Полдень

У всего на свете есть свой порядок. У всего есть свое время. У всего есть правила, которым оно должно следовать. Его Высочество Наследный принц был тверд в своих убеждениях и верил в это. Его жизнь подчинена порядку, установленному почтенными предками, и ничто не могло заставить колебаться сердце Учиха Саске. Строгий церемониал регламентировал быт наследника трона, а вековые традиции определяли все, начиная с облика молодого человека и заканчивая временем совершения тех или иных событий в его жизни. Семейная жизнь, разумеется, не была исключением, поэтому также не отклонялась от принятого порядка. Его Высочеству до семнадцати лет следовало познать женщину и обзавестись наложницей, а также нажить хотя бы одного ребенка. Он сделал то, что от него ожидалось. Далее ему надлежало увеличить количество женщин в своем поместье, официально жениться и родить законных наследников. Императорский род должен продолжаться. Это не подлежало сомнению. Этим утром, лежа в постели своей наложницы, Саске выглядел до странности серьезно. На его лице не отражалось счастье или удовлетворение, которые обычно испытывали мужчины после бурной ночи с любовницей. Вид его говорил о совершенном равнодушии к происходившему здесь. Будто совсем недавно он не целовал красавицу и не вжимал ее мягкое тело в матрац, стремясь достигнуть скорейшей разрядки. Нет, Наследный принц лежал, устремив взгляд на полог кровати, не желая даже повернуться в сторону той, что делила с ним ложе. - Ваше Высочество, близится вторая половина часа Тигра, - спокойно оповестил слуга, не смея подойти ближе. Настало время собираться на Совет. Сегодня Таюя вместе с их первенцем должна была сопроводить своего Господина в Запретный город, чтобы впервые поприветствовать Императрицу и представить дочь Наследного принца Императорской семье. Днем ожидался небольшой семейный банкет. Но все эти события не находили отклика в покрытом льдом сердце Саске, и думал он вовсе не о них. - Мой Господин, - тихо прошептала Таюя, потянувшись к Его Высочеству. Она прижалась обнаженным телом к своему возлюбленному, ее рука скрылась под одеялом. Воистину, страсти этой женщины не могло помешать даже то, что от толпы слуг, собравшихся у кровати, ее отделяла лишь тонкая полупрозрачная ткань полога. Даже после родов наложница Наследного принца нисколько не изменилась, но лишь расцвела, а красота ее стала подобна сочному спелому персику. Кожа её была бархатной, как лепестки роз, а глаза сверкали, как звёзды на ночном небе. Её волосы струились по плечам, словно водопад из красных нитей шелка, а улыбка, мягкая и лукавая, обещала множество удовольствий. Ее голос был слегка грубоват для женщины, однако наедине с Саске, перейдя на тихий шёпот, он приобретал способность проникнуть в самую глубину души, вызывая желание слушать её бесконечно, познавая каждую тонкость и нюанс. В этом звучании было что-то магическое, что заставляло забыть о времени и пространстве, возбуждая интерес любого, кто бы его услышал. Но в этот раз молодой господин не поддался чарам красавицы. - Ты забываешься, - сквозь зубы процедил принц, не желавший близости. Нет, только не сегодня. Только не перед этой встречей. Сегодня он должен быть чист, а его вид безупречен. Его Высочество ловко вырвался из объятий молодой женщины и проследовал к слугам. Сборы занимали у Наследного принца почти целый час. Путь во Дворец занимал четверть часа. Очередь и досмотр при входе занимали еще четверть. И немного времени он сам отводил для непредвиденных встреч, бесед с союзниками при Дворе или с влиятельными вельможами. Совет начинался с наступлением часа Дракона и длился обычно до наступления часа Змеи. Все было выверено, точно и Его Высочество не терпел, чтобы его торопили или наоборот задерживали, заставляя отступать от намеченного плана. Банкет в честь первенца Наследного принца был запланирован в час Лошади. И пока Таюя с ребенком и всей свитой слуг, дожидаясь праздника, проводили время у Императрицы во Дворце земного спокойствия, Его Высочество уверенно шел в сторону западных врат