Мелкая с гитарой

— Какой к чёрту Форкс?! Я туда не поеду! — прокричала Скарлетт, вскакивая из-за стола и обрушивая ладони на его поверхность. Удар был достаточно сильным, чтобы опрокинуть её тарелку с ужином. Бульон и куски мяса растеклись по скатерти, оставляя после себя липкое пятно. Рене и Филл обменялись коротким, полным понимания взглядом. Они явно ожидали подобной реакции, и это только усиливало напряжение в воздухе. Рене сжала губы, чувствуя, как внутри неё нарастает комок горечи и вины, когда она взглянула на младшую дочь, чьи глаза были полны недоумения и обиды. Связь между ними всегда была сложной, особенно с началом подросткового периода Скарлетт, когда каждая попытка наладить контакт оборачивалась новым конфликтом и недопониманием. Сама мысль о том, что ей приходится, по сути, ссылать дочь в глушь, откуда она когда-то сама бежала, причиняла Рене нестерпимую боль, словно она предавала собственное дитя. Но других вариантов не оставалось. После исключения из пятой школы – за инцидент с коктейлем, вылитым на голову директора, – ни одна школа в Аризоне не хотела брать Скарлетту. Рене, стиснув зубы, признала свой провал: она не справлялась с дочерью и её поведением, которое становилось всё более непредсказуемым и агрессивным. Оставалась последняя, отчаянная надежда: в Форксе, в маленьком, тихом городке, вдали от её дружков и подружек из Джексонвилля, Скарлетт, возможно, успокоится, найдёт себя и сможет переосмыслить своё поведение. Скарлетт Рене Хиггинботэм – яркий пример проблемного подростка, чья жизнь напоминала сплошной вихрь эмоций и противоречий. К своим пятнадцати годам она успела побывать в полицейском участке не раз, оказавшись на учёте, и была выгнана из пяти школ, оставляя за собой след разрушений и недоумения. Порой казалось, что её жизнь – это бесконечная череда хаоса, в то время как её старшая сводная сестра, Изабелла Мари Свон, всегда была примером послушания, усердия и стабильности, что делало контраст между ними ещё более резким. Если Изабелла стремилась к порядку и предсказуемости, то Скарлетт была взрывной, неуправляемой, настоящей бунтаркой, способной на всё ради своей свободы и независимости. Когда Изабелла изъявила желание переехать к своему отцу, Чарли Свону, и предложила сестре сделать то же самое, Скарлетт мгновенно решительно ответила, что остаётся с матерью и отчимом. Несмотря на то, что Джексонвилл не мог сравниться с Финиксом – её родным домом, за недолгий срок, проведённый в новом городе, он стал для неё не менее дорогим. Именно здесь, в Джексонвилле, она обрела новых крутых друзей, завела первые отношения с парнем, и это место стало олицетворением её свободы и незабываемых моментов. Уходить отсюда она не собиралась ни за что на свете. Переезд в Форкс казался ей настоящей катастрофой; это означало потерю всего привычного, всего, что составляло её жизнь и определяло её идентичность. Скарлетт понимала, что придётся оставить своих друзей, быть в разлуке с любимым парнем, расстаться с обожаемыми местами, в которых она чувствовала себя живой и свободной. — Скарлетт, мы всё уже решили. Вылет – в выходные, билеты уже куплены, — голос Фила был твёрд, полон решимости. Он прекрасно понимал, как тяжело Рене говорить с дочерью об этом решении, и взял на себя роль строгого, но справедливого родителя. Его слова звучали не как просьба, а как окончательное, не подлежащее обсуждению постановление. Он видел отчаяние в глазах Рене и понимал, что дальше медлить нельзя. — Да пошёл ты! Ты даже не мой батя! Не собираюсь я тебя слушать, кретин! — взрывной крик Скарлетт эхом разнесся по столовой. Не дожидаясь ответа, она резко развернулась и направилась к выходу, оставляя после себя шлейф негодования и обиды. Дверь за ней захлопнулась с глухим ударом. — Начинай собирать вещи! — голос Фила, хотя и был строг, лишен резкости. В нём сквозило усталость, смешанная с твёрдой решимостью. Он был на всё, чтобы защитить Рене и, в конечном счете, помочь самой Скарлетт, даже если это значит пережить ещё немало подобных истерик. Он знал, что это единственный шанс дать своей падчерице шанс на лучшую жизнь. Рене печально смотрела на дверь, которую с яростью захлопнула её дочь, выходя из кухни Она опустила голову и тяжело вздохнула, стараясь сдержать слёзы, которые подступали к горлу. Лишь меньше месяца назад ей