Хирург ²

Окна старой кирпичной пятиэтажки горят разными оттенками желтого. Люди только вернулись с работы и сейчас собираются за большими семейными столами ужинать, делятся, как прошёл их день, планируют, как проведут выходные. А она идет мелкими шагами, чтобы не поскользнуться на недавно образовавшейся тонкой ледовой корке и не отправиться к себе же на работу в качестве пациента. Их захудалый, находящийся на отшибе район, имеет свою больницу, которую уже совсем скоро будут сносить из-за нерентабельности. Оптимизация, мать еë! Если, конечно, это здание, которому сто лет в обед, само не обрушится в ближайшее время. Её дети уже давно взрослые и самостоятельные, она и не заметила, как быстро они выросли. И теперь спокойно можно работать в ночные смены. Открыв тяжелую скрипучую дверь, она видит перед собой давно уже привычную картину. Коридор, в котором не горит одна из ламп, а вторая светит тускло и мигает, издавая противное гудение. Кругом темень, хоть глаз выколи, и возможность получить ещё одну травму человеку, который приходит сюда со своей. Зеленые стены, которые не красили со времён распада СССР, трескаются и создают хаотичный рисунок, кося под мрамор. Обшарпанный и рваный линолеум, из-под которого виднеется холодный серый бетон. Потолки, покрытые штукатуркой, которая сыпется словно снег. Если отбросить гнетущие мысли, выглядит это даже романтично и напоминает о том, что зима близко. — Здравствуйте! — Здравствуй, дочка, здравствуй! Баба Зина сидит на посту в приёмной, наверное, больше полувека. И давно занимает должность медицинской сестры, санитарки, уборщицы и делает ещё много всего по мелочи. В самом конце коридора находится её кабинет. Табличка, гласящая о том, что это кабинет хирурга, давно отвалилась, да и зачем она, если последние десять лет никто даже не претендовал на эту должность, а имя и отчество единственного в этом захолустье хирурга знают наизусть. Сам же кабинет отличается от коридора только кушеткой и рабочим столом с горой бумаг, разобрать которые никак не доходят руки. Ах, да, ещё в углу есть её собственная вешалка для одежды, на которую она и вешает старый пуховик, пристраивает сверху шапку с куцым шарфом. Садится на стул, на несколько секунд закрывает глаза и морально готовится принимать больных. — Диана Сергеевна, там перелом. — Пусть заходят, — отвечает она уже скрывшейся за дверью бабе Зине. — Здравствуйте, у нас перелом левой лодыжки, — спокойно и уверенно говорит женщина средних лет в белом дорогом пальто, явно оказавшаяся в этой дыре случайно. — Вы мать? — спрашивает Диана, смотря сначала на женщину, а затем на мальчика подростка. — Нет. — Садись, — указывает парнишке на кушетку и снова возвращается взглядом к женщине. — Почему вы так уверенны, что это перелом лодыжки? — Я врач. Если бы Диана судила людей по одёжке, то предположила бы, что эта женщина купила свой диплом и работает в какой-нибудь частной клинике по блату. Но, по первым признакам, которые видно невооружённым взглядом, кажется, что с диагнозом она не ошиблась. «Ну, может, угадала». — Что произошло? — спрашивает она, обращаясь к мальчику. — Он выбежал на дорогу в неположенном месте и его сбила машина, — отвечает за него женщина. Диана отводит глаза и тяжело вздыхает. Кажется, придётся вызвать полицию. — Это правда? — снова спрашивает она, глядя в глаза парню, в надежде, что на это раз ответит он. Мальчик кивает. — Что же ты по дороге бегаешь, ещё и в неположенных местах? — мальчик молчит, отводя глаза в сторону. — А вы неужели не знаете, что на дорогах гололёд и ехать нужно медленно и осторожно. Ещё и вечер, ничего не видно, — закончив свой монолог, Диана поворачивается к женщине. — С чего вы взяли, что это я? — А кто? — Без понятия. Водитель даже не остановился. А я ехала сзади. — Ясно. На прошлой неделе у нас сломался рентген-аппарат. Так что звони родителям, нужно вести тебя в город. Мальчик сидит всë также не шевелясь и смотрит в пол. — Ты можешь говорить? Ну-ка ложись, может, у тебя сотрясение. — Нет, с его головой всё нормально. Просто у него нет родителей, он сбежал из детского дома, — заставила обратить на себя внимание уже порядком надоевшая Диане женщина. — Ясно, тогда придётся вызвать скорую и связаться с руководством детдома. А вам спасибо, можете ехать дальше по своим делам. — Давайте я вас отвезу в город. Я на машине. Это будет гораздо быстрей. Диана