Сбежать

Как только ответ Эмерады пришел, Эми сообщила все Мару. Подобного исхода можно было уверенно ожидать, зная Мишель и ее любовь к загадкам. Оставляя ключ, она без слов обещала, что отыскать замок будет нелегко. Иными словами, Эмерада ничего не нашла. Достигнув нужного места на карте, она очутилась посреди пустыря, поросшего сухой травой. Самый южный край Центрального континента был пустынной землей, которая переходила в тот режим освещения, когда лучи красной луны, навечно застывшей над демонической землей, смешивались с лучами обыкновенного солнца, в результате чего небо окрашивалось в огненно-рыжий. Эмерада исследовала километры, но так и не обнаружила ничего, что можно было бы открыть малахитовым ключом. Мару думала об этом весь день. Затем еще один. И наконец, во время мозгового штурма со штабом диагностов, она поняла, что ключ не просто отвлекает ее от пациентов. Он буквально вырывает ее из привычных реалий. Доктора сидели за круглым столом и бурно обсуждали возможное заболевание на тот момент, пожалуй, самого неординарного и сенсационного пациента — Чихо Сасаки. Мару пришла на работу вовремя, но в зал вошла с опозданием, не желая изменять себе в глазах коллег. Почти час она задумчиво рассматривала ключ, не скрывая отчужденности. Ее отвлек доктор Аракава, сорокасемилетний специалист, коротый работал в Сейкай еще со времен Кио Накамуры. — Доктор Кагаяки, что вы думаете? Мару оторвалась, окинув взглядом белохалатное заседание. Врачи были напряжены, словно решали дела государственной важности. Хотя, ситуация с Чихо уже зашла настолько далеко, что, в конце концов, не смотря на исход, внимания прессы будет не избежать. И возможно кого-то из правительства пошлют в клинику повидаться с несчастной школьницей. И все же Кагаяки считала коллег чересчур напряженными. Вожможно потому, что именно к ней были обращены их взгляды, и от нее они все ждали результата. От ее слов зависело что с пациенткой сделают дальше. Именно поэтому Мару не собиралась ничего говорить. По крайней мере сейчас. — Я пойду, — сказала она, поднимаясь со своего места, и проскакала к выходу. — Но, Доктор Кагаяки, что нам делать с пациентом? — спросила доктор Томанич. — Вы так и не дали ответ! — присоединился доктор Хираи. — Господин Накамура сказал вам про гонорар? Вот и работайте. Я одобрю любое ваше решение. Мару потянулась к ручке. — Мы уже много чего пробовали… нельзя так издеваться над ребенком и пичкать ее препаратами… — потупил взгляд врач, фамилию которого Мару лишь смутно припоминала. — Тем более, мы высказали все наши предположения. Хотя бы скажите, какие мысли есть у вас. Мару почесала затылок с особой яростью. Давненько она не мыла голову. — Вы мастера молоть языками, в этом вам нет равных, правда, — заметила она как всегда напыщенно, — Но от вашего бубнежа у меня голова разболелась, и теперь я не могу думать. Мне нужны тишина и покой. Не подумайте, что я держу вас за бесполезных идиотов, просто… — она прикусила губу и зажестикулировала руками в попытках найти объяснение. — Хотя, забудьте, я не буду вас переубеждать. С этими словами она поспешила удалиться и без замедлений поехала в Чибу в надежде, что доктора под эгидой Накамуры смогут справиться с проблемой самостоятельно. Мысли Мару поглощал ключ, а так дела не делались. Поэтому лечить Чихо должен кто-то, кто не был помешан на блестящей безделушке. Так Мару размышляла. В Чибе ее встретили радушно, да и без гостинцев не обошлось: в этот раз Мару поехала через город и привезла пакет продуктов, включавший яства в виде паровых булочек с сыром. Последние особенно пришлись по вкусу Цубасе и Алас Рамус. Они играли во дворе и первыми встретили прибывшего гостя. — Ты сегодня рано, — заметил Ашия, когда Мару зашла в дом и прошла в кухню. Сегодня к ней впервые выбежала Сиси. Она оттоптала ей ноги, облаяла, будто Мару в чем-то провинилась, потом успокоилась, лизнула ей руку и убежала на второй этаж, спотыкаясь об собственную длинную шерсть. — Мне нужно кое-что обдумать, — ответила Мару. — Госпожа Сасаки? — Не совсем. С этим пока голяк. Ашия вздохнул, подошел к столу, куда села Мару, и поставил перед ней тарелку с супом мисо. — Это мне? — Мару огляделась по сторонам в поисках того, кому предназначался обед, но на первом этаже, кроме них двоих, никого не оказалось. — Тебе что-то