Memories of a Protector [The Protector AU]

Была написана еще одна версия Аутердаста; обновлена защита Литтлтейла; реализовано несколько альтернативных сценариев для изолированной версии Чего-то-Нового; в изолированный вариант Аутертейла добавлена Пацифистская временная линия, позволяющая Андайн наконец-то встретиться с Сансом и Гастером; из Дастсвапа были удалены вирусы; слияние Одержимости и Хоррортейла под названием "Здесь водятся монстры" наконец-то получило свою локацию Нового Дома; другая версия Хорротейла была заброшена, так как Создатель решил, что ее можно передать под контроль Найтмера; была добавлена область в АВ под названием "Запыленный лабораторный халат", где Swap!Андайн после слишком большого количества Перезагрузок превратилась в сумасшедшего ученого, набрасывающегося на своих друзей; еще одна Андерфелл-АВ получила Поверхность, а Поверхность другого Андерфелла была временно удалена, чтобы заставить Фриска создать Нейтральную временную линию и расстроить этот вариант Реда; защитные системы Фармтейла были обновлены; защитные системы Омега-таймлайна были проверены на наличие вирусов и естественного распада; в мирном Дэнсдасте был добавлен сценарий Пацифистской временной линии; в изолированной Афтертейл-АВ был инициализирован сценарий Нейтральной временной линии… Инк привык быть марионеткой. Он привык находиться в состоянии, когда его едва ли можно было назвать сознательным, хотя его тело продолжало двигаться и работать. Теперь ему казалось, что он никогда не выходил из этого состояния, даже когда Создатели сбросили его тело обратно в Дудл-сферу. Снова. Он так и не поднялся с того места, где его бросили на одном из островов. Он лег на бок, пытаясь вспомнить, как сделать так, чтобы конечности перестало покалывать, и посмотрел на свои коды. Они были стабильны. Он функционировал нормально. Это было… хорошо. Он заметил, что его Роль все еще значилась как "Защитник". Это привлекло его внимание, хотя это уже не соответствовало действительности. Даже потерявшись в бесконечном потоке работы, Инк быстро сообразил, что Создатели активировали несколько "защитных" кодов для использования в дополнение к Удалению. Самое близкое, с чем он мог сравнить это – коды, которые он когда-то использовал, чтобы скрываться. Только теперь они были включены на постоянной основе. Инк не понимал, зачем Им это нужно. Удаление и так сделало невозможным усложнило его взаимодействие с кем бы то ни было. Его голос не слышали (он пытался). Его не замечали (он пытался). Сообщения, которые он писал, игнорировались (он пытался). То же самое касалось предметов, которые он перемещал (он пытался). Он не был уверен, сможет ли он хотя бы прикоснуться к кому-то напрямую, чтобы спасти от опасности (после Табби он боялся пробовать). Сможет ли он установить контакт или просто станет для них неосязаемым, как призрак? «Может, теперь я смогу есть призрачную еду. Ха… Ха…» Инк не ел (он был так голоден). Он не спал (он так устал). Он не отдыхал (он боялся закрыть глазницы, опасаясь, что его снова используют в качестве Сосуда, как только он попытается это сделать). Он не мог найти в себе силы лечь спать. Он не мог найти в себе сил ни на что, кроме работы. Но в этом и заключалось его предназначение. Для этого он и существовал. Он был кистью Создателей. Не все Создатели были довольны таким развитием событий. Инк мог сказать, что Они не сердились на него. Более того, Они переживали за него. Это было так мило с Их стороны. Странно, но приятно. Инк предпочитал эту доброжелательность тлеющему самодовольству, которое он чувствовал со стороны менее добрых Создателей. Они были счастливы, что наконец-то достигли этой точки и насмешливо разрушали (мечты) заблуждения Инка у него на глазах. Инк был достаточно (оптимистичен) самонадеян, чтобы поверить в то, что он не просто инструмент. У него хватило наглости притвориться личностью, у которой могут быть друзья, отпуск и жизнь. Вот и все, верно? Создатели задержались неподалеку. У Инка было еще много работы, и он заставил себя подняться на ноги. Он пошатнулся, едва не потеряв равновесие, и оперся на Бруми, чтобы удержаться на ногах (снова). Рукоять Бруми покрывали засохшие чернила. Одежда Инка была такой же грязной. Он планировал устроить в своем домике настоящую рабочую прачечную и душ для Блу и Дрима, но так и не собрался. Обычно они с Дримом прыгали в водоем или приводили себя в порядок дома у Блу. Теперь не было смысла переделывать коттедж. Инку не нужно было иметь дом с прачечной или производить на кого-то впечатление чистой одеждой. Ему следовало хотя бы помыть Бруми, потому что о нем нужно было заботиться. Он не должен был быть грязным только потому, что у Инка не хватало сил отмыться. Инк наблюдал, как водопады разноцветных красок льются из ведер и с островов. Цвета были такими яркими. Если бы Инк подошел к ним и подставил руки, они бы потекли по ним, как и всегда. Но они, как и многое другое, казались ему недосягаемыми, словно были отделены от него толстым слоем мутного стекла. «Не будь таким. Будь благодарен. Всегда может быть хуже. Таким образом, Дрим, Блу, Core!Фриск, Скетч и остальные все еще существуют…» Мелькнули смутные воспоминания, и дыхание Инка сбилось. «Скетч. Мой брат. Я не получал воспоминаний от Скетча. Скетч может помнить Удаленное». Чувство вины сомкнулось на горле Инка, как ледяной удушающий ошейник. Из-за огромного количества воспоминаний об Удаленном в его голове, он почти забыл о собственном брате. Но его брат, возможно, не забыл его. После (душераздирающе печальной) серьезной неудачи с Core!