Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Чон Соён была послушницей и готовилась принять постриг, пока четыре монахини из того же монастыря, что и она, не были убиты при таинственных обстоятельствах. Теперь, чтобы достичь своей цели и поймать убийцу, она вынуждена работать с самым раздражающим демоном на свете. Справятся ли они? И какие тайны скрывает её напарница?
Примечания
Продолжение выходит после того, как на последней вышедшей главе набирается 10 отзывов.
Глава 14. Чай.
24 декабря 2024, 08:00
Ужин проходил в атмосфере неловкого молчания.
Миён сменила шёлковый халат на кашемировый свитер приятного бежевого оттенка и чёрную юбку-солнце чуть ниже колена. Каштановые волосы были завиты и красивыми волнами рассыпались по изящным плечам и спускались почти до середины спины. В таком виде она напоминала молодую учительницу из сериала о частной школе где-нибудь в Англии.
На столе в ряд стояли тарелки с едой: стейками и салатами, гарнирами. Юци почти сразу отложила для себя картофельное пюре и несколько крупных кусков мяса, а Соён всё ещё опасливо поглядывала на еду. Она не видела здесь никого, кроме Миён, и оставалось загадкой, кто мог это приготовить. Она сама? Слуги? Доставка? Во всех случаях такое количество горячей и вкусной еды скорее напрягало. Сказки подсказывали, что ведьмы никогда не кормят своих гостей просто так.
– Я даже не спросила о твоей спутнице, – наконец прервала молчание Миён.
– Спроси всё, что хочешь, у неё. Она умеет говорить.
– Чо Миён, – поднявшись, ведьма протянула Соён свою бледную ладонь с длинными пальцам.
Чон пожала её.
– Соён. Чон Соён.
– Ты не демон. И не из оборотней. Тоже ведьма?
– Человек.
– О… с каких пор Юци ведёт дружбу с людьми?
– С тех пор, как Сонми превратила целый монастырь в армию одержимых монашек, – отмахнулась Юци. – Долгая история.
– У тебя коротких и не бывает, дорогая. Значит, Сонми вернулась? Не скажу, что удивлена. В последнее время атмосфера становится всё более и более… хм… мистической.
– Ты можешь ощущать её присутствие?
– Не конкретно её, а любого достаточно могущественного демонического существа. Их появление в этом мире обычно сопровождается всплеском энергии. Те существа, которые чуть более чувствительны, – типа призраков, – становятся активнее в такие периоды. Впрочем, ты и без меня это знаешь.
– Ага, – хмыкнула Юци. – Спасибо за лекцию.
– Сонми тебя освободила?
– Да.
Хитрый взгляд Миён скользнул по телу Соён, и та вдруг почувствовала, будто стоит перед хищницей, – голодной львицей, готовой в любое мгновение кинуться в атаку. Дрожь пробежала от коленей до плеч. В другое время Чон попыталась бы спрятаться, сбежать, но сейчас что-то внутри неё словно вспыхнуло, и она вскинула голову, встречаясь глазами с глазами ведьмы. В тёмной радужке что-то вспыхнуло. Улыбка скользнула по губам Чо.
– А кто же твоя спутница? Помощница? Твой доктор Уотсон?
– Скорее Элисон Дюбуа.
– Медиум? – Бровь Миён скользнула вверх.
– Типа того.
Миён кивнула.
– Не мне говорить об этом, но Сонми наверняка освободила тебя не просто так. Что-то меняется. Пока это не очень ощутимо, но постепенно всё больше всякой нечисти поднимается, набирает силу, продвигается дальше тех мест, где им следовало бы быть. Ты слышала о криях?
– Это же медведи, да?
– Почти. Их полное название «каджетоваск», и это духи медведей-людоедов. По легенде медведь становится крия после того, как съедает мясо индейского шамана, и от силы, которую он получает, шерсть выпадает из его тела, а сам он сходит с ума. Это убивает его физически, но его дух не может справиться с голодом, который преследует его и на том свете. До прошлого года на них натыкались всего раз или два в пятилетие, но за последние несколько месяцев я читала сообщения о почти десяти разных крия, найденных даже там, где индейцы не обитали. Это означает, что они мигрируют.
– Возможно, это просто животный инстинкт.
Соён покачала головой.
