take me pulse

      Антон в тот день был готов поспорить на все деньги, что у него были – сегодня он встретится с Арсением. С самого утра в воздухе витал аромат парфюма похожий на тот, которым пользуется мафиозник; сердце предательски стучало от каждого шороха или хлопка входных дверей. Но самого главного Шастун понять не мог: ему хочется, чтобы тот пришел, хочется с ним поговорить и расставить все точки над «и», или наоборот, он был в гневе, что по истечению такого количества времени Попов вдруг заявится к нему на порог и сделает вид, будто ничего и не было? Опять, наверняка, будет прикрываться делами фирмы, каким-то происшествием, которое навлекло такую охоту за головой Антона, и тот будет дураком, если простит его и в этот раз.       День подходил к концу. Шастун по своему обычаю зашел в небольшую комнатку, которая располагалась ниже дома Сергея, и служила до этого чем-то похожим на мастерскую. Тем не менее сюда был поставлен диван, на котором Антону первое время было тяжело привыкнуть спать. Он не раскладывался и был в длину около ста восьмидесяти сантиметров. Оставшиеся двадцать сантиметров тела Шастуна висели в воздухе и найти удобную позу на таком спальном месте было безобразно тяжело. Но спустя месяц парню уже было все равно: сначала была обида, злость, потом торг, депрессия, принятие, а сейчас уже было настолько все равно, что он сам не знал, что делать – хоть возьми и выстрели в голову, чтобы покончить с этим раз и навсегда.       Признаться, Антон – трус, и никогда бы не покончил жизнь самоубийством. Да, он видел смерть в лицо, она мелькала рядом, размахивая своим черным плащом возле парня. И он мог встать на защиту близкого человека, даже если за это нужно будет отдать свою жизнь, но самоубийство – это не благородно. Вот и приходилось ютиться в мастерской, свесив ноги с подлокотника дивана и лежать часами, смотря в потолок. Из развлечений тут были только книги, журналы и газеты. Не густо.       Но сегодняшний вечер точно не мог закончиться, как и все остальные, и Антон это почему-то знал. Готовясь ко сну в отчаянии от своих надуманных идей, он вдруг услышал знакомый голос. — Добрый вечер, Егор. Нет, не надо будить отца, спасибо. Мне нужен Антон. – Едва слышно прозвучало во дворе дома.       Шастун тут же вскочил с дивана, подбегая к входной двери и распахнул ее. Он надеялся понаблюдать за Поповым, рассмотреть украдкой силуэт, но на пороге уже стоял Арсений, оторопевший от того, насколько быстро Антон открыл дверь, не успев он даже постучаться. — Привет. – Все, что смог сказать Попов, смотря на парня.       Тот стоял, держась за ручку двери, и казалось, если он ее отпустит, то сжимать придется кулак, которым он зарядит по лицу этому наглому и бесстыжему эгоисту. Злость и гнев кипели внутри Шастуна, постепенно увеличивая градус мыслями о том, что Попов оставил его одного на целый месяц. — Что надо? – Все, что смог произнести Антон, стиснув зубы.       Силуэт мужчины освещала одинокая луна на чистом звездном небе. Он стоял неподвижно, только его небесно-голубые глаза бегали из стороны в сторону, пытаясь ухватиться за что-нибудь. — Хотел поговорить.       «Поговорить?», – негодовал Антон внутри себя. Да, Арсений бы еще через несколько лет о нем вспомнил и приехал с улыбкой на лице и с бутылкой шампанского мириться. — И извиниться за... – мужчина сделал паузу, оглядывая улицу и коридор мастерской. — За все это.       У Арсения был слишком трогательный вид, чтобы закрыть перед его лицом дверь, хоть и Шастун мечтал сделать это в течение всего месяца, что прожил здесь. Было видно, что у него что-то случилось: синяки под глазами, разбитые костяшки рук, взъерошенные волосы, которые обычно уложены. — Заходи. – Коротко ответил Антон, открывая дверь шире, и мафиозник благодарно кивнул, проходя внутрь.       