пришлось отпустить старшую дочь, самостоятельно решившую покинуть родной дом и отправиться в Форкс. Эта В то время Рене испытывала смешанные чувства: с одной стороны, была горда за старшую, что она вступила в новую главу своей жизни, но с другой – скучала по ней. Ранее, когда младшая дочь осталась с ней, Рене ощущала облегчение, хоть и стремилась закрыть глаза на явные проблемы в её поведении, сваливая всё на сложный подростковый возраст. Однако всего через несколько месяцев после отъезда старшей дочери, младшая, словно бы впав в новую и неожиданную фазу эмоционального бунта, начала проявлять все более бурные и непредсказуемые настроения, что вызывало у Рене нарастающее беспокойство. Она прекрасно осознавала, что частые истерики и непонятные эмоциональные всплески были непосредственно связаны с первым увлечением дочери – её молодым человеком, который, очевидно, вёл девочку в совершенно новую для них обоих реальность. Если раньше младшая дочь, хоть и доставляла своей матери множество хлопот, проводила время с привычной и знакомой компанией, что придавало Рене чувство стабильности, то теперь ситуация выглядела иначе: девочка всё чаще исчезала, предоставляя далеко неясные отчёты о своих похождениях в обществе своего старшего парня и его друзей. Это новое поведение привносило в жизнь Рене ощутимый дискомфорт, оставляя её в состоянии глубокой растерянности и полной неуверенности относительно того, что их ждёт в будущем... Ещё за несколько дней до того, как Рене окончательно приняла решение отправить Скарлетт в Форкс, она поняла, что ей необходимо обсудить этот вопрос с Изабеллой, своей старшей дочерью, которая уже несколько месяцев жила там, под опекой своего отца – Чарли Свона. Во время откровенного разговора, который помог поднять на поверхность множество чувств и переживаний, Изабелла, прекрасно понимая все нюансы отношений в их семье, подтвердила, что это действительно может быть хорошим решением для всех. Она, как никто другой, знала свою младшую сестру и осознавала, что Рене уже не в состоянии справляться с её капризами и трудностями, которые возникали в их отношениях. После того как они вдумчиво обсудили все за и против, Рене решила, что теперь ей нужно связаться с Чарли, отцом Изабеллы. Несмотря на тот факт, что Скарлетт не была его родной дочерью, Чарли, проявив всё своё понимание и открытость, мгновенно согласился принять её в свой дом. Последние дни в Финиксе, Скарлетт провела с полной отдачей, наслаждаясь весельем и стараясь запомнить каждый миг своей привычной жизни. Особенно остро это чувство проявилось в тот вторник, на следующий день того дня, когда ей сообщили о предстоящем переезде: под предлогом прогулки с парнем она исчезла из дома. И в конце концов, вернулась лишь к одиннадцати часам вечера следующей среды. Ни Филла, ни Рене уже не удивляли такие её выходки; это стало для них привычным делом после того, как она начала встречаться с своим горе парнем. Днём четверга, Скарлетт решила встретиться с своей старой компании друзей, от которых она немного отдалялась в последнее время. Эти последние дни в Джексонвилле стали для неё настоящим марафоном, в котором она старалась успеть сделать всё и сразу: гуляла по местным торговым центрам, встречалась с друзьями, проводила время с парнем и его компанией, наслаждаясь пляжем и свободой. Она возвращалась домой лишь для того, чтобы быстро привести себя в порядок и немного отдохнуть перед новым днем, полным приключений. В субботу, пусть и неохотно, Скарлетт всё же начала собирать свои вещи, осознавая, что впереди её ждёт тоска под названием Форкс. Мысли о переезде наполняли её смесью тревоги и ностальгии, но её дух всё же искал немного оптимизма в этой новой главе жизни. Утром воскресенья Скарлетт вместе с мамой и отчимом уже находилась в аэропорту, готовая вступить в новую волнительную эпоху. Хотя этот переход вызывал в ней смешанные чувства, внутри росло ожидание множества новых возможностей и приключений. Она даже не могла представить, какие события ожидали её впереди: новые друзья, загадочные места и насыщенные моменты, которые, возможно, изменят её жизнь навсегда. Это предстояло стать важным шагом в её жизни, полным неизвестного и волшебного, и, несмотря на страх, Скарлетт ощущала, что это также принесёт ей свободу для самовыражения и самопознания. Впереди