не нравится? — провокационно спросил Ашия, и Мару схватила ложку. Суп ушел быстро: Мару заглатывала его не жуя, как обычно, будто боялась, что у нее отберут еду. Суп, пожалуй, был лучшей пищей для нее, ведь его и не нужно было жевать. — Великолепно! — прокомментировала она на десятой ложке и после, с каждой новой, удовлетворенно мычала. Ашию сперва смутила такая реакция: обычный суп, что в нем такого? Но кому не будет приятно, когда твою готовку хвалят. Урушихара сошел с лестницы сонный, как и было заведено, и оторопел, заприметив Мару. Она опять застала его в расплох в непрезентабельном виде, но в этот раз у него было оправдание. Его сон в последнее время стал прерывистым и беспокойным. Ему все снилось что-то, что он не мог объяснить, что-то безформенное, но очень громкое. Крики, выстрелы, сигнальная тревога — все это сливалось в один оглушительный рев, который будил каждую ночь по несколько раз. — Доброе утро, Руши. — Доброе… — Как ты? — Я… эм… ну… — Он всегда такой по утрам, — вздохнул Ашия. — Какой еще такой? — тут же проснулся Урушихара. — Умойся и почисть зубы. Потом приходи завтракать. Точнее, уже обедать. И нужно помочь Господину в саду. — А что в саду? — спросила Мару, — Керо рассказывал, что там всего лишь парочка яблонь. — У госпожы Накамуры на заднем дворе целый яблоневый сад. Она попросила удобрить деревья и выдернуть сорняки. — А потом пестицидные яблоки есть… — бурчал Урушихара. — Тебе их есть никто не предлагает. Мару сдавленно улыбнулась, и когда Урушихара ушел, а Ашия отобрал начисто вылизанную тарелку, вышла в сад. Денек стоял знойный, благо на лесной опушке кроны деревьев спасали от пышущего жаром солнца. В этих краях почва была плодородной, поэтому, что ни посади — все росло. Так Кио с Керо на пару нашпиговали сад молоденькими саженцами, которые спустя декаду превратились в небольшие раскидистые деревья. Плодоносили они к осени и, признаться, активней, чем было нужно. В прошлом году яблок хватило на такое количество пирогов, что, доедая, никто уж и видеть их не мог. Еще с лихвой хватило на варенье, на сушеные дольки и на компот, а остатки Кио поделила пополам с Юнпэем. Зимой Керо почти не приезжал, и она отдала ему бóльшую часть своей половины чтобы он забрал их в город. Живет Кио одна, тем более яблоки не самый любимый ее фрукт, так что много ей не съесть. Выйдет в этом сезоне такой же урожай или нет, еще посмотрим. Но, если честно, не хотелось бы. Кио совсем умаялась за готовкой той осенью. Мару дошла до сада. Он располагался за гостевым домиком, где от жары прятались Тюрдис и Камио. Керо упоминал, что деревьев всего пара штук, когда на деле их оказалась целых два десятка. Немного просчитался, что поделать. Мао и Эми корпели над ними с самого утра, выдергивая сорняки и траву из черных земляных лунок, усыпанных по периметру мелкой галькой. Без ссор и тут не обошлось: в этот раз они не поделили корзину, в которой складировались выдернутые сорняки. — Я еще раз повторяю: двинешь ее, и я тебе глотку вспорю, — прыскала злостью Эми. — Да чем она тебе мешает? — Мне ничем не мешает! Потому что ты ее к себе передвинул! Дай сюда… Эми схватила садовую корзину за ручку и поставила прямо перед собой. Она демонстративно отодвинулась и повернулась к Мао и его яблоне спиной. — Эй, ты издеваешься? А мне куда класть? Эми в ответ только прижала корзину ближе к себе. Недолго думая — а, в целом, и не думая вовсе — Мао стащил с головы девушки соломенную шляпу с полями, положил ее себе на колени и стал собирать траву в нее. — Эй, — буркнула Эми, — Это шляпа госпожи Накамуры! Ты ее испачкаешь! Мао не реагировал. Он планомерно выполнял задание, игнорируя раздражающего Героя. Эми последила за ним с минуту, краснея от злости, ведь ей же прилетит за испорченную шляпу. — Привет трудящимся, — наконец подала голос Мару. — Мару! — удивился Мао, — Ты уже освободилась? Эми, воспользовавшись моментом, вернула себе шляпу. — Да, я вышла с работы пораньше. Пока я разбирсюсь с Чихо, с меня сняли пациентов, поэтому других дел у меня нет. Видимо, Керо в меня сильно верит… — Прости, но Эмерада больше ничего не передавала, — сказала Эми, зная, что незакрытая тема с ключом мешает Мару работать. Она неглядя принялась нащупывать корзину, чтобы уложить в нее очередную охапку травы, но корзина исчезла. Эми обернулась: Мао