"Так решила судьба" слова сломанные Блэком

      Утро воскресенья началось для Регулуса отлично (точнее не в слизеринских подвалах). Оказывается, просыпаться от яркого солнца действительно хорошо, но это была не единственная причина его пробуждения. Его аккуратно ткнул в плечо Джеймс, на лице которого была очень странная и не понятная улыбка. Сонно посмотрев на Сохатого Блэк невольно улыбнулся. Он выглядел с утра еще более растрёпанным и помятым чем обычно.       Утро определенно стало еще лучше.       Судя по всему солнце только встало, а во всей башне стояла тишина. Так каким способом Поттер вообще смог встать раньше одиннадцати, в воскресенье? Ответом стала квиддичная форма на нем.       Значит тренировка.       Так хватит. Блэку явно стоит прекратить разглядывать, в сонном бреду, своего «друга».       — Ну и какого черта ты меня разбудил? — окончательно проснувшись и приведя чувства в порядок, прошептал Регулус.       Услышав это и поняв, что Блэк наконец пришёл в себя, Джеймс приложил к губам палец, взял того за руки и одним движением поднял с постели. Регулус от такой резкости немного опешил и не удержав равновесие оперся на грудь Поттера. Тот тут же взял его под локоть и прошептал извинения. Хорошо, что он не увидел мелькнувшее удовольствие на лице Блэка. Наконец-то, нормально встав, Регулус вопросительно посмотрел на Джеймса и тот потащил его в сторону кровати Римуса, которая была задернута ширмой. Кажется, Блэк постепенно начал понимать к чему идет дело.       Когда они подошли достаточно близко, Поттер кивнул на не до конца задвинутые шторы и Регулус заглянул внутрь. Там его ждала душащая атмосфера чистой нежности, из-за который ему вдруг стало одиноко. Сириус лежал на груди Римуса, тихо посапывая тому куда-то в шею. Бродяга нахально опутал Лунатика всеми своими конечностями, не давая тому и шанса выбраться или хотя бы пошевелиться. Правда Люпин и не стремился к этому. Он мягко обнимал Сириуса, водя пальцами по его волосам, читая книгу, для которой, судя по всему, и был открыт балдахин. Поэтому, как только его друзья подошли и заглянули к нему, перегородив свет, Римус сразу поднял осуждающий взгляд, но даже не пытаясь скрыть счастливую улыбку или хотя бы перестать гладить волосы Блэка.       Джеймс тихо рассмеялся и прошептал, достаточно громко.       — Реджи, сейчас вы наблюдаете за брачными играми двух волчьих особей, если проще — псин.       Блэк не смог сдержать улыбку, а Римус смущение. От этих слов он весь вспыхнул и тут же спрятал лицо за книгой.       — Джеймс, мне кажется, одна волчья особь разорвет тебе горло, как только другая перестанет пускать ей слюни в пижаму.       Тут уже Поттер не выдержал и выбежал в коридор, ему нужно было срочно проржаться. Регулус последовал его примеру отходя от кровати Лунатика, но перед этим плотно закрыл балдахин, бедный Люпин вряд ли уже сможет прочесть хоть страничку. Теперь у него есть дело по важнее — придумывать план по разгрызанию Джеймса.       Регулус сегодня не планировал возвращаться в свой родной факультет, хоть ему и нужно было срочно поговорить с Краучем. В комнате Сириуса было достаточно его вещей, что бы переодеться и привести себя в надлежащий вид (в комнате Сириуса было больше вещей Регулуса, чем его собственных). Закончив с этим он сразу же отправился на поиски Барти, отказавшись от предложения Поттера полетать на метлах. Поиски правда были не долгими, ибо карта Мародеров всегда была в его распоряжении. К его удивлению и счастью, Блэк увидел имя Крауча возле озера. Тогда он побежал вслед за Джеймсом на улицу.       Выйдя на свежий, утренний воздух Регулус глубоко вдохнул, ради этого стоило вставать рано. Посмотрев в сторону озера он действительно увидел силуэт, рядом с его излюбленной ивой. Обрадовавшись своей находке, Регулус не заметил как ускорил шаг. Если честно, ему было не много стыдно идти к другу после вчерашнего, но и увидеть его после вчерашнего хотелось до безумия. Джеймс пошел в сторону поля крикнув что-то на прощание, Блэк даже не услышал. Все его мысли были заняты будущим разговором.       