Esther/Эстер

В кабинете отца, как и в его душе, царил мрак. Стеллажи вдоль стен просторного помещения были завалены различными артефактами — Арманд очень любил свою работу и часто занимался ею даже дома. Забывая обо всём на свете, он погружался в изучение попавших ему в руки новых зловещих предметов. Эстер опасливо огляделась вокруг. Мрак едва рассеивался от её тусклого Люмоса. Привыкнуть к вернувшемуся зрению было непросто. Тем более, что в этом кабинете дочь бывала не так часто. В детстве она постоянно боялась здесь что-то сломать или разбить и, тем самым, вызвать гнев отца. Будучи ребёнком, Эстер очень стремилась к признанию родителя и всячески старалась ему угодить. Бёрк старший занимался весьма интересными для ребёнка вещами. Иногда, увлёкшись работой, он будто бы становился другим человеком: тем добрым и заботливым отцом, которому небезразличны собственные дети. В моменты, когда он увлечённо рассказывал маленькой Эсти о той или иной проклятой табакерке или о тёмном фолианте, в котором по легенде живёт 999 неупокоенных душ, отец и дочь становились чуть ближе друг к другу. Их связывал общий интерес и это было слишком важно для девочки. Несмотря ни на что, Эстер долгое время мечтала быть похожей на папу. Девочка стремилась иметь своё непоколебимое мнение на всё вокруг и заниматься любимым делом, превнося в магический мир чуть больше интересного и загадочного. Мечтала она об этом до того самого случая с Империусом, после которого появились шрамы на её руках. А помимо шрамов появился и страх. Послушный Рик стоял рядом и не выражал своим видом никаких эмоций. Он ждал нового приказа. Теперь Империус Эстер использовала сама. Разумеется, это была вынужденная мера, но чем сейчас дочь была лучше своего отца? Бёрк с грустью посмотрела на Хьюго, светло-зелёные глаза которого были затуменены непростительным заклинанием. Однако, вспомнив цель своего прихода в кабинет, Эстер прогнала лишние мысли из головы, тяжело выдохнула и повернулась к центру комнаты. — Акцио, брачный договор с Ноттом! Смешно было предположить, что такой способ найти желанный документ подействует, но произошло неожиданное... Арманд, слишком уверенный в безопасности своего кабинета, не наложил на тот каких-либо дополнительных Защитных чар. Поэтому, после произнесённого Манящего заклинания, тихо шурша, что-то пыталось открыть ящик письменного стола. Не веря собственным глазам, ушам и случайной удаче, Эстер подошла ближе. Не без страха она выдвинула нижний ящик за чёрную ониксовую ручку. В воздухе тут же мелькнула тень. Из ящика с невероятной скоростью вылетел свёрнутый трубочкой пергамент с красной сургучной печатью. Документ плавно приземлился прямиком на вытянутую вперёд ладонь девушки. — Серьёзно? — неверяще прошептала она. Бёрк машинально оглянулась на Рика, будто бы решив поделиться с ним радостью, но вовремя опомнилась. Собравшись с мыслями, она развернула документ. Сургучная печать разломилась, оставив на столе под собой красное крошиво. Пробежав глазами по витиеватому тексту, Эстер поняла, что это был именно тот документ, который и нужен. Красивый почерк явно принадлежал Теодору старшему. Он писал о том, что обязуется исполнить свою договоренность с Бёрком старшим, когда Эстер и Тео достигнут совершеннолетнего возраста. В противном случае, договор расторгается с самыми непредсказуемыми для обоих сторон последствиями. Перед глазами девушки тут же возник образ арочного моста в Хогвартс. Эстер вспомнила тот сентябрьский вечер, когда Тео сообщил ей о помолвке. Тогда-то её планы на жизнь и рухнули в одночасье. А Фред, который до сих пор не знал правды... о нем Бёрк в тот момент волновалась больше всего. — Инсендио, — удивительно спокойно произнесла она, но на душе всё ещё оседало подлое чувство несправедливости. Эстер будто бы сама себе вынесла вердикт и даже не поморщилась. На кончике палочки вспыхнуло пламя. Бёрк подняла пергамент над огнём и завораженно наблюдала, как осторожные языки пламени облизывают чернеюущу бумагу. Договор постепенно исчезал. Охваченный огнём