воспользовался моментом и забрал ее себе. — Эй! — снова гаркнула Эми. За сегодня она повторилась так рекордное количество раз. — Тебе не жарко? — спросил Мао у Мару, ответно игнорируя Эми. Мару тут же стянула с себя ярко-желтую ветровку, полученную от пропитого и повернутого на мифологии моряка с Аляски. Эта, так сказать, кофточка не особо грела, была на деле тонкой и дешевой, но что-то не позволило Мару выбросить ее. Теперь она всюду таскала презент Фрэдди на себе, на поясе или на плечах, независимо от погоды. Эта ветровка стала чем-то сродни знамени. Знамени человеческой доброты, проявленной незаслуженно, и которую Мару теперь очень хотела оправдать, но не знала, как. Она не на секунду не оставляла это недосягаемое желание. — Эти удобрения нужны? — спросила она, указав на большой пятикилограммовый белый пакет. Эми кивнула. Мару закатала рукава рубашки по локоть, собрала волосы резинкой и затянула потуже. С прической она выглядела куда серьезней. Да и намерения у нее вмиг стали четкимм и ясными. — Эй, Джейки! — позвала она, — Слабо зачистить этот ряд? — Вообще-то я на соседнем уже два дерева почистил, — сказал Мао. — У тебя была фора. Я только пришла. Каждому стало понятно, к чему все шло. Мару прохрустела ладонями, разжигая в Мао запал и готовность посоперничать. Не так давно для них абсолютно обыденно было соревноваться по прводу и без. Во всем. Даже в том, кто первый доест все с тарелки или чей анекдот придется Малакоде больше по вкусу. — Насчет три, — предупредила Мару и жадно зыркнула на Мао. Его глаза тоже блестели, и никакая жара не могла ему теперь препятствовать. — Три. Мао тут же рванул к следующему дереву и почти за полминуты вытянул из земли все сорняки. Он швырнул их в корзину и оскалился. — Тебе со мной не справиться! Я натренировался за это утро! — Начни удобрять, — сказала Мару Эми на последок и тоже побежала копаться в земле. Эми еще несколько секунд таращилась на них и не могла поверить, что все то время, сколько они провозились в саду, Мао обладал такой реактивной скоростью. Вдвоем с оставшимся десятком деревьев они управились за пять минут, подустав под конец. Когда Мао финишировал, Мару оставалось почистить еще одну лунку. — Никто и не сомневался, что я тебя обойду! — ликовал Мао словно ребенок, — Да! Да! Эми шла аккурат за ними, кидала под деревья мелкие минеральные кристаллы и вмешивала их поглубже лопаткой. — Здорово ты придумала, — шепнула она Мару, когда та оттряхнула руки, почерневшие от земли. — С тобой он бы тягался куда охотней. — Я ведь не знаю его так, как знаешь ты. — Обращайся. Мару прошла вперед, оглянулась и прошептала: «Только не убивай его», затем подошла к Мао, что светился от счастья, с гордостью обхаживая результаты своих трудов, и по-дружески пихнула его. Мао не робел: тоже пихнул девушку, и она чуть не свалилась на землю. Эми казалось, что эти двое просто физически не могли разругаться на двадцать лет. То, что произошло между ними — настоящая ошибка природы, сбой в матрице. Ибо есть такие люди, которые просто созданы, чтобы быть братом и сестрой. Мао и Мару как раз из таких. — Вот это прыть! — удивился Камио, когда Мао и Мару, заливаясь смехом и глядя друг на друга, чумазых и взмокших, вышли из сада и уселись на скамейку подле крыльца, — Мы с Тюрдим вас видели! Хорошо сработано! — Спасибо, — улыбнулся Мао и поглядел на гостевой домик. Оттуда как раз вышла Тюрдис. Она косо посмотрела на сад и направилась к дому. — Пойду готовить ужин, — сухо кинула она, проходя мимо скамейки. Мао проводил ее взглядом. Слова Ашии не давали ему покоя, но он все не мог собрать мысли в единое целое, чтобы поговорить со своими подчиненными. — Откуда у тебя столько сил? — спросил он, желая отвлечься. — Я же доктор. Таскаю мешки с деньгами, — объяснила Мару. — Я и вовсе удивлен, что Маркелла по собственной воле взялась за такую утомительную работу! Мару осуждающе поглядела на Камио, недовольно покачала головой. Затем усмехнулась, ощущая тепло. Оно растекалось по всему телу, хотя прошло всего пять минут времяпровождения с Мао. И все равно в конце она вздохнула как-то напряженно. — Что? Что такое? — спросила Эми. Вид Мару мигом стал угрюмым. Она стала походить на капитана, предвкушавшего разрушительный шторм в открытом море. — Мне нужна ваша помощь, — выложила она, — Есть в доме зеркало?