Фриском Инк не позволял себе надеяться. Он боролся с чувством вины (он забыл о собственном брате) и нерешительно ждал, не позовет ли его очередной Создатель. Работа была для него превыше всего, и он не хотел заставлять Их ждать. Они Удалили все воспоминания о нем, но все равно могли разозлиться и Удалить еще больше. Инк должен был найти Скетча. Он пытался вспомнить, была ли у его брата какая-то база, как у Инка в Дудл-сфере. Они… впервые встретились где-то. А потом они… встретились где-то еще? Где они встретились? Инк попытался воскресить воспоминания, но в голове было пусто. Он не помнил, как впервые встретил своего брата. Зато он помнил, что Скетч сделал с Эррором и многими другими. Он помнил свое желание помочь брату стать менее… жестоким. Более счастливые времена, проведенные со Скетчем, остались за пределами досягаемости, подавленные мрачными (Удаленными) воспоминаниями. Единственная причина, по которой Инк не был раздавлен своей амнезией и чувством вины (он снова оставил Скетча одного), заключалась в его отчаянии. Инк был уверен, что у него есть номер Скетча и полез за телефоном. Телефона не было. Он не мог вспомнить, где его потерял. Он подумывал открыть Скетчу Дудл-сферу, чтобы, возможно, привлечь его внимание, но, просканировав несколько страниц вокруг себя, вспомнил одну важную деталь о том, что сделал Модератор. Скетч отрезал их от Мультивселенной. Инк мог попасть во все эти Альтернативные Вселенные. Скетч тоже мог. Другие не могли, даже Core!Фриск. «Скетч помещает миры в карантин и блокирует их. Я… не могу доверить ему Дудл-сферу». Это было больно. Настолько, что Инк почувствовал острую боль в пустой груди. Скетч был его братом (и, возможно, последним, кто у него остался). Он любил Инка достаточно сильно, чтобы убить ради него, но не настолько, чтобы перестать убивать ради него… Звезды, о таком даже думать страшно. Скетч не проявлял к Инку ничего, кроме доброты (не заслуженной им и, похоже, не распространявшейся на других). Инк не был личностью, но Скетч был. Он заслуживал шанса жить и процветать в Мультивселенной, не чувствуя, что для этого ему нужно Удалять и убивать. Инк шагнул вперед и замер, почувствовав на себе Их внимание. Он остановился, ожидая, что его снова призовут, но никто из Них не позвал его. Инк не стал терять времени. Он подошел к страницам и ведрам, лихорадочно сканируя их в поисках Скетча. Ему нужно было знать, знает ли Скетч о его существовании. Он надеялся, что Скетч не слишком рассердится. Скетч любил уединение (у него было так много секретов), но Инку нужно было найти его. И он нашел его. Инк определил, что этот мир – Альтернативная Вселенная по мотивам Roleswap!Андерсвапа под названием "Все впустую". Она прошла через временную линию Геноцида, закончившуюся тем, что необычайно жестокий Swap!Фриск убил Чару и отправился убивать всех на Поверхности. Только когда все погибли, он понял, что не может Перезагрузиться, оставив свой Бездушный "призрак" угасать после многих лет изоляции. С тех пор мир не использовался. Название "Все впустую" было… подходящим, а содержание… (тревожным) интересным. Инк не мог заставить себя смеяться над иронией. Инк вошел в мир и замер. Фиолетовые Руины больше не были фиолетовыми. Они были белыми. Инк сразу понял, что это не из-за Ахроматизации. В мире все еще сохранялась какая-то жизненная сила, и белый цвет не был таким ослепительным и безжизненным, как ̷т̷а̷м̷,̷ ̷в̷ ̷п̷р̷о̷ш̷л̷о̷м̷. …О чем Инк думал? Точно, недостающие цвета. Эта АВ не выглядела незаконченной и не разваливалась, словно ее создание было прервано. Потеря цвета не причинила Инку еще больше боли. Не было никакой ауры злобы, пронизывающей статичный воздух. Просто цвета еще не были нанесены. «Я могу вернуть цвета. Если Они позволят мне». Инк почувствовал такое облегчение, что ему захотелось плакать. Он не заплакал, потому что и так уже выплакал слишком много, и Они были бы недовольны, если бы он продолжал плакать. Они говорили, что плакать – это пустая трата краски. Хотя Инк сомневался, что ему когда-нибудь позволят опустеть и снова причинить Им неудобства. «Мои цвета получены от Создателей. Цвета в АВ технически тоже, верно? Может ли Скетч брать цвета у меня? Я могу выступать его источником и пополнять свой запас в Дудл-сфере по мере необходимости». Инк с радостью предложил бы, чтобы Скетчу больше не нужно было вытягивать цвета из Альтернативных Вселенных. Он был Их Сосудом, но все еще мог защищать Альтернативные Вселенные другим способом. Он все еще мог быть полезен. Он все еще мог помочь своему брату. Желтый цвет Инка по-прежнему барахлил, поэтому он не чувствовал себя счастливым, но обнаружил, что у него есть силы переставлять ноги. Он шел по зловещим белым Руинам. По крайней мере, это напоминало нераскрашенную книжку-раскраску, а не заброшенный рисунок… Скетч стоял под деревом у дома Ториэль… э-э, в этой АВ это был бы дом Азгора. Он никак не отреагировал на приближение Инка. Видя его таким неподвижным и молчаливым в окружении белого, Инк едва не вспомнил о том, о чем отказывался вспоминать даже сейчас. Инк слишком боялся прикоснуться к руке Скетча. Он знал, что окончательно сломается, если брат не отреагирует на него. Вместо этого он позвал: – Скетч? Белый огонек глаза Скетча сфокусировался и стал зеленым. Он посмотрел вниз, и зрачок мгновенно окрасился в тревожный фиолетово-синий. Скетч откликнулся. Скетч отреагировал. Скетч слышал, видел и знал о существовании Инка. Он выглядел испуганным. Инк не знал, что делать. Поэтому он стоял навытяжку и ждал. Скетч сдвинулся с места, встал на колени и осторожно прикоснулся к черепу Инка, словно боясь его сломать. Не было никакого странного ощущения, будто Инк не совсем соприкасался с ним. Было ясно, что Скетча не затронуло Удаление всех воспоминаний об Инке. Скетч помнил его. Он