Запретного города. Учитывая масштабы обители Владыки Поднебесной, в его распоряжении оставался лишь один час, чтобы преодолеть все расстояния и оказаться там, куда его сердце желало попасть сильнее всего. У западных врат располагалось множество зданий. Ближе всего к ним были склад, Управление делами Дворца, чуть дальше располагалась императорская кухня и, наконец, по дороге, ведущей к западным вратам, можно было наткнуться на обособленное здание Зала умственного развития. Именно у его порога и остановился Наследный принц, не смея шагнуть навстречу своим страхам. Шла первая половина часа Змеи. По заведенному порядку Сакура поднималась только во второй половине часа Лошади, а иногда ленилась, пропускала обеденную трапезу, валясь в постели до часа Овцы. За ней практически никто не следил, поэтому девушка многое могла себе позволить. Вчера ее в очередной раз наказали служанки Ваньи и от мучительной ноющей боли в коленях барышня Хатаке долго ворочалась в постели, не имея возможности забыться сном. Сквозь завесу усталости и дискомфорта в ее сознании пробивались обрывки воспоминаний — радостные мгновения, проведенные рядом с Его Высочеством Наследным принцем, словно искры света, пытавшиеся пробиться сквозь мрак. Но боль вновь и вновь возвращала ее из мира грез, не позволяя уйти в объятия сна. И только, когда последние силы покинули ее, и она уже не могла различить реальность и сон, пришло облегчение. Внезапно, словно туман рассеялся под лучами восходящего солнца, ее мысли успокоились. Боль отступила на задний план, и она погрузилась в сладкую бездну забытья. Усталость накрыла ее, как мягкое одеяло, унося прочь все страдания. И в этом покое она наконец нашла свой долгожданный сон. Поэтому, услышав тихие шаги рядом со своей кроватью, барышня Хатаке не сразу поняла, что происходит. Ее сознание никак не могло вернуться из забытья, ибо изможденное тело требовало заслуженного отдыха. Шаг, еще шаг, шелест бумаги. Кто-то проник в ее комнату. «Сволочь», - краем сознания уловила Сакура чей-то шепот. Снова шелест бумаги. Кажется, «гость» просматривал прописи, которые ночью девушка беспорядочно сложила на сундуке, будучи не в силах разобрать по копиям и убрать внутрь. «Кабуто не солгал», - донесся до барышни Хатаке мужской голос, будто окунувший ее в ледяную воду. Глаза Сакуры вмиг распахнулись, но она не рискнула двинуться. Девушка лежала на животе, по старой привычке завернувшись в одеяло с ног до головы. Правая рука ее покоилась под подушкой, совсем рядом с подарком Шисуи. Сакура, почти не двигаясь, медленно потянулась к оружию и крепко схватила рукоять кинжала, готовясь ударить в любой момент. Драться она не умела, а попытаться вступить в бой против мужчины было бы равно самоубийству, поэтому барышня Хатаке тихо ждала. Она знала, что могла надеяться только на то, что ей повезет нанести неожиданный удар, если незваный гость решит подойти достаточно близко. Шелест бумаги стих. Шаг, два. Сакура ощутила на себе, пронизывающий до глубины души, холодный взгляд. Девушка затаила дыхание, стараясь не выдать себя. Её тело сжалось под одеялом, как будто это тонкое покрывало могло защитить её от незваного гостя. Сердце стучало так сильно, будто вот-вот вырвется из груди. Она замерла, не смея пошевелиться, боясь нарушить хрупкое спокойствие, которое могло в любой момент обернуться хаосом. Одеяло стало её единственным укрытием от этого незваного вторжения, но внутри неё разгорелось пламя решимости — сейчас или никогда. Одним резким движением барышня Хатаке скинула с себя одеяло и, поднявшись на колени, с разворота полоснула кинжалом, надеясь перерезать горло мужчины, чей силуэт только и успела разглядеть. Ее рука не дрогнула. Никто не смел более касаться ее, никто не смел проникать в ее покои. Сердце билось как бешенное, раскаленная добела кровь текла под ее кожей, а в голове было лишь: «Убить!». Но враг оказался куда умелее девушки, длинные черные рукава взметнулись вверх, он ловко увернулся от резкого выпада Сакуры, позволив лишь поцарапать свою шею. Все карты раскрыты. Теперь служанка