Сила желания

Глава 23. На краю пропасти

Резиденция Басу Кабинет утопал в полумраке. Тёплый свет лампы едва освещал массивный стол, за которым сидела Видия – собранная, хищная, словно готовая к прыжку львица. У окна стоял Доран, спиной к столу, и смотрел на вечерний сад. Кайрас вошёл в кабинет, чувствуя странную атмосферу. Напряжение витало в воздухе, словно перед бурей. Он не знал, зачем его позвали, но тон Видии был ледяным. Взгляд львицы прожигал, а молчание Дорана напрягало ещё больше. – Вы хотели меня видеть, госпожа Басу? – осторожно начал он, стараясь не показать тревогу. Видия жестом указала на кресло напротив, – Присаживайтесь. Кайрас замешкался, чувствуя, как растёт тревога. Он сел, но воздух будто сдавливал грудь. – Что происходит? – спросил он увереннее, чем он чувствовал себя на самом деле. Видия открыла один из ящиков стола, достала плотную папку и, не глядя, протянула её Кайрасу. – Объясните это, – рявкнула она низким и ледяным голосом. Кайрас медлил, чувствуя, как всё внутри холодеет. Он раскрыл папку. Его взгляд заскользил по строкам, но, чем дальше он читал, тем больше его выражение лица менялось от удивления к недоумению, а затем к нарастающему ужасу. Бледность сменилась краснотой. Пальцы сжались на документе, когда он дошёл до последней страницы, – Это невозможно! – выдохнул он, вцепившись в страницы, – Это ошибка! Доран резко обернулся и хищно усмехнулся, глядя на мужчину, – Ошибка? – он шагнул к Кайрасу, – Удобное оправдание. Шарма поднял взгляд на Видию, но её лицо было каменным, а глаза – стальными. – Объясните, что это значит, господин Шарма, – потребовала она, стукнув ладонью по столу. Кайрас нервно сглотнул. В документе подробно описывались поставки опиума в Англию. Суммы, маршруты, причастные лица. И, что хуже всего, в конце стояла его подпись. Его почерк. Его фамилия. – Я... Я ничего об этом не знаю! – он почувствовал, как слова застревают в горле, – Это какая-то подделка! Доран сжал кулаки, уже готовясь броситься на друга, но Видия резко подняла руку, заставляя его остановиться. – Этот документ подписан тобой, господин Шарма. Твоё имя, твой почерк, твоя подпись! Он доказывает, что ты занимался незаконной поставкой опиума в Англию. И я хочу знать, почему. – Это не я! – Кайрас поднял глаза, полные отчаяния. Его голос дрожал, но не сломался, – Я никогда бы не сделал этого! Доран бросился вперёд, его лицо было перекошено яростью, – Лжец! – заорал он, схватив Кайраса за ворот, – Я не думал, что ты опустишься до этого! – Доран! – громко рявкнула Видия, вставая. Лев остановился, медленно выпустив Кайраса, но его взгляд обещал расплату. Шарма сглотнул, поправляя воротник. Его руки дрожали, а в груди клубился страх, смешанный с гневом. – Госпожа Басу, – он обратился к Видии, игнорируя тяжёлое дыхание Дорана за спиной, – это... Это подделка. Я не знаю, кто мог это сделать, но я клянусь, я выясню! Видия смотрела на него долго и пристально, как хищник на ослабшую добычу. – У тебя неделя, Кайрас, – наконец сказала она, – Семь дней. Либо ты докажешь, что это подлог, либо найдёшь виновного. Но если ты решишь сбежать, я тебя найду. – А потом я раздавлю тебя, – добавил Доран, ухмыляясь, как лев. Кайрас сжал зубы, с трудом сдерживая гнев. – Благодарю за время, госпожа Басу, – сказал он, чувствуя, что каждое слово даётся с трудом, – Я обещаю разобраться в этом.

