Memories of a Protector [The Protector AU]

Передача файлов АУТЕРТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на АУТЕРТЕЙЛЕ? Да. Передача файлов ДРИМТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. Вселенных, основанных на ДРИМТЕЙЛЕ, не обнаружено. Передача файлов АНДЕРСВАПА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на АНДЕРСВАПЕ? Да. Работа продолжалась. Передача файлов ДАСТТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на ДАСТТЕЙЛЕ? Да. Передача файлов ХОРРОРТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на ХОРРОРТЕЙЛЕ? Да. Передача файлов ЧЕГО-ТО НОВОГО завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на ЧЕМ-ТО НОВОМ? Да. Они пока не могли отрезать его от внешнего мира, хотя и вернули обратно. Они не могли оттеснить его в сторону, чтобы заставить остановиться. Пока у него еще была краска. (А может и потом не смогли бы. Очень многие из Них не хотели, чтобы он останавливался. Они понимали. Принимали. И поддерживали). Передача файлов ОМЕГА-ТАЙМЛАЙНА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. Вселенных, основанных на ОМЕГА-ТАЙМЛАЙНЕ, не обнаружено. Передача файлов АНДЕРФЕЛЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на АНДЕРФЕЛЛЕ? Да. Передача файлов ФАРМТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на ФАРМТЕЙЛЕ? Да. Он собрал все, что мог, пока был в Дудл-сфере, отдавая предпочтение открытым для Мультивселенной и оригинальным мирам Ауткодов – тем, по которым Они ударят в первую очередь. Информации было так много, что его мозг едва успевал ее обрабатывать. Файлы передавались, миры и жители сохранялись, скрипты останавливались и отключались, Эррору был закрыт доступ, Найтмеру, возможно, тоже. Он не мог заблокировать Найтмера так же надежно, пока Баланс оставался лазейкой, способной обойти его запреты, но он не мог рисковать все сломать, отключив его сейчас. Он должен был все продумать, все сделать, ничего не забыть, потому что другого шанса не будет. Краски постепенно заканчивались, время уходило. Он использует каждую оставшуюся секунду. Некоторые из Них помогали ему. Указывали на те Альтернативные Вселенные, которым грозила наибольшая опасность. Подгадывали время своих попыток "завладеть" им, чтобы никто из более злобных Создателей не успел вклиниться. И все это время где-то на фоне знакомый Создатель постоянно создавал и Удалял руководства с пошаговыми инструкциями по использованию необходимых Инку кодов, чтобы знания не пропали. Чтобы его память не подвела. Если бы Инк был способен думать о Нем, то представлял бы только зеленые поля. – Держись, Инк, – шептали многие из Них решительно, грустно и с надеждой одновременно. – Все будет хорошо. Мы с тобой. Делай, что должен. Продолжай бороться. Передача файлов АФТЕРТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на АФТЕРТЕЙЛЕ? Да. Передача файлов АУТЕРТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. СОХРАНИТЬ Альтернативные Вселенные, основанные на АУТЕРТЕЙЛЕ? Да. Передача файлов АМИТИТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. Вселенных, основанных на АМИТИТЕЙЛЕ, не обнаружено. Не колебаться. Не отпускать. Не сдаваться. Не останавливаться. Передача файлов ЗЕФИРТЕЙЛА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. Вселенных, основанных на ЗЕФИРТЕЙЛЕ, не обнаружено. Передача файлов АНДЕРТОПА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. Вселенных, основанных на АНДЕРТОПЕ, не обнаружено. Передача файлов ЗЕФИРТОПА завершена. Данные СОХРАНЕНЫ. Вселенных, основанных на ЗЕФИРТОПЕ, не обнаружено. Создатели что-то планировали. Одни безобидное и полезное, другие, напротив, пытались навредить. Все что-то замышляли. «Продолжай бороться».

***

Модератор снова был в доме Раса и Блу. На этот раз по нерешительному приглашению Блу, а не как раньше, когда он явился без предупреждения, чтобы поговорить с Расом. Перед этим вернулся Напстатон, чтобы предупредить о грядущем визите и успокоить, что опасности нет. А затем из нарисованного портала появились сам новый Разрушитель, Блу, Элек Альфис, Ред, Феллдайн, Судья Фелл Андайн, Паладин Папирус, другой Папирус по имени Эйри, Санс по прозвищу Калор, Чара по имени Каст и несколько Гастеров, включая отца Блу и Раса. Рас хотел было сосредоточиться на том важном факте, что Свапстер и Фелл Гастер живы, но его мысли раз за разом возвращались к первому разговору с Модератором, напоминая о таких волнующих темах, как УР и опасное стремление исказить правосудие в мстительную готовность убить любого, кого он лично считал недостойным жизни. Воспоминания были настолько четкими, что горели в его памяти, но тревожили как-то иначе, чем раньше. Расу было не привыкать к туману, который оставляли в его памяти некоторые Сбросы. Он не питал иллюзий, что помнит каждый Сброс Чары. Иногда оставалось лишь смутное чувство дежавю без подробностей. А иногда отголоски боли в груди или шее. Теперешние ощущения походили на эти, но не совсем. Он очень четко помнил разговор со Скетчем. Каждую деталь. Но сейчас эти воспоминания казались Расу какими-то странными. Неправильными. Как портрет, который смазали, чтобы исказить реальную картину. Расу это не нравилось. Ему нужно было доверять своей памяти. Она помогала ему подготовиться и предугадать, что нужно сделать, чтобы защитить свою семью. Семью, которая только что воссоединилась. (Частично воссоединилась, потому что все равно казалось, что