Зала умственного развития не имела того преимущества, что было у нее мгновение назад. Она упустила свой шанс, ей оставалось рассчитывать лишь на удачу. И боги были милосердны. Как только взгляд девушки сфокусировался она увидела в двух шагах от себя ошарашенного «теплой» встречей Его Высочество Наследного принца. Его лицо побелело, но было все так же холодно, как и раньше, правой рукой он провел по шее, оценивая урон, учиненный своей же бывшей рабыней. Двое застыли. Смело можно сказать, что Сакура всегда одевалась и выглядела при Саске очень скромно, закрыто и даже аскетично, но сейчас ее нижнее платье распахнулось, превратившись в беспорядочное месиво. И только лишь поза девушки с вытянутым вперед кинжалом не позволяла ему сползти с ее плеч. Однако молодой человек мог спокойно разглядеть, украшенный богатой вышивкой, красный хэцзы служанки, слегка стянувший и соблазнительно приподнявший ее грудь. В этот миг сердце Наследного принца впервые затрепетало от возбуждения. Справившись с, внезапно нахлынувшими, чувствами, Саске взглянул в искрящиеся изумрудные глаза Сакуры. Ее взгляд был как и прежде дерзким, однако на бледном лице застыла маска страха. Она так не подходила девушке, от которой раньше веяло уверенностью и решительностью, что Его Высочество замер, завороженный этой картиной. Неужели она его боялась? Нет, только не Она. Кинжал в ее руке говорил о том, что бывшей рабыне уже приходилось сталкиваться с неожиданными гостями в своих покоях. От этой мысли сердце Наследного принца кольнула, несвойственная ему, тревога. Барышня Хатаке стояла на коленях с вытянутой в выпаде рукой, будучи не в силах двинуться. Это сон? Она все еще спит? Невозможно, чтобы Господин сам пришел к ней, пришел в ее покои. Неужели он явился, чтобы забрать ее? Может был еще шанс послужить Его Высочеству? А может он все же не был равнодушен к ней и даже возьмет ее в свое поместье в качестве наложницы? Неужто он пришел сказать, что эта связь с дочерью князя Орочимару была лишь случайной ошибкой, а на самом деле он все это время думал о Сакуре? Сердце барышни Хатаке забилось чаще. Она столько лет любила его. Ведь не мог же принц так рискнуть своей репутацией, своим положением и прийти в покои служанки по простой прихоти. Он, конечно, пришел сказать нечто важное. Другого и быть не могло. Сердце Сакуры трепетало от радости, но разум подсказывал, что все надежды вскоре будут растоптаны подобно нежным луговым цветам на поле брани. Вдруг колени девушки пронзила боль, и она с тихим стоном упала на кровать, обессиленно выронив кинжал из рук. Оружие ярко блеснуло в лучах солнца и со звоном упало на грубый каменный пол. Спокойно сев на постель, Сакура опустила голову, длинные нежно-розовые волосы скрыли ее лицо. Она медленно поправила нижнее платье, с недовольным вздохом заметив, что раны на ее коленях открылись, испачкав белоснежный подол. Ее вид был так жалок. Не поднимая головы, она положила руки на раны, дабы немного прикрыть самые крупные пятна. Сознание Сакуры будто бы помутнело. Принц молча смотрел на девушку. А она не знала, с чего начать разговор. Зачем Вы пришли? Что Вам от меня нужно? Вряд ли эти вопросы можно было бы назвать уместными при обращении к наследнику трона. Но именно это хотелось спросить барышне Хатаке. Нет, она не просто хотела задать ему вопросы, ей хотелось схватить его за грудки, трясти и кричать, пока силы не оставят ее. - Служанка Зала умственного развития Хатаке Сакура приветствует Его Высочество Наследного принца, - тихо сползла с кровати и, не смотря на сильную боль, встала на колени девушка, - Эта презренная поздравляет Вас с рождением дочери, Ваше Высочество, - сама, не ожидая того, вдруг сказала она. Разумеется, барышня знала о сегодняшнем банкете, и о рождении первенца Наследного принца. Все работники на императорской кухне были взволнованы этим событием и радостно обсуждали празднество. Пусть Сакура и старалась не слушать и не слышать ничего о Наследном принце и Императорской семье, но трудно избегать того, что окружает тебя. С самого дня рождения