В мастерской было пыльно. Из-за отсутствия окон, в помещении было темно и душно. Одна лишь вентиляция в верхнем углу стены пропускала небольшое количество свежего холодного воздуха с улицы. Арсений оглянулся. Это помещение было слишком для него знакомо. Каждая ссора с родителями приводила к тому, что он сбегал из дома и прятался в мастерской среди всего своего хламья: старой гитары, на которой пытался научиться играть; деталей от мотоцикла; боксерских перчаток, груша для которых все еще висела на потолке. Осмотрев давно забытую им комнату, Попов выдохнул и прикрыл глаза. Сейчас у него пролетала перед глазами вся подростковая жизнь: школа, дом, родители, поиски себя и первые драки. Пока его не занесло дальше, он резко дернулся, поднимая веки. — Ты в порядке? – Вдруг спросил Антон, внимательно изучая реакцию Арсения.       Тот положительно кивнул головой и чуть улыбнулся. Еще раз повертев головой, он нашел диван и присел. — Ты хотел поговорить. – Напомнил ему Шастун и встал прямо перед ним, сложив руки на груди. — Да. – Утвердительно ответил мужчина. — Извини, Антон. Очень многое навалилось на меня за все то время, что мы были рядом... – Начал говорить Арсений, но тут же был перебит. — Блять, я так и знал! – Вскинув руки, выкрикнул Шастун, закатывая глаза. — Нет, пожалуйста, послушай! – Сказал Попов, умоляюще смотря на парня, но тот уже был готов уйти в другой угол комнаты, дабы заняться своими делами. — Антон, послушай меня! – Более серьезным и грубым тоном сказал он.       По телу Антона пробежали мурашки. Он остановился и обернулся, всматриваясь. Мужчина смотрел на него выжидающе, немного нервно закусывая нижнюю губу, сдирая тонкую кожицу зубами. — Сядь. – Попросил Арсений, с едва уловимым приказом.       Парень поставил стул спинкой к лицу мафиозника и сел на него, закидывая руки сверху перед собой. Попов благодарно молча кивнул и продолжил: — На меня навалилась не ответственность за тебя или что-то типо того, на меня обрушились все незакрытые гештальты. Я в каждом твоем поступке вижу себя, того юнца, который думал, что быть в мафии – круто. Сейчас я знаю, что это не так. – Сказал расстроенно Арсений. — Ты не можешь завести обычную семью, жить спокойной жизнью и никого не убивать. Вся твоя судьба будет крутиться в руках верхушки, пока ты не станешь однажды сам одним из них, пробравшись через чужие головы или какие-то заслуги. — Поэтому ты меня остановил перед клятвой. – Наконец сложив пазлы у себя в голове, сказал Антон.       Попов подтвердил. — Да, я понимаю, что ты не сможешь жить, как раньше. Даже сейчас я очень корю себя за то, что решил тебя оставить, ведь тогда я думал только о выгоде, о пользе, которую ты мне принесешь. – Пояснил мужчина, выдыхая после такой тяжелой речи и немного сощуриваясь от воспоминаний. — И что же изменилось? – Удивляясь, поднял одну бровь Шастун, внимательно изучая лицо напротив. — Я только сейчас понял, что виноват перед тобой. Ты не сможешь жить той жизнью, которой мог бы жить раньше. Тебе закрыты пути во многие сферы, заведения. По правде говоря, думаю, ступи ты пару шагов отсюда и .... – Смелости продолжить у него не хватило, но оба поняли, что Антон станет трупом без охраны Попова. — И все это из-за меня. Из-за моих фантазий, чувств. – Вдруг сказал мужчина и время Шастуна резко замедлилось после последнего слова. — Что? – Спросил Антон.       