Государственные дела. Борьба за счастье. Часть 1

      Хандан-султан проснулась в плохом расположении духа. За чашечкой кофе после завтрака она рассказала Улане о своём сне.       — Даже не знаю, что вам сказать, валиде, — задумчиво проговорила пиратка, выслушав султаншу. — Я встречала одну ведьму, которая говорила, что сны могут быть посланием свыше, предупреждением. Но Барбаросса считал, что они являются отражением наших страхов.       — Хочешь сказать, что я боюсь расплаты за хранение этой тайны?       — Или вы боитесь потерять Дервиша-пашу, — загадочно улыбнулась Улане.       Хандан собиралась ей возразить, но в дверь постучали, и в покои вошла Халиме-султан. Пиратка в знак особого пренебрежения к этой «ведьме» как ни в чём не бывало продолжила пить кофе.       — Хандан-султан, — поклонилась та валиде, проигнорировав неуважительный жест её воспитанницы. — Слышала, повелитель ссылает Сафие-султан.       — Я отдала приказ, чтобы всюду в столице были принесены жертвы. Людям раздали подарки, сладости и одежду, а бедняков накормили.       — Но я на вашем месте не спешила бы радоваться. Это же Сафие-султан. Она лучше других умеет портить нам настроение.       Хандан ухмыльнулась, зная, что в этот раз всё будет по-другому.       Их разговор прервал вошедший Хаджи.       — Валиде-султан, госпожа, — поклонился ага султаншам, затем подошёл к Хандан и зашептал ей на ухо: «Кто-то проник в покои повелителя и испортил портрет Кёсем-хатун. Повелитель ждёт вас у себя».       Отпустив Халиме, она вместе с Улане отправилась к сыну, рассказав по дороге о произошедшем. Они подошли как раз к тому моменту, когда Дервиш закончил допрос слуг, прислуживающих утром повелителю. Пиратка осталась ждать возле покоев, а Дервиш и Хандан вошли в покои повелителя, где их ждал султан со своей фавориткой.       — Повелитель, мы выяснили, кто это сделал, — начал докладывать Дервиш. — Стража скоро приведёт эту женщину.       — Мои покои вверены тебе, Дервиш! И моя жизнь тоже вверена тебе! Сегодня это, а завтра яд мне подсыплют в еду, Дервиш! — отчитывал наставника Ахмед так яростно, что валиде на мгновение даже стало его жаль.       — Прошу прощения, — выдавил из себя пристыженный паша. — Я разберусь с этим, ведь рабу присуще совершать ошибки. Проявите милость.       — Это дело рук Сафие-султан, — без всяких сомнений заявила Хандан. — Она угрожает всем нам: и тебе, и твоей фаворитке тоже.       — Сафие-султан уедет, и уедет завтра же! — твёрдо произнёс Ахмед.       Раздался стук в дверь, и в покои вошла Дуду-хатун:       — Повелитель, мы не смогли найти ту калфу. Скорее всего, она сразу после этого сбежала из дворца.       — Устранить всех, кто утром прислуживал мне, чтобы никто больше не осмелился на такое! Вы можете идти! — отпустил султан хазнедар и пашу.       Выйдя из покоев, Дервиш подошёл к скучающей пиратке:       — Как твои дела, Улане? Хандан-султан простила тебе твою глупость?       Она подняла взгляд на пашу, но тут же отвернулась.       — Ну хотя бы ты не отворачивайся от меня. Мы же с тобой друзья, — мягко произнёс он.       — Валиде запретила мне с тобой разговаривать. Она злиться на тебя. И я тоже злюсь, — обиженно пробурчала пиратка.       — Я понимаю чувства госпожи, но ты… Это я должен злиться на тебя за то, что ты обманом вытянула из меня все мои тайны.       — Ты сам мне всё рассказал, я тебя не пытала!       — Я с тобой больше есть за один стол не сяду. Вчера Хандан-султан велела тебе мои секреты узнать, сегодня общаться со мной запретила, а завтра прикажет отравить меня?       Они пристально посмотрели друг другу в глаза, а затем одновременно рассмеялись.       — Я знал, что ты притворяешься, — улыбнулся Дервиш.       – Ошибаешься, я всё ещё обижаюсь. Я хотела кое-что рассказать, касаемо отравления повелителя, но ты тогда прогнал меня.       — Паша Хазретлери, — обратился к Дервишу подошедший стражник, — мы отправили людей на поиск той калфы.       — Хорошо. Жду вестей, — кивнул он и отпустил слугу.       Продолжить беседу с Улане им не удалось: из покоев вышла валиде-султан.       — Госпожа! — окликнул её паша. — Я лично отберу и опрошу всех, кто пойдёт служить повелителю. И допущены к нему будут только проверенные люди.       — Прежде всего, я не доверяю тебе, Дервиш! Почему же тогда я должна доверять твоему выбору?       — Вся моя жизнь прошла рядом с вами! С вами и с вашим сыном! Я всегда только защищал вас! И я никогда вас не предавал и не предам!       