Room 402

Как же Тэхён был счастлив получить ранним утром сообщение: Со Джун и Хён Сик ждали его на репетицию в студии. Эта новость разбудила его быстрее любого будильника. Он вскочил с кровати, быстро схватил свои вещи и помчался в ванную умываться. Когда он вошёл в студию, первое, что он услышал, был резкий звук барабанной палочки, падающей на пол, и голос Со Джуна: — Я говорил, что этот переход в финале не звучит! — Потому что ты играешь его, как будто это марш на параде, — тут же поддел Хён Сик, лениво покачиваясь на стуле у микрофона. Тэхён не смог сдержать улыбку. Со Джун, барабанщик с необузданной энергией, всегда спорил с Хён Сиком — их главным вокалистом, который чаще был расслабленным, но не менее упрямым, когда дело касалось музыки. — Доброе утро! — бросил Тэхён с широкой улыбкой. И оно действительно таким было, ведь парень не только выспался благодаря отсутствию соседа, но и пришел в любимое место. — О, наконец-то! — Хён Сик тут же оживился. — Тэхён, скажи ему, что финал в “Night Drive” нужно делать мягче. — Не мягче, а энергичнее, — перебил Со Джун, вставая и раскручивая барабанную палочку в руках. — Нам нужно, чтобы публика почувствовала удар, а не заснула. — Так, стоп, — засмеялся Тэхён, поднимая руки в жесте примирения. — Давайте лучше сыграем. Может, я что-то добавлю на гитаре, чтобы у вас обоих не было претензий. Со Джун ухмыльнулся, стуча по барабану в своём стиле. — Вот за это я и уважаю тебя, Тэхён. Ты всегда думаешь наперёд. — И всегда заставляет нас работать, — добавил Хён Сик, подмигнув, но уже взяв микрофон. Когда они начали играть, всё вдруг стало на свои места. Гитара Тэхёна вплелась в ритм ударных Со Джуна, а голос Хён Сика звучал так, будто он тянул нити между всеми инструментами. В эту минуту спор исчез, и осталась только музыка. Когда песня закончилась, комната наполнилась тишиной, которую нарушил тяжёлый вздох Со Джуна. — Окей, может, ты прав. Концовка звучит не так плохо… — он стукнул барабанной палочкой по краю барабана, но тут же добавил: — Если это трек для закрытия вечера, а не для разогрева. — Не переживай, мы сделаем из неё шедевр, — ухмыльнулся Хён Сик, пожав плечами. Он обернулся к Тэхёну. — А ты что думаешь? Тэхён задумчиво перебирал струны, стараясь мысленно прокрутить их последнее исполнение. — Мне кажется, Со Джун прав в том, что нужен мощный финал, — наконец сказал он, посмотрев на друзей. — Но вокал может начать мягко, а потом уйти во взрыв. Контраст добавит эффектности. Со Джун хлопнул ладонью по барабану. — Вот! Именно это я имел в виду, но не смог объяснить! — О, конечно, конечно, — фыркнул Хён Сик, скрестив руки. — Потому что ты объясняешь через звуки “бум-бум-та-та”. — Эти “бум-бум” — основа твоего пения, между прочим, — подколол его парень, но на его лице играла довольная улыбка. Тэхён хмыкнул, не вмешиваясь в очередную пикировку. В такие моменты он чувствовал себя посредником, но именно этот хаос всегда был их стилем работы. — Ладно, давайте попробуем ещё раз, — сказал он, крепче взяв гитару. — Но на этот раз добавим вокал к самому переходу. Репетиция продолжилась, каждый из них выкладывался по максимуму. Постепенно конфликты стихли, и они все втянулись в ритм. Часами они оттачивали каждую деталь, пока песня не зазвучала так, как они мечтали. Когда наконец-то сделали перерыв, Хён Сик с облегчением растянулся на диване, а Со Джун начал играть простой бит на малом барабане, будто