Арсений понимая, что сейчас ляпнул, поднял испуганно голову на парня и завис, не зная, что делать, не понимая, как сейчас дышать и моргать. Он мог бы перевести тему, но понимал, что в данный момент зеленые глаза Шастуна, сравнимые только с бескрайним лугом где-то в горах у реки, упрашивали его сказать вслух именно эти слова. — Я... – Начал говорить Попов, прерываясь и сглатывая комок в горле. — Осознал, что без тебя чувствую себя хуже.       У Антона в ушах звенело. Он, кажется, больше уже ничего не слышал и слышать не хотел. Почему-то сердце пропустило один удар. Шастун перевел взгляд на мужчину. Арсений молча разглядывал его лицо, зависая на пирсинге, который болтался в губе, дольше положенного. Картинка у Антона перед глазами расплывалась. То ли из-за пульса, который бил по вискам с неимоверным грохотом, то ли от едва накопившихся слез в глазах.       Арсений потянул на себя стул с сидящим на нем Антоном, который едва успел поднять ноги от пола. Расстояние уменьшилось. Секунда, пронизывающая его и ярко-голубые глаза напротив, легкий мужской парфюм, знакомый ему с первой же встречи в зловонном подвале. Попов разглядывал пухлые искусанные губы, облизывая свои с каким-то нетерпением и неловкостью, которая только что повисла в воздухе.       Первым дистанцию в пару сантиметров нарушил Антон. Он припал к чужим губам, не думая о последствиях, не обращая внимание на шокированного мужчину, который так и остался сидеть на диване, будто каменная статуя. В груди проскользнул страх, что Попов совсем не это имел ввиду, поэтому Шастун отстранился от влажных губ, вытирая свои тыльной стороной ладони и через пелену, испуганно посмотрел на Арсения. — Я... – Не громко сказал Попов, все еще пытаясь понять – это реальность или очередной сон с участием Антона. — От тебя пахнет алкоголем... – Прошептал себе под нос Антон. — Я понял, давай сделаем вид, что ничего не было, ладно? – Испуганно заявил Шастун, махая руками перед лицом и прикрыл глаза, тяжело выдыхая.       Сердце обоих все еще билось так, будто оба парня пробежали марафон. Не теряя ни секунды, Попов потянул Антона на себя, затягивая в новый поцелуй. Движения были более уверенными, целенаправленными. Влажный язык мужчины задел кольцо пирсинга, а потом аккуратно, будто спрашивая разрешение, протиснулся сквозь губы в чужой рот и медленно очертил нёбо. Шастун прикрыл глаза и тихо выдохнул. Языки сплелись между собой, вынуждая Арсения потянуть парня на себя и усадить его на коленях. Антон разорвал поцелуй и попытался разглядеть лицо напротив. Попов снова притянул парня к себе, зарываясь пальцами в отросшие кучерявые волосы, но Шастун тут же остановил его. — Нет, подожди. – Переводя дыхание после поцелуя, сказал тот. — Что? – Красный румянец на щеках Арсения был еще одним акцентом на фоне белой рубашки. — Ты пьяный. – Еще раз повторил это Антон, но на этот раз громче. — И все это не правильно. Ты перепутал адрес, Арс. – Сказал Антон, слезая с мужчины. — Тебе нужно было к Алисе, да? – Утешая свои мысли, которые огромным роем, будто осы, сейчас гнездились в его голове. — Нет... – Ничего не понимая, Попов сидел на диване, провожая взглядом влево-вправо парня, который нервно шагал по мастерской.       После отрицательного ответа Шастун остановился и медленно обернулся на Арсения. — Арс, я ничего не понимаю. – Признался он. — Сначала ты спасаешь мне жизнь, потом пропадаешь на целый месяц, а сейчас приходишь и вот это... – Боясь сказать вслух про поцелуи, он высказал все, что сидело в нем. — Антон, пойми, я сам до сих пор не совсем понимаю себя, но... – Сказал мужчина.       