***

В спаньле Кио стояло старинное зеркало в полный рост. Рама у него была довольно простецкая, зато расписная, в цветочек. Мару перевязала себя вокруг талии длинной садовой веревкой, самой длинной, которую удалось найти в сарае. Она поглядела в зеркало, сглотнула и постучалась. Это был пробный, нерешительный стук. — Точно сработает? — спросил Мао, крепче сжав веревку, — В прошлый раз мы были в Замке Древнего Короля, а это — просто какое-то зеркало. — Это не замок, а храм, — поправила Мару, — Мой храм. Ее уверенность в том, что задумка сработает, походила на тонкий лед на лужах в первые морозы, который трескается, если чутка нажать ботинком. Но ей все равно было страшно. Страшно, что в мгновение ока ее схватят и снова упекут по ту сторону. Она постучалась еще раз, на этот раз настойчивей. — Силдж, ты там? Пусти, нам надо поговорить. Эми отшатнулась и плотней закрыла дверь в комнату. Если Урушихара и Ашия услышат, то наверняка привлекут внимание Тюрдис, а это стопроцентно сорвет весь план. — Пусти же меня! — потребовала Мару резко и стукнула в стекло с силой. Зеркало тут же потемнело, как и в тот вечер, когда на Энте Исла Мару затащили в зеркало темные руки. — Ладно. Я иду. Мару ступила вперед, навстречу к Силдж и ее магии. Мао схватил ее за руку перед самым порталом. — В прошлый раз ты пропала на три месяца, — напомнил он встревоженно. — Все будет в порядке, — Мару взялась за туго завязанный на талии узел. — Я ведь на привязи, вы вытащите меня, если что. — Это жалкая веревка… — Обещаю, я справлюсь. Она вытянула руку и шагнула в зеркало. В зазеркалье не изменилось ничего. Возможно, для этого места временной промежуток в два месяца являлся не более, чем одной секундой, песчинкой. Его хозяйке, возможно, уже давно стукнуло за много миллиардов лет. По крайней мере, когда Мару интересовалась у Мики Шибы, она называла именно этот возраст. Он пусть и был примерным, но давал довольно точное представление о долголетии сефир. А что для них какие-то там месяцы? На второе посещение зеркального мира времени поразглядывать все вокруг оказалось больше. Темнота распласталась словно пар в кальянной, ушла вверх, и оставила видным только пол, выложенный ромбовидной плиткой в шахматном порядке. Чередовались цвета: красный, белый. Такой же пол был и в Храме Забытой Веры или же Замке Древнего Короля, однако плитка была белой с синим. Это замечание Мару сделала только что и весь путь вперед размышляла о причинах такого сходства. Прослойку мрака над головой по-прежнему украшали тысячи зеркал. Была это сеть, созданная Силдж, или же переходное пространство, некий магический коридор, о котором не ведал ни один учебник и ни один ученый, неясно. Тем не менее, если это место соединяло все зеркала мира, вериницу отражений и преломлений, то это была потрясающая возможность путешествовать между мирами без использования святой и демонической сил. Об этом Мару тоже задумалась. Ей было до безумия любопытно знать, как здесь все устроено. Не похоже, чтобы Силдж все так же планировала заточить Мару в своей выдуманной версии Энте Исла. В этот раз она даже не показалась и не вышла навстречу. Осуждать ее Мару не могла. Имей она возможность так отворять двери, то так и делала, минимизируя контакт с гостями. Иногда она и вовсе не открывала дверь. Были и такие истории. Особенно, если на пороге оказывались Мики или Лайла. В таких ситуациях Мару тихонько подглядывала в дверной глазок, видела там неугодных посетительниц, ставила музыку потише и изо всех сил делала вид, что ее нет дома. Поэтому тактика Силдж была ей понятна. Пройдясь немного, она почувствовала, как нижний ряд ребер сдавило. Это натянулась петля на талии. Мару оглянулась, едва разглядев в темноте очертания зеркала, через которое вошла, и трижды дернула за веревку. Длина позволяла пройти еще, и это Мао по ту сторону ухватился за эдакий спасательный тросс, переживая, что Мару, уже убитую, могут планомерно утаскивать вглубь. Разубедившись в этом, он ослабил хватку, и Мару пошла дальше. Бродила она недолго, но гнетущая пустота и темнота быстро надоедали и начинали щекотать нервишки. Все же это безмолвное место — не то, к чему можно привыкнуть быстро. Мару вспомнила, что даже тишина и недвижимость космоса не казались такими искусственными и непривычными. Как по заказу тишину разбавил стройный марш оркестра. Кто-то виртуозно исполнял бодрую мелодию, напоминавшую начало представления в цирке. Мару не сразу поняла, откуда доносилось звучание. Бесконечная тишина дезориентировала и сбивала с толку. Но, определив все верно, она двинулась туда, откуда звучала музыка, собирая по дороге размотавшуюся веревку и скручивая ее на плече.

