Ветры из прошлого

      — Саша, дальше, на ту часть катка, — командует Дима Михайлов, — да, вот так. А теперь смотри: концепция номера такая, что мы будто зеркала друг-друга…       Саша слушает в пол-уха, то и дело поглядывая со смущённой улыбкой за бортик, где смотрит на постановку совместного с Михайловым номера Марк, да смотрит так внимательно, что совсем не замечает, что некоторые моменты снимает на свой телефон не только SMM-специалист «Ангелов Плющенко», но и сам Евгений Викторович.       И всё это для того, чтобы через несколько минут у точно также сидящей на тренерской позиции в «Хрустальном» Этери телефон издал звук входящего сообщения.       Посмотрев на экран, Этери увидела уведомление о том, что абонент «Женя» прислал ей видео в одном из мессенджеров. Сообщение тут же смахнула, чтобы никто ненароком не увидел, а потом и вовсе отложила в сторону телефон, концентрируясь на работе.       Решение записать Плющенко краткой формой его имени отнюдь не было пропитано нежными чувствами, как могло это показаться. Оно носило лишь конспирационный характер. Во-первых, Женей может быть как девушка, так и мужчина, во-вторых, кто бы не увидел такой контакт, подумает, что это Медведева, которая на самом деле записана в телефоне тренера лишь по фамилии, а в третьих, вообще, мало ли на свете Жень?       — Кто пишет? — оправдывая такое стремление к скрытности, интересуется Глейхенгауз, сидящий рядом.       — Да так, какая-то скидка от магазина пришла, — смахивая уведомление и тем самым скрывая его от любопытных глаз хореографа, отмахивается Этери, чем на самом деле лишь сильнее увеличивает подозрение сидящего рядом Даниила.       Телефон издаёт звук входящего сообщения ещё раз. Отправитель всё тот же.       — Ещё одна скидка? — скептически хмыкает Глейхенгауз.       — Нет, на этот раз уведомление о том, чтобы я пополнила счёт мобильного оператора и не ушла в минус, — быстро придумывает отмазку Этери, от греха подальше переведя телефон в беззвучный режим и положив на стол экраном вниз.       — Давно пора автопополнение включить, — подыгрывает ей Даниил Маркович, хотя его подозрения от такого ответа отнюдь не развеиваются.       — Самостоятельно как-то надёжнее, — пожимает плечами Этери, больше не желая комментировать происходящее.       И только когда наступит перерыв, Этери уйдёт в свой кабинет, посмотрев кадры постановки новой программы Саши, которую она, судя по всему, должна катать вместе с Михайловым. Необычную концепцию номера женщина оценивает положительно, тут же набирая номер Плющенко самостоятельно, и тут же понимая, что впервые с самого 2014 года она звонит ему первой, а не наоборот. Но отступать не собирается, что сделано — то сделано. Если сбросить сейчас, ему всё равно придёт уведомление о том, что она ему звонила. Да и им необходимо поговорить и обсудить как минимум новый показательный Саши, которым так великодушно поделился Евгений, а как максимум — недавний визит Рудковской в «Хрустальный», о котором Плющенко пока даже и не подозревал.       Однако мужчина отвечает нескоро и без привычных чуть насмешливых интонаций в голосе.       — Привет. Очень рад знать, что я у тебя больше не в чёрном списке и ты можешь сама мне позвонить, но мне пока слега некогда, мы собираемся на шоу в Тулу.       — В смысле в Тулу? — удивляется женщина, тут же выдавая себя, — я смотрела вашу афишу, вы в Тулу же не планировали, что вы там забыли?       — Да какое-то благотворительное шоу. Самого Яна недавно озадачила этой новостью, — признаётся Евгений, а потом всё же добавляет, — тебе тульский пряник в качестве сувенира не привезти?       — Нет, спасибо, не стоит, — отнекивается Этери, сбитая с толку этой внезапной новостью и пряниками. — Подожди… какая Тула, если уже завтра утром мы с Сашей ставим ей новый показательный?       — Так Саша в Тулу не едет, мы её номера как следует подготовить к этой дате не успели.       — А я поговорить с тобой хотела… — разочарованно выдыхает женщина. — Желательно, с глазу на глаз.       — Тебе не кажется, что что-то зачастили мы с очными встречами? Или ты решила наверстать упущенное за все восемь лет?       — Я решила делиться с тобой новостями по мере их поступления, — отрезала Этери. — Но раз у тебя нет на это времени, придётся отложить до вашего возвращения из Тулы.       — Какими новостями? Что-то случилось? — интонации Плющенко тут же меняются на какие-то очень обеспокоенные.       — В глобальном смысле ничего, — отвечает Этери, не рискнув рассказывать ему о визите Яны в стенах Хрустального, где никогда не можешь быть уверена, что в следующую секунду в кабинет не зайдет какой-нибудь Глейхенгауз. — Не буду отвлекать от сборов, и счастливо тебе наесться тульскими пряниками.       — Значит, всё-таки и тебе привезти, — на прощание отшучивается Плющенко, прежде чем положить трубку.       На лёд Этери возвращается в чуть более задумчивом состоянии, что не укрывается от взгляда чрезвычайно внимательного в этот день Глейхенгауза.       — Ты чего какая кислая? Скидка оказалось невыгодной, или абонентская плата слишком высокой? — припоминая обе её отмазки, спрашивает он.       — Дань, почему бы тебе не взять пример с Серёжи, а? — раздражённо отмахивается женщина. — Работает себе человек спокойно, ни к кому с расспросами не лезет, да Дуд?       — А? — только и реагирует вопросительно Сергей Викторович, до того момента в отличие от коллег и впрямь погруженный в происходящее на льду.       — Хвалю тебя за трудолюбие, — подмигнула ему Этери, с нажимом добавляя, — в отличие от некоторых.       — Наш технарь просто не видит, что с тобой что-то не так, — стоит на своём Глейхенгауз. — Где-то после… кубка первого канала. Точно. В Саранске. Тебя там как будто подменили.       — Ага, подменили, — меланхолично отзывается женщина. — А настоящая Этери так и сидит там в подвале отеля…       Она прекрасно понимает, что хореограф прав. В Саранске в её жизни случился слишком крутой поворот, последствия которого она расхлёбывает до сих пор. Да и, честно говоря, в этом повороте тоже виновата она. Ведь всё произошедшее было её инициативой. И она по-прежнему не жалела о случившемся, несмотря на то, что те мартовские события значительно усложнили её жизнь, хоть и произошли совсем недавно. Раньше всё было очень просто: есть она, есть работа, есть девочки. Есть Диана. Она отдельно от всех. Она её дочь. Теперь всё стало слишком сложно. Слишком запутанно. Слишком не так. Теперь у неё есть секреты от коллег. Есть Рудковская, которая точно не успокоится одним визитом в Хрустальный. Есть Плющенко, с которым её связывают абсолютно непонятные отношения. Их можно было бы с натяжкой назвать дружбой, если отбросить в сторону то, что было в Саранске. Да только вот отбросить те воспоминания не получалось. Да и на что-то большее их общение тоже не походило. Но правоту Глейхенгауза она, конечно же не признает, только отмахнётся и скажет, что он снова надумывает что-то не то.       И Даниил ей, конечно же, не поверит.       Но, к счастью, внимание удаётся переключить в рабочее русло, да так, чтобы энтузиазма хватило аж на целые сутки. Поставить наконец Саше полностью показательный к шоу, снять украдкой и скинуть Плющенко ответку на вчерашнее.       — А это ты снимаешь чтоб скидку прислали, или чтоб абонентская плата мобильного оператора стала меньше? — заметив её старания, хихикнул Глейхенгауз.       — Чтобы твой язык в узел завязался и больше не развязывался, — кровожадно хмыкнула Этери. — Для себя снимаю. Пересмотрю дома в спокойной обстановке, подумаю: что сюда можно добавить, а от чего наоборот избавиться.       И Глейхенгауз ей снова не поверит, краем глаза пытаясь подсмотреть кому же Этери отправляет снятые видео. Но не поймёт, потому что Этери дальновидно переименует контакт в загадочное П.С.11, со значением «Плющенко. Саранск. 2011 год». Их первая встреча. И не то чтобы Этери относилась к их встрече настолько трепетно и сентиментально, что решила увековечить это в списке контактов. Просто ей показалось, что так она с лёгкостью поймёт кто ей пишет, а остальные — нет.       На сообщение Евгений не отвечает. Видимо, готовится к шоу. И Этери берёт с него пример, уходя в работу до самого позднего вечера.       И только когда всю центральную часть России накроет ночь, поудобнее устроившись на диване, она решила просмотреть спортивные порталы, чтобы узнать, что же нового произошло за этот день. К подобным ресурсам относилась она, конечно, с пренебрежением, не только потому что они не всегда выдавали правдивую информацию, но и потому что статьи там порой не носили информативного характера. Кто с кем встречается, как прошла вечеринка той или иной спортсменки, кто и какие бренды носит… порой подобные порталы напоминали не спортивный ресурс, а обыкновенную жёлтую прессу. Но сегодня заголовки пестрили фамилией Плющенко, что заставило женщину поднапрячься и всё-таки бегло пройтись по представленным текстам, а после найти пресловутого П.