маленькой принцессы восемь месяцев назад слухи об очаровательной девочке ходили по Дворцу, достигая ушей в том числе и служанки Зала умственного развития. И сейчас, когда объект ее безмерной любви и безграничной ненависти стоял перед ней, длинный язык девушки не мог не съязвить и не напомнить о том, что разбило ей сердце. - Можешь встать. Он стоял в двух шагах от нее. Так близко, что можно было без труда подойти и дотронуться. Его Высочество был одет в официальный черный халат, вышитый драконами. Голову его украшал высокий золотой венец, закрепленный на волосах элегантной шпилькой. А с пояса свисали нефритовая подвеска и мешочек с благовониями. Истинный наследник трона. Его вид не был излишне вычурным, однако высокий статус отчетливо угадывался при первом же взгляде. Сакура, спотыкаясь и опираясь на кровать, встала на ноги. Он не двинулся с места. Девушка по привычке прямо взглянула в глаза своего Господина. И обнаружила в них нечто, чего ранее никогда не наблюдала. Лицо Наследного принца будто покрывал тонкий слой инея, а в черном омуте глаз, казалось, можно было утаить даже самые темные помыслы. Но где-то на самом дне барышня Хатаке смогла разглядеть злость и разочарование, с которыми Его Высочество смотрел в ее сторону. Чем она заслужила? Девушка взволнованно сглотнула, будто ребенок, что, не понимая своей вины, пытался угодить родителю. - Как ты … жила? – тихо спросил Саске, отвернувшись к закрытому окну, будто чувствуя, что еще чуть-чуть и Сакура узнает все то, что он хотел бы скрыть, запереть, замуровать в самом темном уголке своей души. - Хорошо, - лаконично ответила девушка, - я благодарю Вас за защиту и покровительство, Ваше Высочество, - снова опустилась она на колени. - Встань, - скомандовал Саске, его голос стал грубее, - Да, я много сделал для тебя, - он говорил так, будто не отвечал на слова девушки, а говорил сам с собой. Принц повернулся в сторону барышни Хатаке. - Однако у всего есть цена, - заключил молодой человек, снизу-вверх смотря на Сакуру, - Ты все еще помнишь, кто твой Хозяин? - весьма грубо напомнил он о происхождении и статусе девушки. На это она, опустив голову, лишь горько улыбнулась: «Эта недостойная помнит, Ваше Высочество». Однако на этот раз не стала падать на колени и тем более не стала касаться лбом пола. Ее тело отказывалось выполнять этот унизительный ритуал, который раньше таковым ей не казался. Разумеется, он не пришел забирать ее в свое поместье. Кто-угодно мог обмануться поддельным статусом барышни Хатаке, но Наследный принц знал ее истинное происхождение. - И ты все еще верна мне? - Да, Ваше Высочество. Я выполню любой Ваш приказ, - тихо, обессиленным голосом, потерявшим всякую надежду, ответила Сакура. - Хорошо, - молодой человек достал из своего рукава крошечный керамический флакон, в которых обычно лекари хранили ценные снадобья, - тогда смажь этим первые страницы книг, которые чаще всего одалживает баолинь Самуи, - тихо приказал он. Никогда ранее он не привлекал ее к исполнению своих планов, оберегая от всего, что могло бы нанести вред. Но что-то изменилось. - Это яд? – обеспокоенно спросила служанка. Что бы там ни было, но убить человека Сакура не была готова. Ей было легче отдать свою жизнь, но забирать чужую – непозволительно. - Нет, - усмехнулся принц. Она не верила ему. После стольких лет, после всего, что они пережили, теперь она не была готова слепо следовать за ним, без вопросов выполняя любую его прихоть. Слишком много обид скопилось между ними с тех пор, как они расстались. Саске резко сократил дистанцию, его глаза искрились злостью. Откупорив флакон, принц нанес немного его содержимого на указательный палец и, смотря прямо в глаза девушки, облизнул его. Он не догадывался о том, что этот момент для нее — нечто большее, чем просто игра. Поставив сосуд с «ядом» на узкий подоконник, он жестко схватил барышню Хатаке за подбородок и приблизил ее лицо к своему. Казалось, что подобная грубость уже давно стала его частью – настолько она была привычна. Неожиданно Наследный принц бесцеремонно впился в губы