***

Неделю спустя Поместье де Клер Покои Дивии Кристиан мягко постучал в дверь комнаты Деви, прежде чем приоткрыть. — Ди, я уезжаю по делам, — произнес он, заходя. Девушка сидела на кровати, повернувшись к окну. В руках она сжимала что-то, что казалось письмом или открыткой. Услышав голос брата, она быстро вытерла лицо и обернулась. — Что-то случилось? — спросил он, заметив покрасневшие глаза и дрожащие пальцы, теребившие листок бумаги. — Всё нормально, — отозвалась она, натянув на лицо слабую улыбку. — Просто плохо спала. Кристиан скрестил руки на груди, пристально наблюдая за сестрой. Эта сцена возвращала его в детство, когда Деви так же пыталась скрыть свои слёзы, чтобы он не заметил. — Ты уверена? Может, хочешь поехать со мной? Развеешься, сменишь обстановку. Деви сжала губы, потом отвернулась к окну, — Нет. Мне надо к Сарасвати. Кристиан наклонил голову, изучая её выражение. — По твоему лицу не скажешь, что ты к своей девушке едешь. Ты выглядишь так, будто идёшь на казнь. Деви фыркнула, посмотрев на брата, но её глаза на мгновение сверкнули, будто его слова задели за живое. — Оставь меня одну, Ти, — коротко бросила она. Кристиан нахмурился, но не стал настаивать. Сделав пару шагов к двери, он вдруг замер, словно раздумывая. Медленно обернувшись, он внимательно посмотрел на неё. — Если что-то не так… ты знаешь, где меня найти, — сказал он, не отрывая взгляда от её напряжённого силуэта. Деви не ответила, лишь уткнулась взглядом в пол, сжимая руки в кулаки. Кристиан стоял в тишине, надеясь, что она сама начнёт говорить. Но сестра не подняла и головы. Когда шаги его затихли в коридоре, Деви сдавленно выдохнула, снова прикрывая лицо руками.

***

«Быть может, твой единственный алмаз

Простым стеклом окажется на глаз…»

