Secrets of the night

— Вот такая печальная история у некого Хюнин Кая, — парень грустно улыбнулся, сцепив руки в замок на коленях. — И правда грустная, но как же этот дом, который ты разрушил, оказался здесь, в Корее? — Ёнджун не отрываясь смотрел на Кая, то ли наблюдая за эмоциями, то ли разглядывая прекрасный профиль в дневном свете солнца из окна, а может и то и другое. — Я построил его здесь для сестер, которые в конечном итоге переехали в Корею, но они даже не узнали об этом доме, — Кай окончательно склонил голову и закрыл глаза, — я пытался связаться с Бахи, но узнал от её мужа, что она погибла. А Лиа… С пушистых ресниц упала одинокая слеза, тихо приземлившись на ткань рубашки. Ёнджун не мог на это просто смотреть и потянулся к плечам, обнимая Кая, положил щеку на спину, поддерживая печаль в тишине. — Лиа погибла в авиакатастрофе, — Кай вздохнул и сжал ладонь Джуна в руке, — Они переезжали из Германии в Корею, вместе с моими племяшками, но случилась какая-то авария на борту, вся семья погибла. А я даже не смог что-то сделать для них. Ёнджун был его первым слушателем за все это время, конечно же Каю было тяжело и прямо сейчас с плеч спадал огромный груз, который он нес в одиночку всё это время. Его родные, в которых он души не чаял, а особенно Бахи, погибли. А он узнал это даже не сразу после смерти, а спустя месяц после похорон. Потерю сестер и племянников Кай пережил тяжело, хоть и ездил на кладбище попрощаться, но по возвращению в этот дом, вновь крушил всё что видел. И каждый раз он перестраивал дом всё больше избавляясь от прошлого. Сейчас особняк даже снаружи выглядит иначе и только планировка неизменной. Ёнджун чувствовал внутреннюю боль Кая и сжимая его руку, поглаживал большим пальцем по тыльной стороне ладони. — Кай, — тихо начал Джун, не ожидая никакой реакции, — ты не виноват. Я уверен, они были замечательными и мне хотелось бы с ними познакомится. Ты не виноват в их смерти. Ты не виноват, что не смог и не успел спасти их. Ты не виноват, что люди умирают тогда, когда им суждено покинуть этот мир. Широкие плечи затряслись и Ёнджун сильнее прижался к холодному телу, согревая своим теплом. Он оставит легкий поцелуй на плече и вновь ляжет на спину, так и не вспомнив о проявлении нежности. Но Кай это запомнит и оставит этот отпечаток в памяти навсегда. Камень с души Кая упал. Но он обрел новое чувство. Он хотел защищать Джуна от всех невзгод. *** — Не хочешь поесть? — когда Кай выпустил сдерживаемые долгое время эмоции, он наконец выпрямился, вытягивая руки вверх. — Я только за, но сначала сходил бы в душ, а то кажется тысячу лет не нежился под водичкой, — Джун подтянул к себе руки, рассматривая пальцы и надеясь, что щеки не выдали его эмоций, — ты не против? — Конечно нет, — Кай встал со своего место и протянул руку Джуну, — пойдем покажу где что. На первом этаже находилась небольшая ванная комната с душевой кабиной. Кай показал какие бутылочки что содержат и как настроить душ с разными режимами. Принес полотенце и спросил нужна ли ещё сменная одежда, помимо той, в которой был Ёнджун. Но услышав отказ, удалился, оставив парня одного. Джун и правда давно не мог себе позволить понежиться под теплыми струями воды. Лишь спустя час Ёнджун выполз из ванной и почувствовал в доме запах вкусного завтрака с беконом и, наскоро переодевшись в комнате, которую выделил Кай для него, спустился на кухню. — Как вкусно пахнет! Я думал ты не умеешь готовить, — Ёнджун подлетел к плите, чтобы посмотреть, что именно готовит Кай. — Ты прав не умею, но яйца с беконом приготовить могу, — Хюнин потрепал еще мокрые волосы Джуна и нежно улыбнулся, — садись, кушать будем. — А ты… что будешь? -Ёнджун покосился на Кая, который полез в холодильник за сырым куском мяса, — о нет, нет, нет. Давай я приготовлю тебе его, а то сам есть не смогу. Кай отдал тарелку Джуну и сел за стойку чуть дальше от кухни, чтобы мог наблюдать за действиями гостя. Ёнджун тем временем достал разделочную доску, нож побольше и промыл кусок мяса. Принялся аккуратно, но довольно быстро резать на маленькие кусочки, так чтобы их было удобно положить в рот. Удостоверившись, что все красиво порезано, достал сковороду и поставил на плиту. — Соль, травы? — он обернулся к Каю, но тот не сразу понял, что именно его спрашивают, так как завороженно наблюдал за Джуном, но после пары щелчков пальцами перед его лицом, все же отрицательно покачал головой. Когда сковорода нагрелась, Джун налил немного масла на сковороду и закинул кусочки мяса, которые сразу же начали шипеть и брызгаться маслом от воды. Но Ёнджун как будто этого не замечал и продолжал стоять около плиты, активно перемешивая. «Надо сделать корочку, но так чтобы мясо до конца не