энергия его совсем не покидала. — Как думаете, мы справимся на выступлении? — неожиданно спросил Тэхён, облокотившись на гитару. Хён Сик лениво приоткрыл один глаз и ответил: — Если ты перестанешь так напрягаться, мы точно справимся. Со Джун подхватил: — Эй, мы же команда. Справимся как всегда: через крики, смех и музыку. Тэхён улыбнулся, чувствуя, как напряжение в груди отступает. Со Джун был прав: они были командой, и это значило больше, чем любые мелкие разногласия. — Знаешь, Тэхён, я тут подумал, — начал он с ноткой хитрости в голосе. — Ты что-то задумал, — тут же перебил его Хён Сик, лениво упав на кресло-мешок. — Я слышу это по тону. — Конечно задумал, — ухмыльнулся парень и бросил палочки на барабан. — Тэхён, мы до сих пор не видели твою комнату в общежитии. Тэхён растеряно замер, теребя струну гитары. — Зачем вам туда? — Как зачем? — воскликнул Хён Сик, садясь ровнее. — Ты обещал нам показать. — Когда ты стал таким скрытным? — прищурился Со Джун. — Слушай, если ты переживаешь из-за соседей, мы можем быть тихими. Разве мы похожи на тех, кто ломится в чужие комнаты с оркестром? Тэхён улыбнулся, немного расслабляясь. — Ага, вы и тихие — это две вещи, которые не совместить. — Но мы стараемся, — подмигнул ему парень. — Ребят, ну там правда нет ничего особенного… Маленькая, тесная комната, — Тэ пожал плечами, надеясь, что на этом разговор на эту тему закончиться, но он ошибался. — Так тем более покажи, мы же не собираемся устраивать эскурсию для туристов. Просто хотим убедиться, что ты хорошо живешь там. — И захватим что-нибудь для вечеринки, — добавил Хён Сик с заговорщицкой улыбкой. — Можно же немного расслабиться после репетиции? — Эй, какая вечеринка… — попытался возразить Тэхён, но в его голосе больше не было уверенности. Друзья будто бы сами всё решили. Со Джун хлопнул его по плечу. — Всё, решено. После репетиции идём к тебе. Не отпирайся, это судьба. — Только без сюрпризов, — пробормотал Тэхён. Репетиция продлилась недолго. В голове у друзей всё больше рисовался образ того, как они устроят остаток дня — уютный, без забот. Как будут сидеть на кровати, с хрустом уплетать чипсы, а на фоне заиграет любимый музыкальный сериал, в котором не столько важно, что происходит на экране, сколько сам процесс расслабления и смеха. Когда они вошли в подъезд общежития, Тэхён, не задумываясь, направился к лифту. И лишь его друзья, взглянув на старую и потрёпанную конструкцию, остановились, не рискуя заходить вовнутрь. — Тебе не кажется, что этот лифт выглядит так, будто вот-вот рухнет? — Со Джун первым покачал головой, скривив губы. Тэхён так и знал, поэтому ничуть не удивился. — Кажется, но уверяю, что он только внешне выглядит пугающе, — Тэхён пригласил их войти жестом. — Почему никто не задумается про ремонт? — Большинство живущих здесь обычные студенты, едва выживающие на маленьких стипендиях, — Тэхён вставил руку, не позволив ржавым дверкам полностью закрыться и вскоре вышел из него. — Ладно, тогда пошли пешком. На балконе, соединяющем третий и четвёртый этажи, Тэхён заметил высокую фигуру — это был Намджун, который в одиночестве докуривал сигарету. — Привет, — сказал Намджун, бросив внимательный взгляд на двух парней позади Тэхёна. Его взгляд на мгновение задержался на них, прежде чем снова вернуться к Тэхёну в ожидании объяснений. — Здрасте! — бодро воскликнул Со Джун, подняв ладонь в приветственном жесте. — Это мои лучшие