Игра отчаяния

***

Ха На сидела за дальним столиком в полупустом клубе, выхлебывая уже второй коктейль. Она не любила такие места, но сегодня ей хотелось слиться с толпой, чтобы никто не смотрел на неё, никто не задавал вопросов. Музыка оглушала, свет мигал, и это как будто помогало заглушить внутренний хаос. Она отвлеклась, когда заметила его. Су Бон, или Танос, как его называли в кругу тех, кто играл с ним в игру. Он стоял у барной стойки с парой своих дружков. Один из них вёл себя настолько громко, что привлекал взгляды окружающих. Танос выглядел иначе, чем в тот день в автобусе. Его лицо было бледным, глаза покрасневшими, а движения — излишне резкими. Он явно был под чем-то. Она отвела взгляд. “Почему он здесь? Почему я его снова встречаю?” Но ей не нужно было долго раздумывать. Танос увидел её. Его лицо озарила самодовольная улыбка. — Ха На! — громко крикнул он, направляясь к её столику. Она закатила глаза, стараясь сохранить холодное выражение лица. — Ты явно не в своей тарелке, — ухмыльнулся он, опускаясь на стул напротив. — А ты, как всегда, в своей, — ответила она, скрестив руки на груди. — Что, скучаешь по мне? — спросил он, притворно наклоняясь ближе. От него пахло алкоголем и чем-то ещё, более резким. — Скорее, пытаюсь не блевать от одного твоего вида, — отрезала она. Он рассмеялся, не скрывая грубости. — Ты всегда была такой острой, Ха На. Это мне в тебе и нравилось. — Что тебе нужно? — спросила она, откидываясь на спинку стула. — Скучал, вот и подошёл, — пожал плечами он. — Не думал, что снова увижу тебя. Особенно здесь. — И не нужно было подходить, — отрезала она. — Да ладно тебе, — он понизил голос, сделав серьёзное лицо. — Я хотел узнать, как ты там. Всё-таки мы прошли через одно и то же. Она фыркнула. — Мы прошли через одно и то же? Ты даже не представляешь, через что я прошла. Ты, кажется, отлично справляешься: наркота, тусовки, новые друзья. У тебя всё прекрасно, правда? Его самодовольная улыбка на мгновение дрогнула, но он быстро вернул привычную маску. — Я справляюсь, как могу. А ты что, святоша теперь? Думаешь, мне легко? — он наклонился ближе, его глаза блестели. — Я делаю то, что нужно, чтобы выжить. А ты что? Сидишь в одиночестве и жалеешь себя? Её рука невольно сжалась в кулак. — Лучше быть одной, чем превратиться в то, во что ты превратился. — Ага, и как тебе это помогает? — бросил он. — У меня хотя бы есть свобода и жизнь. А ты цепляешься за мёртвую сестру и пытаешься быть лучше, чем ты есть на самом деле. Её глаза сверкнули от гнева. — Не смей говорить о ней. Ты ничего не знаешь. — А ты ничего не знаешь обо мне, — огрызнулся он, но его голос на мгновение дрогнул. Они смотрели друг на друга, словно в напряжённой схватке. Затем он вдруг усмехнулся, но на этот раз в его улыбке было что-то иное — усталость, боль, подавленность. — Ты думаешь, я нарочно стал таким? Думаешь, мне нравится то, что я делаю? — сказал он. — Может, я просто пытаюсь забыть. Она молчала, не зная, что ответить. — Ты ведь тоже пытаешься, да? — продолжил он, медленно протянув руку к её стакану. — Ты понятия не имеешь, чего я пытаюсь, — резко сказала она, убирая стакан подальше. — Я знаю больше, чем ты думаешь, — прошептал он, его голос стал почти мягким. На какое-то мгновение Ха На ощутила, как что-то внутри неё дрогнуло. Может, это было его тонкое, но искреннее отчаяние. — Су Бон, — она тяжело вздохнула. — Почему мы вообще разговариваем? У нас больше ничего нет общего. Он медленно потянулся к её руке и накрыл её своей. — Потому что, как ни крути, ты единственная, кто знает, каково это. Она не отдёрнула руку, но и не смотрела на него. — Это ничего не изменит, — прошептала она. — Возможно, — он наклонился ближе, их лица разделяло всего несколько сантиметров. — Но хотя бы на этот момент мы можем быть не такими чёртово одинокими. Она молчала, а затем, словно поддавшись какому-то порыву, потянулась к нему. Их губы встретились, и этот поцелуй был не из любви или нежности, а из боли, гнева и отчаяния. Когда они отстранились, она посмотрела на него серьёзно. — Это ничего не значит, — сказала она. — Возможно, — согласился он. — Но ты всё равно будешь думать обо мне. Её губы дрогнули, но она промолчала. В её сердце было слишком много боли, чтобы спорить.