Его никто не торопился перебивать и он продолжил: — Но я понял, что мне тебя не хватает. Не просто, как секретаря, который будет записывать мои дела и назначать встречи, а как человека. — Нет, ты явно что-то перепутал. – Не собираясь мириться с этим, ответил Антон. — Шаст, пойми... – Начал было Попов, но тут же был перебит очередным отрицанием парня. — Антон! – Крикнул он и Шастун наконец-то пришел в себя. — Да, я весь этот месяц просыпался и видел тебя в каждом прохожем, засыпал и во сне видел твое лицо. Я все это время пытался занять себя работой, чтобы просто не думать о тебе, но у меня не получается. Понимаешь? Не выходит!       Шастун стоял, как вкопанный, слушая все то, что даже не мог придумать у себя в голове. Ему точно снится сон. Нет. Ладно, надо собраться с мыслями. Вот, Арсений сидит в своем привычном костюме на диване, с растрепанными каштановыми волосами, с едва видимым румянцем, который уже исчез с лица. Это точно ему не снится. Не может. А если и так, то утром придется хорошенько передернуть, чтобы не ходить с этими мыслями целый день. — Я не пьяный, я выпил два стакана коньяка. Отдаю себе отчет в своих действиях и хочу тебя сейчас рядом, – На последних словах Антон опять выпал из реальности, в которую так плотно пытался себя возвратить. — Прошу.       Арсений смотрел на него, прожигая дыру своими голубыми глазами, в которых плескался океан. Антон сдался. Еще один неловкий короткий поцелуй. Губы Попова захватили кольцо пирсинга, нежно перекатывая его через кожу, в которую оно было вставлено. Шастун выдохнул и откинул голову назад. Спускаясь ниже, на шее оставались мокрые поцелуи. Терпение было на исходе. Ерзая бедрами, Шастун вдруг почувствовал что-то твердое и опустил одну руку вниз. Попов томно выдохнул, прикусывая мочку уха парня. Ловко расстегнув брюки, Антон залез под резинку нижнего белья, обхватывая член своей прохладной рукой.       Такой диссонанс температур заставил Арсения вздрогнуть и двинуться бедрами на встречу. Легко подняв парня, Попов развернул его, кладя на узкий диван и нависая сверху. Еще несколько поцелуев, пока Антон расстегивает свои джинсы и вот его ладонь обхватывает член Арсения. Горячая плоть, ожидающая любого прикосновения, слишком податлива и отзывчива. Он шумно выдохнул, наклоняясь к бедрам Антона и облизнув головку члена, вобрал его на половину. Зажимая губами, он взял его глубже, чувствуя, как мышцы пресса парня напряглись. — Глубже... пожалуйста. – Прошептал Шастун, поднимая голову и разглядывая пошлое лицо Попова с членом во рту.       Картинка была, мягко говоря, симпатичной. Такого даже во снах не снилось. Наслаждаясь ощущениями, Антон положил свою ладонь на затылок мужчины, больше для того, чтобы занять руки, а не управлять им. Арсений и так слишком хорошо старался, мешать ему не хотелось. Мужчина по просьбе парня взял член глубже, головка которого уперлась прямо в гортань, мешая нормально дышать и вызывая слезы в уголках глаз. Шастун заволновался, приподнимаясь на локтях, но Попов тут же показал, что все хорошо и одной ладонью толкнул его в грудь, залезая под футболку. Подушечки пальцев нашли соски, сжимая их, а затем рука поднялась наверх, покрывая шею и нежно надавила на ее. Антон закрыл глаза, поддаваясь своим чувствам. Жар внизу живота, сильная ладонь обвитая венами – все это заводило с каждой секундой сильнее.       Шастун лег удобнее, пытаясь вдвоем уместиться на узком диване. Вытянув ногу, он положил стопу на пах Арсения, сжимая пальцами через ткань. Они встретились взглядами. Попов вытащил член изо рта и прикрывая глаза, выдохнул. Пуговицы на рубашке легко поддавались тонким пальцам и расстегнув ее до конца, перед Антоном появилась мощная накаченная грудь с прессом. Все тело было усыпано шрамами, и только один – от ножа посреди груди, привлекал внимание больше всех. Он отчетливо помнил, как зашивал эту рану собственными руками. — Иди сюда. – Сказал Антон, сам не ожидавший от себя активной роли в данный момент.       