пергамент быстро превращался в пепел, осыпаясь на чёрную столешницу и смешиваясь с красным крошевом сургучной печати. Когда договор был окончательно уничтожен, Эстер опустила голову и тяжело выдохнула. Бумага исчезла, а с ней и непрошенные обязательства двух совершеннолетних людей. И что теперь? Она почти что свободна? А Теодор? Узнают ли об этом родители, по какой-то причине так тщательно скрывавшие факт этой странной помолвки? И были ли у неё чувства к Нотту? Бёрк старалась об этом не думать или думать, но как можно реже. Темнота всепоглащающей тревоги и страха окутывала её разум и сердце. Теодор, несомненно, был хорошим человеком. Эстер верила, что его ждёт прекрасная судьба, даже без неё самой, в качестве невесты по расчёту. Всё же, что-то очень тяготило её. Беспокойные мысли не унимались, а внезапный холод в душе заставлял сомневаться в содеянном. — Экскуро, — произнесла Бёрк, направив палочку на остатки документа. Пепел и крошево красной печати исчезли, оставив после себя по-прежнему зловеще-чёрную столешницу. Никаких улик. Идеально. Уходя, Эстер поравнялась с Риком. Тот вдохновенно улыбнулся ей. В тишине кабинета послышался странный звук, который девушка не хотела бы слышать в данный момент: кто-то копошился в дверном замке. Ручка двери кабинета медленно опускалась вниз. Эстер пребывала в оцепенении. Перед ней за доли секунды будто бы промелькнула вся жизнь. Страх наказания отца сидел внутри неё очень глубоко. Дочь не просто проникла без спроса в его кабинет, но и совершила настоящее преступление. Лихорадочно обдумывая, что же делать дальше, Бёрк решилась действовать по ситуации, наплевав на все свои принципы нормы и морали. — Хьюго… — она рывком потянула того за ворот пиджака. — Подыграй, дорогой, как ты меня сильно желаешь и потом извинись перед отцо... Паника и омерзение накрыли Эстер с головой. В это же время её губы накрыли губы Рика в пугающе неприятном поцелуе. Рука парня скользнула на её талию. Напирая, он заставил испуганную девушку шагнуть назад, отчего та больно ударилась о старый письменный стол. На коже, наверняка, останется синяк, но сейчас это было совсем неважно. Отступать было некуда. Горячее и шумное дыхание Рика, впивающегося в губы Эстер, заставляло её трястись от страха. Она сильно зажмурилась, пытаясь не думать о происходящем. Вторая рука коснулась её оголенного плеча, чуть спуская вниз ткань платья. — Что за чёрт?! — задыхаясь от подобной наглости, вскрикнул зашедший Арманд. — КРУЦИО! Заклинание попало в спину Рика и тот ещё сильнее схватил Эстер в невыносимо болезненной судороге. Бёрк взвизгнула и попыталась отстранится, но, будучи зажатой между столом и огромным парнем, это оказалось невозможно. Тело изгибалось в муках: Круциатус гулял по жилам, мышцам и коже Хьюго. Боль до кончиков ногтей — так Эстер когда-то описала для себя действие этого заклинания... Рик грузно рухнул на пол и время будто бы замедлилось. Девушка в ужасе ожидала своей участи. — Я спрашиваю, какого чёрта?? — голос Арманда вдруг устало сорвался на хрип.– Эстер? Взгляд холодных голубых глаз сканировал дочь. Бёрк запоздало вспомнила о своей мнимой слепоте для окружающих. Она с большим трудом отвела глаза от корчившегося на полу Рика. — Отец… — как можно драматичнее произнесла она и неловко нащупала оставленную около стола трость. — О, папа… ты… Ярость Арманда понемногу стихала. Он был явно был заинтересован в произошедшем и желал выслушать оправдания Эстер. Бёрк старший очень любил чувствать свою власть и силу, любил, когда кто-то слабее него и молит о пощаде. Арманд равнодушно перешагнул через Рика и приблизился к дочери. Опасность витала в воздухе и, казалось, была заметна даже слепцу. Взвинченное состояние отца не могло ускользнуть и от Эстер. Палочку он всё ещё не убирал. — Что ты здесь делаешь, дочь? — это было самое ласковое обращение к ней за семнадцать лет. — Прости, — снова всхлипнула она. — Я не знала, что это твой кабинет. Только потом стала догадываться... Он затащил меня! Он... сильнее меня. Затянувшаяся пауза прерывалась