– Медведи не мигрируют без особой на то причины. Не знаю, какие именно медведи могут стать этими крия, но бурые и белогрудые медведи, которые чаще всего встречаются на севере страны, предпочитают оседлый образ жизни и переходят на другую территорию только в случае бескормицы, – поймав на себе удивлённый взгляд Юци, Чон пожала плечами. – Я уже говорила, что мой отец охотник. До развода он часто брал меня с собой на охоту и многое успел рассказать.
– Соён права, – согласилась Миён. – И миграциях этих существ – очень плохой знак. Уверена, что у Сонми на тебя планы.
– Я больше не буду с ней работать.
– Если бы демоны всегда спрашивали, хотят ли с ними сотрудничать, они не были бы демонами, дорогая. Тем более такие, как Сонми. У неё есть цель, и, если ты должна быть средством, она добьётся твоего согласия. Любыми способами.
– Ты-то знаешь, о чём говоришь.
Миён пропустила намёк Юци мимо ушей и улыбнулась. Молчание снова повисло в комнате, и воздух начал казаться Соён густым и горячим настолько, словно она находилась в шаге от жерла вулканы. Демоница и ведьма смотрели друг на друга. Полные раздражения красные глаза и спокойные карие. Эта битва взглядов длилась несколько минут, пока Сон, ругнувшись, не отвернулась к окну, по которому до сих пор барабанили капли сильного ливня.
– Мне нужно знать, поедешь ли ты к Минни.
– Поеду, но… ты уверена, что она готова отказаться от меня? Ты знаешь, Юци, такие, как я, приходят раз в жизни и редко остаются в ней надолго.
– Такие, как ты, приносят с собой хаос и ничего больше.
– Ты всё ещё злишься на меня? Прошло сорок лет.
– Сорок лет в тюрьме, Миён. Это долго. Особенно, если сидишь в одиночной камере.
– Ты с этим справилась, – улыбнулась Чо. – И я хорошо заплачу.
– Сделай то, что хочет Минни, и мы расстанемся. Навсегда.
– Ты и в прошлый раз так говорила. А теперь… пожалуй, я вас оставлю. Не беспокойтесь об уборке со стола.
Подмигнув Соён, Миён встала и вышла из комнаты. Вскоре цоканье её каблуков стихло, и Юци позволила себе развалиться на стуле, спиной прижавшись к его мягкой обивке. Её взгляд потемнел.
Чон не могла не думать об их прошлом. Миён имела какое-то отношение к тому, из-за чего Юци оказалась в тюрьме? Но она утверждала, что сама совершила эти убийства, так почему они с Миён говорили так, будто были соучастниками? Что это значило?
– Когда вы познакомились? – Спросила Соён.
– В 1975.
– О…
– Да, Миён молодо выглядит. Преимущество быть ведьмой.
– Она имеет какое-нибудь отношение к тому, из-за чего ты попала в тюрьму?
Плотно сжав губы, Юци кивнула.
– Миён ввязалась в неприятности, – объяснила она. – В большие неприятности. Я должна была ей помочь.
– Убивая людей?
– Я оправдываю себя тем, что они были преступниками.
Остаток ужина они провели в тишине. Закончив с чаем, Соён отставила чашку в сторону и направилась к гостевой комнате. Юци выбрала не самую большую, но вполне уютную спальню, оформленную в тёмно-красных тонах и с бархатными шторами от потолка до пола. Две полутораспальные кровати были отделены друг от друга массивным столиком из тёмного дерева и застелены свежим постельным бельём. В позолоченной раме висела над столом картина, – морской пейзаж кисти неизвестного художника.
Сняв ботинки и сменив юбку и свитер на футболку и шорты, Соён залезла под одеяло. Она закрыла глаза, но странная боль внезапно образовалась в животе и поползла выше, к лёгким. В висках раздавалась пульсациях. Мгновением позже в нос ударил странный запах, – так пахла земля после дождя, мокрое дерево, гнилая трава.
Перед глазами снова замаячила незнакомая картина.