чего-то не хватает). Рас не сводил глаз с Модератора, безуспешно пытаясь прочесть выражение его лица под темным капюшоном и понять, не вернул ли он Свапстера, чтобы использовать его против них. Еще минуту назад казалось логичным беспокоиться, с чего бы Разрушителю просто так возвращать их отца из Пустоты. Теперь эта мысль казалась несправедливой и жестокой. Что-то изменилось. Рас не знал, что. И это пугало. Эдж был куда менее подозрительным. Он все еще обнимал Фелл Гастера, едва не отрывая его ноги от пола. Ред маячил неподалеку, достаточно близко, чтобы прикоснуться к отцовскому плащу, но достаточно далеко, чтобы не спалиться. Ацил то и дело поднимала взгляд от планшета, словно не могла поверить своим глазам. Блу стоял рядом со Свапстером, но пока не обращал на него внимания, даже чтобы обнять (или, что более вероятно, обнять еще раз), сосредоточившись на своих обязанностях (и Модераторе). Он был очень рад появлению Свапстера, но Рас видел, что его брат старается не показывать своего беспокойства. На Аутертейл напали. Королева Ториэль сейчас помогала эвакуированным оттуда беженцам, а Комета пытался убедить их, что Эррора уже нет и они могут вернуться, если захотят. Каким-то чудом Аутертейлу удалось сделать то же, что и некоторым другим АВ раньше: выгнать Эррора и начать восстанавливаться… Это тоже больше не казалось правильным ответом. Звезды, у Раса разболелась голова. Он постарался не прижимать руку ко лбу и просто сидел на диване, отмечая всех, кто собрался в их с Блу гостиной. И тех, кого здесь не было. Никто и словом не обмолвился публике, что Дрим исчез с поля боя. После битвы его так и не смогли найти. Рас мог только молиться, чтобы его не забрал Эррор. Или Найтмер. Аутер и еще несколько других остались в Аутертейле, продолжая поиски. Ацил Альфис уже подняла несколько записей с камер наблюдения, пытаясь обнаружить пропавшего Хранителя. Итак, что в итоге? Аутертейл был спасен. Несколько беженцев остались в Андерсвапе. Дрим пропал. Свапстер и другие вернулись из Пустоты. Модератор был у них в гостиной. И никто особо не беспокоился по поводу последнего пункта, как будто он был просто еще одним союзником, а не тем Разрушителем, которого они помнили. Но были ли эти воспоминания точными? Рас украдкой вытер пот со лба и спросил: – Какого черта тут творится? Азгор неодобрительно покосился на Раса, но Чара (Underswap!Чара, а не "Каст" Чара) лишь пожал плечами: он и не такое слышал. Он сидел рядом со своим более высоким призрачным аналогом и с любопытством рассматривал его. Каст игнорировал его, уставившись прямо перед собой с едва заметным дискомфортом. – Короче говоря (а для меня это очень коротко, так что куча важных деталей упущена), Note!Инк спас нас из Пустоты, его забрал могущественный враг, который его и создал, мы объединились с Dust!Сансом Индиго, который не состоит в Банде Найтмера (и я хорошенько отругаю вас и, вполне возможно, подерусь с вами, если вы посмеете утверждать обратное, так что отстаньте от бедняги), мы оказались в Омега-таймлайне, случилось много плохого, и душу Даста заставили вернуться к Найтмеру, Скетч спас нас, погрузил Омега-таймлайн в стазис, рассказал, что он не Разрушитель, каким вы его считаете, а затем мы отправились в Аутертейл вам на помощь, потому что Скетч засек, что его атакует Эррор, – протараторил Свапстер. Душа Раса сжалась от ностальгии и тоски, когда он услышал знакомую сумбурную болтовню отца. Свапстер всегда так тараторил. Даже Блу подхватил эту привычку. Маленький Рас никак не мог понять, как его отец и брат могут так долго говорить, даже не переводя дыхания. Однажды он и сам так попробовал и раскраснелся от нехватки воздуха. Свапстер тогда от души рассмеялся, а потом подхватил их с Блу на руки и сказал Расу, что ничего страшного, что у него так не выходит. Он может говорить в своем темпе, как ему удобно. Они с удовольствием его выслушают. Рас засунул кулаки в карман толстовки, чтобы не броситься обнимать отца. – Модератор уничтожил Андерфелл, – напомнил он. Он заметил, как слегка поежился в углу новый Папирус по имени Эйри. Тот в основном держался особняком, оставаясь тихим и не мешая остальным. Эйри опустил голову, крепко скрестил руки на груди и задумчиво уставился в пол. Рас решил, что он новичок в Мультивселенной. Наблюдение за одной из атак Эррора – далеко не лучший вариант знакомства с другими мирами, особенно с Аутертейлом. Он надеялся, что брат Эйри еще жив. – Он ничего не разрушал, – возразила Судья Фелл Андайн. – Скетч не такой, как Эррор. Он притворялся, что уничтожает миры, чтобы защитить их. Все миры, которые он "атаковал", находятся в стазисе. Core!Фриск и Омега-таймлайн тоже. По идее, Рас должен был паниковать от того, что кто-то способен на такое. Но его куда больше тревожило собственное необъяснимое спокойствие. Половина присутствующих посмотрели на Феллдайн. Она кивнула, подтверждая слова своего двойника. Эдж все никак не отпускал Фелл Гастера, который обнимал сына в ответ, молча кивнув в знак согласия. – Тогда не мог бы ты вернуть Омега-таймлайн и Андерфелл? – резко спросила Ацил. – Нет. Не сейчас. Она стиснула зубы. – Почему нет? – Их найдет и уничтожит настоящий враг, – ровным тоном ответил Модератор. – Создатель навсегда сотрет их просто назло. Ацил напряглась. Аква Андайн неуверенно подняла руку. Осознав, что сделала, она покраснела и поспешно опустила ее. – Эм… У меня есть вопросы. – Спрашивай, – бросил Модератор. Рас перевел взгляд с Андайн на Альфис, отметив, что первая даже не вздрогнула, а вторая не прожигала Модератора злобным взглядом. Вместо этого Андайн нахмурилась: – Наши воспоминания о тебе подделали, да? Душа Раса словно превратилась в ледышку. – Да. – Зрачок Модератора загорелся более мягким и естественным зеленым цветом. Рас заметил эту перемену только потому, что внимательно наблюдал. – Я вижу, что Note!