девушки. Поцелуй оказался настойчивым, как буря, стремящаяся смести всё на своём пути. Он терзал губы Сакуры горячо и требовательно, оставляя на её коже ощущение тепла и давления. Она почувствовала, как его дыхание смешивается с её, горячее и прерывистое, как будто он жаждал чего-то большего. В его поцелуе не было нежности — только жадность и всепроникающая злоба, которые оставляли ей лишь ощущение дискомфорта и стыда. Ее целовал Его Высочество Наследный принц! И еще совсем недавно Сакура бы отдала все, лишь бы оказаться рядом, лишь бы вот так целовать его и отдать ему не только свой первый поцелуй, но и душу, жизнь! Однако ее тело практически не реагировало. Она пыталась отстраниться, но его хватка была слишком крепкой. Слабое сопротивление лишь подогревало его азарт. Он не замечал её растерянности, погруженный в свои собственные желания. Она чувствовала, как её щеки горят от смущения, сердце сжалось от страха и какое-то неведомое чувство кольнуло в груди. «Умоляю, не надо!» В этот миг она поняла: этот поцелуй — не тот волшебный момент, о котором она когда-то мечтала. Он был грубым вторжением в её мир, оставляя после себя горький привкус разочарования. Она хотела вырваться из этой ловушки, но Его Высочество лишь разомкнул ее губы и углубил поцелуй. Когда он вошел в ее рот, размазав языком сладковатый «яд», оставшийся у них на губах, Сакура со всей силы оттолкнула Наследного принца, от чего сама упала на кровать. Тяжело дыша, она неосознанно вытерла губы тыльной стороной ладони, что, конечно, не могло остаться незамеченным. Хотелось, отбросив все приличия, накричать на принца, ведь он не имел права так с ней обращаться! Блестящими от слез глазами служанка исподлобья взглянула на Его Высочество. Он казался довольным своим поступком, в его взгляде не было и капли сожаления. - Это не яд, - повторил он, приводя растрепавшиеся волосы в порядок, - всего лишь сильный афродизиак, - его губ коснулась улыбка, - Мальчик не трогает книги в отличие от своей матери и именно ей уготован мой подарок, - принц приблизился к девушке и сел на корточки, - Разве верная служанка стала бы задавать вопросы своему Господину? – он недовольно цокнул, - Кажется, я ошибся в тебе, Сакура, - особенно выделил он имя девушки. Барышня Хатаке не знала, как повести себя в такой ситуации. Ее внутренний голос всегда стремился обелить Саске в ее глазах. По ночам тайком, разглядывая нефритовую шпильку, она пыталась убедить себя в том, что все еще остается важным человеком для Наследного принца, сейчас же девушка корила себя за недоверие, из-за которого Его Высочеству пришлось так грубо доказывать свою невиновность. Разумеется, он не мог рисковать своей приближенной, он бы никогда не стал играть с ее жизнью. Ведь так? - Простите меня, - тихо прошептала Сакура, - Я сделаю то, что Вы просите, Ваше Высочество, - слегка охрипшим голосом произнесла она. Хотя можно ли было это назвать просьбой? Просят ли слуг? Нет, конечно. Слуги лишь исполняют приказы. Сегодня девушка получила ответ на, давно терзавший ее сердце, вопрос. Сейчас она знала точно, что для Наследного принца была всего лишь доверенной слугой. И это доверие она чуть не потеряла. Он ушел, оставив лишь устные указания о том, в какие сроки необходимо управиться с поручением. Сакура продолжала неподвижно сидеть на кровати. Она осторожно прикоснулась к своим губам и, сдерживаемые с таким трудом, слезы покатились по ее щекам, увлажняя простыни. Она могла быть дерзкой, смелой и даже грубой с кем угодно, но при Нем терялась, не зная теперь, как ей стоит себя вести. Барышня Хатаке горько улыбнулась. Она тайно мечтала оказаться на месте наложницы Наследного принца, а он все это время видел в ней лишь удобный инструмент. Она думала, что является для него особенным человеком, а он всего-то хранил ее для удобного случая. Она так много задолжала ему, но теперь пришло время отдавать долги. Выйдя за пределы Зала умственного развития, Его Высочество заметил Главного лекаря. Мужчина стоял спиной к входу в библиотеку и, как только молодой господин, покинул