Сборник миниатюр. Пейринги на любой вкус

— Кого ты привел, Джин?.. Намджун чуть ведёт бровью; не к лицу мастеру выдавать эмоции. Но он недоволен. Джин давно настаивает на том, что нужен третий, и что он его уже нашёл, и что Намджуну понравится. Блять. Понравится? Вот этот размалеванный отрок? — Подойди. Сколько тебе лет? — Двадцать. Голос внезапно глубокий, низкого тембра, обволакивающий. — Откуда ты знаешь про Тему? — Сложное детство. Точнее, подростковый период... В общем, я идеальный нижний. Намджун снова ведёт бровью. — Идеальный? — оценивающе смотрит на симпатичного парнишку. Двадцать. Пухлые губы. Красивые. И родинки на лице тоже. Говорят, у кого на лице родинки, очень властный, как Намджун. А если на шее, как у Джина, очень нежный. А тут... — Попробуйте, мастер... — голос вкрадчивый. Намджун представил, как это будет слушаться, если отшлепать. — Границы и стоп-слово. — Без повреждений, шлепки, зажимы, без крови, без золотого дождя и... Коричневых болот. Дракарис, мастер. Чуть улыбается, Намджун тоже: — Дракарис, серьёзно? Из рода Таргариен? Мальчик улыбается было, но отпускает глаза: — Мне показалось забавным спускать драконов, если все выходит из-под контроля. Джин молча улыбается. Они очень, очень, очень разные, но... — Попробую. На первый раз ограничения на словах, потом бумаги. Но это только для Темы. Вообще... Как тебя зовут? — Тэхён, мастер. Ким Тэхён. Намджун кивает. Его драконий взгляд тяжелеет, пока он рассматривает Джина и Тэхёна рядом, вместе. Если парень пришёл... Сам... Точно знает. Знает про него. Намджун не станет тратить время. — Проходи с Джином. Он поможет. Проникновения? — Мастер... Только если без излишней грубости, я ... — Идеальный нижний, ну-ну, — Намджун усмехается, — иди. Тема — это не про проникновения. Не про секс, точнее, не сразу про секс, не совсем про секс. Придётся познакомиться с... Таргариеном. Намджун снимает рубашку, оставаясь в любимой портупее — мягкой, весомой, красивой. Знакомство начнётся со станка. Он входит в красную комнату через пятнадцать минут; Таргариен с розовыми и золотыми прядками, таким красивым макияжем, и в чем мать родила, притянут ремнями к станку (наклонная скамья с кожаным ложем), запястья в петлях, на лодыжках фиксаторы. Без кляпа. Смотрит, как... Спасибо, не в глаза. Ангел. Очень порочный ангел, потому что он сейчас облизал верхнюю губу, и это было красиво. Знает основы: в глаза не разрешали. Молодец. Потрогать. — Джин, стэк. — Тот делает три шага к стене, и подает, что нужно, возвращаясь в позу покорности, на коленях, руки за спиной. — Джин, смотри внимательно. Запрещаю не смотреть. Можешь комментировать, но следи за словами. Намджун подходит к хорошо зафиксированному младшему. — Думаю, тебе немного страшно. Это нормально. И интересно. — Ладонь опускает на шею, на плечо, проводит по коже: — Какой ты гладкий... Уверенно ведёт рукой вниз, гладит плотно, не упуская ничего, словно проверяет, а Тэхён нежный, чувствительный: — Аххх.. — низкое, чуть раскатистое, бархатное. Нравится. Намджун чуть сжимает кожу на талии, прищемляет слегка, чтобы снова это услышать. Довольно щурится. У Тэхёна красивые ягодицы. Не такие, как у Джина: у того белые, мягкие, небольшие. Здесь — роскошество смуглое, с ямочками на пояснице. Чёрт. На этой коже следы будут не такими. Но попробовать можно. Сжимает ладонью слегка ягодицу, Тэхён рефлекторно ее напрягает, и получает звонкий шлепок стеком. — Ах! — звонкое, и тут же: — Извините, мастер... Можно вскрикивать? — Можно. Орать не стоит. Стоит доверять мне. Я не собираюсь калечить, насиловать или убивать. Только отшлепать. Он замахивается коротко, не высоко, и шлепки ложатся рядом. — Расслабься.. — шепчет Джин. Он впервые в роли наблюдателя, и это... Остро. С одной стороны, он завидует Тэхёну — первая сессия, ощущения просто взрыв. С другой — он сам его выбрал и привёл, из многих желающих. Намджуну нравится — это приятно. Смотреть, как стек проходится по чужой коже, согревая, не нанося даже микротравм — завидно. Он тоже хочет... С чем