Инк защитил вас. Теперь вы можете слышать то, что раньше было недоступно, но похоже, пока не вспомнили всех деталей. Возможно, это и к лучшему. Это… отсрочит эмоциональную реакцию. – Нас всех развели, как лохов, – резко добавила Судья и ткнула пальцем в сторону Модератора. – Создатель Скетча и Нота – сильный программист. А еще манипулятор, абьюзер, заносчивый кусок дерь… – Так-так-так, давайте без оскорблений, – перебил Свапстер с натянутой улыбкой, быстро взглянув вверх. – Очень некрасиво говорить о том, кто слушает. Рас заметил, как пламя Калора дрогнуло, слегка свернувшись, будто сжалось. Судья стиснула зубы. – Судья права. У этой Мультивселенной было несколько предопределенных путей, и Создатель намерен придерживаться этих таймлайнов. Он внушил вам ложные воспоминания, чтобы воплотить… – Модератор бросил мимолетный взгляд на Шейда, – …свое видение. Мне приказали стать "Разрушителем" в его… "истории", иначе бы вас всех убили. Скорее всего, весь Андерсвап. Глаза Блу побелели. – Создатель схватил Дрима? – ужаснулся он. – Нет, – заверил его Модератор. Рас совсем запутался (и еще больше от собственного облегчения), когда холодный голос Скетча смягчился при обращении к Блу. – Создатель пытался навредить ему, но Инк вмешался и отправил его в безопасное место. Мне не удалось найти их до того, как Инка снова забрали, но я уверен, что он не даст Создателю снова добраться до Дрима. – Тогда нам нужно найти Дрима и спасти Даста и Инка, – мгновенно заявил Блу. Модератор уставился на него. Он слегка приподнял голову, показав чуть больше лица под капюшоном, и на секунду его холодная маска дала трещину, а глаз вспыхнул теплым желтым светом. – Я так рад, что ты снова можешь вспомнить и произнести имя Инка. В душе Раса забурлил дискомфорт, сопровождаемый еще более тревожными чувствами скорби и вины. Никаких воспоминаний не вернулось, но он остро ощущал пустоту в своем разуме. Эдж отпустил отца и откашлялся, вытирая глазницы перчаткой. Фестер нахмурился и положил руку на плечо младшего сына. – Все в порядке, Папирус, – тихо сказал он и снова повернулся к остальным. – Я не знаю, где Дрим, но Даста вернули в Замок Найтмера. Он оставил у Инка отслеживаемую костяную атаку, прежде чем того забрал Создатель. Если мы найдем Даста, то сможем найти и Инка. – Я больше не могу найти Замок, – признался Скетч тихим от разочарования голосом, и его аура стала такой же темной, как его плащ. Рас чувствовал его УР, как всегда, но сейчас это пугало его не так сильно. – Но есть место, откуда можно туда попасть… если я смогу получить к нему доступ. – Дудл-сфера, – предположил Фестер. Скетч кивнул: – Я попробую ее найти. Он встал на месте и поднял руки, но замер, поймав взгляд Раса. Его руки слегка опустились, а затем он резко отвернулся. Рас заметил у него за спиной большую кисть рядом с его угольным карандашом, похожим на копье. Не только он заметил кисть. Зрачки Реда погасли, а у Блу побледнели настолько, что стали едва заметны. Напряжение в груди и позвоночнике Раса было почти таким же невыносимым, как пульсирующая головная боль. Он понял, что Доктор Фелл Гастер говорил о "Дудл-сфере". Он уже слышал об этом месте. Он определил, что кисть принадлежит Note!Инку. Он не мог понять, откуда ему это известно и куда подевались воспоминания. Пока нет. – Блу, Рас, – внезапно сказал Скетч. – Свапстер – ваш отец. Вы так долго не виделись. У вас есть время пообщаться. В голове Раса зазвенели тревожные колокольчики. Чего он добивается? Хочет отвлечь их? Или просто понаблюдать за их реакцией? Его подозрения быстро развеялись, когда в памяти всплыли размытые обрывки забытого разговора, как запись, которая не успела полностью загрузиться. (– Я в порядке, – попытался успокоить их Инк. – Я просто сказал, что появился мой брат. Но Блу лишь забеспокоился еще больше. – С каких это пор у тебя есть брат? – спросил Рас. – С самого начала. Я просто не помнил о нем, пока он не появился. Вернее, почти не помнил… – Инк рассеянно кивнул, не замечая собственного застывшего взгляда. – Я думал, он мертв). Душа Раса отяжелела уже совсем по другой причине. – Спасибо, – пробормотал он. Блу бросил на него удивленный (и благодарный) взгляд. Трое скелетов из Андерсвапа поднялись наверх. Рас закрыл за ними дверь спальни Блу и выглянул в окно. Фестер вышел из дома вместе с Редом, Эджем, Ацил и Cast!