друзья, с которыми мы вместе создаём музыку, — Тэхён поправил лямку гитары на плече и кивнул в их сторону. — Со Джун и Хён Сик. — Ким Намджун. Рад знакомству, — он по очереди пожал им руки, его тон был дружелюбным, но спокойным. — Решили заглянуть в гости? — Скажем так, мы за Тэхёна горой, — с улыбкой ответил Хён Сик, приобняв Тэхёна за плечи. — Нам важно, в каких условиях он живёт. Намджун усмехнулся, и в его глазах мелькнула тёплая, почти незаметная искра. — Идите уже, — Тэхён, словно спохватившись, мягко толкнул друзей к лестнице, побуждая их подняться дальше. Его голос звучал неуверенно, а движения были неловкими, будто он сам не знал, что делать с этим мгновением. Но он сам замер на месте, когда Намджун неожиданно схватил его за кисть. Хватка была твёрдой, уверенной, но в ней не было ни малейшей грубости. — Как прошла вечеринка? Всё нормально? — спросил Намджун. Его голос прозвучал тише, чем обычно, а в глазах читалось неуловимое беспокойство. — Честно? Так себе, — Тэхён криво улыбнулся, покачав головой. Он опустил взгляд и на мгновение прикрыл веки, скрывая от света тусклую боль. В этой кромешной темноте, как в воде, всплыли два образа — Чонгука и Мингю. Как хорошо, что они соизволили не целоваться при нём. Намджун задержался на нём взглядом, как будто пытался что-то уловить в этой ускользающей фразе. — Надеюсь, ты понял, с кем лучше не быть, — наконец, произнёс он, медленно ослабляя хватку. Его пальцы ненадолго скользнули по чужой ладони, оставляя за собой мягкое, едва уловимое тепло, прежде чем отпустить её совсем. — Эй, Тэхён, ты идёшь? — раздался сверху голос Со Джуна. Тэхён вздрогнул и оглянулся. Секунда была разбита, момент утратил свою значимость, но внутри осталось что-то неоформленное, будто след пальцев на коже — незаметный, но ощутимый. Тэхён молча кивнул в сторону друзей, будто подтверждая, что сейчас догонит их, но на деле продолжал стоять на месте. Он смотрел сквозь прозрачную дверь на пустоту лестничного пролёта, а в голове раздавался хриплый голос Намджуна, его последние слова. — Тэхён? — голос снова повторился, теперь уже с ноткой беспокойства. — Да, да, иду! — Тэхён встряхнулся, заставив себя оторваться от места. Но, пройдя пару ступенек вверх, он оглянулся. Намджун всё ещё стоял на балконе, его силуэт был скрыт в полумраке, а сигарета тлела красной точкой на фоне вечера. Взгляд их встретился ещё раз. Взгляд — долгий, какой-то изучающий, будто один из них всё пытался понять что-то, а второй не давал ответов. — Ты только не показывай им все углы общаги, — негромко произнёс Намджун, наклонив голову набок. Слова прозвучали почти насмешливо. Тэхён улыбнулся, но промолчал, не найдя, что ответить. Вместо слов он просто отвернулся и, ускорив шаг, пошёл наверх. С каждым шагом ему всё труднее становилось избавиться от ощущения: взгляд Намджуна будто продолжал прожигать его спину. — Чего ты там так долго? — встретил его Со Джун, который уже присел на ступеньку, дожидаясь друга. — Я… задумался, — отмахнулся Тэхён, чувствуя, как тяжелеет гитара на плече. Он и сам не мог разобраться, о чём именно. Тэхён, поднявшись по лестнице, уже издалека заметил, как Со Джун и Хён Сик вовсю разглядывают яркую дверь сбоку его комнаты. — Ну и самовлюбленный тут живёт, — хмыкнул Со Джун, проводя пальцем по потёртой поверхности двери. — Это случаем не тот самый? — с интересом спросил Хён Сик, повернувшись к Тэхёну. — Ага, — Тэхён