У. Шекспир

Резиденция Басу Деви стояла у двери покоев Сарасвати, чувствуя, как её сердце гулко бьётся в груди. Рука поднималась, готовая постучать, но замирала в воздухе. В голове крутились тысячи мыслей: «А что, если я сделаю ещё хуже? Может, лучше просто уйти? Может, она всё поймёт, если я ничего не скажу?» Но ноги, словно прикованные к полу, не давали отступить. Дивия сделала глубокий вдох, стиснув кулаки, и наконец постучала. Дверь открылась практически мгновенно. Сарасвати стояла перед ней, словно ждала за дверью всё это время. Её лицо озарила улыбка, которая ещё сильнее сдавила грудь Деви. — Ну наконец-то ты пришла! Я уж думала, ты потерялась. Ты не писала мне целых шесть дней, я переживала. Иди сюда, милая, — она широко раскинула руки, приглашая Деви в объятия. Де Клер на секунду растерялась. Всё тело жаждало спрятаться в этих любимых, нежных руках, почувствовать привычную защиту, зарыться в шелковистые пряди и вдыхать любимый аромат фиалки. Но вместо этого, замерла, ощущая, как её ноги подкашиваются. Она шагнула назад и покачала головой, — Нет, — выдохнула она. Сарасвати опустила руки. Улыбка тут же померкла, сменившись выражением непонимания, — Что-то случилось? — насторожённо спросила она, внимательно вглядываясь в лицо Деви. — Да. То есть… нет, — Де Клер смотрела на свои руки, избегая взгляда Басу. Сердце бешено колотилось, а голос предательски дрожал. — Милая, ты меня пугаешь. Скажи, что не так? — Сарасвати сделала шаг вперёд, но Деви снова отступила. Де Клер стояла перед Басу, не в силах поднять на неё взгляд. Спустя мгновенье все же проговорила тихим, почти невнятным голосом: — Я… Прости меня. Сарасвати нахмурилась, а глаза наполнились тревогой, — За что? — спросила она, внимательно всматриваясь в лицо Деви, словно пытаясь прочитать её мысли. — Сара, прости… — повторила Деви, всё так же избегая её взгляда. Басу шагнула ближе, резко, почти раздражённо прошипела, — Что ты заладила, как попугай? Говори ясно! Дивия тяжело вдохнула, собирая всю свою волю. Слова будто застряли у неё в горле. Она знала, что должна сказать, но не могла найти сил. Наконец, набравшись смелости, она выдохнула, но слова вырвались, словно чужие: — Я… Я ошиблась… в чувствах к тебе. Сарасвати замерла. На лице застыло выражение, словно она не услышала или не поняла, — Что? — проговорила она почти шёпотом. В комнате повисла тишина, казалось, даже воздух застыл. Сарасвати смотрела на неё, как будто не верила своим ушам. Её лицо исказилось смесью боли и растерянности. — Ты… что? — прошипела она, но голос быстро набрал силу, — Что ты сейчас сказала? Деви, не отрывая взгляда от пола, попыталась продолжить: — Мне жаль, но я… — Смотри на меня, когда говоришь такое! — резко перебила Басу. Деви медленно подняла глаза. Их взгляды встретились, и она почувствовала, как сердце сжимается от того, что увидела в глазах Сары: боль, обиду и растерянность, которые только что сама же и вызвала. Басу смотрела на Деви, её глаза метались между злостью и непониманием, — Ты ошиблась в чувствах ко мне? — она почти выплюнула эти слова, словно не могла принять услышанное, — Это шутка? Деви с трудом сглотнула и снова опустила взгляд, — Нет, это не шутка… — прошептала она. На мгновение тишина наполнила комнату, будто весь мир остановился. А затем Сарасвати громко рассмеялась. Смех был резким, нервным, истеричным, словно она пыталась развеять нелепость сказанного. — Не шутка? — переспросила она, а глаза сверкнули опасным блеском, — Значит, всё это время ты просто… играла? — Нет! — резко ответила Деви, дрожащим голос, — Это не так! Сара шагнула ближе, лицо исказилось от нарастающего гнева, — Тогда что? Объясни мне, как ты можешь ошибиться в чувствах! Объясни! — она схватила Деви за плечи и начала её трясти, продолжая отчаянно кричать, — Это ведь не правда, Деви! Зачем ты врёшь? Зачем? Я же знаю, что ты врёшь! Деви молчала, опустив взгляд, но Сара продолжала её трясти, словно пыталась выбить правду, — Ты врёшь! — кричала Басу, её глаза горели отчаянием, — Ты же любишь меня! Скажи, что любишь, Деви! Скажи! — продолжала она, после чего голос сорвался, и слёзы потекли по щекам, — Я знаю, ты любишь меня! Ты не можешь просто взять и разлюбить! Она вцепилась сильнее в плечи Деви, сжав их так сильно, что та невольно вскрикнула. — Смотри на меня! — потребовала она, схватив Деви за подбородок и заставляя ту поднять взгляд, — Скажи это снова. Глядя мне в глаза. Деви всхлипнула, хотя и пыталась оставаться твёрдой, её глаза наполнились слезами, но она стиснула зубы и заставила себя выговорить: — Я… не люблю тебя, Сара. Эти слова прозвучали тихо, но для Сарасвати они ударили, как гром. Её руки замерли, но она не отпустила Деви, глядя на неё так, будто видела перед собой совершенно чужого человека. — Ты врёшь, — прошептала она, её голос дрожал, — Зачем ты это делаешь? Что я тебе сделала, Деви? — Я не вру, — ответила де Клер, продолжая смотреть на неё, взглядом, полным боли. Басу громко рассмеялась, её смех звучал хрипло и почти безумно. Она отступила, её руки бессильно упали. Львица смотрела на Деви с таким выражением, будто её сердце только что вырвали из груди. Лицо исказилось, глаза наполнились слезами, которые она тут же смахнула. Дивия стиснула зубы, её руки дрожали. Чтобы не выдать себя, она подняла руки и развела их в стороны, пытаясь придать убедительности своим словам, — Это была минутная слабость, Сара, — произнесла она с усилием, смотря ей прямо в глаза, — Прости меня, но я