Возжелай врага своего

      Ребекка Уокер не могла назвать свою жизнь лёгкой. На земле, ещё до своей смерти, она была самой обычной женщиной. Подрабатывала в цветочном магазине, но большую часть времени посвящала своей семье. Она не хотела ребёнка, но Пол Уокер всегда мечтал стать отцом. Молодая, совсем ещё не готовая ни к браку, ни к материнству, она покорно делала всё, чего хотел её муж; никогда не спорила с ним и не высказывала собственного мнения. Постепенно, день за днём, личность Ребекки медленно стиралась и перестраивалась.        Однажды, глядя в зеркало, вместо красивой молодой девушки она увидела там худую, измученную вечными заботами старуху. Ребекка пыталась вспомнить, когда последний раз смеялась, когда позволяла себе мечтать. Каждое утро она вставала с ощущением тяжести в сердце, словно жила в чужом теле. Пол всегда был занят своей работой, а она оставалась дома, заваленная сотней дел и заботами о Вики.       Когда её убили и она оказалась на Небесах, будущий серафим поняла — это её шанс изменить всё. Она никогда больше не станет потакать мужским желаниям, никому не позволит командовать собой и не станет подчиняться глупым требованиям общества. Ребекка решила, что её новая жизнь будет наполнена свободой и светом, который она так давно утратила. Это она будет отдавать приказы, а мужчины будут умолять её о снисхождении.       Она развивала свои силы, заводила новые знакомства и с каждым днём приближалась к своей цели — подлинному величию и независимости. Она сразу поняла что ангелы стоят куда выше демонов, а хвалённое «равновесие» — бред собачий. Ей не составило труда окончить школу с отличием, а благодаря Фенцио её заметили некоторые влиятельные бессмертные. Заведя парочку полезных друзей, она постепенно начала своё восхождение по карьерной лестнице. Но не все были рады её устремлениям. Некоторые ангелы смотрели на неё с недоверием, считая, что её амбиции угрожают основам небесного порядка. Ребекка, не замечая этих шёпотов зависти, упорно продолжала свой путь.       Оказавшись на вершине — войдя в совет и получив золотые крылья серафима — она позволила себе немного расслабится. Но пришёл Мальбонте и прежняя жизнь канула в лету.       — Соннелон, дорогой. У меня есть для тебя прекрасное предложение, — улыбнулась Ребекка, многозначительно приподнимая брови и кивая в сторону уединённой комнатки.       Бар «Небесный путь» был лучшим местом для тайных встреч. Всё, что происходило в стенах этого заведения, навсегда оставалось тут.       — Что за предложение? — спросил демон, наклоняясь ближе, чтобы не упустить ни слова. Глаза его возбуждённо сверкали, как два смоляных уголька.       — Мне нужно твоё влияние в Совете, — произнесла блондинка, чётко и уверенно. — Есть вещи, которые мы можем изменить, если объединим силы.       Соннелон заговорщически улыбнулся и, приобняв серафима за талию, двинулся в сторону кабинки для уединённых переговоров. Нечасто к нему приходили ангелы с такими интригующими предложениями…