нахмурился, не желая развивать тему. Он быстро вытащил ключи из кармана и направился к своей двери, стараясь отвлечь друзей. — Хватит глазеть, лучше заходите ко мне. Подойдя к двери с номером 402, он привычным движением вставил ключ в замочную скважину, но дверь неожиданно оказалась не заперта. Тэхён замер, слегка толкнув её вперёд. — Что за… — пробормотал он, шагнув внутрь. Он точно закрывал. На пороге его встретил знакомый запах табака, смешанный с лёгкой горчинкой кофе. В его комнате, прислонившись к подоконнику, стоял Чонгук. Его синие волосы падали на глаза, а серая футболка, чуть мятая, облегала на широких плечах. Он повернул голову к вошедшему, подняв бровь с видом человека, которого совершенно не смутило вторжение. — Тебя не учили запирать дверь? — лениво произнёс он, таким образом делая хозяина ложно виноватым. За спиной Тэхёна послышались шаги друзей, но он резко обернулся и выставил руки, перегородив им вход. — Э-э, подождите! — резко сказал он, пытаясь вытолкнуть их обратно в коридор. — Может, прогуляетесь ещё по коридору? Мне нужно пару минут. — Ты издеваешься? — Со Джун переглянулся с Хён Сиком. Но Тэхён не слушал. Он закрыл дверь перед их носом и тяжело выдохнул, обернувшись к Чонгуку. Его времяпровождение с друзьями балансировало на грани. — Ты чего здесь забыл? — спросил он, нахмурившись. Его голос звучал слишком тихо, словно он не хотел, дабы друзья услышали грядущий скандал. Чонгук лишь усмехнулся, глядя на Тэхёна так, будто был в привычном настроении вывести его из себя. — Напомню, что это моя вторая комната. — Я уже понял, что у тебя есть ключ, об этом поговорим позже, а сейчас будь добр, свали из моей комнаты, — зашипел Тэхён, аккуратно положив гитару в угол. Парень осмотрелся в комнате на наличие беспорядка. Чонгук вроде бы ничего здесь не трогал. — Кто с тобой пришел? Ты спрашивал у меня разрешения? — Чонгук выглядел непоколебимо, в отличие от Тэхёна. — Разрешения? — переспросил парень, внимательно взглянув на него. — Ещё чего! Чонгук, тебе пора на выход! Но Чон даже не сдвинулся с места, лишь лениво оттолкнулся от подоконника, скрестив руки на груди. Его взгляд был спокойным, но в уголках губ играла насмешка, которая действовала Тэхёну на нервы. — Забавно видеть тебя с разными парнями. Тэхён шумно выдохнул, сдерживая порыв просто вытолкать Чонгука за дверь. Он даже не думал воспринимать всерьёз чужие слова, ведь тот ничегошеньки не знал о нём и даже никогда не интересовался. Пусть думает, как хочет, ему плевать. — А тебе-то что до этого? — Тэхён обернулся к нему, склонив голову и сверкая глазами, полными скрытого раздражения. — Или ты теперь стал моим личным контролёром? Чонгук усмехнулся ещё шире, словно и не замечал, как сильно задел Тэхёна. — Просто наблюдение, — произнёс он с ленивой интонацией, от которой у Тэхёна внутри всё кипело. — Ты ведь не хотел бы, чтобы кто-то подумал о тебе неправильно, верно? — Я не обязан что-то доказывать тебе, а все остальные уже знают, что это мои лучшие друзья, — отрезал Тэхён. Его руки на мгновение задрожали, но он тут же спрятал их в карманы. — Да я и не прошу, — Чонгук сделал шаг ближе, оставаясь на грани непринуждённости и наглости. — Ты сам слишком стараешься это показать. — Убирайся, Чонгук, — Тэхён сжал зубы, подступая ближе, чтобы закрыть перед ним дверь. — Мне не до твоих игр. Чонгук на секунду замер, но затем снова рассмеялся — тихо, коротко, и этого было