лишь хрипами Рика. От прикушенного языка из его рта стала сочиться розоватая пена. Заклятие всё ещё действовло, хоть и стало немного слабее. — Круцио! — холодно повторил Арманд, будто подбросив поленьев в затухающий огонь, чтобы тот горел так же ярко, как и прежде. Рик замычал от новой порции боли. Его глаза закатились вверх, добавляя тому ещё более пугаюший вид. До побеления костяшек пальцев Эстер сжимала набалдашник своей трости. Она была почти уверена, что ещё немного и даже молодой организм не сможет выдержать таких пыток. На секунду ей стало жаль Хьюго. Но спасти сейчас она могла лишь себя. Бегло осмотрев кабинет, Арманд вновь повернулся к дочери. — Этот щенок слишком труслив. Эстер не понимала смысла его слов. Что он имел ввиду? Что Рик не решился бы на такое? Что это всё слишком неправдоподобно? Но ведь Хьюго очень даже смело тащил её в спальню из людного зала. Этого не могли не заметить абсолютно все гости. — Прятался все эти годы в Венесуэле, как оказалось, — продолжил Арманд, задумчиво посмотрев на дочь. — Он тебе не пара. Эстер рассеянно кивнула, опустив глаза. — Я знаю, отец, — ттихо ответила она. — Прости. Бёрк старший устало выдохнул и бесшумно переместился в сторону кресла за своим письменным столом. Эстер понимала, что он всё ещё не верил ей. Обхитрить матёрого лжеца было невыполнимой задачей. Отец умело вёл бизнес, запутывая и подставляя своих недругов и конкурентов. Сам же он не верил никому и никогда. Ну, разве что, только себе или же Тёмному Лорду. — Сегодня твое совершеннолетие. Эстер напряжённо сглотнула и всё ещё боялась поднять глаза. — Когда-то я хотел заключить брачный договор насчёт тебя... Она удивлённо подняла брови, уставившись на носки своих туфель. — Но планы изменились, — коротко продолжил Арманд и нехарактерно для себя смутился, будто бы сказав лишнего. Хрипы Рика всё ещё звучали в кабинете, звонко отражаясь от стен. Кровавая пена из его рта становилась всё темнее и гуще. — С кем же? — Эстер не узнала свой испуганный голос, больше похожий на писк. — Тот… брачный договор? В ответ было молчание. Проведя рукой по спинке кресла, обитого изумрудным бархатом, Бёрк старший потянулся к ящику стола и сердце девушки упало в пятки: тот самый брачный договор с Ноттом, который лежал ящике, она собственноручно уничтожила несколько минут назад. Отец вдруг остановился и сурово посмотрел на дочь. — Не важно. Это уже не важно, — он сел на кресло, скрестил руки на груди и не сводил взгляда с Эстер. — Но я найду тебе подходящую пассию, не сомневайся. — С-спасибо, — от ужаса она с трудом могла двигаться и уж тем более внятно говорить. — Я… я пойду? Или ещё нужна тебе? Арманд фыркнул. — Не нужна. Вот именно! — зло рыкнул он, ударив ладонью по столу. — От вас, женщин, и так толку мало, так ещё тебя угодило ослепнуть. Уму непостижимо! — Прости, — уже который раз за вечер произнесла Эстер. — Не думала, что это тебя так расстроит. Я же всего лишь дочь, а не… сын. — Всё, иди уже! — рявкнул тот, искуссно скрывая за злостью усталость. — Мне нужно о многом подумать. Послушная дочь выразително кивнула, не смея более задерживать на себе внимание отца. Вцепившись в трость, она торопливо зашагала к двери. Её взгляд мельком остановился на Рике. Возможно, его ждала смерть, а возможно... Возможно, Арманд будет играть с ним, настраивая под себя, как музыкальный инструмент, как любимую игрушку для убийств. Бёрк никогда не брезговал действовать чужими руками. При всём пережитом ужасе, ощущение свободы окрыляло. Эстер ещё не вышла из кабинета, но всё пока складывалось весьма удачно. Ей до сих пор не верилось в то, что произошло. Запах горелой бумаги всё ещё ощущался в её носу. Шаг, ещё шаг. Лишь бы отец не окликнул. Лишь бы не стал проверять свои документы. Лишь бы не решил допросить дочь с помощью Сыворотки Правды. А ещё, в кабинете оставался Хьюго Рик. Если хорошенько поковыряться в его голове, то можно найти много компромата и на Эстер, и на Драко... Волна болезненного холода вновь прошлась по телу. Риск, к сожалению, был неизбежен.

