Другая сторона

Прошло несколько недель, и вскоре должна была состояться свадьба Шань Юй и Мулан; в течение этого времени связь между вождем гуннов и его будущей свекровью поддерживалась через его сокола. - Сяо говорит, что не хватает нескольких деталей, платье будет готово завтра. - Сказала Мулан, выходя из домика бабушки, снаружи ее ждали жених и дочь. - Тебе чего-нибудь хочется, мой цветочек? - По правде говоря, да, я бы с удовольствием съела несколько булочек на пару. - Тогда пойдём. - Взяв её под руку, семья направилась к району деревни, где было полно киосков, некоторые с едой, некоторые с украшениями, было много разнообразия. - Я бы хотел поднос, полный булочек на пару. - Да, сэр. У черноволосой потекли слюнки, едва она увидела, что закуски приготовлены и уложены в корзину. Пока ели, они обошли другие киоски, рассматривая товары, которые в них продавались; в одном ювелирном киоске что-то привлекло внимание черноволосой. Это были 2 ожерелья, которые, соединяясь, образовывали Инь и Ян. Особенность в том, что вместо небольшого круга противоположного цвета на нем был дракон. – У тебя должен быть черный, он прекрасно тебя представляет. - Ты так думаешь? – Мулан отвела взгляд, чтобы посмотреть на Шань Юй. - Конечно, Инь связан с женственным, ночным, цветочным… Идеально подходит для моего прекрасного цветка лотоса. - Сколько стоит эти кулоны? – Спросила девушка у продавца. Но продавец не ответил, отказался принимать деньги. Он просто отдал кулоны, утверждая, что это подарок к их будущей свадьбе. Каждый надел драгоценность на шею, их кулоны соединились, когда Шань Юй поцеловал Мулан. - Мулан. Могу заверить тебя, что за все годы жизни с Шань Юй, я никогда не видела его таким счастливым. С тобой он расцвёл. - Было уже далеко за полночь, до церемонии оставалось всего несколько часов, а Мулан была вся на нервах; единственное решение, которое нашла Сяо - это поговорить с ней. - П-Правда? - Да, в течение многих лет я видела одиночество в его глазах, когда он терял надежды на освобождение Китая, на будущее, которого хотел бы любой другой человек. Но ты, Мулан, зашла так далеко, что все изменила. Ты не только помогла ему выполнить его миссию, но и дала ему еще один повод двигаться дальше. - Сказала она, похлопывая её по животу и улыбаясь. – Иди спать, береги ребёнка. Ни тебе, ни ему не будет хорошо, если ты не выспишься. - Я знаю, знаю. Спасибо за твои слова, Сяо. - Увидимся утром. Мулан входит в комнату как можно тише, добраться до кровати было непростой задачей; но едва она легла на матрас, ее жених немного проснулся. - Мулан? - Дьявол… - Протягивает девушка, лечь спать незамеченной ей не удалось. - Что-то случилось? Не можешь уснуть? Нервничаешь? - Да. Шань Юй, почему ты выглядишь совершенно спокойным? - Мне не о чём переживать, завтра я женюсь на самой замечательной женщине в мире, это все, что меня волнует. - Тронутая словами мужчины, Мулан откинулась ему на грудь, получив в ответ легкий поцелуй в лоб. – Тебе лучше отдохнуть, мой драгоценный цветок. - Ты будешь здесь, когда я проснусь? - Буду, завтра и все последующие дни. В конце концов, позволив себе погрузиться в объятия Морфея, прижавшись к телу Шань Юй, Мулан крепко заснула. Прошло несколько часов, и первые лучи солнца пробудили ее ото сна. - Доброе утро. – Шепчет девушка, с улыбкой потягиваясь. - Я рад, что ты не спишь, мой цветок. Ненавижу покидать тебя, но мне нужно выйти, чтобы узнать как там подготовка к свадьбе. Готовый завтрак на столе. - Хорошо, я люблю тебя. - И я тебя, будущая миссис Юй. - Слегка поцеловав её, он вышел из дома; хотя Мулан все еще нервничала из-за церемонии, слова Сяо и Шань Юй позволили ей провести остаток утра без каких-либо забот. Но за несколько часов до свадьбы… - Тебя что-то беспокоит, дорогая? Ты должна быть счастлива, еще несколько мгновений, и ты наконец станешь женой