***

Прошло несколько дней с того момента, как Ха На и Танос встретились в клубе. Она надеялась больше никогда его не увидеть. Но, как всегда, жизнь решила иначе. Центральный банк города. Белые стены, запах денег, тяжёлые шаги сотрудников по коридору. Ха На сидела в очереди к кассе, держа в руках квитанции. Все деньги, которые она получила после игр, уже ушли на долги, остатки на лечение сестры. Теперь она оплачивала последние счета, завершая этот мрачный этап своей жизни. Внезапно она услышала знакомый голос. Грубый, но с ноткой нервозности. — Что значит “не хватает”? Я заплатил всё, что мог! Ха На обернулась и увидела Таноса, спорившего с женщиной за стойкой. Он выглядел усталым, измотанным, но всё же держался с привычной самоуверенностью. — Вы задолжали за предыдущий период. Ещё 5 миллионов вон, — сухо пояснила сотрудница. — Где я тебе их возьму? — огрызнулся он, качая головой. — Я только что всё выплатил! Его голос привлёк внимание других людей в коридоре, но Таноса это, похоже, мало заботило. Он нервно потёр лицо, бросив деньги на стойку. — Ладно, вот всё, что есть. Остальное подождёт. Сотрудница приняла купюры, записав что-то в компьютер, а он, развернувшись, наконец заметил Ха Ну. — О, какая встреча, — произнёс он, выдав усталую ухмылку. — Что ты здесь делаешь? — спросила она, игнорируя его тон. — То же, что и ты, наверное. Закрываю счета, — ответил он. Она нахмурилась. — Ты спустил все деньги? — Конечно, — фыркнул он, опускаясь на стул напротив неё. — А ты что, думала, я куплю себе домик на берегу моря? Нет, Ха На. Я сразу же попытался закрыл долги. У меня были проценты, которые росли быстрее, чем я мог дышать. Она задумалась. Она сама сделала то же самое. Деньги, ради которых они рисковали жизнью, исчезли в одно мгновение. — И что теперь? — холодно спросила она. — А теперь всё как было, — сказал он, глядя в пустоту. — Только без игры. Она подняла на него взгляд, заметив, что его лицо выглядит измождённым. Это был не тот самоуверенный Су Бон, которого она знала. Но и жалеть его она не собиралась. — Ты сам выбрал этот путь. — А ты, значит, нет? — резко ответил он, обернувшись к ней. — Не делай вид, что ты была лучше. Мы оба пришли туда, потому что хотели выжить. — Я хотела спасти сестру, — твёрдо сказала она. — А я хотел выжить, чтобы не закончить жизнь,спрыгнув с моста, — парировал он. Её гнев начал угасать. Слова Таноса звучали слишком правдиво, чтобы их игнорировать. — И где мы теперь? — вдруг тихо спросила она. Он вздохнул и провёл рукой по волосам. — В том же месте, где и начинали. Только теперь внутри пусто. Она молчала. Её долгой ненависти к нему внезапно стало меньше. — Ты хотя бы пытался начать всё заново? — спросила она через паузу. Он посмотрел на неё, и в его глазах мелькнула тень сожаления. — Как, Ха На? Без работы, без семьи, без веры в людей? Все эти деньги ничего не изменили. Она опустила взгляд, осознавая, что он говорит о том, что чувствовала сама. — А ты? — спросил он неожиданно. — Ты же тоже не радуешься жизни. — Ты не знаешь, что я чувствую, — тихо ответила она. — Ты права. Но и ты не знаешь, что чувствую я. Их разговор прервал голос сотрудницы кассы, вызвавшей её к стойке. Она встала, собирая свои бумаги. — Прощай, Су Бон, — бросила она, уходя к кассе.  