Теория Великого Объединения Шэнь Цинцю: очищение ци

После совместного семинара на Цюндине Юэ Цинъюань вызвался сопроводить Шэнь Цинцю обратно на Цинцзин. — Ты выглядишь более отдохнувшим, — подметил Шэнь Цинцю. — Да, наша часть выполнена, и покидающие школу ученики уже отправились по домам. Ты… — Юэ Цинъюань замялся. — Теперь, когда все уехали, у меня появилось больше свободного времени. Не хочешь остаться на Цюндин на ужин и поиграть в ци? — с надеждой спросил он. — Или сянци? Мы можем использовать твой прекрасный подарок… — Можно, но не сегодня, — сказал Шэнь Цинцю. — Я иду в Теплый красный павильон. Посетителей стало меньше, так что мадам должна быть посвободнее. — Юэ Цинъюань недоуменно посмотрел на него. — Хочешь пойти с нами? Можешь накинуть вуаль, чтобы защитить свою репутацию. Я уверен, что мастер Чжао не будет против. — Мастер Чжао тоже идет? — Юэ Цинъюань с трудом скрыл свое недоверие. — Да, он позволяет мне наблюдать за ним. —… Не думаю, что смогу скрыть такое от Шэнь-шибо. — Не нужно. Вообще-то, после этого мы обычно пьем с ним чай. Юэ Цинъюань все больше убеждался, что Шэнь Цинцю просто издевается над ним. Он сузил глаза и решил блефануть: —… Спасибо за приглашение, шиди. Во сколько встречаемся? — Если ты сможешь прийти на Цинцзин после обеда, мы отправимся оттуда. Я поговорю с мастером Чжао. * Юэ Цинъюань выглядел слегка ошеломленным, увидев Чжао Юньланя в месте встречи. Однако он быстро скрыл свое удивление и уважительно поприветствовал старшего заклинателя Чжицзи. А вот сдержать свое удивление от вида Шэнь Цинцю Юэ Цинъюань уже не смог. Его друг был одет в опрятную, но ничем не примечательную одежду и больше походил на сына купеческой семьи, чем на заклинателя. Мастер Чжао хлопнул в ладоши и просиял. — Итак! Ученики! Прошло немало времени, но я почти уверен, что помню, как учить. — О нет, — пробормотал Шэнь Цинцю. За вежливой улыбкой Юэ Цинъюаня промелькнуло едва заметное беспокойство. Чжао Юньлань просиял ещё больше. — Обучение для всех! — Он повел их к выходу — не по ​​лестнице Ста ступеней, а через одни из охраняемых ворот, обычно используемых для доставок и старших учеников. Пока они шли к маленькому городу под Цанцюн, Чжао Юньлань быстро давал указания. В основном это было сделано для Юэ Цинъюаня, но он также включил и Шэнь Цинцю. — Не надоедайте дамам, если они заняты; в конце концов, это их средства к существованию. Не требуйте подробностей, которые они не хотят раскрывать, и хорошо платите за то, что они решат рассказать. Они сильно рискуют, передавая нам информацию — их клиенты могут отомстить, если узнают. Для визита следует выбирать время поспокойнее; обычно самый удачный вариант — через пару дней после наплыва посетителей. Это хорошо и для нас, потому что дополнительная клиентура означает лишние сплетни. Идеальное время — после вступительных испытаний с большим количеством приезжих — но сдача экзаменов тоже подходит, так как многие семьи присылают кого-нибудь забрать выпустившихся сыновей. — Чжао Юньлань обернулся и без малейших проблем пошел спиной вперед. — Теперь, когда поток посетителей стал меньше, у мадам должно быть достаточно времени для разговоров. Ты взял подарок? Шэнь Цинцю вытащил подарочную коробку из мешочка цянькунь — он был замаскирован под мешочек с благовониями, как умно! — Да, мастер Чжао. Здесь разные клубки ниток для вышивания. И письмо от Ци-шимей. А так же подборка романов для дам. — Хорошо, — с одобрением кивнул