Мафиозник сел на диван, снимая брюки с нижним бельем, на его колени уселся Шастун, захватывая оба стоящих члена ладонью. Кольца немного мешали, добавляя новые ощущения прохлады разгоряченной коже, но снимать времени и желания сейчас не было ни у кого. Преследовалась только цель снять напряжение, которая висела в мастерской пол часа. Арсений закусил губу, рассматривая, как оба половых органа смотрятся друг возле друга. Прикосновения усиливали ощущения и ладонь парня, ловко скользящая вверх-вниз, вот-вот была готова довести до пика. — Я сейчас... – Не громко сказал Антон, прикрывая глаза, и тут же был притянут Поповым за шею.       Сливаясь в единый поцелуй, они кончили друг за другом. Белесая жидкость отрывисто выплеснулась на животы им обоим, едва задевая подбородок Шастуна. — Ты испачкался. – Сказал Арсений, тяжело дыша.       Краем своей распахнутой рубашки, он вытер лицо парня и чуть улыбнулся. — Спасибо. – Тихо ответил тот, пытаясь осознать, что только что произошло.       Попов закинул голову наверх, полностью расслабляя тело. Сейчас не хотелось думать, хотелось просто ощущать этот момент. — Мы поговорим об этом? – Спросил Антон, вытирая живот и пах сухими салфетками, лежащими на столе.       Он старался не смотреть на голого Арсения, все еще смущаясь. Но подойти ближе пришлось, хотя бы за своей одеждой. Быстро натянув джинсы и кофту, Шастун протянул пачку салфеток Попову и тот благодарно кивнул. Нехотя вытерев сперму с живота, он снова закрыл глаза, не собираясь одеваться. — Если ты привык, что тебя одевают слуги, то увы у меня здесь такого нет. – Сказал Антон, сверля взглядом затылок мужчины.       Тот рассмеялся. — Я, что действительно похож на избалованного мажора? – Спросил Арсений, оборачиваясь на парня и поднял одну бровь.       Шастун хихикнул, отводя взгляд. — Ты ездишь с личным водителем на последнем Мерседесе, носишь дорогие костюмы и каждый раз делаешь такое лицо, будто тебе все обязаны. – Перечислял он. — Как думаешь, какое мнение у людей сложится о тебе? — Мне неважно, что обо мне подумают окружающие. – Сказал Арсений, чуть прикрывая глаза от усталости. — Мне важно, что обо мне думаешь ты.       Улыбка с лица Антона мгновенно пропала. Нет, это все-таки не сон. Такого там не было ни разу. Он открыл рот, чтобы спросить обо всем, что думал, о том, что произошло между ними только что и что будет дальше, но поток мыслей остановился, как только через сетку вентиляции глаза увидели силуэт, движущийся в сторону двери. — Твой отец идет! – Испуганно шепотом сказал Шастун, хватая с пола чужие вещи.       Заострив взгляд на шкафу, который стоял чуть накось, в отличии от остальной мебели в мастерской, Антон посмотрел на Арсения. — Ну, уж нет. Я туда не полезу. – Заявил мужчина, попутно натягивая боксеры на ноги.       Дверь резко распахнулась. Антон сидел за столом, что-то выписывая своим ровным закругленным почерком на листок. Помещение освещала только настольная лампа с приглушенным теплым светом. Сергей оглянул мастерскую и постучал. Шастун повернулся, чуть подскочив на стуле. — Антош, не спишь? Могу зайти? – Спросил немного угрюмо мужчина, чуть прищурившись. — Конечно, проходите.       Шастун поднялся со стула, помогая взрослому спуститься вниз по ступенькам и посадил его на диван, попутно оглядывая пространство на наличие вещей Арсения. Шастун был слишком настойчив. Поэтому Попову младшему ничего не оставалось, как тихо сидеть в шкафу в одних трусах и через щелку наблюдать за происходящим. — Спасибо. – Поблагодарил Сергей, сев поудобнее.       