Обычно, после того как люди не спят всю ночь, настроение на утро не бывает хорошим, но у Регулуса была другая ситуация. Он был из тех, для кого отсутствие сна не сильно сказывалось на здоровье. Первую половину ночи он размышлял о тысяче и одной идеи, а вторую спал мертвым сном, до пробуждения Джеймса. Сейчас Блэк не мог сказать, о чем конкретно думал в те секунды его помутившийся от переизбытка эмоций, рассудок, но несколько важных частей он мог выделить.       Для начала, его мозг решил подумать не о возможной смерти его двух друзей, а о идиоте Крауче, который сбил его с толку своими «шуточками». Регулус не мог думать здраво, после того, как этот идиот решил распустить руки или губы… Неважно! Ему было стыдно, что узнав что-то настолько серьезное, он сейчас думает о своем тупом друге.       Все хватит. Воландеморт.       Эту змееобразную тварь он видел лишь однажды, но по его ауре мог понять, что тот из себя представляет. А представляет он из себя, по скромному мнению Блэка, жалкого, обиженного убийцу. Этот человек, если его можно так назвать, явно не обладал никакими познаниями нравственности или моральных устоев. Регулус был уверен, что у того эмоциональный диапазон, как у зубочистки. Правда признать, что тот опасен стоило.       В тот момент, Блэк был все еще зол на весь мир. Так что в уме он прокручивал тысячу ласковых комментариев по поводу «Могучего Тёмного Лорда», (которых набрался от того же Крауча). Его приводила в бешенство мысль о Воландеморте еще давно, какое он имеет право отнимать и подчинять чужую жизнь, но в эту ночь нашлась мысль куда бесящее этой.       О Великая Судьба, как ты меня обошла. Ты забыла, я же Блэк и должен сейчас пересчитывать головы своих мертвых Эльфов.       Сарказм его не покидал даже в таких ситуациях.       Проблема всей его жизни была в том, что он — Блэк. В том, что всем кому предназначено родиться в этой семье должны стать «великими и ужасными». Чего он, как можно заметить, не хотел! Да и любой человек будучи в здравом уме не захочет. Регулус ненавидел обращения общества к нему, он ненавидел отношение своей матери, он ненавидел, что все ждут от него чего-то плохого. Все вокруг верили, что если он Блэк, то он злодей и сволочь. Почему? Потому что такова судьба всех Блэков. Только совсем недавно, он со своим братом разбил все эти мифы и слухи, и, наконец-то, все перестали на него вешать ярлыки, как самый умный, великий волшебник говорит ему следующее.       Так решила судьба, никто не вправе изменить ее.       Да он издевается?       Эти слова были вызовом для всей жизни Регулуса. Теперь, он должен уничтожить это предсказание, во что бы то не стало, даже если придется собственноручно прикончить Воландеморта. Наверное, если бы сейчас этот псих слушал мысли Регулуса, то смеялся бы до слез. Подросток со слизерина планирует убийство самого опасного мага в мире. Абсурд. Правда если вспомнить упертость Блэка, что видимо было у того в крови, это, с вероятностью в пять процентов, осуществимо. Кажется, изначальная цель «Спасти Джеймса и Лили» ушла на второй план.       В общем продумав так почти всю ночь Блэк пришел к следующему выводу логичному выводу. Будучи ребенком, Воландеморт явно учился в Хогвартсе при многих профессорах. Например, при очень разговорчивом Слизнорте.       Так и возникла его гениальная идея, которую срочно нужно поведать разлегшемуся под ивой Барти, даже не заметившему приближение Блэка.       Регулус тихо подошел к Краучу и заглянул тому в спящее лицо. В голове мелькнула навязчивая мысль:       А если он спал здесь всю ночь, из-за того что я его бросил ночью?       Быстро отогнав ее Блэк, как можно бесшумнее, присел рядом с другом, все также смотря на его лицо. Он боялся, что сейчас разбудит Барти, но отсутствие каких либо признаков жизни пугала его. Тогда его рука медленно потянулась к руке Крауча, касаясь его холодных пальцев. На секунду Блэк замер, а потом уже увереннее, пододвигаясь ближе, сжал запястье Барти, не громко зовя его. Глаза парня приоткрылись и он мутным взглядом посмотрел на друга.       — Реджи?       — Конечно, кто же еще осмелиться подойти к такому фрику, — расслабившись, ответил тому Регулус.       — И тебе доброе утро, — на лице Крауча расплылась улыбка.       — Что ты здесь делаешь, в такую рань? Неужели ты спал всю ночь тут?       Барти как-то неопределенно хмыкнул и потянулся, явно игнорируя вопрос. Блэку это не понравилось, но возмутиться он не успел. Крауч одним движением распахнул его мантию и лег тому на плечо, укрываясь чужой одеждой. От такой наглости Блэк больно лягнул друга ногой, но пытаться оттолкнуть даже не думал, Барти был очень холодным.       — Итак. Нам с тобой нужно поговорить, — предварительна ткнув друга в бок, сказал Регулус.       — Не буди спящего дракона, — зевнул Крауч.       — Ты щас без мантии останешься.       — Без моей или твоей? — ладно, в этот раз победил.       Регулус закатил глаза и еще раз ткнув Барти в бок, из-за чего тот подпрыгнул, начал рассказывать все, о чем думал ночью (опустив детали о нем и своей бешеной ненависти к одному знакомому нам выражению).       — … и на данный момент мы имеем, — в том, что Крауч будет участвовать не было даже сомнений, — Слизнорта, к которому я планирую сегодня, с ангельской улыбкой, подойти и расспросить о этой змеюке.       — И ты считаешь, что он так просто все выложит? — саркастично спросил Барти, разворачиваясь так, что уже полностью отдыхал у Регулуса в ногах.       — Конечно, нет. Я приобрел пару зелья удачи и зелья правды, сильно действующих, и еще парочку примочек на будущие.       — Когда успел, — Крауч поднял бровь.       — Ночью призвал Кикимора и попросил его быстро сгонять в пару запретных аптек на Косой Алее.       — Дамблдор тихо курит в сторонке.       — Куришь, в этом замке, только ты и мой Брат.       — Кстати о твоем брате…       Барти поднял руку и показал в сторону замка, от куда пулей бежал Сириус и Питер.       Всю ночь Регулус ворочался в постели, что не укрылось от его брата, хоть и большая часть его внимания была занята Лунатиком, который мирно спал, обняв того за талию. Сириус не мог заснуть, очень долго, из-за этих двух факторов. То лицо Римус находилось слишком близко к его губам, то Регулус вставал и выходил с комнаты по несколько раз. Закончилось это лишь тогда, когда он пришел с каким-то свертком и лег в кровать, больше не издавая не звука. Поняв, что брат наконец уснул, Бродяга решил, что утром им точно надо будет поговорить, а пока он смело закинул ногу на Люпина и заснул.       С трудом разлепить глаза Сириус, смог лишь к часам одиннадцати, когда все в их комнате уже встали. На самом деле, проснулся он, конечно, раньше, но почувствовав себя в очень хорошем положении, решил по притворяться мертвым еще часик.       Делая вид «я-только-встал-ничего-не-понимаю», он привстал на груди Римуса. Тот ему нежно улыбнулся и прошептал что-то на подобие доброго утра. Бродяга ответил тем же и извинившись, наконец, выпустил Лунатика, давая тому возможность дышать.       При таких обстоятельствах не удивительно, что он забыл про существования Регулуса, а вспомнил он только спустя мнут сорок, когда обнаружил на своей-его полке тот самый сверток, который брат принес ночью. Без какого любо чувства совести, Сириус развернул его и обнаружил там печенья разных цветов и какие-то бутылочки с прозрачными жидкостями, без этикеток. Он взял желтую печеньку принюхался и обнаружил что пахнет она странно, но вкусно. Не долго думая вообще не дума, он ее съел.       Что это была ошибка, наверное, понять не трудно.       — Что делаешь Бродяга? — резко спросил Римус, бесшумно появившийся у того за спиной.       Сириус вздрогнул и чуть не выронил печенья из рук. Блэк развернулся и осуждающе посмотрел на Люпина.       — Тырю у Реджи его припасы, — кажется он хотел сказать не это.       — О, Мерлин, — Римус закатил глаза, при этом ни на секунду не выглядя раздраженным, — Сириус, зачем ты объедаешь бедного Регулуса? Он и так как смерть выглядит. Если голоден, мог бы меня спросить, знаешь же что я всегда с собой шоколад ношу. Хочешь?       — Конечно, хочу. Абсолютно все, что ты мне дашь, я безумно хочу.       