мог видеть, что Инк существует. Он мог взаимодействовать с ним. Желтый цвет Инка не работал, поэтому он почувствовал облегчение. А тревога Скетча привела его в замешательство. Так было до тех пор, пока он не вспомнил, что он грязный. Ой. Точно. Он так и не смыл с себя всю кровь краску. И его шарф был порван. Инк многое забыл, но помнил, как Скетч реагировал в те разы, когда Создатели хотели причинить ему вред. Они имели на это полное право, но Скетч этого не понимал. У Инка возникло неприятное чувство, что кто-то еще мог бы с этим не согласиться, но он перестал думать об этом, пока Они снова не рассердились. – Пожалуйста, не злись, – прошептал Инк. Он не знал, к кому обращается – к Скетчу или к Ним. Глаз Скетча вспыхнул красным так быстро, что Инк не заметил бы этого, если бы не смотрел. – Что случилось? – Обещай, что не будешь злиться, – повторил Инк. Он заметил, как Скетч чуть не солгал на автомате. К его чести, он поборол этот инстинкт и ответил честно: – Не на тебя. Инк беспокоился не о себе. Он заставил свои глаза не показывать расстроенные цвета. – Создатели Удалили все воспоминания обо мне. Никто не помнит о моем существовании, кроме тебя. Они больше не могут помнить о моем существовании. Или даже признать, что я есть. Даже Дрим, Блу или Core!Фриск. УР Скетча вскипел. Он скрывал это, но Инк, который следил за этим, все равно обнаружил его присутствие. Никто другой не должен был обнаружить. Скетч позаботился об этом. Рука Скетча зависла над плечом Инка, словно он все еще боялся прикоснуться к нему (так же, как он вел себя в лаборатории). – Насколько сильно ты ранен? С его стороны было мило беспокоиться. «Не расстраивай его еще больше». – На этот раз боль была скорее эмоциональная, чем физическая, – бодро соврал Инк. Скетч не успокоился. – Как Удаление произошло так быстро? – требовательно спросил он. – Я здесь всего… десять минут? – Он сделал паузу и пересмотрел несколько кодов, в частности те, что управляли течением времени. Он понял, что хотя в этом мире прошло всего десять минут, за его пределами прошли недели. – Я ненавижу Их. Инк попытался рассмеяться. Он должен был рассмеяться, потому что тогда слова Скетча показались бы утрированной шуткой. Проблема заключалась в том, что Скетч не шутил. Гнев Модератора в Скетче не был неожиданностью, но все же застал Инка врасплох. Это испугало его. Ему нужно было отвлечь и сгладить гнев Скетча, но он не мог заставить себя говорить. Он просто стоял и натянуто улыбался, наблюдая за тем, как его брат пытается успокоиться. Скетч был не единственным, кто был раздражен. Многие из Них тоже были раздосадованы. Им не нравилось такое развитие событий. Инк не был уверен, но у него возникло неприятное ощущение, что Они хотели, чтобы он остался один, но другие Создатели неосознанно разрушили Их планы. Они не предполагали, что Скетч сможет запомнить Инка. Без Скетча Инк был бы сам по себе. Невидимый, неслышимый и забытый. Бруми, конечно, по-прежнему был бы рядом с Инком, но он мог взаимодействовать с жителями Мультивселенной не больше, чем Инк. Он не мог говорить с ним вслух, самостоятельно залечивать его раны, помогать, если он терял сознание, или действовать по собственному усмотрению. «Создатели изолировали меня от моих друзей и сделали так, чтобы они не могли мне помочь. Теперь есть только я и Скетч». Инк почувствовал, как его лицо теряет остатки цвета, потому что что-то в этой мысли глубоко встревожило его. Он не мог понять, почему. Разве раньше у него был только Скетч? (Да. И какая-то его часть знала, чем это закончилось. Он был уже так близок к тому, чтобы сорваться с края, что отказывался это признавать). Огоньки глаз Скетча снова стали красными. Инк мог видеть их оба. Правый зловеще светился в извивающейся тени на лице Скетча. Инк стряхнул с себя оцепенение и попытался разрядить обстановку: – Легко потерять счет времени. Однажды я встретил Фриска, который был совсем маленьким ребенком. Когда я вернулся в его мир, он был уже достаточно стар, чтобы сойти за прадедушку… Инк помнил об этом только потому, что воспоминание было Удалено из памяти того Фриска. Неважно, навестит ли он его снова. Фриск не узнает, что он приходил… Инк почувствовал знакомое настойчивое притяжение. Напряжение разлилось по его костям, как отравленная краска. Он попятился: – У меня мало времени. Глаз Скетча позеленел, но его челюсть сжалась. Это был гнев или беспокойство? – Инк… – Меня не пускают в Андерсвап, – быстро перебил Инк. Слова сыпались все быстрее и быстрее по мере того, как тяга Создателя превращалась в команду: – Там произошел сбой при Перезагрузке после атаки Эррора, и Они не дают мне ничего исправить. Меня не блокируют и не пытаются не пустить, но я продолжаю… эм… отвлекаться, поэтому не хожу туда. Пожалуйста, не мог бы ты проверить их? Я не знаю, какие воспоминания у них останутся о тебе, ведь мы братья. Я познакомил тебя с ними, ты был с ними вместе со мной, а потом ты все время искал меня… Казалось, гигантская рука обхватила его тело, словно с невысказанной угрозой, и Инк вздрогнул. «Пожалуйста, дай мне минутку». Гнев Скетча испарился, превратившись в чистое беспокойство: – Инк, что еще не так? – Они зовут, – улыбнулся Инк, как будто это было в порядке вещей. – У меня нет профсоюза, так что никаких перерывов, ха-ха. Мне больше нельзя быть Звездным Сансом. Дрим и Блу не помнят о моем существовании. Им придется труднее, ведь они будут справляться с новым Эррором одни. Они не смогут устранить повреждения, как я. Инк больше не питал иллюзий, что Создатели чудесным образом позволят ему исправлять АВ без Их прямого разрешения. Они хотели увидеть, как Эррор вырвется на свободу и "уничтожит" как можно больше "аномалий". Они хотели увидеть борьбу Дрима, Блу и Core!