её ожидали четыре долгих часа перелёта до Сиэтла, нервная пересадка и ещё час полёта до Порт-Анжелеса, а затем час пути на машине до Форкса. Эта перспектива долгого и утомительного путешествия лишь усугубляло паршивое состояние Скарлетт. Однако мысль о встрече со своей старшей сестрой Изабеллой в Порт-Анжелесе немного скрашивала предстоящие трудности. Несмотря на частые ссоры и недопонимания, связь между сёстрами была глубокой и искренней. За все время, проведённое в разлуке, они стали еще ближе друг другу, и предстоящая встреча обещала долгожданное чувство поддержки и уверенности. {✰✰✰} Изабелла, как и обещала, ждала Скарлетт в аэропорту Порт-Анжелеса. В тот момент, когда младшая сестра наконец появилась на пороге терминала, солнце уже скрылось за горизонтом, а небо было усыпано мерцающими звёздами. Уставшая от долгого перелёта, Скарлетт вышла на свежий воздух, и её сердцебиение резко усилилось, а губы сжались в тонкую полоску, отражая внутреннюю борьбу, которая разгоралась в её душе. Изабелла, облаченная в уютную куртку-карго, с искренней и тёплой улыбкой быстро подошла к ней, не дожидаясь ни секунды, и заключила в долгожданное объятие. Этот неловкий момент затянулся дольше, чем обычно, в то время как Скарлетт, которая почти всю дорогу морально готовилась к этой встрече, представляя, как всё будет происходить, не могла избавиться от нарастающего чувства тревоги: объятия, как и остальные виды прикосновений, всегда вызывали у неё дискомфорт и неприязнь. Несмотря на своё отвращение к такому открытому проявлению любви, она, сделав глубокий вдох, старалась подавить внутренние страхи и, неохотно, чуть прильнула к сестре в ответ, одной рукой обняв её, стараясь отогнать тревожные мысли и желание оттолкнуть Изабеллу. После долгих объятий, Изабелла повела Скарлетт к внешне очень даже приличной, явно дорогой машине. Под тёмными тонированными стёклами можно было увидеть миниатюрную девушку, которая, даже по сравнению с Скарлетт, казалась настоящей крошкой. На минуточку, её рост составлял всего сто пятьдесят два сантиметра, но эта девушка явно была ещё ниже – это стало окончательно ясно, когда она вышла из автомобиля. Изабелла с энтузиазмом представила её: — Скарлетт, это Элис Каллен! Я рассказывала тебе о ней и её семье, — произнесла она, в то время как Элис, сверкнув золотистыми глазами, вышла из автомобиля и подошла ближе. Изабелла с улыбкой повернулась к ней и добавила: — Элис, познакомься, это моя младшая сестра – Скарлетт Хиггинботэм. — Мне безумно приятно познакомиться с тобой, малышка Карли! — произнесла Элис просто и тепло, её голос звучал так, как будто она обращалась не просто к новой знакомой, а к близкому другу, чем слегка удивила Скарлетт. Элис ослепительно улыбнулась, обнажая белоснежные зубы, с небольшим клыками. Улыбка была настолько искренней и радостной, что в ней ощущалась какая-то магия. Скарлетт невольно ответила ей взаимной, хотя и несколько неловкой, улыбкой. — А? Угу... Мне тоже, — смутившись от такого тёплого приёма, Скарлетт неуверенно кивнула, а её взгляд невольно задержался на совершенной красоте Элис. Безупречно чистая и светлая, словно полированный мрамор, кожа Элис будто светилась в свете луны, создавая впечатление невообразимой нежности и утонченной красоты. Её медово-золотые глаза, словно светящиеся звезды на ночном небосводе, привлекали взгляд юной Хиггинботэм, заставляя ту замирать от восхищения. Улыбка Элис, безупречная и искренняя, словно солнечный луч, наполняла атмосферу теплом и радостью, а её запоминающийся мелодичный голос звучал как музыка, окутывающая своими нежными нотами. Всё это поражало девочку и она не в силах была отвести взгляд от этого совершенства, существующего в реальном мире. Элис являлась настоящим воплощением неземной красоты, невольно пробуждая в Скарлетт мысли о том, что такое очарование способно изменить восприятие жизни. Её миловидное лицо, с грациозно изящными линиями и мягкими чертами, казалось, было создано специально для того, чтобы пленять сердца окружающих. — Кхм... Элис, Скарлетт не любит, когда её зовут «Карли», — с легким чувством неловкости сообщила Изабелла. В течение затянувшегося молчания, её сестра смотрела на Элис, внимательно разглядывая каждую черту её лица. Элис же, в свою очередь, продолжала просто мило улыбаться, не обращая внимания на