Антон присел рядом, поднимая наконец глаза на гостя. — Я знаю, что вы с Арсением довольно близко общались. – Начал вдруг тот.       Воспоминания тесного «общения» минутами ранее всплыли в голове Шастуна картинками и он тут же их разогнал, покрываясь румянцем. — Пару лет назад, когда его мать изменила мне, я решил, что жизнь прекратилась, я был раздавлен, но внутри себя осознавал, что это бумеранг. – Грустно заключил он. — Когда мы только начали встречаться с Натальей, я никому не сказал, что у меня был ребенок от другой женщины. – Подняв голову на парня, он молча уставился на него. — Вы хотите, чтобы я передал это Арсению? – Не громко спросил Антон, надеясь, что тот из шкафа ничего не слышит.       Не хватало сейчас семейной разборки, где полуголый Арсений выбегает из шкафа, ругается со своим отцом, а того не дай Бог, хватает инфаркт от увиденного и представленного. — Нет. Когда я умру, начнется дележка имущества. Не все перейдет моему сыну. Часть достанется дочери, если она наберется смелости и наглости заявиться на порог. – Заключил Попов, вздыхая. — Я знаю, что дурень. Надо было все сразу рассказать. Ох, как быть?       Антон и сам не знал, что делать. Паника и миллион вопросов вертелись в голове. — Вы хотите, чтобы он о ней не узнал? – Еще тише спросил парень, прожигая испуганным взглядом мужчину.       Тот положительно кивнул головой. — Я надеюсь на твою помощь, Антон. Что бы между вами не было. Прошу. – Заявил Сергей и на неуверенный кивок от Шастуна, благодарно пожал руку.       Через пару минут тишины он встал с дивана и вышел из мастерской. Только дверь захлопнулась, из шкафа выскочил разгневанный Арсений. На его лице была то ли злость, то ли испуг. Было не ясно, что сейчас творилось в голове и заглядывать туда, если честно, не хотелось: казалось, что мысли и идеи, как вулкан, извергающийся из жерла – сожжет тебя всего за считанные секунды. — Сводная сестра? Как интересно он придумал! – Громко заявил мафиозник, натягивая попутно свои брюки. — Арс, тише, он же может услышать. – Оборачиваясь на дверь, прошептал Антон. — Да, мне срать! Веришь, нет? Все равно! – Кричал, казалось, еще сильнее мужчина. — Он держал эту тайну, не хотел позориться, а я теперь должен расхлебывать эту кашу, которую он же и заварил? – Удивлялся логике своего отца Арсений, размахивая руками. — Давай ты успокоишься и мы что-нибудь придумаем. – Пытаясь угомонить мафиозника, заверил его Шастун. — Я должен найти ее раньше, чем она заявится на порог сама. – Подытожил свой поток мыслей Попов, забегая по ступенькам вверх.       Антон собирался закричать, остановить, накинуться и повиснуть на нем, но понимал, что это все не может в данной ситуации – эта информация слишком сильно отразилась на Арсении. Во-первых, ему это не сказал лично в лицо собственный отец; во-вторых, именно из-за этой тайны может пойти вся его жизнь под откос. Останавливать Шастун не будет. Был бы на его месте он – сделал бы также.       Сон приходить к Антону этой ночью не собирался. Как ты не ложись, как не прогоняй назойливые мысли – все равно уснуть не получается. Оторвав голову от подушки, он сел, складывая ноги так, чтобы они оказались под одеялом. Рука тут же потянулась к тумбочке и потянув ручку ящика, схватила телефон. Он хранился у Шастуна на всякий «пожарный» случай, который по его мнению наступил. — Але, Сереж, это Антон. Срочно нужна твоя помощь. – Не громко, оглядываясь по сторонам, сказал парень.