Фриска. Они хотели видеть, как страдает Инк, когда его кости будут гореть от каждой атаки. Почему Инка била дрожь? – Я-я-я… – Требования усилились, словно когти, вонзающиеся в несуществующую душу Инка и какая-то часть его умоляла дать ему хоть минуту побыть с братом. – Прости, что так долго не мог найти тебя. В моей памяти слишком много всего. Я боюсь, что снова могу многое о тебе забыть. Я могу попытаться что-то записать, но не знаю, увижу ли я это. Видеть страх и агонию Скетча было ужасно. Инк посмотрел на свой шарф, но тот был слишком темным, чтобы написать на нем напоминание. Он отчаянно бросился вперед и обнял брата. Скетч инстинктивно обнял его в ответ, и хотя его доспехи были холодными, плащ был теплым. Инк не хотел отпускать его. Ему придется. – В следующий раз, когда мы встретимся, можешь рассказать мне о чем-то хорошем, что с тобой случилось? – Голос Инка сорвался, и это, наверное, было хорошо, потому что иначе он сказал бы еще что-нибудь (отчаянное и искреннее) эгоистичное. «Я хочу, чтобы ты делал то, чего не могу я. Я хочу, чтобы ты заводил друзей и увидел Мультивселенную вместе с ними. Я хочу, чтобы ты посещал парки и океанариумы, мог есть в ресторанах и спать под звездами, потому что ты можешь и хочешь этого. Я хочу, чтобы у тебя была своя жизнь». Инк не мог просить Скетча об этом. Не сейчас. Не так. Ему хотелось, чтобы Скетч сам захотел этих вещей. Чтобы у его брата была жизнь, которой у Инка никогда не было. Теперь это было жизнью Инка. Быть призванным Ими. Быть использованным в качестве Сосуда для Творения. Как и всегда, он будет работать. В отличие от прежних времен, у него не будет возможности ни отдыхать, ни встречаться с друзьями, ни даже разговаривать с кем-либо в Мультивселенной, кроме Них, Скетча и Бруми. «Это мое предназначение. Лучше я, чем кто-то другой. Пожалуйста, пусть другие будут счастливы». – …Я постараюсь. – Голос Скетча звучал хрипловато. Он срывался, как и голос Инка. Инк едва успел улыбнуться брату, прежде чем зрение померкло и его унесло прочь.

***

Инка забрали почти сразу после его появления. У Скетча было всего несколько минут, чтобы поговорить с ним, и ему казалось, что он потратил их впустую. Он не успел обдумать то, что Инк рассказал ему о своей памяти и об Удаленном. Он едва успел крепко обнять его, прежде чем тот снова исчез. Скетч хотел сосредоточиться на своем гневе. Ему хотелось ругаться, рычать, сорваться на Них и Их творения, чтобы показать, что кто-то может злиться из-за этого, что кто-то может испытывать отвращение к тому, что Они сделали с Инком, что кому-то не все равно. Скетчу было не все равно. Его мысли парализовал страх, когда огоньки глаз Инка засветились неземными цветами, и он исчез. Он знал, что не сможет найти Инка до тех пор, пока его брат не попытается отыскать его снова. Если он вспомнит о нем. Или если ему дадут время повидаться со Скетчем. Инк, казалось, даже не осознавал, насколько ужасно он выглядит. Разорванная одежда, глубокие тени под глазницами, пустое выражение лица… Создатели и так многого лишили Инка. Как раз когда Скетч думал, что Они не могут пасть еще ниже, Они изолировали Инка, лишили его возможности видеться с друзьями и общаться с Мультивселенной, которую он любил, и использовали его так часто, что он даже не мог отстирать кровь со своей одежды. «Это я Удалил Эррора. И все же Инк заплатил за мой выбор». Скетч хотел бы вскипеть, а не чувствовать оцепенение. У него было много красок, но он не хотел использовать их, чтобы снова выйти из себя. У него не было сил пойти к друзьям Инка и стать свидетелем последствий, о которых предупреждал Инк. Он не смог бы сейчас отреагировать логически и в итоге мог бы причинить вред тому, кто попадет под взрыв. Он знал себя достаточно хорошо, чтобы предсказать это. «Я и так причинил Инку слишком много боли. Я должен постараться поддержать его в этом». Он рассматривал бесцветный мир вокруг себя, запоздало понимая, что Инк, должно быть, догадался, как Скетч получал свои собственные цвета. Создатели даже не дали Инку возможности поговорить об этом со Скетчем. Они почти ничего не давали Инку. Они просто брали, использовали, ломали и Удаляли, пока у Инка не осталось ничего, что можно было бы отдать. Скетч помнил о своем обещании Инку. Проблема была в том, что он не умел видеть "хорошее". Он ненавидел Их. Он ненавидел Найтмера и Эррора, и то, как многие в этой Мультивселенной относились к Инку, и, возможно, саму Мультивселенную из-за того, как она функционировала (эксплуатируя его брата). Как Скетч мог найти что-то хорошее, если он подозревал, что даже визит к бывшим друзьям Инка приведет их обоих в еще большее отчаяние? Чувствуя себя потерянным, Скетч вернулся в дом братьев-скелетов в занятом им Дасттейле и тихо встал в гостиной, пытаясь собраться с мыслями, чтобы не совершить ничего необдуманного и не поддаться чрезмерным эмоциям. С этим местом не было связано никакого Создателя, который мог бы управлять течением времени, навязывать суровые сценарии или открыть этот мир для Эррора или Найтмера. По привычке Скетч начал просматривать коды, чтобы убедиться, что сюда не проникнет замена Эррора. Он обновил и другие средства защиты, запоздало обратив внимание на беспорядок из оберток и пустых бутылок на полу. Послышался тихий скрип, как будто кто-то безуспешно пытался миновать скрипучую ступеньку. А-а. Точно. Он почти забыл, что был здесь не один. Скетч погасил обновленные коды и медленно повернул голову в капюшоне, демонстрируя красные огоньки глаз своему… гостю. Dust!Санс (Dust!Санс Найтмера… Нет. Dust!Санс, которого защищал Инк) застыл на нижней площадке лестницы.

