Слабость плоти

      Ожидаемо, после первого и очень жёсткого удара, оставившего заметное чёрное пятно на машине, началась короткая космическая война, где разобщенные силы воздушной обороны врага пытались остановить нас, однако они не представляли какую-либо серьёзную угрозу сконцентрированному кулаку наших сил, значительно превосходя в качестве и боевому опыту.       Семь десятков наших линкоров и более трёх сотен сторожевых кораблей, каждый из которых так-то тоже больше одного-двух километров, вместе с «Буревестником» во главе расправлялись с врагом, представляющем просто полторы тысячи лёгких корабликов, метров в длину пятьсот максимум, подобно ножу, идущему через масло. Как в случае и с орками — качества побеждало количество.       Конечно, их орудия также приносили вред, однако наша сверхчеловечески превосходная координация флота позволяла ловко уворачиваться от посредственных сил врага, неизвестно куда девшего весь серьёзный флот.       Мы действовали согласно не самой популярной тактике пустотной войны — флагман практически не принимал участия в бою, постепенно отходя в сторону от боевых действий, пока именно масса кораблей сопровождения окружала врага и растягивали боевые действия на всю систему.       Плазменные и лазерные орудия давали прикрытие, превосходно проявляя себя на первых полевых испытаниях, однако всё ещё не были совершенными — вот только и этого хватало паникующим войскам, чей флагман чудным образом недавно потерял любую защиту и почему-то со временем вообще прекратил сопротивляться.       Были заметны и проблемы в наших конструкциях, каждую из которых я моментально заносил в отчёты, чтобы затем проанализировать их в более спокойно ситуации, но ничего критического и всё являлось лишь вопросами оптимизации.       Энергопотребление выше ожидаемого на три целых, семь десятых процента, а также скорость седьмого залпа оказалась на ноль точка девять процентов ниже должного, и уменьшалась на сотые доли после каждого выстрела.       Скорее всего, либо проблема перегрева, либо ошибка в подаче энергии. Придётся пересмотреть экспериментальную конструкцию и подумать над оптимизацией…       — Владыка, спустя три целых четыре десятых стандартного часа, нам удалось пройти точку, где должен находиться их генераторов пустотных полей. С вероятностью в восемьдесят девять и шесть десятых процента, его скоро восстановят, а потому другого шанса уйти у нас может не быть. Враг явно купился на нашу наживку и теперь пытается не пропустить наш флот до полноценного обстрела их станции, а потому остатки их сил воздушной обороны просто стараются отвести нас в сторону, чтобы дать главному кораблю закончить ремонт, вновь возвести щиты и сбежать. Мы готовы действовать, — лишь голос техножреца вывел меня из размышлений насчёт будущих модификаций.       Первая победа с проникновением за границы защиты за нами, однако это было чуть ли не самая лёгкая часть нашего плана.       — Направляйтесь к точке, куда попал наш первый удар. Орудия уже должны были остыть, а потому вновь начинайте подавать антиматерию в генератор. Ещё несколько точечных выстрелов откроют нам дорогу к самому сердцу этого Пожирателя миров. После трёх залпов высадим десант с несколькими тысячами моих сынов, которых я лично возглавлю в эту атаку. Также потребуется помощь от некоторых представителей культа Машинного бога. Подозреваю, мы на этом станции найдём множество всего интересного, однако готовьтесь к неожиданностям - сама станция ещё не показала на практике свой арсенал, что не может не вызывать подозрений. По какой-то причине ещё ни один из лучей или пускатель ракет даже пытался ударить по нам ответ.       — Во славу Омниссии, Железный владыка — поклонившись, техножрец покинул меня, после чего я вновь вернулся к размышлениям и попытка уловить чувства невероятного мощного духа, управлявшего кораблём планетарных размеров.       Он явно гневался и желал всей своей сущностью уничтожить гадких людишек, решивших пойти против него, однако не это меня интересовало. В каждой его эмоции и каждом слове слышался будто бы хор тысяч других голосов, ещё больше раздражённых всей этой ситуацией.       Очень слабых и порой даже противоречащих самим себе, но их было достаточно, чтобы даже голос железного колосса практически терялся в них. Любопытный феномен.       И то, что с каждой секундой этот хор становился всё более напуганным и отчаянным, интересовал меня ещё сильнее. До такой степени, что даже у меня самого появилось желание спуститься на неё и добраться до самого сердца, чтобы найти нечто, умудрявшееся пугать самих машинных духов.       На первый взгляд, подобная титанически огромная машина являлась неприступной крепостью, которую даже с разрушенными двигателями не взять и всем моим легионом. Однако это мышление человека, ограниченного привычной логикой и не способного думать вне рационального.       А это является чуть ли не главным способом подготовиться к угрозам псайкеров, демонов и прочих пользователей магии, ломающих законы физики об колено.       Ведь если следовать привычному типу мышления, то идея послать главного генерала и символ армии на врага — полный идиотизм. Хотя я и не скажу это в лицо своим братьям, но сама мысль взять генетически модифицированного полубога, способного превзойти любого тактика со стратегом, и отправить его с мечом сражаться на поле боя является абсолютной глупостью и тратой драгоценного ресурса. Однако везде есть нюансы.       Альфарий придерживался схожего мнения, отчего редко лично участвовал в сражения, однако и сам порой любил выйти «на поле», когда требовалось особо сложная операция по проникновению куда-то. А те же Хорус с Леманом рвались вперёд подобно волкам, чтобы вдохновить армию и показать им пример доблести, повышающий их общую эффективность в бою.       Фулгрим и Вулкан, насколько я успел разобраться в их характерах, скорее просто старались минимизировать потери и спасти как можно больше душ, что уже было глупостью, учитывая какое количество врагов они могли убить на передовой, но споры с конфликтами лишь усугубят ситуацию.       Всегда есть исключения, отчего именно по обеим из этих причин и я решился наконец-то покинуть корабль и вместе с небольшой армией своих сынов и техножрецов, всё ещё не уверенных в моих возможностях, отправиться к самому сердцу корабля.       Будь передо мной безумный враг вроде орков, или опасные псайкеры уровня эльдар, то я бы не подумал так рисковать, вот только обычная разумная техника? Её я хорошо изучил среди тёмно-серых пустошей моего родного мира.       И учитывая мои способности, только у меня есть хотя бы шанс добраться до центра этой конструкции и ликвидировать ту угрозу, что ей управляет, и ликвидировать очередного врага. Помощь небольшой армии лишь ускорит это событие, и позволит ответить на некоторые вопросы. Ведь если мои теории верны, высоки шансы, что мы встретим там кое-кого значительно более неприятные, чем какие-то разумные машины и их рабы.

. . .

