Тайна бессмертия

Понедельник, на данный момент, утро. Сейчас около одиннадцати тридцати пяти.

      Валера сонно открыв глаза, вглядывался в одну и ту же точку на белом и скучном потолке ещё какое-то время. Чуть позже приподнялся на локтях, еле усевшись на постели. Парень всё ещё подсознательно находился в царстве сна (где уж точно всё было прекрасно и отсутствовали удушающие проблемы) без какого-либо желания возвращаться в слегка поднадоевшую реальность. Хотя «слегка» уж очень мягко сказано. Даже трудно представить на сколько.       Гостер одной рукой искал свой телефон, который валялся где-то на постели и, предположительно, был с критическим уровнем заряда. Бывает, что ещё сказать. — Что ж такое... Где ты, гад?!       Нащупав, наконец-то, вещь, блондин прищурено смотрит в включенный экран. Спросонья разбирать цифры не доставляет никого удовольствия. — Итак... — Валера задумался, но почти сразу продолжил свой монолог, — это были мои лучшие пять часов сна за последнее время! М-да... — Разочарованно выдохнул сиделка.       Поздняя ночь и ранее утро выдались очень весёлыми. На самом деле ситуация... Ух, сложно даже сказать что-то другое, если не вновь странная. С такими успехами можно сказать, что в принципе сама квартира необычная, особенно её жильцы. Хотя оправдать их, безусловно, можно. У каждого свои скелеты шкафу и сам Валерий— не исключение.       Однако, это произошло после того, как попытки уснуть были признаны напрасными. Пришлось тогда просто валяться на постели и слушать мёртвую тишину ночи. До поры до времени...

*ੈ✩‧₊˚༺☆༻*ੈ✩‧₊˚

      Бормотание. Смысл слов смешивается, они становятся с каждым разом тихими.

      Неспавший парень поднимает голову с подушки, оглядываясь. Бормотание исходило по другую сторону стены. Гостер неосознанно сжал в руках одеяло. «— Тоже не спится? Понимаю.»       Он вернулся в исходное положение, перевернувшись на бок. Сознанию представилась вид комнаты. Эти мысли тут же их отогнали прочь. Впрочем, даже мимолётно, но они успели прогнать табун мурашек по телу.       От нечего делать, Валера прислонился к стене. Правда, перед этим немного посомневавшись в собственных действиях. Неправильно с одной стороны, но с другой... Что там такого? Всего лишь паренёк познающий тайны мироздания по книгам о Преисподней? Пф, и что? Подумаешь. «— Действительно...»       Спустя минут десять стали слышны жуть какие недовольные возмущения. Весь поток мыслей вслух шёл в сопровождении, мимолётно, но ярко вылетающих из чужих уст, слов нецензурной лексики. Ну-у... Эмоции льются через край, что поделать-то? Валера может только посочувствовать парню, вспоминая свои скудные учебные годы.       С каждым разом всё начинает становится разборчивее, а возмущения всё громче и громче. Звук кресла, что свидетельствует о том, что с него резко встали. Шаги из стороны в сторону. Ещё какие-то непонятные звуки, а дальше крик: — Заебало всё!       В ту же секунду в стену прилетает какой-то предмет, который неплохо так напугал юношу, что тот моментально отстранился, подскакивая на кровати. У Валерия сердце стало стучать быстрее. Однако, на этом ничего не заканчивается, может даже только начинается. В стену летят один за другим различные вещи, а что-то даже разбилось в дребезги. Гостер сидит всё также на кровати и ждёт, когда сосед закончит так беспощадно кидать вещи.       Даже спустя время ничего не прекращается. Парню стало понятно, что пыл Хастура ещё больше разгорелся, ведь теперь вещи бились о разные точки всё активнее.       В конце концов не выдержав, блондин решил выйти из комнаты и разобраться с этим. Спать всё-таки хочется, а посторонний шум явно не способствует хорошему сну. Валера открывает дверь и выходит в тёмный коридор. Двери в комнату подопечного тоже достаётся. «— Настолько всё плохо?»       Голубоглазый стоит напротив. Из комнаты веет теплом. Поднимая руку, он слабо стучит по дереву и, конечно, это нисколько не помогает. Нянь стучит сильнее, вместе с тем говоря: — Хастур, хватит шуметь! Ночь вообще-то.       На удивление, всё почти в мгновение стихает. Вновь наступила мёртвая тишина. Гостер развернулся и уже хотел идти обратно, как тут дверь открывается и оттуда выглядывает нахмуренный, злой шатен, который прожигает сиделку взглядом янтарных глаз. Но бывалую злость будто-то рукой сняло. Он молча уставился на парня, стоящего перед ним. Создалось такое ощущение, что он увидел что-то необычное. Оставалось только догадоваться, что именно. Но нянь был уверен, что Хастур смотрел не в его глаза. И только сейчас Валерий подмечает, что его подопечный довольно высокого роста, что смущало ещё больше, чем их с Касильдой возраст. Если бы они были чуть ближе, то скорее всего, юноша бы дышал тому в грудь. Эта чудо-картина, что сиделка— в лице молодого парня, который только-только по виду школу закончил— присматривает за совершеннолетним парнем-столбом, выглядела очень нелепо и комично. Как же неудобно задирать голову высоко, чтобы взглянуть в глаза напротив... — Спать ложись. Утро ночи мудреннее.       Хастур будто отошёл от некого транса, когда в минутной неловкой тишине раздался голос человека. Он не стал спорить и как-то сопротивляться, поэтому глянул куда-то в сторону комнаты, кивнув в ответ. — Прости, если разбудил. — Уже тише произнёс парень и скрылся у себя.       Кажется, успокоился окончательно. По крайней мере, продолжения звуков хаоса и разгрома больше не раздавалось.       Валера поплёлся обратно. Прихватив по дороге до кровати телефон со стола, Гостер лёг, укрывшись одеялом.