должна быть честной. Она буквально заставляла себя смотреть Саре в глаза, голос был твёрдым, но внутри она разрушалась. «Только не отводи взгляд. Только не отводи…» Сарасвати замерла, — Минутная слабость? — медленно повторила она, из её уст эти слова звучали как яд, медленно убивающий каждую клеточку. Но вдруг лицо снова вспыхнуло яростью, — Ты смеешь говорить мне это? После всего, что было между нами?! Сарасвати нервно расхаживала по комнате, сжимая и разжимая кулаки, — Играешь с огнём, милая! — выкрикнула она, обернувшись к Деви, — Но знаешь, в чём проблема? Я не очередная английская дурочка, которой ты можешь помыкать, как захочешь! Деви вздрогнула, но не отвела взгляд, хотя её сердце колотилось так сильно, что, казалось, она сейчас задохнётся. — Сара, я… — начала она, но Басу перебила её, смеясь жёстким, холодным смехом. Слёзы текли по её щекам, сердце разрывалось от боли, — Уходи, — наконец прошептала Сарасвати, голосом полным боли и презрения. Деви не двигалась. — Убирайся! — закричала Сара, схватив ближайшую вазу, ту самую, которую Деви подарила ей, и со всей силы швырнула её в стену. Осколки разлетелись в стороны, отражаясь в её глазах, словно искры. Она подошла ближе, схватила Деви за плечи и толкнула её назад. Деви ударилась о книжную полку, книги посыпались вниз. — Вон! Пошла вон! Деви не стала отвечать. Развернулась и выбежала из комнаты. Её ноги дрожали, а глаза затуманились от слёз. — Я ненавижу тебя! — крикнула Сара ей вслед, схватив ещё одну статуэтку и швырнув её в дверь. Когда Деви выбежала в коридор, за спиной продолжали раздаваться звуки бьющегося стекла и громкие крики. Но хуже всего был не гнев. Хуже было лишь молчание между ударами - молчание, наполненное болью, которая разрывала их обеих на части. Деви не могла больше дышать, её ноги подогнулись, и она медленно скатилась по двери вниз. Слёзы текли по щекам, словно потоп, который невозможно было остановить. В ушах всё ещё стояли крики Сарасвати, звук разбивающихся ваз, и эта боль, прожигающая до самой души. Сердце стучало так сильно, что казалось, ещё немного - и оно вырвется из груди. Руки бессильно соскользнули вдоль тела, а из груди вырвался хриплый, подавленный всхлип. Она уткнулась лицом в ладони, но слёзы прорвались, заливая всё вокруг. Она чувствовала, как всё внутри разрывается на части, оставляя после себя только пустоту. Прижавшись лбом к холодной деревянной панели, слышала, как, с другой стороны, Сара громко разбивает что-то, кидает предметы, кричит слова, которых Деви уже не могла разобрать. Звуки словно тонули в водовороте её собственных мыслей. Деви попыталась встать, но вместо этого рухнула обратно на холодный пол. Слёзы душили её, а голос внутри твердил: «Ты сделала правильный выбор. Ты должна была» Она посмотрела на свои руки, покрытые дрожащими каплями слёз. Её взгляд затуманился, и перед глазами снова всплыл недописанный портрет, который Басу рисовала той ночью. Их последней совместной ночью. Сара тогда сказала, что хочет завершить его, чтобы оставить что-то красивое, что будет напоминать о ней. Но Деви настояла, что этот портрет лучше закончить позже. — Теперь у меня ничего нет… — прошептала она про себя, сжав кулаки, — …Ни портрета, ни её улыбки, ни её любящего взгляда… Она зажмурилась, пытаясь избавиться от воспоминаний, но они продолжали накатывать, как волны: Сара, смеющаяся над её шутками, Сара, нежно касающаяся её руки, Сара, смотрящая на неё так, словно весь мир исчезал вокруг… Мысли обрывались на полуслове, каждое из них болезненно отдавало эхом в груди. «Нужно было не отказываться от портрета» — подумала она, вспоминая горящие глаза Сары, обрамлённые светом лампы, и кистью, уверенно скользящей по холсту. И её звонкий смех, когда Деви передразнивала, сильно увлечённую Басу. — Хотя бы что-то осталось бы на память, — прошептала она, глядя в потолок, где тяжёлые тени от лампы напоминали очертания их общих ночей, — А не эта огромная дыра в сердце размером с Западную Бенгалию… Она снова попыталась встать, но её тело не слушалось. Каждое движение отзывалось болью. Она закрыла глаза, и перед ней снова встала сцена: Сарасвати, срывающаяся на смех, на крик, с глазами, полными боли, и её голос, гремящий, словно последний удар грома. «Пусть лучше ненавидит» Слёзы стали нестерпимыми. Деви уткнулась лицом в ладони и прошептала: — Прости меня, Сара. Прости меня за всё. За дверью всё ещё раздавался грохот. Сара, в своей ярости, разбивала их мир вдребезги, превращая каждый предмет в символ их краха. Но мысль о том, что теперь всё, что останется у Сары, — это ненависть, причиняла такую боль, что Деви не могла сдержать рыданий. Де Клер поднялась на дрожащие ноги и сделала несколько шагов, но снова остановилась. Она обернулась и посмотрела на дверь, словно ожидала, что Сара сейчас выскочит, обнимет, прижмёт к себе, закричит, заставит объяснить. Но дверь не открывалась. Только тишина, прерываемая глухими ударами и рыданиями за ней, давила на грудь. Мысль о том, что она больше никогда не увидит эту улыбку, больше не услышит, как Сара нежно шепчет её имя, никогда не коснется её щеки, душила Деви. Она отвернулась, прикрыв рот рукой, чтобы не закричать от новой волны боли, разливающийся по всему телу. Дивия пошла по коридору, а слёзы всё текли и текли. И в этот момент Деви поняла, что её сердце, разорванное на куски, осталось за той дверью, вместе с той девушкой, которую она любила больше жизни, и которую никогда больше не сможет назвать своей…