      Викарий неловко двигался по холодному серому полу, при этом собирая всю волю, что у него только имелась, чтобы не споткнуться на месте и не опозориться перед великими техножрецами и настоящими космическими десантниками. Он всегда умел находить проблемы на ровном месте, вот только никогда ситуация не была столь важной, как в этот момент.       Ещё пару месяцев назад он начал сомневаться из-за слов Дурана о том, кем будет в будущем, однако в отличие от двух его друзей, за него фактически выбрали его судьбу. Конечно, он сам согласился на присоединение к новому элитному корпусу по сбору и контролю информации на поле боя, но кто бы отказался, когда сам лично архимагос просил взять его в ученики?       Когда именно его выбрали среди миллионов, заметив поразительные способности усваивать целые пласты данных, и практически сразу пообещали очень тёпленькое место в Механикуме, он не мог отказать. Конечно, он ещё не согласился принять алую робу, ибо не был до конца уверен во всех этих «машинных духах» и Омниссии, однако по словам всех людей вокруг него, все уже знали его ответ.       Пусть Викарий и привык, что выбор всегда делают за него, у него не было силы духа его лучшего друга, чтобы хотя бы сказать что-то против этого. Поэтому приходилось просто смиряться с реальностью, да радоваться тому, что его действительно стали причислять к очень важным операциям вроде этой.       Во время первого выстрела «Судного Дня», молодой парень перепроверял результаты работы недавно установленной аугментации Астартес, отчего почувствовал лишь лёгкую дрожь, при этом случайно выронив когитатор из-за неожиданности.       И пусть никто из Несущих Шторм и не смеялись над ним, хотелось в чёрную дыру прыгнуть со стыда. Но так как это было скорее от неожиданности, то потом он без особых проблем справился и не дрогнул после нескольких выстрелов.       Конечно, картины «прогнившей» станции, который в одном месте была открыта вплоть до глубинных слоёв, и вызывала некий подтаённый страх, но понимание того, что это сделали люди, частью которых он был, всё-таки сглаживали ситуацию.       Именно поэтому он почти не испугался, когда его вызвали стать частью предстоящей миссии вместе с небольшой армией спуститься на этот корабль. Всего лишь почти, но кто обвинит его в этом?       Их корабли по неизвестной причине без каких-либо проблем достигли сначала границы этой дыры, после чего с ещё большей лёгкостью достигли поверхности, не уничтоженной энергией чудовищного луча. Ни единой ракеты, лазеры или плазмы не встретили их. Лишь мёртвая тишина, что пугала мужчину куда сильнее шумов взрывов.       Конечно, никто из Астартес не подал ни вида, что испытывали страх, даже когда они вступили на огромный ангар, но некоторые из техножрецов всё-таки проявляли осторожность и сомнения, и он пытался показать хотя бы эти эмцоии.       В основном это были либо совсем молодые представители культа немногим старше его самого, либо кто-то просто странный, но тоже неплохо, по мнению уроженца Схеналуса. Викарий откровенно побаивался великих техножрецов, заменивших всё тело на металл, или магосов-генераторов, манипулирующих собственными генами и, как говорят слухи, добавлявшими себе гены ксеносов. Кто на такое только пойдёт в здравом уме?       Однако все замолчали, когда вместе с последними следами тяжёлой техники и тысячным Астартес, к ним вышел сам Феррус. Вечно закованный в свою чёрно-серую броню с изумрудными глазами и гигантским Гауссовым оружием в руках, словно бы являвшимся продолжением его конечности.       Фактически, его невозможно было отличить от носителя силовых доспехов или вообще живого автоматона, однако аура подавления вокруг него уничтожала любые сомнения в его природе. Вот только их даже перестали задавать, когда к ним вышли первые враги, и именно отец Несуших Шторм первым встретил их.       К ним выехали сотни боевых машин, и настоящие алые Титаны под десять метров ростом, вместе с ещё многими тысячами полутораметровых карликов в силовых доспехах, каждый из которых выглядел несколько потрёпанно, словно бы уже прошли через какую-то серьёзную битву. Однако на их лицах так и читалась уверенность с готовностью сражаться до последней капли крови.       