*ੈ✩‧₊˚༺☆༻*ੈ✩‧₊˚

— Зашибись день начинается. Не хочу больше гадать, что меня ждёт сегодня.       Блондин протяжно зевнул, потирая глаза. Он неохотно поднялся с постели, не забыв заправить её. Потупив несколько секунд, парень поставил телефон на зарядку рядом с ноутбуком. Енот по-прежнему сидел на столе. По-прежнему глядя в душу своими жёлтыми глазами. Сиделка развернулся в сторону зеркала, подойдя поближе, чтобы рассмотреть своё отражение (что он делал не часто). Там стоял молодой парень с растрёпанными светлыми волосами, которые чернели у корней. Под голубыми глазами красовались синяки от недосыпа. Лёгкая одежда— серая футболка и чёрные шорты. Печально вздохнув с такого непривычного (даже жалкого) вида, Валера взял с специально выделенной ему полки вещи, чтобы переодеться.       Валерий нацепил очки, и потянувшись, побрёл вниз, на первый этаж квартиры.       Гостер остановился на лестничном пролёте прежде, чем успел бы показаться на глаза. Его остановило то, что в гостиной послышалось два знакомых голоса, которые бурно что-то обсуждали. Где-то там находились Касильда и Хастур, предположительно, рядом с диваном. Блондин бы наплевал бы на их диалог, но только не тогда, когда произнесли его имя. Юноша был уверен, что речь в этом диалоге шла именно о нём. Валерий стоял на лестничном пролёте, стараясь уловить каждое слово. Сказать, что любопытству не было предела— ничего не сказать. Дыхание слегка замедлилос. Не выдавая свое присутствие, Гостер тихонько прижимается к стене, чтобы не быть замеченным близнецами. Парень понимал, что так делать не хорошо, тем более второй раз подряд. Но ранее упомянутое любопытство перевешивало всё остальное. — И как долго нам ещё ждать его? — Спрашивал Хастур у сестры, явно быв недовольным. — Пока нас не раскроют или что?       Жаль, правда, что Валере удалось услышать чужой разговор не с самого его начала. Так хотя бы понимал о чём это всё. — Ну не может он нормально найти что-то! Ему нужно действовать аккуратно и тихо, но не выходит. И ты сам знаешь почему! — Переходя на более высокие тона, отвечает девушка.       Дальше шатенка говорит тише, что, к сожалению, ускальзывает от Валерия. Жаль. — Надеюсь, что хотя бы сегодня у него выйдет раздобыть нужную информацию.       На этом было всё. Вернее, всё, что можно было разобрать. Если честно говорить, то нянька так ничего и не понял. Сложно обдумывать несколько предложений. Особенно про то, что каким-то чудным образом он замешан во всей этой авантюре.       Долго юноша на лестнице не простоял. Всё-таки спустившись, Валера сделал вид, что совсем недавно проснулся. Не забыл и про пожелание подопечным доброго утра. Нянь скрылся в ванной, а те двое кивнули друг другу, пока что возвращаясь к своим обычным, бытовым делам.