***

По ту сторону Мао и Эми на пару сжимали веревку, улавливая малейшие ее колебания. Они старались держать ее натянутой, очень ответственно подходили к этой задаче, но, тем не менее, осознавали, что обманывают себя. Если вдруг веревка резко дернется или оборвется, что они сделают? Прыгнут за Мару? Для Мао это будет самый неразумный и опрометчивый поступок. Магии у него не осталось от слова совсем. Эми могла пойти на произвол судьбы, но решится ли она? От анализа их оторвала приоткрывшаяся дверь. — Мой Господин, что вы тут делаете? — спросил Ашия. Эми и Мао поглядели на него словно нашкодившие дети. Заметив, что Мару с ними нет, он указал пальцем на жутковатое зеркало. — Она там? Мао и Эми закивали. Ашия с пониманием кивнул им в ответ и осторожно, чтобы не хлопнуть, закрыл за собой дверь. Он о чем-то зашептался с Урушихарой. Эми с Мао с подозрением переглянулись. Ашия довольно долго что-то ему рассказывал, после чего коридор вздрогнул от возмущенного и шокированного возгласа. «Чего?!» — закричал Урушихара, тут же вломился в спальню и набросился на Мао. — Как вы могли отпустить ее?! — надрывался он, — О чем ты думал?! Ашия попытался их разнять, и, казалось бы, это не так уж сложно, но Урушихара намертво вцепился в футболку Мао. — Я не хотел! Она сама! Как бы я ее остановил? — объяснялся Мао. Заметив открытый портал с уходившей вглубь него веревкой, Урушихара ринулся к нему. Над этим поступком ему, в отличие от Мао и Эми размышлять не пришлось: разумный он или нет. Он действовал по наитию, как придется. Как и всегда. Это был его стиль. Его тут же схватит Ашия, не позволив коснуться зеркала. — Уймись! Неизвестно что там ждет!.. Урушихара вырывался, что было мочи, но Ашия крепко сжимал его, получая за это судорожные шлепки и пинки. Эми отшатнулась от побоища и вскорабкалась по ножке кровати: не хотелось попасть под неконтролируемый взмах чьей-нибудь руки или ноги. — Держи веревку, — прошептал Мао и кинулся подсобить Ашии. Даже Камио помогал, клевал Урушихару по коленке. На итог его удалось утихомирить: он выбился из сил и перестал сопротивляться, хотя всем видом он обещал юркнуть в портал как только его перестанут держать. Мао досталось больше всех: он проскользил по полу и ободрал локоть. Руку жгло, будто он упал на раскаленный огонек. Ранка вышла не большая, но болючая. Он намазал слюной локоть, но от этого только больше защипало. Именно к этому моменту Тюрдис заподозрила неладное. «Что у вас там?» — донесся ее голос из гостиной поверх прерывистого дыхания Урушихары. — Все хорошо! — ответил Мао, зная, что если Урушихара устроил такую сумятицу, то что Тюрдис сделает, лучше себе даже не представлять, — Можешь не подниматься! Эта фраза лишь усилила у Тюрдис желание подняться и самостоятельно убедиться в том, что никто не занимается чем-нибудь рискованным, вроде посещения зеркальных миров с неслишком дружелюбными обитателями. — Я спущусь к ней. Постарайтесь потише. Урушихара, никаких больше драк! — Иди ты… — прыснул Урушихара, потирая ушибленный бок. Он больше не рвался к зеркалу, но ждал объяснений от Эми и Мао, а они и сами толком не знали, какую важность составляет зеленый ключ, где Мару нашла его и почему он ее так заботил.