задумалась, прикидывая, сколько они потратят времени, ожидая скорую. — Соглашайтесь, я заведующая отделением городской детской больницы. — Что ж. Хорошо. Сейчас я оденусь и мы можем ехать. «Раз эта женщина завотделением, они могли бы сразу ехать туда, зачем была тащиться в эту дыру?» — размышляла Арбенина. Ничего не поделаешь, данные мальчика были уже записаны, а это значит, что Дианино сопровождение обязательно. — Да, баба Зина, вызывайте на ночную Пятышкина, я поеду с ними. И позвоните, сообщите в детдом, что… — Диана заглядывает в медицинскую карту, уточняя имя и фамилию мальчика, — Андрей Сторчеус в детской городской больнице. Дорога заняла чуть больше получаса. Мальчик послушно и мужественно терпел, лишь иногда морщил лоб от боли. А две женщины так больше и не обмолвились ни словом. Больница, у которой они остановились, была оборудована по последнему слову техники. Так что парня быстро отправили на рентген. А Диана стояла в приемном отделении, передавая сопроводительные документы. Та дама, которая их сюда привезла, пропала почти сразу, забрав с собой мальчика. Это значит, что скорее всего именно она будет вести его лечение. Арбенина сделала всё, что было в её компетенции. Подписав документ, вышла на улицу. Стоя на крыльце, она подняла руку и, отодвинув рукав, увидела, что стрелки на циферблате стремительно движутся к двум часам ночи. Это значит, что автобусы давно не ходят и добираться придётся на такси, а это удовольствие не из дешевых. Денег, которые она зарабатывает, едва хватает, что бы как-то существовать самой и кормить детей. «Может пешком пойти? Да нет, дофига идти, пока доберешься, уже утро настанет». Прислонившись к колонне, она достала сигарету и, щёлкнув зажигалкой, закурила. Вдыхая горьковатый дым крепкой сигареты, почувствовала, как тело расслабляется. Она врач и сама не понаслышке знает о вреде этой своей привычки, но это единственное, чем она сейчас может расслабится в своём положении. Не было бы детей, она давно спилась бы, наверное. И это был бы лучший исход. Учитывая, что единственное, что она умеет, это оперировать. Но путь профессиональной карьеры ей отрезали ещё в юности. Постарался её бывший муж, от которого она имеет двух прекрасных отпрысков. Это было на последнем курсе. Он был её одногруппником. Первая любовь. На одной из вечеринок он наконец-то обратил на неë внимание. Всё закрутилось слишком стремительно. Они целовались, гуляли и опять целовались. Это было похоже на сказку, уже через месяц они против воли родителей расписались и готовились к свадьбе. И всё было хорошо. Пока в один прекрасный день она не узнала, что беременна. Казалось бы, вот, их безусловная любовь дала свои плоды, но в тот же день Диана узнала о любовнице новоиспечённого мужа. Они разругались, он начал обвинять её во всём, в чём только можно. Его отец был влиятельный человек и помог совершить сыну казнь. Подговорил одну из медсестёр, чтобы та украла наркотические препараты и подложила ей в шкафчик. Её обвинили в краже, да ещё и присвоили статус наркоманки. Позже сделал всё, чтобы распространить эту информацию. Когда правда вскрылась, она всё же со скрипом закончила учёбу, но ни в одну хорошую больницу её так и не взяли. Хотя ей пророчили блистательную карьеру детского хирурга и даже уже предлагали работу в большом городе. Вот так и закончилось всё, не успев начаться. О беременности муж так и не узнал. Арбенина вспомнила, как пыталась переубедить маму, что её будущий муж замечательный человек, рассказывала о том, как его любит. Мама, как всегда, оказалась права. Галина Анисимовна на первых порах помогала всем, чем только могла: сидела с двойняшками, помогала деньгами. Но когда детям исполнилась пять, её не стало. Так Диана осталась одна в этой взрослой жизни с двумя детьми на руках. — Здесь нельзя курить, — послышался голос женщины, которая привезла их в больницу, — вам ли не знать. — Да, простите, — Диана тряхнула головой, прогоняя прочь такие ненужные сейчас воспоминания. Затушив сигарету, она обернулась. Вместо белого пальто на ней был врачебный халат, который подчёркивал её статус и должен был придать образу строгости. Однако от взгляда Дианы не укрылось, какой маленькой и хрупкой была эта женщина.  «Холодно же. Зачем она вышла?» — Давайте я вас отвезу, — предложила помощь завотделением. — Нет, спасибо. Лучше скажите, как там Андрей? — Перелом лодыжки, ему уже наложили гипс и отправили в палату. Диана кивнула. — Вы так сочувственно смотрели на этого мальчика, когда узнали, что он из детского дома. У вас есть дети? — Да, двое, — выдохнула Арбенина, не понимая, к чему этот разговор. — Как же вы обеспечиваете двух детей на такую низкую зарплату, одна? — С чего вы взяли, что я одна? — Диана удивлённо изогнула бровь. — Предположила и, судя по всему, оказалась права. — Да, правы, до свидания, — спускаясь по лестнице, выдавила Арбенина, женщина задела за больное. — Стойте, я не хотела вас обидеть, — крикнула доктор и сорвалась на бег, пытаясь догнать Диану. — Диана Сергеевна, стойте! — догнав, схватила ее за рукав. — Простите, — увидев, что злой взгляд остановившегося хирурга направлен на рукав, в который она жестко вцепилась, ещё раз извинилась и отступила. — Я хотела предложить вам работу. Насколько мне известно, вашу больницу скоро закроют, а у нас как раз есть вакансия хирурга. И мы очень в нём нуждаемся. — Если вы уже всё пробили, почему решили предложить работу? Неужели не прочли о скандале, который был пятнадцать лет назад? — Прочла. — И что? — Вы сами сказали, прошло пятнадцать лет, — Диана застыла, не зная, как реагировать и что сказать, — Сурганова Светлана Яковлевна, — добавила завотделением и протянула руку. Хирург опустила взгляд на руку, вздохнула и пожала её. — Вот моя визитка. Сообщите о своём решении. И, да, такси вас уже ждёт, — кивнула головой в сторону машины с шашками за забором, — знала, что откажетесь от предложения подвести, — Светлана Яковлевна улыбнулась, — до свидания. — До свидания, — произнесла Диана уже в спину заведующей отделением и взглядом проводила её до крыльца, совсем забыв сказать спасибо за такси. Написала сообщение бабе Зине о том, что едет и получила ответ, что Пятышкин дежурит до утра и Диана совершенно спокойно может ехать домой. Изменив конечную точку маршрута, Арбенина назвала домашний адрес. Дома она появилась к трём часам ночи. Попыталась тихо открыть дверь и так же тихо снять верхнюю одежду, что бы не разбудить детей. Прошла на кухню выпить перед сном стакан воды, даже не включая свет. Как вдруг услышала шорох и звяканье ключей у выходной двери. Медленно опустила стакан на стол и застыла в ожидании. Дверь распахнулась, впуская свет из подъезда, который осветил вошедшего высокого кудрявого парня. Тот в свою очередь полностью повторял её такое же тихое проникновение в квартиру. Сняв куртку, он наклонился расшнуровать обувь. Диана подошла сзади. — Артём! Сын резко выпрямился, совсем не ожидая увидеть мать дома. — И как это понимать? — Мам... — Надеюсь, хотя бы Марта не шляется ночью не понятно где, пока я работаю? — Диана чувствовала, что, несмотря на усталость, начинает закипать. Артём молчал. — Где Марта? — повторила Арбенина уже металлическим голосом. — Спит. — Иди на кухню, — скомандовала она, отправляясь в детскую. Убедившись, что дочь и правда спит, выдохнула и поспешила вернутся. Артём послушно сидел и ждал еë возвращения. — Где ты был? И как часто ты где-то шляешься, пока меня нет? — спросила она, стоя в дверном проёме и скрестив руки на груди. — Я … я работаю. По ночам, потому что знаю, что ты была бы против, — сказал Артём и в подтверждении своих слов вытащил из кармана брюк две пятитысячные купюры. — Мама, я же вижу, что нам не хватает денег, мы еле-еле сводим концы с концами. Я хотел помочь, поэтому подрабатываю грузчиком, — уже почти шептал мальчик. В душе Арбенина была неимоверно рада, что воспитала такого сына, знала, что он правда хочет помочь и была благодарна, что он честно всё рассказал. — Сынок, — Диана подошла и опустилась на корточки у ног Артема, взяла его за руку, — спасибо, я вырастила тебя хорошим человеком, ты молодец, — встала, прижала его голову к груди и, медленно поглаживая по кудряшкам, продолжила, — но больше не нужно туда ходить, мне предложили работу в городской детской больнице, там будут платить больше. Пойми, я волнуюсь за тебя и не хочу, что бы мой сын работал непонятно где, ночью, тем более грузчиком, тебе всего пятнадцать, а это тяжёлая работа. Побудь ещё немного ребёнком. Всё будет, я обещаю. Ты мне веришь? — сын кивнул, не отрываясь от матери. — А сейчас пойдём спать, тебе завтра в школу. Когда сын скрылся в спальне, Диана набрала номер с визитки и удивилась ответу после первого гудка. — Светлана Яковлевна, я согласна.