Шань Юй. - Пожилая женщина уже находилась в комнате, помогая будущей невесте уложить волосы, но на ее лице была полная апатия. - Я согласна, Сяо, просто я… Я бы хотела, чтобы родители были здесь. - Закрой глаза, дорогая, я собираюсь нанести макияж. Она подчинилась ее словам. – Скажи мне, Сяо, разве я поступила неправильно, выбрав быть счастливой? - Этого ответа нет у меня, что говорит твое сердце? - Что… Что мое место здесь, с Шань Юй и Лин; я очень скучаю по ним, но если они не хотят принимать мое счастье, то мне остаётся только смириться. Мне жаль, что их не будет на свадьбе. - Я очень сомневаюсь, что пропустят твою свадьбу. - Что ты имеешь ввиду? - Открыв глаза, она натыкается на того, кого меньше всего ожидала увидеть… Её мать. Она улыбалась дочери, улыбкой, смешанной с сожалением. - Мама? – На мгновение Мулан застыла. – Я вижу, ты одна, отец, он.. - Нет, Мулан, твой отец здесь. Он разговаривает с Шань Юй. - Что?! *От лица Шань Юй* Я заканчивал поправлять своё платье, чувствовал себя странно, надевая что-то отличное от того, что обычно ношу, но я был готов мириться с этим ради счастья моего прекрасного цветка лотоса. Следуя древним традициям, я записался на церемонию в палатке вдали от дома, избегая встречи со своей будущей женой. Палатка открылась, и я увидел отца Мулан. - Скажи мне, чего ты добиваешься всем этим, зачем привязываешь мою дочь к себе этой беременностью и свадьбой? - Я сказал это вашей дочери, и я говорю это вам сейчас. Я беру на себя ответственность как родитель ребенка – и это только одна из причин, я просто хочу быть рядом с Мулан и нашими девочками до конца своей жизни. Я понимаю, что вы не доверяете мне, но мои чувства к ней искренни. - Откуда я знаю, что она чувствует то же самое? Откуда я знаю, что все это не прикрытие, и в итоге ты причинишь боль моей дочери? - Вы можете спросить ее об этом, но я могу заверить вас, что все, что произошло между нами, было с ее согласия. Если бы я хотел покончить с жизнью Мулан, я бы сделал это ещё в тот день, когда она попала в мой лагерь, когда она была слаба и ранена. Однако я этого не сделал, потому что она особенная, уникальная. Она дала мне надежду продолжать борьбу. - О какой борьбе ты говоришь? - Я хотел освободить Китай, освободить Мулан и других женщин от следования правилам, навязанным глупым режимом, чтобы они могли жить так, как им заблагорассудится; когда битва закончилась, я дал ей свободу, чтобы она вернулась домой. В то время я уже любил её, но никогда бы в жизни не стал навязываться… Она боролась за выбор, за свободную жизнь, и я бы принял любое её решение, даже если бы она была не на моей стороне. Я никогда ни к чему ее не принуждал, мистер Фа, то, что между нами было, возникло из-за искренних чувств. -Ты же понимаешь, что она намного младше тебя, верно? Что будет дальше? Будешь набирать себе наложниц, чтобы Мулан жила с другими девушками под одной крышей, пока ты развлекаешься? - Я никогда не думал ни о какой другой женщине, кроме вашей дочери; и да, я осознаю нашу разницу в возрасте, но я знаю, что скоро Мулан исполнится 20 лет. - И что это значит? - То, что Мулан может принимать собственные решения. Я знаю, что у вас есть свои причины не доверять мне, я не пушистый одуванчик, но я люблю вашу дочь. Моя единственная цель сейчас - смотреть за ней и нашими дочерьми. - Тебе ясно, что мои сомнения перед тобой не напрасны… И что я не могу решать, как жить моей дочери, поэтому я поставлю тебе только одно условие: если она того пожелает, она выйдет за тебя замуж, она будет жить здесь… Но если я узнаю, что она несчастна, или, что ты заставляешь ее страдать. Мне все равно, что у меня больная нога, что я старик, я приду сюда ради Мулан и позабочусь о том, чтобы ты никогда не смог доставить удовольствие, как себе, так и какой-нибудь другой женщине. - Мне это более чем ясно, мистер Фа.