Чжао Юньлань и снова повернулся лицом вперед. Юэ Цинъюань завороженно пронаблюдал, как мужчина что-то сделал со своей походкой и сжатыми челюстями, и, вдруг, между одним шагом и другим превратился в торговца средних лет, выводящего своих взрослых сыновей в город. Удивительно. Возможно, мастер Чжао покажет ему, как это делается. Улицы маленького города теперь стали намного тише; разъехались по домам и заезжие купцы, привлеченные толпой состоятельных посетителей. Улицы казались более пустыми, по ним ходили только местные жители. В следующий раз город оживет только на Фестиваль середины осени, когда в него приедут торговцы, артисты и посетители. Во главе с Чжао Юньланем они подошли к внутреннему двору павильона через боковой вход — тщательно охраняемый боковой вход, как заметил Юэ Цинъюань — и маленький служка неопределенного пола и возраста поспешил предупредить хозяйку об их присутствии. * Мадам было заметно за шестьдесят, но она оставалась по своему прекрасной, как ветка цветущей сливы в вазе. Шэнь Цинцю знал, что Ци Цинци любит дарить ей косметику и духи. Ему было немного любопытно, какие их связывали отношения. Шэнь Цинцю любил бывать здесь. Не только из-за компании — хотя компания была прекрасной — но и из-за ощущения тайны. Это как зайти за кулисы театра и увидеть беспорядочные, хитроумные, иногда импровизированные механизмы драмы. Ему нравилось знать секреты. — Чжао Юньлань, хорошо бы тебе не создавать здесь проблем, — едко, но с добротой во взгляде, предупредила мадам. — Не сегодня, мадам. Со мной дети. — Он указал на Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюаня, стоящих за ним. — Маленькие саженцы нуждаются в хорошем влиянии. — Ха! Тогда лучше найми двойника. — Она повернулась к Шэнь Цинцю. — Добро пожаловать, дитя, давно не виделись. Ты выглядишь счастливым, тебе идет. А кто это с тобой? — Это благословение — снова увидеть мадам, — искренне сказал Шэнь Цинцю. — Это мой очень хороший друг, Лэй Фэн. Юэ Цинъюань чуть ли не засветился от счастья, на секунду позабыв о направленном на него внимательном взгляде мадам. Однако спохватившись, он все же вежливо ей ответил: — Этот приветствует мадам. * Их отвели в менее роскошную, но более уютную заднюю часть здания. Они устроились, чтобы приятно и продуктивно поболтать за чаем и закусками. Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюань, будучи младшими, лишь молча наблюдали. Мадам подала чай. — Я слышала, что глава школы Пинъань объявил о планах совершенствоваться до Вознесения. Услышав это Чжао Юньлань удивленно поднял брови. — Но его партнер по совершенствованию находится только на поздней стадии формирования ядра. Они обменялись многозначительными взглядами и хором воскликнули: — О! — Я уверена, что мы желаем им всего наилучшего, — сказала мадам, потягивая чай. — Школа Цишань Вэнь в последнее время испытывает проблемы. — Какая жалость, — сказал Чжао Юньлань с чистейшей искренностью. — О, а новая мадам Хуан — знаешь, та, чей муж так рано умер? — как я слышала, она весьма неплохо управляется с домом. К тому же очень щедра со своими родственниками. Выборочно. Для своей танмэй ее кошелек туго стянут, но вот бяоцзе она совсем недавно дала тысячу таэлей серебра. — Девятнадцать — прекрасный возраст для вдовы, — ответил Чжао Юньлань. Юэ Цинъюань восхищенно посмотрел на Шэнь Цинцю. * Юэ Цинъюаня и Шэнь Цинцю попросили помочь передвинуть кое-какие предметы на кухне — очевидный предлог, чтобы увести их из