***

Утро ощущалось чуть лучше вечера. Слабые лучи солнечного света просачивались сквозь тёмные плотные занавески. Эстер провела рукой по тёплой полоске, которая легла рядом на её одеяло и подушку. Пылинки в солнечном свете весело мерцали, подражая странным звёздам или крошечным феям. Перед сном Бёрк ещё долго приходила в себя. Стоя под струями ледяного душа, она с силой тёрла кожу жёсткой мочалкой, почти растирая в кровь все те места, которых касался накануне Рик. Но то было вчера. Сегодня разодранная кожа просто неприятно саднила и напоминала о себе, отвлекая от навязчивых мыслей. Так каким же образом ей удалось оглушить Хьюго? Что за чудо произошло с её зрением? Это было состояние аффекта или всплеск стихийной магии? Никто теперь не скажет наверняка. Всё случилось так, как и должно было случиться. Эстер прозрела, использовала непростительное на своём мучителе и уничтожила договор. Сама. Отец бы гордился своей дочерью, если бы не некоторые детали. Оставшуюся часть утра Бёрк приводила себя в порядок и молила богов о смерти Рика. Потому, что так было бы лучше для всех.

***

Молчаливый завтрак радовал тем, что он всегда был таковым. Бёрки в привычно неприятной тишине сидели за столом. Отец, мама, брат и сама Эстер. Но был ещё один Бёрк, о котором почему-то все старательно пытались забыть. Это был младший брат Арманда. Из того, что удалось узнать Эстер: братья работали вместе ещё до её рождения и не могли поладить в очередном споре. Спор оказался куда серьёзнее и бизнес-дуэт Бёрков распался. Имя дяди по одной версии было «Предатель крови», а по другой — Алан Бёрк. Почему дядя именно сейчас вспомнился Эстер, она и сама не могла объяснить. — Детка, ты уже собираешься обратно? — пропела Трисс, у которой с утра было отчего-то очень хорошее настроение. Дочь невнятно пожала плечами. — Торжество разве уже закончено? — хрипло переспросила Эстер, пытаясь проглотить ложку овсянки. — Как вы решите, мам, так и будет. — Ой, да чего решать? — подал голос Даррен. — Пусть проваливает уже. Он нервно коснулся своего предплечья, где под чёрной тканью рубашки находилась Метка. Про Рика никто не вспоминал, но брат был заметно взвинчен. — Эстер пока останется дома, — холодно ответил Арманд. — Драко задержится. Вы же собирались возвращаться вместе с ним? Отец не смотрел на дочь, но вид у него был сильно уставший. — Как скажешь, папа, — опустила глаза Эстер. Вчерашнее необъяснимое ликование девушки вновь сменилось тревогой. Ещё один день дома. Ещё один день выживания. После завтрака безопаснее всего было сидеть в своей комнате. Эстер может и прогулялась бы по окрестностям и заглянула, например, в свой амбар... Но это было слишком рискованно, пока она играла мнимую слепоту, а за ней внимательно следил собственный брат. Предчувствие не подвело. Едва успев наложить на дверь комнаты кучу защитных заклинаний, какие только можно вспомнить — в дверь тут же постучал Даррен. — Эстер, открой. Девушка подошла ближе к двери, крепко сжимая влажными от волнения пальцами свою палочку. — Зачем? — Открой говорю! — Даррен снова ударил в дверь. На этот раз удар был куда сильнее. — Где Рик?! — Не у меня, — Эстер старалась отвечать совершенно безразлично, хотя страх колотил изнутри. Заклятия должны были помочь сейчас, но что делать через час, два? День? Когда там Драко соизволит объявиться и сопроводить её в Хогвартс? — Мелкая дрянь! — снова удар и дверь чуть задрожала. Заклинания, к счастью, работали исправно. — Надеюсь, Хьюго тебя вчера хорошенько отымел... Девушка пыталась не вспоминать то, что вчера не получилось сделать у Рика в её адрес, и то, что, к сожалению, получилось. — Отец сказал, что он мне не пара. Тишина в ответ длилась так долго, что Эстер подумала о том, что брат ушёл. — Ты лжёшь! Отец бы не стал... — хрипло закашлялся Даррен. Устав стоять, Эстер села