7 ангелов: прибытие

Во время любого концерта Лиза всегда немножечко или множечко волновалась. Но каждый раз всë проходило гладко и спокойно, а людям всегда очень нравилась еë музыка, куда бы она ни ездила и на чëм бы ни играла. В конце концов Лиза уже так привыкла к выступлениям, что практически не волновалась (ну если только в начале выступления). Даже напротив, она наслаждалась этими несколькими минутами полного внимания к себе. Однако эти радость и наслаждение пропали также быстро, как и появились. На очередном концерте девушка была в восторге от возможности показать себя публике и порадовать еë знакомой весëлой мелодией. По окончании выступления, когда судьи должны были сказать свои комментарии, Лиза услышала ожидаемую похвалу, однако один из судей вдруг заявил, что ему не понравился ни мотив игры, ни сама игра, да и инструмент совершенно не подходит для этого произведения. И добил он девушку комментарием про то, что ей совершенно не подходит игра на музыкальных иснтрументах и лучше бы ей же сменить направление. Сказать, что Лиза была расстроена ничего не сказать. Вся еë радость от выступлений пропала, как и собственно желание выступать. Правда на следующий день она поняла, что этот мужичок, видимо, не поел перед концертом, вот и настроение было не очень. «Ничего страшного. Если одному не понравилось моë выступление, но понравилось более чем сотне, это не означает, что я плохо играю. Да, обидно, печально, но ладно. Буду двигаться дальше, — думала Лиза, — И дальше играть музыку.» Родители были на концерте, и разумеется негодовали относительно несправедливого комментария и оценки судьи, но понятное дело сделать ничего не могли. Единственное что им оставалось, так это подбодрить и успокоить дочь, чему та была очень благодарна. Лиза вообще очень ценила родителей именно за то, что они всегда приходили к ней на помощь именно тогда, когда они были так нужны. И, кстати, эту особенность она тоже унаследовала. Довольно часто, когда еë друзьям нужны были помощь и поддержка, Лиза всегда была тут как тут готовая поддержать, помочь и подбодрить. А друзей у неë, к слову, очень много. Все удивлялись тому, как у девушки вообще хватает столько энергии и на себя, и на учëбу, и на окружающих. Так вот, после последнего выступления, она через время заметила у себя странные способности, но, из-за нежелания их принимать, долго не придавала значения и думала, что это просто совпадение. Хотя Лиза по своей натуре была оптимистичной и жизнерадостной девушкой, в ней существовала черта, мешающая ей спокойно жить — она с трудом принимала какие-либо перемены в своём теле, долго считая себя уродливой. В детстве эта черта не приносила проблем, а вот начиная с подросткового возраста и в течение следующих семи лет, ярко давала о себе знать. Из-за этого гардероб Лизы резко изменился. Она стала носить мешковатую одежду с длинными рукавами и длинные штаны, совершенно позабыв о прекрасных платьях и миленьких кофточках с юбочками. Да, жарко, да, неудобно, да, не модно, но зато спокойно. Одно время родители пытались решить эту проблему, поговорив с дочерью, но поняли, что это бесполезно. Тогда они отправили её к психологу, но и здесь никакого результата. По его словам, у Лизы вскрылось много комплексов, о которых она умалчивала или ничего не знала. Наиболее выделяющимися из них были мизантропия и дисморфобия. Услышав это, родители спросили как это можно вылечить и можно ли вылечить вообще. В ответ услышали следующее: — Ну, тут есть два варианта действий. Первое — это разумеется психотерапия. Мы будем прорабатывать эту проблему с вашей дочерью. Второе — специальные препараты. В основном это транквилизаторы. Если хотите услышать моë мнение, у вашей дочери и то и другое находится пока в контролируемой зоне, так что сомневаюсь, что это понадобится. В целом вы все вместе, при желании, сможете сами проработать проблемные зоны. Однако последнее слово за вами. Психотерапия, таблетки, врачи… Эх, они так устали от всего этого. Они думали, что прошла наконец пора больничных коек и белых халатов. Но нет. Если раньше они имели дело с физическими проблемами, то вот сейчас, когда их дочери исполнилось 16, пришло время невидимых и более смертоносных, способных сожрать их милую девочку изнутри. Лиза видела, что её родители волнуются из-за того, что с ней происходит: «Блин, я только-только забыла об этих больничных палатах, как тут опять болячки выстреливают. Ух, да что же это такое… — грустно думала она, держа себя за плечи, а потом встрепенулась, — Ну уж нет! Я не позволю грусти себя сломить! Надо делать вид, что у меня всё в порядке. Мда, будет не приятно, но видеть такие огорчëнные лица родителей ещё не приятней!» С этого момента и до 21 года Лиза изо всех сил старалась делать вид, что у неё всë хорошо. Да, иногда вроде как стесняется своего тела, но в целом она полностью в порядке. И, что удивительно, родители поверили ей. То ли от усталости, то ли хорошей актёрской игры. Так вот, когда у Лизы открылись способности, она заметила их не сразу и гнала прочь, постепенно одолевающие еë верные догадки. У их дома был