одного потревоженного при входе и ещё двух на берегу пруда; все три зверя пристально смотрели на незваных гостей, дожидаясь, когда же те наконец спустятся. — пока они нас караулят, деваться с уступа некуда.       Босмер вытащил лук — стрел у него было маловато, но их должно было хватить, если хорошо целиться. Стрелять в хвост или «в лоб» смысла было мало — толстый слой жира и крепкие кости надёжно защищали даже шею зверя, слабая стрела просто увязла бы в теле. Чего нельзя было сказать о спине или же брюхе хоркера.       Малборн выбрал первую цель — стоявший немного сбоку молодой зверь, безуспешно пытавшийся залезть на уступ, но только слегка крушивший его своим весом, однако стрела лишь вонзилась в плоть, разозлив чудовище ещё больше.       Хоркер взревел и удвоил усилия, но вслед за первой стрелой прилетела вторая, и она достигла цели. Проткнув шкуру и войдя до половины, она поразила зверя, и уже через несколько секунд северная громадина осела и сползла назад к берегу под собственным весом.       Однако два других хоркера оказались намного умнее и наотрез отказывались поворачиваться к стрелку боком или спиной — Малборну понадобилось ещё с десяток попаданий, чтобы убить одного. Спина заболела от постоянного напряжения, а руки слегка дрожали, оттого первые два выстрела в третьего хоркера прошли мимо цели, и только удачный выстрел в довольно маленький глаз зверя позволил справиться с последним животным. Теперь в пещере было безопасно.       Босмер снял тетиву с верхнего «плеча» лука, сложил оружие обратно в чехол и тяжело выдохнул — теперь уже у него, Малборна, болела спин от непривычных физических нагрузок. Если бы ему при этом ещё нужно было короткими перебежками создавать дистанцию, вряд ли на это хватило бы сил.        — Справились, — наконец объявил Малборн, спрыгивая вниз, — все три хоркера должны быть мёртвыми. Давай поищем, где обещанные припасы.       Брелас осмотрела пещеру, где к другим не слишком приятным запахам прибавился ещё один — свежей крови. Рядом с каждой тушей эльфийка могла разглядеть три багровых лужи, распространявшие одновременно сладкий и солоноватый смрад по всей пещере.       Девушке никогда не нравился запах крови — от него становилось даже немного дурно, и она предпочитала не смотреть на то, как её односельчане забивали животных на мясо, всегда уходила прочь. Но к тем хоркерам Брелас не испытывала никакого сожаления.       Что же касается Малборна, то он, будучи свидетелем учинённого Довакином погрома в посольстве и многих других, намного более жестоких сцен, относился к следам охоты стоически — он сделал ровно то, что должен, не забрав ни одной жизни сверх необходимого.        — Малборн, я вижу впереди какую-то кучу вещей! — радостно крикнула Брелас, показывая на дальний угол грота, — наверное, это и есть те самые припасы!       Её спутник в несколько прыжков добежал до вещей и принялся разбирать пожитки. Мешков к ним люди Гулум-Ая не оставили, вывалили всё как есть, и это уже создало некоторые проблемы — было не вполне понятно, как и куда всё это великолепие нести.       Палатка хоть и была сшита из парусины, изобиловала дырами. Запасная одежда из мешковины явно предназначалась для узников какой-то тюрьмы и вдобавок была явно не по размеру. Соль промокла и представляла из себя белый искрящийся ком. Ткань для факелов оказалась не промасленной. Пайки давно пошли на корм хоркерам. Хотя бы котелок оказался вполне хорошим, но мелким, размером с кочан худой капусты. Что же касается оружия, его в этой куче вещей просто не было.        — Чтоб тебе утопиться, Гулум-Ай! — в сердцах воскликнул Малборн, поняв, что аргонианин вроде бы и передал что просили, но сделал это настолько отвратительно и в то же время в соответствии с договором, что выглядело всё как обман.        — Утопиться? Что этот аргонианин сотворил, что ты ему пожелал такое? — Брелас одновременно было смешно и тревожно. Она помнила, как Гулум-Ай а неё смотрел и что собирался предложить, но неужели ему удалось сделать что-то ещё хуже?        