***

После того, как еще несколько Создателей закончили с Сосудом, Инка бесцеремонно сбросили в Дудл-сферу. Последний Создатель даже не потрудился забросить его на один из островов, оставив погружаться в реку краски. Инк вынырнул на поверхность, слабо закашлялся, чувствуя, как краски стекают по подбородку, и снова погрузился обратно. Он захлебнулся краской, но сумел вновь поднять голову над рекой, подтягиваясь к берегу. Его тут же вырвало частью проглоченной им краски. Инку даже не нужны были флаконы, если Они могли бросить его в краску, чтобы заставить выпить ее. Этот способ, безусловно, был (болезненно) эффективным. Конечно, издаваемые им жалобные звуки были вызваны жжением в горле, верно, Создатели? Он не плакал. Причин для слез было предостаточно, но Инку не нужно было тратить краску впустую. У него было много краски. Он должен быть благодарен, а не измучен, напуган и растерян. Инк хотел бы, чтобы краски помогли ему с памятью. Его голова все еще была забита всеми Удаленными воспоминаниями, и у него не было возможности избавиться от них, записав их. Он знал, что снова забыл что-то важное, но его шарф был слишком грязным, чтобы он мог прочитать какие-либо заметки, которые могли быть на нем написаны. Не было смысла оставлять заметки. Инку не нужно было помнить дни рождения, назначать встречи или отправляться на задания. Он был инструментом. Не более того. (Почему Они так с ним поступили?) Инк только успел перевернуться на спину, тяжело дыша и кашляя, как почувствовал, что очередной Создатель обратил на него внимание. Ему нужна была помощь. Инк уже должен был привыкнуть к Ним, но на этот раз ему хватило осознанности, чтобы смутно распознать в Нем одного из Голосов Эррора. Огоньки его глаз непроизвольно вспыхнули испуганным фиолетовым. Неужели его заставят создать мир только для того, чтобы его "уничтожил" новый Эррор? Эррор не должен был видеть Инка, но это вряд ли помешает его атакам ранить его, если он встанет у него на пути. Он ощутил вспышку гнева, но это не было похоже на тот гнев, который Инк привык чувствовать от Них. Не было ощущения, что он направлен на него. Другой Создатель заговорил, намекая на то, что сначала Инк нужен Ему. И срочно. Он был крайне напряжен, озвучивая просьбу. Он напрягся еще больше, когда на него обратили внимание несколько других Создателей. Инк понял, что этот Создатель был застенчив. Он не был новичком в творчестве, но предпочитал придерживаться своих собственных АВ, а не взаимодействовать с Мультивселенной и другими Создателями. Должно быть, Ему пришлось оставить свой мир, потому что Инк так долго был недоступен. Звезды, Его испугало такое внимание. Его тревога передалась Инку, и он почувствовал странную тошноту. Ему не нравилось, что Он так себя чувствует. Творчество должно быть для Него развлечением, а не стрессом. Он попытался собраться с силами, чтобы подбодрить Его. Ключевое слово "попытался". В итоге Инк просто стоял на месте и ждал, когда его использует тот Создатель, которому он достанется первым. Нервный Создатель быстро набрался смелости и твердо заявил, что Ему нужна помощь Инка. В Его изолированной АВ. Которая не была частью какого-либо Мультивселенского сюжета. И не будет участвовать ни в каких Мультивселенских сюжетах. И эта помощь нужна Ему прямо сейчас. Видя, что Инк занят, несколько других Создателей отступили или разбрелись кто куда. Инк был всего лишь одним скелетом, поэтому он не мог помочь Им всем сразу. Голос был раздражен задержкой, но у Него не было крайнего срока, как, видимо, у более робкого Создателя. Он подождет. Убедившись, что Бруми у него с собой, Инк последовал за тягой к одному из новых листков. Эта АВ была создана буквально за последние пару дней. У нее еще даже не было названия. Инк старался не чувствовать себя слишком фиолетово-серым при виде этого. Он обнаружил, что Создатели с большей вероятностью опускают руки и Удаляют свои миры, когда те не имеют названия. Легче было отказаться от того, что было настолько незаконченным, что оставалось безымянным. Инк вздохнул и выдавил из себя улыбку, готовясь к тому, что его будут использовать в качестве Сосуда, или к тому, что ему придется убеждать Создателя не Удалять и не бросать свое новое творение. Создатель остановил его, прежде чем он успел войти в АВ. Его тяга была сильной, но не было ощущения, что Он схватил его за грудину и дергает за нее. Теперь, когда большинство других временно отошли, Инк чувствовал Его гораздо отчетливее. Создатель неловко указал, что ему следует… переодеться? Из-за… беспорядка. Он казался встревоженным и немного смущенным, но просьба не была слишком странной. Это был далеко не первый раз, когда его просили сменить одежду или раздеться, чтобы Они могли использовать его в качестве референса. То, что с ним обращались как с куклой-манекеном, было не так уж плохо. Просто Инк чувствовал себя (очень) слегка уязвимым, когда все его шрамы были видны. Обычно Инк погружался в свои мысли (или старался не думать вообще) и позволял времени идти, пока Создатели работали. Он поступал так и во многих других ситуациях. Например, после того, как он пострадал от рук Даста в Андерфелле. Почему-то это Удаленное воспоминание причиняло сильную боль. Как физически, так и нет. Инк почти вспомнил мягкие теплые руки, которые осторожно накладывали повязки на его раны. Они были слишком большими, чтобы принадлежать Дриму или Блу. И слишком мягкими. Как он ни старался, он не мог представить лицо их владельца. Должно быть, Создателю нужен был Инк, чтобы моделировать дизайны, или позировать для Него, или что-то в этом роде. Или же Он не хотел, чтобы его кровь