Чарой. Похоже, он собирался их познакомить. Удивленное выражение Реда и надежда на лице Эджа заставили Раса отвернуться. Это было не его дело. Отец Блу и Раса вернулся после долгих лет в Пустоте. Все отчеты указывали на то, что время в Пустоте течет иначе и что она не подвержена Сбросам, хотя заметить это могли только те, кто сохранил самосознание. Для Санса и Папируса прошли годы, но для Свапстера это могли быть столетия в темноте. Мог ли он видеть, что происходит снаружи? Видел ли он, через что прошли его дети? Как они изменились без него? – Это ваша комната! – Свапстер повернулся кругом, и его глаза вспыхнули, когда он заметил большой плакат с космосом на стене Блу. – Это ваш дом. О, мои сыновья живут в собственном доме! – Да, места здесь предостаточно, – с искренней улыбкой сказал Блу, и в его глазницах заблестели непролитые слезы радости. – Ред и Эдж живут с нами уже какое-то время. – Ах да. Сыновья Фестера. Он говорил о них с такой теплотой, хоть и пытался казаться отстраненным. Интересно, почему? Может, из-за жестоких нравов Андерфелла?.. – Свапстер снова взглянул в окно и замолчал, засмотревшись. – Такой чудесный вид… Блу согласно кивнул, хотя у Раса было свое мнение по поводу до тошноты привычного вида Подземелья. Впрочем, что угодно лучше Пустоты. Разве что кроме Анти-пустоты. Свапстер невольно подтвердил мысли Раса: – Мне повезло гораздо больше, чем некоторым моим аналогам в Пустоте. Я сохранил свою целостность и остался самим собой. Каким был… задуман. Время от времени мне удавалось увидеть фрагменты этого мира. Достаточно, чтобы… не забыть о внешнем мире, я полагаю. А значит, он видел их жизни и Сбросы, через которые им пришлось пройти, и был совершенно бессилен. В воображении Раса возникла ужасающе четкая картина, как его отец в бесконечной темноте прижимается к невидимому маленькому окну, тщетно пытаясь пробиться сквозь него, чтобы вернуться в Андерсвап и к своим сыновьям. – Только недавно Инк поместил меня в карманную пустоту (со строчной буквы, закрытую, но относительно безопасную) внутри Пустоты (с прописной буквы, отвратительной, минус десять из десяти, хуже не бывает) и стабилизировал. – Свапстер замолчал и встряхнулся, его глаза снова вспыхнули. – Но хватит об этом! Мои чудесные и великолепные сыновья прославились в Мультивселенной, не так ли? – Именно так! Я – Звездный Санс, один из защитников Мультивселенной. – Блу выпятил грудь от гордости, которую, впрочем, омрачала тревога за друзей. – Рас часовой и Королевский Судья. И возможно, а может, и нет, торгует корн-догами в нелегальном ларьке. – Да, я видел. И одобряю ваши деловые начинания. В конце концов, не мне читать вам нотации, мои синий и оранжевый сыновья, ведь я и сам, возможно, а может, и нет, позаимствовал кое-что у Королевского Стража в одной АВ, которую я называть не буду, чтобы не спалиться еще больше. – Сияющая улыбка Свапстера померкла, затем сменилась более мягкой и такой же искренней, со слезами на глазах. – Я так горжусь вами обоими. Блу кинулся обнимать отца. Рас последовал за ним чуть медленнее, но с не меньшим энтузиазмом и облегчением. Свапстер был выше его на голову и уперся подбородком в макушку Раса, обнимая их обоих. В памяти Раса не всплывали воспоминания о тепле и защищенности, но он все равно расслабился, задержавшись чуть дольше, прежде чем отстраниться. Блу вцепился в Свапстера, словно боялся отпустить. Расу хотелось так много сказать и спросить. Он едва мог вымолвить хоть слово, пытаясь проглотить комок в горле. – Я пытался найти тебя. Я пытался починить машину в нашей мастерской, но ничего не вышло, и в конце концов я сдался… Свапстер протянул руку и провел по щеке Раса, вытирая слезу. – Это не твоя вина, Папирус. Ты сделал более чем достаточно. Больше, чем должен был. Я твой отец. Часть моей жизни посвящена тебе и твоему благополучию, а не наоборот. Даже работая Королевским Ученым, Свапстер ставил детей на первое место. При них он прятал свои страхи и сомнения, стараясь окружить их теплом и светом. Теперь его сыновья выросли. Они уже не смотрели на мир невинными детскими глазами. Свапстер снова перевел взгляд на окно, за которым виднелись Доктор Фелл Гастер, Ред, Эдж и Каст Чара, и Рас заметил дрожь в руках отца, тени у его глазниц, сдерживаемую скорбь, с которой он осознавал, сколько всего пропустил в их жизни. – Фестеру так повезло быть рядом со своими детьми, – тепло сказал Свапстер, но в его голосе звучала мучительная тоска по утраченному. – Многим из нас не так повезло. Хотя, полагаю, удача здесь ни при чем. – Доктор Фелл разгадал закономерность и избегал ее достаточно долго, чтобы помочь Fell!Фриску достучаться до Короля Азгора из Андерфелла, – упомянул Блу. – О да, мы говорили о… – Глаза Свапстера потемнели, а улыбка мгновенно исчезла. – О том, что не для лишних ушей. Другие не стали бы подслушивать. Даже Чара. Рас сунул руки в карман толстовки и опустил голову, чтобы не оглядываться через плечо. – Фелл Гастера столкнули в Ядро пара его коллег. Им не нравились его строгие моральные принципы. Свапстер тревожно дернул за рукав, скручивая ткань кончиками пальцев. – Да, Фестер так и сказал. – А что случилось с тобой? – настойчиво спросил Рас. – Ничего особенного. Сработал ложный сигнал тревоги, сообщивший о критическом сбое в системе Ядра. Я спешил добраться до него и оступился на краю платформы. Хотя… – Его лицо помрачнело. – Возможно, меня слегка подтолкнули. Рас видел, что это правда, но в его ответе чего-то не хватало. – Что ты скрываешь? В маленьких шрамах у глазниц Свапстера мелькнули тени. – Кто виноват в исчезновении Поверхности Андерсвапа? Вопрос звучал как очевидная попытка сменить тему. Но Рас знал, что это не так. В глубине костей Раса поселилось чувство неясной тревоги, а Блу невольно содрогнулся. – Когда вы сможете полностью и без риска ответить на этот вопрос, я расскажу вам все, что пока не могу. – Свапстер обнял их чуть крепче. – Вы должны быть в безопасности. Мы все должны быть в безопасности.