***

С немалого расстояния она уже имела возможность рассматривать величественную трибуну, возведенную на пустом месте; помесь театрального зала и римского колизея. Перед ней расположилась сцена, самая огромная, какую только можно было себе представить. Европейский театр в лучших традициях. Каждая боковая липнина на трибуне, коих было несчесть, изображала портреты неизвестных Мару детей. Она пригляделась: на одной были вылеплены лица Алас и Ашиес. Значит остальные детишки с тем же успехом могли оказаться другими сефирами. То, какими грустными Силдж их изобразила, настораживало. Все они страдали, задыхались. Как Силдж назвала этот театр: мытарств? Или театр Небесной диктатуры? Она, к слову, вовлеченно наблюдала за представлением, разыгранным персонально для нее одной. Но, несмотря на интерес, выглядела она одиноко и печально. «Театр одного зрителя» — вот, какое название подходило больше всего. Хотя Мару эта находка ни на секунду не воодушевила. Она поднялась по лестнице и прошагала по пустому ряду до сефиры, села через одно место от нее. С высока открывался чудесный вид на сцену и оркестровую яму. Дирижер, по какой-то причине наряженный в гусарский доломан и красный кивер с золотистым высоким пером, ритмично размахивал палочкой, подглядывая в партитуру одним глазом и смешно шевеля накладными усами. Еще одной особенностью оркестра было то, что все они являлись деревянными подвижными куклами-статуэтками. Мару пристально рассматривала виолончелиста и его волшебный, лакированный инструмент, создававший такой теплый звук. Учитывая, что все это было создано Силдж, она точно разбиралась в музыке. На сцене под веселый марш плясали плюшевые мишки, утки и белочки в милых девчачьих платьях с фатиновыми оборками. Без бинокля не разглядеть, но вроде бы у них были нарумямены щечки. Все же Силдж оставалась девочкой. Сама она обмахивалась расшитым бисером и блестящими бусинами веером. — Что тебе надо? — спросила Силдж, не отрываясь от зрелища. — Я пришла обсудить кое-что. Мне нужно попасть в твой параллельный мир. Хочу найти там одно место. Силдж промолчала, сложив веер и положив на голые колени. Ее привычное белое платьице с черными ворочничком и манжетами либо было ее любимым, либо других у нее не водилось. — Ты ведь мне поможешь? — Что мне с этого будет? — Я… — Мару на секунду умолкла. — Я думала, что тебе это не трудно. Мы вроде не в ссоре. — С чего бы? Ты сбежала от нас. Бросила нас здесь. — Но я не… просто… ты заперла меня на три месяца! — На три? Правда? — Силдж не на шутку удивилась, но все равно не прекращала наблюдать за развитием постановки. — Уже и забыла, как быстро течет время вне параллели. Мару снова замолчала. Параллель. Силдж имеет ввиду зазеркалье или параллельный Энте Исла? — Впрочем, мне необязательно помнить. Я все равно там не бываю. «Значит все же речь об Энте Исла», — решила Мару. На сцене стартовало новое действие. Большая, даже гигантская шкатулка выкатилась в центр сцены. Механизм запустился, и крышка откинулась назад. Из шкатулки выскочили фарворовые балерины и запрылали одна за другой, размахивая тонкими ручками под мелодичную колыбельную. — Если ты там не бываешь, зачем ты его создала? — Ты про параллель? Я создала ее для Натаниэля. Чтобы скоротать его срок. — Какой еще срок? — А ты глупее, чем я думала, — Силдж вздохнула. — Мы здесь скрываемся, если ты не поняла. И я не хочу, чтобы он сидел здесь, в темноте. — А ты… выходит, ты сидишь тут одна… столько времени? Силдж снова предпочла промолчать. — Мне очень жаль, — пробормотала Мару. — Мне тоже. Сефирка смотрела представление пустыми как мутное стекло глазами. Мару разглядывала ее лицо, ее странные волосы, голубевшие на концах. — Ну чего тебе? — огрызнулась Силдж, почувствовав сжирающий взгляд. — Твои глаза. Они ведь ничего не видят. Ты слепа? — И что с того? Я прекрасно вижу. Глаза мне не нужны. Кстати, раз речь пошла об этом, какого цвета у тебя волосы? — Черные. Глаза голубые. Кожа светлая, — рассказала Мару, понимая, что при таком запущенном случае катаракты, человек не мог видеть ни единого цвета, — В детстве меня обзывали поганкой за бледноту. — Надо же. А я думала, ты румяноликая блондинка… Они