и подползает к станку, в ногах у Намджуна. — Замри. Я не разрешил. — Намджун крепкой хваткой за волосы останавливает Джина. — Подожди, сладкий. Хотя... Хм. — Всего на несколько мгновений Намджун останавливается, потом так же, за волосы (это не больно, но удобно), подтягивает Джина и устраивает стоя на коленях аккурат лицом к карамельной красивой заднице Тэхёна. — Поцелуй гостя, сладкий. Как умеешь только ты. Приласкай. Член не трогать. А вот эти булочки и всё, что между ними в полном твоём распоряжении. Тэхён замирает: в смысле?.. В этот момент пухлые губы Джина касаются внутренней поверхности бедра от колена наверх, скользят по ней щекотно, добираясь до бархата ягодиц, и снова скользят вниз. Намджун продолжает работать стеком, охаживая гладкую кожу то с одной, то с другой стороны, в сантиметрах от лица Сокджина, но тот не боится. Осторожно касается языком, и Тэхён бы не сразу понял, так как по бедру звонко расписывает серию кожаный ласковый стек, и это все одновременно терпимо больно и безумно приятно, вызывая стоны и вскрики, безумство какое-то, во что крат лучше, чем он мог себе представить, а когда Джин добрался языком до... То Намджун убрал стек, и позволил себе смотреть. Он сдерживался изо всех сил: нет. Без секса. Хотя... Сложно, когда слышишь этот голос, когда он начинает умолять хотя бы прикоснуться кончиками пальцев к его стволу, что вам стоит?! — Мастер... Пожалуйста, мастер.. позвольте Сокджину приласкать меня, ооо, ахххх, мастер!.. Мастер Намджун отодвигает Джина, увлеченного ласками, и внимательно смотрит. Зрелище умопомрачительно: красивая задница покрыта равномерными красноватыми, очень горячим следами от стека, вся зацелована поверх, во влажных блестящих следах, и ниточках вязкой слюны, Тэхён очень старается ею подвигать, но увы... — На сегодня все, Таргариен. Намджун не уверен, что сможет сдержать себя, если гость промолчит, пожалуйста, проси, умоляй! — Мастер! Пожалуйста, мастер, вы нужны мне... — До следующей встречи, Ким Тэхён. — Намджун улыбается и выходит, добавляя: — Джин, переодевайся, сладкий. Ты нужен мне. Отпусти нашего гостя, пожалуйста, и... — Мастер... — очень низкий, очень рокочущий звук. Бархатный, как его кожа. И Джин, сидящий на коленях с мокрым ртом, жадный, всё как по нотам. Идеально... В несколько шагов он возвращается, устраивает Джина сесть под стойкой с закреплённым Тэхёном: — Сладкий, открой ротик... Сейчас я прошу тебя очень хорошо его открыть и взять в рот всю гордость нашего гостя. Будет, как он хочет, тебе разрешаю себя трогать. Он кладет ладони на смуглые ягодицы, гладит их, мнет и шлёпает: — Тэхён, чего ты хочешь? — Вас, мастер! — Тэхён не медлит ни секунды. — Я очень хочу вас... Мне не нужна длительная подготовка, я... — Тихо! — на кожаных штанах Намджуна удобная застёжка. Он демонстрирует Джину насколько доволен происходящим, и придвигается вплотную. — Джинни, подожди... Я скажу, когда. — Намджун добавляет смазки и примеривается, толкается пальцами в раскрытого гостя, жмёт головку ко входу. — Сладкий... Вот сейчас. Тэхён в смятении. Ноют запястья, устали ноги, бедра и ягодицы горят, а сейчас, прямо сейчас, одновременно, в него вталкивается упруго весомый член мастера, и одновременно горячий рот Джина захватывает в плен его собственный член. Кажется, он что-то говорит, точнее вскрикивает, или это он просто успел подумать?.. Буквально несколько минут, всего минут, потому что это невозможно терпеть дольше — фейерверки, эйфория, эдем, счастье!.. Мастер бережно расстёгивает бондаж, растирая ноги, руки, усаживает на кресло: — Джинни, сладкий поможешь нашему гостю? Господин Ким Тэхён, был очень рад знакомству. Если вдруг захотите прийти ещё, я думаю, стоит подписать бумаги. Согласие, договор, стоп-слово, Кинки, запреты, время, уделяемое каждому из вас... До свидания! Сладкий, до среды. Намджун выходит. У него немного трясутся колени, ещё предстоит разобраться с Джином, что это было, и какого хрена... Но, кажется, он очень не против третьего. Да, определенно. Особенно такого...