***

Пробуждение стало очередным кошмаром. Даст не вернулся в подземелье. Поверхность под ним была не настолько холодной. Но ледяной воздух с лихвой компенсировал это, пронизывая до мозга костей. Он почувствовал наручники на своих лодыжках и запястьях и бинты на плече. Они натягивались при каждом вдохе. С него сняли шарф, толстовку, футболку и мешочек, который он привязал к шарфу. Он лежал на обжигающе холодном металле. – Не двигайся. – Призрачное присутствие Фантома было почти теплым по сравнению с воздухом. Он подплыл поближе к Дасту, чтобы прошептать предостережение, хотя никто другой все равно не мог его видеть и слышать. – Остальные еще не заметили, что ты очнулся. Ты в какой-то лаборатории. Хоррор стоит на страже рядом с тобой. Киллер, кажется, в своей комнате. Он очень расстроился, увидев, что твой кулон сломался. Даст чувствовал легкое давление у грудины. Кулон остался при нем. Острые края разбитого кристалла впивались в кость, словно когти, пытающиеся пронзить его душу. Хоррор не стал забирать его, когда перевязывал нанесенные им раны, потому что в этом не было необходимости. Единственный шанс на спасение лежал разбитым на груди Даста, и хотя цепочка была свободной, она давила на горло, словно металлический ошейник. Тупая боль в руке меркла перед надвигающимся осознанием безысходности. Даст не понимал, почему Хоррор потрудился подлатать его. Даст будет мертв, как только вернется Найтмер. Снова. И снова. Пока не сломается окончательно, как сломался когда-то, начав охоту за УР, чтобы остановить человека. Как сломался и заключил с Найтмером свой проклятый контракт души. Возможно, "мертв" – не совсем то слово. Найтмер мог бы заменить Даста, но он хотел попытаться сломить его, а не просто убивать раз за разом. Поиск нового Даста, чтобы начать ритуал воскрешения, требовал усилий и времени. А если Даст упрямо умрет, так и не покорившись Найтмеру, это будет означать, что он больше не властен над ним. Гордость Найтмера не могла этого допустить. Киллер подвергался куда большей опасности, чем просто временная смерть – он рисковал навсегда лишиться памяти. Найтмер особенно гордился манипулированием эмоциями и душой Киллера. Он убивал Киллера каждый раз, когда Калор пытался ему помочь. И сейчас будет то же самое. Сможет ли защита Инка сохранить память Киллера в следующий раз? Или эти же самые щиты обрекут их обоих на новый мучительный цикл смерти и воскрешения? «У меня нет выхода». Даст почувствовал легкое прикосновение перчатки Фантома к черепу и вовремя одернул себя, не поддаваясь отчаянию. Его ужас не придаст сил Найтмеру, но и не спасет ни его, ни Киллера. Ни их, ни Инка. Он не мог сдаться снова. – Я знаю, что ты очнулся, предатель. Притворяться было бессмысленно, но Даст хотя бы попытался. Не ужас или отрицание держали его глазницы закрытыми, а знакомая волна усталости. Она сковывала его не хуже цепей, стягивая конечности и грудь, пока он пытался найти в себе силы пошевелиться. Часть его хотела погрузиться в оцепенение апатии, но прошлый опыт не позволял ему этого. Даст открыл глазницы и посмотрел на Хоррора, пока тот не заставил его отреагировать. Череп покалывало, щипало и жгло, хотя никаких повреждений не было. Отсутствие толстовки и капюшона раздражало, как заноза. Он инстинктивно дернул кандалы на запястьях, но почувствовал дополнительное давление, указывающее на то, что они защелкиваются между костями. Тошнота подкатила к горлу, но Даст дышал ровно, напоминая себе, что переживал и не такое. Хоррор стоял на страже рядом с Дастом, как и предупреждал Фантом. Его глазницы были полузакрыты, а рот перекошен в презрительной гримасе. Он сжимал в руке костяной топор, готовый пустить его в ход, хотя Даст сомневался, что Хоррор тронет его сейчас. Хоррор был так же опасен, как и остальные, но не стремился мучить других без прямого приказа Найтмера. Обычно Найтмер предпочитал наблюдать, как Киллер терзает пленников, или же мучить Даста, играя на его чувстве вины и ненависти к себе. Пока Даст презирал себя, а жестокость Киллера показывала, как сильно Найтмер вцепился в него когтями, Хоррор молча и апатично выполнял приказы. К счастью, какие-то воспоминания остались заблокированными в памяти Даста, не требуя изменений, но он почти не сомневался, что Хоррору никогда не приказывали участвовать в его "вербовке". Хоррор видел последствия, когда ему приказывали пичкать Даста целебной пищей, взятой из других АВ, чтобы тот оставался в живых. Он смотрел на изломанное и избитое тело Даста с тем же апатичным отвращением, что и сейчас. – Ты просто очередной грязный братоубийца, – сказал Хоррор в один из немногих случаев, когда он вообще что-то говорил Дасту. Даст и не ждал сознательно помощи от Хоррора, но эти слова словно разбили последние осколки его надежд. – Босса еще нет, – сухо сообщил Хоррор. – Он решит, что с тобой делать, когда вернется. С этими словами Хоррор повернулся и направился к двери лаборатории. Ему больше нечего было добавить. Раны Даста были перевязаны, и ему не грозила смерть. Его транспортный кулон разбился. Его магия оставалась недоступной из-за нейтрализаторов. Теперь его сковывало еще больше нейтрализаторов. Даст не надеялся выбраться, но даже если бы ему это удалось, он все равно оказался бы в ловушке в Замке Найтмера. Его накажут. Киллера разоблачат и накажут, а потом, возможно, убьют и вернут к жизни, стерев все воспоминания, которые так старался сохранить Инк. Как и хотел Найтмер. Как и задумали Создатели. Даст не смог сдержать тихий задыхающийся смех. – Он будет пытать меня. Вот что он сделает. Как и всегда. А ты будешь стоять в стороне и делать вид, что ничего не слышишь. – Голос непроизвольно сорвался на последней фразе. – Как я могу быть предателем, если я никогда не хотел быть здесь? Хоррор остановился в дверях, его плечи напряглись. Он явно удивился, что Даст вообще заговорил. Он привык к молчанию Даста, пока сам стоял в стороне и осуждающе смотрел на него своим холодным красным глазом. Даст был не в том положении, чтобы осуждать Хоррора. И уж тем