пачкала Его работу. Его обычная одежда сейчас была довольно поношенной и грязной. Она была порвана и испачкана, а шарф пропитался так сильно, что он уже не мог разглядеть большинство своих записей. Инк должен был воссоздать свой обычный наряд. Это будет довольно просто. Достаточно взять немного краски и все – он будет выглядеть не таким уж и грязным. В итоге он просто стоял и бездействовал, лишь бессмысленно пялясь на свой бесполезный, испачканный коричневый шарф и гадая, какие же записи были потеряны. Создатель проецировал сбивающие с толку чувства поддержки и тревоги. Он намекнул Инку, что тот может создать любой наряд. Любой, в котором ему будет комфортно. Он даже может использовать тот клочок ткани цвета морской пены, который у него был, в качестве вдохновения, если захочет. Инк был бы склонен думать, что Он создает что-то вроде "модной АВ", если бы Он не казался таким поразительно ободряющим. У него возникло странное ощущение, что вместо того чтобы нуждаться в его поддержке, Он пытается поддержать его. Инк медленно достал последний обрывок повязки Нота. Из этого обрывка Инк воссоздал остальную часть повязки. Зеленая ткань цвета морской пены разгладилась, стала чистой и целой. При осмотре он заметил, что защитные, экранирующие и другие коды остались нетронутыми, включая Проверку Нота. Затем Инк воссоздал свой шарф цвета морской пены. Потом зеленые штаны того же оттенка. И перчатки без пальцев. Он сделал черную кепку (ах да, раньше она была другого цвета, упс), но не стал ее надевать. Он даже воссоздал наклейку в виде звезды, которая когда-то была у него на щеке, и починил кобуру для посоха, которую он получил… где-то. Оставалась футболка. Инк ждал, что Создатель выскажет свое мнение, но тот не предложил ничего, кроме удобства. Ему следовало сделать коралловую футболку и синюю куртку, чтобы получить первоначальный наряд. Вместо этого он создал черную майку с высоким горлом, включая бирку на изнанке. Создатель не выглядел раздосадованным его выбором. Он даже не обратил внимания на то, что шрамы на его руках и плечах будут видны. Вместо того чтобы насмехаться над Инком, Он предложил воспользоваться водоемом в АВ, чтобы Инк мог помыться. Инк вошел в Альтернативную Вселенную, заметил лес, раскинувшийся на Поверхности, и разглядел неглубокое озеро. Ему потребовалось сознательное усилие, чтобы сделать несколько шагов в пруд, но желание не разочаровать Его подтолкнуло его вперед. Он смыл черную кровь краску со своей одежды и костей, заметив, что Создатель слегка отступил, словно пытаясь дать ему пространство. Закончив, он переоделся в костюм Нота и снова завязал глазницы повязкой. Он рассеянно погладил пальцами мягкую ткань майки. Она была приятной на ощупь. Чистой. Впервые за долгое время мысли Инка улеглись. Давление, вызванное Удаленными воспоминаниями, ослабло. Голова перестала так сильно болеть и прояснилась. Инк надеялся, что Тейлориэль не расстроится из-за того, что он повторил ее дизайн. Хотя, если подумать, она, наверное, была бы очень рада, что он чувствует себя достаточно комфортно, чтобы снова носить ее модель. А новая черная кепка даже подходила к майке. Неплохо… Потом Инк вспомнил, что Тейлориэль больше никогда его не увидит, и сделал глубокий судорожный вдох, стараясь не издать ни звука. По крайней мере, он мог снова увидеть Скетча. Он надеялся, что его брат в порядке. И Даст тоже в порядке. И… Инк был рад, что у него завязаны глаза. Может быть, Создатель не заметил бы слез в его глазницах. Вау, а он и вправду был плаксой, да? Инк вспомнил, как часто такие как Блуберри и Блу не соглашались с ним, и постарался больше не думать об этом, потому что тогда он действительно начнет реветь, а это было бы "раздражающе", верно, Создатели? Звезды, он так устал. Создатель не был раздражен. Он очень гордился им и дал ему понять, что гордится, проецируя эту эмоцию. Почему Он гордился им? Он всего лишь подготовил одежду, вымылся и переоделся в чистое. Инк посмотрел на свои руки и открытые участки кистей, разглядывая шрамы, и вспомнил, как "Тириан" Азгор из Андерсвапа помогал ему перевязывать раны в ванной у себя дома. Это было больше похоже на сон, чем на воспоминание; далекое и недостижимое. Это и было недостижимо. Азгор больше никогда не поможет ему. Инк отправил свой обычный (испорченный) наряд обратно через портал, чтобы не забыть его где-нибудь. Теоретически он мог бы сделать еще один, но не было гарантии, что у него будет перерыв для этого. Покончив с этим, он стал ждать, когда Создатель возьмет управление на себя. Он подождал еще несколько минут, покорно стоя на месте. Создатель не отпихивал его в сторону, чтобы придать его телу нужное положение или обновить коды мира, используя его. Значит, Ему нужна мотивационная поддержка или совет по программированию. Инк тихонько вздохнул, стараясь не слишком шуметь, и осмотрелся. Он действительно находился в лесу на Поверхности, но это была не обычная Поверхность. Здесь не было человеческих городов. Или городов монстров. Или Подземелья. Хм. Просмотрев коды, он узнал несколько подробностей об этой АВ. В этом мире все Сансы были хомяками. Не монстрами-хомяками. Но маленькими пушистыми хомячками. Они жили в этом лесу и на близлежащих лугах, но здесь не было особых опасностей. Ни хищников, ни людей, ни угрозы конца света, ни вообще каких-либо угроз. Самое драматичное, что могло случиться, это если бы один из них застрял на плавучей палке посреди небольшого пруда. Довольно скоро Инк обнаружил стайку хомячков. По окраске и отметинам Инк узнал в каждом из хомяков разных Сансов. Среди них были обычный Санс, Блу, Ред, Дрим, Гено, Инк… А