комнаты и дать «взрослым поговорить». Они не сопротивлялись. Затем их умело разделили, и Юэ Цинъюаня ненавязчиво допросили о его намерениях в отношении Шэнь Цинцю. Он попытался развеять их беспокойство, постаравшись ничего не выдать. В гостиную Юэ Цинъюань вернулся один — Шэнь Цинцю все еще отвечал на вопросы, куда более веселые, чем те, что задали ему. Неожиданно он услышал обрывок разговора и прислушался. Это были мастер Чжао и мадам. — Что-то случилось? — спросила женщина. — Все в порядке, у него недавно случился прорыв. Это сделало его немного неуравновешенным. — Тогда хорошо, что он здоров. Мне убрать хрупкие предметы? — Вопрос явно свидетельствовал о том, что женщине доводилось иметь дело со многими заклинателями. — Нет-нет, он просто будет немного эмоциональным, — ответил мастер Чжао. — Или будет меньше это скрывать. Юэ Цинъюань отвлекся от их разговора, ощутив, как его сердце сделало кульбит. Если Сяо Цзю всегда так чувствовал… если он и раньше хотел примириться, но не мог или не хотел об этом говорить. Позже мастер Чжао никак это не выразил, но Юэ Цинъюань знал, что тот в курсе о его подслушивании. Он бы использовал чары тишины, если бы не хотел, чтобы его услышали. * — Значит, ты этим занимаешься? — спросил Юэ Цинъюань, когда они вместе возвращались на Цюндин. Чжао Юньлань ушел вперед; Шэнь Цинцю присоединится к нему и Шэнь Аньвэю позже. — Ну, с большей частью справляется мастер Чжао. Я все еще учусь. — В обычной одежде Шэнь Цинцю выглядел таким расслабленным. На обратном пути он изучал луну, словно делал мысленные заметки. Возможно, так оно и было. — Это хорошее время для визитов. Во время крупных мероприятий, вроде этого, всегда много посетителей. Например, отцы приезжают, чтобы забрать своих сыновей на экзамены. И нередко они приводят своих сыновей сюда. Для «обучения», я полагаю. — Шэнь Цинцю нахмурился. — Ты не одобряешь? — деликатно поинтересовался Юэ Цинъюань. Шэнь Цинцю пожал плечами. — Ни у кого из работников Мадам нет контракта на жизнь или смерть, так что они могут уйти, если захотят. У выпускников, которых приводят отцы, обычно нет возможности отказаться. Есть, конечно, те, кто идут по своей воле, даже с энтузиазмом. Но не все. — Он вздохнул. — На самом деле, как учителя, мы мало что можем сделать. Это семейное дело. Мадам об этом не распространяется, но некоторые парни просто слушают музыку. Юэ Цинъюань взял его за руку. — Ты действительно заботишься о них. Об учениках. — Не будь смешным, — фыркнул Шэнь Цинцю. — Это чисто философское возражение. * Шэнь Цинцю вернулся на Цинцзин и направился к маленькому домику, высеченному в горе. Старый Мастер Шэнь и Чжао Юньлань уже ждали его в саду, коротая время за беседой. Даже когда они были разделены чайным столом, связь между ними была настолько сильной, что ее почти можно было потрогать. В свете лампы с ночной жемчужиной они представляли приятную картину. Приятную и совершенно бесшумную; они разговаривали под прикрытием сильного приглушающего заклинания. Когда Шэнь Цинцю подошел, старый мастер Шэнь повернулся, улыбнулся и снял его. Он поднялся, чтобы провести Шэнь Цинцю через ворота во двор, на ходу закончив разговор с Чжао Юньланем. — Что ж, мы посмотрим на Конференции, не попытается ли он провернуть тот же трюк, — сказал он. — Юный Цинцю, тебе было весело со своим другом? — Да, шицзунь. Кажется, он нашел этот опыт очень интересным. — Хорошо, хорошо. Приходи, выпей немного этого чудесного травяного чая.