Любовь и мечты Драко Малфоя

      — Как тебя угораздило влюбиться в меня, Грейнджер?       — Не перенесла нежности твоей кожи и сладости твоих губ, Драко!       — Стоп! Мне казалось, ты перестала критиковать меня за все подряд гораздо раньше, чем мы с тобой поцеловались!       — Ну да, уважать тебя я начала раньше, мы же давно работаем вместе! Но ты спросил про влюбленность!       — То есть ты целовала меня без любви?! Как ты могла, Гермиона Грейнджер!       Драко Малфой взял ее за плечи, повернул к себе, изо всех сил пытаясь изобразить на лице строгость, но тщетно, его глаза все равно смеялись.       — Да ужас просто!       А он уже не смеялся, смотрел на нее ласково и задумчиво, его пальцы поднялись с ее плеча и гладили ее шею. Он первый раз прикасался к ней так. Они целовались-то всего однажды, и она тогда гладила его щеки, его шею, его ладони, а он замирал от восхищения и от надежды, что эта женщина наконец будет его, будет с ним.       — А тебя как угораздило, Малфой? И, главное, когда?       — Давно, очень давно, Гермиона... Когда ты выступала на пересмотре моего дела и говорила о том, что когда я принял метку, я был подростком под властью семьи, напоминала, что я не смог убить Дамблдора и отказывался выдать вас, когда вы попали в плен, что в Азкабане у меня было время подумать и что мне надо дать шанс. Я слушал тебя, удивлялся, зачем тебе это надо, а сам думал, какая ты красивая, какой у тебя уверенный голос, и представлял, как этим голосом ты командуешь мной в моей спальне. Да, сидя в том жутком кресле в Визенгамоте в цепях, я мечтал о том, что ты, может быть, когда-нибудь окажешься в моей спальне... Ай, не надо убивать меня! Я не мастурбировал на тебя, честно! У меня после дементоров вообще сколько времени не вставало! Ай, больно же! Ну так вот, потом, когда был уже дома под надзором, я бредил тобой... Ты казалась недосягаемой. Я специально попросился работать в один отдел с тобой. Если бы не ты, я бы не приработался, не смог бы. Но мне хотелось, чтобы ты думала обо мне хорошо! А потом вошел во вкус, как говорится. Никогда не думал, что работать может быть так интересно. Короче, ты меня спасла, Грейнджер. Но влюбился я раньше.       Он замолчал, не зная, что сказать еще. Смотрел куда-то в пространство за ее спиной.       А она раздвинула полы его пиджака и провела рукой по его груди.       — Знаешь, Драко, я, пожалуй, не против оказаться в твоей спальне... И даже командовать не против. Но проведем мы вместе ночь, и что дальше?       — Ты ждешь предложения руки, сердца, ключа от сейфа в Гринготтсе и клятв в вечной любви? — спросил он, под насмешкой пряча волнение.       — Я жду честного ответа, Малфой!       — Прости, если задел своей шуткой! А дальше мы явимся на Рождественский бал в Министерство вместе, а Сочельник и Рождество проведем у меня. Потом мама за завтраком будет допрашивать тебя относительно твоих намерений, и ты скажешь, что просто влюбилась в нашу библиотеку, а она дается только впридачу ко мне, поэтому ты собираешься женить меня на себе. Мама посмотрит на меня и проворчит, что вот нашел же... И благословит нас. Потом ты родишь мальчика с темными кудрявыми волосами и беленькую девочку. И все это время и до конца жизни я буду тебя любить. Идет?       — Смешной ты, Малфой!       — Ты спросила, я ответил!       Она не сказала ничего, но подтянулась к нему и захватила его губы своими губами, в то время как ее руки под его пиджаком обхватили его за талию. И он впервые почувствовал напряжение не от мыслей о ней, не от ее присутствия рядом, а от ее тела, прижавшегося к нему.