***
Мужчина метался по комнате. Соён знала, что никогда раньше не видела его, но почему-то волновалась о нём. Он был слишком напуган, слишком расстроен, чтобы думать, и это читалось в каждом его жесте. Он будто хотел заплакать. Его глаза набухли, а на их белках тонкими красными нитями проступили лопнувшие капилляры, губы подрагивали. Наконец слезинка стекла по его щеке. Резко повернувшись, он посмотрел на Соён. – Я не знаю, что делать, Мэри. Соён не хотела отвечать, но слова сорвались с её губ. – Правда на нашей стороне, отец. – Кого интересует эта правда? Взгляни на то, что происходит. Титуба, Сара Гуд и Сара Осборн едва ли близки к Богу, но миссис Нёрс… она ходит в церковь каждое воскресенье и усердно молится, и всё-таки они указали на неё. И им поверили! – Девчонки… уверена, пару ударов ремнём выбьют из них всех демонов! – Тише, – прошипел мужчина. – Ох, Мэри… – Ты знаешь, что я права. Элизабет и Эбигейл – маленькие дурочки, а Энн Патнам просто жаждет внимания. Почему их до сих пор слушают? Люди глупы, я знаю, но не настолько же, чтобы бросить в тюрьму столько женщин. Это безумие. – Знаю, дочь моя. Он опустился на деревянную скамью и покачал головой. – Я бы увёз вас с Сарой, но это не поможет. Мне жаль. – Мы с Сарой никогда не занимались колдовством, и, если кто-то посмеет хотя бы намекнуть на это, я докажу ему, что мне не нужна адская сила, чтобы защитить себя и свою честь. Соён тряхнула короткими чёрными кудрями и улыбнулась одной половиной губ. От мысли об Энн Патнам её тошнило. Она будто стояла перед ней, – невысокая и тонкая, хрупкая, как только что выбравшийся из-под земли росток, с большими голубыми глазами. В свои семнадцать она всё ещё напоминала ребёнка, и жители Сейлема относились к ней также. Невинный ребёнок… Нет уж, то, какие взгляды она бросала на Сару, едва ли можно было назвать невинными. Она наблюдала за ней. Едва Сара шла к реке, чтобы искупаться или немного отдохнуть на берегу, Энн брала вёдра, чтобы набрать воды или постирать бельё. Голод горел в её глазах всякий раз, когда от ветра юбка Сары поднималась выше и обнажала её острые колени, когда ткань белой рубашки обтягивала её грудь и плечи. Соён (или Мэри) знала это, потому что сама смотрела на Сару с таким же голодом. И всё-таки она могла принадлежать лишь одной. И этой «одной» была не Энн. – Будь осторожнее, дитя моё, а я буду молиться за то, чтобы эта бойня обошла нас стороной. – Молитвы не исцелят человеческую глупость, отец.***
Когда Соён, хватая ртом воздух, села на кровати, Юци уже спала. Она лежала, накрывшись одеялом почти до затылка, и посапывала, пока капли разбивались о стекло, разлетаясь на сотни прозрачных осколков. В горле что-то горело. Кожа внутри будто ссыхалась, а каждый вздох приводил к приступу боли. Протерев глаза, Чон встала и медленно вышла из комнаты. Ламп в коридоре не было, но в металлических подсвечниках, вкрученных в стены, догорали свечи. В воздухе витал аромат жжёной травы. Игнорируя лёгкую панику, Соён направилась туда, где, по её мнению, находилась лестница и свернула направо. Сквозь панорамные окна открывался вид на сад. Судя по чёрным линиям металлического забора, Миён принадлежала огромная территория, большую часть которой занимал густой хвойный лес, который сейчас освещали лишь вспышки молний. Вдалеке танцевали среди бесконечной зелени синие огоньки, но Чон решила, что это отблески костра. Находить сравнительно логичное при данных обстоятельствах объяснение не было ни сил, ни времени. Соён уже готова была развернуться, когда услышала пение. Язык песни казался незнакомым, но в нём явно читались древние мотивы. С осторожностью заглянув в одну из приоткрытых дверей, Соён вздрогнула. Миён стояла на коленях в центре круга, нарисованного чем-то красным, по десять свечей из красного воска горели на чёрном камне, исчерченном рунической вязью. Верхняя часть её тела обнажена. Белые линии шрамов покрывали женскую спину от плеч до поясницы, расчерчивали её, словно шахматную доску, портили идеальную кожу