Хандан посмотрела на него разочарованным взглядом, словно он ей признавался не в преданности, а в предательстве, и ушла. Она слышала, знала, понимала всё, что он говорил и хотела верить ему, но у неё не получалось, и Дервиша это очень расстраивало. Оттого он и злился.       — Дай ей время, — шепнула Улане и побежала вслед за госпожой.       Вернувшись в покои, Хандан приказала подать ей пяльцы и нитки с иголкой и села вышивать.       — А можно мне тоже эти ваши пальцы? — робко спросила пиратка.       — Пяльцы, — поправила её валиде. — Неужто тебе понравилось вышивать?       — Это довольно интересное занятие. Кажется, я становлюсь девочкой…       — Я думала ты любишь только размахивать мечом и со всеми ругаться.       — А ещё читать книги о ядах и поить пашей дурманом.       Султанша звонко рассмеялась. Обычно она, если смеялась, то делала это тихо и спокойно, но пиратке каждый раз удавалось поднять ей настроение так, что хотелось смеяться во весь голос. В последний раз она так смеялась… в детстве?       — Как тебе удаётся быть всё время такой весёлой?       — А зачем грустить? Всё же хорошо! Солнце светит — хорошо! Не светит — тоже хорошо! Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на страдания. Нужно решить проблемы? Пока решаем, будем серьёзными, а как решим, снова станем весёлыми. Вам нужно научиться быть счастливой, валиде.       — Наверное, ты права. Но как радоваться, если кругом одни несчастья? Дервиш хранит страшную тайну, которая может стоить нам жизни, да ещё и на Фахрие-султан жениться собирается, Сафие-султан уже два месяца не может уехать в Старый дворец, а отравитель моего сына до сих пор здесь.       — Вот так, — проговорила Улане и, искренне веря, что её за это не казнят, осторожно взяла валиде-султан за щёки и большими пальцами потянула краешки её губ вверх, — Вот так нужно улыбаться! А с проблемами мы справимся!       — Теперь у меня возник другой вопрос: как в этом маленьком милом ребёнке живёт грозная пиратка? — смеясь, спросила султанша.       — Она просыпается, когда нужно кого-то убить.       Они до самого вечера просидели за вышиванием, смеясь и разговаривая.       После ужина Хандан с Улане пили чай, когда валиде решил навестить повелитель:       — Матушка, — поцеловал Ахмед её руку.       Как только он зашёл, пиратка поклонилась и поспешила в свои покои.       — Кто эта девушка? — поинтересовался юный падишах.       — Её зовут Улане. Дервиш подобрал её на улице, привёл в гарем. Она потеряла родителей, а я взяла её к себе на воспитание.       — И давно она у вас?       — Она живёт здесь почти месяц. Всё в порядке?       — Да, я хотел сообщить вам ещё утром, но с этим неприятным инцидентом совсем забыл. Я велел начать приготовления к походу на разбойников джеляли.       — Ты ведь не собираешься идти в поход?       — Именно это я и хотел вам сказать. Я уже приказал отправиться Насуху-паше вместе с войском. В ближайшие дни они выйдут в путь. Я пока не готов идти в поход. Если понадобится моё вмешательство, то после всех приготовлений я выступлю только к следующей весне.       — Я надеюсь, что в этом не будет необходимости.       — Я тоже, валиде. Добрых снов!       Повелитель ушёл, и почти сразу же в покои вернулась Улане.       — Валиде, а Насух-паша кому прислуживает? — вдруг поинтересовалась она.       — Ты опять подслушивала? — недовольно спросила Хандан.       Пиратка подошла к стене и показала султанше отверстие.       — В моих покоях отсюда всё прекрасно слышно. Если вы не знали об этой маленькой дырочке, то я уверена, что она не вчера там появилась, и вас долгие годы могли подслушивать из моей комнаты.       — Вот значит, как… — задумчиво проговорила валиде. — Я, кажется, даже знаю, кто. Насух-паша служит Сафие-султан.       — Хорошо, что повелитель не идёт в поход. Мне кажется, что Сафие-султан могла бы надавить на пашу, он придумал бы какую-нибудь страшную историю о том, как в походе плохо без повелителя, и уговорил бы его выступить пораньше.       — И тогда она могла бы не уезжать или вернуться в его отсутствие…       — Повелителю нельзя идти в поход ни в коем случае, — заключила Улане. — Иначе, когда он вернётся… если вернётся, на его троне может сидеть шехзаде Мустафа.       Хандан кивнула. Допив уже остывший чай, пиратка и султанша отправились отдыхать. Завтра им предстояло проводить Сафие-султан в Старый дворец.