Ха На вышла в тот же вечер из банка. Она почувствовала, как тяжесть в груди, накатывающая на неё каждый день, наконец начала немного отпускать. Разговор с Таносом не был лёгким, но в какой-то момент она поняла, что его слова всё же имели значение. Он не был идеальным. Он не был тем, кто ей нужен был когда-то, но в его жестоких, порой циничных словах было что-то… правдивое. Ха На вышла с банка и хотела уже направиться в сторону дома. Взгляд её упал на знакомую фигуру, стоявшую у входа. Это был Танос. Он, как всегда, казался уверенным в себе, но его глаза выдавали усталость. Он смотрел на неё, как если бы она была единственным живым существом в этом пустом мире. — Опять ты, — сказала она, подходя ближе, пытаясь скрыть растерянность в голосе. — А ты что, тоже не могла обойтись без моего общества? — ответил он с лёгкой усмешкой. Но его голос звучал мягче, чем обычно. Ха На остановилась перед ним, не зная, что сказать. Ощущение странной тягости вернулось, но в этот раз она не чувствовала такой глухой боли, как раньше. Что-то в её внутреннем мире изменилось, и она не могла это игнорировать. — Ты сказал, что ты ничего не потерял, — наконец произнесла она. — Ты был прав, наверное. У нас обоих есть пустота внутри, но я… — Ты не знаешь, что с этим делать, да? — перебил её Танос, и на его лице промелькнула лёгкая усмешка. — Я тоже. Но мы как-то с этим живём. Она посмотрела в его глаза, и это молчание, которое прежде казалось тяжёлым, теперь не пугало её. Она поняла: они оба искали не спасение, а просто способ двигаться дальше. И иногда для этого не нужно было быть идеальными. — Ты всё-таки не такой плохой, как я думала, — произнесла она, не веря собственным словам. Он сделал шаг вперёд, и, на удивление, не попытался снова пошутить. — А ты не такая холодная, как я думал, — сказал он, глядя ей в глаза. Танос протянул руку и осторожно коснулся её щеки. Она замерла от неожиданности, но не отстранилась. В его жестах было что-то спокойное, почти невидимое, как если бы он тоже искал способ понять, что между ними происходит. — Может, нам стоит просто забыть обо всём? — тихо произнёс он. — Забудь про деньги, про игры… Просто начни всё заново, без этого багажа. Она кивнула, понимая, что этот путь не будет лёгким, но они хотя бы могли попробовать. Танос слегка наклонился, его дыхание смешивалось с её, и в тот момент Ха На почувствовала, как всё внутри неё успокаивается. Она не боялась. Наоборот, было чувство, что всё это наконец имеет смысл. Он поцеловал её, и этот поцелуй был не страстным и не бурным, а тихим, медленным, с какой-то тяжёлой, но лёгкой болью. Это было признание — не в словах, а в их прикосновении. В этот момент не было ни игр, ни долгов, ни темных воспоминаний. Когда они оторвались, он стиснул её руку, и она увидела, как в его глазах появилась та самая искренность, которую она так долго искала. — Идём, — сказал он, чуть улыбнувшись. — Вместе. Ха На кивнула, и они, не говоря больше ни слова, пошли в сторону ночного города. И хотя их будущее всё ещё оставалось неопределённым, сейчас им было достаточно того, что они были рядом.