более не имел шансов переубедить его. У него не было другого выбора, кроме как попытаться. Хотя Инк наверняка не одобрил бы его методов. – Что? Не замахнешься топором? Ну же, ударь. Ничего страшного, если случайно убьешь. Найтмер опутал нас всех контрактами души, и мы навсегда у него на службе. Как только мы умираем, он ищет другую версию нас и заставляет "согласиться" работать на него. Это приводит в действие контракт души и их тела, души и умы приносятся в жертву, чтобы воскресить нас. А Найтмер может подправить или вовсе стереть определенные воспоминания, чтобы мы и знать не знали, что умирали. – Даст горько усмехнулся. – Ничего не напоминает? Это же новый вид "Перезагрузки". Хоррор не шелохнулся. Даже не обернулся к Дасту. Он не выразил ни удивления, ни злости, ничего. – Никакой реакции, да? Неужели ты уже догадывался? – вслух удивился Даст. – Папс столько раз пытался предупредить меня… Но стоило мне поверить ему, как меня убивали и возвращали обратно. Но дело в том, что не все Фантомные Папирусы просто галлюцинации, как мой. Некоторые настоящие призраки. И когда в качестве топлива использовали Даста с призраком, контракт привязывал Фантома ко мне. А у меня-то самого никогда призрака не было. Вот они и мучились на стыке двух реальностей. И в итоге тоже начали умирать. Хоррор молчал, стоя спиной к Дасту. Фантом уставился на Даста, встревоженно округлив глазницы. Дасту хотелось сказать ему, что он в безопасности, что Инк позаботился об этом. Он прикусил язык. По крайней мере, на эту тему. – Я не просто убил своего брата. Мой контракт убил бесчисленное множество других его версий. Представляешь, что творится в других Дасттейлах, Хоррортейлах и Чем-то Новом, где еще остались выжившие? Контракты сохраняют только наши оригинальные миры. Найтмеру плевать на остальных. Пусть и дальше гниют без Сансов, давая ему еще больше негатива. Мой брат мертв. Мой мир тоже. Как и мир Киллера. Но что насчет Хоррортейла? Хоррор слегка повернулся, демонстрируя жутко пустое выражение лица. Как чистое небо перед грозой. Фантом беспокойно парил рядом, косясь на закрытую (и скорее всего, запертую) дверь лаборатории. – Даст, Киллер снаружи… – начал он. – Ты называешь меня братоубийцей, и это правда, – невольно перебил его Даст. Он собрался с духом и хмуро посмотрел в глаза Хоррору. – Но ведь и ты такой же. Найтмер заставил тебя убить своего брата, не так ли? А потом каждый раз, когда ты воскресал, он следил за тем, чтобы ты убивал и братьев мертвых Хорроров… Даст полностью ожидал взмаха топора Хоррора. Если честно, надеяться, что Хоррор не ударит Даста прямо в грудь или шею, чтобы заставить его замолчать, было более чем рискованно. К счастью, топор вонзился в металлический стол, да с такой силой, что, казалось, пробил его насквозь. К сожалению, острый обух топора чиркнул по плечу, рассекая бинты, которые наложил Хоррор. Даст скорее назвал бы это царапиной, чем глубоким порезом. Впрочем, он повидал и похуже, включая недавнее ранение в плечо. Хоррор явно не стремился убить, но его взгляд не сулил ничего хорошего. Сама рана не причиняла такой боли, как постоянные тщетные попытки Фантома сделать хоть что-нибудь, чтобы оттащить Хоррора. Хоррор уже практически навис над Дастом, одной рукой сжимая рукоять топора, а другой его горло. Он был самым крупным в Банде, даже крупнее Найтмера, и Даст по опыту знал, как легко Хоррору скрутить его. И как легко он мог отрывать конечности несчастным монстрам и людям. Вроде бы раньше с Дастом такого не случалось, хотя какая-то оцепеневшая, запертая часть его сознания вяло отметила, что все когда-нибудь бывает в первый раз. Правая глазница Хоррора была черной, как Пустота, напоминая Дасту убийственный взгляд Киллера. Его красный глаз горел такой злобой, что казалось, будто глазница налилась кровью. Он оскалился, обнажив острые зубы, и Даст вспомнил, как несколько раз опрометчиво заходил на кухню, когда Хоррор готовил, или оказывался слишком близко, когда несчастная душа роняла еду, в ужасе убегая от Банды. Но сейчас не было того бешеного отчаяния, как когда Хоррор реагировал на угрозу источнику пищи, возвращаясь к инстинктам, приобретенным в голодающем Подземелье. Не было и слепой ярости, как когда кто-то якобы выбрасывал еду на его глазах. На лице Хоррора читалась только ненависть. Ненависть к Дасту. И к самому себе. Хоррор сжимал его горло не так сильно, чтобы Даст не мог говорить или дышать. Даст пересилил страх, борясь с воспоминаниями о холодном удушающем прикосновении Меморихеда, и проговорил: – Смерть Папса была моим выбором. Но ты это не выбирал. Ты не виноват в его смерти. Хоррор словно не слышал его. Ненависть в его глазах не угасала. Рука не дрогнула. Топор по-прежнему торчал в плече Даста и в столе, уже усеянном красными каплями. – Я серьезно, – сказал Даст гораздо тверже, чем рассчитывал. – Ты не такой, как я. Ты бы никогда не пожертвовал Папирусом, чтобы сохранить свой мир. Найтмер обманом заставил тебя заключить сделку, чтобы сохранить твой родной город, но не облегчить страдания или остановить голод, и оставил лазейку, чтобы сделка не включала Папируса. Заполучив тебя, он усилил твой гнев или вызвал галлюцинации, чтобы заставить тебя напасть на Папса. И каждый раз, когда он находил Хоррора на замену, он повторял это, заставляя тебя убивать их братьев, а Хоррортейл оставался голодать и давать ему еще больше негатива… Хоррор надавил на топор. Даст стиснул зубы, чувствуя, как лезвие вонзается все глубже в плечо. Фантом застонал и закрыл лицо руками. Даст его понимал. Хоррор наклонился так близко, что Даст ощутил запах крови. Трудно было не чувствовать себя кроликом в лапах хищника, готового разорвать его на части при первом же проявлении страха. – Откуда ты знаешь? – мрачно прорычал Хоррор. Он наверняка решил, что Найтмер что-то рассказал Дасту, как бы нелепо это ни было. К счастью, он ошибался. – Потому что Найтмер всегда так делает. Он заключает якобы выгодные сделки, которые никогда не будет соблюдать в твою пользу, ведь иначе от тебя будет меньше негатива. Он сеет раздор. Он делает все только хуже. Он стравливает всех друг с другом, чтобы никто не смел надеяться и объединиться против него. И он бы ни за что не оставил твоего брата в живых, потому что Папс мог открыть тебе глаза на то, что есть лучшие возможности. – Как Нот "помог" тебе? – Ярость на лице Хоррора сменилась более привычной (но такой же опасной) апатичной усмешкой. – Ты ведь пытался заменить Папируса каким-то Swap!