***

      Мальбонте скучающе смотрел в потолок, пока Ости старательно пыталась его возбудить. Её упругие сиськи сегодня не казались такими притягательными как обычно, а тягучий голос раздражал, а не раззадоривал.       Демоница старательно двигала ртом вверх-вниз, но Маль понимал, что сегодня у них ничего не выйдет. Резко оттолкнув девушку, он перекатился на край кровати и стал искать свою одежду.       — Что с тобой? — Ости недовольно на него посмотрела, но не посмела сказать ничего более. Даже она, считая себя приближённой к нему, боялась его. Все его боялись.       Мальбонте натянул на себя рубашку и проигнорировал вопрос демоницы. Её обида была ощутима, но он не собирался извиняться. В последнее время девушка стала ему надоедать — она требовала от него того, что он был не в состоянии ей дать. Ости хотела любви, напрочь забыв про их первоначальное соглашение — они делят постель и не более.       — Тебе не нравится что-то во мне? — осторожно спросила демоница, подбираясь ближе. Её голос звучал как-то по-детски, почти жалобно. Это лишь раздражало его ещё больше. Мальбонте встал и подошёл к окну, вглядываясь в мрак ночи, будто искал там ответ. Метис раскрыл затёкшие крылья и встряхнул ими, надеясь, что Ости догадается уйти сама, но демоница упрямо ждала ответа, сидя совершенно нагая на краешке кровати.       — Ты не понимаешь, — произнёс он, наконец, бросив взгляд на её длинные ноги и бледную кожу, отражающую лунный свет. — Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь. Ты наскучила мне.       Ости прищурила глаза, пытаясь уловить его намерения. Демоница знала, что он не похож на других: упрямый, порой жестокий, но тем не менее, именно его тёмная аура притягивала, несмотря на риски. Она привыкла к его холодности, но сегодняшний отказ был особенно болезненным. Демоница никогда не была его единственной, но вечерами, когда они оставались наедине, ей казалось, что это может измениться. Упрямо сжав губы, она решила взять контроль в свои руки.       — Ты не можешь просто так покинуть меня, — произнесла она, её голос стал резким, но в нем всё ещё ощущалась нотка детской обиды. — Я ни на кого не похожа, и ты это знаешь.       Мальбонте снова отвернулся. Настроения выяснять отношения не было. Маль бы уже давно послал Ости куда подальше, но чёртов Бонт, доставляющий столько проблем, снова влез, и метис, вместо того чтобы просто выкинуть девушку из своей комнаты, попытался обойтись малой кровью:       — Мы оба знаем, что это не любовь, — сказал Мальбонте, стиснув челюсти. — Я лишь призрак твоих желаний, а не реальность. Пора двигаться дальше.       Ости крепко сжала кулаки, подавляя волну гнева. Её сердце колотилось в груди, но она понимала, что слабость сейчас была недопустима. Она торопливо оделась и замерла позади метиса.       — Ты не вправе решать за меня, — произнесла демоница, и её голос теперь звучал, как тихий гром. — Я не позволю тебе просто уйти, как будто я одна из твоих безликих фавориток. Я — Ости, и я неповторима.       Мальбонте негромко рассмеялся. Всё таки в чём-то она определённо была права — таких настойчивых девушек у него не было. Когда он принимал решение расстаться с очередной постельной грелкой — все они тихо уходили. Все, но не Ости. Проблема была лишь в том, что Маль не испытывал к ней чувств. Никаких.       — Зачем ты так сопротивляешься? — спросил метис неожиданно для себя самого. — Мы оба знаем, что между нами только игра. Эта страсть, этот огонь — это всё на уровне иллюзий.       — Да, иллюзий, — согласилась демоница, сделав шаг ближе. — Но даже в иллюзиях есть истина. И я не готова просто так оставить тебя. Если ты не знаешь, чего хочешь, я готова показать тебе.       — Уходи, Ости. И постарайся не попадаться мне на глаза в ближайшее время, — глухо сказала Маль.       Ости почувствовала, как гнев окутывает её, но демоница сумела взять себя в руки. Она позволила мерзкой Уокер-младшей украсть у неё Люцифера. Мальбонте она так просто не отдаст. И наплевать, по какой причине он решил, что им пора расстаться.       — Я не могу просто уйти, — прошептала она, и в её голосе прозвучала решимость. — Возможно, это игра для тебя, но для меня это больше, чем иллюзии. Я знаю, что ты скрываешься за этой стеной хладнокровия.       — Ты ничего не знаешь. Убирайся, Ости. Не испытывай моё терпение, — голос Мальбонте внезапно стал на несколько тонов выше и словно бы наполнился силой. Ости испуганно отпрянула, заметив первые тонкие венки на его лице. Когда на лице метиса появлялись чернильные вены, это значило лишь одно — он в крайней степени бешенства и лучше уносить ноги. Девушка сделала несколько осторожных шагов к двери, надеясь, что успеет выскользнуть до того, как его гнев окончательно разгорится. Девушке повезло и она успела выйти из комнаты, до того момента, как тьма окончательно поглотила Мальбонте.       Эти его вспышки гнева и неконтролируемая сила, таящаяся в его теле, пугали её. Да и не только её, а каждого, кому не повезло увидеть метиса таким. Разве что Вики Уокер не боялась его в таком состоянии. Но ходили слухи, будто бы в ней заключена часть тьмы Мальбонте, так что это объясняло многое: и высокий пост бывшей непризнанной, и её бесстрашие.       — Я так просто не отступлюсь! — Ости злобно посмотрела на закрытую дверь и решительно двинулась в свои покои. Никто не имел права отшивать её. Даже сам Мальбонте — правитель Небес!