В комнате на секунду повисло молчание. Римус не мог ничего ответить из-за того, что слишком быстро и густо краснел. Сириус — из-за какого черта я сейчас сказал? Питер (про которого все забыли) сидел на кровати с круглыми глазами. Опомнился первый Римус и, все еще красный, протянул Блэку плитку шоколада, тот медленно ее взял, а потом Люпин буквально выбежал из комнаты, сославшись на какие-то дела. В спальне снова стояла тешена. Сириус не смог даже шагу сделать, после своих слов. Он тупо смотрел на плитку в своей руке.       — Что, говоришь, у Регулуса взял? — вдруг подозрительно спросил Питер.       Это и стало причиной, по которой уединение Барти и Регулуса прервали.       — Слезь с моего брата, поганый змееныш, — Сириус решил обойтись без приветствий.       Отношения Барти и старшего Блэка можно описывать долго, так что мы обойдемся тем, что при виде Бродяги, Крауч лишь сжал Бедра Регулуса, дабы его не стянули от туда силой. Блэк же приближался с лицом убийцы, сидевшего в Азкабане двенадцать лет. Питер бежал за ним.       — Какого черта, Сириус?       Почувствовав, что сейчас эти двое поубивают друг друга, Регулус скинул с себя друга (который явно был против) и уверенно встал между ним и Бродягой.       — Это ты мне скажи, братишка, какого черта ты засунул в печенье? — уже менее злобно (скорее всего из-за обиженного лица Барти) спросил Сириус.       На лице Регулуса и Барти медленно менялись эмоции, от замешательства до абсолютного понимания. Сириусу явно эта реакция не понравилась.       — Что, я умру?       — Надеюсь, да.       — От стыда, да.       Одновременно ответили друзья, а потом не однозначно переглянулись. Бродяга застонал и медленно сел на траву. Все остальные последовали его примеру, понимая что разговор будет не короткий. Но когда Регулус уже хотел начать объясняться, к ним на метле подлетел Джеймс, и спрыгнув прямо рядом с младшим Блэком, спросил:       — Что за собрание?       Регулус, почему-то, отодвинулся от него по ближе к Барти. Он тяжело вздохнул и смотря в глаза брату начал:       — Сириус съел зачарованные сывороткой правды печенья, изготовленные из амортенции, — Поттер вопросительно посмотрел на него, — Это значит что, скорее всего, он будет говорить только правду Римусу.       — Почему только Лунатику, аааааа…       Джеймс посмотрел на Сириуса, который весь этот разговор сидел с таким лицом, будто его дементор поцеловал. Поттера постепенно начало разрывать на смех, а вместе с ним и Крауча.       — Черт я тебя сейчас прям здесь прибью, — Блэк резко встал и сделал шаг в сторону Барти.       Осуществить свою задумку ему помешали Джеймс и Регулус, которые тоже встали начиная успокаивать Сириуса. Это вообще не помогло, но про Барти он забыл.       — Да какой все нормально?! Вы представьте, он ко мне в любой момент может подойти, а я ему как тринадцатилетняя школьница, — он повис на плече Джеймса с очень саркастичным и злым лицом, — Ой, ты сегодня так чудесно выглядишь! Не хочешь, пойти со мной в спальню и проверить на прочность мою кровать? Да, что вы ржете?! Я же серьезно могу так сделать!       От этого уже вся компания, даже Регулус, лежали на траве надрываясь от смеха.       — Что ты можешь серьезно сделать?       Вся истерика за секунду стихла, превратившись с могильную тишину, при виде спокойного образа озадаченного Римуса. Сириус медленно повернулся, с лицом как будто сзади стоял не Лунатик, а Макгонагалл. Он уже собираясь открыть рот, как на его лице вдруг проскользнула какая-то идея. Бродяга обернулся… Бродягой, и не в силах больше терпеть, прыгнул на Люпина, начиная лаять и вылизывать тому лицо. Римус от такого только засмеялся и начал гладить черного пса.       — Сири, что с тобой?       Бродяга начал скулить, и зло гавкнув в сторону друзей, взял Римуса за рукав тянув куда то в сторону. Люпин беспрекословно пошел за ним.       — Это гениально, — как только они отошли, сказал Джеймс, — Но долго он не протянет. Сколько, говоришь, длиться действие зелья?       — Я не знаю, — ответил Регулус с никому не понятной интонацией.