здание, тут же повернулся и учтиво поклонился, нацепив на лицо маску учтивости. - Как все прошло, Ваше Высочество? – с улыбкой поинтересовался Кабуто, не смея выпрямиться и встать в полный рост. - Ты был прав, - раздраженно бросил Саске. Его вид был небрежен. Челка выбилась из пучка, складки на одежде оказались в беспорядке, а губы заалели, выдавая то, чем занимался принц в покоях барышни Хатаке. Он вынул из рукава крошечную коробку и, достав из нее пилюлю, в спешке проглотил ее. Проследив за действиями Саске, Кабуто лишь довольно улыбнулся. - Ей Вы также дали нейтрализатор? Ведь иначе барышне Хатаке придется страдать весь день, - жалостливым голосом заметил лекарь. Наследный принц не стал отвечать. Последний раз бросив взгляд на Зал умственного развития, он поспешил вернуться к своим обязанностям. Небо затянуло тучами.Сперва лишь едва заметные, робкие капли начали падать с хмурых облаков, касаясь земли с нежностью, как бы стесняясь своей силы. Эти капли, каждая из которых несла в себе обещание обновления, с тихим шорохом приземлялись на каменные плитки дворов и аллей Запретного города, разбивая тишину на мелкие осколки. С каждой новой каплей их ритм становился всё более уверенным. Они сливались в маленькие лужицы, отражая серые оттенки небес, и вскоре их стало больше — они заполняли трещины между плитами, словно пытались обнять землю, жаждущую влаги. Начался дождь. Сначала он был легким и игривым, словно дети, играющие в прятки. Капли танцевали на желтой черепице Зала умственного развития, оставляя за собой мелодичный ритм. Но вскоре этот танец перерос в мощный хоровод, и дождь обрушился на землю с неистовой силой. Сакура лежала на краю кровати, её тело было обессилено от, неожиданно настигшей ее, невыносимой жары. Пот струился по её лбу, собираясь в капли, которые медленно скатывались по щекам и шее, оставляя за собой влажные дорожки. Воздух был тяжелым и горячим, как будто его можно было резать ножом. Она вздохнула, но вместо свежести в лёгкие попал лишь жаркий, насыщенный запах сырой земли. Девушка с трудом сползла с кровати на каменный пол и потянулась к чайничку с водой на сундуке, который использовала как стол. Ее руки дрожали, она едва могла поднять его к губам. Вода на время охладила ее нутро, но мгновение спустя она почувствовала, как тепло с новой силой поднялось с низа живота, заставляя пот снова выступить на коже. Каждый вдох давался с трудом — грудная клетка сжималась от жара, а голова кружилась от возбуждения. Она попыталась расслабиться, закрыв глаза, но даже в темноте ощущала, как влага растекается по внутренней стороне ее бедер, вызывая зуд и дискомфорт. Мышцы сводило от напряжения, и казалось, что каждая часть тела требовало объятий, поцелуев, близости. Но Сакуре было неведомо, как она могла помочь себе. Она вспомнила о прохладном ветре, который обычно приносил облегчение при жаре. Шум дождя будто нашептывал, соблазняя девушку покинуть душные покои. Собрав все имеющиеся силы, барышня Хатаке нетвердой походкой в одном нижнем платье подошла к дверям, ведущим на задний дворик Зала умственного развития. Она подняла задвижку и шагнула за высокий порог прямо под оглушающий поток воды. Каждое движение давалось ей с трудом, она ощущала себя запертой в этом адском плену собственного тела. В объятиях дождя Сакура наконец почувствовала облегчение. Она обессиленно легла прямо на каменную дорожку, которую местами покрывал яркий зеленый мох. Крупные холодные капли дождя будто вымывали из ее тела жар возбуждения, смывали следы поцелуя Наследного принца, помогали забыться и просто наслаждаться долгожданным облегчением, ароматами влажной земли и цветущих пионов – вестников весны. Наблюдая за этой волнующей сценой через щель в двери стены внутреннего дворика, Кабуто с трудом сдержал смех. Будь он так же ловок и опытен в боевых искусствах как Наследный принц, то перебрался бы за стену и воспользовался слабостью девушки. Но, созревшие в его извращенном сознании, планы грели его прогнившую душу, и он сдержался, позволив себе лишь насладиться небольшой местью.