°°°

      В баре от количества людей было шумно и душно. Популярная музыка вырывалась изо всех колонок, засев плотно на подкорку каждому, кто сейчас танцевал под нее. Красивые девушки в коктейльных платьях пританцовывали в такт, размахивая бокалами с шампанским и громко смеялись, чокаясь стеклом. Это был старый добрый бар «Париж», который перешел Попову по наследству, а тот в свою очередь отдал его Матвиенко. Сергей был бескрайне благодарен и рад, что теперь может осуществить свою мечту: заниматься любимым делом и вечно быть в тусовке красивых девушек.       В кармане штанов почувствовалась вибрация. Армянин извинился перед спутницами и подняв свой бокал повыше, чтобы не расплескать дорогой алкоголь, протиснулся сквозь толпу к барной стойке. На экране высвечивался незнакомый номер. Обычно, Сережа не берет такие вызова, но в этот раз рука сама будто приняла звонок, и только потом он понял, что сделал. Чертыхнувшись, мужчина приложил смартфон к уху и сказал: — Але. – Делая паузу, он выслушал абонента. — Антон? Мы знакомы? – Удивился Матвиенко, икая прямо в динамик. — А-а-а, все вспомнил! Ха-ха, прости Шаст, не узнал. – Рассмеялся он. — Арс? Наверное, спит дома, где ему еще быть. – Ответил Сережа, прикрывая веки. — Ладно, ладно, не кипишуй, сейчас приеду за тобой и все решим.       Сбросив звонок, он опустошил бокал до дна и чуть потупил взгляд на деревянную столешницу. Рука скользнула в штаны и вытащив оттуда кредитную карту, положила с громким треском перед собой. Бармен без слов нажал на кнопки терминала, прикладывая карту гостя и благодарно улыбнулся. Сережа тоже попытался выдавить улыбку. Но от количества выпитого, шума в голове и мыслей, которые накинул на него Антон – вышло так себе.       Поднявшись с барного стула, он протиснулся к отдыхающей толпе девушек, среди которых танцевал пол вечера и виновато крикнул, перебивая голосом музыку: — Мне нужно ехать. Дела, девчонки.       Они расстроенно загудели, но все равно подошли к Матвиенко, целуя по очереди в щеку и прощаясь с ним. Выйдя из бара, он вдохнул свежий прохладный воздух, тут же покрываясь мурашками. Остановив первое попавшееся такси, Сережа продиктовал адрес и откинулся на спинку, прикрывая глаза и искреннее надеясь, что не вырвет все то, что выпил часом ранее.

°°°

      Мысли в голове не укладывались. Вторая семья. Он и мать-изменщица просто были для Сергея второй семьей. Отец всегда был для Арсения идолом, он держал планку, зная, каким должен вырасти. У него были моральные принципы, идеи, и всегда казалось, что переплюнуть честь и достоинство отца просто невозможно. Но нет. Все разлетелось, как карточный домик. Опять. Снова Попов чувствует себя маленьким мальчиком, который выкладывал карты друг на друга, но сильный порыв ветра все разрушил, оставляя его ни с чем. Он терпеливый. Он сможет.       Добравшись впопыхах до офиса, Арсений просто оставил автомобиль на парковке, даже не заезжая внутрь. Успел закрыть дверь и уже хорошо. Он забежал в лифт, поднялся на этаж и распахнул дверь своего кабинета. Включать основной свет не хотелось, поэтому Арсений дернул за хвостик лампы и она тут же осветила рабочий стол с бумагами. Среди недавно пришедших писем он точно помнил что-то странное. Письмо, которое заставило его встать в ступор и он полностью был уверен, что это очередные проделки Рустама Саидахметова. Как же он ошибался.       Разбросав важные документы по всему столу, Попов наконец-то нашел то, что искал: белый конверт без каких-либо знаков и символов. Надрывая его по краю, он вытащил оттуда бумагу. Глаза забегали, быстро вчитываясь в написанное.

«Стоит лишь начать».

      «И что это, черт возьми, значит?», – проносилось в голове Арсения раз за разом. Он был уверен, что отрезвел и был готов решить любую логическую загадку, но прямо сейчас эта записка поставила его в ступор. Перевернув конверт, он разглядел надпись тонкими мелкими буквами: «Деньги не сделают тебя счастливее». Где-то эту фразу он уже слышал. И как будто настолько отчетливо понимал, кто бы это мог быть, что запутался окончательно. Кинув конверт на стол, Арсений вышел из кабинета, оглядываясь по сторонам. В коридорах было пусто. Стрелка часов пересекла второй час ночи.       