Девушка подбежала к Малборну, и перебрав оставленные вещи, глубокомысленно изрекла:        — Чтоб тебе утопиться, Гулум-Ай…        — Палатку можно заштопать, была бы иголка и нитки, — Малборн уже остыл и рассуждал, какое применение можно найти скудным пожиткам, — масло для факелов придётся искать у кого-то ещё, для соли можно одолжить ступку и пестик у какого-нибудь алхимика и просто растолочь этот ком обратно в порошок, одежду сохраним на чёрный день, а пайки… у нас тут лежат три туши, каждая раз в десять тяжелее меня. Разделаем на мясо, завялим — вот и будет еда!       Однако возникла очевидная трудность — единственным инструментом для разделки туши был топор. Конечно, отрубать им куски мяса весьма удобно, но перед этим хоркеров следовало освежевать. Босмеры покинули грот не в самом лучшем расположении духа.        — Обидно оставлять такую гору мяса из-за того, что нам нечем её разделать, — разочарованно подытожил Малборн, — ты не видела, может, рядом с пещерой кто-то оставил какой-нибудь нож?        — Наверное, только тот кинжал, который я уронила в воду, — Брелас пожала плечами, — но недалеко отсюда есть маяк. Может, поговорить со смотрителем и попросить его о помощи?       Малборн кивнул, но на всякий случай осмотрелся по сторонам. Справа от входа в грот босмер приметил узкую тропинку, уходящую в небольшую нишу между скалами. За поворотом могло быть всё, что угодно — небольшое хранилище припасов, приманка для диких животных или даже вход в ещё одну пещеру. Эльф осторожно заглянул за угол — всё-таки хранилище припасов.       Контрабандисты спрятали в укромном уголке старый рундук и бочку, оставив рядом целёхонький светильник и кинжал, почти такой же, как тот, что сейчас лежал на дне в бухте.        — Брелас! — позвал Малборн свою спутницу, которая, разлегшись на пирсе, выискивала взглядом, где в воде лежит её оружие, — никуда нырять не нужно, я нашёл кинжал!       Босмерка мгновенно вскочила на ноги и за несколько секунд примчалась к своему спутнику. Вскоре она стояла рядом с Малборном, сияя от радости и от понимания, что ей не придётся нырять в холодную воду, мясо хоркеров не пропадёт даром.        — Я люблю тебя, Малборн! — негромко, на одном выдохе призналась девушка и крепко обняла своего спутника. После того боя с хоркерами девушка не ощущала той скованности и зажатости, ей хотелось дать волю эмоциям и чувствам, вкушать каждое счастливое мгновение жизни. Жизни, которая оказалась такой хрупкой и такой ценной.       Её спутник испытывал схожие чувства, но объятия Брелас даже слегка застали спасителя врасплох. Только теперь, когда эльфийка так крепко обняла его, Малборн почувствовал, насколько она хрупкая и насколько крупные, приятно тяжёлые и нежные её груди. Тёплые, осторожные и нежные прикосновения девушки, её ровное спокойное дыхание и незамутнённая, искренняя радость — эти счастливые, полузабытые мгновения возвращались.       Целоваться Брелас пока не спешила, но даже просто в объятиях Малборна она чувствовала себя как за каменной стеной, пока её тело испытывало совершенно новые ощущения. Никогда во взрослой жизни ей не хотелось обниматься ни с одним мужчиной, но теперь, когда босмерка так прожималась к своему герою и защитнику, спасшему её и спасённому ей, ощущения были совершенно иными — это было какое-то новое, непознанное и особенное удовольствие. Страха не было — только любопытство.       Малборн прицепил кинжал к поясу и принялся разбирать содержимое рундука. Ценного внутри оказалось довольно мало — опилки, пожелтевшая от времени бумага, обломок меча, несколько монет и связка из дюжины свеч.       Последним сразу же нашлось применение — Малборн поставил фонарь на землю, заменил свечу, свернул лист бумаги в трубочку, высыпал немного опилок и после нескольких попыток развёл огонь. Быстрым, но осторожным движением эльф зажёг светильник и отбросил догорающий лист в сторону, не дав пламени добралось до рук.       Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и теперь старый металлический фонарь был единственным источником света, разгоняя тьму в маленьком круге. Идти в грот и разделывать хоркеров ночью было бессмысленно.        — Ты говорила про маяк, — вспомнил Малборн, — может, там переночуем?       