Сансом, которого взял в заложники. Поэтому ты выслеживал его в Стардине? Ностальгия замучила? Случайно ли ты нашел его в Маркеттейле или же вспомнил, как весело было пытать его во время твоего первого задания? Даст задохнулся от гнева. Гораздо труднее было подавить чувство вины, когда он снова вспомнил, что сделал Инку во время их бесчисленных встреч. – Я только потом узнал, что это был он. Стардин был моей идиотской попыткой оттолкнуть Нота. Он заставил меня понять, что, принимая жестокость Найтмера как должное, я никому не помогаю, а только сею больше страданий и смерти. – Не притворяйся, что тебя волнуют те, кого ты убил, – ледяным тоном сказал Хоррор. Было трудно не огрызнуться в ответ, что Хоррор тоже хорош. – Не знаю, как насчет этого, но лучше попытаться спасти хоть кого-то, чем подчиняться Найтмеру. Фантом нерешительно коснулся руки Даста. Он слегка приоткрыл рот, но так ничего и не сказал. Даст оценил это. Он не хотел знать, почему его бр… почему Фантом другого Даста выглядит таким серьезным. – Как будто это что-то меняет, – пренебрежительно бросил Хоррор. – Ты ведь сам говорил: шаг в сторону – смерть, воскрешение без памяти, вечные манипуляции, чтобы производить и сеять негатив, и так по кругу. Может, Найтмер и обманул нас, но мы заслужили свою участь. «Я больше не могу в это верить, – признался себе Даст. – Мы совершали ужасные вещи, но разве это значит, что нас можно вечно пытать, убивать и воскрешать в этом проклятом цикле? Нет, Инк не позволит мне с этим смириться». – Вслух же он просто констатировал факт: – Паприка не заслужил. Хоррор не сорвался, как боялся Даст и хотел бы Найтмер (и непременно спровоцировал бы, стоило ему вернуться в Замок и лично повлиять на всех, кто внутри). Вместо этого Хоррор замкнулся, став холодным и отстраненным, как всегда. Но все равно не мог скрыть тихой печали и горькой покорности судьбе, свойственной многим Сансам, хоть раз находившим в снегу шарф Папируса. – Ты прав, – прошептал Хоррор. – Он не заслужил. Хоррор отпустил Даста, встал и выдернул топор из стола и его плеча. Даст подавил стон, не имея возможности дотянуться до раны или хотя бы взглянуть на нее. Он не чувствовал, что вот-вот потеряет сознание, поэтому полагал, что все не так уж плохо. – Ты помнишь свою сделку? – напряженно спросил Даст. Хоррор вяло моргнул, стиснув челюсти, словно от боли. – Деталей не помню. Вроде он обещал еду и запчасти для починки Ядра. Только вот "забыл" упомянуть, что из-за поврежденного Ядра вся магическая еда рассыплется в прах, как только попадет в Сноудин. И что Ядро Хоррортейла устроено совсем иначе, чем в других мирах Мультивселенной, так что запчасти от другого Ядра не подходят. – И он никогда ничего не сделает, чтобы спасти его, – сухо заключил Даст. Хоррор усмехнулся и почесал край разбитого черепа. – Тут не поспоришь. Но все равно слишком поздно. Найтмер владеет нашими душами. Он владеет Хоррортейлом. Я отдал ему все. И ничего уже не исправить. Было бы легко осуждать пораженческие настроения Хоррора, но Даст не был настолько ожесточен. Даст уже сдавался раньше. Он и сейчас едва держался. Было бы так легко махнуть рукой и признать, что ничего нельзя сделать. Но тогда Даст предал бы и Инка, и самого себя. И возможно, Киллера с Хоррором. Как он мог сдаться и снова подчиниться Найтмеру, когда Инк так упорно боролся с самими Создателями, чтобы спасти его? «Если Инк может бороться с Ними, мы сможем бороться с Найтмером». – Выход есть. Найтмер уже теряет контроль. Ин… Нот сумел спрятать меня от Найтмера и Эррора, и я сохранил свои воспоминания, несмотря ни на что. Власть Найтмера ослабевает. Нужно только найти лазейку. Хоррор ни капли не выглядел убежденным. – Хех. Значит, мы все умрем в один день? – спросил Киллер, входя в комнату с широкой улыбкой на лице и, похоже, не замечая мрачного взгляда Хоррора. – По-моему, такого еще не было. Босс взбесится, если придется заменять всех нас сразу. – Он поправил сумку на плече и небрежно оттолкнул от себя топор Хоррора. – Расслабься. Я просто сказал, что мы умрем все вместе. – Киллер тоже помнит свою прошлую жизнь, – сообщил Даст. – Калор и Нот помогли ему. Киллер бросил на него злобный взгляд, его зрачки на секунду погасли, но тут же вспыхнули вновь, и он небрежно пожал плечами. – Ладно, чего уж теперь скрывать. Мы в полной заднице. – Он обошел Хоррора и начал рыться в ящиках. – Где ключи? А, неважно. Киллер развернулся и вытащил у Хоррора из кармана связку ключей, не обращая внимания на его предостерегающий взгляд, и отпер оковы. Даст сел и разочарованно отметил, что его магия не спешит возвращаться. Он проверил, нет ли на руках кольца-нейтрализатора, и скривился, почувствовав боль в плече. Он вспомнил, что, по словам Фантома, Киллер был за дверью. Значит, он все слышал. – Спасибо за помощь, – сказал Даст. Киллер сузил глазницы, но не перестал улыбаться: – Не пойму, сарказм ли это, приятель. – Нет, – отрезал Даст. – Нам нужно выбираться. – И как же? – со спокойной иронией спросил Киллер, словно просто подыгрывая Дасту. – С помощью вот этого сломанного кулона? Будем упрашивать Core!