***

После их поцелуя они молча шли по улицам, поглощённые тем, что только что произошло. Ночной город был не таким, как днём. Он казался чужим и таинственным, как будто улицы в тени были покрыты слоем времени и переживаний. Свет фонарей отсвечивал в лужах, а туман, поднимавшийся с земли, делал атмосферу почти мистической. Ха На шла рядом с Таносом, иногда останавливаясь, чтобы посмотреть на витрины магазинов или на людей, спешащих по своим делам. Но здесь, в этой ночной пустоте, она чувствовала себя не такой одинокой. — Ты когда-нибудь думал, что город ночью выглядит как чужое лицо? — спросила она, оглядывая уличных прохожих. Танос взглянул на неё, будто задумавшись. — Ну да, вроде бы. Но в основном я думаю, что это просто слишком много людей, которые куда-то спешат. Знаешь, когда ты в клубе, всё выглядит как вечный фейк, и ты не можешь разобраться, где ты, а где твоя жизнь. — Звучит как философия наркомана, — усмехнулась она. Он приподнял брови, улыбаясь уголком губ. — Это не философия, это реальность, Ха На. Но ты права, это не лучший способ смотреть на мир. Она поймала себя на том, что вдруг рассмеялась. Не громко, не на весь мир, но из-за какого-то странного комка в груди, который наконец-то стал легче. Танос, заметив её смех, тоже немного расслабился. — Ты смешная, — сказал он с улыбкой, но с лёгким оттенком раздражения. — Думаешь, я наркоман, да? Ты вообще меня не понимаешь. — А ты не наркоман? — она подняла брови. — Ты что, только что мне не сказал, что заплатил деньги за наркотики? Он пожал плечами. — Ну, бывает. Так, по мелочи. Ты уж извини, если я нарушаю твои романтические представления о жизни. Ха На сдержала улыбку, но не смогла удержаться от лёгкого смеха. — Ты точно не изменишься, — сказала она, поймав его взгляд. — Нет, не изменюсь. Мне нравится быть собой, — ответил он с шутливым сарказмом. — Как бы ты меня не пыталась изменить. Она повернулась к нему, в её глазах мелькнула искорка. — Ты не такой уж и плохой, Су Бон. Всё-таки, ты умеешь быть человеком, когда хочешь. — Ну, спасибо за комплимент, — сказал он, немного нахмурив брови. — Хотя я, наверное, не сильно горжусь тем, что стал таким человеком. Шли они так ещё несколько минут, пока не оказались рядом с её домом. Ночной воздух стал холодным, и Ха На потянулась, пытаясь согреться. — Ну вот, ты и дома, — сказал Танос, остановившись у двери её подъезда. Ха На остановилась, не зная, что сказать. На её сердце было странное чувство: смесь облегчения, усталости и чего-то, что она не могла точно объяснить. — Ты хочешь зайти? — неожиданно спросила она. Вопрос прозвучал как-то робко, почти как просьба. Танос задумался, затем покачал головой. — Я не могу, Ха На. Мы оба слишком загружены этим всем, и ты, и я… Понимаешь, я не хочу сломать этот момент. Она почувствовала лёгкую грусть, но не сказала ничего. Только кивнула. Она привыкла быть одна, привыкла прощаться. Но тогда он вдруг шагнул вперёд и остановился прямо перед ней. С его губ сорвалась лёгкая усмешка. — Но я всё равно поцелую тебя, если ты не против, — сказал он, немного нервно. Ха На не успела ответить. Он наклонился, и их губы встретились снова. На этот раз поцелуй был длинным и спокойным, как будто они действительно почувствовали, что можно сделать шаг в новую жизнь, не требуя от себя идеальности. Когда они оторвались, он снова взглянул на неё, и в его взгляде было что-то честное и уязвимое. — До встречи, Ха На, — произнёс он, и в его голосе не было ни грубости, ни цинизма. Было что-то искреннее, что-то, что она не могла бы объяснить. — Пока, Су Бон, — ответила она, и даже не заметила, как на её лице появилась улыбка. Он ушёл, растворившись в ночной тени. Ха На смотрела ему вслед, чувствуя, что не всё окончено. Но теперь она уже не боялась. Может быть, всё это было не таким уж и потерянным моментом. Может, всё не было окончено так сильно, как ей казалось в начале.