молча смотрели спектакль, пока на сцене не появилась тряпичная танцовщица в голубом платье. — Смотри, смотри, Маркелла! — заголосила Силдж, — Мишель! Это Мишель! Мару захлопала ресницами, встала с места и бросилась к ограде, почти перевесившись за нее. На сцене появилась кукла с кудрявыми волосами, очень похожая на реальную Мишель. Двигалась она словно подвешенная марионетка, пока ее голова не оторвалась и не упала на сцену. Силдж захлопала в ладоши, кукла поклонилась и уехала за кусилы. — Здорово! Так реалистично! Скажи, Маркелла? — Силдж пихнула ее в бок и, ухмыляясь, закинула ногу на ногу. Мару грохнулась на стул. Она не желала больше смотреть на наглую девчонку. Это был удар. Настоящий, болезненный удар, прямо в поддых. — Так что ты говоришь, тебе нужна помощь? С чем? — Я хочу, — Мару вздохнула. — Я хочу найти то, что открывает этот ключ. Малахитовый ключ заблестел прямо перед лицом Силдж. Пусть она и не видела его, все равно сделала заумное лицо. — Судя по звуку он из камня. Какого цвета? — Зеленого. — Тогда я знаю, что он открывает. Что-то зеленое! — рассмеялась Силдж, — Действительно разумно! Мару поверить не могла, что это — итог, финал, который она получила. Сефира была последней ее надеждой. Она нахохлилась, встала с кресла и двинулась с трибуны. — Я не помогу тебе, пока ты не поможешь нам! — крикнула вслед Силдж. — Я найду способ! — вспылила Мару, — Найду и вернусь за вами! — И поосторожней! Не превращайся в Клипот тут! Ты можешь уничтожить мою параллель! Мару раздраженно зарычала себе под нос и по растянутой веревке двинулась к зеркалу. Завершающий акт окончился. Кукольные актеры вышли на поклон. Из пустого зала раздались неведомые аплодисменты, и занавес закрылся. После небольшого перерыва представление началось по новой. То же самое представление. У Силдж изрядно иссякла фантазия.

***

— Сколько ее нет? Час? Два? — Всего полчаса, — поправил Мао. Урушихара маячил из стороны в сторону, поглядывая на зачарованное зеркало. Эми уселась на самый край кровати, боясь какими-то образом испортить раритетный стеганный плед. Камио расположился на пушистом коврике из звериной шкуры. Мао держал веревку. — Она все еще к чему-то привязана, — успокаивал Мао, хотя и сам не доверял Мару ее сохранность. — Привязана к трупу! — не унимался Урушихара. — Перестань, — попросила Эми, — С ней все в порядке. — Ты всегда так говоришь. Она, по-твоему, бессмертная? — А может и бессмертная! Ты почем знаешь? — Тише, — шикнул Мао. Он надеялся услышать что-то в зеркале, но никаких звуков от него не исходило. — Если она не вернется — я буду вечность вас обвинять, ясно? — поклялся Урушихара. Лицо Эми просветлилось, как только Мару вышла из зеркала и с досадой принялась развязывать тросс. Урушихара глядел на нее круглыми глазами, будто и вовсе не ждал, что она вернется. — Что, ничего не вышло? — спросил Мао возбудораженно, — Ты видела ее? — Видела… она ничем не помогла. Мстит мне за то, что я сбежала из ее параллели. Видите ли, они ждали помощи, а я виновата, что не въезжаю, как спасти их от незнамо чего! Эми и Мао переглянулись. Это действительно был неплохой план. И досадно, что он не сработал. — Нам лучше вернуться, пока Тюрдис ничего не заподозрила, — сказал Камио, — Альсиэль не сможет долго ее отвлекать. Тюрдис активно замешивала зеленоватую жижу, делая вид, что все идет по плану. — Что вы там делали? — Играли в карты! — Смотрели фильм! — Дрались подушками! Все эти варианты мгновенно вылетели из уст Камио, Мао и Эми. Тюрдис поглядела на них с недоверием и обратилась к Урушихаре и Мару: — А вы чего такие кислые? — Меня обыграли в карты… — буркнула Мару и вышла на улицу. — Меня избили подушкой, — пожаловался Урушихара. Он последовал примеру Мару и вышел во двор. — Чего с ними? — снова спросила Тюрдис. — Им не понравился фильм, — ответила Эми. Тюрдис прищурилась, проследив, как дверь в прихожей захлопнулась, затем дернула бровью, покачала головой и продолжила готовить свое нечто. Вместе с тем, как стряпня Тюрдис начала подавать признаки готовности и опутывать ароматом кухню, Мао и Эми друг за дружкой покинули дом. Мару и Урушихара сидели на пороге и наблюдали за жучком, тащившим