впадинами и холмами. Чон хотела уйти, но голос Миён заставил её замереть на месте. – Подглядывать нехорошо, – пропела она. – Мне жаль… – Ничего. Ты ничему не помешала. Закрой глаза. – Я просто уйду. Извини… – Закрой глаза, Соён. Я хочу одеться, а мой халат висит на стуле рядом с дверью. Конечно, у меня красивое тело, но мы слишком мало знакомы, чтобы ты могла видеть его без одежды. Сделав так, как попросила Миён, Соён ещё и отступила за дверь. Минутой позже она скрипнула. – Можешь открывать. Чо стояла, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. – Не спится? – Просто странный сон. – Уверена, что сон? – Не знаю. Ты можешь отличать сны от видений? – Нет, – Миён пожала плечами. – Видения – часть экстрасенсорики, а она не имеет к магии никакого отношения. Ты видишь эти картины лишь из-за того, что куда сильнее, чем остальные, чувствуешь окружающий мир. По сути своей каждый человек – энергия, которая после смерти рассеивается. Часть её переходит в вещи, но часть остаётся на теле, поэтому при прикосновении ты можешь считать эту энергию. – Ну, моё видение было о Сейлеме. – В этом доме определённо нет вещей, связанных с Сейлемом. – Тогда почему я видела это? – Ты дотрагивалась до Юци? – Нет. – Тогда не знаю. – А Юци имеет отношение к Сейлему? Соён понимала, насколько глупо звучал этот вопрос. Она видела Юци в видении, связанном с Сейлемом, поэтому было очевидно, что та как минимум была в этом городе, а год продажи её души пришёлся на конец охоты на ведьм. – Спроси у неё сама. – Могу я узнать, как вы познакомились? – Это не тайна. Ей потребовалась помощь ведьмы, и она обратилась ко мне. Ты знаешь, кем она была, когда работала на Сонми? – Нет. – Слышала про адских псов? Когда Соён покачала головой, Миён улыбнулась. – Да, Юци не очень любит говорить об этой части своей жизни. Многие люди ради исполнения своих желаний готовы пойти на всё, даже продать душу, но не все хотят платить по счетам. Для этого и нужны адские псы. Они приходят за должниками и забирают то, что причитается их хозяину. – А что происходит с людьми? – Они умирают, очевидно. Ох, не делай такое лицо. Это справедливо. Подписывая контракт с демоном, люди знают, на что идут. – Но Юци ведь тоже продала душу. – Юци – особый случай, Соён. Будь я на месте Сонми, то тоже предложила бы ей работу. Такие, как она, никогда не разочаровывают. Чон хмыкнула. – Разве? – Ты просто плохо её знаешь. Поправив халат так, чтобы обнажить ключицы и усыпанную родинками бледную кожу между грудей, Миён взглядом указала на одну из многочисленных дверей. – Я сделаю для тебя чай, который помогает уснуть. – Стоит ли мне пить что-нибудь в доме ведьмы? – Зависит от ведьмы, но я бы выпила. Кухня оставалась единственным современным местом в доме. У стены стояло два холодильника и индукционная плита на шест конфорок с экраном и подключением к мобильному устройству. На кухонных островках стояла техника: мультиварка, кофемашина, три миксера, электрочайник, микроволновая печь и ещё сто и одно наименование, которое привело бы мать Соён в восторг. Она же видела в этих вещах лишь тысячи потраченных зря долларов. – В этом доме есть кто-нибудь, кроме тебя? – Нет. – А кто… – Приготовил ужин? – Миён довольно улыбнулась. – Магия иногда может быть очень полезна. Соён не могла не любоваться тем, как ловко Миён обращалась с техникой. Насыпав в фарфоровый чайник травяной сбор, она добавила к нему сушёных ягод и выдавила из свежих ягод сок, чтобы позже залить получившуюся смесь кипятком. Приятный аромат разнёсся по кухне. Когда жидкость в чайнике приобрела приятный светло-коричневый цвет, ведьма разлила её по аккуратным чашечкам и устроилась напротив. Они не говорили, лишь смотрели друг на друга и потягивали чай, но Чон поймала себя на мысли, что давно не чувствовала себя настолько комфортно. Наверное, со дня смерти сестры Розы. «Кажется, это было в другой жизни», – подумала Чон. – «И сколько такого ещё будет? Смогу ли я вернуться к своим клятвам, когда всё закончится? Примут ли меня?».