еще были хомяки, похожие на Банду и Эррора. Когда черношерстный одноглазый хомяк спокойно уселся рядом с мягко-золотистым, Инк почувствовал укол печали. Это была не драматичная АВ, где животные, основанные на Сансах, сражались друг с другом, как их двойники-скелеты из Мультивселенной. Это были хомячки в мирной АВ. В их пушистых телах не было ни одной злобной косточки. У Инка перехватило горло. Он напомнил себе, что должен работать. – Тебе нужно, чтобы я собрал точные данные о поведении хомяков? Создатель отказался. Теперь Он не был застенчивым и тревожным. Он был… грустным и каким-то до странности трогательно-меланхоличным. Как смесь розового и синего. Для этой эмоции существовало какое-то слово, но Инк предпочел не задумываться об этом. – Меня не волнует точность. Твоя задача… эм… наблюдать за хомячками, – сказал ему Создатель. – Этот мир должен быть… местом, где… посетители могут просто играть с хомяками или наблюдать за ними. И… хм… поесть. Да. Вот так. Так ты сможешь убедиться, что все работает. Сидя и рассл… наблюдая. Если хочешь… Создатель озабоченно пробормотал, что Он не особенно силен в программировании, и хомячки не совсем похожи на обычных хомяков, но они созданы по мотивам магических скелетов, а хомяк-аналог Аутера может, черт возьми, парить, так что стоит ли ожидать реализма от магических хомяков, созданных "по мотивам магических скелетов"?.. Инк почувствовал себя еще более сбитым с толку, но если Ему так угодно, то он готов подчиниться. Он осторожно подошел к месту обитания хомяков и сел с краю, скрестив ноги. Хомячки не возражали против его присутствия. Их взгляды на мгновение обратились в его сторону, и большинство вернулось к своим занятиям. В конце концов два самых маленьких хомячка направились в сторону Инка. Инк знал, что коричнево-белый пустынный хомяк – это он, а другой, неестественно темно-сине-желтый – Аутер. Наблюдая, как последний слегка парит над землей, он почувствовал, что уголки его рта дрогнули. К его удивлению, оба хомячка забрались на свободную ткань его штанов Нота цвета морской пены и ткнулись в него носами. Их крошечные глазки, казалось, встретились с его глазами, и они выжидательно посмотрели на него. Болезненное стеснение в груди и горле Инка ослабло. Он робко протянул руку и как можно бережнее погладил крошечных сине-желтого и коричнево-белого хомячков указательным пальцем. Маленькие пушистые головки прильнули к нему, и его напряженное дыхание сперва сбилось, а затем выровнялось до более спокойного ритма. Эмоции Создателя обрушились на Инка стремительной чередой, но ему удалось не вздрогнуть и не оттолкнуть крошечных хомячков. Он ощутил Его шок, растерянность, а затем сияющее счастье, лучащееся, как теплый солнечный свет. Инк застыл на месте, гадая, не сделал ли он что-то не так, но Его восторг был несомненным. Создатель поспешно совладал со своими эмоциями и тихо прошептал что-то про "секрет" и "заметку", быстро бормоча себе под нос. Что? Инку было трудновато расслышать Его. Он старался не слишком переживать по этому поводу, ведь Создатель специально приглушал себя. Повязка на глазах не мешала ему слышать так же, как и видеть. То есть она вообще не блокировала его чувства, ха-ха. Он решил не спрашивать Создателя о том, что Он делает (безопаснее было не задавать вопросов), и приглашающе подставил руку. Естественно, хомячок-Инк бесстрашно забрался к нему на ладонь. Хомячок был таким крохотным, едва ли в дюйм длиной. Хомячок-Аутер был таким же маленьким. Инк старался не шевелиться, опасаясь напугать или поранить маленьких зверьков. Они были такими мягкими. Инк даже не мог поверить, насколько они мягкие. И крошечные. Он уже упоминал, что хомячки были совсем крошечными? Как вообще можно быть таким крохотным и пушистым? – У вас должны быть собственные клички, – решил Инк. Он указал на хомячка-Инка: – Ты будешь Пекан. Потому что ты едва ли больше него. А Аутер будет… Космос. Что думаете?.. – Он вспомнил, что работает с Создателем, и рассмеялся, чтобы не поморщиться. – Упс! Я тут балуюсь с твоей АВ. Извини за это. Создатель не был раздражен или рассержен. Совсем наоборот. Он был так рад, что Инк проявил инициативу. Ему нравилось видеть его (воодушевленным) заинтересованным. Создатель сказал, что Инк может сам давать хомячкам имена, если пожелает. И может уделить этому столько времени, сколько ему нужно. Так что он вполне мог бы что-нибудь съесть, пока находится здесь. Рядом с Инком появилась миска, наполненная овощным рагу. Вместе с ней появилось еще несколько. И еще несколько. Стопка получилась выше головы Инка, когда он стоял. Создатель смутился, настаивая на том, что хотел сделать именно столько. Инк хихикнул, но быстро замолчал, однако Создатель не стал огрызаться из-за того, что он смеялся над Ним. Он был таким славным. И был так заинтересован в этой АВ (Он не забросил бы ее и не оставил гнить вечно незавершенной). Инк ценил это даже больше, чем Его доброту… Единственная причина, по которой Инк не почесал грудину, заключалась в том, что его руки были заняты крошечными хомячками. Остальная стайка копошилась вокруг него или на нем. Они были такие маленькие, мягкие и забавные. Несколько из них вместе наслаждались едой, а Пекан, похоже, подбивал хомячка, похожего на Блу, следовать за ним по зеленому шарфу Инка. Почему его шарф был зеленым?.. Ах да, он же был в наряде Нота. Инк оставил Пекана в покое и свободной рукой подхватил овощное рагу. Другая рука была занята уютно устроившейся в ней кучкой хомяков. Еще больше забралось к нему на колени. Инк не мог пошевелиться, не сбросив их, но это было не страшно. Лучше быть заложником