зеленый листок. Цубаса с Алас по-прежнему игрались во дворе и баловались с садовой поливалкой. — Ты в порядке? — спросил Урушихара в который раз. — В полном, — ответила Мару и звякнула ключом. — Это… — От Мишель. Думала вернуться в параллель Силдж и найти эти координаты. Но, сам видишь. Урушихара подобрал ноги к груди и положил голову на колени. Две сестренки разбавляли общую подавленность. В солнечных лучах вода напоминала брызги золота. Девочки весело скакали через поливалку до тех пор, пока Цубаса не подскользнулась на мокрой траве, не упала и не выдернула из устройства желтый шланг. Струя из него исходила не очень вдохновляющая, даже грустная, и напоминала толстую унылую сосульку. Цубаса подняла шланг с земли и струей ополоснула испачканное колено. Прыжки сквозь веер прохладной воды закончились, но веселью прекращаться было нельзя. Мао понял это, глядя на Мару: она тоже расстроилась, вместе с сефирами. Поэтому он уверенно спрыгнул с крыльца и прошел во двор, взял у Цубасы шланг, накрыл струю пальцем. Вода тут же начала брызгать в разные стороны, прыскать на одежду, в лицо и в небо. Цубаса и Алас захохотали, помчались по участку прочь от Мао. Он не сумел их догнать, длины шланга не хватило. Девочки тем временем спрятались за домом. Мао вернулся к крыльцу и без предупреждений взмахнул шлангом над Мару. Вода шлепнулась ей на бедра и подскочила прямо в рот. Мару отплевывалась, но не долго. Желание окатить Мао с ног до головы пересилило чувство брезгливости. Она махнула рукой, образовав из воды круглую сферу, которая лопнула у Мао над головой, ударив его по самой макушке. Мару попыталась повторить трюк, за что снова оказалась облитой из зажатого шланга. Эми улыбнулась. Ей под ноги выскочила Алас. — Папа! — крикнула она, дразнясь. — Вот ты где! — Мао направил воду в сторону Эми и облил ей ноги, заливая Алас. Девушка тут же завизжала и отпрыгнула, продолжая улыбаться хохоту счастливой малышки и изобретательному подходу Мао. — А ну, Келлс! Кто первым промочит Цубасу до нитки, тот водяной царь! — Запросто, — Мару шмыгнула за дом. Вскоре промокшая Цубаса выбежала на участок, где получила добавки от Мао. Эми тоже присоединилась к сражению и попыталась отнять у Мао заветный шланг и власть. У нее это получилось, но лишь наполовину: они оба топтались в луже, образовавшейся от чрезмерного полива, и, не удержавшись на ногах, повалились друг на дружку. Эми оправиться не успела, как сверху на них плюхнулась Алас, а рядом с ней и Цубаса, после чего Мао, представлявший собой нижний ярус, жалобно застонал и зашелся кашлем, чувствуя, что вот-вот превратится в лепешку. Мару, воспользовавшись моментом, подхватила шланг и ринулась к Урушихаре, наблюдавшему за групповым баловством. Отчасти ему тоже хотелось стать к нему причастным, но желание это отпало, когда он представил на себе холодную мокрую футболку, противно прилипавшую к телу. — Нет, нет, нет! — запричитал он, когда Мару по схеме Мао зажала пальцем шланг и стала брызгаться, — Хватит! А ну прекрати! Мару не слушала и продолжала заливать порожек водой, пока Урушихара закрывался от брызг руками. Потом он не выдержал, схватился за шланг и стал вырывать его из рук Мару. Та держалась крепко, убегала и периодически атаковывала Урушихару вереницей водяных патронов, но все равно не смогла удержаться на лидирующей позиции. Урушихара отобрал шланг, подставил Мару подножку, победно ухмыльнулся и сиюминутно был схвачен за ногу. Мару дернула его, и он повалился рядом с ней. — Ты… — проронил он и направил струю прямо ей в лицо, после чего Мару не сдержалась и звонко рассмеялась, а вместе с ней и Мао с Эми, Цубасой и Алас Рамус. Урушихара тоже улыбнулся. А как тут устоишь? Смех — штука мимолетная. Особенно, если оказываешься лежачим в луже, мокрым и грязным. Тут либо смеяться, либо плакать. — Люцифер — дождевой червь, — определила Цубаса. — На себя не хочешь посмотреть? — посмеивался Урушихара. Он одарил ее очередной порцией водицы и окончательно повеселел. — Ну хватит! — просила девочка. — Червяки не ноют! — просветил Урушихара. — А вы с ними знакомы? — сквозь улыбку удивилась Мару, и все шестеро снова рассмеялись. Не с шутки, а просто так.