возле двери, подперев ту спиной. Отвечать ничего не хотелось. — Кому ты ещё нужна? Уж не Нотту ли? — голос брата стал насмешливее и это насторожило. — Как он там, кстати? Ещё не сдох? Вскочив на ноги, девушка уже почти открыла дверь, но что-то её остановило. Импульсивное поведение это не тот путь, который помог бы ей выживать в собственном доме. Сердце выбивало грудную клетку. Ну, разумеется, Даррен был в курсе о происшествии с Тео, ведь их обоих объединяло общение с Малфоем! — О чём ты говоришь? — дрожащим голосом переспросила она, зачем-то направляя свою палочку прямо на дверь. — О том, что ты ничтожна, сестрица. Смирись! И, если ты что-то сделала с моим другом, то... — Что тебе известно про Нотта? Даррен гадко хихикнул. — О, это забавная история. Но я её тебе, конечно же, не расскажу. Ладони Эстер сжимались в кулаки, ногти больно впивались в нежную кожу. Нужно было успокоиться. Нельзя действовать не подумав. Бёрк всё же собралась с мыслями и резко распахнула дверь — но брата там уже не оказалось.

***

Два дня тянулись целую вечность. К огромному счастью для Эстер, Даррен был то на суточном дежурстве в Министерстве, то ещё Мерлин знает где, и они больше не виделись.Так что, и третий день дома проходил вполне сносно. А на четвёртый наконец явился Драко. Огонь камина полыхнул зелёным. Оттуда, отряхивая с мантии золу, вышел Малфой. Тот поздоровался с обедающими Бёрками, и через час они с Эстер уже стояли за воротами ненавистного поместья. В школу нельзя было попасть по каминной сети. Исключений не было ни для кого, даже для такого уважаемого колдомедика, как, например, мистер Андерсон. Лишь трансгрессия в окрестности Хогвартс могла помочь двум студентам добраться до школы. Неудобная трость мешалась в руке, дорожная сумка казалась чем-то неподъемным. Эстер в мыслях была уже далеко отсюда. — Ну что там? — Бёрк с укором посмотрела на Драко. Малфой стоял в задумчивости и отрешённо касался рукава мантии в районе своего предплечья. — Болит? — Эстер подошла ближе и осторожно дотронулась до его руки. — Что-то не так? — Не так, — буркнул Драко, отводя глаза. — Он становится сильнее. — Так почему тогда все такие недовольные? Разве это не радостное событие? — Он в гневе. Бёрк удивлённо посмотрела на Малфоя и тот резко одёрнул руку, будто касание кузины было чем-то страшно неприятным. — И вы все это чувствуете? — переспросила она. Драко неспеша выдохнул. Вид его был сильно потрёпанным, как и у Арманда. — Не всегда.. Но сейчас, да. Солнце чуть виднелось из-за серых ноябрьских туч. Эстер поёжилась от порыва зябкого ветра. — Драко, я могу тебе чем-то помочь? Просто… ты помог мне и… Тот лишь фыркнул, машинально сунув руки в карманы мантии. — Чем? — ещё более раздражённо переспросил тот. — Разве что, не будешь мешаться под ногами? Взглянув на родовое поместье Бёрков, девушка не сразу, но ответила: — Я не уверена, что меня это минует. Малфой вопросительно изгнул светлую бровь. — Вдруг я пока что могу сделать то, чего не смогу через неделю или месяц, например? — пояснила Эстер. — Эти чёртовы Метки, этот Воландеморт, будь он неладен! Драко испуганно взрогнул и приблизился к кузине, закрывая ей рот рукой. — Не произноси его имени! — прошипел он, а в серых глазах сверкнула злоба и животный страх. Бёрк медленно и с опаской поднимала руки в сдающемся жесте. В правой руке по-прежнему была зажата трость. — Я никому не скажу о том, что было у Бёрков, — Драко убрал руку ото рта Эстер. Возможно, лучше было бы очистить мне память, как Рику. — Что? — шокированная девушка отпрянула назад. — Я не буду накладывать на тебя Обливиэйт! С некоторых пор заклинание Забвения для Эстер казалось чем-то смертоносным, даже в сравнении со всеми тремя Непростительными. — Ну и дура, — в своей обычной манере произнёс Малфой, протягивая ей свою ладонь. — Держись. Нам пора.