небольшой садик, в котором девушка всегда любила читать и играть на музыкальных инструментах. И вот однажды, когда она в очередной раз пришла поиграть туда на баяне, то в процессе задумалась о произошедшем ранее: «Антоха такой заводной. Прямо как я. Хм, может попробовать дать ему несколько знаков внимания? Хм… Мне кажется или у него когда-то уже была девушка? Мхм. А-а, то-очно! Маринка же говорила, что да, была. Вот только закончился сей роман их, вроде как, общим желанием расстаться хз почему. Печально. Хорошая пара была, вроде как.» Лиза вздохнула и взглянула на огород впереди, где увидела летающих насекомых. Ей пришла в голову странная сцена: насекомые набрасываются на неë и кружатся вокруг с непонятными намерениями. Она усмехнулась бредовости данной идеи, но примерно через десять секунд задуманное вдруг начало происходить. Лиза тут же прекратила играть и с ужасом побежала в дом: «Кто бы мог подумать, что вселенная меня слышит, хех.» Думала она с усмешкой, смотря в окно, в которое насекомые яростно бились с характерным глухим звуком, желая проникнуть внутрь. Второй подобный случай произошëл уже с еë родителями дома. Тогда Лиза вечерком решила поиграть на флейте. В этот раз она думала о своих родителях и о том, как им с ней тяжело. «Так много врачей им пришлось пройти со мной, так много пришлось выслушать от них, так много испытаний… Но они прошли и не сломались, — Лиза ощутила искреннее счастье и широко улыбнулась из-за чего звук слегка исказился, — Я так горжусь ими! Они такие молодцы! Но мне бы так хотелось услышать как они себя чувствуют на самом деле. А то всегда улыбаются и говорят, что всë в порядке, а у самих такие уставшие лица. Не хочу чтобы они уставали от меня. Хочу чтобы они были счастливы.» Позднее, когда Лиза спустилась в зал, она увидела, что еë родители погрустнели. Даже при разговоре у них не получалось держать прежних задорных улыбок. Девушке это не понравилось. Тогда она широко улыбнулась, обняла обоих за плечи, прижав к себе, и сказала: — Что бы там ни происходило, пока мы вместе, мы через всë прорвëмся! — затем она отпустила и посмотрела на них, — Мы — семья. А это значит, что поддержка должна быть всесторонней, а не только от вас ко мне. Я же вижу ваши расстроенные уставшие лица. Что-то случилось? На работе долбают? Мама вздохнула, натянув грустную улыбку, опустив глаза. — Да, есть такое. С поставщиком проблемы большие. — Мы же недавно нашли одного, — посмотрел на неë папа. — Да, и в нём как раз проблема. Он требует от нас не обговорëнную ранее цену, а более высокую. И я не знаю что теперь делать. Из-за него придëтся повышать цены в цетыре раза, так что… — она вздохнула, — Не все жители нашего городка смогут тогда позволить себе покупать продукты. Меня это беспокоит… — Может тогда просто спросить у него почему он так поступает? — поинтересовалась Лиза. — Уже. Он лишь пожал плечами и сказал, что времена меняются. — Гавнюк, — насупилась она. Девушка никогда не влезала в дела родителей, потому что не понимала их решений в бизнесе да и в целом ей не шибко нравился сам процесс ведения бизнеса. Слишком муторно и тяжело.       Понятное дело, что Лиза не могла слишком долго убегать от правды. Не сразу но она осознала, что когда играет на музыкальных инструментах, практически всегда люди либо делают то что она хочет, либо говорят то, что у них на душе. То бишь правду. Когда девушка наконец смирилась с этой способностью и приняла, как новую часть себя, у неё возник интерес к этой силе, и она стала изучать еë. Правда тайком, чтобы не вызывать подозрений. Вот так постепенно в городке и люди и животные начали вести себя странно. Лиза наблюдала за происходящим, делала выводы и надеялась, что никто ничего не замечает. Но, как это бывает, всë тайное всегда становится явным. И это тайное зачастую первыми замечают именно твои враги. По соседству с семьëй Лизы жила одинокая бабуля. Старушкой еë не назовëшь, так как выглядит она лет так на 50, но никак не на свои 68. И вот всë время, начиная с момента переезда семьи в свой новый дом, женщина следила за ними и постоянно ворчала: «Расшумелись тут», «Ишь, нашли чему радоваться, ребёнок у них будет», «Избаловали эту дрянь так что прохода не даëт, всë поговорить да поиграть ей хочется!» и так далее. Разумеется в лицо бабуля тоже многое высказывала, но вот когда однажды получила едкий ответ от матери Лизы притихла, лишь что-то недовольно бурча себе каждый раз под нос. Когда же девочка начала болеть, настроение женщины каждый день было на высоте. Потому что каждый день она видела, как вся семья уезжает в больницу и только ближе к обеду или вечеру возвращается уже уставшая. Бабуля считала, что эта семейка заслужила проблем, потому что вечно достаëт всех своим магазинчиком, семейным счастьем, улыбками, смехом, доброжелательностью, а ей хочется покоя. Когда походы по больницам прекратились, она вновь каждый день злилась и негодовала от «вселенской несправедливости», стараясь прицепиться хоть к какой-нибудь части жизни соседей. И, так как родители Лизы никак не реагировали на надоедливую старушку, она пристала к самой Лизе.