Брелас кивнула и взяла спутника за свободную руку. В другой ситуации она бы испугалась, но сейчас девушка сияла от радости и бодро шагала со своим спутником и защитником к хорошо освещённому маяку на маленьком полуострове к северу от Солитьюда…       На старом каменном маяке дверей не было — только винтовая лестница наверх и небольшой поворот налево. Малборн сразу же разобрался, где находится дом смотрителя маяка и вежливо постучал в дверь.       Дверь открыл старый жилистый каджит с седой гривой, и только небольшая область вокруг морды и носа напоминала, что когда-то он был рыжим. Одетый довольно просто, он, однако, держал голову высоко, а по его позе безошибочно угадывалось морское прошлое.       — Надо же, у старого Ма’заки гости! Заходите, переждёте ночь на маяке! — неожиданно бодрым для такого позднего времени голосом поздоровался каджит.        — Странно, что он не задаёт никаких вопросов, — поделилась мыслями Брелас, — а вдруг он…        — Не думаю, — ответил Малборн, перед тем как задуть свечу в фонаре, — власти Солитьюда не поставили бы пирата присматривать за маяком.       Внутри оказалось довольно просторно для небольшого дома: горел камин, в котелке над огнём весело булькала готовая похлёбка, на столе слева валялось старое оружие, а в дальнем углу на тумбочке аккуратно расставлены бутылки с вином. У стен стояли бочки и шкафы, набитые припасами и посудой. С потолка свисал чеснок, где-то вдалеке смотритель маяка выстроил небольшую пирамиду из бочек, а в дальнем углу уже был накрыт небольшой стол.        — Ма’зака не ждал гостей, но приготовил впрок. — похвастался смотритель, — Садитесь, каджит поищет вам тарелки.       Малборн и Брелас уселись рядом, придвинув ещё один стул, пока старый каджит накладывал им похлёбку в деревянные тарелки. Только сейчас босмеры снова вспомнили, что вообще-то они давно не ели, и теперь запах готовой пищи перекрыл собой все остальные.        — Что вас сюда привело? — буднично спросил Ма’зака, передавая гостям тарелки с уже лежащими в них ложками и едой.        — Мы держим путь на восток, — ответил Малборн без лишних подробностей, прежде чем приняться за еду.       По тому, как жадно и увлечённо лесные эльфы уплетали ужин, смотритель маяка понял, что расспрашивать их о чём-либо сейчас будет бессмысленно. Вместо этого он вытащил из ящика бутылку вина и поставил рядом с гостями.        — Здесь не так-то просто найти хорошую выпивку, — намекнул каджит, недвусмысленно указывая взглядом на бутылку, — а вам, наверное, хочется промочить горло после всех приключений.       От услышанного Брелас забыла даже про трапезу.        — Откуда ты знаешь про посольство? — испуганно вопросила девушка. В её голове уже зарождались опасения: что если смотритель маяка — агент Талмора? Вдруг вино или еда отравленные, и он хочет убить беглецов, чтобы те ничего не рассказали? Но откуда? Ни Малборн, ни Брелас не называли имён.        — Какое посольство? Каджит слышал только, как вы сражались с хоркерами. — теперь уже настала очередь Ма’заки впасть в недоумение, — Каджит даже не знает, кто вы. Ты и твой парень.        — Прошу прощения, что не представились раньше, — вежливо извинился Малборн, пока Брелас, не привыкшая к тому, что их теперь называют парой, растерянно умолкла и слегка покраснела, — я Малборн, это Брелас. Мы из Солитьюда.        — Приятно познакомиться, — старик вежливо улыбнулся, — А что вы забыли в том гроте? Вы клиенты Гулум-Ая? Наверное, вас он тоже надул.        — Можно сказать и так, господин, — призналась Брелас, — мы хотели купить у него припасы, а нашли только хоркеров. Так получилось, что ваш маяк оказался единственным местом для ночлега в округе.        — Да, ушлый тип этот Гулум’ай, — смотритель понимающе кивнул, — каджит как-то заказал у него удочку, отдал полный кошель септимов, а получил обыкновенную палку с примотанной к ней верёвкой. Джоун и Джоуд мне свидетели, его парни смастерили эту «удочку» за пару минут в перерыве между азартными играми и пьянками.       Малборн и Брелас понимающе кивнули: их обвели вокруг пальца ровно тем же самым способом, только ещё и хоркеров в пещеру запустили.        — Кстати, в той пещере остались три туши хоркеров, — как бы невзначай сообщил Малборн, — если вы не против, можно было бы втроём справиться с их разделкой, а после — наготовить мяса.        — Прекрасная мысль! — смотритель не стал ждать и сам налил себе в кружку вино из бутылки, предназначенной для гостей, — Ваше здоровье! Благодаря вам каджит будет жировать следующие пару месяцев!       Ма’зака быстро осушил кружку и вытер морду тыльной стороной руки (лапы?).        — А пираты с корабля неподалёку? — вспомнила Брелас, — они не нападут на маяк?        — Не-а, — Ма’зака отмахнулся свободной рукой, — они со своего корабля никуда не сходят, сидят всё себе и ремонтируют. Каджит ни разу не видел пиратов рядом с маяком.       Босмеры испытали облегчение — видимо, пиратов совершенно не интересовало, что происходит на берегу, и это также объясняло, почему дорога рядом с кораблём пустовала. Смотритель налил себе ещё, однако пить Малборн и Брелас пока не спешили.        — Ма’зака ведь раньше был военным моряком, ходил по Абессинскому морю на каравелле Имперского флота. Ох, не представляете вы, сколько же там водится пиратов… что ни конвой — то нападение. И это на боевые корабли! Маормеры, говорят, ещё хуже будут, но каджиту не встречались морские эльфы.       Брелас понимающе кивнула. Ей даже в обычном пешем походе через эту северную страну не раз было страшно, и ведь пока что никого опаснее диких животных она не встречала. Организованные, свирепые и хорошо вооружённые пираты виделись намного более серьёзной угрозой.       Малборн не хотел думать о разбойниках, шайки которых росли в охваченном войной Скайриме как грибы после дождя, просто чтобы не накаркать беду. Он чувствовал, что во время путешествия в Виндхельм наверняка придётся биться с бандитами лицом к лицу, но всё, на что он мог рассчитывать — это слабая надежда, что в тот момент рядом будет ещё кто-нибудь.       Однако сейчас все эти угрозы ушли куда-то далеко, важно было только здесь и сейчас. Пусть снаружи в ночной темноте шумело холодное и неспокойное море Призраков, здесь, в скромном жилище смотрителя маяка, всё было по-другому. Особенно уютное и какое-то мягкое тепло от очага, горячая еда, хорошее вино и приятные собеседники — не так уж много оказалось нужно для счастья двум босмерам и каджиту.        — Ну, за солёный ветер, скрип мачт и звон сабель! Было времечко… — смотритель произнёс тост, но на этот раз Малборн и Брелас выпили вместе с ним.       Вино не было каким-то особенно крепким, и Ма’заку оно явно не брало, а вот не привыкшая к спиртному Брелас после пары кружек чувствовала себя куда раскованнее, чем обычно. Девушка придвинула стул поближе к Малборну и неуклюжим движением обняла его.        — Как думаешь… где мы могли бы устроиться… на ночь? Да, на ночь… — немного заспанным голосом спросила босмерка, кладя голову на плечо своего защитника и одновременно расстёгивая стёганку, — Тут есть какая-нибудь… хорошая кровать?        — Спросим у смотрителя… он же каджит, а не кот, должен где-то спать, — Малборн тоже был слегка навеселе, однако горячительное подействовало и на него.        — Вам, наверное, уже хватит, — предположил каджит, забирая было бутылку со стола, но тут Брелас неожиданно ловко вцепилась в сосуд с вином, налила себе ещё, бросила на пол верхнюю одежду и только после этого позволила убрать спиртное в сторону.        — Я видела… Маор… Меридию. Она сказала, что я должна понести рыб… ребёночка, — немного требовательно и на удивление открыто признала эльфийка, касаясь ладошкой носа Малборна, — от тебя.        — Ма’зака прав, на сегодня тебе уже хватит, — возразил её более трезвый «любовник», — давай поищем, где устроиться.        — За перегородкой есть кровать, ложитесь там. — предложил каджит, — одноместная, но вам хватит. Я днём посплю.       При слове «кровать» Брелас слегка оживилась, и под настойчивые требования, чтобы её взяли «на ручки», Малборн отнёс свою спутницу в постель, а потом, уставший и подвыпивший, прилёг рядом, в распростёртые объятия необычно раскованной босмерки.        — Молодёжь... — проворчал смотритель маяка себе под нос, устраиваясь напротив очага.