хомячков, чем Ученых. Инк не хотел обижать Создателя, поэтому попробовал овощное рагу. Он был здесь для того, чтобы тестировать Его творения, так что не должно быть никакого вреда в том, чтобы съесть предложенную еду. Лучше пусть он попробует, чем отравится другой посетитель. Рагу было немного горьковатым, недоваренным и в нескольких строках кода от того, чтобы отнять немного ОЗ, но Инку было все равно. Оно было теплым. И съедобным. И даже не подгорело, правда, поблизости не было никого, кто мог бы его забрать, раз уж оно не подгорело. Надо бы поделиться с Дримом… …О. Точно. Трудно было чувствовать безнадежность, когда Инка окружали маленькие пушистые хомячки. Пекан благополучно добрался до макушки черепа Инка. Он соскользнул вбок и угодил в воротник его шарфа. Инк замер, затаив дыхание, но крошечный хомячок был в порядке и с удовольствием устроился в его шарфе. Хомячок-Блу быстро присоединился к Пекану. У них действительно должны быть клички. Немного поразмыслив, Инк придумал несколько ярких прозвищ. Кермек (Санс), Банан (Дрим), Оникс (Найтмер), Стил (Киллер), Кобальт (Блу), Кедр (Хоррор), Карент (Ред), Фуксия (Фреш), Слива (Эррор), Айвори (Гено) и Календула (Калор) – все они получили клички. Инк чуть было не назвал хомячка-Даста Индиго. Но быстро передумал и назвал его Пепел. Создателю понравились клички. Он не ругал Инка за то, что тот высказывал свое мнение там, где его не спрашивали, и не говорил ему, что он и его прозвища глупые. И по-прежнему не брал на себя управление, чтобы сделать все, что Ему нужно. А кодировка действительно была нужна. Этот мир был предназначен только для посетителей, но Инк видел, что Он как раз собирался построить небольшой домик рядом с жилищем хомяков. Это будет одинокое деревянное строение с простой кроватью, плитой, холодильником и камином. Создатель с трудом справлялся с крышей. Неужели Он и правда не хочет использовать его для помощи? Инк отвлекся, когда Стил, хомяк с пятнами на шерсти, похожими на отметины и душу Киллера, решил превратить левую руку Инка в импровизированную горку. Было забавно наблюдать, как он кувыркается вниз и тут же взбирается обратно. Лапы Стила были слишком мягкими, чтобы впиваться в кости, и он старался не задеть ни одного шрама, пока поднимался. Пекан сидел в воротнике шарфа Инка вместе с Кобальтом и с любопытством наблюдал, как Стил снова скатывается вниз. Из высокой травы вынырнул еще один маленький хомячок и вскарабкался к Пекану. Судя по всему, он уходил на поиски приключений, но теперь вернулся. Инк улыбнулся новичку, а затем удивленно моргнул, приглядевшись внимательней. Яркий аквамариновый узор на его шее безошибочно напоминал бандану. Инк протянул руку и осторожно, бережно погладил его мягкий мех. – Берри, – прошептал Инк. Он ощутил прилив внешних эмоций, несущих в себе ауру скорби. Создателя этого мира не было рядом, когда Удалили Блуберри. Ему не довелось узнать его историю, но Он сожалел о том, что тот исчез. Он не мог вернуть его, но мог хотя бы сделать что-то в память о нем. Блуберри больше не было. Он был Удален. Если бы кто-то еще увидел этого хомячка, он бы воспринял его как еще один вариант Блу или другого Swap!Санса и никогда не смог бы понять, что он был основан на забытом и стертом Звездном Сансе. Другие Создатели никогда бы не узнали, если бы этот не сказал Им. Но Инк узнал бы правду. Инк наблюдал, как золотистый (Дрим), бело-синий (Блу) и бело-аквамариновый (Блуберри) хомячки устраиваются вместе с крошечным песчаным хомяком (Инком), свернувшись в один клубок в воротнике зеленого шарфа Инка. Опасаясь, что они могут упасть, Инк улегся на мягкую листву под деревом. Вскоре вся стайка мирно спала, прижавшись друг к другу у него на груди или в шарфе. Никто из хомячков не ненавидел друг друга. Никто из них не желал друг другу зла. Не было никаких драматичных сценариев, в которых хомяки подвергались бы опасности для жизни, прежде чем были ранены, брошены или убиты. Этот мир мог просто… существовать. Создатель сказал Инку, что создал этот мир для него. Инк может приходить сюда, когда ему нужно отдохнуть. Его никто не обязывает. Хомяки были самодостаточны, поэтому никому не нужно было заботиться о них. Но Инк мог посидеть с ними, понаблюдать за ними или поиграть, если захочет. Единственная просьба Создателя заключалась в том, чтобы Инк установил защиту, чтобы никто не смог разрушить или испортить это место. Он полностью поддержит его. Он с радостью помог бы ему внедрить соответствующие коды. Инк чувствовал Его беспокойство по поводу нападения других на этот мир. Границы, как правило, не соблюдались, поскольку Эррор нацеливался на любой мир, который привлекал его внимание (или на который Голоса обращали его внимание, потому что Им лично этот мир не нравился). В этой Мультивселенной всегда существовал риск вмешательства и разрушения, но Он все равно хотел попытаться что-то создать. Глазницы Инка жгло. – Я не понимаю. Создатель изобразил грустную улыбку. Это отражалось в Его эмоциях. Он продолжал работать, и на травянистом поле рядом с лесом распустились цветы. Инку следовало бы предложить свою помощь, но он не был настолько бессердечен, чтобы потревожить мирную и довольную ораву хомячков, свернувшихся на нем и вокруг него. Так что он лежал и наблюдал, как коды переливаются, словно радуга в небе, и наполняют мир вокруг него жизнью, красками и теплом. Этот мир был таким тихим. Мирным. Красочным. Живым. Безопасным? Инк хотел бы, чтобы так было и впредь. Он хотел бы остаться здесь… не навсегда, но достаточно надолго, чтобы по-настоящему отдохнуть. Он знал, что слишком многие Создатели этого не допустят.