продолжающееся молчание, которое, казалось, становилось всё более напряжённым. — Ой, правда? — с искренним удивлением произнесла Элис, быстро переводя взгляд по очереди между Изабеллой и Скарлетт. — Ох, прости, я совсем не хотела тебя обидеть! — Не... Не-не! Если тебе так угодно, можешь звать меня Карли! — поспешила ответить Скарлетт, слегка покачивая головой и излучая лёгкое смущение, которое стало заметным на её лице. Её голос звучал неуверенно, но в то же время в нём чувствовалось желание убедить Элис, что всё в порядке и нет необходимости переживать из-за мельчайших неприятностей. Изабелла удивлённо обернулась к сестре, явно не ожидая такого неожиданного и непривычного для неё ответа. В её памяти всплыли некоторые воспоминания, те невесёлые моменты из их детства, когда Скарлетт не стеснялась проявлять свои эмоции и с горячностью возражала, если кто-то пытался сократить её имя. Она не раз говорила о том, что прозвище «Карли» ни просто не нравится ей, но и звучит слишком обыденно, так, словно любой мог назвать кого угодно этим простым сокращением. Сестра считала, что её полное имя – «Скарлетт» – обладает особой силой, звучит властно и необычно, словно принуждая к уважению, что совершенно не скажешь о «Карли», которую могли использовать даже для самых обычных и обедневших личностей. С раннего возраста она отличалась своенравностью, с настойчивостью и особенно волнительным настроением, отстаивая свои предпочтения, вновь и вновь подчеркивая, что ей нравится быть именно «Скарлетт». — Прекрасно! Ну, теперь давайте уже сядем в машину. Карли, давай сюда свой чемодан, я положу его в багажник! — с улыбкой произнесла Элис, мягко беря ручку чемодана девочки, которая, казалось, была размером с саму Карли. — Э... Он тяжёлый! Давай я лучше сама! — быстро возразила Скарлетт, её глаза полнились беспокойством. Несмотря на то, что Элис была полна энергии и уверенности, внешний вид миниатюрной девушки наводил сомнения. Скарлетт не могла избавиться от мысли, что её новая знакомая вряд ли сможет справиться с чемоданом. — Всё в порядке! Это быстро! — с доброй улыбкой ответила Элис, заметив замешательство девочки. Её уверенность была заразительной. Сгибая колени, Элис аккуратно взяла чемодан из рук Скарлетт, и быстро направилась к багажнику. — Может, и гитару в багажник положишь? — с озорным прищуром спросила Изабелла, обернувшись к слегка ошеломленной сестре. Легкая, насмешливая улыбка играла на её губах, от реакции младшей на силу Элис. — А?... Эм... Нет... Боюсь, она может повредиться там, — растерянно произнесла Скарлетт, продолжая хлопать глазками в полном недоумении. Она с завороженным взглядом наблюдала, как миниатюрная подруга её сестры с легкостью и грацией закидывает тяжелый чемодан в багажник машины. С сердцем, полным сомнений, она невольно сжала ремешок чехла своей гитары, которая покоилась за её спиной. Тонкий ремешок, казалось, заметно тянул плечо вниз, напоминая о том, как нежно и трепетно она относилась к своему музыкальному инструменту. — Вот и всё! А теперь, запрыгивайте в машину! Пора ехать в наш Форкс, — с настойчивостью и искренней улыбкой произнесла Элис, обернувшись к этим двум сестрам. Её голос был полон энергии и неподдельного восторга, который не мог не заражать окружающих. Скарлетт почувствовала, как волнение начало накатывать на неё, смешиваясь с любопытством. Девочка, с легким волнением, шагнула в сторону машины, внимательно следуя за своей старшей сестрой, как будто искала в её уверенных движениях опору для себя. Элис, по-прежнему светящаяся доброй улыбкой, уверенно уселась за руль, а Изабелла заняла место на соседнем сиденье, расположившись рядом с водителем. Между тем Скарлетт, неуверенно усевшись на заднем сиденье, аккуратно разместила свою любимую гитару с плеча на колени, чувствуя, как внутри неё переплетаются самые разные эмоции. Переезд в Форкс изначально вызывал у неё настоящую бурю недовольства и раздражения; одно лишь звучное название этого маленького городка напоминало ей о бесконечных серых облаках и мрачных лесах, вызывая приступы искреннего отвращения. Однако сейчас, когда она сидела в машине, ощущая вибрацию двигателя и обдуваемая потоками воздуха из кондиционера, к её удивлению, в душе вспыхнуло нечто, что схоже на предвкушение. Возможно, Форкс не так уж и плох, как ей казалось в начале?