Спустившись вниз к своему Ниссан, он не обнаружил автомобиля. На улице было прохладно. Сильный ветер обжигал лицо и руки. Вытащив из внутреннего кармана куртки сигарету, мужчина поджег ее и закурил. Табачный дым протиснулся в легкие, обволакивая стенки. Дышать будто стало легче. — Добрый вечер, Арсений Сергеевич, я припарковал вашу машину в гараже. – Оповестил его водитель, проходящий мимо.       Мужчина был сонным, уставшим, и кажется, вот-вот был готов или уснуть или заплакать. — Спасибо. Я сейчас поеду на ней. – Ответил Попов, выбрасывая бычок в урну. — Давайте, я вас отвезу. – Предложил водитель и Арсений согласно кивнул.       Сил не было, алкоголь явно, как бы он себя не убеждал, еще не вышел из организма. Все, что сейчас хотелось – спать. Укрыться ото всех проблем, уехать, спрятаться на каком-нибудь необитаемом острове, питаться там поспевшими кокосами и рыбачить под палящим солнцем. И все, что тебя там заботило бы, это то, что ты будешь сегодня есть.       Машина выехала из гаража, медленно направляясь по пустому безлюдному городу, освещенному лишь ночными фонарями. Глаза закрывались. Слишком много эмоций за этот день прошло сквозь Арсения. Он откинулся на спинку кресла и выдохнул. — Арсений Сергеевич, – обратился не громко водитель к мужчине, но тот кажется уснул. — Арсений Сергеевич! – Повторил он громче и мафиозник резко открыл глаза, пялясь на водителя.       Обернувшись по сторонам, Попов увидел три черные машины и еще одну спереди, которая перекрыла им дорогу. Чертыхнувшись, Арсений засунул руку за спину, ощупывая привычное место для пистолета, но его там не оказалось. «Видимо, у Антона выпал», – подумал мужчина, разочарованно вздыхая. Оружия им сейчас, конечно, не хватало, но вряд ли, при лучшем раскладе, имея они вдвоем пистолеты, смогли бы разобраться с десяткой человек.       Черная спортивносложенная фигура двинулась к автомобилю. Мысль о том, чтобы резко затянуть противника через окно и придушить, сразу отпала, как только еще четверо выглянули из дверей, направляя оружие в его сторону. Арсений потерялся. Кажется, впервые за долгое время, он понимал, что не одолеет всех этих людей в одиночку. Мужчина подошел к Ниссану и легонько постучал пальцем в тонированное окно. Попов медленно потянулся к кнопке, нажимая ее. Стекло опустилось. Кроме локтя и живота видно ничего не было. Мужчина наклонился. Наконец-то можно было разглядеть хоть какие-то черты лица: губы с глубокой впадиной посредине, острый короткий нос, чуть вздернутый наверх и тонкие брови. Когда подошедший повернул голову вбок, попутно разглядывая Арсения, свет от фонаря осветил вторую часть его лица. Шрам от нижнего века и до самого подбородка, придавал лицу какое-то зловещее выражение. — Добрый вечер, Арсений Сергеевич. Куда направляетесь? – Немного ехидно с полуулыбкой, спросил он, докуривая сигарету и выбрасывая незатушенный бычок под ноги.       Попов поднял одну бровь в непонимании. Если ему не изменяла память, то этого человека он не знал. Иногда популярность в узких кругах пугает: тебя знают многие, а ты знаешь от силы половину. — Могу поинтересоваться причиной, по которой вы перегородили моей машине дорогу? – Также спокойно ответил вопросом на вопрос Арсений.       Мужчина засмеялся и резко всунул в окно пистолет, щелкнув предохранителем на весь салон. Водитель вздрогнул. Оружие было направлено впервые не на Попова, а на того, кто был рядом с ним. — Если не хочешь, чтобы я снес бошку твоему водиле, медленно выходи из машины. – Не меняя своей интонации, сказал тот.       Арсений посмотрел в зеркало заднего вида, встречаясь взглядом со своим подчиненным. Тот выглядел очень испуганно, едва держал руки, сжимая ими руль. Не спеша, как и просил злоумышленник, Попов открыл дверь и убрал руки за голову, выходя и прижимаясь животом к автомобилю. Мужчина грубыми движениями обшарил карманы и тело сквозь костюм, кивая своим людям, что оружия при Арсении нет, и те начали подходить ближе. — Причину все-таки могу узнать? – Спросил Попов, оборачиваясь назад и был резко припечатан щекой в собственный Ниссан. — Молчи.       Удар об металл пришелся с такой силой, что в глазах все резко потемнело. Будто в комнате выключили свет. Арсений смог расслышать только последнее слово. И через секунду почувствовал, как его большое тяжелое тело расслабляется, стекая вниз на асфальт по кузову автомобиля. Не приятно.