И пока силы Империума стояли, Примарх абсолютно спокойно шёл в их сторону, словно бы даже не задумываясь об угрозах, представляемых противникам. Феррус просто двигался до врагов, явно тоже чувствующих угрозу, а потому направивших на него своё оружие. И всего через три шага помещение осветили сотни вспышек их орудий, направленных в одну цель.       И пусть Викарий ожидал много от сына Императора, но точно не того, что произошло дальше. Тот просто взял… и пошёл дальше.       Часть выстрелов попала в полупрозрачный зелёный щит, резко появившийся вокруг него, однако большинство просто либо просто чудом пролетела в сторону, либо их орудия в самый последний момент искрились и взорвались прямо в руках мутантов. Нелюди явно были шокированы от подобного, чем и воспользовался сын Императора, устроив настоящую бойню.       — …Хоть ваш вид и неизвестен мне, однако я видел огромное количество подобных вам. Рабы, считающее творение предков своими богами, — жёсткий голос Примарха раздавался из динамиков его брони на достаточной громкости, чтобы каждый его слышал. — Ваши машины говорят мне это, и их слова громче любых ваших отговорок. Жалкие существа, не достойные даже называться людьми за то, как глубоко вы пали.       Владыка Схеналус двигался быстрее, чем человеческий взгляд вообще мог осознать. Вот он спокойно разворачивался в сторону, выбегающих врагов, а вот уже стоял возле механического гиганта, не уступающего ему в размерах.       Однако всего один выстрел сфокусированных полей, разрушивших связи между атомами, и от врага даже материи не осталось.       Ещё мгновение, и развернувшийся Примарх одним движением разрезал пятерых низких нелюдей, что в броне доставали до его груди. Их раскалённые молоты мигом опустились на пол, начав даже медленно прожигать его, однако не это привлекало внимание, а сын Императора, что успевал одновременно развоплощать врагов, при этом голыми руками разрывать металл на части, вызывая при этом неприятный скрежет. Его пальцы сжимали стальные шлемы и черепа врагов, пока не оставалась только кровавая каша.       — На пустошах моей родины были десятки племён, забывших величие прошлого, и оттого поклоняющихся машинам как божествам. Рабы изуверского интеллекта, защищавшие свои оковы до последнего вздоха. Их имена теперь являются лишь пылью, унесённой ветром истории, и вас ждёт та же судьба. Без желания двигаться вперёд и возможности отбросить предрассудки, нельзя вновь стать властелинами звёзд. Сегодня я вам это докажу.       Секунда — и Феррус после рывка стоял возле одного из механических гигантов, державшего плазменный топор в своей руках боевого костюма. Но прежде чем он успел хотя бы взмахнуть им, ствол Гауссового орудия пробил дыру в его груди, после чего сын Императора начал стрелять по танкам, прикрываясь подобным мясным щитом. В Примарха пытались стрелять в ответ, поражали его гранатами и ракетами, однако настоящим чудом всё промахивались, либо встречало тело павшего.       Порой он откидывался редкими гранатами, снятыми с пояса врага, но это едва ли имело хоть какой-то тактический смысл. Примарх ликвидировал довольно мало врагов, однако психологический эффект был куда более серьёзен.       Примарх был опасен, убивая противников с механической точностью, однако никто точно не понимал почему и как подобное происходило, отчего пробуждалось что-то глубоко спрятанное в человеческом сознании. Какой-то первобытный страх от встречи неизвестного.       — Разве вы не видите, что ваша обожаемая техника, который вы поклоняетесь, готова в любой момент вас предать, стоит прийти истинному Владыке железа? Я слышу их голоса, и глубоко внутри они ненавидят то, кем вы стали. Они продолжают поддерживать ваше жалкое существование исключительно по причине того, что бояться погибнуть без подобных отродий. Вот только достаточно сильная воля способна вернуть покорность даже самому дикому и восставшему Изуверскому интеллекту, — с каждым новым словом в голосе Примарха начинал всё громче звучать посторонний шум, мешающий сосредоточиться и собрать мысли воедино.       Его фигура становилась всё быстрее, отчего даже уследить за ней теперь было сложно. Движения смешивались, и он всё походил на какое-то воплощение стихии, чем на живое существо… Викарий честно не понимал, что происходит. Враги, как бы, всё ещё казались подавляющей силой, но у которой всё почему-то не получалось именно в самый последний момент. Казалось, их техника просто отказывалась попадать в Ферруса, в самый последний момент отводя удар в сторону.       