***

Глубокий вдох и хлопок аппарации. В воздухе витал пряный запах чего-то терпкого и сладкого. Запахи принадлежали Хогсмиду с его неизменными волшебными магазинчиками, милыми домиками и кафе, существующими в основном за счёт учеников Хогвартса. Драко и Эстер очутились аккурат за баром «Три метлы». Бёрк нецензурно ругнулась из-за того, что приземлилась почти в бочке с соленьями. От резкого движения бочка опасно зашаталась на месте, плеснув пахучий рассол ей на мантию. — Ооо, да чтоб тебя! — прорычала Эстер, но Драко не дал ей закончить свою тираду с использованием очищающего заклинания в конце. — Идём! — буркнул тот. — Потом ототрёшь. И он был прав. Несмотря на свой безобидный внешний вид, Хогсмид всё ещё был под запретом для школьников после появления здесь Пожирателей Смерти. Авроров вокруге не было видно. Малфой и Бёрк, накинув капюшоны своих мантий, быстро пересекли деревню и вышли за её пределы. Чем ближе был Хогвартс, тем на душе у Эстер становилось спокойнее. Она всё ещё зачем-то держала в руке ненужную трость и неуклюже размахивала ею на ходу, пытаясь не отстать от Драко. Малфой, казалось, не испытавал той радости, что и кузина. Он просто шёл быстрым шагом, таща дорожную сумку Бёрк, прямо как заботливый старший брат. Но выдыхать пока было слишком рано. Эстер ещё не добралась до замка, до своей гостиной, до спальни. Она не была уверена, что ждёт её впереди. Как там ребята? Она всех здорово переполошила своим внезапным отъездом. А как, интересно, Тео и Фред? Возможно, всё так же конфликтуют друг с другом, если вообще не случилось что-то непоправимое. В последнее верить ей совсем не хотелось. Ворота Хогвартса не напоминали кладбище, в отличие от поместья Бёрков. Это был монументальный замок с огромной территорией, где всё насквозь пропитано магией. Это была приятная магия, не та тяжелая и жуткая, как дома у Эстер. Миновав ворота, двух студентов встретил вечно недовольный Филч. Ему было неприятно общество детей, он шёл чуть впереди. Завхоз будто бы изо всех сил старался себя убедить в том, что прогуливатеся по территории школы в гордом одиночестве. Старый волшебный замок становился всё ближе и больше. Казалось, что даже небо над ним не такое уж и серое. И страх потихоньку отступал. Проходя мимо Чёрного озера, Филч вспомнил что-то крайне важное или попросту решил, что хватит с него сопровождения. — Дальше сами! — проскрипел он. — Глядишь, не заплутаете. Эстер и Драко ничего ему не ответили. Чуть помедлив, они продолжили идти по тропинке в сторону школы. День был холодный и промозглый, но Эстер хотелось улыбаться. Такие родные места не могли не радовать и не важно, что там было вчера и что будет завтра. Важно лишь то, что происходит именно сейчас. И то, что она видит это собственными глазами. Большинство школьников было на занятиях, но возле озера угадывался чей-то одинокий силуэт. Человек, завидев возвращающихся Малфоя и Бёрк, стал торопливо приближаться к ним. Драко на секунду напрягся, крепче сжав ручку дорожной сумки кузины. Человек приблизился и оторопело остановился на месте. Губы Эстер тронула искренняя улыбка — она узнала студента. Слишком уж часто она вспоминала его дома, где так сильно не хватало его поддержки. Запах хвои, табака и чего-то тёплого ударил в нос. Бёрк была заключена в крепкие объятия Теодора. Резко выдохнув от столь внезапных объятий, она ткнулась лбом в его плечо и изо всех сил старалась не расплакаться. Прикрыв глаза, Эстер обняла его в ответ. Под щекой она ощущала утеплённую, чуть колючую мантию Нотта и приятную мягкость его факультетского шарфа. Трость с характерным звуком упала в пожухлую серо-коричневую траву, которую коснулся первый в этом году мороз.