С.11 в контактах и нажать на кнопку вызова.       Ответил он довольно быстро, правда, голос звучал слишком устало.       — Привет, госпожа тренер, неужто соскучилась?       От этого обращения она вздрогнула, едва не выронив телефон из рук, а затем застыла, на несколько секунд забыв, зачем вообще звонила. Потому что так он называл её восемь лет назад, ещё во времена сочинской олимпиады.       — Да, знаешь ли, спортивные порталы соскучиться не дали, — наконец собравшись с мыслями, произнесла Этери. — Это они кислое с пресным мешают, или ты?       — Ты о выступлении под символикой СВО? — сразу каким-то поникшим голосом отозвался Плющенко.       — О нём самом. Жень, ты головой думаешь вообще? Это твоё шоу нам всем может аукнуться при допуске на международную арену.       — Я не знал, честно тебе говорю.       — Как такое можно не знать? У тебя глаза отсутствуют, или что?       — Ну, справедливости ради, замечу, что это всё же два разных мероприятия. Наше шоу — одно, а вот перед ним тут что-то патриотическое проходило, да, но к нам отношения не имеет.       — Даже если ты веришь в это всем сердцем, звучит слабенько, — невесело усмехнулась Этери. — Кто вас вообще на это шоу позвал и как?       — Да я особо-то и не в курсе, — признался Евгений. — Организационными вопросами у нас всегда Яна занималась. И в этот раз тоже. Позвонила, сказала, что дополнительное шоу нарисовалось, попросила поспрашивать кто из спортсменов может поехать, соберём ли мы команду. Ну и я ей доверился.       — Доверился, — Этери едва ли не рассмеялась то ли от собственной безысходности, то ли от наивности Плющенко, — женщине, с которой планируешь разводиться и которая подозревает тебя в изменах. И, кстати, не беспочвенно.       — В смысле подозревает в изменах? — с недоумением поинтересовался Евгений. — Погоди, так Макс не шутил?       Этери вздохнула, понимая, что вся эта история с каждым днём обрастает всё большим количеством действующих лиц и неожиданными связями между ними. Но проблемы решать стала по мере поступления.       — Твои подпольные переписки с Траньковым и насколько подробно он тебя информирует и как давно мы ещё обсудим позже. Но да, твоя драгоценная супруга заявлялась к нам с претензиями. Так что, может, она-то и знала что к чему, но хотела тебя и всех спортсменов, что поедут с тобой, заодно проучить.       — Да по-большому счёту, ничего страшного же не случилось… — неуверенно пробормотал Плющенко.       — Ага. Всего-то вы фактически выступили за поддержку военных действий. Так, пустяки.       — Этери, послушай. Ещё раз повторю: я не знал. Если бы знал, может и не согласился бы. Но постфактум думать о том, как это можно было предотвратить — пустая трата времени. Я вообще пацифист и против любых войн. Даже нашу с тобой войну всегда я хотел прекратить. Мне не нравится всё, что сейчас происходит. И никто в здравом уме не будет радоваться военным действиям. Однако международные турниры для нас уже закрыты, и, подозреваю, не на один год. Нам остаётся только заручиться поддержкой государства для развития нашего спорта и поддержки шоу. А для этого придётся пару раз и поддержать всё происходящее.       — То есть, ты готов заключить сделку с совестью? — поморщилась Этери.       — Ради продолжения дела, спортсменов и процветания академии — да. Высказываться против сейчас опасно, сразу в иноагенты записывают.       — Можно просто промолчать, — с долей осуждения в голосе, прокомментировала его слова Тутберидзе. — Не высказываясь ни за, ни против.       — Жить как прежде и делать вид, что ничего не произошло? — хмыкнул Плющенко, — эта позиция мало чем отличается от моей.       — Если я начну спорить, мы снова поссоримся на восемь лет, — зевнув, выдала Этери, устраиваясь на диване поудобнее. — Твоё счастье, что я слишком устала за день и не хочу тратить время на ссоры по телефону.       Он соглашается, желая лишь поскорее замять неприятную для него тему и даже желает женщине спокойной ночи, прежде чем кладёт трубку, возвращаясь в ту реальность, в которой Яна сняла им один номер на двоих, видимо, надеясь на перемены в их отношениях в лучшую сторону. Однако ему хватает сил лишь молча зайти в номер, сложить вещи, чтобы ранним утром перед отправлением в Москву не суетиться, и лечь спать, так и не обменявшись с законной женой даже парой фраз.