***

      Задумчиво смотря в окно, метис старался понять, что вызвало очередную вспышку его гнева? Ости, без сомнения, повела себя не правильно, но это не давало ему повода срываться на ней. В последнее время ему всё хуже удавалось себя контролировать. Голос Шепфамалума становился всё громче с каждым днём, и Мальбонте всерьёз начинал опасаться самого себя. Противиться зову древнего бога было всё сложнее, а тьма в его душе разрасталась, то и дело вырываясь из-под контроля.       Гнев, как извивающиеся змеи, поглощал его сознание, и Мальбонте с ужасом понимал, что теряет грань между реальностью и кошмаром. Он закрыл глаза, пытаясь найти покой, хотя бы на мгновение, но это лишь усилило глас Шепфамалума, который настойчиво шептал ему на ухо что-то о мести и взывал к самым чёрным уголкам его души. Всеобъемлющая тьма выползала из его сердца, и Маль не знал, как с этим справиться. Руки его тряслись, а лоб покрылся испариной. «Я не такой», — бормотал он себе, сдвигая плечами, будто пытаясь сбросить с себя невидимые оковы. Но слова звучали пусто и жалко в тишине его комнаты. С каждым днем он всё больше углублялся в бездну.       В таком состоянии его и нашла Ребекка, без стука посмевшая ворваться в его покои. Женщина остановилась на пороге и с удивлением осматривала комнату: смятые простыни, зажжённые благовония на туалетном столике и разбросанная одежда.       — Что с тобой? — в голосе серафима не было ни капли сочувствия.       Мальбонте медленно открыл глаза, но свет в комнате казался ярче, чем прежде. Он поднял взгляд на Ребекку, её холодные глаза словно отражали всю бездну, в которую он погружался. «Что с тобой?» — повторила она; её тон был обжигающим, словно меч. Он не знал, что ответить. Каждое слово, которое крутилось у него на языке, казалось неправильным и глупым.       — Я… я борюсь, — наконец произнёс он, пытаясь придать своему голосу уверенности. Но Ребекка лишь качнула головой, и выражение её лица не изменилось.       — Борешься с чем? — спросила она с насмешкой. — С собственным невежеством? С тем, что поглощает тебя изнутри? Ты опасен, Мальбонте. Признай это.       Мальбонте почувствовал, как холодные мурашки пробежали по его коже. Взгляд Ребекки был безжалостен, и он понимал, что её слова обжигают не только тело, но и душу. Он напрягся, словно в ожидании удара, и осознал, что в этот момент он потерял нечто большее, чем просто внутреннее спокойствие. Эта женщина явилась к нему в покои, смеет что-то ему выговаривать и стоять тут, ощущая себя в полной безопасности. Ребекка Уокер никогда не была дурой, но она совершенно его не боялась. И очень зря.       — Хочешь узнать с чем я борюсь? Что ж, я покажу тебе! — прошипел Мальбонте и резко, в два шага, оказался рядом с женщиной. Схватив её за голову, Маль позволил тьме, что роилась внутри него, найти выход и устремиться прямо в тело серафима.       Громкий женский крик, полный отчаянной боли, разрезал тишину его комнаты…