Теоретически

Медсестра послеродового отделения с нежностью смотрела на черноглазую новорожденную девочку, ещё не зная, какие испытания уготовила ей судьба и её родителям. — Она жена убийцы моего брата! — с гневом воскликнул врач, сверкая глазами. Его не останавливало, что он нарушает уголовный и человеческий закон. Он был готов обречь родителей на страдания, внушив им, что их ребёнок потерян. Вчерашняя выпускница медицинского вуза подошла к малышке, и в её голове вновь прозвучал голос начальника: — Уволю, если не сделаешь, и никуда не возьмут потом! — в его голосе было столько отчаянной злобы, что девушка не решилась перечить. Она взяла девочку на руки, и та, словно чувствуя что-то неладное, агукнула и нахмурилась. — Ты не познаешь тепло родной матери, не увидишь любви отца к дочери, не будешь окружена заботой братьев. Но пусть твоё имя будет Канан Ягмур, — произнесла медсестра, глядя на дождь за окном, который шёл уже почти сутки. — Но будь любима людьми. Поцеловав девочку в лобик, она поспешила скрыться вместе с ней. Почти обсидиановые глаза женщины, словно в пустоту, смотрели сквозь окно автомобиля.

Эрденеты.

Несколько лет назад, уходя от этой семьи, Канан не переставала следить за их жизнью, точнее, за двумя сыновьями Чингиза — взбалмошным Арыком и его старшим братом, обладающим холодной кровью. — Чагатай… — вырвалось у девушки. Имя этого человека все еще жило в её сердце. — Госпожа, всё в порядке? — спросил водитель, глядя на свою начальницу. — Мы приехали. — Спасибо, Мехмед. — Кая вышла из машины и направилась к месту встречи Эрденета и Кочовалы. Как она и ожидала, по дороге ей встретился помощник бывшего мужа. — Госпожа Кааяя… — нараспашку протянул мужчина с улыбкой на губах, как он любил это делать. — Фатих… — брюнетка скривила губы в полуухмылке, наблюдая, как мужчина пытается не дать ей пройти. — Чагатай бей сейчас занят… — начал было Фатих, но осекся под взглядом черноглазой. Канан прошла мимо. Она направилась прямо к двум мужчинам, которые смотрели на горящие суда в море. — Джентльмены! — громко произнесла черноглазая в нескольких шагах от бандитов. Чагатай попытался скрыть свои эмоции при виде Ягмур. Ямач же удивленно поднял брови, не ожидая встретить здесь ещё и эту женщину. — Канан Кая. — мило улыбнувшись, брюнетка протянула руку лидеру Чукура, вставая рядом с Эрденетом. — Ямач Кочовалы. — русоволосый мягко улыбнулся, ответив черноглазой на её жест. — Ты что здесь делаешь? — Чагатай шепнул на ухо бывшей супруге, в ответ получая лишь загадочный взгляд. — Господин Ямач, я не особо люблю войнушки, но вы объявили её Станбулу, управляя обеими его половинами. Мне есть что терять, и вам тоже, тем более Азер Куртулуш… — при упоминании врага русоволосый резко перебил брюнетку. — При чем здесь Азер? — его брови хмуро сошлись на переносице. — Прежде чем развязывать новую войну, закончите старую, тем более мир с Азером шаток. — Канан махнула своими черными локанами, смотря на Ямача чуть ли не в упор. — Хотите, чтобы я приклонил голову, госпожа Кая? — Ямач спрятал руки за спину, ожидая ответа брюнетки. — Господин Ямач, госпожа Кая имеет в виду, что вам лучше заняться Чукуром. — вместо брюнетки ответил Эрденет, продолжая щелкать, держа в руке прибор. — Я от своего не отступлю и голову не склоню ни перед кем. — после своих слов русоволосый развернулся и ушел. — Упрямый… — прошептал Чагатай, смотря вслед сыну Идриса. — Чагат… — начала было Канан, но её остановил прижатый палец мужчины, который тот прижал к её губам. Брюнетка, взяв руку мужчины за запястье, тут же убрала её, но оказалась притянута к крепкому телу кареглазого. — Изволь ответить на вопрос: делаешь ты здесь что? — Эрденет крепче сжал талию черноглазой. — По личной причине, Чагатай. — Ягмур чуть толкнула мужчину ладошками по плечам. — Причина — Ямач? — сузив свои карие глаза, спросил брюнет, а черноглазая отчётливо знала, что ощущал мужчина, и имя этому чувству — ревность. — Эрденет, ты забыл, что мы в разводе, так что… — Канан замолчала от того, что другой рукой её схватили за шею и ещё сильнее притянули к себе. — Да что ты? — Чагатай взглядом прожигал губы любимой. — Говори это себе, когда вздумаешь сорвать мне встречу с девушками. — Когда я это делала? — брюнетка решила претвориться дурочкой. — Aptal olma, tatlım, sana yakışmıyor.— хрипло шепнул брюнет, усмехаясь на лёгкую панику, мелькнувшую в почти обсидиановых глазах. — Дурами шлюх своих будешь называть, а меня не смей! — рыкнула Кая и, вырвавшись из хватки бизнесмена, поспешила уйти. — Ягмур, у меня теперь два повода, чтобы разобраться с Кочовалы! — не переходя на крик, произнёс Эрденет, но сказал так, чтобы уходящая Канан его слышала. Ченгиз, сопровождаемый шестнадцатилетней девушкой, вошел в дом. Она окинула его своими большими темными глазами и остановила взгляд на троих юношах. Вернее, на двоих юношах и двоих мужчинах. Первые были примерно ее возраста или чуть старше, в отличие от остальных, они не носили строгие костюмы. Ее внимание привлек мужчина в сером тройке костюме. Его рукава рубашки были подвернуты до локтя, а карие глаза смотрели на нее с легкой щетиной на лице. Заметив ее взгляд, он слегка улыбнулся уголком рта, в его глазах мелькнуло веселье. — Проходи, Канан, это твои братья, — произнес Эрденет и жестом подозвал сыновей. — Это Огедай, Чагатай, Арык и Кулкан. Тогда ни она, ни Чагатай еще не знали, что их ожидает.