достаточно, чтобы у Тэхёна внутри что-то сжалось. Он остановился на пороге, вытянув руку, чтобы не дать ему закрыть дверь. — Ты слишком легко загораешься. Это твоя проблема, которая чертовски меня манит. И с этими словами Чонгук наконец вышел, оставив Тэхёна одного в комнате, которая внезапно показалась ему намного тише и пустее. Где-то из кухни слышались голоса его друзей, но сейчас он не мог ни идти к ним, ни думать о чём-то другом, кроме той усмешки, которой Чонгук бросил его напоследок. Проблема это ты, Чонгук. С самого первого дня пребывания в этой общаге. Тэхён и вправду обнаружил своих друзей на кухне, где они расположились за небольшим столом в компании Намджуна, Чимина и Юнги. Атмосфера успела стать оживлённой: все пятеро ожесточённо что-то обсуждали, время от времени перебивая друг друга и смеясь. Их голоса сливались в общий гул, от чего никто из них не сразу заметил Тэхёна. Он молча наблюдал за ними несколько секунд, пытаясь понять, о чём шёл разговор. Взгляд скользнул по друзьям — Со Джун явно что-то рассказывал, размахивая руками, Хён Сик сдержанно кивал, а Намджун задумчиво потирал подбородок. Чимин же изредка вставлял колкости, вызывая смех у Юнги, который выглядел расслабленным и равнодушным ко всему, кроме своей чашки с кофе. — О, Тэхён! — наконец заметил его Со Джун, махнув рукой, словно приглашая присоединиться. — Мы можем уже пойти в мою комнату, — проговорил он. — Торопишь, потому что боишься, что мы твой авторитет подмочим? — улыбнулся Намджун, поднимая на него взгляд. — Ты вовремя. Мы как раз спрашивали твоих друзей, чей кофе вкуснее: мой или Юнги. — И всё-таки у Юнги он самый горький! — вставил Чимин, скривившись, чем вызвал очередную волну смеха. Тэхён не сдержал усмешки, позволяя себе немного расслабиться среди знакомых голосов. Похоже, что этот вечер он проведёт не только в компании двух друзей, но он был и не против. К концу вечера часы уже перевалили за одиннадцать, и вся компания начала понемногу расходиться. Тэхён, как обычно, умудрился проиграть в камень-ножницы-бумага, из-за чего именно ему пришлось проводить слегка подвыпивших Со Джуна и Хён Сика. Они не собирались пить, по крайней мере, так уверяли в начале вечера. Но всё изменилось, когда Юнги внезапно появился с парой бутылок соджу. Он не особо настаивал, но персиковый вкус напитка оказался более убедительным, чем любые уговоры. Юнги просто молча разлил соджу по стаканам и кивнул: «За удачный вечер». — Мы же говорили, что не будем, — протестовал Со Джун, но всё же взял стопку. — А теперь не говорим, — парировал Юнги, и его фирменная невозмутимая улыбка окончательно сняла последние остатки сопротивления. Теперь, идя через полутёмный двор общежития, Тэхён слушал, как его друзья пытались синхронно напевать мелодию с их последней репетиции. Голоса то срывались на смех, то путались, но именно эта лёгкость и непринуждённость момента наполняли воздух теплом. — Нам нужно было записать это на диктофон, — хихикнул Хён Сик, облокотившись на плечо Со Джуна. — Эта версия лучше оригинала. — Если ты говоришь о техно-какофонии, то да, — фыркнул Тэхён, держа их обоих за локти, чтобы никто не упал. — Может, вам ещё по дорожке станцевать? — Только если ты сыграешь на гитаре, — подмигнул Со Джун. — Сначала дойдите до дома, а потом уже решим, — отрезал Тэхён, но уголки его губ предательски дрогнули в улыбке. — Мы вызовем такси, — заявил Хён Сик, доставая телефон и