прожарилось» — Джун закусил губу внимательно наблюдая за тем, что твориться в сковородке. И вот через пару минут он снял сковородку с огня и переложил все кусочки в ту же тарелку, где до этого было сырое мясо. — Готово! — Ёнджун поставил тарелки на стол и пошел за столовыми приборами, пока Кай садился перед своей тарелкой, — а где у тебя… а все нашел! Джун положил на стол ножи и вилки и пожелав приятного аппетита набросился на яичницу. Кай, подув на кусочек аккуратно положил в рот и тут же остановился. Невероятный вкус, растекся по рту после первого же укуса. Когда он сам пытался приготовить себе мясо, всё превращалось в угли, поэтому он стал есть только сырое. Не сдержавшись, он захватил вилкой сразу несколько кусочков и съел. — Боже мой, это так вкусно… — Можно просто Ёнджун, — парень рассмеялся с реакции Кая. — Ты будешь моим? — без стеснения спросил Хюнинкай. — Ч...что? — Ёнджун от такой прямоты потерял дар речи и подавился, закашлявшись, — как это… Подожди, в каком смысле твоим? — Ёнджун отложил столовые приборы и отставил тарелку после того, как доел все. — Ну… ты останешься со мной? — вся уверенность Кая улетучилась в момент. — Но ты ведь понимаешь, какая у меня работа и в чем она заключается, — Джун замялся на стуле, смущаясь, об таком говорить не привычно, но Кай же рассказал свою историю и надо отплатить тем же, — Плюс ко всему начальник меня скорее всего не отпустит. — Почему? Разве ты не можешь просто уйти? — Если бы я мог, я бы давно ушел, — Джун окончательно поник и дальше говорил уже очень тихим голосом, надеясь, что Кай его не услышит, — но пока только думал уйти из жизни, чтобы больше не сталкиваться со всем этим… но встретил тебя. — Тогда на крыше.- Хюнинкай конечно же все услышал и вновь вспомнил ту ночь, — ты действительно хотел. — Да, но ты, можно сказать, спас меня от последнего шага, — уже громче проговорил Джун, взглянув в глаза Каю. — Ёнджун… — Хюнинкай сел рядом с Джуном и взял того за руку, — так почему ты не можешь уйти? — Потому что, — глубоко вздохнув, начал Джун тихо, стесняясь своей истории, — мой отец задолжал крупную сумму Санхуну и теперь я отрабатываю долг за него. Как следствие мне не платят, а все что идет за оплату… меня… идет в карман этому жирному ублюдку. По сути, я до сих пор живой, лишь благодаря клиентам, что удивительно. Потому что только у них я могу есть и следить за собой. Хотя не скрою, обходятся со мной слегка слишком. Ёнджун выпалил это на одном дыхании, боясь остановиться или что его остановят от раскрытия всей правды о его жизни. У Кая в памяти всплыл момент, когда Ёнджун сразу начал раздеваться, как только оказался в спальне. Ещё тогда он обратил внимание на многочисленные белые полосы и круги, на разных цветов и тяжести гематомы, на кучу потертых татуировок-наклеек поверх фиолетовых и синих пятен. Но сейчас Кай, наконец, осознал откуда все это. И выглядело это ужасно. И сейчас, пока Джун сидел в майке, Кай опустил взгляд на руку, что держал в своей и ужаснулся от того, что на ней почти не было живого места. — То есть шрамы на твоем теле это лишь «слегка слишком»? Ёнджун у тебя буквально все тело в шрамах от сигарет и не только! — Кай провел пальцеп по самому длинному и широкому шраму. — Ножи, мечи, мачете, розги, веревки, стяжки, сигареты, угли, воск. фантазия людей обширна, особенно если сказать им, что с этим, — Джун обвел себя свободной рукой и грустно улыбнулся, заметив, что даже человеком себя назвать не может, — телом можно делать все что угодно. — Джун...ты... сколько ты должен этому Санхуну? — На данный момент примерно, — он дважды согнул и разогнул пальцы на двух руках, -двадцать пять миллионов вон. После этих слов Ёнджуну показалось, что он услышал треск дерева и все же взглянул на рядом сидящего Кая. Может ему, конечно, показалось, но радужка глаз приобрела красный, почти алый, оттенок и вены на шее вздулись, а волосы будто стали немного светлее. — Можно я убью каждого, кто причинил тебе боль? — скорее прорычал Кай, нежели проговорил, разглядывая шрамы, но при этом нежно сжимая руку Джуна. — Их много, — Ёнджун перехватил руки Кая в свои и погладил костяшки пальцами, — и я не знаю где и кто они. Я же научился отключать сознание в. во время работы. — Боже мой, не называй это работой, — тяжело выдохнул Хюнинкай опуская голову в руки Джуну, — ты буквально в рабстве у какого-то старого пердуна. И как я могу оставаться в стороне… — Почему…. — Ёнджун перестал улыбаться и лишь не понимающе смотрел на макушку парня, слезы сами наворачивались на глаза, — почему ты так реагируешь… почему так говоришь? — Я же говорил тебе уже. Я пришел спасти невинную душу, — Кай поднял голову, нежно взглянув в черные, наполненные слезами, глаза напротв.