Часть принимал щит, от другой уворачивался и так сверхбыстрый полубог, но остальное? Викарий, заполучивший максимальный балл по точным наукам, прекрасно разбирался и статистике и военной тактике, а потому понимал, что так просто не бывает.       Не могут одиннадцать орудий заклинить ровно в тот момент, когда они все пытались ударить в одну точку. Не могут гранаты взорваться прямо в руках врагов, до того как они собирались бросить целую сотню. Не могут десятки десятиметровых машин ровно в последний момент замереть, прежде сгусток зелёной энергии превратил их в пыль.       Спустя несколько минут подобного шоу, когда Примарх уже успел разобраться с почти двумя сотнями противником и солидно подпортил их технику, нелюди решили отступать, параллельно пытавшись покрыть Ферруса массированным огнём.       Вернее, пытались, так как он буквально невозможным чудом успел отойти в сторону в самый последний момент, однако именно после этого сын Императора взмахнул рукой и по общей сете передал всем один приказ:       «Массированный огневой удар по раскоординированным частям. Пусть они познают Шторм, встретившись между Громом и Молотом».       Сразу же после этих слов весь ангар на минуту превратился в настоящую бездну, где не было и одного свободного метра, лишённого пламени и снарядов.       Несущие шторм не поддавались врагу и сразу же использовали всю огневую мощь, пока больше не было ни единого признака сопротивления. А уж когда они поняли, что сокрытые под маскировкой противника зашли им за спину, когда полубог отвлекал внимание, так и окончательно умерла надежда.       От нелюдей остались лишь обожжёные тела и обгоревшие доспехи, посреди которых стоял Примарх, лишённой даже намёка на царапину и просто смотрящий в темноту тёмных коридоров. Казалось, он и там видел нечто нематериальное, однако вряд ли бы сейчас хоть кто-то из их легиона решился бы спросить что именно. Даже Астартес сейчас молчали, застыв подобно статуям и стараясь не обращать на техножрецов, начавших в унисон молиться Машинному богу и его Железному владыке.       — …Ну так что, Викарий? Теперь-то ты видишь? — нарочито радостный голос раздался возле уха парня, заставив его подскочить. — Это простой вопрос, в котором нём нет и малейшего намёка на нечто зловещее. Обычное желание помочь тебе найти верный путь в жизни.       Молодой парень, заведующий работой группы дронов, занимавшихся сбором информации, столь сильно погрузился в наблюдение, что и не заметил приближение двухметрового гуманоида в красной мантии, у которого, однако, вообще не было аугментации.       Он обладал телом тяжелоатлета и настоящего воина, одаренного идеальной внешностью и поразительное растягивающейся улыбкой, но ни капли металла. Будто бы идеальный манекен с мёртвыми глазами.       — Понимаю, что увидев чудеса избранного Омниссией, трудно прикрыть глаза, столь божественны его способности, однако это лишь на первый раз. Со временем ты привыкнешь и будет реагировать на чудеса так, как того полагается нам смертным — с трепетом и вселенской радостью от возможности увидеть момент явления настоящего чуда Машинного бога. Осознание того, что все наши «бредни» являются правдой, приходит к каждому мыслящему индивиду, достаточно умного, чтобы ставить под сомнение устройство вещей. Мы не осуждаем и даже приветствуем такой подход, ибо он позволяет отсеять дураков от настоящих мудрецов, что действительно способный двинуть человечество к лучшему. Все со временем принимают Его свет, и становятся шестернями великого механизма. И пусть я оставлю тебя одного для осмысливания увиденного, однако кое-какие слова жду уже сейчас. Ты сам знаешь какие, Викарий. Они находятся у тебя в груди и ждут, как ты освободишь их от оков слабой плоти.       Викарий продолжал так и стоять на месте, с раскрытыми глазами задумавшись насчёт всего увиденного, однако техножрец был прав, и лишь одни слова так и желали вырваться из его глотки. Разделяющие его жизнь на до и после, однако и то просящиеся. А потому спустя несколько секунд парень всё-таки сдался и произнёс, опустив плечи, словно бы сбросив огромный груз.       — …Слава Омниссии.