притормаживая всех. — Спасибо за потрясающий вечер, Тэ. Ты лучший. — И твоя общага классная, — добавил Со Джун, чуть покачнувшись, но быстро удержав равновесие. Он широко усмехнулся и, подняв большой палец вверх, с почти театральной паузой добавил: — Я сейчас про твоих соседей, если ты понимаешь, о чём я. Тэхён закатил глаза, но уголки его губ дрогнули в слабой улыбке. — Давайте, езжайте уже. И чтоб завтра все выспались, а не валялись на репетиции, как после марафона. — он махнул рукой, чуть отступая, но продолжал следить за ними, пока они не остановились на обочине. — Спокойной ночи, Тэхён! — громко крикнул Хён Сик, уже заходя в такси. — И до скорой встречи! — добавил Со Джун, успев подмигнуть. Когда машина плавно тронулась, Тэхён остался стоять на тротуаре. На мгновение он почувствовал, как вокруг стало тихо. Воздух наполнился лёгким холодом, пахло листвой и асфальтом после недавнего дождя. Вдалеке светились окна общежития, и он поймал себя на мысли, что этот вечер оставил что-то тёплое в душе. Однако улыбка быстро поблекла, как только в памяти всплыл ключ — тот самый, второй, который Чонгук, словно по своей прихоти, присвоил себе. Эта мысль наполнила его лёгким раздражением. Тэхён чувствовал, что позволять Чонгуку так бесцеремонно врываться в его пространство это уже слишком. Тэхён опустил взгляд на свои руки, будто обдумывал, как именно поступить. Забрать ключ обратно? Но как? Это Чонгук. Тот, кто с лёгкостью игнорировал любые границы и при этом умудрялся делать это так, что злиться на него по-настоящему было почти невозможно. Тэхён глубоко вдохнул, запуская руки в карманы и медленно направляясь обратно в общежитие. Мерцающий свет уличных фонарей освещал дорогу, а ночной воздух казался чуть холоднее, чем когда они с ребятами только выходили. Он знал, что предстоящее столкновение с Чонгуком будет непростым. И не потому, что это сложно в принципе, а потому, что Чонгук… он всегда находил способ перевернуть всё с ног на голову. И что бы ни случилось, Тэхён уже заранее чувствовал: этот разговор будет не просто о ключе. Тэхён тихонько постучал в дверь комнаты 401. Постучал ещё раз. Прошла минута, потом другая — ответ так и не последовал. Его раздражение постепенно сменилось смирением. «Наверное, его нет дома», — подумал он, неохотно развернувшись и направившись обратно к себе. Открыв дверь в свою комнату, он замер на пороге. Что-то было не так. И только через мгновение его взгляд упал на кровать. На покрывале, небрежно раскинувшись, лежала мужская фигура. Чонгук. Его синие волосы, растрёпанные и мягко отражающие тусклый свет настольной лампы, создавали контраст с бледной кожей. Тэхён задержал дыхание. В этот момент, как бы он ни пытался, отвести взгляд казалось невозможным. Свет скользил по чётким линиям лица Чонгука, по его спокойному, чуть нахмуренному выражению, будто даже во сне он не знал, как расслабиться полностью. Его рука лежала на груди, а другая свесилась с края кровати. Слегка приоткрытые губы, едва заметное движение от дыхания… всё в этом образе казалось каким-то неправильным. Слишком интимным. Тэхён сглотнул, чувствуя, как по телу пробегает тепло. Этот момент сбивал с толку. Он тут, в своей комнате, но всё казалось чужим. Даже воздух, даже его собственная кровать. Сосед снова вторгся в его пространство. — Чонгук… — наконец выдохнул он, тихо, почти беззвучно, боясь разбудить, но одновременно с этим понимая, что рано или