Фриска открыть дверь? Или кричать о помощи и надеяться, что услышат Звездные Сансы? – Мы можем… – проблеск надежды тут же угас, когда Даст вспомнил, что его телефон остался в кармане индиговой толстовки, а не в сумке, привязанной к шарфу, – …что-нибудь придумать. Он быстро накинул на себя толстовку, сумку и свой обычный шарф, оставив шарф Санса Фантома нетронутым. Даст аккуратно свернул красно-оранжевый шарф и положил его в сумку на шее, а затем проверил, на месте ли повязка Инка. Повязка была в порядке. Хоррор заметил, на что он смотрит. Его хмурый взгляд снова потемнел. – Ты бы убил Нота, лишь бы остановить человека. – Неа, уже нет, – с едким смешком вмешался Киллер. – Инки решил, что Даст может измениться, и он взял и изменился. Засранец. Душа Даста пропустила удар. – Что ты сейчас сказал? Киллер недоуменно уставился на него: – Чего? Тебе от удара по плечу еще и слух отшибло? Даст заставил себя проигнорировать его колкость. – Ты помнишь Блуберри? Киллер прищурился: – Это другое имя Блу? Хоррор молчал, но было ясно, что он внимательно слушает. Даст пока не совсем понимал, как работает Удаление, но это казалось важным. Значит, Инк наверняка что-то сделал с файлами Киллера и Хоррора. И чтобы это не было напрасно, им нужно выбраться из Замка живыми. – Забудь. Как думаешь, мы долго протянем в лесу? – Мы с тобой хоть как-то защищены, но Найтмер в два счета учует Хоррора, – отмахнулся Киллер. – Мы не уйдем без него, – выпалил Даст, не успев толком подумать. Он почувствовал легкое прикосновение к капюшону. Фантом ничего не сказал, но улыбался. Хоррор внезапно шагнул вперед, и Даст инстинктивно отпрянул, но замер, заметив в его руках бинты. Хоррор с прежним бесстрастным лицом принялся перевязывать ему плечо. Даст понимал, что это скорее расчет, чем сочувствие. Возможно, им придется сражаться или бежать, а кровь может оставить след. Хоррор закончил с перевязкой и отступил: – Идите без меня. Мне все равно конец. – Да нам всем конец, – усмехнулся Киллер, но тут же посерьезнел. – Думаю, попробуем лес. Он вроде довольно большой. Жрать там нечего, конечно, зато Найтмер наверняка так разозлится, что даст нам немного побегать напоследок, пока не придет за нами. Даст чуть было не сказал, что здешний лес может оборваться в любой момент, и тогда они наткнутся в лучшем случае на невидимую стену, в худшем – на Пустоту. А Пустота точно не пощадит их. В прошлый раз Инку пришлось лично защищать Даста, оберегая его душу, словно самое ценное сокровище. «Инк никогда не бросал меня. Мы не можем сдаться сейчас». Даст отвязал повязку от шарфа и протянул ее Хоррору: – Это повязка Нота. Она вернулась ко мне после моей последней смерти и помогла избавиться от негатива, которым меня связал Найтмер. Не знаю, поможет ли она тебе, но попробовать стоит. – Если она вдруг не превратится в телепорт, мы все равно… – Киллер осекся и вздохнул. – Ладно. Хоть что-то. Хоррор заколебался, но все же протянул руку. Даст завязал повязку на его запястье, затянув потуже. Хоррор поднял руку, разглядывая лоскут ткани, резко выделявшийся на фоне грязного рукава. Даст едва сдержался, чтобы не выхватить повязку обратно, пока ее не повредили или не потеряли. Но сейчас она была нужнее Хоррору. Ему нужна была эта надежда. Хоррор медленно опустил руку. – Ну что, налюбовался своим браслетом? – съязвил Киллер. Даст заметил, как он тревожно постукивает ногой, и промолчал. Хоррор не поддался на провокацию. Его пальцы напряглись, и он коснулся лба возле трещины в черепе. – …Дрим пытался помочь мне, верно? – Да, – ответил Даст. Он не нуждался в подробностях, чтобы быть в этом уверенным. Звезды всегда протягивали своим врагам руку помощи, независимо от того, сколько раз те отвечали агрессией. Дасту придется извиниться перед Инком, когда он найдет его. Хоррор ничего не сказал. Он опустил руку, и Дасту показалось, что она скользнула по груди, будто отмечая биение души. Ему явно было не по себе. Им всем было не по себе. Это был непрочный, разобщенный, напряженный союз тех, кто причинял друг другу боль и ненавидел друг друга. Но у них больше никого не было. Даст гадал, разозлится ли Найтмер, что они дошли до этой стадии, или обрадуется, что они так опасаются друг друга. И все же, когда Даст повернулся спиной, чтобы посмотреть на Фантома, он не боялся получить нож или топор между лопаток. – Фантом, ты лучше всех чуешь других. Поможешь нам прикрывать тылы и следить за Найтмером? – Конечно! – решительно отозвался Фантом. Киллер скривился, проследив за взглядом Даста: – Фантом все это время был там?.. – Киллер, где самый удаленный от Замка короткий путь? – спросил Даст, игнорируя комментарий Киллера. Киллер все еще выглядел обеспокоенным, хотя и пытался это скрыть. – Короткие пути есть только в Замке. Я уже говорил, что проверял кое-что. Я могу телепортироваться без использования обычных коротких… Замок содрогнулся. Даст нырнул под металлический стол, к которому недавно был прикован, и напрягся, когда вокруг прогремел треск раскалывающегося камня. В памяти вспыхнули обрывки воспоминаний о прошлой смерти, и он невольно порадовался, что предыдущее обрушение Замка было достаточно быстрым, чтобы убить его мгновенно. «Скетч снова нападает?» Даст даже не заметил, как участилось его дыхание, пока не услышал тихий успокаивающий голос Фантома, уверяющий, что все будет хорошо. Камни продолжали трещать и оседать, но крыша устояла. Постепенно все смолкло, и в застывшем воздухе повисла зловещая тишина вместе с облаком грязи и пыли. Даст, Хоррор и Киллер осторожно вылезли из-под столов. Киллер огляделся и нервно попятился, огоньки в его глазницах замерцали. – Это было землетрясение?.. Небо потемнело, и взрывная волна негатива бросила Киллера на колени. Хоррор устоял на ногах, но прислонился к стене, с трудом переводя дыхание, а на лбу выступила испарина. Дасту не нужен был Фантом, чтобы понять, кто появился во дворе. Он и сам чувствовал клубящийся токсин леденящего душу негатива. Гнетущая атмосфера Замка усилилась втрое, давя на Даста с такой холодной, болезненной силой, будто его заморозили в темном леднике под арктическим морем. Все огни в Замке погасли, и Даст различал в наступившей тьме лишь очертания Фантома, его светящиеся оранжевые глаза, очертания Хоррора, крошечные точки глаз Киллера и контур его объединенной души в форме сердца. Он слышал лишь свое прерывистое дыхание и сдавленный панический смех Киллера, который выдавил сквозь стучащие зубы: – Ничего себе! Похоже, Босс сгонял в Дримтейл за свежим негативом. Нам крышка.