***

Прошло несколько часов после того, как Ха На и Танос расстались у её дома. Она сидела у окна, поглощенная мыслями. Город ночной, тихий и безмолвный, казался чужим, как всегда. Но на этот раз что-то в её сердце было иначе. Может, это был их разговор, а может, то, что она не боялась одиночества так, как раньше. Всё было как-то спокойно, но не слишком. Время шло. Она уже начала думать о том, чтобы лечь спать, когда вдруг в темноте, среди тишины ночи, раздались шаги. Кто-то громко шёл в подъезде. Она поднялась с кресла и подошла к дверям, прислушиваясь. Через глазок увидела знакомую фигуру — это был Танос. Ха На открыла дверь, сдерживая недоумение. — Су Бон, что ты здесь делаешь? — спросила она, голос был ровным, но не скрывал лёгкого удивления. Танос стоял около лестницы, слегка покачиваясь. Его глаза были блестящие с расширенными зрачками, а его дыхание нарушалось, как будто он едва стоял на ногах. — Я… я пришёл к другу, выпить… — сказал он с усмешкой, немного путанно, как если бы хотел что-то сказать, но не мог. — Ты пьян, — без лишних слов заметила она, глядя на его состояние. — Ну да… — он виновато пожал плечами. — Не могу просто так уйти. Глупо это. Она нахмурилась, не уверенная, что хочет пускать его в дом в таком состоянии, но всё же открыла дверь немного шире. — Ты не можешь идти в таком состоянии. В твоём виде точно не стоит выходить на улицу. — Ха На шагнула назад, приглашая его войти. Танос немного поколебался, но вошел. Он не возражал, не собирался спорить. — И что теперь? — его голос звучал устало, он опустил голову, пытаясь скрыть усталость и разочарование. — Что теперь? — повторила она, с интересом посмотрев на него. — Ты пьян, ты не можешь уйти. Останься здесь. Мы поговорим. Они прошли в кухню. Ха На села за стол, налив себе и ему воды. Танос опустился на стул напротив, все ещё не смотря на неё, словно боялся, что его взгляд выдаст что-то лишнее. — Ты что, за мной следишь? — наконец произнес он, поднимая взгляд. — Я просто не могу тебя отпустить в таком виде, — ответила Ха На, не скрывая своих слов. — Ты слишком пьян. Он молча смотрел на неё, его взгляд становился всё более затуманенным. — И что теперь, Ха На? Мы снова сядем, поговорим об этом всём? — его слова звучали грубо, но всё равно с какой-то искренней грустью. Она не ответила сразу. На кухне стало как-то тихо, а между ними словно повисло напряжение. Но всё же она почувствовала, что стоит что-то сделать, хоть что-то. — Ты что-то говорил про новую жизнь, — начала она, надеясь, что этот разговор пойдет по иному пути. — Может, это и есть тот момент, когда стоит перестать жить в прошлом. Танос молчал, но его глаза начали ослабевать. Он не отвечал, только слушал. И что-то в этом молчании задело Ха Ну. Не выдержав, она встала и подошла к нему. Он поднял голову, когда её тёплые руки коснулись его плеч. — Иногда ты ведешь себя как добрый ангел,а иногда как дочь Сатаны,если честно — сказал он тихо, едва слышно. Она посмотрела на него, и какое-то молчание повисло между ними, прежде чем она шагнула ближе и поцеловала его. Этот поцелуй был медленным, осторожным, но в нем была боль, и была какая-то неизреченная привязанность. Когда они отстранились, Ха На посмотрела ему в глаза. Он был рядом. Не важно, что было раньше. Всё равно они были в этой тишине, в этом моменте. И этого было достаточно. Они не говорили больше ни слова. Танос наклонился и, не сдержавшись, опустился головой на её плечо. Ха На, не сопротивляясь, обняла его. Через некоторое время оба уснули на кухне, сидя друг возле друга, в уютной тишине, которую никто не осмеливался нарушить. Всё, что было между ними, было всё ещё там — сложно, болезненно, но в какой-то степени настоящее.