поздно придётся вывести его из этого состояния. Почему его вид вызывает у Тэхёна странное, мучительное чувство между раздражением и… чем-то ещё, о чём он старался не думать? Тэхён закрыл дверь чуть громче, чем нужно, надеясь, что звук выведет Чонгука из этого нелепого состояния. Но тот даже не шелохнулся. С минуту Тэхён стоял, раздумывая, как поступить. Подойдя ближе, он наклонился, чтобы убедиться, что Чонгук действительно спит. Его дыхание было ровным, лицо казалось расслабленным. Однако это спокойствие только злило Тэхёна. — Чонгук, вставай, — сказал он, постучав пальцами по краю кровати. Ноль реакции. Тэхён стиснул зубы. — Серьёзно? Ты решил сделать это твоим привычным местом? У меня не гостиница, знаешь ли. Он скрестил руки на груди и с долей раздражения добавил: — Если ты не проснёшься прямо сейчас, я выкину тебя отсюда. Но угроза, похоже, не сработала. Чонгук тихо вздохнул и будто нарочно занял ещё больше места. Тэхён шумно выдохнул и, наконец, схватил Чонгука за плечо, собираясь встряхнуть его. Но как только его пальцы коснулись ткани футболки, всё произошло слишком быстро. Резким, почти автоматическим движением Чонгук перехватил его руку и потянул вниз. В следующее мгновение Тэхён оказался буквально в ловушке — прижатый к Чонгуку, его голова упёрлась в чужое плечо, а сердце стучало так громко, что казалось, будто это слышно всем вокруг. Перед глазами на секунду мелькнула самодовольная ухмылка, и только тогда он осознал, что его позиция больше напоминает не борьбу, а какое-то слишком близкое объятие. — Вот ты и попался, — прошептал Чонгук. Его голос был низким, с той хрипотцой, которую невозможно игнорировать. Тэхён замер, растерянно смотря на лицо Чонгука, который, кажется, даже не утруждал себя открыть глаза. Это было чистой провокацией. Он играл, как всегда. — Ты… Ты серьёзно? — наконец выдавил из себя Тэхён, пытаясь вырваться, но Чонгук держал его крепко, при этом умудряясь выглядеть максимально расслабленным. — Конечно. Ты сам пришёл ко мне, — лениво протянул тот, чуть сильнее прижимая Тэхёна к себе. — Теперь уже не убежишь. От горячего дыхания на своей шее у Тэхёна невольно пробежал холодок. Всё это выходило за рамки привычного, но что его злило ещё больше — собственная неспособность сразу найти способ выбраться. — Отпусти, мне плохо, — Тэхён тихо застонал. — Пить меньше надо было, — отрезал Чонгук, будто этот факт выводил его из себя. — Отпусти, идиот, — процедил он, стараясь говорить уверенно, но голос дрогнул, и он это почувствовал. — Зачем? — Чонгук ухмыльнулся ещё шире, приоткрыв глаза и изучая Тэхёна с лукавым интересом. — Ты же, припоминаю, сам хотел разобраться со мной. — Не таким способом, — срывающимся голосом ответил парень, вновь дергаясь. Чонгук лишь лениво зевнул, будто этот разговор его слегка утомлял. — Расслабься, — бросил он, ослабляя хватку, но всё ещё не давая Тэхёну вырваться. — Ты такой напряжённый, будто я тебя сейчас съем. Когда мы целовались, ты был совсем другим. — Ты переходишь все границы, — пробубнил Тэхён, уставившись на Чонгука и решил добавить: — А наш поцелуй был ошибкой. Чонгук наклонился чуть ближе, оставляя ничтожные миллиметры расстояния между ними, прямо как тогда, в моменте на подоконнике с открытым окном. — Ты лжешь, — протянул он, понижая голос до шепота и опуская взгляд на пересохшие губы парня. Эти слова окончательно выбыли из Тэхёна остатки контроля. Он резко уперся руками в грудь Чонгука и толкнул его так сильно, как только смог. И Чонгук неожиданно отпустил, тихо промычав от заслуженной боли. Тэхён встал, его дыхание сбивалось, взгляд горел смесью злости и смущения. — Когда мы сидели на подоконнике, я впервые подумал, что ты… что ты можешь быть нормальным, — начал он, срывающимся голосом, не глядя на Чонгука. — Мне впервые было комфортно рядом с тобой. Он перевёл дыхание, а затем, наконец, встретил взгляд Чонгука. — Именно поэтому я поцеловался с тем Чонгуком. С тем, кто смотрел на меня, а не пытался манипулировать или доминировать, — его голос задрожал, но он продолжил, словно боялся, что больше не найдёт в себе сил. — Но тот, кто только что использовал силу… это не он. Это кто-то другой. Тэхён выпрямился, гнев в его глазах сменился разочарованием. — У тебя раздвоение личности, что ли? — бросил он резко, но в его словах звучало не обвинение, а искренняя растерянность. Чонгук, который к этому моменту уже сел на кровати, молча наблюдал за ним. В его глазах было трудно разобрать эмоции — что-то между усталостью и непонятным сожалением. — Может, — произнёс он тихо, с лёгкой, едва заметной усмешкой, но в его тоне была глухая нотка. — А может, ты просто видишь то, что хочешь. Эти слова, несмотря на их спокойный тон, прозвучали как удар. Тэхён сжал кулаки, но ответ так и не нашёлся. Глухо, как в стену, упёрлись мысли, а язык предательски замер. Он отвернулся, словно бы между ним и Чонгуком вдруг выросла невидимая стена, плотная и холодная. Сделав несколько шагов к шкафу напротив, Тэхён молча раздвинул створки, будто надеялся найти внутри не только свежую футболку, но и потерянное самообладание. Но одежда висела молчаливыми призраками — ни единой подсказки, ни малейшего намёка на выход из этой странной, душной ситуации. Впервые за долгое время он показал Чонгуку свою искренность, ту часть себя, которую обычно прятал глубже всех замков. Конечно, соджу — верный пособник в этом саморазоблачении — сделал своё дело. И всё же в глубине души ему хотелось верить в какое-нибудь утешительное объяснение, как, например, ДРИ — диссоциативное расстройство идентичности. Что всё это можно было бы списать на внутренний сбой, ошибки сознания, загадочные трещины в разуме. Ведь тогда и Чонгук был бы всего лишь ещё одной личностью, а не хладнокровным игроком. Но Тэхён не был наивным. Он прекрасно знал, что Чонгуку просто нравилось играть с ним. Ловко, умело, точно заправский кукловод, он дёргал за ниточки, проверяя, как далеко можно зайти. Растягивая пределы до ломоты и дрожи, возвращаясь к одной и той же крохотной точке — точке, где начиналось его «хорошее» поведение. Это было сродни передышке между раундами в затяжной игре, где правила знал только Чонгук. А Тэхён… Тэхён всегда оказывался марионеткой. — Сегодня я останусь здесь, — произнёс Чонгук, голос его был ровным и будто не терпящим возражений. Тэхён замер. Шкаф казался вдруг глубокой пропастью, в которую ему не хотелось смотреть. — Почему? — голос его дрогнул, но он не обернулся. — Потому что так решил, — спокойно ответил Чонгук, но в этом спокойствии пряталось нечто острое и тяжёлое, будто невидимое лезвие. Тэхён стиснул зубы, чувствуя, как внутри него поднимается буря. Это всегда происходило именно так: одно слово Чонгука, один взгляд — и всё, он снова тонул. И самое страшное было не в Чонгуке. Страшно было в том, как легко он позволял себе в эту игру вовлекаться.